Текст книги "Успеть схватить (СИ)"

Автор книги: Save Our Souls

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

 – Какого черта ты у меня вчера девку увел?

Серый отыскал какие-то потрепанные штанишки и как раз собирался натянуть, как услышав вопрос, замер.

 – Что-то я не заметил, чтоб ты по ней шибко убивался.

 – Да что ты говоришь! А что же ты заметил, наблюдательный такой?

 – Знаешь, было трудно не заметить, как всю дорогу до дома, пока я тебя на себе пёр, ты ко мне целоваться лез.

Мальчишка сунул ногу в штанину, а Игорь в шоке молча открывал и закрывал рот.

 – Пиздишь?

 – За каким хером?

 – Серый, не может быть. Я не помню такого.

 – А что ты помнишь?

-…

 – Вот-вот! Может тебе это что-то напомнит? – пацан застегнул молнию на штанах и ткнул пальцем себе в плечо. На плече красовалось яркое пятно засоса.

 – Серёж, – Игорь вконец растерялся, не в состоянии поверить в услышанное. – Может, я тебя с девкой спутал по пьяни?

 – С девкой, говоришь? – Серый зло уставился на мужчину. – Ну, может и с девкой. Только когда ты ко мне сосаться лез, почему-то то милым называл, то обзывался.

 – Милым? Я? Обзывал?..

 – Ага, этим… кондратием, нет, тиком. Точно, тиком, в аккуратку, когда засос ставил, пока я калитку открывал.

 – Серый, бля… Серый…

 – Что, Серый? Что, Серый?! – парень откинул майку и надел футболку, спрятав под неё улику. – Потом разберёмся, меня Катюша ждёт!

Сергей выскочил на улицу к девушке. А Игорь, оглушенный, зажмурил глаза. Парень не обманывал. И дело не в засосе.

«…Милым называл… тиком… когда засос ставил…»

 – Блядь! Блядь! Блядь!!!

Игорь схватился за голову и застонал.

 – Придурок! Вот придурок! К малому полез, урод озабоченный. Нашел на ком оторваться!

Игорь выхватил из-под головы подушку и прижал к лицу. В больной похмельной голове не укладывалось услышанное. В сердцах отшвырнув подушку в другой конец кровати, Игорь сжал виски и стал пытаться вспомнить вчерашний вечер. Получалось плохо, в голове крутились обрывочные воспоминания – мелькающая светомузыка, голубые шорты, девичьи ножки в туфельках на каблучках перед глазами и всё, ни одного кадра в памяти больше не было.

Вконец измучившийся мужчина, не в силах ни вспомнить, ни уснуть, через силу поднялся, несмотря на продолжающее мучить похмелье. Вытащил из комода чистые трусы с полотенцем и поплелся в душ. На улице уже вовсю стояло пекло, время явно перевалило во вторую половину дня. От жары голова ещё больше стала раскалываться. Встав под прохладные струи воды и сунув зубную щетку в рот, он почувствовал хоть какое-то облегчение. Стоял долго, сначала с остервенением намыливаясь, стараясь смыть с себя грязь чуть ли не с кожей, а потом просто расслабляясь под текущей водой. Когда же, натянув трусы и шорты и накинув полотенце на плечи, он подошел к домику, то понял, что во дворе он уже не один. От калитки к нему навстречу медленно двинулся незнакомец.

Мужик был высокий и крепкий, на лице длинные усы, чуть ли не свисающие с подбородка, коротко стриженый ёжик на голове и угрюмое выражение лица придавали его внешности весьма колоритный вид. На тело, несмотря на жару, была накинута жилетка со множеством огромных карманов и укороченные штаны непонятного цвета со вставками на коленях.

Мужик целеустремленно шел на Игоря и, сурово глядя, произнес:

 – Ну, здорово, квартирант. Михалыч я. Дядькой я Серому буду.

Игорь поздоровался в ответ и про себя подумал: «У-у-у, а вот и честь юношескую пришли защищать».

 – Вот, рассказал мне Серый про вчерашнее, я и пришёл.

Страха не было, Игорь мог за себя постоять, хоть мужик и выглядел крупногабаритным шкафом и производил впечатление, но драться совершенно не хотелось, так как чувствовал свою вину и было немного стыдно.

