Текст книги "Стать жестче (СИ)"

Автор книги: shellina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Егор потянул руку к передатчику.

– Сейчас уточню. Ушаков на связи. Устинов, ты там, случайно, помощницу Константина Витальевича в плен не взял? Он никак не может дождаться, когда ему привезут телефон. – Он внимательно выслушал ответ, а потом так рявкнул, что, стоящий у окна дед вздрогнул. – Да, Устинов, её Юлия зовут. А тебе, похоже, так понравилось дежурить, что я с радостью тебе парочку нарядов вне очереди обеспечу. Немедленно пропусти и проводи до комнаты Константина Витальевича! – он отключился и повернулся ко мне. – Вот тут я вообще не понял, что это сейчас было.

– Я надеюсь, что Евгений Водников не прискочит, с очередными извинениями? Потому что от него я их точно не приму. И только его жизни мне будет ой как мало, – сказал я мрачно и направился к двери.

В спальне я развалился на кровати. Ничего с Юлькой не случится, если она увидит шефа в таком виде. К тому же эти бинты вполне можно за рубашку принять.

– Да не надо меня ждать всей толпой, я клянусь, что не буду ничего нарушать и не буду безобразничать. Вам разве не нужно на пост, Денис Анатольевич? – Дверь открылась, и в комнату влетела красная Юлия. Даже не постучав. – Добрый вечер, Константин Витальевич. Это просто какой-то кошмар, а не день. Сначала я никак не могла найти машину, а когда нашла, то застряла на пункте охраны. – Она покачала головой и вытащила коробку с телефоном. – Я отнесла его техникам и они присвоили ему тот же номер, который был у предыдущего. Номера, привязанные к тому номеру, подтянулись в этот телефон автоматически.

– Спасибо, Юля, – я забрал коробку, и бросил её на кровать. – А что означает фраза, что ты не могла найти машину?

– Все заняты. Подготовка к свадьбе. Начальник гаража просто с ног сбивается, стараясь распределить машины, чтобы всем хватало, – отрапортовала Юлия.

– У тебя права есть? – от внезапности вопроса она пару раз моргнула.

– Да, есть, – сказала девушка осторожно.

– Отлично. Когда там у нас встреча в салоне? Через три дня? – она кивнула. – Приедешь туда с нами. Выберем тебе машину, чтобы я не ждал по семь часов выполнения простейшего поручения. А теперь можешь идти, и, спасибо, – я принялся распаковывать коробку, а Юля вышла из комнаты.

– Господи, вы сегодня оставите меня в покое? – раздался её возглас в коридоре.

Или я совсем в таких делах не разбираюсь, или девушка понравилась Устинову, и он пытается такими вот дремучими методами флиртовать. Надо бы Егору намекнуть, чтобы тот своего зама приструнил. А то мне тенденция не нравится, которая складывается с моими помощницами и кланом Ушаковых.

Глава 21

Следующий день меня вообще никто не трогал. Даже телефон не звонил, я грешным делом подумал, что он бракованный. Но нет, телефон вполне исправный, просто мне дали, наконец-то, выспаться. Это было настолько удивительно, что первый час я даже не мог уснуть, постоянно ждал, что кто-то придёт или начнёт трезвонить телефон, оповещая, что не только у меня есть проблемы, которые срочно нужно решать. Но вот, когда я осознал, что меня точно никто не тронет, то уснул уже со спокойной душой.

Я проспал целый день. Почти сутки прошли в режиме: встал, чего-то пожевал, позволил целителю себя осмотреть и смазать раны этой жгучей дрянью, и снова спать. И так весь день. Когда в комнату заходил целитель, я заметил у двери пост охраны. Сразу стало понятно, что сказать спасибо за то, что меня хотя бы на сутки оставили в покое, надо Егору. Он просто никого ко мне не пускал. С телефоном сложнее. Не удивлюсь, если Егор выпросил у Тихона его глушилку и на время изолировал меня от всего мира.

Несколько раз приходила мама. Она просто садилась рядом на кровать и гладила меня по голове. Ничего не спрашивала и ничего не говорила. Просто убеждалась, что её сын всё ещё жив. Бедная, сколько же на неё в последнее время свалилось. Но, ничего, она сильная, справится.

