Текст книги "Сосед (СИ)"
Автор книги: Сан Тери
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– Солнышко, ты не стесняйся. Прямо говори, что надо – свои люди.
Березиной очень хотелось объяснить, что ей от Игоря надо всего ничего. Исправно стоящий член два раза в неделю и несколько минут молчания во время и после. Отстрелялся – свободен. Выносить часовые монологи Игорёшиного самолюбования или жалобы на жену, работу и жизнь – не было никакого желания. В психоаналитики она не нанималась. А уж когда Игорян попытался забраться на её территорию, Березина откровенно послала его в далёкие дали пешим эротическим туром.
Точку поставить не получалось. Маринка и сама не понимала, чем он на неё запал. Разные люди. Абсолютно разные. Проблема, что ли, бабу найти? Выбрал бы кого-нибудь посговорчивее, чем она, и не заморачивался по этому поводу. А Игорь начал заморачиваться, вызывая тихое чувство глухого раздражения.
Сначала участились звонки и смс. Затем любовник начал заезжать к ней на работу, предлагая подвезти, не понимая, что откровенно компрометирует. К счастью, спасаться от него Березина научилась довольно быстро: надевала ролики и резво выныривала через чёрный ход, чем весьма смешила отдел. Её роман с предпринимателем Игорем Тумановым мгновенно перестал быть тайной. Тайну разрушил сам Игорян, заявившись в магазин под видом покупателя. Игорь насобирал огромную корзину дорогущей косметики и туалетной воды, после чего, попросив оформить и упаковать подарок, вручил Березиной, которая напрасно пыталась отсидеться в подсобке. Нина Петровна вызвала девушку обслужить VIP-клиента, и Игорян от души развлекался, испытывая её терпение и консультируясь, что больше всего может подойти любимой девушке.
Объясниться с ним не получалось. Туманов ходил весел и светел, признавшись, что ощущает себя мальчишкой, помолодевшим лет на десять. Давненько с ним такого не было. Что сказать...
Березина была за него очень счастлива, но она здесь причём? Туманов начал приглашать на свидания, отмахиваясь от напоминаний Березиной о том, что у него вообще-то есть жена, и он первый не хотел усложнять себе жизнь. От свиданий Маринка отказывалась, подарки брать решительно не желала, но Игорь настаивал, настаивал, объясняя, что Мариночка обижает таким отношением. Он ведь от души.
Цветы быстро отпали по той причине, что Березина честно призналась, что лучше бы вместо цветов продуктов нормально привёз. Вон, Костриков – уебан малолетний, и то быстрее соображает.
***
Стоило упырю один раз побывать в Маринкином холодильнике, и Кира регулярно заявлялся с инспекцией. Притаскивал продукты и требовал сготовить ему пожрать. Самому впадлу, а так и Маринка с едой, и упырь сыт. Всё по-честному.
После Маринкиного свидания упырь пару дней не разговаривал, крутил музыку. Березина пошла навстречу первая, предложив... сама чуть с себя не упала – помириться. Была не права, осознаю, каюсь, прошу понять и простить. Потом, подумав, пригласила на чай.
– Батон с водой пить?.. Нахуй, – последовал ответ.
– С вареньем, бля, – рыкнула Березина, – Ты варенье любишь?
– Сама варила? – недоверчиво оживился упырь.
– Да не, от бабки осталось, – честно призналась Маринка, – Там банок дохрена и больше на балконе. Варенье не люблю, а выкинуть жалко.
В последние дни она и сама не заметила, как перешла на упыриную волну. Мат в речи её нисколько не смущал, да и не так часто он им грешил. Общаться с упырём оказалось просто и по-свойски.
– Мда... – многозначительно выдала стенка, – Ты бы мне ещё объедки предложила.
– Костриков, – взорвалась Березина и, припомнив удачный тактический манёвр Игоряна, добавила, – Я же от души, твою мать!!!
– Ладно. Если от души...
Упырь припёрся с тортом, заверив, что варенью он не доверяет. Особенно в квартире Березиной. Правда, потом, порывшись с ней на балконе, помог разобрать банки, проведя ревизию. Половину сразу посоветовал выбросить, посмотрев на свет, часть согласился забрать и сплавить пацанам на брагу. Заодно навели порядок, разобрав старый мусор, выбросив кучу хлама.