 – Ну, что замер, иди сюды, – мужик прошел во дворик и оглянулся. – Сейчас мы с тобой по-мужски, по-взрослому, разберемся с проблемой. Даже не сомневайся.

Игорь крепко сжал в кулаках концы мокрого полотенца и закрыл глаза: " Начинаа-ается…»

========== Глава 7 ==========

Дядька подошел к столу и откуда-то из дебрей карманов, более напоминающих вшитые рюкзачки, вынул пластиковую двухлитровую бутыль с темно-красным содержимым и поставил на стол.

«Вино, – догадался Игорь и облегченно вздохнул. – Стало быть, не собирается мужик с ходу кулаками махать, раз «стол переговоров» мутит.

Дядька, тем временем, уселся за стол, достал из очередного кармана трубку, табак и принялся забивать и раскуривать.

«Та-а-ак… «Стол переговоров», «трубка мира», – мысленно ухмыльнулся Игорь.

В голове всплыла почти забытая песенка: «От трубки мира у костра, раскуренной с вождём…»

«И чего мне от этого «вождя» ждать? Хотя, ясен пень, как минимум, опять придется жильё искать».

Игорь обреченно повесил полотенце на протянутый вдоль виноградной беседки провод и пошел в дом за стаканами. Заодно захватил хлеб, сыр, колбаску и помидоры. Расставил на столе скромную снедь и понял, что сделал все правильно. Дядька посветлел лицом, заулыбался, трубка одобрительно приподнялась над левым усом. А из очередного кармана вдруг появилась вторая двухлитрушка. Михалыч подмигнул и, закусив трубку одной половиной рта, второй, не хуже мультяшного Сильвера, произнёс:

 – Молодец, хлопец. А эту кинь в холодильник, шоб не грелась.

Пока Игорь относил бутыль, дядька оформил стаканы:

 – Ну, давай без лишних слов. И не боись, – мужик кивнул на стакан. – «Изабелла», сам делал.

Чокнулись, выпили. Игорь продолжал ожидать дальнейших действий от защитника обиженного и оскверненного малолетнего натурала.

Михалыч, тем временем, облокотился об стол, с видимым удовольствием сунул в рот кусок сыра и подобревшим взглядом стал рассматривать молодого мужчину.

 – Вот, я так и подумал, неспроста Серый о тебе рассказал. Да! Они как пришли с Катериной, так он сразу ко мне, мол, так и так, Михалыч, выручай. Ну, а я шо, я завсегда помочь готов, а сегодня, так с утра чувствовал – шо-то будет. Ага, у меня чутьё получше чем приборы у метеорологов, я тебе точно говорю. Они там гадают, будет дождь, не будет. А я завсегда точно знаю, когда надо в погреб за винцом спускаться. Вот так-то!

Игорь в удивлении уставился на дядьку, пытаясь быстро захмелевшими «на старые дрожжи» мозгами ухватить мысль. Это что ж получается, Серый прямиком ябедничать к дядьке ринулся, а тот, вооружившись «Изабеллой», ринулся к Игорю? Что-то не срасталось в этой картине.

 – Тебя как звать-то, квартирант? Запамятовал я малеха.

 – Игорь.

 – Ну, будем знакомы, Игорь, – дядька по новой разлил вино и уставился на него. – Шо я говорил? Ну да, вот, говорю, как Серый только рассказал, так я и…

 – А что рассказал-то? – не выдержав, перебил Игорь.

 – Как шо? Шо «болеешь» ты, шо вчера не доглядел он, и надо бы тебя полечить. И то верно сказал, я как тебя увидел, так сразу понял – надо лечить! – дядька ухмыльнулся. – То ли дело сейчас. Вон и румянец появился, и глаза ожили. Да ты не тушуйся, давай за знакомство.

У Игоря словно камень с души свалился, теперь уже с удовольствием чокнувшись и отпив, он понял, что даже не чувствовал вкуса первого стакана. А вино было хорошее. Прав дядька, полегчало, и напряжение спало, и голову отпустило.

«Стало быть, не ябедничал Серый, просто сказал, что надо меня похмелить. Вот стервец!» – Игорь заулыбался и уже охотнее стал слушать словоохотливого Михалыча.

А тот, в свою очередь, увидев, что собеседник весь внимание, разлился соловьём. В течение первого литра Игорь узнал всё о том, какой он отличный хлопец оказался. В течение следующего литра он узнал всё, что только можно об «Изабелле», начиная с полива лозы и заканчивая умением сныкать бутыль в погребе от мудрой супруги.

