Текст книги "Жизнь с плохим парнем(ЛП)"

Автор книги: Шарлай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 18

Свидание.

Я не спала всю ночь, думая о нашем с Калебом «почти» поцелуе. Как только я вернулась домой, сразу же позвонила Кортни, которая практически лишила мое правое ухо слуха, возбужденно визжа в трубку.

Мы смогли нормально поговорить только после того, как я раз пятнадцать услышала «я же тебе говорила». Я до сих пор не уверена, что чувствую по отношению к Калебу, но знаю, что что-то, да есть. Кортни также напомнила мне о свидании с Блейком, о котором я абсолютно забыла. Я не могу продолжать встречаться с ним, пока не разберусь с Калебом. В конце концов, мы решили, что я схожу сегодня на свидание, чтобы аккуратно его отшить.

Неожиданно я хихикаю, понимая, что стала называть его Калебом, а не обзывать, как до этого. Не знаю, когда я начала это делать, но мне нравится, как звучит его имя, когда я произношу его. О боже, у меня определенно большая проблема.

Вчерашняя поездка домой была довольно странной, потому что ни один из нас ничего не сказал по поводу «почти» поцелуя. Мы болтали только о погоде, о том, что играет по радио и о вечеринке. А потом молчали, потому, что просто не знали, как приступить к обсуждению интересующей нас темы.

Я стою перед зеркалом и рассматриваю свою одежду – светло-голубую джинсовую юбку и белый топ.

– Kто то пытается заценить себя?

Раздается знакомый голос и на моих губах расплывается улыбка.

– А ты оценивал меня, пока я заценивала себя? – спрашиваю я, вопросительно подняв брови.

– Твои слова имеют хоть какой-то смысл? – смеясь, говорит он.

– Не знаю.

– И куда это ты собираешься?

Я решила ничего не говорить Калебу о своем свидании. Хотя, его сложно так назвать, все-таки, я собираюсь сказать Блейку, что не хочу больше с ним встречаться. Я чувствую, что, если расскажу об этом Калебу, то все станет только еще сложнее.

– Так, встретиться с друзьями, – отвечаю я, избегая смотреть ему в глаза.

– Отличная идея, – говорит он, прислонившись к косяку и оценивающе изучая меня, отчего я немного краснею.

– Вообще-то, мои глаза находятся чуть повыше, милый.

– Ой, – как-то по-девчоночьи произносит он.

– У меня не такой голос.

Я кидаю в него подушкой.

– Ты правда...

– Эдди, твой парень только что подъехал, – прерывает мои слова папа, отчего я замираю на месте.

– Друзья? Это теперь так называется? – говорит Калеб, со злостью в голосе и практически вылетает из комнаты.

– Калеб, подо...

Он захлопывает дверь прямо перед моим лицом.

– Это грубо.

Я захожу к нему, и складываю руки на груди.

– Ты опоздаешь на свидание, – ворчит он, сидя на кровати и поднимая с пола гирю.

– Это не то, что ты думаешь.

–Мне все равно, убирайся.

– Нет, пока ты не поговоришь со мной.

– О чем? О том, что ты лгунья? Слишком поздно, я уже это знаю, – отвечает он, беря вторую гирю, и начинает их поднимать.

– Согласна, мне не стоило обманывать тебя, но у меня есть на это причины.

– Мне не волнует, что ты делаешь. Ты можешь встречаться с кем хочешь. Меня это не касается...

– И кто теперь лжет?

– Я не лгу, Принцесса. Мне все равно, я просто играл с тобой, чтобы посмотреть, как далеко все может зайти. Но, честно признаться, мне уже наскучило ждать, – говорит он, опуская гири и направляясь мимо меня в ванную.

– Играл со мной?

– Да, играл, – отвечает он с ухмылкой. – Стал бы я целовать твою лучшую подругу, если бы ты мне действительно нравилась?

Мое сердце начинает биться как сумасшедшее.

– Ты придурок, – бурчу я, пытаясь сдержать слезы.

– Ты мне это уже говорила. Ах да, будь хорошей девочкой и передай мой номер Кортни. Повеселись там, на своем свидании, – говорит он, а потом захлопывает дверь в ванную перед моим лицом, оставляя меня стоять в полном шоке.

Мне следовало бы это знать. Я так зла на себя за то, что позволила вовлечь себя в эту игру. Но это последний раз, когда Калеб дурачит меня. С меня довольно.