– Бля, вот как знал, что будет подвох! – утаскивая последнюю лыжную палку на помойку (второй они не нашли), выдал Кир, – Тёть, у тебя хоть что-то по-нормальному бывает?
– Сам напросился.
Березина ползала с тряпкой, намывая стёкла и вытирая пыль, сама изумляясь – с чего это её пробило на трудовую деятельность? Но после критики Кирилла не удержалась от парочки язвительных замечаний: мол, раз умный, взял бы и помог. К её неожиданности, упырь помог. Сходил, переоделся, чтобы не изгваздаться, и принялся разбирать завалы.
Когда они закончили, балкон просто слезу умиления вышибал образцовым порядком. Все оставшиеся банки были составлены в шкаф, на балконе Кир воткнул табуретку, заметив, что Березина всё равно дымит, как паровоз, так хоть не в квартире это делать будет.
– Кругом кидалово, – выдал упырь в потолок, и потребовал кормить его обедом в качестве компенсации. Он работал? Работал.
Дальнейшую схему Березина знала, поэтому, заткнув уши, чтобы не слышать ноющего упыря, изображающего малолетнего дебила, отправилась исполнять трудовую повинность на кухне. Впечатлившись макаронами с сыром, Кир даже посуду сам помыл, сказав, что возвращает сдачу за варенье, а готовит она хреново – пиздец просто.
– Сам тогда готовь! – возмутилась Березина откровенной несправедливостью и нарвалась.
– Сготовлю! – вытерев руки, спокойно пообещал Кир, – Когда?
– Что когда? – опасливо спросила Маринка, отодвигаясь.
– Готовить приходить, тёть? – наклонившись, ей в лицо гаркнул упырь и, прыснув, сообщил, что Березина забавная.
– Отлично. Требую суши, – не показывая, что бесится, елейно выдала Маринка и, добивая, прибавила, – Тебе ведь не слабо?
– Ни буя себе заявочка... – почесал в затылке Кир, – Ты не оборзела часом, принцесса?
– Ничего, кроме суши! – твёрдо заявила Маринка, пожалившись, что любит японскую кухню, – И чтобы не хуже, чем в ресторане! – прибавила, подражая манере Кирила, надеясь, что он на этом отвяжется.
– Суши, так суши – не вопрос! – согласился упырь, – Хуле нам, молодым да красивым.
Упыря только могила исправит, – с тоской подумала Березина и, сплавив несостоявшегося горбатого, к вечеру забыла о приглашении.
***
Но Кир наведался сам.
Протопал на кухню, сгружая какие-то непонятные хреновины: водоросли в пакетике, пару циновок, пакет с рисом, разные банки, упаковку с рыбой, сыр... Маринка смотрела на всё это, открыв рот:
– Что это? – скептически поинтересовалась, размышляя о последствиях выдворения упыря за дверь.
– Суши, – коротко ответил он, – Заказывала? У меня друг в ресторане работает, так что считай, всё бесплатно досталось. Ну что, готовить начнём или глазки строить будем?
– А я здесь причём? – Березина встала в позу и сдулась под опасливым взглядом Кира.
– Ты бы не выпендривалась, тёть, – задушевно посоветовал он, – Я как раз тут новую коллекцию дисков прикупил. Пойду слушать.
Он что-то пропел на английском, сделав шаг в направлении коридора. Наверняка строчку из нового хита, предназначенного вынести Березинский мозг.
– Шантажист, – буркнула Маринка, втягивая обратно за торс, и торопливо отшатнулась назад, испугавшись собственной реакции.
От запаха Кира просто ноги подкашивались, вызывая дикое желание ткнуться носом. Тёплый, большой, сильный. И спина такая... ммм... Березина потрясла головой, отгоняя наваждение.
– Кароч, говори, что делать?
– Понятливая, – радостно осклабился упырь и, потрепав Березину по щёчке, принялся командовать.
О своём решении Маринка пожалела через полчаса. Упырь припахал её варить рис, резать рыбу, но хрен с этой рыбой. Заворачивать суши у Березиной решительно не получалось. Колбаски выходили неровные, листы разваливались...
