Текст книги "Охотничий трофей (СИ)"
Автор книги: Сатанесса
Жанры:
Короткие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Прости, ― тихий шёпот вновь сорвался с губ распалённой страстью гречанки. Но девушка нисколько не раскаивалась в своих действиях, ― Эрет был сам виноват в том, что довёл её до такого. В конце концов, она не опытная гетера, которой для удовольствия нужны изощрённые ласки, а всего лишь юная девица, впервые оказавшаяся наедине с мужчиной.
Что-то пробормотав в ответ на невнятные извинения, всадник покрепче обнял девушку за талию и с силой потянул её на себя, усадив, таким образом, к себе на бёдра. Мелисса, вопреки ожиданиям, не растерялась и тут же поцеловала викинга ― настойчиво и немного грубо.
Животное желание с каждой секундой всё больше овладевало рыжеволосой северянкой, ещё пару часов назад боявшейся даже смотреть на бывшего охотника, с которым вынуждена была остаться наедине сегодняшней ночью. Но теперь, когда разум был затуманен страстью, а тело изнывало от горячих мужских прикосновений, амазонка растеряла остатки былой скромности и полностью отдала себя греховным наслаждениям.
Мелисса, не разрывая поцелуя, вцепилась дрожащими пальцами в края домотканой рубахи, от которой теперь ей непременно хотелось избавить Эрета. На мгновение отпрянув от него, девушка неуверенно взглянула в горящие страстью карие глаза, будто бы спрашивая у всадника разрешения раздеть его. Впрочем, он не стал дожидаться, когда амазонка соизволит стянуть с него изрядно надоевший им обоим кусок ткани, и сам поспешил снять себя треклятую тряпку, которая теперь была совершенно ненужной. Отбросив вещь в дальний угол, мужчина вновь прижал девушку к себе и увлёк в очередной поцелуй.
Северянка, ощутив прикосновение не грубой ткани рубахи, так и норовившей посильнее уколоть изнеженные груди, а горячей кожи сильного мужчины, невольно вздрогнула и с большей страстью и желанием прижалась к воину, отвечавшему взаимностью на каждое движение амазонки.
Когда же воздуха перестало хватать, Мелисса разорвала поцелуй и грубо оттолкнула Эрета от себя, заставив его улечься на шкуры. Распалённая страстью амазонка, больше теперь походившая на дикую Фурию, с вызовом и неприкрытым желанием смотрела на викинга, подивившегося резким переменам в девичьем настроении.
Дрожащая от переполняющих её эмоций, воительница поудобнее устроилась на бёдрах лежащего под ней охотника и с нескрываемым интересом принялась изучать его. Девушка, явно смущаясь своих действий, провела кончиками пальцев по сильным, покрытым шрамами рукам скандинава, не позволяя себе пропустить ни одного изгиба накаченных мышц, едва коснулась таких же сильных плеч, а после, как бы невзначай, скользнула юркими пальчиками по мужской груди, заставив всадника вздрогнуть от нежного прикосновения.
– Откуда это?.. ― амазонка прикоснулась к странному шраму, больше напоминавшему клеймо. Этот символ был смутно знаком ей.
– Когда-нибудь я расскажу тебе эту занимательную историю, ― всадник положил руки на тонкую девичью талию. ― Не отвлекайся…
Хмыкнув, юная северянка обвела тонким пальчиком каждую полоску уродливого шрама, а после, достаточно рассмотрев таинственный знак, спустилась вниз и нестриженными коготками провела по оголённому животу воина. Сильные мышцы от невесомых прикосновений сделались почти металлическими, а на лице всадника появилась довольная улыбка. Ему определённо нравилось.
Когда амазонке надоело изучать и эту часть красивого тела, она скользнула ладонями ещё ниже и, случайно или нет, коснулась заветной, успевшей затвердеть плоти. От запоздалого осознания того, к чему именно она прикоснулась, девушку бросило в жар и она смущенно прикусила губу и стыдливо отвела взор в сторону. Всаднице показалось, что она сделала что-то ужасное и неподобающее.
– М-м-м… не делай так, ― сдавленный голос привлёк внимание воительницы. Гречанка бросила удивлённый взгляд на Эрета, на лице которого красовалось плохо скрываемое неудовольствие. ― Будь нежнее.