– Эдди, я же сказал, что твой...

– Я слышала, – огрызаюсь я, проносясь мимо отца.

– Эй, эй, эй, что не так? – спрашивает он, аккуратно хватая меня за руку.

– Ничего, извини. Я не хотела быть резкой с тобой, – с грустью в голосе, говорю я.

– Вы с Калебом поссорились?

– Типа того, но это уже не важно, я в порядке, – отвечаю я, натянув на лицо фальшивую улыбку.

– Ох, Тыковка. Будь осторожной и вернись домой к одиннадцати.

– Хорошо, – говорю я и выхожу из дома.

– Привет, ты в порядке? – интересуется Блейк, когда я тихо забираюсь к нему в машину.

– Да, давай просто поедим.

– Ладно, – соглашается он, и мы трогаемся с места.

– Я не пристегнута, – говорю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.

– Ничего страшного, если не хочешь, можешь не пристегиваться, – хихикает он, разглядывая меня.

– Знаешь, а ты прав, – улыбаясь, произношу я.

Калеба сейчас тут нет, я могу делать, что хочу...

* * *

– Как ее зовут, – доносится до меня испуганный крик, и я медленно открываю глаза.

– Эдди, это Эдди, – говорит Блейк.

В его голосе чувствуется паника.

Мне понадобилась секунда, чтобы вспомнить, что произошло. Мы с Блейком разговаривали о том, куда собираемся пойти, и он объяснял, что это сюрприз. Мы смеялись, а потом я опять вспомнила о Калебе и почувствовала злость от того, что он не захотел со мной поговорить. Я также была в ярости от его слов, которые он мне сказал перед тем, как я ушла. Блейк повернулся спросить в порядке ли я, и именно тогда я заметила другую машину, которая ехала навстречу нам. Я не смогла быстро предупредить Блейка, а потом как будто выключили свет.

– Эдди, ты слышишь меня? – спрашивает незнакомый голос.

Я пытаюсь сконцентрироваться на том, что меня окружает, но, по правде сказать, лучше бы я этого не делала. Я сижу на водительской стороне, прижимаясь спиной к окну. Поднимаю голову и вижу, что машина дымиться. Я начинаю паниковать и чувствую, что по лицу текут слезы.

– Все будет в порядке. Я помогу тебе. Ты можешь встать? – интересуется темноволосый мужчина, заглядывая ко мне через разбитое стекло.

В первый раз, за все время, я осматриваю свое тело. Оно все покрыто порезами от осколков стекла, которыми я усыпана. Чувствую легкую боль в лодыжке, но понимаю, что если я приложу усилия, то смогу встать.

– Да, думаю могу, – задыхаясь, отвечаю я, пытаясь приподняться, чтобы он мог до меня дотянуться.

Голос звучит так хрипло, как будто я не пила несколько недель, и немного кружится голова.

– Хорошо, Эдди. Мне нужно, чтобы ты двигалась так быстро, как сможешь, – говорит мужчина и я обращаю внимание на то, что он смотрит на что-то впереди, а потом переводит взгляд на меня.

– Ладно.

Я пытаюсь встать на неповрежденную ногу. Мне удается приподнять себя, держась за сидение, но я сразу же начинаю паниковать, почувствовав, что машина немного качнулась.

– Все нормально, просто смотри на меня.

– Хорошо, – отвечаю я, продолжая вставать.

– Так, а теперь, крепко-крепко держись за мою шею.

Я киваю головой и делаю так, как он просит. Я даже слышу, как он придушенно вздыхает пару раз, но делает вид, что все в порядке. После нескольких попыток вытащить меня, я, наконец, оказываюсь на краю машины. В отдалении стоит толпа людей, с ужасом наблюдая за происходящим. Я вижу, как плачет Блейк, а кто-то пытается его успокоить.

– Так, хорошо, мы почти выбрались, – говорит мужчина, а я еще крепче обнимаю его за шею.

Он аккуратно прислоняет меня к автомобилю. Оглядываюсь и… лучше бы я этого не делала. Половина машины в огне, а сбоку огромная вмятина, которая сейчас почему-то смотрит в небо. Только сейчас я понимаю, что машина перевернута. Так странно, что в подобных ситуациях не сразу осознаешь подобные вещи.

– А теперь немножко быстрее, – произносит мужчина.

