Текст книги "Тяжелая жизнь парня в теле девушки (СИ)"

Автор книги: Sad doge

Соавторы: Сота Акимара
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– Я этим девицам не поверю! – я разозлилась. – Делай что хочешь, но не пытайся меня переубедить. Мне хватило одного раза.

– Да, они совершили ошибку. Все мы их совершаем, Саш. Сейчас они стремятся стать лучше, просто дай им шанс…

– Мне всё равно, к чему они стремятся. Разговор окончен, давай больше не поднимать эту тему. Мне пора идти, – я поспешно обулась и выбежала из квартиры. Не обращая внимания на то, что вокруг уже давно темно, и не чувствуя страха. Мне всё равно. Я полностью погрузилась в воспоминания.

***

Аня не знает, что когда-то я и сама состояла в Настиной компании и «дружила» с ней самой. Тогда у меня еще не хватало смелости постоять за себя или сказать что-то против. Я была ведома, и поэтому часто становилась свидетельницей ее издевательств над другими девочками. В последний раз я не выдержала. Я заступилась за плачущую школьницу, которую даже не знала. Мне было страшно, но я встала напротив своей уже бывшей компании и начала ругаться. Помню лишь, как тогда коленки тряслись, а во рту все пересохло. Мне удалось заставить их уйти, но это было только начало. Девочка убежала довольно быстро, даже не поблагодарив, но тогда мне было не до этого – я и сама была готова разрыдаться.

Я думала, что они только немного разозлятся, но простят мне мое поведение… я ошиблась. По школе пошли слухи обо мне, в которых я кем только не была. Многие, кто знал меня, перестали со мной общаться, и часто я слышала, как они перешептываются за моей спиной. Это было только начало.

Надо мной начали издеваться, причем те, кого я считала своими друзьями.

– Ты чего? – выходя из раздевалки, Вика поставила мне подножку. Она ничего не ответила, лишь противно рассмеялась и ушла. Я увидела улыбки и у других учеников. Когда я направилась в класс, меня пару раз толкнули, в спину летели различные неприятные ругательства.

Если кто и знал, в чем причина, так это Настя. Я пыталась у нее спросить, может ли она мне помочь, но она просто уходила всякий раз, когда я пыталась с ней заговорить. Это продолжалось в течение месяца, и я часто стала прогуливать. Мне не хотелось возвращаться в школу, мне больше не хотелось терпеть эту травлю. Дома я тоже не могла оставаться, ведь там была мама. Она была писателем и работала на дому, поэтому я очень много гуляла. Карманных денег у меня было не много, и их постоянно приходилось растягивать, стараясь не заходить в кафешки. Когда наступили первые морозы, я начала болеть из-за этого.

Я не могла вечно прогуливать школу, иначе начались бы проблемы. Время от времени я приходила на уроки, стараясь зайти последней и уйти по звонку первой. Было невыносимо чувствовать на себе их презрительные взгляды, но со временем я научилась не обращать на них внимания, и стало немного проще. И тогда они изменили тактику. Часто пытались подкараулить, следили и ходили следом. И все это делали молча, чем очень нервировали меня, ведь я не могла понять, что им надо.

Намерения вскрылись чуть позже, когда в последний день недели за моей спиной закрылась дверь, и я оказалась заперта на складе, на который пришла по просьбе учителя.

– Посиди там. Может быть, тебе повезёт, и кто-нибудь туда зайдёт, но это навряд ли, – послышался смешок из-за двери и удаляющиеся шаги.

«Телефон остался дома, позвонить никому не могу».

Я никогда не боялась темноты, но тогда я ощущала, будто она давит на меня со всех сторон. Всё, что я могла делать – это плакать. Надеяться, что хоть кто-то услышит мои крики и стук, мне не приходилось, ведь урок был последний, а склад находился не в учебной части школы, и уроков там даже рядом не проводилось.

Не знаю, сколько времени прошло, но меня наконец-то выпустил напуганный охранник, видимо, услышавший мой тихий плач. На улице было темно, но это было лучше, чем непроглядная тьма склада.

