Текст книги "Мужик и его грузовик (СИ)"

Автор книги: Salzmun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Разумнее сыграть в нужное время, чем выбросить, чтобы отбиться от шестёрки.

– Лучше хоть как-то сыграть, чем остаться с козырем в дураках.

Солдаты ошарашенно наблюдали за странной перепалкой.

– Нет, и точка. Никуда я врываться не буду.

– А если так? – Майор достал из сумки пачку Беломора. Хрустящую, полную.

– Откуда?! – тут же спохватился мужик.

– А у нас ещё много таких. Поможешь нам – получишь ещё пять таких же. И эту прямо сейчас.

– Залезайте, – мигом ответил мужик.

Усмехнувшись своим спутникам, парень первым запрыгнул в багажник, отдав Димке честь сидеть в задымленной кабине.

Подъехав к границе безопасной зоны, мужик выглянул через боковое окно и внимательно осмотрел пески перед собой.

– Хреново. Дождь прошёл, так что вся эта зараза сейчас вязкая, как говно. Легче будет средь бела дня заправиться так, чтобы Стаська не заметила, чем тут проехать и не увязнуть по самую жопу.

Выбравшись из кабины, он достал из-под днища цепи, которые кое-как намотал на колёса. Затем прошёлся вдоль гусениц, внимательно их осматривая. Удовлетворённо хмыкнув, мужик похлопал грузовик по борту, и запрыгнул обратно.

– Ну, с Богом.

– К чёрту, – моментально ответило пол-грузовика

– Да. К чёрту.

Двигатель взревел.

Тучи рассеялись, сменившись солнцем. Жара набросилась на влажный песок, выжигая из него всю жидкость до последней капельки. Воздух начал рябить от пара.

Метр за метром, грузовик преодолевал пустырь, упрямо карабкаясь по склону. Песок предательски осыпался, но могучие гусеницы не давали машине оседать вместе с ним, отчаянно толкая её вперёд. Прошло не меньше часа, прежде чем ЗИС добрался до верхушки. Немного не доходя до края, чтобы не обнаружить машину раньше времени, мужик вдавил тормоз, прислушиваясь к каждому шороху.

Проелозив с полметра назад, машина застыла.

– Так. А теперь. Медленно. По одному. На цыпочках. Повылазили, черти, – выпалил он, обернувшись через окошко в багажник.

Послушавшись его, солдатики один за другим повыскакивали из машины, которая из-за этих манипуляций съехала ещё на метр.

– Сойдёт, – вздохнул мужик.

Собравшись на краю гребня, нападающие осторожно выглянули через него.

– Всё так, как я и думал, – прошептал майор, глядя вниз, на раскинувшийся меж дюн палаточный городок. – Кочуют. Всё ещё непонятно, как переживают бури, но устройство лагеря теперь можно изучить. – Майор быстренько накидал огрызком карандаша схему табора у себя в тетради.

– И каков план? – спросил один из солдат.

– Вот, сейчас покажу, – майор начал рисовать на следующем листке примерную схему места нападения. – Раз лагерь находится в долине между дюнами, то Дмитрий займёт позицию на этом гребне, откуда и будет прикрывать наше наступление. Учитывая навыки и качество оружия – по нему не попадут даже случайно, так что беспокоиться о его защите не придётся. Остальные объедут лагерь с другой стороны и подадут сигнал. По сигналу Дмитрий начнёт обстреливать лагерь, вызывая в нём панику. Как только противники обнаружат его и отвлекутся, мы ворвёмся с другой стороны, и проедем сразу к большой палатке, – он нарисовал квадратик на схеме, а затем, выглянув, указал на это место пальцем. – Скорее всего, пленники содержатся именно в ней. Первым делом – обезопасим их. Товарищ мужик, как только мы выгрузимся, сразу погрузим пленных в кузов. После этого вам нужно будет уезжать той же дорогой, пока мы проводим зачистку. Высадите спасённых у места нашей встречи, около здания, а сами ожидайте. Если я выстрелю зелёной ракетой, – он достал из сумки сигнальный пистолет, – всё чисто, и нас можно забирать. Если же красной, то всё плохо, и нам нужна помощь.

– Ох и мудрёный план у тебя, – забубнил мужик в ответ. – Ладно, так и поступим.