Но, всё хорошее когда-нибудь заканчивается. И уже на следующее утро охрану сняли. Отдохнул и хватит, Костик. Пора за работу приниматься. И кто вообще придумал, что дети кланов ведут праздный образ жизни? Того сказочника в эту праздность разок окунуть, чтобы на собственном опыте проверил, насколько нам нечем заняться.

Мои раны, благодаря полноценному отдыху почти полностью зажили. Даже на лице синяк стал практически незаметен. Немного желтизны давало понять, что он был. Но, это, если приглядываться.

Так что проснулся я в отличном настроении. Выспавшийся и осознавший, что ничего не болит. Я даже успел принять душ и привести себя в порядок, когда в комнату ворвался Вольф.

– Я надеюсь, сегодня ты вернёшься домой? – с порога задав вопрос, Юрка по привычке упал в первое попавшееся кресло, и вперил в меня прокурорский взгляд.

– А что ты никак не можешь без меня обойтись? – я осмотрел себя. Это не моя одежда. Только сейчас заметил, что мне принесли, похоже, одежду Егора. Во всяком случае такой вот кремовой рубашки навыпуск у меня точно никогда не было.

– Хватит себя разглядывать, я говорю о важных вещах, между прочим! Мы же не просто так переехали в твой дом. Не просто потому, что мне захотелось отдохнуть, и сменить обстановку, а чтобы быть под защитой. Только вот тот, кто обеспечивает эту самую защиту, просто взял и уехал не попрощавшись.

– Юра, я был ранен, и от меня всё равно не было толку в плане защиты, – я сказал это спокойно, просто, чтобы сказать. Потому что доказать ему что-то, если он вбил это себе в голову, просто невозможно.

– Я знаю, и я дал тебе время для того, чтобы прийти в себя. Но сегодня ты вернёшься? – он подошёл поближе и потрогал рукав рубашки, внимательно её разглядывая. – Хм. И где ты это взял? – Он бесцеремонно сунул нос за воротник, чтобы посмотреть на этикетку. – «Кристалл». Что ещё за «Кристалл»?

– Похоже, Егору прислали первые образцы одежды, – я подошёл к зеркалу и посмотрел на себя. – Мне нравится. А на Егоре наверное вообще здорово сидит, рубашки же точно по его меркам шили.

– Ты мне не ответил, что за «Кристалл»? – Вольф подошёл ко мне поближе. – Это отличный вариант, когда тепло и пиджак воспринимается как личный враг. Строго и достойно. Вы где такую штуку взяли?

– Как тебе сказать, – я отошёл от зеркала. – Я запускаю журнал для мужчин, и Егор согласился мне помочь в рекламе одежды, всяких там запонок…

– Костя, ты меня слышишь? Я не спрашиваю, чем вы таким извращённым с Ушаковым занимаетесь, я спрашиваю, где ты взял эту рубаху! – так, ещё немного и Юрка вопить начнёт. Я рассчетливо посмотрел на него.

– Сделаешь небольшую заметку по финансам, чтобы было полезно и понятно простым смертным, я тебя за руку отведу к Щукину, который эту рубашку сделал. Прямиком в модный дом «Кристалл». Вот вы друг на друге оторветесь по полной. Вы же оба мастера-тяжеловесы в вопросах потрепать нервы ближнему своему.

– Зачем тебе заметка по финансам, да ещё и простым языком? – он напрочь проигнорировал мою реплику, насчёт их с Щукиным истерик.

– Юра, журнал, – просто ответил я.

– Сомневаюсь, что тебе моя заметка как-то поможет, но, раз ты настаиваешь, – он пожал плечами. – И, я надеюсь, сегодня ты вернёшься домой.

– Вернусь, не переживай. – Не дожидаясь, пока Вольф свалит, я набрал номер Громова. – Егор, пошли кого-нибудь к школе. Там моя машина осталась. Надо её забрать.

– Сделаем. Машину к дому Ушаковых?

– Да, – и я отключился.

Теперь надо найти мать, сообщить ей, что я покидаю этот гостеприимный дом. Да и посмотреть на ротонду было интересно.