Я бежала домой и, решив срезать через парк, наткнулась на компанию парней, один из которых встал на моем пути. Кажется, я видела их в школе.

– О, та самая? Сомова? И чем же ты Насте насолила, деточка?

Я не знала что сказать, и просто попыталась вырваться. Но держали меня крепко.

– Куда ты? С нами не хочешь прогуляться? – говорил только один из них, он же и держал меня. Не получив моего ответа, парень сжал руку еще сильнее, после потянул на себя.

Эмоции нахлынули волной. Ненависть – вот что я чувствовала тогда. Ненависть к Насте, ненависть к одноклассникам, ненависть к этим парням. Меня все достало, поэтому я просто ударила его коленом ниже пояса. Он отпустил меня и согнулся, и я рванула домой что было сил. Один из его друзей сначала попытался догнать меня, но вскоре бросил эту затею и, крича мне ругательства вслед, пошел обратно в парк. Я продолжала бежать, не обращая внимания на то, что меня не преследуют, не обращая внимания на боль в мышцах. Уже около подъезда я споткнулась и упала, больно ударившись коленом о бордюр, разодрав кожу до крови.

Хромая, я зашла домой, где меня встретила мама. По её взгляду я поняла, что меня ждёт ещё и выговор.

– Мам, я опоздала потому что… – хотела я объяснить ей причину опоздания, но она не стала слушать.

– Какая разница? Факт остаётся фактом – ты опоздала. Я не собираюсь слушать твои оправдания.

Я не стала спорить и пошла мыть руки. На кухне за столом уже сидел отец, что было удивительно. Он должен был вернуться только на следующий день, да и редко его можно было увидеть на кухне – папа предпочитал перекусывать в своем кабинете.

– Садись, ужинай, а потом в свою комнату, – сказал папа, даже не посмотрев на меня, – ты наказана. Телефон мне на стол, никаких подруг.

Я лишь кивнула.

– Что с ногой? – спросила мама, заметив кровь на коленке.

– Я упала.

Осмотрев мою ногу, она вынесла вердикт.

– Завтра с утра поедем в больницу.

После обследования стало ясно, что травма серьезная. Вылечить реально, но доктор нас убедил в том, что заниматься танцами или ещё каким-либо видом спорта я не смогу.

***

Я не заметила, как добежала до того самого парка. Домой возвращаться не хочется, ведь там никого нет. Я уже неделю живу одна и ещё три дня буду приходить в пустую квартиру… или не стану.

Когда мама вернется из поездки, наверняка она попробует позвонить на мой телефон, но ей никто не ответит. Телефон будет выключен. Потом она свяжется с Аней, которая тоже не будет знать, где я. Только после подойдёт в квартиру бабушки. Не захочет, но ей придётся. Она знает, что искать меня надо там.

Я любила бабушку, после пяти лет общалась с ней больше чем с родителями, и теперь ее квартира – это то место, где я могу побыть одна. Ключи есть только у меня и мамы. Она не будет спрашивать, почему я там. Она просто будет кричать на меня, ничего не выясняя. Ей это не надо. Главное, чтобы я не нервировала ее.

Но сегодня ночью я туда не пойду. До завтра я буду гулять одна, ведь мне так привычнее. Ничего не меняется.

Комментарий к Спешл

Вот и обещанный бонус, соавтор старалась. Ну а бонусом к бонусу будет немного ее творчества ;)

Аня

https://drive.google.com/open?id=1RW410Q4Ht5nnbUHY93ttMZbLmm2SlO0k

Саша

https://drive.google.com/open?id=1YN_6zMZlruEbevm1y1S0zVGfeNVLVUzR

https://drive.google.com/open?id=1jEwmCfIbymn0ps8qeO490MVw5kg4EX5d

========== Глава восьмая. Терпение есть добродетель ==========

Когда-нибудь этот день должен был настать. Собрав сумку, я вместе с Аниной мамой двигался в спортивный зал, чтобы записаться в секцию по гимнастике. Женщина уже позвонила тренеру и договорилась на первое занятие, на котором я должен был «показать себя». Хоть Аня и убеждала меня, что все пройдет хорошо, но что-то я сильно сомневался в этом.

