Текст книги "Так произошло (СИ)"

Автор книги: Russain Reversal

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 108 страниц)

Кто же знал, что и в этом тоже оказался замешан Кайзер?

После этого Кайзеру оставалось только найти Уоттса до того, как он предложил бы свои услуги кому-либо другому – а ведь он собирался сбежать в Гленн! – и подтолкнуть его к нужной мысли.

И вот, именно в тот момент, когда Айронвуд окончательно разобрался с Советом и мог обратить свое внимание на Кайзера – о, ужасная трагедия! Кто же мог подумать, что новейшая разработка прославленного ученого, Артура Уоттса, неожиданно выйдет из-под контроля прямо на открытом показе! Какая трагедия – столько убитых и раненых, даже сам генерал Айронвуд оказался ужасающе ранен! Его раны отправили его в больницу на полгода – не только расчистив на время политическую обстановку для Кайзера – но и заодно заставив его забыть о том, что Кайзер оставался единственным старым представителем Совета, практически ничего не лишившегося за время борьбы…

А случившийся после этого взрыв уничтожил тело Артура, не оставив ничего даже для опознания, какая трагедия…

Кайзер вздохнул и взглянул в окно, глядя на вовсе не впечатляющие панорамы Мантла за окном. Как только человек в здравом уме может выбрать поселиться здесь – тем более столь блестящий ученый, как Полендина? Артур обосновался в одном из убежищ самого Кайзера – это было понятно, в трущобах Мантла было столько незадокументированных людей, что можно было основать новое Королевство, но зачем Полендина бы решился на подобный шаг?

Кайзер покачал головой, возвращаясь к куда более насущным делам, чем размышления о характере своего знакомого – столько дел, столько дел…

Хм, возможно, стоит намекнуть той фракции олигархов, что выступают за признание Гленн на то, что генерал Айронвуд уже слишком долго не принимает их щедрых предложений? Или Жаку – на то, что генерал Айронвуд не сможет отказываться от их предложений слишком долго? А может быть проверить дела Мантла и как поживает их население, просто восхищенное делами Жака?

Столько дел, столько возможностей…

Кайзер улыбнулся сам себе, после чего шутливо отсалютовал в небо.

Спасибо тебе за мир возможностей, король Джонатан Гудман.

* * *

Жак Шни был человеком со множеством проблем.

Ох, если бы только этот Джонатан Гудман просто взял и сдох в канаве, как брошенный пес, коим он и был!

Если бы только он мог просто в один день упасть и свернуть себе шею – насколько легче стала бы жизнь Жака!

Но, с сожалением был вынужден констатировать Жак, Джонатан Гудман был жив. Утром, когда сам Жак просыпался – этот самоназванный Король был жив, а значит день Жака Шни был испорчен.

Ну что же, значит сегодня вечером его ждет стакан бренди…

Ха, Жаку стоило быть аккуратнее с алкоголем – или он закончит как Виллоу… Ха, это будет самым забавным моментом его жизни – если он вновь влюбит в себя эту женщину тем, что начнет беспардонно пьянствовать вместе с ней…

Жак задумался о перспективе подобного действия, после чего покачал головой. В отличии от своей жены он не был бывшим охотником, а значит большое количество алкоголя все же представляет для его здоровья проблемы – и Жак не собирался умирать раньше Джонатана. А значит стакан бренди – и все, исключительно для успокоения нервов.

Жак зевнул еще раз – он явно не был ранней пташкой, после чего взглянул на корреспонденцию на своем столе – упакованную по категориям Кляйном заранее…

Кляйн – этот толстый гном – Жак бы давно его уволил, если бы не его феноменальная полезность и потрясающее умение не попадаться под горячую руку, при том всегда возникая в самый нужный момент чтобы подлить алкоголя, подать ручку и увести Виллоу в сторону на очередном приеме, когда она опять напивалась и начинала позорить деловую репутацию Жака.