Только, услышав позади взрыв, до меня доходит, почему он торопил меня. Не знаю, кажется мне это или нет, но когда тело отбрасывает взрывной волной, я вижу Калеба, со всех ног бегущего ко мне. Падая на землю, я думаю лишь о том, почему не пристегнула ремень безопасности. А потом меня накрывает темнота.

Глава 19

Побег.

Пытаюсь открыть глаза, но яркий свет вынуждает меня закрыть их. Я слышу знакомые голоса, когда слух возвращается ко мне. Хочу попросить их заткнуться и перестать шуметь, но не могу открыть рот. Наконец, я опять поднимаю глаза, но вижу только размытые фигуры.

– Отойдите от кровати, пожалуйста. Эдди, ты слышишь меня? Сожми мою руку, если это так, – раздается мягкий голос, и я делаю то, что он просит даже не осознавая, что держу ее. – Хорошо, а теперь сожми дважды, если тебе очень больно и один, если не слишком.

– Или я просто могу вам об этом сказать, – бурчу я хриплым голосом.

До меня доносятся чьи-то смешки, и я узнаю один из них.

– Корт? – спрашиваю я, пытаясь сфокусировать на ней взгляд.

– Да, это я.

Ее голос звучит так, как будто она плакала. Наконец, у меня получается увидеть ее. Она стоит, а по щекам ручьем текут слезы.

– Ты плачешь? – недоуменно спрашиваю я, присмотревшись получше.

– Я просто рада видеть тебя, – отвечает она, обнимая меня.

Сначала я ничего не понимаю, а потом начинаю все вспоминать: мое свидание с Блейком, аварию, мужчину, который вытащил меня из машины перед тем, как она взорвалась, и... всё.

– Что случилось? – шепчу я.

– Ты попала в аварию, Тыковка, – говорит, внезапно откуда-то появившийся, отец.

– Папа?

Его волосы в полном беспорядке, под глазами темные круги, и выглядит он так, как будто не брился несколько лет.

– Да?

– Ты ужасно выглядишь.

Кортни и еще несколько человек начинают смеяться. Только тогда я понимаю, что тетя Мел и Билл тоже находятся в палате.

– Мне, кажется, что она неплохо себя чувствует. Чуть позже мы проведем обследование и оставим ее на ночь, на всякий случай, – говорит отцу женщина, похожая на медсестру.

– Спасибо.

– Привет милая, как ты? – интересуется тетя Мел, и подходит поближе к кровати.

– Голень болит, а так я в порядке.

– Это хорошо, ты нас очень испугала, – говорит она, убирая мои волосы с лица.

– Простите, – отвечаю я, пытаясь чуть– чуть приподняться.

– Осторожнее, позволь мне помочь тебе, – просит отец.

– Да все нормально.

Так оно и есть. У меня всего лишь несколько порезов и царапин, которые немного саднят. Ну, колено еще немного опухло и головная боль. Но в целом, думаю, я чувствую себя довольно хорошо для того, кто только что побывал в автомобильной аварии.

– Привет Билл.

Он стоит позади всех и выглядит так, как будто пытается спрятаться от меня. Наверное, он думает, что ему тут не место, но я рада, что он переживает настолько, что пришел. Мы не очень-то много и общались с ним, но я многое узнала после нашего разговора и теперь очень уважаю и сочувствую ему.

– Привет, Эдди, – говорит он с улыбкой. – Мне нужно идти, но я рад, что ты чувствуешь себя лучше.

Мой отец по-мужски обнимает Билла и все в унисон прощаются с ним. Встреча с Биллом напоминает мне о нашей с Калебом ссоре. Его здесь нет, наверное, он все еще зол и это, надо признаться, немного ранит меня.

– Папа, – тихо произношу я, пытаясь прочистит горло.

– Да, Тыковка?

– Мужчина, который вытащил меня из машины, кто он?

Я должна поблагодарить его, потому, что если бы не он, меня бы сейчас здесь не было. Когда оказываешься в подобной ситуации, то начинаешь смотреть на вещи по-другому и понимаешь, что все незначительное больше не имеет никакого смысла. Если бы мне понадобилось на пять секунд больше, чтобы выбраться, меня бы здесь не было. Это меняет отношение ко всему. Я поняла, насколько идиотская была наша с Калебом ссора и как глупо злиться на кого-то, если в мгновение ока ты можешь потерять его. Люди часто говорят, как автомобильные аварии меняют жизни, если удается выжить, и теперь я понимаю это. Несмотря на то, что я отделалась незначительными повреждениями, я осознала, что жизнь слишком коротка, чтобы переживать из-за незначительных вещей.