«Однако, что может быть страшнее смерти?» – попытался я воодушевить себя.

Пока Анина мама разговаривала о чем-то с тренером, я пытался натянуть костюм гимнаста. Да, я все еще не знаю, как он называется и да, я немного набрал в весе, чем опечалил девушку. Что поделать, не могу я наесться досыта тем количеством еды, которое требует приготовить хозяйка. Тряпка сопротивлялась и трещала, но победа осталась за мной, понадобилось лишь жалких десять минут на переодевание. Когда вышли из маленькой раздевалки в зал, Анна решила провести со мной короткий инструктаж.

*Ты все понял?* – в конце спросила она.

– Да…

*Точно?*

– Не совсем…

*Ладно*, – устало выдохнула она. – *Что не понял?*

– Все…

Не то чтобы я был страшным тормозом, но все эти движения и действия на словах звучат довольно страшно и непонятно. За короткий промежуток времени, пока тренер представлял меня группе, девушка вывалила на меня огромную кучу методической информации, которая, естественно, прошла мимо ушей. Все равно, что прочитать руководство по управлению истребителем за пять минут до взлета.

Откровением для меня стало наличие здесь Насти, которая, оказывается, уже давно тут занимается. Увидев меня, она тут же разулыбалась и забрала меня к себе в пару, под удивленные взгляды других девочек.

«Кто бы мог подумать! Я точно не сплю?»

Да, на занятиях Настя была совершенно другим человеком. Не сомневаюсь, она получала истинное удовольствие. Что уж говорить – мне в который раз порвало все шаблоны, хоть я и начал постепенно привыкать к такому. Все же, первое впечатление зачастую бывает весьма обманчивым. Она хорошо общалась с другими ученицами, выкладывалась на полную да и вообще излучала счастье и позитив.

– Я и не знала, что ты занималась гимнастикой, – удивилась девушка, узнав, что до переезда Аня уже была в группе.

– Да, я бы тоже не подумала, что тебе подобное нравится.

Разминка прошла без особых проблем, только иногда мой мозг клинило, когда надо было как-то согнуться/разогнуться, ведь в прошлой жизни у меня бы такое никогда бы не получилось, а в новом теле – запросто. Женская гимнастика оказалась довольно суровой – мало того, что разогрев был довольно серьезным, на мой взгляд, так еще и десятиминутный бег был основной его частью. Помню, как раньше и 100 метров пробежать не мог, не выплюнув легкие, а тут после такого только слегка жарко стало. Вообще, здешние хрупкие и невысокие девушки могли без особых проблем переплюнуть по выносливости многих тренирующихся парней: закончив с марш броском, юные феи спокойно ожидали начала основных занятий, оживленно переговариваясь. Мое сознание просто переворачивалось с ног на голову – по старой памяти, я должен сейчас лежать без чувств и бороться за свою жизнь, однако тело сигнализировало о полной готовности к продолжению тренировки.

Первые крупные проблемы не заставили себя ждать. Для отработки какого-то элемента было необходимо для начала сделать заднее колесо, и девушки начали по одной подходить к тренеру, делать колесо, а после, слушая его наставления, немного видоизменять движения. Моя новая подруга выполнила требуемое без проблем, и наконец, наступил мой черед.

«ТАКИХ поворотов жизни я точно не ожидал», – все ждали, когда я уже начну, но готовности во мне совершенно не было. – «И как я это должен сделать?»

Хоть Аня и пыталась мне быстро объяснить принцип выполнения упражнения, но понимать я отказывался – как-то еще не приходилось до этого так стремительно перемещаться в трех плоскостях.

«Если подумать, то ведь Аня раньше уже занималась, и спокойно тут хоть сальто может сделать», – размышлял я. – «Значит, у нее и рефлексы должны были остаться. И как заставить их работать?»