Мелисса не сразу заметила, что довольно сильно надавила на, пожалуй, единственное мужское достоинство, которое, как оказалось, было довольно-таки изнеженным и каким-то чувствительным.
Из груди северянки вырвался нервный и смущённый смешок, и она тут же поспешила убрать свои расшалившиеся руки от причинного места и занять их чем-нибудь другим. К примеру, шнурками, которыми были перетянуты штаны, показавшиеся гречанке лишними именно сейчас, однако дрожащие от волнения пальцы не желали слушаться свою хозяйку.
Эрет лишь усмехнулся и взял инициативу на себя: выпутав из девичьих рук злосчастные шнурки, он одним движением развязал их и перевёл наигранно-насмешливый взгляд на северянку.
– Не гляди так… я не каждый день раздеваю мужчин, ― девушка притянула всадника к себе и уверенно поцеловала, желая отвлечь его от первого своего прокола. Викинг крепко обнял северянку и уложил её на спину, снова оказавшись сверху. Ещё раз окинув любовным взглядом почти обнажённую амазонку, охотник схватил шкуру, которая всё ещё прикрыла стройные девичьи бёдра, и отбросил её в сторону, чтобы более не мешала.
И вот только теперь, когда тела юной девы не касались даже небольшие кусочки меха или прозрачных тряпок, скандинав смог по-настоящему оценить девственную красоту северянки… растрёпанные ярко-рыжие волосы небрежными волнами лежали на плечах и груди эллинки… яркие голубые глаза смотрели на воина с долей страха и сильного желания… девичья грудь вздымалась от тяжёлого и частого дыхания… тонкая талия… стройные бёдра и ноги… Даже уродливые шрамы и не успевшие зажить за полтора месяца синяки и царапины не портили поистине прекрасного вида, представшего охотничьему взору.
Довольно улыбнувшись, мужчина поспешил избавиться от остатков своей одежды. Когда последняя деталь скандинавского одеяния отправилась в неизвестном направлении, провожаемая заинтересованным взором Мелиссы, охотник притянул девушку ближе к себе и, разведя в стороны её стройные ноги, вполне по-собственнически устроился между ними.
Не в силах более смотреть на всадника, амазонка отвела в сторону смущённый взгляд и робко улыбнулась каким-то своим потаённым мыслям, которые, однако, поспешили разбежаться по тёмным углам, когда викинг вновь начал покрывать поцелуями шею, грудь и живот изнывающей от новых, поистине возбуждающих, чувств эллинки.
Едва слышные полустоны срывались с тонких девичьих губ, мягко разрезая царившую в доме хрупкую тишину и приятно лаская мужской слух, казалось бы, давно привыкший к таким несдержанным проявлениям женских эмоций. Девушка, окончательно потерявшая власть над собственными телом и разумом, выгибалась навстречу нежным прикосновениям, молча требуя чего-то большего.
– Эрет… ― слово древнего берегового наречия слетело с губ амазонки, заставив едва держащего себя в руках охотника отвлечься от изучения красивого женского тела. Скандинав не знал смысла старинных языческих речей, но понять, что юная воительница в порыве страсти произносила его, именно его, имя, было несложно.
Оставив ещё один поцелуй на нежной коже тонкой шеи, викинг навис над гречанкой и позволил себе беззлобно ухмыльнуться ― мужчина явно был доволен проделанной «работой». Коснувшись губами раскрасневшейся от сильного смущения девичьей щеки, всадник, крепко держа юную деву за кисти, поудобнее устроился меж её стройных ног.
– Подожди… ― недовольный голос донёсся до слуха всадника, заставив его разочарованно выдохнуть. Викинг с долей непонимания посмотрел на северянку, пытавшуюся освободить руки из крепкой хватки. ― Пусти…
Нехотя Эрет всё же отпустил девичьи руки, но вставать с амазонки не спешил, решив подождать, что же она будет делать дальше. Сама же всадница, смущённо закусив губу, взяла мужчину за руку и, переплетя свои тонкие пальцы с его, отвела взгляд в сторону. Почему-то именно так ей было спокойней.
– Ну… ― девушка нетерпеливо заёрзала под охотником, ожидая, когда же он, наконец, сделает самое главное. Эллинка прикрыла глаза и, немного напрягшись, замерла. Ещё на Темискире ей доводилось слушать откровенные речи более опытных сестёр. Одна Астерия чего стоила. И из этих разговоров она, примерно, знала, что обычно бывает дальше.