– Он был здесь только в день аварии. А потом взял номер моего телефона и попросил позвонить, когда ты очнешься, – говорит отец, как будто напоминая себе что-то сделать.

– В день аварии?

– Все нормально, – говорит тетя Мел отцу, и он выходит за дверь с телефоном в руке.

– Что не так? – спрашиваю я, всматриваясь в ее глаза в попытках найти ответ.

– Милая, авария была четыре дня назад.

– Что? Я не понимаю?

– Ты была без сознания четыре дня. Когда тот парень вытащил тебя из машины и прогремел взрыв, тебя отбросило довольно далеко, и ты повредила голову...

– Я была без сознания четыре дня? – спрашиваю я, больше себя, чем кого-то еще.

– Да, – отвечает она, поглаживая мою руку.

– Я даже этого не поняла, – тихо произношу я, качая головой.

– Знаю, но теперь ты в порядке...

– Вы все, наверное, очень переживали, – говорю я, думая о том, как глупо было не пристегивать ремень.

Если бы я это сделала, то мужчине не понадобилось бы столько времени, чтобы вытащить меня и, может быть, я бы не ударилась головой...

– А Блейк? Блейк? – с паникой в голосе спрашиваю я, неожиданно подумав о нем.

– Oн в порядке. Так, несколько порезов и синяков. Его отпустили домой несколько дней назад.

– Хорошо.

– Послушай, нам пора уходить, потому, что время посещений заканчивается, но мы придем завтра, – говорит она, целуя меня в лоб.

Я киваю головой и поворачиваюсь к Кортни.

– До завтра, очаровашка.

Она так крепко обнимает меня, что я не могу даже вздохнуть. По ее лицу я вижу, что она очень испугана, потому ничего не имею против этого.

– Я люблю тебя, – шепчет она.

– И я тебя.

Оставшись одна я понимаю, что очень устала. Хихикаю, подумав о том, что лежала без сознания четыре дня и все еще чувствую себя уставшей. Делаю глубокий вдох и сразу же жалею об этом. Я всегда считала, что в больнице как-то странно пахнет, и мне никогда не нравился этот запах. Закрываю глаза, мечтая о том, чтобы поскорее наступила завтра и меня отпустили домой. Неожиданно дверь открывается снова, и кто-то заходит в палату. Открываю глаза, ожидая увидеть папу, но вместо это передо мной стоит очень грустный Калеб.

– Калеб? – шепчу я, наблюдая за тем, как он смотрит на меня из другого конца комнаты.

Он молчит и выглядит так, как будто ведет внутреннюю борьбу с самим собой. Я раньше никогда не видела его в таком состоянии и, честно признаться, меня это немного беспокоит.

– Калеб, ты в порядке? – пытаюсь выдавить я, потому что в горле все еще сухо.

Он внимательно осматривает меня, а потом печально качает головой.

– Мне жаль, – говорит он, и убегает, оставляя меня в недоумении и обиде.

– Ты в порядке? – спрашивает отец, вламываясь в палату.

– Да, все нормально, – отвечаю я, пытаясь натянуть на лицо улыбку. – Я думала, время визитов закончено.

– Да, но я нахожусь здесь с тобой, – произносит он и садится на край кровати.

– Правда? – интересуюсь я.

– Да. Я очень беспокоился за тебя, ребенок. Обещай, что больше никогда не станешь меня так пугать.

– Обещаю, – отвечаю я, пытаясь сдержать слезы.

– Я люблю тебя, Тыковка.

– И я тебя, папа. Пап, а когда я выйду отсюда, можно мне пожить у Кортни?

На его лице появляется разочарование. После встречи с Калебом, я решила, что ему не помешает немного свободного пространства.

– Конечно, если ты этого хочешь, – говорит он, тоже пытаясь сдержать слезы.

– Хочу.

– Хорошо, тебе пора отдыхать.

Отец встает и укрывает меня тонким больничным одеялом.

– Спокойной ночи, Принцесса.

– Спокойной ночи, папа.

Глава 19

Наши секреты.

Ночью я очень плохо спала, думая о том, как там Калеб. Странно, я долго мечтала, чтобы он ушел, а теперь надеюсь на то, что он в порядке и я снова увижу его. Я до сих пор не уверена в своих чувствах к нему, но меня очень ранили его слова о том, что он просто играл.