Затем пришлось идти к холодильнику за второй бутылкой и новой порцией закуси.

Пошло хорошо. Михалыч поставил руку локтем на стол и, положив голову на ладонь, разоткровенничался. Игорю тоже значительно похорошело, и он прихлебывал вино, балдея от приятного вечера, опускающегося на двор. Вполуха слушал дядьку, изредка вставляя «угу» и одобрительно качал головой. Пока не понял, что речь идет о Серёге.

-…насмерть оба. А он шо, кутёнок же совсем. Мы после похорон пришли за ним, так еле нашли в доме, забился за комод, одни глаза свои белёсые таращит. А Вера Васильевна у меня женщина понимающая, она покурлыкала с ним, да и уговорила…

Игорь поплыл, но всё же старался не пропустить ни слова из монолога о Сером. Почему-то это казалось очень важным.

-…Вот так и прижился. А там уж Катерина его приветила, сдружились они, он и успокоился. Вот только в дом этот так никого и не пускает и трогать ничего не даёт. Ну да мы с Верой Васильевной понимаем, должно же у мальчонки где-то воспоминание о родителях храниться. Он сюда как на спасательный плот в детстве сбегал, коль шо не по нему, ну там, настроение или повздорит с кем. Потому и удивились мы, как узнали, шо он жильца-то пустил. Верушка даже заволновалась, сходи, говорит, Михалыч, посмотри, шоб человек был хороший, шобы всё путем было. Вера Васильевна у меня знаешь какая? Она у меня понимающая! Она всё-всё понимает у меня! – Михалыч для пущей убедительности поднял указательный палец вверх. – Да! Но, как ни крути, а всё же она женщина.

Игорь согласно кивал головой. Он не собирался крутить Веру Васильевну, чтобы убедиться, что она женщина. Он верил Михалычу на слово. Раз Михалыч сказал, что она женщина, значит – женщина. Как ты её не крути!

К этому времени собутыльники прониклись таким теплом и доверием друг к другу, что душа у них запела. Причем, делала она это громко и иногда фальшивя. Репертуар мужчин основательно разнился, потому затянутая Михалычем:

 – Сте-епь раздо-ольная, во-оля вольная, та, что жизни милей… – вызвала в душе пьяненького Игоря такой всплеск восхищения, что молчать было смерти подобно.

Возвращающийся Серый негромко присвистнул от удивления и замер у калитки, прислушиваясь.

 – И-и на всё-о-ом скаку в се-ердце казаку, вдруг ударил свине-ец! – в два голоса голосили «родственные души». Серый немного потоптался у калитки и решив, что дуэту он только мешать будет, развернулся и ушёл, так и не обнаружив своё присутствие.

Вторая бутылка подошла к концу и Михалыч, засуетившись, принялся убирать со стола и нетвердой походкой уносить в дом посуду. А Игоря потянуло навестить уборную. Когда же вернулся, мужчины уже не было. Удивившись, что тот не попрощался, Игорь зашел в хату, помыл посуду и пошел в комнатку.

Дежавю… На его кровати, раскинув руки-ноги, лежал Михалыч и, приоткрыв рот, похрапывал. Игорю вдруг представилось, что сейчас обязательно должна постучать в окно добрая фея Вера Васильевна. И заржал от собственной мысли.

Место Сергея он решил не занимать. И так прошлой ночью нехорошо получилось. Вышел на темный двор и улегся на лавке. «Изабелла» гуляла в крови, но голова была легкая, и мысли скакали как по той самой степи раздольной, о которой пел Михалыч.

«И какой ведь отличный мужик оказался, а я с ним драться собирался, – мелькнула мысль. – Всё-таки в мире полно хороших людей». Игорь расслабленно улыбался, на душе все ещё лежало тепло от общения.

 – Ветер пе-есню о во-оле мне-е споо-ой, на ковыле сыграй, – тихонечко, почти шепотом, пропел он полюбившиеся строки. – Я иду в свой после-едни-ий боо-ой за родимый и во-ольный край…

Память, наверное из вредности, напомнила, что бой ему ещё только предстоит и всколыхнула ненужные, но вполне естественные для пьяного мысли.