Димка остался на склоне, а мужик повёз остальных в объезд. На нужном месте они оказались только к вечеру – пришлось пробираться через зыбучие пески, удачно окружавшие весь лагерь. Отличная защита, которая может превратиться в ловушку для самих же защищающих, если те попытаются сбежать из окружения.

Подав сигнал Димке при помощи зеркала, майор откинулся на спину:

– Теперь ждём.

В воздухе громом раздался первый выстрел американки. За ним второй, третий. В лагере поднялся шум. Люди кричали, бегали из стороны в сторону, палили куда глаза глядят, в общем, суетились.

– Думаю, пора, товарищ мужик.

– Да ты достал уже, – ответил тот, вдавив педаль газа в пол.

Заревев свой боевой клич, ЗИС устремился вниз по склону, прямо к большой палатке. Резко включив дальний, мужик осветил спины бандитов, которые в ужасе начали оборачиваться на несущегося к ним стального монстра. Яркий свет слепил им глаза, они врезались в палатки и друг в друга, пытаясь уйти с дороги машины.

Ворвавшись в лагерь, грузовик тут же проехал к самой большой палатке. Рванув руль, мужик ввёл машину в занос, остановив её точно багажником ко входу. Высыпав из кузова, солдаты тут же открыли огонь по метавшимся в панике бандитам, после чего ворвались в палатку. Пара секунд – и мужику на руках вынесли первого пленника – избитого пацана лет шестнадцати в оборванной матроске. Следом – окровавленную женщину. Последним вынесли кого-то, накрытого мешком. Мужик с калашом громко постучал по борту, сигнализируя, что можно ехать.

Не дожидаясь второго приглашения, мужик втопил газ и рванул на выход, прямо по склону, мимо удобно разместившегося на гребне Димки.

Пара минут – и пыльный ЗИС уже стоял около обшарпанной и утонувшей этажей на десять в песке многоэтажки. Не теряя времени, он выпрыгнул из кабины и, обойдя грузовик, заглянул в багажник.

Пацанёнок сидел на коленях около женщины. На его грязном и украшенном синяками лице виднелись чистые полосы, оставленные слезами. Дрожащими руками он обнимал женщину, безвольно лежавшую у него на коленях. Её пустые глаза уставились в потолок, а изо рта стекала струйка слюны. Она жива, – подметил мужик, – но лучше бы умерла.

Накрытый мешком человек, по всей видимости, был отцом этого несчастного семейства. Мужик лишь на мгновенье приподнял мешок, чтобы натужно выдохнуть и тут же надвинуть его обратно. Зрелище, однако, не для слабонервных.

– Помоги мне их выгрузить, – сказал он парню.

– Ч-чего? – ошарашенными глазами посмотрел он на мужика.

– Вытащить помоги, чего-чего.

– Нет! – схватился он за мать! – Я не дам их выбросить тут! Папу нужно п-похоронить нормально! А мама ещё живая! Не нужно её трогать!

– Захлопнись и вытаскивай. Мне нужно вернуться за теми, кто вас оттуда спасал.

Помедлив, мальчишка всё же встал, бережно уложив мать на пол. Спрыгнув вниз, он попытался помочь мужику вытащить тело отца. Стоило им перевалить через борт половину, как посиневшая рука с переломанными пальцами выпала из-под мешка. Увидев её, пацан вскрикнул и случайно отпустил тело, от чего оно упало на землю. Мешок слетел.

– Да чтоб тебя, – пробормотал мужик, отворачиваясь.

Пацан, увидев тело, пошатнулся и упал следом. Он прополз пару метров и согнулся в приступе рвоты.

– Не на машину, будь добр, – сказал ему мужик, спускаясь следом, чтобы накрыть тело.

Вернувшись, он аккуратно взял на руки женщину, и выбрался с ней наружу, осторожно уложив её у стены. Затем он отволок труп подальше, чтобы его не было видно.

Когда он подошёл назад, пацана всё ещё рвало.

– Долго тебя ещё полоскать будет? – он пнул его ногой. – Приди в себя уже, чиж болотный, не позорься.

Надрывно вдохнув, он всё же встал. Шатающийся, с серым лицом и убитыми глазами, пацан обернулся на мужика.

– Ну вот другое дело. Тебя как звать-то?

В ответ – молчание.

