Текст книги "Огнеда (СИ)"
Автор книги: Шаровая Молния
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)
Глава 7
Остро ощущая идущие от куратора эмоции раздражения, я так же молча вернулась с ним в кабинет, понимая, что наш с ним разговор еще не окончен. Куратор прошел к столу, сел и ввел какой-то текст, затем посмотрел на меня, спрятавшуюся за галоэкраном своего нэс-бук. А что? Мне же надо и инструкцию дочитать, и правки переслать. Так что я сейчас такая занята-а-ая…
– Выжмите из них все, что сможете, – обратился куратор к церберу. – К концу практики каждый должен отработать на восемьдесят процентов.
– Это затруднительно, мой хэйдар.
– И все же возможно. Время на исходе, цер Джеграм-Зул. Сделайте все, что требуется. Особое внимание уделите эффекту шоковой заморозки. Реакция группы должна дойти до автоматизма.
– Слушаюсь, мой хэйдар.
– Идите.
Цер Джеграм-Зул? Это что – имя такое? Как я верно кликуху ему придумала – Цербер. Пока делала пометки в блокноте на нэс-буке, перенося то, что ранее набирала на планшетнике, проморгала исчезновение соплеменника куратора. Подняв глаза, натолкнулась на излишне пристальный и какой-то потемневший взгляд мужчины. Маски уже не было, лишь легкая тень на лице, да поза несколько напряженная. В одной руке куратор крутил стилус от своего планшетника, а другой рукой обхватил подлокотник кресла.
– Огнеда, вам настолько сильно не нравится этот документ, что вы готовы и дальше тянуть время с его подписанием? – задал он прямой вопрос, практически выведя меня на чистую воду.
– Так вы же сами согласились на поправки и…, – поджала губы, заметив, как стилус был зажат в руке, словно его сейчас сломают, – и вынуждена снова вернуться к последним вопросам. Я могу напомнить…
– Довольно! – поднял он руку с подлокотника, при этом бросая стилус на поверхность стола. – Я на память не жалуюсь. Можете обращаться ко мне…, – задумался, разглядывая свою руку в перчатке, и уже спокойнее произнес: – Варианты есть. Выбирайте: мой хэйдар или…Дамьян.
– Вы шутите? – теперь раздражение начало появляться и у меня. – Я не могу к вам обращаться по имени… я правильно понимаю, что вы назвали мне свое имя?
– Почему нет?
– Это нарушение Устава Академии.
– Он на вас уже не распространяется, – пожал мужчина плечами, огорошив.
– Как это? – я даже поднялась от удивления.
– Вы теперь сиана… моя сиана. Формально я еще вас оставил в качестве кадета ВМА, но…
Пронеслась возмущенной лавиной от своего места до стола куратора, уперлась руками в столешницу и, наклонившись вперед, выпалила с запалом:
– Да что означает это ваше «сиана»? И… и я не подписывала никаких документов, и согласия на перевод из группы кадетов-практикантов не давала! К тому же не стану я подписывать никакой документ, в котором о моих правах ни слова нет.
Глаза сигурна Эр-Гро медленно, словно смакуя то, что они видят, опустились с моего лица на губы, затем ниже, пока не застряли в области моего декольте.
– Ну, так подпишите, и тогда получите все привилегии и права, что полагаются вам как моей наре… как моей сиане.
Посмотрела вниз и невольно покраснела. Ворот пиджака разошелся, выставив на обозрение жадного взора куратора открывшуюся верхнюю часть груди с глубокой ложбинкой, выглядывающей из-за края топика.
Резко выпрямилась, поправляя пиджак. Куратор вдруг поднялся и мгновенно оказался рядом.
– Вы соглашаетесь на обращение ко мне по имени, одеваете вот эту безделушку и ничего подписывать уже будет не нужно, – в его руке перед моим лицом сверкнул кулон с огромный синим камнем на черной цепочке, а вкрадчивый голос продолжил, – или подписываете инструкцию, обращаетесь «мой хэйдар», и я тогда стану вашим личным инструктором и партнером по тренингу. Гарантирую, к концу практики вы станете выносливее, быстрее и… сила ваша окрепнет.