«Ну… Я не знаю, с чем это сравнить, малявка… Наверное, ни с чем. Однако одно я тебе скажу совершенно точно: не жди в первый раз чего-то особенного. Больно это. Дико больно. Аж в глотку своему «обидчику» вцепиться хочется. Во второй раз тоже не жди. И даже в третий… Почему? А Цербер его знает. Мужчины ― проклятые собственники, уверенные, что женщина должна их ублажать, а им делать то же самое для неё совершенно ни к чему… после такого весь род мужской начинаешь люто ненавидеть… Да»..
– Не смей больше отвлекать меня, ― оставив последний невесомый поцелуй на девичьей щеке, всадник медленно, стараясь не причинять Мелиссе лишнюю боль, начал входить в неё.
Как только изнеженной девичьей кожи коснулось что-то горячее и твёрдое, о чём сама девушка предпочитала лишний раз не думать, она тут же напряглась и нервно заёрзала под мужчиной. Почувствовав, что всадница пытается отстраниться, Эрет остановился и, поцеловав, начал ласкать её разгорячённое и необычайно податливое тело. Сильные руки мягко блуждали по израненной коже рыжеволосой воительницы, заставляя её забывать о собственном смущении и болезненных ощущениях.
Под необычайно нежными ласками эллинка расслабилась, вновь отдаваясь на растерзание эмоциям, чувствам и… мужчине, находящемуся так близко к ней. Всадник, не желая более держать в руках себя и свои желания, снова медленно начал проникать в лоно девы, не обращая внимания на её неосознанные протесты.
Когда же мужское терпение оказалось на исходе, охотник, не сводя взгляда с голубых глаз гречанки, одним резким движением вошёл в неё, сорвав с девичьих губ приглушённый вскрик. Девушка, поняв, что она натворила, тут же прикусила губу и отвернулась от замершего всадника: она знала, что увидь он её слёзы, то начнёт жалеть и успокаивать, а в таком положении ей этого хотелось меньше всего, ведь, если быть честной, больно было не так уж и сильно… не больнее, чем на тренировке, когда пропускаешь очередной удар.
– Прости, ― викинг нежно поцеловал в щёку упорно не желавшую смотреть на него девушку, дрожавшую от неприятных ощущений. Стараясь хоть как-то успокоить амазонку, мужчина принялся ласкать её напряжённое тело, не забывая покрывать поцелуями лицо и шею юной северянки.
В конце концов, когда первая волна боли сошла на нет, воительница под натиском мужской нежности сдалась и впервые за долгие минуты крепко обняла Эрета.
– Продолжай.
От дрожащего голоса амазонки, тем не менее, пропитанного желанием, викинг довольно улыбнулся и, прижав деву к шкурам, начал медленно двигаться в ней, стараясь не причинять ей много боли.
Каждое движение, пусть и очень осторожное, было для девушки малоприятным и отдавалось внизу живота тянущей болью. Гречанка морщила миниатюрный носик и недовольно постанывала, в глубине души ожидая момента, когда это всё или закончится совсем, или когда на место проклятой боли придёт хотя бы капля наслаждения… если таковое вообще будет.
Единственное, что успокаивало юную всадницу и заставляло её терпеть, ― осознание того, что рядом с ней находится симпатичный ей мужчина и что именно он, а не кто-то иной из скандинавского селения делает с ней подобное. Мелисса крепко обняла Эрета и прижалась к нему настолько сильно, насколько могла себе это позволить ― ей было важно ощущать его близость и жар его тела.
Сам же викинг покрывал нежными поцелуями разгорячённое тело воительницы, стараясь не пропустить ни миллиметра чувствительной кожи. Когда губы в очередной раз коснулись тонкой девичьей шеи, до чуткого охотничьего слуха донёсся первый сладкий стон, который амазонка даже не пыталась скрыть, а тонкие ноготки темискирской девы прошлись по мужской спине, оставляя после себя красные бороздки.