– Молчать – это моя привычка, – буркнул мужик. – Сидим пока тут, ждём сигнала.

Где-то за гребнем раздавались выстрелы и крики.

– Будешь? – мужик протянул пацану сигарету.

Глянув на неё, тот оттолкнул руку.

– Ну, как знаешь. Моё дело предложить. Дал бы водочки, но, – он усмехнулся, – я за рулём, так что не пью.

Ноль реакции.

– Да ладно тебе, – пихнул он парня, – смешная же шутка.

Мальчишка лишь отодвинулся подальше.

– Что за молодёжь нынче пошла…

В этот момент из-за гребня взлетела ярко-красная ракета, озарив ночное небо тревожным багровым светом.

– Приехали.

Мужик запрыгнул в грузовик, завёл его, и на полном ходу рванулся назад, к лагерю. В считанные минуты ЗИС преодолел разделявшее их расстояние и взлетел на гребень, где уже не было Димки. Судя по веренице следов – тот пробрался вниз, к табору.

Буксуя на спуске, машина въехала в разорённый палаточный городок. Всюду валялись трупы быдла, разбросанные и там и сям. У доброй половины виднелись здоровые дыры и оторванные конечности – явно работа американки. Где же её хозяин?

Прикинув, откуда вылетела ракета, мужик повёл машину в ту сторону, и вскоре остановил её около большого, наполовину обвалившегося шатра.

– Ну и что тут у нас? – выглянул он, заметив собравшихся около чего-то на земле солдатов.

– Да вот, нашли что-то вроде люка, – ответил ему майор. – Как заложники?

– Мужик мёртвый, сами знаете. Бабёнка овощ. Ну, пацан в поряде полном. Жить будет. И ещё мстить будет. Это я вам точно говорю.

– Ну, – кивнул майор, – если сейчас всё получится, мстить нам и не придётся. Глядите, что тут.

Мужик, выбравшись из грузовика, с облегчением убедился, что выжили все шестеро ребят. У пары были перебинтованы руки-ноги, один полулежал, облокотившись на какой-то ящик. На его лице виднелись капельки пота.

– Двухсотых не будет, не переживайте, – успокоил его майор. – Вот, смотрите, – он указал на большую металлическую пластину на петлях, выглядывавшую из песка. Вокруг неё проглядывал бетон.

– И правда, люк. Бункер что ли?

– Судя по всему. Видать, бандиты обосновались в нём.

– И зачем вам я понадобился? Сгонять в Железку за взрывчаткой?

– Это будет наиболее надёжно, но можно попробовать кое-что другое.

– Пушка что-ли? – мужик оглянулся на грузовик.

– Верно. Ваше электрокомпрессионное орудие, по идее, обладает достаточной мощностью, чтобы вызвать объемный взрыв в бункере.

– И что мне нужно сделать?

– Тут полным-полно муки, – майор сделал жест рукой, указывая на расставленные вокруг ящики. – Засыплем в бункер сколько сможем, а потом пальнём издалека. Должно получиться.

– Ладно, ладно.

Вернувшись в грузовик, мужик отъехал на почтительное, по его мнению, расстояние. Его пушка стреляла очень сильно, если потратить весь заряд, но сильно теряла в мощности с расстоянием. Обычно он пользовался ею, чтобы расчищать дорогу, потому редко заряжал до максимума, но в этот раз повезло, заряд был почти полный.

Солдаты возились около шатра, таская мешки. Время от времени быдло пыталось выбраться, но тут же получало пулю от нависавшего над люком солдата. Того самого, который пол-цинка на себе таскал. Сейчас, наверное, у него и три обоймы не наберётся, судя по тому, сколько они сегодня патронов расстреляли.

Вскоре над шатром сгустилось целое облако из муки. С ног до головы белые и чертовски довольные, солдатики побежали к грузовику, на ходу потирая руки.

– Пали! – заорал майор, ударив по капоту.

Мужику дважды повторять не надо было. Высунувшись из окна, он дёрнул за рычаг, откидывая пушку с крыши. Прицелившись по пылившемуся облаку, он выкрутил регулятор мощности до упора и надавил на гашетку.

Окрестности огласил чавкающий механический звук, сопровождаемый ярко-голубой вспышкой.