– Ну что это за хуйня? – тоскливо взвыл упырь и принялся помогать, пристроившись сзади и взяв кривые березинские лапки под опытное руководство.
Надо встречаться с Игорьком почаще – это Березина очень чётко поняла. Стоило сильному телу прижаться сзади, обнимая и... девушку просто накрыло. Кто научил его готовить суши, Маринку мало интересовало. От горячего дыхания в районе уха голова шла кругом. Каждый вдох-выдох, лёгкой щекоткой касающийся чувствительной кожи, отзывался тёплым приливом в коконе возбуждения. Хватило лёгкого ветерка, голоса... Тело начало гореть в томительном ожидании.
Маринка покраснела, очень надеясь, что Кир ничего не замечает. Кир не замечал, щекоча волосами, изредка задевая подбородком шею, касаясь щекой. Просто хвалёный самоконтроль не позволял Березиной взвыть в голос. Тело напряглось и жадно реагировало на малейшее прикосновение. Чужие пальцы превратились в эротическую пытку.
– Я дальше сама... – панически выдавила Маринка и испугалась собственного севшего голоса, – Я поняла, – прибавила, прокашлявшись. Попыталась освободиться, и в итоге оказалась прижатой крепче.
– Э нет, нихрена так не пойдёт, – выдал Кир, не отпуская, попытался удержать и совершенно естественно обхватил Маришку поперёк в процессе лёгкой борьбы за возвращение повара на законное место, коснувшись набухшей груди.
– Киря... – Маринка надеялась, что она взвизгнула от возмущения, но визг больше походил на стон.
– Ишь чего удумала... сбежать решила.
Вот в этом он был абсолютно прав. Березина развернулась, но так стало ещё хуже. Упырь прижимал её к столу, а вот столкнуться с его лицом в миллиметре от себя она оказалась не готова. Тело жадно молило о прикосновениях, хотелось зарыться пальцами в чужие волосы и притянуть к себе, целуя жадно и взасос. Дорваться до чужих плеч, спины, забраться под футболку, ощутить под пальцами гладкие мышцы, просто охренительный торс...
Березину буквально затрясло от желания, выплёскивая из берегов. Если бы трусики могли жить отдельной жизнью и не подчиняться воле хозяйки, они бы сейчас слетели и пробили пол на глубину нескольких метров у длинных упыриных ног.
– Я... – прохрипела Березина, обильно краснея и отводя голову.
– Похоже, у кого-то температура поднялась, – насмешливо выдал Кир и, склонив голову, неожиданно провёл пальцами по её щеке. Пальцы были мокрые, испачканные, и оставили на щеке след и зёрнышки риса. Упырь наклонился и слизнул. Маринку просто выгнуло, бросая в жар.
– Будем лечить, – пробормотал Кир, нагло прихватывая губу, проскальзывая внутрь языком...
Березина совершенно сошла с ума, не смогла оттолкнуть – ответила жадно, впиваясь в Кира, заглатывая, накидываясь, раскрываясь навстречу, обхватывая обеими руками, боясь потерять, и позволяя себе, наконец, дотронуться. И как дотронуться – совершенно спятить, пачкая футболку, проскальзывая ладонью вниз в шальной попытке расстегнуть ремень, ширинку, начиная ласкать каменный член. Стояк у Кира был не меньший, чем у Березиной. Ощущался сквозь штаны.
– Бляааа... всё... не могу! – простонал Кирилл, притягивая её к себе, буквально размазывая по собственному телу, срываясь в ответ страстным ураганом. Сжимая, измучивая ладонями, впиваясь губами в шею, целуя, переходя вниз, лаская пальцами изнывающие под одеждой соски, всё, до чего успевал дотянуться, пытаясь добраться до кожи.
Рассудок отключился, клапана сорвало. Единственное, о чём могла думать Березина – выпрыгнуть из одежды, и прямо на столе... Вжик молнии на спортивной кофте (в общении с упырём ей приходилось экипироваться по полной, чтобы предательское тело не подвело) вернул в действительность. Кир раздевал её, ни на секунду не прерывая поцелуев. Зарылся лицом в майку, прикусывая губами, пытаясь нащупать застёжку бюстгальтера...
ДА ЧТО ЖЕ ЭТО?
Березина залепила ему по лицу изо всей дури, и начала орать, отбиваясь руками и ногами.