Одевшись, я пошёл на улицу, чтобы сразу же уехать, как только Громов пригонит машину. Дойдя до дорожки, ведущей в ротонду, я остановился, глядя на охранника, который стоял на одном из уже сформированных постов и смотрел в ту сторону, откуда доносился сложносоставной шум: крики, грохот, звон и что-то ещё, чего я на первый взгляд не опознал.

– Нас не захватили? – задал я вполне резонный вопрос.

– Не могу сказать, что это не так, – пробормотал охранник, покосившись при этом на меня. Ах, да, я же предводитель захватчиков, как можно было об этом забыть.

– Ничего, осталось потерпеть совсем немного, – я усмехнулся. – Одиннадцатого сентября всё закончится так или иначе.

– Спасибо, вы меня полностью успокоили. – Так, а куда Егор вообще смотрит? У его бойцов чувство юмора прорезалось, а он даже не чешется. Это же вопиющее нарушение Устава.

Ничего не ответив, я пошёл на шум.

В ротонде снимали люстры. Если я правильно понял, чтобы помыть. Командовала этим действием Рыжова, и своим мягким голосом, который мне всегда так нравился, объясняла рабочим, занятым в непосредственном процессе, что, для них будет лучше, если они сами свалятся с четырех метровой высоты, чем уронят это несравненное произведение искусства. А если всё-таки произойдет непоправимое, то им лучше не слезать с лесов, а на крюке от этой люстры повеситься. Похоже, что грохот, который я слышал по пути сюда, был как раз из-за падения какого-то бедолаги.

Я долго слушал её высказывания, с удивлением обнаружив совершенно новые качества.

– Боже мой, Мария, это чудесное место, просто чудесное, – я покосился на стоящую невдалеке стайку дам. Говорила моя будущая тёща, прижав руки к пышной груди. – Как тебе удалось убедить Ушаковых предоставить этот предмет вождения всех невест империи для проведения свадьбы? Насколько я помню, даже не всех Ушаковых здесь женят.

– Андрей Никитич сам предложил и не мне, а Косте, – матери видимо уже надоело объяснять одно и тоже, потому что голос звучал недовольно. – И мою помощницу нашёл мне мой сын, и нет, я не собираюсь отказываться от услуг Надежды Геннадьевны после свадьбы. – Похоже, они с Рыжовой прекрасно поладили. – И Егору Ушакову я её в сержанты тоже не отдам! – так, а это что ещё за новости?

– Машенька, мы с Надеждой Геннадьевной решили, что цветы – розы и лилии. Всё остальное в это время года не будет смотреться. – Подала голос мать Вольфа, которая смотрела, как опускают люстру и внимательно вслушивались в речь Рыжовой.

– Хорошо, нужно только с сортами и цветом определиться. – Рассеянно ответила мама и тут увидела меня. Оставив помощниц, одна из которых, похоже, больше мешала, чем помогала, она подошла ко мне.

– У вас, я погляжу, тут весело, – сказал я, а она поцеловала меня в щеку, и внимательно оглядела с ног до головы.

– Ты в порядке? – Я кивнул, и она улыбнулась уже более искренне. – Хорошая рубашка, очень необычно, но мне нравится. И ткань приятная.

– Это рубашка Егора.

– Ты должен себе такого же фасона приобрести, – она провела ладонью по щеке, на которой всё ещё был виден синяк. – Если я не свихнусь до сентября, это будет истинное чудо.

– Ничем не могу тебе помочь, прости, – я чмокнул её в макушку, помахал рукой увидевшей меня и оттого смутившейся Рыжовой, и вышел из ротонды.

Пока я шёл обратно к дому, позвонил Громов и сообщил, что машина на месте.

– Егор, а ты сам-то как?

– Лучше не спрашивайте, Константин Витальевич, – и отключился. Ничего до сентября поди выживешь, а там попроще станет.

Я набрал следующий номер.

– Да, Костя. Если ты по предстоящему делу, то с Ушаковым и твоим дедом я все уже решил. – деловито сообщил Стоянов.

– Это хорошо. Но я не только насчёт предстоящей акции. Нам надо встретиться. По совершенно другому вопросу. Я бы даже сказал, что по личному.

– Хм, ну, давай, встретимся. Где, когда?