Утром, когда я проснулась, моего отца не было в палате, но медсестра сказала, что он решил прогуляться. Думаю, все это для него очень тяжело. Отец уже пережил боль потери и мне неприятно, что я стала причиной того, что он опять мог оказаться в такой ситуации.

Я сразу же прочитала коротенькую благодарственную молитву Богу за то, что он спас меня. Я никому не говорила, но каждый раз, закрывая глаза, я вижу, как взрывается машина Блейка. Это ужасно. Я столько лет винила себя в смерти матери, желая оказаться на ее месте. То, что она отдала свою жизнь в обмен на мою, казалось мне несправедливым, но я начинаю понимать, что в жизни все происходит так, как и должно быть.

Я бы отдала все, чтобы забрать боль Калеба, чтобы не было никакого пожара, и им с отцом не пришлось бы переезжать к нам. Я не хотела идти на вечеринку, но если бы я отказалась, то никогда бы не узнала, что Калеб не виноват в том розыгрыше. Странным образом, все, что до этого не имело никакого смысла, вдруг стало таким понятным. Нет, все еще есть куча всего, что я не понимаю, но я не собираюсь тратить свою жизнь на то, чтобы пытаться это сделать. В день аварии мне предоставили еще один шанс, и я не хочу терять ни одной его минуты.

Я знаю, что Калеб чувствует себя виноватым, я видела это в его глазах, вчера, и я понимаю его. Я знаю, каково это, когда чувство вины и жалость к себе пожирает тебя. Но я не хочу этого для него.

– Ну что, ты готова? – спрашивает медсестра, заходя в палату с костылями в руках.

– Да, – с улыбкой отвечаю я.

– Хорошо, тогда давай-ка примерим вот это и потом ты можешь идти, – говорит она, передавая мое новое средство передвижения.

* * *

– Ты уверена, что не хочешь вернуться домой? – интересуется отец, останавливаясь возле дома Кортни.

– Уверена. Это ненадолго.

– Эдди?

– Да, пап? – спрашиваю я, глядя на его сосредоточенное лицо.

– Я не знаю, что происходит между тобой и Калебом и не собираюсь об это спрашивать. Ты и сама расскажешь, когда будешь готова.

– Да...

– Но он очень переживает за тебя. Я видел это в его глазах каждый день, что мы провели с ним в больнице...

– Он приходил каждый день?

– Он и не уходил. Только когда ты просыпалась. Как я уже сказал, не знаю, что между вами происходит, но дай ему шанс. Он хороший ребенок.

– Ладно, спасибо, – говорю я, и открываю дверцу.

Отец помогает мне встать и вручает костыли.

– Да я в порядке, уже начинаю привыкать к этим штуковинам.

– Я возьму твои сумки, – с этими словами, он направляется к багажнику.

Тетя Мел стоит возле двери и с улыбкой наблюдает за тем, как я медленно передвигаюсь к ней.

– Привет, милая, – произносит она, помогая мне пройти в дверь.

– Привет, теть Мел.

– Я подготовила гостевую комнату внизу, чтобы тебе не нужно было подниматься по лестнице каждый день.

– Спасибо, – отвечаю я, сажусь на кровать и кладу костыли на пол.

Если кто-нибудь когда-нибудь вам скажет, что ходить на них проще простого, знайте, этот человек лжет. Они ужасно неудобные, нужно очень постараться, чтобы с ними сесть, а необходимость постоянно удерживать равновесия вообще раздражает. Я до сих пор чувствую себя уставшей после аварии, поэтому все, чего мне хочется – это отдохнуть, пока Кортни не вернулась из школы.

– Я пойду на работу, позвоню тебе позже, – говорит отец и целует меня в лоб.

– Хорошо, папа, пока.

– Пока, Тыковка.

– Ты хочешь есть? – спрашивает тетя Мел, проводив отца.

– Нет. Я в порядке и спасибо, за то, что разрешили мне остаться.

– Ты всегда желанный гость у нас, милая.

– Спасибо. Думаю, я попытаюсь поспать.

– Хорошо, позвони, если тебе что-нибудь понадобиться.

– Позвоню, – отвечаю я и перетаскиваю сумку по ближе к себе.

Через пятнадцать минут, наконец-то, переодетая, я готова ко сну. Забравшись под одеяло, я закрываю глаза и расслабляюсь.