– Ты что творишь?
Кир охренел, отшатываясь назад, пытаясь защититься от натиска.
– Я творю? – от несправедливости у него лицо пошло пятнами. Глаза стали совершенно шальными, пьяными. Он смотрел на Маринку, не отрываясь, загипнотизировано, попытался вернуть их позиции, не веря, что ТАКОЕ можно прервать.
Но новый вопль сотряс стены кухни. Березина поспешно застёгивала кофту трясущимися руками, стараясь не смотреть на чужую расстёгнутую ширинку и выпирающий оттуда бугор...
Ни один стриптиз в мире не стоил этого зрелища!
– Сама накинулась! – с трудом приходя в себя, отозвался Кир хрипло.
Дышал он тяжело, бешеный пульс не желал униматься и приходить в норму. Березина выглядела не лучше. Их тянуло друг к другу магнитом, и перебороть открывшееся физическое притяжение казалось непосильной задачей, откровенно нелепой, безумной затеей. Именно так выглядит возвращение с небес на землю, падение ангелов из рая, ушат ледяной воды. Маринка определённо точно это поняла, а Кир просто взорвался обидой:
– Да что происходит?!! Что происходит, твою мать!
На секунду показалось, что он сейчас заплачет, только плакать Кир определённо не собирался – попытался обнять.
– Пошёл вон! – завизжала Березина и запустила в него первым, что попалось под руку.
Это оказался стакан с водой. Он врезался в скулу Кирила, с силой ударяя, расплёскиваясь, и разбился об пол на осколки.
– Ебанутая, – простонал Кир, хватаясь за лицо. Сморщился от боли, глянул, словно ударил, ожёг просто злостью, – Хочется, а колется, да? – прошипел с тихой яростью, пугая Березину нереальной проницательностью. – Ты прежде, чем на парней прыгать, в себе разберись, или просто на передок слаба? – он похабно улыбнулся.
– Убирайся! – Березина потянулась к новой чашке и, не найдя ничего, принялась швырять в Кирилла всем что подворачивалось под руку, заставляя отступить и попятиться в направлении коридора.
– Совсем спятила? – заорал подросток.
Чувствовалось, что он испугался этой вспышки ярости. Березина и сама не могла её объяснить. Желание трансформировалось в агрессию, ей стало стыдно за себя, собственную реакцию и, желая заглушить страх, сама не понимая, что с ней творится, она выплеснула вину на Кира:
– Пошёл отсюда... Вон! Убирайся! Не смей ко мне приближаться!
Маринка дралась и крыла матом, буквально вынудив парня оказаться у дверей. В последний момент Кир схватил её за запястья и просто вздёрнул в воздух, оставляя дрыгать ногами и пинаться.
– Я ещё раз повторяю, – по слогам отчеканил он, как следует встряхивая и заставляя Маринку умолкнуть. Сжимал он больно. Очень больно, но в припадке ярости боль не сразу ощутилась, – В себе разберись, а не еби мозги. Я тебе не Игорян!
Последнее он буквально выплюнул в лицо и, оставив Березину в коридоре, развернулся и вышел, с силой захлопнув дверь. Маринка рухнула на колени и, прикусив ладонь, разревелась, сама не понимая, что с ней творится.
Что на неё нашло и... Пиздец, просто полный пиздец!
За стенкой было слышно, как Кирилл зло матерится, не стесняясь в выражениях, высказывая всё, что он по этому поводу думает. Потом раздался звук удара – он что-то сломал. Тихое чертыхание, и через несколько минут квартиру сотряс мощный звук Линкин Парк.
***
– Марина, давай поговорим. Нормально поговорим. Клянусь, никакого стёба. Просто поговорим. Объясни мне, что происходит?
Впервые упырь попытался наладить мосты первым. Даже вырубил свою сраную музыку, чутко реагируя на появление Маринки. Чтобы успокоиться, Березиной пришлось около часа проплакать в ванной.
К Лене идти не хотелось. Она просто не представляла, как сможет ей о таком рассказать. Педофилка, извращенка, мать его. На пятнадцатилетнего пацана запала. Как будто в мире других не осталось. И главное, на кого... на упыря... На хренова, чёртова ублюдка, который отравил всю её жизнь... или не всю?