Виллоу, ха…

Насколько же все же забавно, что сложись жизнь Жака под другим углом – уже он мог быть финансовым аналитиком на службе у самого Кляйна… Ха, какое счастье, что Виллоу всегда была глупой, а Жак в ту пору слишком боялся конкурентов и успел заметить действия Николаса… Пф, создал финансовую империю, но так до конца своей жизни и не научился играть по правилам бизнеса…

Как все таки забавна жизнь. Жак ведь когда-то и не думал о том, что ему удастся соблазнить молодую охотницу, наследницу праховой империи Николаса и самую желанную невесту во всем Атласе, если не во всем мире – но ему это удалось. Он всегда был красив, а Николас, растивший свою дочь «в скромности» только помог Жаку. Красивое свидание на вершине «Атлас-плаза» со скрипачами, играющими ее любимую музыку, дорога из роз и пара прогулок под дождем, чтобы показать, насколько он «романтичен» и «близок к простым людям» – и всего через пару месяцев их уже было нельзя отделить друг от друга… Точнее, Виллоу нельзя было отделить от Жака – она всегда была до ужаса приставучей.

А после этого все было столь прозаично – Жак сменил фамилию, получил от Виллоу ее долю акций – и стал фактическим владельцем финансовой империи Шни.

Ситуацию омрачало немного лишь то, что формальной владелицей все еще оставалась Виллоу – но тут Жак мог только поблагодарить судьбу за то, что удача была на его стороне и вместо того, чтобы бороться с ним Виллоу, чье сердце было разбито, в итоге все же предпочла просто сдаться и начать напиваться до беспамятства каждый день, и не подумывая о том, чтобы отобрать у Жака обратно империю Шни.

Кляйн же был дополнительной деталью, которой Жак только был рад – этот толстозадый гном с самого начала не мог перестать ходить за Виллоу хвостиком, кажется, даже не понимая, что этим он только делает ситуацию хуже для нее. Он мог обещать любить ее сколько угодно, но реальность была такова, что по заключенному брачному контракту Жак получил бы от Виллоу за ее измену не только фактический, но и формальный контроль над праховой корпорацией Шни. Виллоу же… Виллоу могла бы знать об этом факте, если бы хоть когда-то трезвела достаточно для того, чтобы хотя бы просто увидеть одного Кляйна своими глазами. Но вместо этого Виллоу предпочитала напиваться так часто и так сильно, что Жак даже не был уверен, что Виллоу вообще знала о существовании Кляйна.

Хм, в последние дни он стал больше думать об отвлеченных вещах – неужели на него так действует осенняя погода? Если так – то ему стоит иметь это ввиду на будущее.

Вздохнув, Жак протянул руки к корреспонденции на его столе, к первой стопке, после чего взглянул на ту.

Отчеты от его корпорации – хм, оставалось только надеяться на то, что по крайней мере они смогут его порадовать.

Вытянутый из папки первый лист оказался, как и следовало ожидать, сводкой доходов, расходов и прибыли его корпорации – и, как и следовало ожидать, цифры на обороте радовали Жака своим количеством.

Пф, Королевство Гленн? Зачем оно ему было нужно, когда все деньги этого мира он мог зарабатывать на одном только Мантле⁈

Конечно, первые пару месяцев после введения эмбарго его компания несколько пострадала – все же, это был еще один рынок сбыта, и рынок крупный, особенно учитывая, в каких огромных объемах Гленн был нужен прах для восстановления государства – но наблюдение за агонией королевства и паникой в лице этого Джонатана того стоило.

Или, по крайней мере, Жак предполагал, что на лице этого королька была паника – лично Жак с ним ни разу не встречался – но какая еще эмоция могла быть на его лице, когда он осознал, что ему перекрыли доступ к самому важному ресурсу Ремнанта?

Без праха нет отопления, электричества, заводов, двигателей, оружия, патронов – ничего!

Правда, тогда Жак предполагал, что бунтующие толпы Гленн сами поднимут Джонатана на вилы – но по итогу, не иначе чем чудом, Гленн смогли изыскать прах для своей экономики. Наверняка не без помощи Белого Клыка…

Жак был уверен, что как минимум половина украденных у него поставок пошли в это чертово Королевство – и к огромному раздражению Жака – поставок у него оказалось немало…

Хотя, что еще он ожидал от Джонатана? Пес связался с кучкой животных, весьма подходящее описание!