Сверкающий, словно шаровая молния, снаряд пулей пролетел к шатру. Раздался взрыв. За ним ещё несколько, словно хлопки. А потом – главный. Объемный. Тонны песка взлетели на воздух, сплошной стеной встав перед столпившимися у грузовика людьми. Ударная волна опрокинула их на спины, а через мгновение всё накрылось толстым слоем песка.

Прошло с полторы минуты, прежде, чем песок под грузовиком зашевелился, издавая восторженные маты вперемешку с болезненными стонами. Кое-как выбравшись из-под завала, солдаты дружно присвистнули, глядя на образовавшийся кратер.

Пушка. Вместе с Куполами разделяет гордый статус уцелевших особых технологий прошлого мира. Если с грузовиками, часами, автоматами и прочим люди ещё как-то разбирались, то эти штуки – совсем другое дело. В их устройстве ничего не смыслил даже Мироненко, который считался умнейшим среди всех, населявших пустырь.

Привозили всю эту научную хрень на самолёте, и стоила она дорого. Мужику уж очень хотелось себе пушку, так что он копил на неё около сорока лет. Примерно столько времени у него ушло на то, чтобы собрать нужные деньги. Судя по тому, что за всё это время никто её с самолёта не купил – не очень-то она, видать, спросом пользовалась. Однако самому мужику от неё польза была неоценимая. Тут и говорить не о чем было.

– Ладно, – вздохнул он, закуривая Беломор. – Повеселились, и хватит. Домой пора.

Кивнув ему, все забрались в грузовик. Чтобы уместить там же и пленников, пришлось усадить сразу троих в кабине.

Обратная дорога прошла без происшествий, за исключением того, что после выстрела полностью разрядился энергоблок, из-за чего солдатикам оба раза пришлось заводить гусеничную станину с толкача. Да и ехали без фар, полагаясь лишь на память мужика.

Мёртвого дядьку похоронили на кладбище Чернового. Его жену кормить никто не хотел, так что мужик оставил её у себя дома, под присмотром обитавшей там старухи Людки. Всё равно он дома не ночует никогда. А вот пацана пристроить никуда не вышло. Подумал мужик, да и решил его у себя оставить. Даст Бог, проживёт до взрослых лет, а там и нормальную работу найдёт. Куда больше мужика волновал посаженный энергоблок, на перезарядку которого ушла вся зарплата от военных. Они, видите ли, сволочи такие, отказались платить, хотя выстрел из пушки был их идеей.

Мрази.

========== 4. Он не доктор Айболит ==========

Прошёл месяц. Пацан, который, как оказалось, звался Ромой, прижился с мужиком и даже кое-как освоился в его грузовом деле. Да и мужику, на удивление, понравилось. Он уже успел позабыть, каково это – работать вместе с кем-то. Новость о подрыве логова бандитов быстро разлетелась по округе, некоторое время все только и говорили, что о славном походе бравых вояк на быдло поганое. История обросла домыслами, сплетни подлили масла в огонь, и вот, мужик внезапно оказался едва ли не майором Громовым нового времени, якобы отважно ворвавшимся в стан врага, да в одиночку одолевшим несметные полчища вооружённых до зубов головорезов. Мужик, собственно, распространению слухов не препятствовал. Он вовсе не знал о них, пока Стася не рассказала. Слегка ошарашенный, тот лишь отмахнулся и буркнул что-то о «дурнях ряженых, которым лишь бы судачить о ерунде целыми днями», да вернулся к работе. А работы нынче было много. Ввиду уничтожения главного лагеря, вояки предприняли попытку окончательно выкурить быдло из региона, для чего начали активно прочёсывать пустырь, отстреливая всё, что дёргалось и не было мужиком или его машиной. Сам мужик относился к такому действу двояко: с одной стороны это было хорошо. Солдатня гоняла не только быдло, но и собак. Даже тоннель стал безопасным местом. Мало того, поразмыслив, вояки решили организовать в тоннеле блокпост, расчистить его от металлолома, да организовать там КПП, со всеми сопутствующими прелестями. Теперь дорога в Слореченск будет в разы проще и безопаснее. С другой же стороны – теперь его без конца дёргали по разным вызовам. То забрать солдат надо, то подвезти на блокпост стройматериалы, боеприпасы, еду с водой, девочек. Последнее, разумеется, тайком и только по ночам. Вся эта возня оплачивалась сигаретными пачками, коих у мужика уже был полный бардачок, ввиду чего он начал ощущать некий подвох во всём происходящем. Именно поэтому, когда в очередной раз к нему подошли военные с каким-то новым предложением, он уже было приготовился устроить им от ворот поворот, но остановился, заметив встревоженное лицо офицерика.