Злобно зашипев, скандинав прервал мучительно-болезненный для двух влюблённых контакт, заставив амазонку разочарованно застонать, ― она только начала входить во вкус. Грубо притянув всадницу к себе, мужчина развернул её и толкнул вперёд, заставляя принять удобную для него позу. Девушка, стоя на четвереньках, повернула голову назад и злобно сверкнула глазами ― положение, в котором она оказалась, ей совершенно не нравилось: слишком уж оно было похабным, и позволить так обращаться с собой она не могла. Даже ласковые прикосновения охотника не могли заставить её изменить своего решения.
– Я не рабыня, ― Мелисса попыталась встать, но сильные мужские руки не дали ей этого сделать. В следующий момент девушка ощутила знакомую боль, которая теперь не казалась ей такой ужасной и сильной, и почувствовала, как мужчина, обхватив руками тонкую талию, медленно, постепенно наращивая темп, начал двигаться. Но девушка явно была против, а потому вновь попыталась отстраниться от крепко держащего её ловца.
Эрет, которому подобные протесты были совсем не по душе, за плечи притянул всадницу к себе и крепко обнял её. Спиной ощутив жар разгорячённого скандинавского тела, амазонка затихла и перестала сопротивляться, а когда грубоватые ладони мягко сжали её упругую грудь, она запрокинула голову назад, открывая ласкам излишне чувствительную шею. Однако мужчина не спешил поощрять нежностями строптивую северянку, которая, на удивление, вела себя из рук вон плохо.
Обняв девушку одной рукой за талию, а другой аккуратно взяв её за горло всадник вновь начал двигаться, на этот раз не оставив места осторожности и нежности. Болезненное шипение, вырывавшееся из груди амазонки, скоро сменилось тихими полустонами, постепенно начавшими перерастать в откровенные протяжные стоны.
– Эрет, ― девушка вцепилась ноготками в руку викинга, которой он держал её за горло. ― Пусти…
Не сразу, но всадник разжал хватку, даровав северянке свободу, которой она тут же поспешила воспользоваться: амазонка обняла мужчину одной рукой и поспешила оставить на его губах поцелуй, от которого стало нестерпимо жарко им обоим. В порыве страсти всадница, случайно или нет, укусила брюнета, заставив его прервать мучительный контакт. Скандинав с недоумением и злостью уставился на распоясавшуюся амазонку, в глазах которой сияли огоньки триумфа.
– Ты что творишь?
Вместо ответа наездница отпрянула от Эрета и, развернувшись, с силой толкнула, заставив его упасть на шкуры. Не теряя ни одного драгоценного мгновения, Мелисса села на мужчину, своего мужчину, и, победно усмехнувшись, упёрлась руками в его грудь.
Северянка, до сих пор смущаясь своих действий, нетерпеливо заёрзала, будто бы молча прося о чём-то. Мужчина, удивлённый, но вместе с тем более чем довольный внезапным любовным порывом, обуявшим всегда скромную и нерешительную деву, понял намёк и, несильно сжав стройные бёдра амазонки, медленно вошёл в неё, сорвав стон с губ воительницы.
– Твоя сводная сестричка как-то обмолвилась, что ты в детстве занималась верховой ездой, ― всадник, не переставая ласкать амазонку, поудобнее устроился на шкурах. ― И у тебя даже неплохо получалось. ― Брюнет легонько шлёпнул девушку, заставив её вздрогнуть от неожиданности. ― Ну… давай. Я жду.
Мелисса, смутившись, заправила рыжую прядь волос за ухо и, не сводя внимательного взора с викинга, медленно и немного скованно начала двигаться ― она боялась сделать что-то не так, потому приходилось быть очень осторожной. Сам же Эрет, явно получавший удовольствие от неуверенных, но глубоких движений, лишь довольно улыбался, иногда позволяя себе направлять оседлавшую его девушку.
Осознание, что она может доставить кому-то удовольствие, распаляло амазонку больше прежнего, а осознание того, что этим кем-то был неприступный скандинав, ещё месяц назад желавший получить её голову, и вовсе сводило с ума юную северянку. Мелисса, вошедшая во вкус и начавшая получать удовольствие от плотских утех, ускорила темп, видимо, желая окончательно довести своего мужчину до исступления.