Хотя слова о том, что… Как оно называлось…

Его Королевского Величества Праховый Синдикат Королевства Гленн – ПСГ для краткости – что это объединение теперь будет бороться с монополизмом Шни на праховые поставки по всему миру – не вызывало у Жака ничего, кроме усмешки. Пусть они попробуют этим заняться – в Гленн они были защищены от гнева Жака, но стоит им только высунуть свой нос за пределы своего Королевства – как Жак раздавит их всей мощью финансовой империи Шни. Воистину, если и существовало на свете пятое Королевство – то это было не Гленн и конечно же не Менажери, а праховая мегакорпорация Шни. Капитализация его компании сама по себе превышала весь объем экономики Гленн минимум в два раза – и все благодаря усилиям самого Жака!

Ведь хотя и не было ничего более приятного для Жака, чем наложить полное эмбарго на Гленн – Жак не любил терять деньги, пусть даже из-за правого дела – и иначе, чем приступом гениальности свое решение в дальнейшем Жак объяснить не мог.

Если Жак теряет объемы продаж – до для возвращения своей прибыли нужно лишь увеличить цены! Но как заставить людей покупать по повышенным ценам?

Изначально Жак думал о том, чтобы поднять цены для армии – но начавшаяся грызня в Совете уговорила его не заниматься этим. Поднявшаяся буря показала этого генерала как остолопа и диктатора – то, о чем Жак подозревал и до этого, но теперь он убедился в этом полностью.

Нельзя было допустить, чтобы в порыве гнева он совершил какую-нибудь идиотскую вещь и отказался от поставок Шни – это привело бы к конфликту, что на фоне творящегося политического безумства однозначно бы нанесло удар по самому Жаку и его компании. Нет, Жак не мог ставить ультиматумы в подобных условиях – потому вместо Айронвуда Жак обратил свое внимание на Мантл.

Мантл просто не мог отказаться от ультиматума на повышение цен!

Но Жак все же не был идиотом и понимал, что повышение цен потребует больших расходов со стороны покупателей – денег, что у них могло и не быть… В таком случае Жаку оставалось только увеличить их доходы!

Но нет, повышение зарплаты было вне обсуждения – вместо этого Жак мог просто увеличить квоты выработки праха! Конечно, все квоты после их повышения оплачивались по стандартной таксе – но по итогу Жак не мог назвать свое решение иначе, чем гениальным. Ведь получившие лишние деньги работники тут же тратили их на прах, чьи цены также поползли вверх – и в итоге Жак оставался в плюсе потому, что забесплатно увеличил объемы самой добычи праха – и Мистраль предложил ему прекраснейшие условия сбыта дополнительного праха – что в итоге обернулось в невероятные прибыли…

Которые Жак, как и полагается настоящему бизнесмену, вложил в рост – и вот открываются новые и новые заводы. Прошли дни, когда Шни были известны за прах – теперь Шни производят все!

Химзаводы, электроника, тяжелая машинерия, сталеплавильные – белая снежинка Шни красовалась теперь на каждом втором товаре этого мира!

Мантл же жаловался на то, что им не хватает рабочих мест – пожалуйста! Иди на завод Шни, или в шахты Шни, или в мастерские Шни, или на фермы Шни, или в цеха Шни, или в ателье Шни – Мантл теперь полон возможностей!

И учитывая политическую анархию во власти – а после этого инцидент с Паладинами – когда Айронвуд оказался выведен из игры еще на полгода – не было никого, кто мог бы остановить настоящее экономическое чудо Жака, не чета фокусам этого Королевства Гленн!

И когда Джеймс наконец-то выполз из своей больницы – перед его глазами возник совершенно новый Атлас – Атлас с логотипом Шни поверх!

Шни теперь были не просто крупнейшей компанией – теперь это была полноценная экономика, способная говорить на равных с Советами и Королевствами – и все это благодаря мудрому руководству самого Жака!

Смогла бы Виллоу сделать также⁈ Смог ли бы Николас⁈ Нет, нет и еще раз нет – и это только доказывало то, что именно Жак имел все права на финансовую империю Шни, будь завещание Николаса проклято!

Обрадованный множеством нулей на отчете Жак отложил тот в сторону, после чего пододвинул папку – этим он займется чуть позже – после чего придвинул к себе вторую стопку корреспонденции, чье содержание, правда, несколько огорчило самого Жака.

