Текст книги "Штамм «Стилински» (СИ)"
Автор книги: SаDesa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Он ходит во сне, Дерек. Всю свою жизнь. – Стайлз, кажется, близок к тому, чтобы сначала понизить голос, а после начать неразборчиво бормотать и всхлипывать. – Об этом вроде как никто, кроме меня, не знал… Ну, потому что мы, знаешь ли, делим одну комнату, и не то чтобы я хотел подрываться каждый раз, когда мой брат встает отлить…
– Ты сказал шерифу?
– Нет. – Тут Стайлз наверняка мотает головой, рискуя заработать нехилый приступ тошноты. – Не хочу волновать отца раньше времени, ведь если волки бессильны, то копы и подавно ничего не найдут. Его нет около четырех часов. На улице довольно холодно, волк. И я…
– Где ты?
– В двух кварталах от лофта. Мы разделились. Я с Лидией, у джипа движок сдох. Айзек и Скотт в школе, Кора и Эллисон прочесывают лес, только там почти не ловит и… – Стайлз мнется, Дерек представляет, как тот кусает и без того вечно изодранные губы и теребит вязку на своей любимой толстовке. – Ты поможешь?
Разумеется, нет! Сейчас Хейл пошлет всю эту кучку растерянных детей и завалится спать, будет видеть свои потрясные волчьи сны и охотиться на кроликов.
– Стой где стоишь.
В ответ – тишина, и поднявшийся на ноги альфа может только догадываться, что Стайлз сейчас энергично кивает головой, совершенно забыв о том, что собеседник его не видит. Тут же сбрасывает вызов. Мельком читает сообщения, из которых только три имеют какой-то смысл. Львиная доля посланий – белиберда из букв, отправленных с телефона Стайлза. И лишь одно – тут Дерек напрягается всем телом – пустое. От Стюарта.
Отправленное около двух часов назад.
Натягивая джинсы, Дерек даже набирает его, удерживая мобильник плечом. И разумеется, нарывается на «абонент не абонент».
Стайлзово «он ходит во сне» заставляет поморщиться и, прежде чем сорваться на улицу, схватить вместо излюбленной куртки болтающуюся без дела в шкафу черную толстовку.
Не дождавшись, пока там оклемается подвисший подъемник, сбегает вниз, перепрыгивая через целый десяток ступенек разом, и с тоской думает о том, что лучше бы эти двое по-прежнему доставали его нелепыми подкатами и прорвой сообщений.
На «Хей, волче, затусим вечером? Мое горло, части твоего тела?» глаза закатывать проще, чем на Скоттово «Нужна помощь. Лес обработали химикатами. Кора не может уловить запах».
***
– Я просто спустился вниз – ну там, знаешь, попить и сточить что-нибудь – вернулся в комнату, а его уже нет. И как в фильмах, – Стайлз машет руками и, поджав губы, качает короткостриженой головой, – пустая кровать и распахнутое окно. И никаких следов.
Дерек осматривается по сторонам, головой крутит как самая настоящая поисковая овчарка, но Стилински никогда в жизни не хватит духу сказать ему об этом. Да и не больно-то хочется ему сейчас шутить. Накинутый на голову капюшон толстовки насквозь мокрый, ноги в кедах начали мерзнуть. И он даже думать боится о том, что может случиться с лунатиком, вздумавшим прогуляться ночью босиком.
Ночью, да еще и в сторону леса. Леса, в котором уже очень давно не живет никаких волков. Только оборотни обретаются поблизости. Стайлз надеется, что лишь свои и никаких пришлых. Оказывается, ему не очень-то и хочется остаться единственным ребенком в и без того неполной, уже покалеченной болезнью семье.
До ужаса не хочется… Сглатывает вместе с комом в горле и свои мысли и нагоняет ушедшего вперед Хейла.
Стайлз долго пялится в его обтянутую темной тканью широкую спину, прежде чем заговорить:
– Я сначала подумал, что он у тебя, знаешь. Ну, решил попробовать еще раз.
Хейл останавливается, но не спешит оборачиваться на голос. Последнее, что нужно сейчас пребывающему в черт-те каком состоянии Стилински, – это его комментарии или неверяще нахмуренная морда.