– Товарищ мужик, срочное дело! – выпалил тот не дойдя несколько метров.

– Чего на этот раз? – мужик уже свыкся со своим «титулом».

– Грипп! – сдавленно выпалил парень жуткое слово.

Грипп. Ещё один ночной кошмар современности. Начало эпидемии почти всегда означало гибель целого поселения. Обычно его закрывали на карантин, и больше никогда туда не приходили. Никто не знал, сколько зараза может прожить, и потому не рисковали. В своё время так был потерян городок Перемех, приютившийся среди скал в паре часов езды от Слореченска. Эпидемия какой-то болезни, первые тревожные знаки, подъём военных, карантин – и вот, уже который год, всё что находится за Слореченском – запретная зона. Неужели теперь эта же участь постигнет ещё один город?

– В Слореченске вчера пятеро заболевших. Город на карантине.

– Ну а от меня вам чего надо? – мужик выплюнул сигарету и уставился на солдат.

– Секунду, – офицер махнул рукой кому-то вдали.

Приглядевшись, мужик узнал в трусцой побежавшем к ним человеке проффесора. Да. Именно проффесора. И никак иначе.

Проффесор был кем-то наподобие врача, историка, исследователя-натуралиста, геолога и ботаника в одном лице, отождествляя собой весь научный потенциал Чернового собственной персоной. Этот могучих познаний дедуля выполнял в городе почти всю точную работу. От расчётов урожая, до настройки Купола и калибровки пушки мужика.

– День добрый, друг, – проффесор протянул мужику руку, которую тот незамедлительно пожал. – А вы, я погляжу, всё не меняетесь.

Хмыкнув про себя, проффесор перешёл сразу к делу.

– Грипп. Ужасно. Кошмарно. Кошмарно, но не фатально. Эта болезнь не так страшна, как та, что унесла жизни людей в Перемехе, царствие им небесное. Грипп можно вылечить даже нашими, увы, скудными силами. Я уже нашёл среди записей нужный рецепт и вместе с ребятами заготовил партию лекарства. Если передать их моему ассистенту Ирине в Слореченске – трагичного исхода удастся избежать.

Рома недоумевающе переводил взгляд с мужика на проффесора, и обратно. Солдаты тоже молчали, ожидая ответа.

– Косарь.

– Простите… – переспросил учёный.

– Доставлю за тысячу.

– Почему так дорого?! – тут же окликнул его офицер. – Вы ведь за сигареты работали!

– У меня этих сигарет хоть жопой жуй, шкет. Мне заправляться на что-то нужно.

– Но даже т-так, – неуверенно пробормотал проффесор, смотря в сторону через свои пыльные очки, – обычно вы берёте куда меньше.

– Ничего не чуешь, друг?

Все замолкли, словно по команде. Внезапно установившуюся тишину разрывал лишь вой ветра и шуршание тента на грузовике. Вдруг, среди этих завываний начали различаться низкие, гулкие нотки.

– Буря… – прошептал проффесор.

– То-то же. В этом месяце раньше на два дня. Если будет как в прошлом году – отпустит только через неделю-другую.

– К тому времени будет уже поздно! Большая часть города будет заражена, и лекарства уже не хватит! Даже если никто не умрёт, город будет парализован!

– Потому и говорю, что косарь возьму.

– Поедете в бурю?! – шокированно выкрикнул кто-то из солдат.

– Не в бурю, а перед бурей. Пацан, останешься здесь.

– Я с вами.

– Здесь.

– С вами!

Несколько секунд молчания.

– Здесь.

– Нет!

Ещё несколько секунд молчания. Мужик вытащил новую сигарету, и, затянувшись, задумчиво уставился на чернеющую стену бури на горизонте.

– Хер с тобой. Грузитесь.

Офицер, кивнув, махнул рукой солдатам, которые тут же подхватили лежавший неподалёку контейнер и погрузили его в кузов. Рома мигом запрыгнул на пассажирское место и пристегнулся. Забравшись на водительское сидение, мужик, сжав сигарету в зубах, повернул ключ зажигания и быстро стартовал прямо из города.