– Послезавтра. Где вам удобно? – я подошёл в это время к машине, и начал открывать дверь.

– Послезавтра я почти весь день проведу в фирменном магазине при производстве. Если дело личное, то, можно и там.

– Отлично. Это будет просто то, что надо. – Я отключил телефон и сел в машину. Сегодня у меня запланировано одно очень важное мероприятие.

В издательстве царила суета. Обычно в холле стояла тишина. Сейчас же он был полон народу. Кто-то куда-то бежал, что-то тащил, перевозились какие-то стойки с одеждой. Я задрал голову и посмотрел наверх. Контур защиты работал не прекращая. То и дело по потолку пробегали магические дуги. Вот только мне этого показалось мало.

– Да, Константин Витальевич. – По голосу Громову было слышно, что он с удовольствием поместил бы меня в искусственную кому, чтобы я перестал его дергать.

– Ты давно был в издательстве? – спросил я, не заботясь о его душевном состоянии. Работа у него такая нервная, я то тут при чём?

– Давненько. Но там все в штатном работает.

– А ты выбери время и зайди. Убедись, что всё нормально.

– Хорошо, я сегодня заскочу.

Отключив телефон, я пошёл на второй этаж. Мне нужен был Михалыч. Если он только по голосам сумел так ярко словами воссоздать картинку, то что он напишет, если увидит, как всё происходило на самом деле. А писать надо и быстро. Хоть я Егора и предупреждал, но слухи что-то слишком быстро поползли. Словно их кто-то специально культивирует. Пора Ушаковых представить жертвами. Которые, несмотря ни на что, собрались и не собираются руки опускать.

Ярослав сидел за своим столом и бросал в потолок карандаши. Потолок был мягкий и карандаши втыкались в него и продолжали висеть.

– Кризис? – спросил я, садясь рядом с ним за стол.

– Не то слово. Ничего не происходит. Нет, может быть, в кланах что-то и происходит, но мы-то не в курсе. Даже кражи нет никакой приличной. Совсем бандиты обленились. – Михалыч потянулся. – Я из себя не могу ни единого слова выдавить. И Котов меня скоро с дерьмом сожрёт.

– Нападение на загородный дом Ушаковых, где погибла половина клана, почти все наследники первой линии, подойдёт в качестве музы?

– Продолжайте, – Михалыч подался вперёд. И тут один из карандашей сорвался с потолка и ударил его по голове. – О, карандашик. – Он схватил его приготовился писать.

– Я сделаю лучше. Я тебе покажу. – Он уставился на меня. Я же только хмыкнул. – Существует прибор, способный транслировать воспоминания на экран. Я был там вместе с Егором Ушаковым и видел всё собственными глазами. Так что информация будет из первых рук. Словно вы сами там были, в кустах прятались.

– А-э-э, – многозначительно промычал журналист.

– Бери фотографа и машину и езжайте за мной. Я не собираюсь вас потом обратно доставлять.

– Считайте, что мы уже в машине. – Я даже глаза протер. Потому что так быстро исчезать можно только телепортом.

Когда я вышел на улицу, они действительно уже сидели в машине, припаркованной возле моей.

Доехав до лабораторий, я вызвал Звягинцева, который сейчас носился как наскипидаренный, но в данный момент оказался на вверенном ему объекте.

– Оформи на них временные пропуска, исключительно на сегодняшний день, – я кивнул на притихших журналистов. Судя по всему, они впервые попали в святая святых одного из кланов.

После того, как с формальностями было покончено, я провёл их к лифту и мы поднялись на этаж к Тихону.

Тот сидел за столом и рассматривал в свой увеличительный прибор пластину, которую я отжал в своё время у Ушаковых.

– Вот, пятая лаборатория приперла, – он посмотрел на меня и указал на пластину. – Им удалось её стабилизировать, и я сейчас пытаюсь составные части выделить.

– Егора попроси, пусть поможет. Всё-таки это их игрушка, – посоветовал я. – Как дела с контуром?

– Отслеживается. Сам понимаешь, смерть нестабильная стихия, ей нужно успокоится. Как стабилизируется, я вас позову. – Тихон кивнул на стоящих у меня за спиной журналистов. – А это кто?