Недолго думая, я принял решение не думать – выкинуть все мысли из головы, сосредоточившись лишь на цели. Идея была в том, что рефлексы срабатывают автоматически, когда ты не пытаешься разобрать каждое свое действие. Тело расслабилось, и начало двигаться само, с моего небольшого усилия. Спустя мгновение уже все закончилось – элемент был выполнен без замечаний, и меня даже похвалили. Благодаря этому нехитрому трюку занятие прошло просто великолепно, за что я заслужил одобрительный кивок наблюдающей за всем этим мамы и, судя по вытянутому лицу Насти, повышение уважения у девушки.

«Веселье» началось чуть позже, когда мы всей гурьбой пошли переодеваться. Только когда за нами хлопнула дверь раздевалки, я осознал, в какой ситуации оказался. Я привык к своему телу и особо не обращал на него внимания, но вот про других девушек я такого сказать, к сожалению, не мог. Да, тут было несколько учениц младше Ани на три-четыре года, и их игнорировать не составило труда, но вот сверстниц, а еще хуже старших из группы девушек, которым было лет по восемнадцать-девятнадцать… думаю, что вот сейчас точно полетит вся моя конспирация. Уже чувствую, как кровь начала против воли приливать к щекам, и те уже чуть ли не горят. В соседнем помещении была душевая, поэтому, решив потушить разгорающийся гормональный пожар, я начал быстро снимать с себя всю одежду, намереваясь попасть туда самым первым и занять место где-нибудь в углу, но не судьба. Пока я разбирался с тряпками, бо́льшая часть дев уже ушлепала на водные процедуры.

– Анька, ты чего копаешься? – окликнула меня Настя. Рядом с ней стояло еще две девочки. Вдох-выдох.

Хозяйка тела прекрасно понимала, что я сейчас испытываю, но комментировать ситуацию хоть как-то не стала.

«Хоть бы поддержала или отвлекла!» – подумал я, пытаясь не смотреть на их аппетитные формы.

Только я успел взять полотенце, как подруга цапнула меня за руку и потащила за собой. Уф, вот это спинка… Та-а-ак, главное, не смотреть по сторонам, отключить мозги и предоставить все рефлексам… Не помогло. Это был не тот случай, когда возможно спокойно отключиться от происходящего. Хуже того – кабинок здесь не было и в помине, так что скрыться ото всех мне не судьба. Место, как назло, досталось между Настей и другой девушкой из старшей группы, поэтому пришлось сразу уткнуться взглядом в стену.

«Не смотри по сторонам, не смотри по сторонам, не смотри по сторонам!», – мысленно проговаривал я про себя мантру, вдавливая кран подачи холодной воды до максимума. – «Потушите меня кто-нибудь!»

– Любишь похолоднее? – приобняла меня сзади Настя, направив свой поток теплой воды на меня, создавая необычный контраст. – Простудишься ведь.

«Не это сейчас главное…» – постукивая зубами, подумал я. – «Ну не прижимайся ко мне так…»

– Насть, не могла бы ты отойти? Я тут сконцентрироваться пытаюсь.

– Хм, и на чем же? – прошептала девушка, а ее руки отправились изучать мое тело.

«Крепи-и-ись», – тем временем, Настя краешком ноготков водила по моим бедрам, вызывая табуны мурашек. – «Ее надо чем-то отвлечь!»

Но как это было сделать, я не знал, ведь и сам не мог отвлечься от странных ощущений. Кулаки непроизвольно сжимались и разжимались и подруга, видя мою реакцию, хихикнула и повисла на плече, сильнее стиснув меня в своих объятьях.

– Ань, а ты озорница, – несмотря на холодную воду, ее дыхание обжигало. Я не знал, о чем она, но голова отказывалась думать над этим, ощущая две упругости, которые уткнулись в спину.

И хозяйка тела молчала. Честно – я в этот момент даже не мог понять, что она испытывает, потому что сам фонил огромным количеством эмоций. Даже если переживу этот момент, я совершенно не знаю, чего мне ожидать от Ани.

«И почему я чувствую себя виноватым?!»