Я заворожено следила за покачивающейся из стороны в сторону драгоценной безделушкой, пытаясь понять в чем подвох. Только мелькающий перед глазами кулон мешал сосредоточиться. Зажмурилась, отступив на шаг, как почувствовала прикосновение к талии мужской руки.
– Довольно упрямиться, – услышала я хриплый голос возле ушка.
Открыла глаза и сердито глянула на куратора.
– А сроки? И еще сумма вознаграждения… это не праздное любопытство, сиг Куратор, – прошептала в ответ, нервничая от того, что мужчина придвинул меня почти вплотную к своему телу.
– Сроки… да что такое сроки? Это не столь существенно. А вот сумма вознаграждения…
И куратор вдруг снова склонился ко мне и произнес такую сумму, что я едва не рухнула тут же на пол, да только сильная мужская рука удерживала крепко на месте. Да объявленной суммы вполне может хватить на излечение моей мамы, и еще останется на реабилитацию. Сглотнула, потом облизнула вмиг пересохшие губы. Рука на талии дрогнула, и я оказалась вплотную прижата к куратору. Инстинктивно уперевшись ладонями в грудь мужчины, удивленно спросила:
– Что вы делаете?
– Пока ничего, – улыбнулся и склонился к моему лицу.
– А теперь?!
Замер, прищурился и сквозь зубы:
– И теперь ничего.
Движение ко мне продолжилось, ощутив дыхание куратора почти у своих губ, еще более возмущено выпалила:
– Нет! Вы что собираетесь сделать?!
– А вы умеете задавать вопросы, Огни… дорогая.
Выпрямился, убрал руки от меня и вернул маску на лицо.
– Долго мне еще ждать вашего решения?
Тряхнула головой, приводя свои мысли в порядок. Это что сейчас было вообще? Он меня пытался поцеловать?!
– Решения? Эм… что-то у меня так голова разболелась, мой хэйдар. Ой! – закрыла рот ладошкой от шока. Это что я сейчас ляпнула?!
– Отлично. Тогда я жду ваших поправок, сумму вознаграждения пропишу в разделе права, и, кстати, думаю, вы не будете возражать, Огнеда, если я так же укажу каждодневные тренировки… совместные. У вас есть пятнадцать минут. Затем по графику встреча с комендантом Кавинау, и обед.
Я стояла, как громом оглушенная, от понимания, что попала. А всему виной баснословное вознаграждение и… эти странные манипуляции со стороны куратора.
– Огни, работаем! Пятнадцать минут.
И куратор взял и вышел из кабинета… совсем вышел.
Кинулась к своему столу с мыслью «срочно… Элена!». А планшетника нет! Куда он подевался? Обыскала все вокруг – под креслом, под столом, все карманы перетряхнула, ну нет его! Прикусив губу, вдруг вспомнила, что он оставался на столике, перед тем как… и этот кулон со странным мерцающим синим камнем тоже всплыл в памяти. Неужели мой гаджет прихватил с собой куратор? Зачем?! Полезла в нэс-бук, вышла в инфосеть и набрала в поисковике «дерадмиин, Иридия в созвездии Темного Пса».
Пока ждала формирования списка ответов, открыла инструкцию и пробежалась по последнему разделу «Ответственность».
«Каждый проступок, совершенный сианой, равно как и выявленное намерение на его совершение, подлежат анализу, квалификации и наказанию соразмерно степени вины (умысел или по неосторожности). Единственным лицом, обладающим правом установления причинно-следственной связи, наличие вины, а так же удостоверения факта совершения проступка, является хэйдар и никто иной. В каждом конкретном случае от степени тяжести проступков хэйдар вправе избрать ту меру наказания, которая отвечает его внутреннему убеждению, уровню раскаяния сианы (должно быть выражено в той степени и качестве, чтобы степень раскаяния была явно выражена, приветствуется раскаяние в озвученной хэйдаром форме) и физической подготовке сианы».