Мобильник и симку он уже купил, надо будет завтра позвонить родителям, чтоб не волновались и узнать, не беспокоил ли их кто. Вряд ли Тик стал бы их трогать, у него было какое-то необъяснимое чувство недоверия к родителям Игоря. Он их не боялся, относился к ним уважительно, но лишний раз встречаться с ними категорически не желал. А Игорь и не заставлял, считая это проходящим, временным. О родителях самого Тика он почти ничего не знал, лишь то, что мама у него умерла, а что с отцом, Тик говорить просто отказывался. Игорь просто для себя додумал, что, скорее всего, папашка не хочет общаться с «голубым» сыном. И хоть его самого подобная участь минула, Игорь прекрасно понимал, что его родители, спокойно отнесшиеся к его ориентации, скорее счастливое исключение из правил.

Тик, вообще, был весьма загадочен порой. Очень умный и красивый, но какой-то простой, не избалованный парень. Игорь уже не помнил, как этого студентика занесло в его агентство, но пройдя мимо, не заметить парня было невозможно. Игорь, во всяком случае, не смог не заметить. Пара недель приглядываний, повторное изучение имеющихся на него данных, завуалированные расспросы и собственные наблюдения привели к тому, что однажды в выходной, встретив Константина Викторовича в баре, Игорь его больше от себя не отпустил. А Тик и не хотел, чтоб его отпускали, он как преданный щенок ходил за Игорем, заглядывая в глаза и боясь упустить хоть одно его слово. При этом справлялся со своей работой лучше собственной наставницы – бухгалтерши со стажем. Игорь это взял на заметку, так Тик и пошел вверх по карьерной лестнице. Секс тоже был прекрасен, как и всё в Тике. Парень знал, что хорош и пользовался этим весьма умело. Но то, как он хорош, знали не только Игорь с Тиком, потому первые пару недель Игорю почти что с боем приходилось отбивать теперь уже своего парня от бывших и потенциальных хахалей. Тик относился к этому как к должному и никогда не пытался доказать Игорю свою независимость, наоборот, всем своим видом и действиями показывал, что полагается на Игоря. Это подкупало. А со временем соперники исчезли с горизонта, связываться с Игорем было себе дороже.Этому немало способствовали как навыки дипломата, так и четвертый дан Кудо. Из-за постоянной занятости Игорю пришлось забросить тренировки, и потому повода размять кулаки об особо настырные конкурентские рожи мужчина никогда не упускал, хотя и не был любителем драк или разборок, считая такой способ выяснения отношений слишком примитивным.

Воспоминания затопили сознание и испортили настроение. Игорь почувствовал, что его начинает клонить в сон, а хотелось дождаться Серого и поговорить. Чтобы не уснуть, мужчина встал и, выйдя через калитку со двора, встал в темноте кустов сирени.

Около домика не светили фонари, и привыкшие к темноте глаза вдруг буквально погрузились в звездное небо и увязли как в гудроне.

Ни для кого не секрет, что городское небо не может передать всей глубины ночного небосклона, и Игорь с детства любовался звездами в деревне у бабушки. А сейчас будто после долгой разлуки, он вновь не мог наглядеться и вернуться на землю. Звезды как живые смотрели на Игоря, а он на них, он любовался, гладил взглядом каждую, попавшую ему в обозрение и всех вместе, как панораму. Он был зачарован открывшимся видом и даже не осознавал своим хмельным сознанием, что стоит так не две-три минуты, а добрый десяток. И стоял бы и дальше, но до слуха донеслись звуки шагов и голоса. Спустившись с небес, мужчина разглядел, как в конце переулка показались две фигуры. Серый шел не один, рядом с ним двигался высокий крепкий паренек. Разговор между ними был явно далек от мирного. Незнакомец докапывался, Серый огрызался и шел дальше. Речь высокого парня становилась заметно агрессивнее, явно назревала драка. До Игоря долетали обрывки фраз, что-то о Кате. Мужчина раздумывал, выйти или нет, на подмогу к Сергею. С одной стороны, незнакомец старше и крупнее пацана, с другой стороны – парни делили девушку и, влезая, Игорь мог оскорбить достоинство Серого. Но оказалось, Серый хоть и худенький, но ловкий. Отскочив от кинувшегося на него парня, он несколькими ударами вывел того из равновесия, резкая подсечка и парень на земле. Продолжать драку Сергей не собирался и молча стоял, а соперник, не поднимаясь с земли, кричал ему:

 – Отдай, она же не нужна тебе! Я же знаю, ты её не любишь, Серый!