– Быстро едем.

– Нужно добраться до города раньше бури, – ответил мужик сквозь зубы.

Двигатель ревел, гусеницы выбивали из дороги облака пыли, закреплённая сбоку пушка побалтывалась на креплении, при каждом движении с лязгом стуча по кабине. Мужик, время от времени наклоняясь, чтобы взглянуть на небо, что-то считал в уме, непрерывно бормоча себе под нос. Окна пришлось закрыть, чтобы завывающий ветер не нагнал в кабину песка, который уже носился по опустевшим просторам, словно буран.

С Железки им помахал рукой дежурный, тревожно провожая взглядом пронёсшийся мимо ЗИС.

По лицу мужика стекали капельки пота, пробивая себе дорогу по густо покрывавшей кожу пыли и грязи, глубокие морщины нервно подёргивались в такт скачущему по неровной дороге автомобилю.

– Успеем? – спросил Рома, нерешительно смотря вперёд.

Мужик не ответил.

– Мы должны успеть. Там ведь… там ведь люди умирают!

Пацан немного осел на сидении. Мать, пусть и была строгой женщиной, всегда учила его заботиться о других, и протягивать руку помощи тем, кто в ней нуждался. Теперь мама уже ничего не скажет. Уже не посмотрит на него и не утешит. Возможно, она уже никогда не станет прежней.

Но это вовсе не значило, что он забудет её слова. Его спасли. Теперь наступила его очередь спасти кого-то.

– Успеем, – решительно сказал он. – Мы…

Рома не договорил. С громким лязгом машину рвануло в сторону, и она съехала в кювет, не доехав пару сотен метров до тоннеля.

Яростно выругавшись, мужик ударил руками по рулю и откинулся на сидении.

– Бегом в тоннель, – рявкнул он Роме. – Сейчас накроет.

– Нет! Мы не можем бросить всё!

– Я тут подыхать не намерен, – сварливо ответил мужик, выбираясь из грузовика.

– Давайте позовём на помощь военных из тоннеля!

– Пока дойдём до них, пока вернёмся, пока починим, на дорогу времени уже не будет, – мужик начал возиться с креплениями пушки. Грузовик мог пережить бурю, а вот столь тонкое оборудование наверняка бы сломалось.

– Нет же!!! – в отчаянии, срываясь на крик, возразил пацан. – Нельзя так! Нельзя их бросать!

– Думаешь, мне этого хочется?! – ответил ему мужик. – Ты думаешь, это я тут такая сволочь самолюбивая, что думаю только о своей шкуре?! А сам-то? Из-за своего липового героизма хочешь и себя угробить, и меня до кучи?! Глаза открой, щенок! Мы сдохнем там!!! Загнёмся, помрём, откинемся! Хочешь зажмуриться, как твой папка?! Хочешь в канаве валяться?! Ну так вперёд! Хватай ящик и пошёл! А я…

Мужик согнулся от резкого удара в живот. Сигарета вылетела изо рта, и, подгоняемая ветром, покатилась по песку, время от времени пуская тревожные искры.

Отвернувшись, Рома нагнулся над сломанной гусеницей и попытался её поднять. Упавший на колени мужик надрывно кашлял.

– Сучёныш. Вот ты как со мной?

Гусеница была неимоверно тяжёлой. Ему едва удавалось приподнять её на пару мгновений. Лютый ветер толкал его в спину, летящие песчинки врезались в кожу, больно царапая, а станина всё не поддавалась. Казалось, это было просто невозможно.

Сцепив зубы, он попытался затолкать гусеницу на место ударами ноги. Раз за разом, он бил по съехавшей, но всё ещё висевшей на краю корпуса гусенице. Каждый новый удар отзывался всё более сильной болью, но он не мог остановиться. Глотая слёзы отчаяния, он цеплялся за свою последнюю надежду остановить нечто ужасное. Он плохо понимал, что делает. Плохо понимал, зачем это всё. Он не мог объяснить свои мотивы. Однако Рома знал, что он не должен оставаться в стороне. Что он не имеет права сдаться хоть на мгновение.

Когда нога едва не онемела после очередного удара, он упал на колени. Вцепившись в гусеницу руками, он налёг на неё всем телом, пытаясь одновременно поднять её и загнать на положенное место.