Замерла, чувствуя, как перехватывает горло, и спазм переходит в нехватку воздуха. Глубоко вздохнув, мысленно выругалась: «Какого потухшего файера? Это не инструкция, это… это ужас какой-то!» Я не стану это подписывать. Да я боюсь его уже, этого странного и хитрого куратора! Учтивая, что для выбора наказания имеет значение моя физическая подготовка, невольно мысль закрадывается о каких-то физических… телесных наказаниях. Но он же сказал, что не стал бы применять их ко мне в любом случае, и при этом отказался убирать этот раздел.
Закрыла глаза. Надо успокоиться и постараться найти как можно больше информации. Страшно дальше читать, если честно. Пробежалась глазами, чувствуя, что волосы дыбом встают… О, столько возможностей совершить проступки: опоздание, игнорирование вызова или ответ на сигнал после второй секунды, не правильно выбранный цвет его или моей одежды, неудачная сервировка стола и подбор блюд, нарушение этикета, нарушение… нарушение… по перечню только пятьдесят четыре насчитала. И внизу жирным шрифтом: никогда не перечить, не спорить и не высказывать свое мнение, если оно отличается от одобренного хэйдаром!
Ну все, это меня добило! Плюнула уже на инструкцию, вернулась к поисковику и там облом «Запрашиваемая информация с данного адреса запрещена к открытию. Обратитесь за допуском к администратору».
А-а-а! Подскочила, пылая уже не столько от страха, сколько от негодования и пронеслась на выход. А там, вот засада – Цербер! Нет, этот меня не остановит. Мне срочно к Элен надо!
Мгновенная активация энергии с подпиткой из окружающего пространства, гаснет весь свет, как позади в кабинете, так и по коридору. Резкий вдох-выдох и выброс огненной стены в сторону цербера, который от явной неожиданности нападения только и успевает поставить ледяной щит, и видимо, понимая, что этого мало, замораживается сам.
Подошла к ледяной статуе, постучала пальцем по морозной поверхности и вздохнула растроенно.
– Вот на что вы меня толкаете, а? – произнесла вслух.
Цербер за ледяной коркой скосил на меня глаза, полыхая злостью, а я не удержалась и показала мужику язык. Затем вышла в темный коридор и пошла в сторону лифта. Как ни странно, но лифт работал, должно быть на резервном питании. Уже возле пропускного пункта на платформу сверхскоростного транспортника вспомнила, что сама же вчера повредила свой чит-код. И что теперь делать? Связаться с Элен, как и попасть к ней не получится, старый планшетник «мертв» и восстановлению не подлежит. Посоветоваться теперь не с кем… и подписывать такой документ нет никакого желания, но и деньги вернуть тоже не смогу. Чувствуя, то слезы вот-вот хлынут из глаз, вернулась к лифту, поднялась на свой этаж и прошла в свой жилой блок. Закрылась, не особо надеясь на надежность кодов, которые, если куратору вздумается, скорее всего будут без усилий взломаны, и решила попробовать самостоятельно починить свой чит-код. Взяла из шкафа свой рюкзак и вынула медицинский бокс. Лучше чем-то нужным сейчас заняться, лишь бы не думать, что со мною сделает куратор, обнаружив сюрприз в холле кабинета.
Нашла скальпель, причем походного образца, маленький, и отложила на столик в гостиной. Сняла пиджак, чтоб не запачкать, затем сходила в ванную, помыла руки, обработав их так же и дезинфектором. Вернулась в гостиную, сбрызнула острие скальпеля из той же бутылочки с дезраствором и приготовилась сделать надрез на ладони. Потом вспомнила об обезболивании, порылась в медбоксе, и нашла блистер с капсулами. Эх, это же не просто анальгетик, это еще и сильнейший антидепрессант. Решив, что мне в моей ситуации вполне даже подойдет такое сочетания, закинула капсулу в рот. Дожидаясь появления состояния «пофигизма», повторила процедуру с обеззараживанием и равнодушно сделала маленький надрез на ладони возле большого пальца. Пинцетом вынула чит-код, который печально свесил свои контактные усики, и поместила его в маленький контейнер. Не обращая внимания на кровь, вытекающую из раны и залившую руку по локоть, потянулась к приготовленному скобосшивателю, и в этот момент раздался звук от двери, словно взвыла сирена, но тут же заглохла, захлебнувшись. Двери резко открылись и ко мне пожаловали гости. А точнее куратор, собственной разгневанной персоной в обсидиановой маске и «верный» Цербер.