Тепло яркого огня… жар распаленных тел… сбившееся дыхание двоих влюблённых… громкие стоны… всё это буквально изводило разгорячённых амазонку и викинга…
Мелисса, с непривычки уставшая довольно быстро, сбавила свой темп и извиняюще посмотрела на всадника, который был уже почти на пике. Не растерявшись, мужчина крепко обнял девушку за талию и перевернул её на спину, снова оказавшись сверху. Воительница действительно была изрядно измотанной: испарина, проступившая на лбу, уставший взгляд, блуждающий по лицу викинга, нежелание лишний раз двигаться ― всё это говорило скандинаву о том, что гречанку нужно поднатаскать на подобные марафоны, ибо выдыхается она слишком быстро.
Эрет, из желания помучить амазонку ещё хотя бы немного, медленно начал двигаться в ней, срывая с её губ едва слышные стоны и тяжёлые вздохи. На красивом лице снова появилась удовлетворённая, но вымученная улыбка, а тело вновь начало выгибаться навстречу всаднику, ища как можно больше удовольствия.
Скандинав не без удовольствия наблюдал за извивающейся под ним стонущей девушкой: влажное тело робко поблёскивало в свете огня, рыжие волосы тонкими прядками небрежно лежали на шкурах, лице и груди северянки, а упругие груди заманчиво вздрагивали от каждого его, даже слабого, толчка… весь этот прекрасный вид возбуждал мужчину больше прежнего, заставляя его двигаться всё быстрее навстречу наслаждению.
Вскоре движения всадника стали резкими и глубокими, с каждой секундой всё быстрее приближая заветный миг полного обладания… Амазонка почувствовала, как сильные руки Эрета крепче сжали её бёдра, притягивая к себе настолько близко, насколько это было возможно. Мелисса неосознанно вцепилась в мужскую спину нестриженными ноготками и крепко прижалась к всаднику, продолжавшему терзать её измученное тело.
Совсем скоро девушка почувствовала внутри себя приятное разливающееся тепло, а до её чуткого слуха донёсся удовлетворённый мужской стон…
Тяжело дыша, гречанка нехотя расслабила руки, выпуская из своих объятий Эрета, который явно остался доволен сегодняшним «ночным происшествием» и более чем удовлетворён. Нежно коснувшись тонких губ, мужчина медленно вышел из девушки, оставив после себя неприятную пустоту, и лёг рядом с ней.
– Неужели устала? ― всадник крепко обнял разморённую воительницу и прижал её к себе, будто бы опосаясь, что она может снова попытаться сбежать. Северянка, однако, ничего не ответила мужчине. Она лишь что-то промычала в его грудь и, дрожа всем телом, нежно обняла его. Это всё на что она была сейчас способна.
Конечно, сказать, что она была удовлетворена, нельзя. Разве что морально… ей, как оказалось, было приятно находиться рядом с Эретом… ощущать его прикосновения… слышать его дыхание… всё это приводило её в неописуемый восторг и поистине её возбуждало!
Но вот физически Мелисса была опустошена. Она просто ничего не почувствовала. Кроме боли. И какого-то слабого приятного тянущего чувства, явно непохожего на то, о чём ей рассказывали её сёстры…
Северянка, умело скрывая лёгкое физическое разочарование за полученными от близости яркими эмоциями, прикрыла глаза, надеясь поскорее уснуть и встретить утро сегодняшнего дня…
– В следующий раз будет приятней, ― викинг, будто бы прочитав мысли воительницы, робко, почти извиняюще, поцеловал её в плечо, и накрыл её хрупкое тело мягкой шкурой. Амазонка тут же распахнула глаза и удивлённо уставилась на Эрета. ― Да, следующий раз будет. ― Усмехнувшись, брюнет поцеловал эллинку в красную от жара и смущения щёку. ― Спи…
Разморённая теплом огня и волчьей шкуры, жаром крепких объятий и сильного мужского тела, потрескиванием сгорающих в очаге дров и звуков робкой дроби идущего за окном дождя, уставшая амазонка вскоре провалилась в сладкий и такой долгожданный сон.
– Не такие уж мы и разные… ― Эрет, крепко прижимая к себе обнажённое девичье тело, мягко поцеловал девушку в рыжую макушку и поспешил прикрыть глаза, желая поскорее оказаться в царстве сна, ― с такой податливой и красивой девой не грех было бы согрешить ещё раз. Вот только будить северянку викингу очень не хотелось…
А потому лучший способ заткнуть свои животные инстинкты ― уснуть. Крепко. До утра. И желательно в чьих-нибудь тёплых объятиях…