 – Не твоё дело. Это тебе она не нужна. Поиграться захотелось? Иди к своим шалавам! Увижу, что опять к Кате лезешь, пожалеешь!

Серый повернулся и направился к дому. А стоящий в темноте Игорь тихонько шагнул в приоткрытую калитку и отступил вглубь двора.

 – Ты чего тут сидишь?

 – У меня, там, Михалыч уснул.

 – А, ну, ща толкану, домой отведу.

 – Плохая идея, Серый, – Игорь усмехнулся. – Пусть проспится.

Серый понимающе кивнул.

 – Ложись на моё место, вон уже вырубаешься сидишь.

 – А ты?

 – А я в душ. Давай-давай, топай.

 – Серый, поговорить надо.

 – Завтра, всё завтра, Игорь. Я устал.

И Игорь послушался, кивнул и направился к хате, с улыбкой ворча под нос:

 – Докатился, какого-то раскомандовавшегося мальчишку слушаюсь.

«Нет, не какого-то, а Серого. Веселого, смелого и чертовски сексуального. У-у, Игорь, да ты пьян. Спать —спать-спать!».

Проснувшись посреди ночи, Игорь под серенады Михалычева храпа, оглянулся. Сидя в кресле, откинув голову на изголовье, спал Серега.

Непонятно чему обрадовавшись, Игорь вскочил с кровати и подошел к креслу. Аккуратно просунув руки под спину и колени Серого, мужчина медленно и бережно взял его на руки и переложил на кровать. Мальчик чуть пошевелился, но не проснулся. Игорь так же аккуратно лег с краю неширокого ложа, рядом с ним.

Ещё не до конца протрезвев, лежал рассматривая Серого, залитого светом из окна от горящей во дворе лампы.

И оценивал свои ощущения. Пришел к выводу, что Серый – то, что надо. Но жаль, что у него Катя. С этой мыслью, под храп из спальни, мужчина слегка прижался к мальчику и, уткнувшись лицом в изгиб шеи, уснул.

Утро ворвалось в сон Игоря глухим бурчанием и топотом ног. Михалыч проснулся и полностью оправдал своё имя, топая под стать медведю. Показавшись в дверях, дядька спешно глянул на прижавшихся друг к другу сонных ребят и махнул рукой Игорю:

 – Хорошо посидели. Ох, и достанется мне от Верки-то. Серый, мож пойдём вместе до хаты? Рыба твоя лежит, небось, нас ждет. Надо ж заняться, шоб не попортилась. Двоим сподручнее же.

Михалычу явно не хотелось одному возвращаться домой к «всепонимающей " супруге.

Серый, проснувшись, зашевелился, освободив руки-ноги из Игорева плена к неудовольствию последнего. Шумно зевнул и, задрав руки, со вкусом потянулся, выгнувшись дугой, затем резво вскочил и засобирался, совершенно не замечая, что сосед по койке замер и почти перестал дышать.

Молодое, горячее со сна тело, изгибающееся в непосредственной близости, совсем не добавило Игорю легкости мысли. На выгнувшемся худощавом теле проступили все косточки, все ямочки, не скрытые одеждой. Руки, закинутые вверх, открыли взгляду подмышечные впадинки с небольшим светлым пушком.

Игорю усилием воли пришлось сдержать порыв уткнуться носом в мальчишку и вдохнуть в себя запах сонного, желанного тела. Мальчишка весь был один сплошной соблазн, от межреберных впадинок до бугорка утреннего стояка в трусах. От одной лишь мысли, что у Серого стоит, пусть причина тому простая физиология, у Игоря перехватило дыхание и заныло в паху. Звериные инстинкты «расправляли крылья» – схватить, сжать, присвоить себе…

«Игорь, остановись, Михалыч рядом же. Не сходи с ума».

Вернул в реальность звонок мобильного и последующие слова Серого:

 – Алло, да. Что случилось? Потерпи, я уже бегу. Я сейчас, Катенька, сейчас! Михалыч, прости, мне к Кате надо! Я потом подойду помочь.

 – Да чего уж, беги, дело молодое. Ну, здоров бывать, квартирант. Свидимся ещё, – ушел и Михалыч.