Мужчины замерли на пороге, явно шокированные увиденным, как вдруг оба сорвались с места и в считанные мгновения, я даже моргнуть не успела, оказались подле меня. Цербер ухватился за мои ноги, закинул их на диван, а Эр-Гро сцапал окровавленную руку, подняв ее вверх. Резкий, почти болезненный холод сковал кисть, поднимаясь к локтю, и выше, заставляя кровь останавливаться, почти замерзая.
– Зачем?! – зарычал вдруг мне в лицо куратор.
А мой страж в этом время подушечку под голову подкладывает, старательно отворачивая от меня свою голову. Куда он все время смотрит? Проследила за его взглядом – в стену.
Тут меня тряхнули за плечи и снова грозно прорычали, не прекращая прикосновений к голым плечам:
– Ответь мне, Огни, зачем ты это сделала?!
Подумала, отвечать или нет…
– Что именно? – решила все же уточнить, хотя мне-то все равно… или нет?
– Вот это! Попытка суицида! Огни, тебе так отвратительна мысль быть в подчинении у меня? – маска-лицо все время меняла цвет, то становясь черной, то мерцающе серебристой, а то вдруг злые глаза впивались в меня.
– Угу, подчиняться неприятно… и не трогайте меня своими руками.
– Что? – зашипел куратор.
Передернула плечами.
– Неприятно.
– Огни!
– И имя мое не сокращайте!
– Что, тоже не приятно? – огрызнулся мужчина, но руки от плеч убрал. – Принеси воды, чего ты стоишь как истукан, – рявкнул он на цербера, а мне за него обидно стало.
– Не кричите на Цербера! Это… неприятно.
– Кому? – рыкнул куратор, подскочив с места.
– Ему неприятно. Мне-то все равно.
– Что с тобой? Ты какая-то странная!
– А мы с вами на «ты» не переходили еще. И из одного бокала тоже не пили, – проворчала я, устраивая руку поудобнее. Потом вдруг зевнула, и добавила: – И не шумите здесь, не дома.
– Сиана, вы забываетесь! – гневно и несколько обескуражено произнес куратор, а мой страж отмороженный скрылся в ванной.
– Я тоже на память не жалуюсь, – позевывая, возразила из вредности. – Хотя могу забыть, что брала у вас деньги. И это будет приятно-о-оууу…
Прикрывая здоровой ладошкой рот, наблюдала за вытянувшимся лицом куратора.
– Что вы принимали? – вдруг спросил мужчина и подсел ко мне, потянувшись к моему лицу.
– О, только не надо снова меня трогать, – недовольно скривилась в ответ.
– Я еще и не начинал, – фыркнул в ответ куратор, и приложил руку в перчатке к моему лбу.
– Это правильно, и не надо… начинать, – глаза стали сами собой закрываться, и только упорная мысль стучала в висках, требуя быть озвученной. – И кстати, эта ваша инструкция… э-э-э… она… шедевр идиотизма.
Звук рычания, наполненного блаженными нотами чужого возмущения, убаюкали меня и я заснула.
А потом был сон… или нет. Не сон? И все же, наверное, такое могло только присниться. Кровь с моей руки смывал лично куратор, а рядом стоящий Цер, упорно сверля стену взглядом, все время лил воду, причем мимо, не попадая в подставленную емкость у дивана. Видимо его хэйдару не понравилось, что очередная порция воды досталась его кителю, и тихим рыком расстроенный Цер был отправлен на тренировку с огневиками отрабатывать реакцию на защиту.
Эр-Гро скинул китель, оставшись в темной рубашке, закатал рукава. Маски на лице как не бывало. Наклонился надо мною и вдруг подхватил на руки, направившись в спальню. Уложив поверх покрывала на постель, убрал волосы с моего лица, и склонился, коснувшись дыханием моей щеки.
– Огни, девочка, что ты со мною делаешь? – хриплый стон и холодные, чуть жесткие губы прикасаются к моим губам. И болезненный жар покидает мое тело, блаженная, приятная прохлада растекается по венам, расслабляя.