Когда это все кончилось, и я одетый уселся посреди лавки в раздевалке, морально ощущая себя выжатым досуха и не способным хоть на какие-то эмоции или движения, Настя крутилась рядом, ожидая, когда я уже поднимусь и пойду вместе с ней к выходу – девушка сияла легким румянцем на щечках, бодрой улыбкой и блеском зеленых глаз. Мама Ани, заглянув к нам, рассказала о звонке с работы, и что ей срочно надо уехать, поэтому домой я отправлюсь один… точнее, с Настей. Так уж получилось, что идти нам в одну сторону, и девушка очень взбодрилась, узнав это. Совершенно ее не узнаю – мне всегда казалось, что люди вроде нее не меняются, а тут вон как получилось.

На самом деле, это все неспроста. Нет, я не параноик, просто новая подруга сама о себе рассказала по пути домой. Ее бунтарство, жестокий характер и натянутый цинизм было следствием сложного детства.

– Я терпеть не могла свою мать, – я уже и не помню, как разговор перешел на эту тему, но решил просто выслушать девушку, – и это было взаимно. Дома я старалась не появляться, ведь она постоянно приходила пьяной и начинала на меня орать.

*Ужасно*, – прошептала Аня.

– И не говори. Когда мне стукнуло двенадцать, ее все же лишили родительских прав. Соседи часто звонили в органы опеки, зная, что происходит в нашей квартире за закрытыми дверями. Меня, зареванную и в синяках, подолгу отпаивали чаем, разрешая остаться на ночь. Отца я не видела, а мать ничего про него не рассказывала, начиная злиться всякий раз, стоило мне расспросить о нем, но, когда я лишилась единственного опекуна, передо мной встала дорога в детский дом. Те, кто знал о моей судьбе, помогли найти родственников по папиной линии, и я с ними смогла связаться. Они, к моему удивлению, согласились удочерить меня и принять в семью. Тогда я еще подумала, что теперь буду счастлива. Какая же я дура.

Передернув плечами, я застегнул молнию куртки до самого горла. Ноябрь встретил нас первыми морозами, к чему я был не очень готов. На город опустилась темнота, и в свете фонарей было видно выдыхаемый пар.

– Если в двух словах, – продолжила Настя, грустно усмехнувшись, – то новая семейка оказалась чуть ли не хуже. Нет, они ни в чем мне не отказывали, да и ведь согласились взять к себе, но оказалось, что они с конкретным таким «приветом». У них есть родной сын, залюбленный поганец, который стал приставать ко мне. Сначала я терпела его, боясь, что меня попросту выгонят на улицу, если он пожалуется, – Настя помрачнела. Повисла непродолжительная тишина, после чего она вновь продолжила. – Я ведь как и ты сюда перевелась, но раньше. Все дело в том, что в прошлой школе надо мной издевались. Сначала из-за финансовых проблем, а после уже по привычке. Ни дома, ни в школе покоя не было… ну и я сорвалась. Сначала избила обидчиков, а после уже брата дома. Проблем было после этого море, так что родственнички решили меня просто отселить. Не знаю, что у них в голове вертелось, и почему не отказались, но в итоге я просто живу одна в этом городе. Представь себе, они даже деньги мне перечислять обещали до тех пор, пока не получу высшее образование!

*Поэтому ты себя так вела с окружающими?*

Подруга ответила не сразу, смотря пустым взглядом куда-то за горизонт.

– Кто знает… В прошлой школе я поняла две вещи – прав тот, кто сильнее и у кого больше друзей. Не думала, что ты окажешься сильнее меня, Ань, но теперь я будто проснулась, – девушка вдруг улыбнулась и приобняла меня за руку. – Если бы я знала, что проигрывать не всегда неприятно!

Периодически я стал упускать некоторые события, коих в последнее время стало чересчур много, за что получал втык от Ани, хотя ей тоже было сложно уследить за всеми переменами в ее жизни. Один раз даже забыл про встречу с братом, которую сам ему и назначил. Неловко вышло, хоть и ничего серьезного. В планах было просто посидеть да поболтать, но вспомнил я о ней только тогда, когда родственник сам мне позвонил. Пришлось извиняться и откладывать встречу, ведь в этот момент я гулял с Ником. Что-что, а про свидания со своим парнем Аня не забывала. Что сказать – их стало много, чуть ли не через день куда-то ходили и что-то делали. И все эти моменты с прогулкой за ручку, неловкие касания друг друга, естественно, на мой взгляд, и постоянные переписки хорошо отвлекали ее от Саши.