– Это? Это акулы пера и фотокамеры. Комната отдыха свободна? – Тихон кивнул. – Обруч дай, я им пару картинок покажу.

– Держи. – Он протянул мне артефакт. – Кажется, я догадываюсь, что ты им показать хочешь. Я, пожалуй, присоединюсь.

Возражать я не стал. Пройдя толпой в комнатку, которая сразу стала похожа на чулан, я хмыкнул, когда увидел растянутый на стене экран. Сел на стул, надел обруч.

– Слушайте вводные. Эту акцию запланировали объедения двух империй, но Восточная уже принесла извинения и отреклась от всего. Направлено было специально на Ушаковых, чтобы ослабить, а то и вовсе уничтожить самый сильный и влиятельный клан Российской империи. Описывать события нужно только с точки зрения Егора Ушакова. Меня там вообще не было. Это понятно? – Михалыч серьезно кивнул. – Начало боя, и сам бой я не покажу, там многое из системы защиты Ушаковых видно будет, а это недопустимо. Знайте только, что именно этот дом не был подключен к защите, он не охранялся Егором.

– Мы напишем, что Егор Александрович не успел внести дом в общую систему, поэтому эти сволочи и решили напасть. – Сказал Михалыч. Я посмотрел на него уважительно. Какой молодец, просто на лету всё ловит.

– Да, это будет оптимальным вариантом. – Я кивнул и начал призывать дар. – Битва почти закончилась, и мы идём с Егором к дому. – Предупредил я, проваливаясь в воспоминания.

Снова переживать то, что произошло, было сложно. Но я старательно акцентировал внимание на Егоре. Взрыв, и я долго не мог подняться, переживая лёгкую контузию. Вот Егор вскакивает на ноги и бежит к горящему дому, уже зная, что там не выжили «даже грибки и тараканы». Вот я заваливаю его на землю, не давая подняться. Его отчаянье и эта серебристая прядь в черных волосах, которой точно не было, пока мы шли к дому.

Потом я показал, как из глубины сада вышли выжившие. И напоследок отрывок того разговора с Егором, после которого стало понятно, что он сразу понял, что выживших в доме нет.

Стянув обруч я несколько минут приходил в себя.

– Бедный мальчик, – проговорил Тихон и покачал головой. – Если бы ещё и Михаил с семейством не выжил и его очаровательная супруга, даже не знаю, что бы с ним стало.

– Это бомба, нет, это мегабомба! Ты успел снимков наделать? – Заорал Михалыч, который, кажется, вместе со мной в себя приходил. – Я такую конфетку сделаю, обрыдаются все, включая мужиков. И будут думать, как лучше громить посольства.

– Так, а вот этого не надо, – я решительно прервал его мечтания. – Никаких погромов и ни дай тебе боги, упоминуть о том, что это вообще возможно. Только трагедия Ушаковых. Невосполнимая потеря клана. Не забывайте, что погибли родители Егора и его дедушка. Не говоря уже про других родственников.

– Ладно-ладно, не буду, – Михалыч смерил взглядом фотографа, который подозрительно хлопнул носом. – За мной! Мне нужны снимки для вдохновения!

И они ломанулись в дверь, как два лося во время гона.

– Мда, вот это энтузиазм, – Тихон почесал висок. – Ну, скажем, не такая уж и великая потеря у Ушаковых произошла, но потерять полклана, тут, конечно, приятного мало. Ладно, пойду над пластиной подумаю. А насчёт Егора надо подумать. Всё равно ему ещё над контуром работать. Может быть, что и посоветует.

Глава 22

Весь следующий день был посвящен моему костюму, в котором я должен буду жениться. Это был самый настоящий ад, в самом отвратительном понимании этого слова. Как оказалось, мои мерки снова изменились, и в дорогущем ателье опять все застопорилось.

Мастер бегал вокруг меня, заламывая руки и причитал.

– Ну как же так, как же так? – он подскочил к матери, которая рассматривала мое полуголое тело, слегка нахмурившись. – Я понимаю, что ваш сын занимается физическими упражнениями, но не раз же в полгода у него меняется тело?

– Костя становится мужчиной, – резко оборвала его мать. – А настоящий мужчина всё-таки слегка отличается от молодого мальчика, или вы так не считаете?