Поцелуй был осторожным, недолгим, однако мужчина как-то тяжело задышал. Уперевшись руками по обе стороны от моей головы, уперся головой в верхнюю декольтированную часть груди, словно успокаиваясь, и я вздрогнула от неожиданности, когда его губы прочертили дорожку чуть выше топика.
– Какой странный сон, – пробормотала я вслух, отталкивая мужчину от себя. Он резко вскинул голову, всматриваясь в мои закрытые глаза. Затем поднялся, вышел из спальни, но ненадолго. Вернулся и сел рядом. Взял мою руку и начал ее разглядывать. Что уж он там рассмотрел и понял, я уже не видела, только слышала его гневное:
– Ты удалила свой чит-код?! Зачем?!! Хотя…
Оздоровительный сон свалил меня в неподходящий момент, не позволив дослушать то, что бубнил мужчина после многозначительного «хотя».
* * *
Очнулась из-за какого-то навязчивого сладко-приторного запаха, который раздражал, заставлял морщиться и просто вынуждал открыть глаза, чтобы узнать, что это за гадость так воняет. Приоткрыла веки, осмотрелась, вроде бы у себя, в смысле – в своем жилблоке. Чуть повернула голову и обнаружила на тумбочке огромный букет необычных цветов – фиолетовых, с волнистыми краями и вытянутыми в форме капли, а на каждом вытянутом усике сверкало по маленькой белоснежной жемчужинке! Очень красивый букет, но с таким навязчивым запахом, от которого начало щекотать в носу и першить в горле. Приподнялась, опираясь на одну руку, чуть откинула одеяло в сторону и удивленно воззрилась на то, что было на мне надето, а именно на нечто тонкое и шелковое, длиной до колен и на узких лямках. Странно…
Я не помню, чтобы перед тем как лечь в постель, переодевалась, да и само действие по укладыванию себя спать тоже не помню. Прикоснулась к тончайшей ткани, ощущая ее приятную гладкость, как вдруг задела другой рукой одеяло. Поморщилась от боли и не менее удивленно стала разглядывать больную кисть. Вся ладонь была словно в каком-то клее измазана, потрогала другой рукой – похоже на что-то мягкое, упругое. Это такая повязка, что ли? И кто мне ее накладывал? У меня в медбоксе нет такого средства…
Итак, букет, сорочка, перевязка – перечисляла я, пытаясь спустить ноги с постели и уговорить себя доползти то санузла. Голова отчего-то сильно кружилась, неужели обезболивающее такое сильное оказалось, что свалило меня с ног? До того момента, как его приняла и порезала себе ладонь, помню, а дальше – словно вата, туман в голове какой-то. Почему-то мелькнул образ куратора… И в этот момент от двери раздалось легкое покашливание, привлекающее внимание.
Перевела взгляд со своих оголенных ног и удивилась вполне искренне:
– Сиг Куратор, а что вы делаете в моей спальне?!
– У меня встречный вопрос, Огнеда, куда-то собрались?
– Д-да, – из-за внезапности появления куратора, даже забыла прикрыться.
Мужчина быстро преодолел расстояние между нами, остановился почти вплотную у моих колен, смотря сверху вниз темной маской. Внезапно наклонился и легко, словно пушинку подхватил меня на руки. Охнула, испуганно дернувшись от него, но тут же замерла, так как его руки без перчаток прикасались так крепко, что стало почти больно. Широко раскрыла глаза, глядя куда-то в область подбородка мужчины, и тихо прохрипела:
– В туалет… надо… мне. Пустите…
Куратор молча сдвинулся с места и пронес меня в душевую, осторожно поставил у стеночки и, выходя, произнес:
– У вас пять минут, потом я войду… двери не запирать!