– Отвали, – мужик внезапно толкнул его сзади.

Упав на землю, он услышал оглушительный звон ударов кувалдой по металлу.

– Поднимай её, – пнул его мужик, указывая на расцепленную и съехавшую на землю гусеницу.

Запрыгнув в грузовик, он проехал немного вперёд, смотав гусеницу чуть сильнее. Подхватив освободившуюся ленту руками, Рома натужно вдохнул, поднимая тяжеленную гусеницу. Руки ныли от перегрузки, спина невыносимо болела, губы непроизвольно тряслись, а из глаз лились слёзы.

– Держи! – выкрикнул мужик, подбегая обратно с кувалдой.

Он начал бить по съехавшей части гусеницы загоняя её на место. Каждый удар отзывался импульсом нестерпимой боли в руках и спине пацана. Пересохшая кожа на ладонях лопалась, из трещин сочилась кровь. Песчинки и неровности металла ножами впивались в руки, вырезая на них узор шрамов на всю жизнь.

Лицо мужика было перекошено от тревоги и напряжения. Его потрёпанная куртка развевалась на ветру. Редкие седоватые волосы трепало во все стороны, а цепочка от крестика на шее подскакивала в такт ударам.

– Держи, мать твою! – продолжал кричать мужик.

Подхватив вторую часть ленты, он натянул её, подтягивая к первой. Затем, вытащив из кузова скрепляющий штырь, начал вгонять его кувалдой в отверстие.

– Ещё немного… ещё чуть чуть!

Последний удар – и гусеница вернулась в относительно рабочее состояние.

– До города должно дотянуть, – рявкнул мужик, возвращаясь в кабину. – Теперь – вперёд.

Шатающийся Рома залез следом. Он хотел спросить мужика, почему тот передумал. Почему решил помочь. Почему взялся за эту глупую затею, не имеющую ни шанса на успех. Хотел, но не смог. В глазах потемнело, и сознание покинуло его.

***

Голова нестерпимо болела. Ощущение было такое, будто по ней ударили той самой кувалдой. С трудом открыв глаза, Рома увидел перед собой белую пелену. Словно чистое небо. Внезапно перед ним склонилось прекрасное существо. Ангел? Он в раю?

– Очнулся? – протянул ангел вполне человеческим, пусть и красивым, голосом. – Ты неделю провалялся.

Моргнув несколько раз, пацан убедился, что небеса оказались чем-то наподобие больничной палаты, а склонившийся над ним ангел – красивой девушкой.

Опустив взгляд на свои руки, Рома обнаружил, что они перебинтованы.

– Ты оба запястья вывихнул, а ещё умудрился сломать четыре пальца, – констатировала факт девушка, поправляя воротничок халата и задумчиво пялясь куда-то в окно узковатыми карими глазами. – Мужик сказал, тебе в голову пришла идея подержать в руках килограмм двести. Будь рад, что спину не сломал. Хотя, – добавила она, наклонив голову, – ещё грыжа вылезти может.

– Спасибо вам, – прохрипел Рома в ответ.

– Да нет, – ответила девушка, – это тебе спасибо. Мужик и остальное тоже рассказал. Я так понимаю, мы все теперь тебе обязаны.

– Да ладно вам, – он попытался выдавить из себя улыбку, – я даже ничего полезного толком-то и не сделал.

– Ага-ага, – кивнула ему девушка. – А самое полезное, что ты можешь сделать сейчас – это отдыхать. Чуть позже тебе принесут ужин.

Грациозно встав с табурета, она накинула на себя лежавший рядом халат, и, поправив длинные каштановые волосы, открыла дверь палаты.

– Постой… – он попытался остановить девушку.

– Тебя ведь Рома зовут? – спросила она, остановившись в дверном проёме. – Меня – Ира. А сейчас – отдыхать. Потом обязательно расскажешь мне о мире за стенами! – Она выпорхнула из палаты, закрыв за собой двери и оставив парня в недоумении и растерянности.

– Хороша девка, а? – прокряхтел знакомый голос прямо под ухом.

Испуганно обернувшись, Рома вскрикнул от боли, вызванной резким движением, и упал на кровать.

– Ты там живой, нет? – мужик перегнулся через подоконник, заглядывая в комнату.

– Рад видеть, что вы в порядке, – иронично прокряхтел пацан.