«Хуй тебе, а не Серый! Нашел на кого глаз положить, пидорас ебаный. Он мало того, что каждую ночь к Катерине бегает, так и днем и вечером по первому зову… Любовь, бля…».

Игорь со стоном откинулся на кровать. Тягучее густое желание не хотело отпускать. С похмела и обычно-то стояло железно, а сейчас, так орехи колоть впору. Мужчина повернул голову и уткнулся носом в подушку. Постель ещё слегка хранила аромат хозяина. Он глубоко вдохнул, и рука потянулась к трусам, погладила каменную плоть, поправила, сдвинув вверх и набок, потерла. Игорь не видел причин останавливаться, всё равно с возбуждением надо было что-то делать, секса-то давно не было. Перед мысленным взором стоял желанный образ:

Серый кривляется, Серый танцует, Серый лежит на его кровати, нежный, гладкий, доступный…

Рука быстрее задвигалась по скрытому в трусах члену, спустилась вниз и сжала до сладкой боли напряженные яйца.

Серый потягивается, выгибается, открывая на обозрение нежные кружочки сосков.

Одной рукой Игорь стал гладить себя по груди, вторая оттянула резинку трусов и вынула наружу уже болезненно возбужденный орган. Обхватив ладонью член, Игорь принялся дрочить, сначала медленно двигая рукой по стволу, то открывая, то пряча в кожных складках потемневшую залупу. Постепенно наращивая темп и ускоряясь, мужчина застонал.

Загорелый животик, пупочек…

Игорь представил, как ласкает ямку пупка языком.

Одна рука уже бешено наяривала в гонке за разрядкой, вторая сжала собственный сосок.

Языком распробовать, какой же он на вкус и двинуться дальше, ниже, еще ниже по той золотистой дорожке волос к трусам. Наткнуться щекой на вздыбленный бугор, зубами подцепить резинку трусов и…

И Игоря накрыло оргазмом, ярким, бурным, он забрызгал себя спермой аж до груди и застонал сквозь сжатые зубы. И на самом пике, вдруг услышав шорох, повернул голову – в дверях, уставившись на него, стоял Серый.

Оргазм отпустил, и член слегка обмяк в сжимающей его руке. Но Игорь не замечал, продолжая смотреть в распахнутые голубые глаза.

Первым пришел в себя мальчишка. Заморгал и отвел взгляд в пол.

 – Извини. Я… Я по делу, – казалось, даже через загар можно было увидеть покрасневшие щеки. – Я во дворе подожду.

И Серый выскочил, захлопнув за собой дверь, а Игорь уставился в потолок.

 – Заебись!

Секундная передышка, и мужчина стал приводить себя в порядок. Вытирая сперму с груди, усмехнулся: «Ну как мальчишка взорвался, ей-богу». Первый шок от того, что застали в такой интимный момент прошел, и он был спокоен. Ну, увидел Серый как он дрочил, ну и что с того, все дрочат. Фигня. Он же не знает, кого в этот момент Игорь видел перед собой.

«Отчего же, как раз знает. Его и видел, причем буквально», – с иронией подумал, поправляя постель, и вышел во двор.

Сидящий на лавке пацан, вскинул голову к вышедшему мужчине и, отводя взгляд, умоляюще заговорил:

 – Игорь, помоги. Катюше плохо, в больницу срочно надо, а дядька похмелился. Выручи, а?

========== Глава 8 ==========

У Катюши действительно были проблемы. Подъехав на машине к её дому, Игорь был неприятно поражен серым цветом кожи и измученным выражением лица. Даже не имея никаких познаний в медицине, сообразил, что боль в животе не имеет ничего общего с обычным отравлением, и девушку надо срочно доставить в больницу. Примитивные «холод, голод и покой» тут уже не помогут.

Решительно отодвинув в сторону женщину, ведущую под руку Катерину, Игорь подхватил девушку на руки и быстро донес до машины. На ходу интересуясь у матери, когда начались боли и не забыли ли взять документы. Медлить было нельзя, ближайшая больница была в Геническе, а до него ещё доехать надо.

Как он и предполагал, врачи поставили диагноз «аппендицит» и, к счастью, без лишних проволочек забрали её готовить к операции.

Катина мама пошла с медиками, строго-настрого наказав Серому возвращаться домой, а вечером подвезти то, что потребуется для ухода.