Вспомнив последние недели, как они поладили, как, оказывается, это здорово, когда Кир приходит к ней в её квартиру, когда матерится, мать его... Матерится тоже здорово. Когда он такой... Какой – такой?
Березина не могла объяснить и разрыдалась ещё горше, тихо скуля, сделав напор воды сильнее и запихав полотенце в рот, чтобы не было слышно, как она плачет. А чего она, собственно, плачет? Из-за кого плачет? Она же не влюбилась в него?..
Плечи Маринки сотряс новый припадок рыданий.
А вот сейчас упырь пытался поговорить. Оказалось, упырь знает умные слова и при желании способен общаться по-человечески, без матов и загибонов. Более того, из них двоих он вёл себя гораздо взрослее в этой ситуации, а вот со стороны Маринки случился детский сад. Березина упорно отмалчивалась, пряталась, делала вид, что её нет, и вообще вела себя тихо. Игнорируя, ушла на улицу, и долго бродила, успокаиваясь и пытаясь собрать мысли.
К счастью, позвонил Игорь и, неожиданно для себя, Березина оказалась рада немилому звонку. Сама предложила встретиться и оттянуться, а потом – за вином и коньяком – затусила у Игоряна на несколько дней, срываясь в безумную вакханалию и с лёгкостью утягивая в неё своего альфа-самца. Предлагая поехать на природу на машине в ночь (чёрт с ней, с палаткой), или в ночной клуб, или... Подожди, сейчас ты увидишь, как я пиздато катаюсь на роликах. Просто пиз-да-то.
Березина поднимала палец и, пьяно шатаясь, пыталась вспомнить, где оставила ролики. Игорь поначалу пытался образумить, не понимая, какая муха укусила обычно сдержанную и спокойную Марину, но затем, под воздействием коньячка, поддался на провокацию, и... Давно он так не нажирался. Веселье хлестало через край. Забыв дом, семью, работу, Игорь выделывал кренделя на танцполе, пытался понести Березину на руках, перепрыгивая через лужи, а потом они долго и самозабвенно занимались сексом.
Выходке Марины Игорь, конечно, удивился, но в целом был весьма рад и доволен. В последнее время девушка его избегала, не отвечая на звонки; чувствовалось, что в отношениях наметилась сильная прохлада и любовница (он даже любовницей нормально не мог её назвать) ищет повода для разрыва.
Расставаться Игоряну было не с руки – Марина ему нравилась, очень нравилась. Он, пожалуй, не побоялся бы слова влюблён. К тому же – самое главное – Березина оказалась спокойной, рассудительной, ничего не требовала, не просила, не закатывала истерик, скандалов, не ебла мозги, как другие бабы...
Всё это он пытался ей втолковать, стремясь выяснить – чего ей не хватает? После признания, что она, ОКАЗЫВАЕТСЯ, не ебёт мозги, Березина чуть снова не сорвалась. Очень хотелось объяснить разменявшему тридцатник, но не усвоившему великую истину Игоряну, что если женщина не ебёт мозги и не требует внимания – вывод прост: ОНА НЕ ЛЮБИТ!
***
Домой возвращаться не хотелось. Ей казалось, что дома будет ждать АД, но... Упырь молчал. Он больше не пытался идти на контакт. Случившееся и созданная Березиной ситуация – не столько неловкая, сколько откровенно нелепая и непонятная – оставила на нём след. Не то, чтобы Кир начал избегать Маринку, скорее, просто перестал её третировать. Словно вымер.
Она иногда слушала, как он ходит за стенкой, разговаривает с заглядывающим изредка братом, но тихо, в полголоса. Больше не гоняет музыку. Не слушает телик ночами. Никто не писал надписей на стенках, никто не вынимал мозг бесконечными подьёбками, не хакал комп, не играл на гитаре и, оказалось, что без этого стёба и их вечных пикировок по вечерам удивительно тоскливо. Березина сама готова была себя в дурку отправить, осознав, что ей всего этого не хватает. Остро, почти мучительно. Но «Кострик» словно умер для неё. Отгородился стеной.