– Я не это хотел сказать, и вы меня прекрасно поняли, – буркнул портной. – Но, когда мерки меняются раз в полгода – это уже перебор.

– Вы будете шить костюм, или мне другого портного найти? – мне чертовски надоело слушать его стенания, и я раздраженно скрестил руки на груди.

– Я буду шить костюм. Никто не сошьёт вам костюм лучше, чем я, – говоря об этом, он размахивал ножницами так, что я даже отшатнулся. – Но я больше никогда не буду шить ничего, не сняв мерки. Считайте, что ваши семейные лекала сгорели.

– Плевать, – я опустил руки. У меня вообще появилась мысль, что пора вот с этим заканчивать. Нет, различные парадно-выходные костюмы, естественно, должны шиться здесь, а вот повседневная одежда вполне подойдет и от Щукина, который по договору обязан отсылать мне одежду и аксессуары, участвующие в фотосессии.

Ушакова, как оказалось, уже пару раз щелкнули, отсюда и рубашка, в которую Вольф вцепился мертвой хваткой.

Начались бесконечные примерки. Если Сонечке хватило десяти минут, чтобы нас с Егором обмерить вдоль и поперек и с подскоком, несмотря на то, что Егор её жутко смущал, то здесь на это ушел час.

Дальше пошли примерки, подгонки, снова примерки. Наконец, с меня сняли все наживлённые детали и отпустили. Матери в ателье уже давно не было. Я устал, замёрз и мне хотелось жрать. Хорошо хоть в туалет эти изверги отпускали.

Домой я пришёл с таким ощущением, будто не на примерке костюма был, а в одиночку не самый маленький город брал. А жены у Вольфа умнички просто. Это надо же как этому засранцу повезло. Видя, что меня лучше сейчас не трогать, они утащили пытающегося с чем-то ко мне пристать мужа. Точнее, утащила его Ирина, чтобы показать что-то ну очень важное, а Влада проводила меня до спальни. Более того, она зашла ко мне и взяла со столика банку с мазью.

– Тебе помочь обработать все твои раны? – спросила она, я же без лишних слов стянул рубашку через голову и рухнул на кровать. Раны уже не жглись, они все зарубцевались и сейчас их нужно было смазывать, чтобы рубцы не остались весьма сомнительным украшением на коже.

Тонкие нежные пальцы втирали мазь, а я чувствовал, что ещё немного и усну. Когда Влада отпустила мою руку, и встала, вытирая пальцы салфеткой, я повернулся на бок и посмотрел на неё.

– Когда ты родишь Вольфу сына, и отойдешь от родов, я тебя у него отобью, – произнеся это весьма торжественным тоном, я улыбнулся.

– Костик, ты очень симпатичный и сексуальный, но, боюсь, если Вольф застукает нас в одной постели, то будет страшный скандал, но, если нас застукает Анька, то, боюсь, она сотворит со мной что-нибудь ужасное. У неё в арсенале полно подлых и довольно болезненных заклятий. Так что, мы как-нибудь переживём друг без друга, – и она вышла из комнаты, посмеиваясь при этом.

Я же вспомнил совсем не безвредные заклятья-ловушки на «Ундине» и вынужден был признать, что в чём-то Влада права. И если я пойду на поводу у плоти, то боюсь, девушку могут в итоге ждать большие неприятности. Я ведь не всегда смогу быть рядом, чтобы защитить её от Анны. Похоже, моя верность будет практически гарантирована. С этими мыслями я сам не заметил, как уснул.

Разбудил меня телефонный звонок.

– Керн, – не открывая глаз я поднёс трубку к уху.

– Ты что спишь, что ли? – в голосе Егора прозвучало возмущение. – Как ты в школу вставал?

– Вот так и мучился, – буркнул я.

– Вставай, мученик. Я уже сворачиваю к твоему дому. Ты не забыл, что у нас сегодня встреча?

– Забыл, – совершенно честно признался я. – И вообще, что значит, ты едешь? Мы на моей машине должны были поехать.

– Это при условии, что ты вообще задницу от матраса оторвешь. А меня Виталий Павлович согласился подвезти. Ему как раз что-то из дома надо забрать.