* * *

Меня разбудил звук вибрирующего телефона. Посмотрев на экран, понимаю, что это уже не в первый раз, потому что я получила два сообщения. Они оба от Блейка, в первом он интересуется моим самочувствием, а во втором только одно слово – «прости». Быстро набираю ему в ответ, что я в порядке и в случившемся его вины нет. Как только я его отправляю, телефон моментально гудит снова, но я не успеваю посмотреть, потому что дверь в спальню открывается.

– Тебя уже выписали?

– Да, – отвечаю я, наблюдая за счастливым выражением на лице Кортни.

– Как рука, болит? – спрашивает она, подходя поближе.

– Нет, – недоуменно произношу я.

– Это хорошо, – с этими словами, она хлопает меня по ней. – Больше никогда так не пугай!

Я начинаю смеяться.

– Ну, и кто из нас жестокий? – интересуюсь я.

– У меня была хорошая учительница, – отвечает она с ухмылкой.

– Что ты ешь?

– Попкорн.

– На ужин?

– Нет, это так, перекусить, – говорит она и мы взрываемся смехом.

– Как я посмотрю, мое отсутствие никак не сказалось на твоем аппетите.

– Конечно нет, я должна есть, чтобы быть сильной, ради всех. Но, признаюсь, еда в больнице была отвратительной...

– А когда это ты успела попробовать ее? – шокировано спрашиваю я.

– Ну, ты не могла есть, не пропадать же ей.

– И что мне с тобой делать?

– Покормить, обычно это помогает.

– А как дела в школе? – спрашиваю я, закатывая глаза.

– Скучно. Мне не хватало тебя. Но слухи ходили забавные, – хихикает она.

– Правда? Какие?

– Ну, по одним из них, Калеб переехал тебя на своем грузовичке, по другим, – ты сбросилась с обрыва, но мой самый любимый, про НЛО, которое упало на тебя с...

– Что?

– Не смейся, люди, вообще-то, восприняли его серьезно.

– А ты что сказала?

– Ничего. Просто подтвердила Петти Кардел, что слух про НЛО, – правдивый. Он довольно быстро распространился по школе...

– Ты не могла этого сделать, – говорю я, снова начиная смеяться.

–О, поверь мне, еще как могла. Ты уже разговаривала с Калебом?

– Нет, он пришел ко мне в больницу, посмотрел на меня как жертва на хищника и убежал, – отвечаю я, в то время как Кортни пытается сдержать хихикание.

– Я разговаривала с ним...

– Что ты ему сказала? – с любопытством интересуюсь я.

– Объяснила, что ты пошла с Блейком, чтобы сказать, что не хочешь с ним встречаться. И добавила, что ты в него влюблена, но не готова...

– Что?

– Да шучу я, шучу. Я просто высказала мнение, что вам нужно во всем разобраться, – с серьезным видом говорит она.

– Сомневаюсь, что это произойдет, – грустно отвечаю я, вспоминая о том, как он вчера вылетел из палаты.

– Просто дай ему немного времени.

– Ладно. Ты можешь оставить меня одну на минутку? – спокойно спрашиваю я, сдерживая слезы.

– Да, конечно. Мамы и Кейлa нет дома, а я буду наверху.

– Хорошо. Корт?

– Да?

– Спасибо за все.

– Всегда пожалуйста, очаровашка, – ласково говорит она и выходит из комнаты.

Знаю, Кортни просто хотела помочь, но она не понимает Калеба так, как я. Он не станет приходить ко мне. Если я хочу поговорить с ним, то сама должна что-то сделать. Поэтому, я беру телефон и открываю список контактов.

Хихикаю про себя, когда палец останавливается на слове "секси", а потом нажимаю на звонок и подношу трубку к уху. На четвертом гудке, он отвечает на вызов, но не произносит ни слова.

– Калеб, не вешай трубку. Послушай, мне нужно поговорить с тобой.

Ожидаю хоть какого-то ответа, но он продолжает молчать.

– Если ты не придешь и не поговоришь со мной, то я возьму костыли и ...

– Нет не возьмешь, – заявляет он, отчего у меня на лице появляется улыбка.

– Выбор за тобой, я выхожу прямо сейчас, – говорю я и вешаю трубку.

Я даже не меняю одежду, просто беру пиджак и накидываю его, что довольно таки тяжелая задача, в условиях необходимости удерживать равновесие на костылях. С трудом, но мне удается добраться до двери и открыть ее.

Как только я протягиваю руку ко входной двери, меня останавливают.