Двухдневное пропадание Березиной из собственной квартиры и... в ответ наступила долгожданная тишина. Оказалось, что Маринка не в состоянии её выносить. Девушка, тихо проклиная себя, пыталась спровоцировать скандал. Врубала музыку, занималась тренировками дома, прыгала, играла на синтезаторе, нарочно шумела и топала, но... никакой реакции. Однажды, врубив музыку и выйдя на балкон покурить, она просто увидела уходящего из дома Кирилла. Он просто уходил. Уходил от Березиной.
Осознав, что сидит на «той самой» табуретке, которую Киря притащил с кухни, на «том самом» балконе, который они вместе разбирали, Маринка и сама не поняла, почему в глазах появились слёзы. Вид чужой равнодушной спины больно царапнул душу, вызывая желание высунуться в окно и заорать вслед гадость, но лишь бы не это равнодушие.
– Я тебя люблю, Кир! – тихо прошептала Маринка, уткнувшись лбом в стекло, и нарисовала сердечко.
Здравствуй, я долго здесь.
Хочешь, тебя коснусь.
Если ты просто сон,
Значит, я лишь проснусь...
Она не заорала. Докурила спокойно сигарету, раздавила тщательно в пепельнице. Подошла к зеркалу и долго смотрела на своё отражение, изучая красные глаза, припухший нос, жалкое выражение лица. А потом, зажмурившись, отвесила самой себе пощёчину, представив в этот момент не собственный кулак, а увесистую тяжёлую длань матери Кирилла. Её глаза. Отвращение, когда она узнает правду. Как отреагирует, когда поймёт, что сына, который ещё учится в школе, соблазнила девушка на несколько лет старше. Не бог весть, какая разница в возрасте... Кому-то покажется смешным загоном, просто... Просто для матери такое противоестественно.
Этот сон был всех короче,
Буду я скучать очень. (с)
Маринка прикусила губу, постояла, продолжая накручивать себя сценами а-ля «Пугачёва и Галкин», и выдохнула, открывая глаза. «Пришла пора взрослеть и браться за ум», – именно так говорила мама перед тем, как укатила в Украину. Маринка не присутствовала на свадьбе – не поехала, спокойно объяснив свою позицию. Но сейчас остро хотелось навестить мать, поговорить по душам, по-женски, выговориться...
Кто, кроме мамы, способен понять? Может, и осудит, посмеётся, но она была единственным человеком, которому Маринка могла довериться. Хотела довериться, зная, как придётся потом расплачиваться за это доверие. Как больно будет узнать, что её тайну – личную жизнь – обсуждают за спиной. Треплят соседкам, подружкам маман, призывая в свидетели:
– Нет, ну ты представляешь, а моя-то что учудила...
Маринка никогда не понимала родительского равнодушного и бесцеремонного отношения. Может, мама и любила её, заботилась и старалась уберечь от неприятностей, но при этом абсолютно игнорировала чувства Маринки. Не понимала, что Березина личность, и этой личности может быть больно. Существуют вещи, которые необходимо уважать, потому что наплевательство ранит.
Она никогда не хотела детей. Боялась, что сама станет копией матери, или наоборот, желая стать другой, наперекор всему перегнёт палку и напортачит. Да и какая из неё мать и жена, собственно? Домашнее хозяйство Березина терпеть не может, уборку в доме воспринимает каторгой, и если бы не Кирилл... Маринка одёрнула себя, запретив думать в этом направлении. Всё, всё хватит...
Табличка с надписью «Забыть».
Капли любви, дрожа,
Будут срываться вниз.
Будет лететь с лица
Звучный ночной каприз.
Падать, и на земле
Холод разбивать.
Если ты просто сон,
Как же приятно спать.
Этот сон был всех короче
Буду я скучать, очень.
(с) Сон. Максим.
Часть 4
Березина спустилась по лестнице, и столкнулась с Кириллом у подъезда. Неделю назад она вышла на работу к огромной радости Нины Петровны, похвалившей сотрудницу за усердие и поставившей другим в пример: «Вот какая Мариночка сознательная. Отпуск не догуляла, настолько не терпелось вернуться в родной отдел».
Знала бы она...