Что творилось с Сашей, трудно было сказать – в школе она пыталась вести себя как прежде, но вот ее посещаемость стала куда хуже, как и заинтересованность в чем-либо. Училась без желания, разговоры практически не поддерживала, а когда ко мне подходила Настя или Вика, ее тут же будто ветром сдувало. На попытки поговорить и помириться не реагировала, что очень задевало Аню. Если хозяйку тела я и остальные еще могли отвлечь, то вот на счет Саши я такого сказать не мог. Что я точно знаю, так это то, что нельзя дать ей утонуть в собственных мрачных мыслях и обидах, ведь если она всплывет, то уже не будет прежней, а если нет… да, были у меня и такие знакомые, не выдержавшие депрессии и совершившие ошибку. Ошибку ценою в жизнь.

Ни я, ни Аня не знали, как подступиться к подруге, но спасение пришло оттуда, откуда мы не ждали.

– Я что, по-твоему, на психолога похож? – спросил меня Олег, стригущий в этот момент Даню. Саша сегодня не смогла прийти со мной, так что я мог без проблем обсудить с ними ее состояние.

– Послушай, тебе и не надо из себя психолога строить, просто будь рядом с ней и не давай ей грустить.

– Хреновая из тебя подруга, раз просишь меня о таком.

Меня его слова ничуть не тронули, а вот Аню это задело.

– Могла бы справиться сама, не просила бы тебя о помощи.

Олег хлопнул друга по спине.

– Ладно, свободен. Тебя подстричь? – спросил он меня, когда Даня отправился в ванную.

– Не-е, спасибо. Ты мне ответишь?

Парень посмотрел на меня, будто я ляпнул что-то глупое. Человек, который изображает из себя тормоза, посмотрел на меня как на идиота… Приехали, называется, но я вынужден терпеть.

– Вот что ты за человек такой интересный? Посмотрим, что можно сделать с ней, – прибравшись, он улегся на диван, и достал телефон, – но учти, что у меня может и не получиться.

– Спасибо…

– «Спасибо» на хлеб не намажешь.

«Вот ведь подлец!»

– Хорошо, что ты хочешь?

Размахивая ногами, он не отвлекаясь от телефона непринужденным тоном произнес:

– Поцелуйчик.

Раздался громкий скрип моих зубов и глаз начал дергаться. Слегка приподняв бровь, Олег отвлекся от телефона и посмотрел на меня.

– Можно сюда, – он вытянул руку так, чтобы тыльная сторона ладони смотрела прямо на меня. – Мне не принципиально.

Меня даже перекосило от его слов.

«Да чтоб я, да… Хочет заставить меня унижаться перед ним?!»

– Ехехе, видела бы ты свое лицо, – коротко рассмеялся он, убирая руку. – Пошутил я. Что, шуток совсем не понимаешь? Глупая что ли?

«Поймешь их, когда у тебя физиономия всегда с одним и тем же выражением!»

Что может быть хуже прогулки с парнем за ручку? Только то, что тебе надо делать вид, будто тебе это нравится. Искренне улыбаться, сдерживая внутри себя бесконечное отвращение. Сжимать его руку в ответ, в мыслях ломая ее всевозможными способами.

– Ань, на тебе лица нет. У тебя температура? – Коля даже отвлекся от поедания мороженого, чтобы потрогать мой лоб. Зря он так, ведь от этого меня еще и затрясло.

*Он волнуется обо мне!* – счастливо пискнула Аня.

– Не-е, я в порядке. Просто пала жертвой жизненных противоречий…

Человек может привыкнуть ко всему, но не сразу. Не знаю, сколько мне еще времени понадобится, но я не хочу, просто не хочу воспринимать это как норму. Я не девушка! Мне все эти его заигрывания противны, но я просто не могу сказать ему «нет». Что может быть хуже смерти? Жить чужую жизнь, под чужой маской, обманывая всех, в том числе и себя. Возможно, я драматизирую, поскольку я жив и могу наслаждаться даже такими сомнительными моментами, но что поделать?