– И что это по-твоему, ты делаешь? – злобно спрашивает Кортни.

– Мне нужно увидеться с Калебом, – бурчу я, пытаясь повернуть ручку.

– Ты с ума сошла, ты ведь даже не можешь ходить...

– Мне нужно! – громко кричу я.

Даже и не думала, что я так могу.

– Ладно, но к 11 чтоб вернулась! – вопит она, наблюдая за тем, как я иду по дорожке.

Хихикаю про себя при мысли о том, как Кортни похожа на моего отца. Неожиданно, меня ослепляет свет фар грузовичка, который я раньше так ненавидела. Оборачиваюсь и вижу, как Кортни подмигивает мне, а потом закрывает дверь, и я остаюсь лицом к лицу с еще одной драмой своей жизни.

– Что, черт возьми, ты делаешь? – спрашивает Калеб, громко хлопая дверью.

– Я же сказала, что мне нужно поговорить с тобой, – раздраженно отвечаю я, пытаюсь приковылять к нему поближе.

– Ты должна вернуться в дом.

– Нет, пока мы не поговорим.

– Эдди, сейчас не время...

– А когда будет время? Когда ты перестанешь бегать, Калеб?

– Просто остановись и зайди в дом, – отвечает он, сквозь сжатые зубы.

– Нет.

– Ну и стой здесь, мне все равно, – говорит он и несется обратно к машине.

– Все равно! – ору я.

– Да! – также громко отвечает он мне.

С ошеломленным выражением лица, он наблюдает за тем, как я беру один из костылей и со всей силы бросаю в него. Но Калебу удается увернуться. Если бы не недавняя авария, то я бы попала в него. Определенно.

– Ты что, сумасшедшая? – спрашивает он и поворачивается ко мне.

– Может и так, но по крайней мере, я не убегаю, боясь посмотреть правде в лицо...

– Я убегаю?

– Да, убегаешь. И когда умерла твоя мама, и сейчас. Тебе пора вырасти!

– Что, черт возьми, ты знаешь о моей маме? – спрашивает он, подходя ко мне так близко, что наши лица оказываются всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

– Достаточно, чтобы понимать, о чем ты думаешь. Ты считаешь, что если сделать вид, что ничего не случилось, то все само собой пройдет. Но это не так, не важно, как далеко ты убежишь...

– Ты ничего не знаешь обо мне и маме. Думаешь я бегу? Нет. Я живу с этим каждый день, ты ничего не знаешь...

– Ну так чего, черт возьми, ты тогда боишься! Чего?

– Я не хочу навредить тебе! Понятно? Не хочу навредить тебе так же, как и ей. Разве ты не понимаешь, я причиняю боль всему, к чему прикасаюсь, всему! – выкрикивает он, а потом воцаряется молчание.

Мы просто стоим и смотрим друг на друга. Я вижу, как тяжело поднимаются и опускаются наши грудные клетки. Чувствую жжение в глазах от скапливающихся там слез. Я понимаю, что в первые с момента нашего знакомства, он сбросил маску. Впервые, передо мной стоит он сам.

– Ты не причинишь мне вред, – шепчу я, вытирая скатившуюся по щеку слезу.

Пару секунд он пристально смотрит на меня, а потом делает глубокий вдох.

– Ты не понимаешь...

– Тогда объясни мне, – ласково говорю я.

Он молчит, как будто раздумывая, стоит ли мне все рассказывать.

– Я убил ее, она умерла из-за меня.

Меня так и тянет спросить, что он имеет в виду, но я знаю, что если произнесу хоть слово, он, возможно, никогда больше не расскажет мне всего. Поэтому, я молчу стою на одной ноге.

– Она умоляла меня не связываться с теми людьми, но я ее не послушал. Я думал, что они – моя семья, братья. С ними я чувствовал себя непобедимым. Сначала, все шло неплохо: выпивка, вечеринки и все такое. Но потом... что-то начало меняться. И только когда мы стали бить людей и грабить старушек, я понял, что это – не я, и ушел. Я знал, что мои братья меня поймут. По крайней мере, я так думал. Они сказали, что все в порядке, но тем не менее сделали это...

– Сделали, что? – шепчу я, пытаясь говорить ровно.

– Это были они, мои братья, мои друзья. Они подожгли дом. Они говорили, что всегда будут рядом, что никогда не дадут никому причинить мне вред. А вместо этого, они сделали это сами. Они сказали, что никто не может уйти просто так. А она все еще была внутри, когда... мы были на вечеринке, и она оказалась в ловушке, и сгорела из-за...