Отчет его службы безопасности немного радовал его информацией о том, что им удалось поймать почти три десятка симпатизирующих фавнам – а значит пособников Гленн и Белого Клыка – и убедить их больше не заниматься подобным. Часть даже осталась жива – те, чьи исчезновение было слишком сложно скрыть.

Все равно в Мантле было столько рабочих, что исчезновение даже тысяч никак не скажется на производительности заводов.

Впрочем, это было единственными хорошими новостями – дальше отчет службы безопасности уведомлял его, что целых два поезда и корабль были угнаны за прошедший месяц! И конечно же в этом был замешан Джонатан – как иначе! – а значит и Белый Клык!

Жак сжал кулак, но подождав пару секунд, смог выдохнуть и отпихнуть от себя лист. Денежные потери были неприятными, но на фоне расширения в Мантла – ничтожными. Нужно будет просто задать трепку службе безопасности потом и, наверное, закупить все же новых паладинов из «Кварц Корпс» – судя по информации ошибка Артура все же была доработана в новой модели… Хотя Жак в любом случае предпочел бы не появляться рядом с ними – воспоминания о травме генерала напоминали ему о том, что неожиданные инциденты случаются все время, а сам Жак все же был человеком ума и харизмы, а не охотником, так что он вполне мог и не пережить новый инцидент.

Отложив и этот лист Жак протянул руки к третьей стопке – самой тонкой, содержавшей только одно письмо.

Подтянув то к себе Жак внимательно осмотрел конверт – запечатанный и без каких либо опознавательных знаков – прежде чем задуматься. Кто именно мог послать ему подобный конверт?

Жаку приходилось не раз сталкиваться с самыми различными «неафишируемыми сделками» – таков был путь бизнеса – но конкретно в этом случае Жак не мог вспомнить, с кем именно он мог бы договариваться сейчас…

Хотя…

Неожиданная догадка пронзила разум Жака, что тут же вскрыл конверт и, перескакивая через строчку, принялся читать, прежде чем добраться до нужных слов и ухмыльнуться, после чего, не сдержавшись, рассмеяться, откинув от себя письмо.

Нет, сегодня он все же напьется – у него был прекрасный повод для этого!

Обычное письмо перед ним было написано от руки неровным почерком, будто у писавшего дрожали руки – но это было связано не с волнением, а, скорее всего, с проблемами с алкоголем.

« Дорогой Жак. Не знаю, как ты меня нашел – но судя по написанному, по тому, что ты меня все же нашел – и по предоплате – ты серьезен. В таком случае – за убийство Джонатана я возьму сто миллионов льен, цена не обсуждается. Подпись – Маркус Блек.»

Мантл, Вакуо, Менажери

Робин Хилл прильнула к экрану, глядя на покрывающуюся помехами картинку, в которой едва угадывалось прямое телевещание из Горы Гленн, и взглянула на мужчину – парня – стоящего на небольшом подиуме, за трибуной, после чего попыталась всмотреться лучше.

За бегающими помехами было слишком сложно разглядеть черты лица говорившего – а из-за прерывающегося сигнала было очень сложно уловить смысл сказанного, но Робин все равно внимательно следила за экраном, также, как и множество собравшихся вокруг нее единомышленников, в молчании старающихся уловить хотя бы что-то из сказанного.

К сожалению, лучшего варианта, чем передающий с жуткими помехами и пропажей сигнала экран у них не было – Атлас, а следовательно и Мантл, всеми силами уничтожали любую возможность любой связи с Гленн, даже если это была обычная телетрансляция…

Даже если это было подобное событие.

– Жители Королевства Гленн,– говоривший, чей голос был искажен из-за помех, чуть наклонился вперед,– Сегодня, второго октября, мы вспоминаем самое трагичное событие, самую ужасную ночь в нашей жизни…

Спустя еще секунду голос парня вновь прервался и Робин непроизвольно зашипела. Чертов Атлас и его правительство! Разве они не могли хотя бы на секунду, хотя бы на мгновение вынуть свои головы из задниц и понять, что не все события в мире сводятся к политике⁈ Разве не могли они хотя бы на один день, на один только час перестать рубить сообщение с Гленн, ради всех тех, кто погиб в «Трагедии Гленн»? Ради своих же жителей, что потеряли своих друзей, знакомых, членов семьи в том событии⁈ Разве не могли они просто дать увидеть поминальную службу по героям, выстоявшим против орды гримм⁈ Никто не требовал признать Гленн! Просто минута памяти в честь людей, отдавших свою жизнь в борьбе с гримм – общим врагом человечества!