Медленно опустилась вниз, соображая, что это все значит. Решив свои личные дела, умылась и посмотрела на себя в зеркало. Ого! Волосы растрепанные, под глазами синяки, а вот губы… а что с моими губами, а? Словно они припухли слегка, и подбородок, шея и даже декольте с какими-то покраснениями. Провела рукой, озадаченно ощущая легкое ноющее раздражение в местах покраснения кожи. Может аллергия на цветы? Но у меня никогда не было аллергии, тем более на запахи. А вот такое пятно, которое вдруг обнаружила немного выше от розовой вершинки на груди, очень напомнил тот засос, что оставил не так давно Лим на шее. Не-е-ет… не может быть. Я, наверное, ошибаюсь, да и кому сейчас пришло бы в голову это сделать? Если только… куратор? Мамочки! И эти цветы тоже от него? Потрясенно пригладила волосы здоровой рукой. И едва услышала осторожный стук в двери, инстинктивно прижала ко рту кулак, сдерживая вскрик.
В проеме появился куратор, окинул меня быстрым взглядом, все так же прячась за маской, чтобы тут же, не особо церемонясь, подхватить на руки. Словно не замечая моего испуга, уложил снова на постель и накрыл сверху одеялом.
– Э-э-э… спасибо, – промямлила тихо, поерзав на месте. – А можно спросить у вас….
– Спрашивайте, – кратко ответил, и прошел к изножью кровати, сложив при этом руки на груди. Маска подернулась. Я смогла разглядеть сосредоточенность на его лице и какую-то мрачную решимость в крепко сжатых губах. Ох, и зачем же он так на мою психику давит?
– А можно убрать этот букет? – первое, что пришло на ум.
– Чем вам цветы не угодили?! – глухо, с нарастающим недовольством возразил куратор.
– Я не понимаю… зачем они здесь?
– Не понимаете?! – сверкнул сердито взглядом, чуть поддавшись в мою сторону, опуская руки вниз.
– А у меня аллергия… вот, видите?! – запальчиво и несколько сбивчиво попыталась объясниться, а в качестве доказательства своих слов отодвинула вниз одеяло и продемонстрировала покрасневшие участки на шее и верхней части груди. – Вот, видите, крапивница уже началась!
– Аллергия?! Крапивница?! – возмущенно повторил он, повышая голос. – Значит цветов вам не надо, да?!
Эко его заклинило… и лицо при этом такое стало, что появилось желание спрятаться под одеяло с головой. Обошел кровать, и так быстро, что я не успела сбежать, как вдруг Эр-Гро наклонился надо мною и прорычал мне в лицо:
– А если эти цветы от меня?!
– От вас? – сипло переспросила, втягивая голову в плечи. – А з-зачем?
– Зачем?! А вы не догадываетесь? – прищурился он недоверчиво.
А я… черт, я покраснела, чувствуя, что кровь внезапно прилила к щекам.
– Вы… – замерла, так как меня вдруг осенило, – вы, наверное, чувствуете свою вину, да?
– За что? – теперь он довольно искренне изобразил возмущение.
– Нет? Не чувствуете? – поджала губы, расстроившись, что такое удачное оправдание не поддержал. – Да за то, что вы испортили мне практику!
Зря я это сказала. Вот совсем еще голова плохо соображает… у-у-у, как же куратор взбеленился.
– Что?! – с рыком мужчина схватил букет прямо с вазочкой и вынес из спальни.
Затем в гостиной что-то бабахнуло, послышался звон стекла, а следом наступила подозрительная тишина. Так, может мне одеться пока? Спустила опять ноги на теплый ворсистый ковер, поднялась и, пошатываясь, двинулась к шкафу. Только отодвинула в сторону створку, как двери со стороны гостиной открылись, явив пред моими очами сигурна Эр-Гро. «Опять?» – мысленно застонала от смущения, что я вынуждена стоять перед ним в одной сорочке, и потому, должно быть действуя из желания спрятаться, шагнула внутрь шкафа и закрыла дверцы. Зажегся свет, позволив мне разглядеть, куда можно присесть. С той стороны послышалось возмущенно:
– Огни! – затем ко мне постучались.
Я промолчала, прижав кулачок здоровой руки ко рту. А куратор уже спокойнее:
– Одевайся и выходи. В гостиной тебя ждет ужин.
Ужин? Так я еще и не обедала вроде. Проспала значит. Быстро натянула широкие брюки сливового оттенка и свободную тунику к ним, с рукавами до запястья. Надела мягкие балетки и вынырнула из шкафа. Волосы быстро собрала в пучок, заколов шпильками. Затем подошла к двери, замерла, собираясь с духом, ибо предстояло объясниться с куратором на счет этой работы. Я собиралась добиться поправок во весь текст инструкции, и сделать из нее трудовой контракт с взаимными правами и обязанности.