Все, что я могу сейчас, это провести это время максимально весело. Даже самые дурацкие эмоции и впечатления свидетельствуют о том, что я жив. Если подумать, то я сам виноват в том, что моя прошлая жизнь была такой скучной и бесцветной, грех возмущаться.

Пусть мне и неприятно ощущать рядом какого-то школьника, который ко мне неровно дышит, но Аня была счастлива, и кто я такой, чтобы мешать ее счастью? Я терпел, терпел и улыбался. Местами это было даже забавно. Некоторым шуткам и кривляниям Коли я даже смеялся. Если воспринимать это все проще, как обычную дружескую прогулку, то становилось легче. Да, я все еще оставался добровольным заложником своего мужского самосознания, но постепенно границы размывались… нет, на мальчиков меня не потянуло.

Начало приходить осознание того, что ты девушка. Может, не душой, но телом. Первое, что сильно повлияло на меня, так это собственный голос. Да, мысли озвучивались по старому, а проговоренные слова вслух сбивали с толку, но со временем я привык. Чаще стал замечать, что даже думать начал своим новым голосом, и тогда стало сложнее различать мысли и голос Ани. Чем-то было похоже на психическое заболевание, не правда ли? Хотя, различить свой голос и голос девушки оказалось не так сложно, нужно было просто привыкнуть.

– Как ты думаешь, – спросил я рядом идущего Ника, – что нас делает нами?

Хозяйка тела была не против того, чтобы я иногда выбивался из образа и мог сам побеседовать с окружающими. Мне кажется, что она прекрасно понимает то, в каком я положении, поэтому и пытается его всячески смягчить.

– Наши поступки, – после недолгого размышления ответил парень. – Они позволяют окружающим понять, что ты за человек и чего стоишь. Даже если ты ничего не делаешь – это тоже выбор, так что и по бездействию можно охарактеризовать тебя. Именно поступки имеют самый сильный окрас, а всякие намерения, это лишь пустословие и топтание на месте. А почему спрашиваешь?

«И действительно, почему? Чему меня может научить школьник?.. Ладно, возможно, он может показать мне другую точку зрения».

– Ну вот предположим, – начал я, – что из-за некоторых стечений обстоятельств ты попал в другое тело. Будешь ли это все еще ты, или же уже новый человек? Изменишься ли под внешность и обстоятельства, или попытаешься жить своей прошлою жизнью?

– Я – это я, – легко ответил Ник, слегка улыбнувшись, – и ничто этого не изменит. Не важно, как я буду выглядеть, не важно, где и в каких обстоятельствах я буду находиться, – он крепче сжал мою ладонь, видимо, не замечая нервного подергивания моего глаза, – я – это я. Если ты не изменяешь себе в принципах, ты не меняешься, и не важно, как ты выглядишь.

Если подумать, то парень прав. Пусть я и стал выглядеть иначе, внутри я остался прежним. Взгляды могут меняться в течение всей жизни, так что на мелкие перемены можно не обращать внимания.

– Я тебе хоть немного помог? – спросил он меня.

– Да, пожалуй…

В такие моменты я часто уходил в себя, обдумывая новую информацию, но в этот раз судьба лишила меня такой роскоши. Где-то на периферии ощущений я вдруг почувствовал то самое зудящее чувство тревоги. Пятничные уроки прошли довольно быстро и мы еще засветло выбрались из школы, неспешно прогуливаясь по улице, так что я не особенно бдел за окружением, и как оказалось – зря.