– А сейчас я бы многое отдал за то, чтобы он действительно оказался у тебя. Или, чем черт не шутит, даже под тобой. – Звучит настолько убито, что Хейл его даже не обрывает. Молча слушает и продолжает сканировать окружающее пространство своими глазами, почти лазерами, мысленно прикидывая, куда бы еще мог отправиться шебутной подросток. – Мы вроде как всегда вместе были. Знаешь же, все эти шутки про яички и прочее… – Стайлз сбивается, слизывает замершие над губой дождевые капли и, скривившись, беспокойно сдергивает с головы абсолютно бесполезный капюшон. – А теперь я не чувствую себя целым. Когда мое левое яичко черт-те где.
Они бродят вдвоем вдоль лесополосы уже битых полчаса, но Дерек, как и Кора, не может взять след. Дерек упорно пытается, несмотря на дождь, поднявший весь этот химический кошмар в воздух.
Дерек тихо бесится.
Пахнет дождем и пестицидами. Пахнет хвоей, мельтешащим Стайлзом и волнением от мокрого с ног до головы, вернувшегося из школы Скотта.
Кора где-то поблизости. Айзек отправлен проверить подступы к лофту.
Эллисон и Лидия вернулись к Стилински. Стайлз старается не думать о том, как тряслись его пальцы, когда он вкладывал в тонкие пальцы Мартин ключи.
Стайлз сейчас вообще не думает. У Стайлза вроде как время принимать свои волшебные пилюли. Стайлз наотрез отказывается уходить.
– У меня пусто. – Скотт передергивает плечом и смотрит на Стилински так, словно виноват в чем-то. – Ни в школе. Ни рядом. Дождь слишком сильный.
Кора, чьи волосы собраны в непривычный небрежный хвост, согласно кивает:
– У меня тоже. Ни крови, ни пота, ни того, чем еще может пахнуть гипервозбудимый подросток.
– Это я тут гипервозбудимый подросток, – кисло шутит Стайлз. – Он вроде как гиперсаркастичный и придурочный.
– Да без разницы, здесь его нет. На поверхности – точно.
– О мой бог… – Стайлз сгибается напополам и, кажется, ловит нечто отдаленно напоминающее паническую атаку. Скотт тут же оказывается рядом с ним и утешающе сжимает ладонью тощее плечо. Взгляд, который Дерек посылает Коре, зверский вовсе не в переносном смысле.
– Ну что? – Хейл-младшая отводит свой и дергает плечом. – Что я сказала?
Они разделяются и сходятся на том же месте спустя еще пару часов, перед самым рассветом. К тому времени улов составляет разве что две бродячие собаки да один сомнительный мужик без определенного места жительства.
Сходятся там же и уже вчетвером медленно возвращаются к дому Стилински. Стайлз беспрестанно вертит в руках мобильник и все никак не соберется с духом для того, чтобы позвонить отцу. Стайлз все медлит, еще надеется на что-то.
Стайлз все медлит, хотя руки у него ходят ходуном, а губы посинели.
Стайлз единственный в этой разношерстной компашке, кто все еще мерзнет по-человечески.
– Давай уже, скажи ему. – Скотт оказывается самым нетерпеливым, и Стилински, вопреки обыкновению, смотрит не на лучшего друга, которого делит с братом, а на Дерека. Не то в поиске поддержки, не то для того, чтобы Хейл на него надавил и заставил нажать на нужные сенсорные кнопки.
– Просто позвони отцу, Стайлз.
Стайлз кивает, как игрушка на маятнике, и все крутит проклятый телефон, рискуя уронить его в одну из луж, по которым шлепает, даже не опуская взгляд.
– Я просто… Просто все думаю, а что, если Стюарт уже торчит дома? Мнет джойстик, жрет что-то из холодильника… Лежит на коленках Лидии? А я только зря…
– Стайлз. – Дерек почти уже было хватает размахивающего руками подростка за локоть, но в последний момент передумывает и просто сжимает пальцы в кулак. – Звони.
– А если…
– Стайлз, он прав. – Глаза Скотта поистине щенячьи. Огромные и блестящие в темноте. – Если хочешь, я сам могу…
– Ну уж нет! Ты уже звонил, спасибо! – Стайлз внезапно взрывается, отдергивает кулак с зажатым мобильником в сторону, и его болтовня становится все более и более осмысленной. – Ты уже звонил, ну! Когда нам было по двенадцать, а Стюарт тогда провалился в… Какие же мы идиоты, Маккол!
Стайлз тормозит вдруг, заталкивает мобильник в карман джинсов и, развернувшись на девяносто градусов, почти сразу же переходит на бег. Скотт, с чувством хлопнув себя по лбу, бросается следом.