– Всё, я уже встал, – уронив трубку на грудь, я закрыл глаза.

Мне показалось, что я задремал на минуту, но, когда услышал шум за дверью, то подорвался, глядя на часы. Черт подери, вот это я задремал на полчаса. А Егору, видимо, надоело ждать меня внизу, и он решил подняться наверх.

Если я не поставил рекорда в умывания и одевании, то это только по чистой случайности. Потому что, когда ручка повернулась, а я вчера не закрывался, потому что Вольфам это всё равно не поможет, я уже стоял у стола и рассматривал обрез.

Егор глянул на меня и хмыкнул.

– Я уж думал, что ты всё ещё валяешься.

– Сколько у нас времени до встречи в салоне? – вместо ответа, я задал вопрос, потому что смотреть на часы было лень.

– Два часа, – ответил Егор.

– Отлично, значит, мы успеем к Стоянову в его фирменный магазин заехать.

– Зачем? – Егор удивленно посмотрел на меня. – Согласовали же, что через неделю берем сразу обоих.

– Ну, положим, со мной никто ничего не согласовывал, – я прищурился. – И при чём здесь ты? Ушаковы не имеют права вмешиваться. Да и к Стоянову мне нужно не за этим.

– Костя, я же сказал, разберемся, – Егор хлопнул меня по плечу. – Пошли, если хочешь ещё к Стоянову успеть.

Фирменный магазин Стоянова располагался сразу за территорией производства в промышленной зоне города. Где-то здесь неподалеку и наш заводик расположен, на котором Сорокин свои эксперименты с Ушаковскими пластинами по заданию Снежиных проводил. Но сейчас мне было мало дела до заводика, он находился в крепких руках Виталия Павловича, чему я был просто безмерно рад и бесконечно счастлив.

Я зашел в магазин и остановился на пороге. Это было… да, это было. Зеркальные витрины, в которых располагалось различное оружие. Зал с холодным оружием, где я тут же заприметил прекрасный палаш, мой-то, похоже, уехал на реставрацию навечно. Все было оттенено красным бархатом, создающим странный, но очень притягательный колорит.

– Ушаков, куда ты тянешь свои клешни? – с меня словно наваждение слетело. Я моргнул и посмотрел в ту сторону, откуда раздавался зычный голос Стоянова.

– Посмотреть, что я по-вашему ещё буду с ним делать? – огрызнулся Егор. – Вы нам не показывали эту модель и меня очень интересует вопрос, а, собственно, почему?

– Потому, что вы покупаете только вещи, которыми можно вооружить вашу банду. А эта красавица – штучный вариант. – Парировал Стоянов.

– А вам не приходило в голову, что я могу эту винтовку для себя купить? Для личного пользования?

Так, если они разругаются в хлам, то я получу хрен с маслом от Стоянова. При этом я даже не смогу на него надавить слиянием. Потому что пункт про то, что именно это предприятие и этот магазин останется под его полноценным контролем вплоть до его смерти, стоял отдельным пунктом на двух страницах. Со всем остальным он расставался легко, и даже, как мне показалось с нескрываемым облегчением.

– Александр Аркадьевич, – я подошёл к будущему тестю. – У меня есть к вам деловое предложение, и я, именно для этого хотел с вами встре… Господи, боже мой, это что, обрезы? – я уставился на витрину, возле которой остановился.

– Это не просто обрезы, это произведения искусства, – Стоянов посмотрел на них с любовью. – Сами ружья привезли в Российскую империю из Италии, а когда я сделал из них обрезы, цена удвоилась.

– Но, почему? – я не мог оторвать взгляда от лежащих в витрине обрезов.

– Потому что это модно и это хорошо продается. – Усмехнулся Стоянов. – Все члены Совета видели, как ловко ты с подобного оружия обезопасил своё семейство. Так что, держать нечто подобное дома в пределах досягаемости – это сейчас признак статусности, этакой приобщенности. Ну и иллюзия безопасности, не без этого.

– Какая тут может быть безопасность? – я чуть словами не подавился. – Это бред какой-то.

– Что поделать, такова жизнь. Стоило кому-то увидеть, как ловко ты из этой штуки стреляешь, и всё, понеслось.