Открыла дверь и вошла в гостиную, как тут же замерла на месте от легкой оторопи. Картинка, что предстала моим глазам, была явно не для слабонервных девушек. Столик заставлен деликатесами и красиво сервирован, а по середине столика – ваза на высокой ножке с какими-то неизвестными мне фруктами. Куратор обнаружился в резном кресле, весь в черном и с мрачным выражением на лице, при этом в одной руке у него был бокал с красным вином, а в другой некий предмет, на который в данный момент и был обращен его хмурый взгляд. Однако заметив меня, мужчина тут же весь подобрался и спрятал эту вещицу в кармане кителя. Кивнул мне, и поманил рукой к дивану.
Философски подумав, что не съест же меня сигурн Эр-Гро, прошла к столу, не отрывая взгляда от его лица. А ведь я до этого момента не могла четко собрать образ куратора воедино, все время выхватывая что-то одно, то глаза – глубокие, черные, без белков, такие странные, пугающие и завораживающие одновременно, то густые брови, иногда нахмуренно сведенные у переносицы, иногда иронично приподнятые вверх, то вдруг красивой формы четко очерченные губы, упрямо сжатые или раздвинутые в легкой усмешке, а вот сейчас… Я заворожено разглядывала это мужественное лицо и замечала уже другие тонкости, которые указывали на нечто непривычное и чуждое глазу землянки. Он был красив, чрезвычайно, с темно-синими волосами, собранными в хвост, широким лбом и мужественными скулами и красивой формы подбородком, а еще его совершенно преображал прямой нос с небольшой горбинкой, создавая образ опасного, хищного воина.
Вздрогнула, осознав что сижу и просто пялюсь на него, а он внимательно и без единой доли досады следит за моим выражением лица, все так же держа на весу бокал вина. Спокоен, выдержан и сосредоточен, так я бы описала его взгляд, если бы не одно «но». Ножка бокала была сжата слишком сильно, да и брови чуть насуплены.
– Можно спросить, Огнеда, – низким, задумчивым голосом произнес Эр-Гро, отставляя бокал на столик, и обхватывая пальцами подлокотники кресла. – Зачем ты извлекла свой идентификатор?
– Он сломался, – тихо ответила и опустила взгляд на руку с повязкой.
– И когда это случилось?
Посмотрела неуверенно на мужчину и снова спрятала взгляд за ресницами. Ну не рассказывать же ему о том, что сама сглупила. Эх, лучше бы и правда, отсиделась в этом замечательном блоке, и ничего не было бы, поэтому пожала плечами и попыталась выкрутиться:
– Как-то не обратила внимания… – и словно молния сверкнула, когда до меня дошло, что не помню, куда положила емкость с чит-кодом. – Ох, а где?..
– Что-то потеряла? – и так мне его тон не понравился, с этакой иронией.
Посмотрела в его глаза и поняла, кто присвоил мой идентификатор. Точно. Но зачем он ему?
– Мой идентификатор… – ну точно, он что-то знает, вот и глаза сощурил, – вы… он у вас?
– Зачем он тебе, Огнеда, да еще и сломанный? – парировал куратор мой вопрос и вдруг потянулся к столу за красным маленьким фруктом. – Попробуй лучше мардрэссу. Повышает аппетит. К тому же ужин остынет…
Поднял крышку большого блюда и я почувствовала, что и правда голодна.
– Его починить можно. Мне новый выдадут только по окончании практики. Так он у вас? – озабоченно спросила и протянула руку ладонью вверх, давая понять, что хочу получить его обратно.
– Увы. Это невозможно? – без эмоций возразил куратор и вдруг перехватил мою ладонь, крепко сжав в своей руке без перчатки.
Легкий разряд, похожий на электрический, пронесся вдоль руки, по плечу, и вздыбил волосы на затылке. Выдернула руку из крепкой хватки и бросила пораженный взгляд на мужчину.
– П-почему… не возможно? – запинаясь, не понимая, что происходит, попыталась вернуться к теме разговора.