Вид Кирилла а-ля «классик» – светлая рубаха, джинсы, широкий ремень, отсутствие привычного пирсинга – вышиб кислород из лёгких. Кирилл подстригся, и возможно оттого, что причёска изменилась, не было пирсинга и всех этих многочисленных заклёпок... он стал удивительно взрослым. Выглядел спокойным, в каком-то отрешённо-мудром просветлении. На мгновение показался даже старше Березиной, которая при виде замедлившего шаг фантастического парня чуть по двери не растеклась на подогнувшихся коленях.
Костриков прошёл мимо, одарив коротким холодным взглядом. Приветственно кивнул – равнодушно, как обычной малознакомой соседке. Совершенно безразличный, собранный, самоуверенный, владеющий собой раза в три лучше Маринки, которой стоило громадных усилий разминуться с ним, пройти мимо не менее небрежной походкой, проигнорировать кивок.
Правильно. Проигнорировать.
***
Вечером дома ждала музыка, и какая!.. Сатанинская, просто рвущая слух. А Березина, открыв дверь и чуть не выронив пакеты из магазина, бегом бросилась проверять, чтобы убедиться. Но нет, всё верно – стенки тряслись, весело ссыпая на покрывало штукатурку. А Маринка ощущала себя совершенно безумной. Ей хотелось смеяться, просто откинуть голову назад, и смеяться от счастья.
– Выключи музыку, урод!!! – привычно взвизгнула она, оглядываясь в поисках тапка.
– Ебало завали, шалава тупорылая! – последовал растяжный, пофигистично-безразличный ответ.
– Сам заткнись, дурак! – Маринка так обрадовалась оскорблению, что даже слов в ответ не нашла.
Она точно больная, совершенно, абсолютно больная, ненормальная на всю голову. Кирил с ней был полностью согласен, между делом поинтересовавшись, как там обстоят её дела с Игорянчиком. По прежнему трудимся на поприще ебли?
– Лишь бы не с тобой, урод! – озлившись, рявкнула Березина.
– Сама уродина! – буркнула стенка, – Не лезла бы ко мне в штаны, у меня бы на тебя в жизни не встал. А так я мальчик очень темпераментный. Особенно в некоторых частях.
– Мелковаты части, – ехидно отозвалась Маринка, которую больно укололо замечание про отсутствие стояка на неё, – Без микроскопа не разглядишь.
– Микроскоп дать, тёть? – деловито предложил Кирилл.
– Ага, электронный, – немедленно парировала Березина, – Вдруг не найду.
– Да не ссы, ротиком справишься, – у Кирила был такой мечтательный тон в этот момент, что Березина прямо представила его вытянувшимся на кровати, закинувшим руки за голову, – Ты главное языком поактивнее работай, чтобы возбудился. Я на плоскодонок плохо реагиую. Одежду в детском мире покупаешь? Сисек нихрена нет.
– Ты, мальчик, сначала пипку подрасти, а потом на сиськи будешь заглядываться.
Диалог явно сводился к маразму, принимая опасные обороты, но... остановиться не могли, постепенно делая грань всё более скользкой и тонкой.
Музыка давно смолкла, перейдя в негромкий плавный фон, а они продолжали ругаться, выругиваться, переругиваться, находить новые темы, и снова ругались, раз за разом возвращаясь в одну область.
Голос Кирилла упал до интимного шёпота, рассказывая, что и в каких позах он бы сделал с Березиной, будь она немножко посговорчивее. При этом из рассказа исчезла пошлость и оскорбления. Осталась похоть и горячая, скользящая по коже страсть чужих губ. Грубоватые, чувственные прикосновения широких ладоней, мучающих пальцами, поцарапывающих кожу, ласкающих бёдра, чтобы добраться до самого желанного местечка. Текущие по коже поцелуи вперемешку с лёгкими укусами...
– Девочка моя... сладкая... нежная... – шептал Кир призывно, совершенно невероятным, сексуальным, обволакивающим голосом.
Березина сама не могла объяснить, что он вытворяет с ней, но было ощущение, что всё, о чём говорит, происходит наяву. Мозг просто вытек через уши вослед за сладким голосом. Она не замечала, что ласкает себя, просунув руку между ног...
– Солнышко... хочу представлять, как ты себя ласкаешь. Не стесняйся, мы одни... ты всё с себя снимешь... я тоже сниму. Да, моя хорошая... умница.