– М-да, – я потёр лоб. – Собственно, об этом я и хотел поговорить. Предложить сотрудничество. Я планирую выпускать журнал для мужчин. Красивые глянцевые страницы, на которых Ушаков пьёт кофе в кремовой рубашке, которую уже хочет купить Вольф. Я планирую сделать в журнале рубрику об оружие. Вы даете вон Егору какую-нибудь новинку, он с ней фотографируется и всесторонне освещает. Даёт исключительно правдивую информацию, отстрел проводит, описывает плюсы и минусы, ну и так далее. В итоге, ствол получает очень хорошую рекламу, для вас бесплатную.

– Но новинку я должен буду этому упырю отдать, – Стоянов посмотрел на Егора. Как они обожают друг друга. Интересно знать, за что.

– Этот упырь поможет вам продать винтовок ещё больше, чем я обрезов. Ну подумайте, сами. Если уж мой стремительный проход в защите вызвал такой ажиотаж, то что сделает статья в журнале, да ещё и подкрепленная фотографиями?

– Я могу согласиться, но при одном условии. – Стоянов задумчиво перевёл взгляд с Егора на меня.

– С каким условием? – я внутренне приготовился торговаться.

– Ружье Назара Борисовича…

– Это не обсуждается, – резко ответил я.

– Выслушай до конца, прежде, чем перебивать. – Стоянов нахмурился. – Такие ружья уже не делаются бог знает сколько лет. Более того, секреты их изготовления увы утеряны. Вот если бы ты смог убедить Назара дать мне ружье на время, чтобы я смог его разобрать, скопировать внутренности и отдать его владельцу, то я вполне могу выделять по одному стволу из новинок Ушакову.

– Я попробую уговорить Назара Борисовича. В свою очередь вы должны мне обещать, что, не просто разберете ружье, а проведёте ему полное техническое обслуживание. Замените все износившиеся детали, смажете всё, что нужно, не мне вас учить.

– Хорошо, это разумное требование. А если Назар опасается, то может присутствовать и смотреть, чтобы убедиться, что мы не делаем с его ружьем ничего противоестественного, – Стоянов ухмыльнулся. – Как только я получу матрицу с ружья, тут же перешлю тебе ту красотку, которую ты так страстно лапал, – сказал он Егору. Ушаков только поморщился, но ничего не ответил.

– Ещё одно, продайте мне палаш, – я кивнул на понравившийся мне клинок.

– Да, так забирай. Считай, что это мой презент будущему зятю, – и он вытащил палаш из витрины, вставил в ножны и протянул мне. Ну вот, я снова вооружен.

Уже в машине Егор повернулся ко мне.

– Я тебе, между прочим, пистолет приготовил с запасом патронов, но ты так быстро сбежал из нашего дома, только пятки блеснули. А сегодня уже я забыл про него.

– Передашь с кем-нибудь, – я махнул рукой. – Ты мне лучше скажи, что ты со Стояновым не поделил? Может с Анной мутил, а потом разбежались, а он уже планы на Ушаковых выстроил?

– Нет, конечно. Анна, девушка очень красивая, но никогда меня не привлекала, – Егор задумался. – Год назад мы покупали большую оптовую партию автоматов. А я оружие сам всегда принимаю, каждый ствол осматриваю самостоятельно. В трех единицах был брак. Вот мы слегка и сцепились. Причем Стоянов до последнего не верил, что там действительно брак производства. Пока я его носом не натыкал. Вот с тех пор мы стараемся этакий вооруженный нейтралитет поддерживать. Ему тот факт, что придется мне стволы отдавать для обзоров, просто как тупым серпом по яйцам. Опять же, и тебе отказывать не слишком хочется, вот Саша и пытается юлить.

– Да, высокие отношения, как я мог забыть. О, автосалон «Беркут», нам сюда. – Приткнув машину на небольшую парковку, я заглушил мотор и вылез из теплого салона. Ко мне уже шла поджидающая нас Юлия. В руках она держала папку с листами предварительных договоренностей.

– Нас уже ждут, Константин Витальевич. Прибыл сам хозяин, но он отчего-то сильно нервничает, и даже не дал мне договорить, с кем именно ему предстоит вести переговоры.