– Нет, – говорю я, чувствуя, как по щекам катятся слезы.

– Я – плохой человек, Эдди.

Калеб тоже плачет и поэтому пытается спрятать свое лицо.

– Это не правда. Это не твоя ошибка. Ты поступил правильно...

– И это стоило ей жизни.

– Я понимаю, как ты себя чувствуешь, понимаю. Годами я винила себя за смерть мамы, но знаешь, что? Это не было моей виной. Иногда так происходит, мы не понимаем почему, но Господь знает, что делает. Твоя мама гордилась бы тобой за то, что ты смог от них уйти. Ты понимаешь это? – говорю я, поднимая его лицо и глядя ему в глаза.

– Это не одно и тоже...

– Одно. Она так сильно любила тебя, и не хотела бы, чтобы ты так жил...

– Нет, это все не так. Все те вещи, которые я тебе сказал, а потом авария. Каждый раз, когда я оказываюсь рядом с кем-то, я причиняю вред...

Я обрываю его, прижавшись к нему губами. Он сомневается, некоторое время, а потом целует меня в ответ. В движении наших губ отражается каждая эмоция, каждая частица его боли. Как будто таким образом, он пытается передать мне все, что когда-либо хотел сказать. Я чувствую, как его руки сжимают талию и притягивают меня поближе. Конечно же, мне приходится прыгать. Но как только, я начинаю все глубже и глубже погружаться в поцелуй, он отстраняется и прижимает свой лоб к моему. Несколько секунд Калеб смотрит мне в глаза, а потом вытирает слезы с моего лица.

– Все будет хорошо, – шепчу я, не отводя от него взгляда.

– Прости, но я не могу, – говорит он, идет к машине, садится и уезжает.

А я стою и плача наблюдаю за тем, как его машина скрывается из виду. Самое идиотское в этом то, что я плачу не потому, что он оставил меня, а потому, что он так сильно ненавидит себя. Я не знаю, как ему помочь, хотя было время, когда я чувствовала себя точно также.

– Эй, – раздается за моей спиной голос, а потом я чувствую нежное прикосновение к плечу. – Все будет в порядке, – говорит Кортни.

Я крепко обнимаю ее и плачу навзрыд.

– Все будет в порядке.

Глава 21

От разлуки любовь горячей...

2 недели спустя

После нашего разговора с Калебом прошло 2 недели. К моему возвращению домой, они с Биллом уже переехали на новое место жительства. Мне было больно от того, что Калеб даже не попрощался, но я знала, что у него были на это причины. Надеюсь, когда-нибудь он сможет обрести спокойствие.

Я снова могу ходить без костылей, чему очень рада. Мне также, наконец, удалость написать тест по предмету миссис Коннерлей. Я получила за него самый высший балл в классе. Из-за произошедшего, я не собиралась учувствовать в литературном конкурсе, но миссис Коннерлей сказала, что из-за большой популярности его продлили на два месяца. Я пока не знаю, о чем буду писать, но что-нибудь придумаю.

Я также встретилась с Блейком, который чувствовал себя немного неловко, так как был убежден, что чуть не убил меня. Как только у него это прошло, мы договорились остаться друзьями.

Лучшим, что произошло со мной за последние две недели стала встреча с парнем, который вытащил меня из машины. Его зовут Янко, он родился в Венгрии, но вскоре, после того как его жена забеременела пятым сыном, переехал в Америку. Да, вы правильно расслышали, я сказала пятым. У них и вправду пять мальчиков. И… угадайте, что? Она снова беременна мальчиком. Они прекрасные люди и приняли меня у себя дома как члена семьи.

Так что, эти несколько недель прошли хорошо. Мне до сих пор хочется, чтобы между мной и Калебом все обернулось по-другому, но… такова жизнь. Иногда люди появляются в ней для того, чтобы изменить тебя в лучшую сторону. Даже Кортни заметила, что благодаря Калебу я стала менее жестокой и, только подумайте, за все это время я не положила в банку ни одного четвертака. Ни хрена себе как… ой. Не смотрите на меня так, я была в завязке целых две недели! Не бывает идеальных людей. Вообще, суть в том, что все изменилось к лучшему. После аварии я стала ценить даже маленькие радости в жизни. Например, моя подруга все никак не может заткнуться, но мне повезло, что она у меня есть…