Стена словно стала прозрачной. Кирилл не мог видеть, но улавливал безошибочно каждое движение. Березина не могла ответить, зачем она это делает. Какого хрена она это делает, поддаётся на чужие провокации. Но снова крыша сказала «сайонара» и уехала в бессрочный отпуск...
Она послушно выполняла всё, что предлагал паршивец, не понимая, наяву или во сне. Кирилл, там за стеной, не лгал. Шорох одежды подсказывал, что Кир разделся и делает всё, что говорит, продолжая держать волю Маринки на кончике собственного распалённого желания, опьяняющего голоса. Она начала отвечать, непроизвольно постанывая, вдохновляя его всё сильнее и сильнее. Слушала чужое дыхание – тяжёлое, прерывистое.
Кир замолкал, но Маринка ясно видела перед глазами, как его сильные пальцы двигаются по стволу собственного члена, обводят головку. Совершенно сумасшедшее зрелище.
– Хочу тебя... безумно... – шептал Кир, – Ты мне позволишь?
– Да!!! – бездумно отозвалась Маринка, мечась по простыням в полубреду, – Пожалуйста быстрее...
– Не сдерживайся. Дай себя послушать... – попросил Кирилл, и Березина не сдерживалась, разрешая себе стонать, просить, требовать...
Они кончили практически одновременно.
– Я бы всё сейчас отдал, чтобы тебя поцеловать, – сказал Кирилл, разбивая тишину, пока Маринка, ослеплённая, лежала и приходила в себя, – Марин, я сейчас приду. Ты не пугайся меня, ладно. Не надо.
Обещание моментально отрезвило и привело в чувство. Накатил стыд, острое понимание, укравшее истому и расслабленность, несколько минут чистого доверия, царившего в комнате секунды назад. Захотелось биться головой об стенку.
– Нет! – хрипнула Березина сдавленно. Огляделась, судорожно натягивая одеяло до груди. Боже... боже, твою мать... Да что с ней творит этот сукин сын?! Куда деваются её мозги? Есть ли у неё мозги?!
– Мариша, пожалуйста, – очень убедительно попросил Кир.
От звука собственного имени и того, как он его произносил, Березину вновь окунуло в жар, запылало всё, даже щёки.
– Не надо! Не смей! – Березина кусала губы. Тело просто трясло. От страха и возбуждения желание принимало совершенно иррациональные, необъяснимые формы.
Кир тихо вздохнул, поднялся, принялся одеваться. Понимая, что он не послушает и представляя, что дальше произойдёт, Маринка вскочила и пулей кинулась в ванную. Закрыла дверь и выкрутила рукоятку смесителя до упора.
Несколько минут прихожую сотрясала трель звонка. Звуки не желали прекращаться целую вечность. Березина зажала уши ладонями, опустилась на дно ванной, позволяя горячим струям хлестать себя по спине, по телу.
Завтра выходной. Надо придумать, как его потратить с пользой. Заехать к Ленке на весь день. Правда, Иванова собиралась укатить в Италию, скорее всего за сбором вещей ей не до подруги. Можно на роликах в парке погонять. Мальчишки давно просили, а она всё никак не соберётся.
Звонок стих. Маринка продолжала сидеть, постепенно расслабляясь, не замечая, что плачет. Почему всё... Почему всё так вышло?.. Через жопу. А затем дверь ванной резко открылась, обдав потоком холодного воздуха, и внутрь зашёл Кир – довольно бледный, с оцарапанной рукой:
– Чуть не сорвался, пока по балкону лез, – поделился он, почесав в затылке, – А я тебе говорил окно на ночь закрывать.
– Ты... ты... я... – Маринка прикрылась руками, всхрапнув раненным жеребёнком, – Я голая... – реальность отказывалась проникать в сознание. Стучалась в висках короткими приливными ударами.
– Вижу, – слегка насмешливо подтвердил Кир, не сводя с девушки жадно потемневших глаз, – Сейчас уравняем.
С этими словами он совершенно преспокойно принялся раздеваться. Стянул футболку, сбросил штаны, оставшись обнажённым с полустоячим членом. У Березиной крик застрял где-то в горле, споткнувшись о мозг. Она просто ушла в осадок. Пыталась реагировать, но вырвался невнятный сип. Кир перелез по балкону третьего этажа... Ради неё?