Мы стояли на перекрестке и ждали зеленого сигнала, как однокласснику позвонили и он отошел в сторону с довольно серьезным выражением лица. Естественно, пришлось пропустить возможность перейти дорогу и ждать парня. Прохожие обступали меня, не обращая особого внимания, когда я и почувствовал на себе пристальный взгляд. Обернувшись на дорогу, я столкнулся взглядом с сущностью. Назвать «это» человеком было довольно трудно, пускай оно и не отличалось от нас совершенно. Это был мальчик лет десяти, одетый в какие-то бесцветные тряпки, на которого не обратишь внимания, пока он сам не подойдет. Пацаненок стоял в шаге от меня, не сводя с меня своих серых глаз. Его взгляд был похож на рыбий – такой же пустой и ничего не выражающий. Он просто стоял и смотрел на меня, и я подкоркой чувствовал, что само его существование противоестественно и невозможно. От него веяло холодом, который запросто перебивал ноябрьские морозы.

Бежать или сражаться – я не знал. Невозможно было понять, как оно настроено ко мне. Одежда под курткой липла к телу от проступившего ледяного пота, а ноги будто окаменели. Мной овладел иррациональный ужас… А потом оно открыло рот.

– Не верь ей, – тихо и отчетливо произнес ребенок совершенно обычным, но безэмоциональным голосом. – Она врет.

– Ань, прости, отвлекли, – рядом возник Коля, на которого и отвлекся, повернув голову. Сообразив, что произошло, я повернулся обратно к ребенку.

По классике жанра, он должен был исчезнуть в тот момент, когда я на него не смотрел, но этого не произошло. Мальчик стоял на месте, все так же продолжая смотреть на меня. Его губы вновь шевельнулись:

– Никому не верь.

Он качнулся вперед и двинулся куда-то по улице, слегка задев меня плечом, что доказывало мне реальность происходящего.

– О чем это он? – удивился Ник.

«Хотел бы я знать», – было жутко до дрожи.

*Может, стоит ему рассказать? Может, у Коли получится помочь нам?*

Я отрицательно покивал головой, молча отвечая девушке. Как по мне – это была отвратительная идея, особенно если он узнает, что все это время флиртовал с другим парнем. А если рассказать только про наблюдателей… в этом есть смысл. Не знаю, что у них на уме, но подстраховка не помешает… Что значили его слова? О ком он говорил? И почему просто ушел?

С момента появления этой загадочной сущности прошло несколько относительно спокойных дней, во время которых даже наблюдатели от меня отстали, судя по ощущениям, так что я смог спокойно выдохнуть и посвятить время решению других проблем, а именно проблем с молодой классной руководительницей. Складывалось ощущение, будто мы играем с ней в кошки-мышки: учительница пыталась сделать так, чтобы мы остались с ней наедине, часто старалась чем-нибудь озадачить и как-нибудь подступиться. Не знаю, что этому демону от меня надо, но она даже попыталась использовать Сашу, о чем я узнал совершенно случайно, просто оказавшись в нужном месте в нужное время.

Вика упросила меня сходить с ней вместе за какой-то мелочевкой в магазин, и договорились мы с ней встретиться у кабинета нашего класса. Пока подруга была в библиотеке и возвращала взятые ранее книги, разрушая у меня все оставшиеся стереотипы о хулиганах, я мирно и никого не трогая ждал, меряя шагами коридор перед кабинетом географии. Голоса из-за закрытой двери я услышал сразу, но значения не придал, пока слух не царапнул смысл отдельных предложений.

– … Я же вижу, Саш, что вы с Аней держитесь особняком от остального класса.

– И что?

– Пойми, что вы все часть одного большого коллектива. Да, возможно тебе неприятно в нем находится, и тебе не нравятся люди, что в него входят, но ведь можно сделать вид, притвориться, чтобы не быть изгоем…

– Я не собираюсь притворяться, – голос Саши прозвучал со злостью. – Вы здесь недавно и не знаете всей правды. Мне плевать, если я буду изгоем, главное, что не одной из них.

Судя по натянутой тишине, Нина Александровна, а это была именно она, либо пыталась совладать с мыслями, либо подобрать слова. Чувствовалось, что у нее не хватает опыта в подобных ситуациях. Видимо, я в ней ошибся, и она вовсе не чертовски хороший психолог, а просто добродушная дурочка, которая хочет, чтобы все были счастливы.

– Но как же твоя подруга? – продолжила она. – Может, ты и готова быть и дальше отдельно от всех, но что насчет Ани?