– Он не подлежит восстановлению. Сожалею.
Заморгала, глядя на него, пытаясь осмыслить масштаб создавшейся катастрофы.
– А что мне теперь делать? – прикусила нижнюю губу, расстроено переведя взгляд на столик.
– Ну, для начала поесть. Ты потеряла много крови, проспала больше суток и надо восстановить силы. Потом уже и поговорим о том, что можно сделать в этой ситуации, – произнес бодро и я бы даже, наверное, осмелилась предположить, что в голосе куратора проскользнули нотки удовлетворения, если бы не была так выведена из равновесия.
– Советую попробовать вот это блюдо, – словно игнорируя мою потерянность, продолжил Эр-Гро, накладывая кухонными щипцами красно-черное мясо с зеленью на мою тарелку. – Это мясо тапии, кстати, относится к семейству полосатых глубинных рыб Иридии. Считается деликатесом. К нему обычно подают соус из морских шариков со специями.
Выложив на тарелке предложенное блюдо, взял пузатый с узким горлом бутыль и наполнил мой бокал жидкостью красного цвета. Я с опаской наблюдала за куратором, удивляясь его стремлению меня накормить очередным деликатесом с его планеты и, судя по всему, еще и напоить.
– Послушайте, сиг Куратор…
Мужчина поморщился, затем откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза рукой.
– Хм. Огнеда, давай договоримся, – миролюбиво, на первый взгляд, прервал меня Эр-Гро, не глядя на меня, – когда мы наедине, обращайся ко мне иначе.
– Что? – у меня видимо до сих пор реакция заторможенная, что-то не по себе от его слов стало.
Убрал руку и глянул на меня своими необычными глазами, так что сразу желание уточнять пропало.
– Назови меня по имени, – произнес он уверенно.
– А может не…
– По имени! – тихо, но довольно требовательно повторил, и наклонился в мою сторону, не мигая, впился в меня взглядом.
– Зачем? – почувствовав, что вдруг пропал голос от волнения, закашлялась.
Мужчина тут же подал мне бокал, который до этого наполнил до краев, и со словами «выпей», подтолкнул мою руку. Я помотала головой, а в ответ сердитое и непреклонное: «Сделай глоток… ну же!»
И тут мой желудок издал звук протеста, и я решительно отодвинулась от куратора и отставила в сторону бокал. Взяла молча в руку вилку, некультурно отломила ребром вилки кусочек рыбы и под недовольным взглядом странного в своих поступках куратора попробовала не менее странную пищу. Прожевав и проглотив, наколола другой кусочек и решилась высказаться.
– Мы можем с вами договориться, это правда. Но… я хочу сказать, что мне не ясна ситуация в целом. Я – кадет, землянка, должна проходить последнюю практику перед распределением. И вдруг лишаюсь этой практики. Ну, допустим, что вам действительно понадобился личный помощник. Но почему я? И почему я должна вообще подписывать какую-то инструкцию, которая вообще не отвечает требованиям законодательства моей планеты, а я вдруг почему-то оказываюсь под юрисдикцией законов, которые устанавливаются на Иридии, родной планете моего куратора, да еще и обязана с вами соглашаться и вашими странными «давай договоримся».
Проглотила еще кусочек, а дальше меня почему-то вообще уже было не остановить, как в еде, так и…
– Так вот, хочу вам заявить, что Инструкцию вашу я подписывать не стану, и только трудовой контракт, заключенный на срок не более шести месяцев, на взаимовыгодных условиях, с полным перечнем прав, и понятных для меня обязанностей.
Покрутила вилкой в воздухе, чувствуя странный жар в теле. Ох, и пить так сильно хочется.
– А почему к ужину даже воды не подали, а? – возмутилась я, ощущая, что шпильки впиваются в голову, отчего волосы начинают болеть у корней.
Надо отметить, что куратор даже не прерывал меня, с каким-то живым интересом наблюдая и слушая, только чуть наклонился вперед, склонив голову набок.
– Огни, тебе нравится это блюдо? – вдруг вкрадчиво спросил Эр-Гро, улыбнувшись при этом, а я замерла, глядя на его губы.