– Радуйся, ты у нас теперь герой, – улыбнулся мужик, проигнорировав его колкости. – Вон, какая краля обхаживает. Небось, радости полные штаны, а?

– Будет вам, – фыркнул Рома. – А правда обхаживала?

– Хе-хе. Глаз не спускала. Всю неделю вокруг тебя увивалась.

– Правда увивалась? – обнадёженно переспросил пацан.

– Ага. Повязки меняла, горшок убирала, мыла, – с полной злорадства гримасой перечислял мужик, пожёвывая бычок от сигареты и наблюдая, как с каждым словом пропадает энтузиазм во взгляде пацана.

– Даже такое?!

– А ты как думал?

– Погодите… всю неделю?! Сколько же я провалялся?!

– Тю. Совсем мозги отшибло? Неделя значит неделя. Неделю и провалялся, чего непонятного-то?

– Неделю… а болезнь?

– Лекарство хорошее, в кои-то веки проффесор что-то толковое изобрёл. Новых больных нет, а те что есть – идут на поправку.

– А буря? – не унимался Рома.

– Хе. Продолжается. У них тут, кстати, Купол – говно. Барахлит, даже половину частоты нашего не выдаёт. КПД ни к чёрту. Вон, песок сыплется, – он стряхнул пыль с плеча и неуверенно уставился наверх. – Ну и яйца у местных, раз живут под такой картонкой и не боятся.

– Думаю, они боятся, – прошептал Рома. – Боятся, но верят, что всё будет хорошо. Верят в завтрашний день, в свои мечты и желания. Люди – удивительные создания, дядь.

– Ты чего это? Философией заразился, пока в отключке был?

– Извините, – усмехнулся Рома. – Думаю, мне и правда нужно поспать.

– Ну давай-давай. Буря заканчиваться не спешит, так что можешь не торопиться. Выздоравливай, и не забудь Ирку как следует поблагодарить.

Развернувшись, он отошёл от окна, прошёл с десяток метров, затянулся сигаретой, и, уставившись в мерцающую завесу Купола, за которой бушевала стихия, задумчиво пробормотал:

– Да нет, пацан. Прав ты. Люди – чертовски странные создания. Сам иногда поражаюсь.

========== 5. Вот и конец ==========

Прошло четыре дня.

– Буря вчера поутихла, – пробормотала Стася, лениво пожёвывая что-то приторно-сладкое и хлебобулочное.

– Ага, – так же лениво ответил ей мужик, сидя на подножке кабины. – Иначе я бы сюда не добрался. Но сейчас опять накрыло.

– А пацана зачем оставил?

– Слабый он ещё. Да и пускай там побудет покамест. С Иркой порезвится. Пора бы уже пацану взрослеть, – он засмеялся рваным, переходящим в кашель, смехом.

– Ты ещё помнишь, когда Купол треснул? – Стася вновь посмотрела вверх.

– Было что-то такое. Лет десять назад… или двенадцать? – он задумчиво запыхтел сигаретой.

– Сорок, – сухо ответила бабуля. – Я тогда ещё в девках ходила.

– А-а-а… да, припоминаю. Жуть творилась, конечно. Помню, как целый дом унесло за раз. У меня ещё левая гусеница на грузовике дурацкая была, – мгновенно съехал он на другую тему. – С трактора. Только через лет десять поменяли.

Стася дожевала пирожок и по-старчески закряхтев, встала. О долголетии мужика говорить было не принято. Он никогда ничего не объяснял по этому поводу, потому со временем и спрашивать перестали. Даже самые старые помнили, что мужик был всегда.

Шли годы, сменялись поколения, один за другим, над городом загорались новые купола, а деревни и города вокруг исчезали, оставляя лишь занесённые песком безмолвные руины. Один лишь мужик не менялся и не исчезал. Десятилетиями, веками, он ездил на своём бессмертном грузовичке по пустырю, лениво покуривая Беломор и задумчиво вглядываясь вдаль своими старыми, выцветшими глазами. Глазами, которые, наверное, последними на всей Земле видели всю красоту старого, чистого и девственного, мира.

– Телеграмма! – заорал кто-то сзади, из окна ратуши. – Срочные новости из Слореченска!

– Теперь-то что? – недовольно обернулся мужик на засуетившийся городок.