Обратно возвращались в тишине. Серый, помалкивая, озабоченно смотрел в окно, явно находясь где-то далеко. А Игорь оторопел от вдруг мелькнувшей мысли: «Соперница устранена». Мысль промелькнула, кольнув где-то под ребрами и растворилась, оставив после себя терпко-сладкое послевкусие и легкий налёт вины.

Оставив машину во дворе, каждый пошел по своим делам. Серый к Михалычу, а Игорь на море.

Искупавшись, он присоединился к играющим в волейбол на пляже. С трудом понимая, о чем парни перешучиваются на украинском, он с удовольствием покидал мяч, пока не заметил, что один из игроков явно проявляет к нему интерес. Не став разбираться, показалось или брюнет и впрямь с ним флиртует, Игорь невольно стал озираться, ища глазами Серого. Не найдя, бросил волейбол и отправился в воду.

Отплыв подальше от берега, Игорь расслабленно покачивался на волнах, когда каким-то шестым чувством понял, что он уже не один. Со стороны берега к нему подплывал тот самый брюнет. Разговор получился коротким. Парень, спокойно улыбаясь, признался, что заприметил Игоря еще в «Тарасе» и позвал Игоря на вечеринку к его друзьям. Лукавые искорки в глазах не давали усомниться в истинном смысле слов. Брюнет был хорошо сложен, украинский акцент делал его речь мягче и даже приятнее для слуха. Игорь улыбнулся ему в ответ и… отказал. Сам не успев сообразить, почему. Просто там, на берегу, был тот, кого желал видеть рядом, и размениваться не хотелось. Разочарованный брюнет лишь успел крикнуть вдогонку уплывающему Игорю, чтоб приходил, если передумает.

Уже шагая по дороге к дому, усмехнулся про себя: «Так и крылышки скоро пробиваться начнут. Отказаться от ни к чему не обязывающего курортного секса… Что за чёрт!»

Дома позвонил родителям, успокоив их парой слов о себе и наказав никому не давать свой украинский номер. Приготовил покушать и стал ждать Серого. Хохленок заявился грустный, держа наперевес сумку с вещами для Катерины.

Пока ели, Игорь зачем-то сказал Серому, что приглашен на вечеринку. Тот уткнулся глазами в тарелку и пожал плечом:

 – Сходи, ты ж отдыхать приехал.

 – Пошли со мной.

 – Не, мне ещё вещи Катюше отвозить. Пока туда-сюда на велике смотаюсь, сил не останется даже на рыбалку.

 – Ты что, на рыбалку сегодня собирался, – заинтересовался Игорь.

 – Сегодня? – Серый недоуменно на него глянул. – Ну да. Я же каждую ночь на рыбалку хожу. А улов Михалыч вялит и коптит.

Игорь ошарашенно развел руками:

 – Я думал, ты у Катерины своей ночи коротаешь.

 – Катя моя подруга, почти как сестра мне. Мы с детства вместе, – Серый серьезно посмотрел. – Только подруга, но ближе её у меня друзей нет.

 – Знаешь, не хочу я ни на какие вечерухи. Раз ты не идешь на эту свою рыбалку, может, посидим, выпьем вместе? – Игорь почувствовал за спиной крылья. Просто подруга… Подруга! Просто!

 – Черт возьми, хватит рассиживаться, поехали уже! К черту велик, пока я стекл как трезвышко! Нас ждут великие дела!

Серый сидел, открыв рот и распахнув в шоке глаза.

* * *

«Операция прошла успешно, Катя отдыхает. Спасибо вам, ребят», – этого оказалось достаточно, чтобы усталость Серого как рукой сняло, и на лице снова засияла знакомая улыбка.

На обратном пути он неожиданно предложил показать Игорю Сиваш* и заодно искупаться.

А дальше Игоря закружило лето: пустынный берег, яркий закат, брызги, смех и ощущение легкой эйфории, наполнившей всё существо каким-то радостным предвкушением.

Игорь с Серым лежали на берегу и рассматривали проплывающие над ними, розовые в лучах заката, облака.

 – Сейчас курнуть бы.

 – Ты же не куришь, – удивился Серый.

 – Я не про сигареты.

 – А-а, тебе травки, что ль, дать?

Очередь Игоря удивляться:

 – Есть? У тебя? А заливал про то, какой непорочно-некурящий.