Дерек лишь переглядывается с коротко пожавшей плечами Корой и делает то же, что и Скотт.
Догнать Стайлза не оказывается чем-то сложным.
Задыхающегося, путающегося в собственных ногах Стайлза, который указывает на припустившего вперед Скотта и, кажется, собирается сдохнуть.
– Останься с ним! – не глядя бросает Дерек сестре и сосредотачивается на мелькающей впереди спине Маккола.
На окраине спального района показывается покосившийся дом с выбитыми окнами. И просто убийственный запах птичьих перьев, крови и помета.
Дерек кривится и борется с желанием зажать нос.
– Здесь какой-то больной мужик жил! Лет десять назад! Разводил кур и прочую пернатую нечисть прямо в доме. По школе ходили слухи, что он их живьем и жрет, отплевывая перья. Ну мы как-то раз и решили притащить в школу пару перьев – заработать авторитет и все такое.
– И как, получилось?
– Конечно нет. Но уляпались мы тогда знатно. Мать меня на неделю заперла дома. Кто бы ни был этот больной птичник, звукоизоляция у него в доме что надо. Все стены войлоком оббиты.
Дерек перемахивает через покосившийся забор прямо за Скоттом и уже забегает на крыльцо, как Маккол останавливает его выкриком и кивком головы указывает на задний двор.
Хейлу же абсолютно плевать, с какой стороны вламываться на ничейную уже, заброшенную территорию.
Сжимает ручку и выдирает ее вместе с замком. Отбрасывает в грязь и рывком распахивает дверь. Внутри запах столь плотный, что, кажется, даже воздух от него становится мутным.
Чувствительному волчьему обонянию приходится совсем плохо.
– А я думал, вы уже и не заглянете… – стуча зубами от холода, проговаривает усевшийся посреди лестницы Стюарт. Стюарт, в голосе которого ощутимое облегчение. Стюарт, левая нога которого провалилась под хлипкие от времени ступени и плотно зажата размочаленными кусками дерева.
Дерек выдыхает и, пока Скотт возится с мобильником, чтобы позвонить Стайлзу, приближается к своей занозе в заднице номер два.
Поднимается осторожно, прислушиваясь к скрипу дерева, чтобы не провалиться тоже, и аккуратно, как только может, разламывает остатки давно прогнившей половицы.
Вытаскивает прилично опухшую и посиневшую лодыжку из ловушки и поднимает глаза на подростка.
– Перелом.
Стюарт невесело хмыкает, губы у него такие же синие, как у Стайлза, а на щеках явное раздражение от соли. Дерек благородно умалчивает об этом. Дерек даже не хмурится и не закатывает глаза в ответ на дрожащее «Но ты же понесешь меня, о мой хмурый волк?»
***
Стюарт выглядит более чем здоровым, несмотря на загипсованную ногу и уже появившуюся первую дебильную надпись. Стюарт выглядит слегка бледноватым и с залегшими темными кругами под глазами. Шутит невпопад, требует от каждого присутствующего торжественно поклясться в том, что шериф Стилински никогда не узнает, что его сына нашли облепленного птичьим дерьмом, и весьма картинно вздыхает, жалея об утерянных где-то по пути очках.
Стайлз все это время молчит. Пальцами сжимает изножье кровати и молчит. А после, дождавшись, когда в палате покажутся приехавшие девчонки, разворачивается и сваливает.
Так и не произнеся ни единого слова.
Дерек, повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, следует за ним.
Следует, не окликая, вплоть до неприметной, в цвет стен двери в конце коридора. Незапертой.
Стилински-младший дергает за ручку и скрывается внутри. Прежде чем успевает захлопнуть, волк просачивается следом.
– Ох черт… – Это все, на что сейчас хватает и без того давящегося Стайлза. Давящегося схлынувшим нервным напряжением и начинающейся истерикой. Теперь вроде как можно. Теперь можно расслабиться.
Дерек ни слова не говорит, глядя на то, как карие глаза становятся большими и нездорово блестящими. Дерек сгребает Стайлза в охапку и, подтащив к себе за лацкан расстегнутой, поверх толстовки накинутой куртки, обнимает.
За плечи, комкая ткань пальцами. Позволяя теребить вязки на своей толстовке и совершенно точно игнорируя, как горячо и влажно становится плечу.
Стоят так довольно долго. Стоят довольно долго для того, чтобы Дерек перестал слышать голоса в палате Стюарта и убедился в том, что дыхание второго Стилински тоже выровнялось.