 – Ну, – Серый хитро блеснул глазами, – я тебе не курить дам. Сегодня я, пожалуй, и сам не прочь.

Он вскочил, с тела посыпался подсыхающий песок.

 – Ну, Игорь! Бегом ракушки смывать и поехали, пока не стемнело. Ну, не тормози, что ли!

А Игорь завис и отмер лишь когда упругая аккуратная задница Серого исчезла с его обзора, скрывшись в воде.

Он с шумом втянул в себя воздух и крепко зажмурил глаза.

«Что я делаю? Что я творю?»

И вдруг почувствовал разгоряченной кожей лица и груди залп прохладных колючих брызг. Открыл глаза. Улыбающийся Серый, стоя по колено в воде, замахнулся рукой и пустил в него новую порцию воды.

 – Если собираешься составить мне компанию, то отомри и двигай сюда.

Приехав домой, Серый потянул Игоря в сторону от хаты.

 – Не передумал, может, просто вино?

– Серый, винцо и так не помешает.

Парень ухмыльнулся и подошел к лестнице на сеновал. Ловко вскочив на самодельную лесенку из спаянных между собой массивных металлических пластин, шустро стал подниматься вверх. Справившись с засовом на дверце, заскочил внутрь, Игорь следом.

Сеновал окутал запахом сухой травы и защекотал ноздри. Помещение было довольно большое, но почти наполовину заполненное. Игорь скинул сланцы и прошел по усыпанному сеном и соломой полу, ступни приятно щекотало.

Тем временем Серый подошел к стене и из-за косо спускающейся балки достал маленький сверток.

 – Заначка? На двоих-то хватит?

 – Угу, – Серый показал на отверстие выхода. – Вниз спустимся, или ты тут хочешь остаться?

 – Считаешь, курить на сеновале хорошая идея? – Игорь приподнял вверх брови.

 – Да что ты все заладил – курить, курить? Мы и не будем курить. Нет, захочешь пыхнуть, я знаю, где достать, но у меня вариант получше будет.

 – А я с твоего «варианта» смогу потом с лестницы спуститься?

 – Сможешь, расслабляет медленно и больше чем через час.

Покопавшись, Серый протянул ему руку:

 – Держи.

 – И что это?

 – Печенье. Просто овсяная печенька, – Серый прищурился. – Сам делал.

И он так убедительно изобразил Михалыча, что Игорь не удержался от смеха.

 – Вы с дядькой, я смотрю, те ещё… рукодельники.

 – А то! На, хавай и пошли вниз.

Игорь надкусил кусочек, затем ещё. На вкус, и впрямь, было как овсяное печенье, которое он, впрочем, никогда не любил. Проглотив, он вопросительно глянул на Серого.

 – И? Запить-то мне твоё «угощение» можно?

 – Можно, всё можно, – Серый дожевывая свою порцию, засунул остаток обратно и направился к выходу. – Пошли, ближе к земле, оно как-то надежнее.

Во дворе маленький хозяин кивнул Игорю на лавку.

 – Я вчера вспомнил, что у меня тут припасено.

Вернулся из дома с какими-то верёвками в руках.

 – Держи, – протянул верёвки и палку, и Игорь понял, что это гамак. Самый обыкновенный, с двумя палками и веревочным плетением посередине.

Подвесив гамак и кинув на него покрывало, Серый велел Игорю располагаться, а сам пошел за вином.

Не торкало долго, и Игорь, покручивая пустую пластиковую бутылку из-под вина, спросил:

 – Серый, а может гашика намутим? Фольга есть?

 – Расслабься, – улыбнулся тот.

 – Что-то не берет меня твоя чудо-выпечка.

Впрочем, ему уже и не нужен был никакой допинг, хорошо было и так. Вино, расслабон, Серый рядом. Даже разговоров не хотелось. Они изредка лениво перекидывались фразами, прихлебывая вино. Вместе с солнцем ушла жара, и тело в вечерней прохладе погрузилось в приятную негу. Игорь уже не замечал этого, ему было не до собственных ощущений, когда рядом было более важное для него тело. Серый.

Парнишка облокотился о стол и что-то говорил, но Игорь даже не пытался вслушиваться. Наверное, это было что-то важное, раз Серый при этом смотрел на него. Но слова пролетали мимо сознания. Его украинский говорок сейчас ощущался явственно, и Игорь погружался в него, как в музыку.