Конечно же не могли, ведь Атласу всегда было плевать на любые жертвы, принесенные другими государствами. Им было плевать даже на Мантл – ради чего бы им делать исключение для другого государства на другом конце света? Даже если этого требовала простая честь и совесть…

Спустя мгновение механик из компании Робин потянулся к технике, стоящей рядом, и выругался,– Похоже, этот канал только что перекрыли… Конечно же, ведь все знают, что Мантл еще не до конца просрал уважение к другим людям, значит многие будут смотреть трансляцию из Гленн… Вот они ее вычислили и отрубили.

После этих слов раздался приглушенный гомон от соратников Робин, которая только сжала руку в кулак. Чертов Атлас и его политики! Все они, и их колониальная администрация в Мантле! Ни у кого из них не осталось ничего святого!

Поднявшись со своего места Робин привлекла внимание остальных, но спустя мгновение, когда глава их ячейки просто направилась в курилку, остальные люди вернулись к своему обсуждению.

Робин же, подойдя к нужной двери, открыла ту, после чего оказалась на улице в маленьком закутке между двумя старыми заброшенными жилыми домами… Хотя, о том, что они были заброшены, можно было судить только по отсутствию людей рядом – в бедных районах Мантла все дома выглядели одинаково.

Робин же, сделав шаг на улицу, вдохнула воздух, после чего поморщилась. Ха, где-то рядом открылся очередной завод Шни, и теперь сама мысль о том, что она могла «подышать свежим воздухом» казалась ей неуместной шуткой.

Чертовы Шни…

Робин прислонилась к стене рядом и выдохнула, глядя в небо.

Трущобы Мантла всегда существовали в полутьме – громада висящего над ними Атласа закрывала трущобы от Солнца… Конечно, кому из богачей Атласа не насрать на копошащихся у них под ногами людей, простых работников, что и работали на благо богачей⁈

Никто из Атласа и не знал, каково это вообще – работать… Каково это, когда ты работаешь три двенадцатичасовые смены подряд, чтобы помочь своим родным. Когда у тебя не хватает денег даже на отопление – ведь ты не отрабатываешь свою норму в шахтах… Каково это, когда мать погибает на производстве – нет, это не был химический завод и не сталелитейная. Кому к черту надо беспокоиться о безопасности на швейной мастерской – кого волнует, что очередной трехтонный контейнер оказался не закреплен вверху. Крепления стоят денег – и Шни умеют считать деньги.

Робин сжала пальцы в кулак до побеления, прежде чем зашипеть и разжать руку, непроизвольно сместив взгляд на рану. К счастью, докторам удалось спасти палец и Робин чувствовала, что тот постепенно восстанавливал свою функциональность – но пройдут еще недели и месяцы, прежде чем он перестанет болеть.

Ведь защитный механизм для станка стоит денег для Шни – а новые работники нет. В Мантле слишком много тех, кто готов ухватиться за любой подаваемый им с хозяйского стола кусок, одним больше или меньше…

Робин ненавидела Атлас. Ненавидела больше, чем все на этом свете. Больше, чем гримм или даже бандитов, когда то ограбивших ее в подворотнях Мантла.

Даже у бандитов была совесть. Если ты отдавал им все – они уходили и не трогали тебя. Но у Атласа не было ничего, кроме жадности. Даже отобрав у тебя все им было нужно больше. Не только деньги, не только ценности – они отбирали у тебя здоровье, семью, выбор… Они сдирали с тебя кожу живьем, жрали тебя изнутри, пока от тебя не останется только скелет – и даже этот скелет они кололи в труху.

« Новое удобрение от компании Шни – с натуральной костной мукой, всего двадцать пять льен за порцию!» – Робин сплюнула от ненависти, после чего выдохнула.

Мантл всегда не любил Атлас, но сейчас… Сейчас это было больше, чем просто нелюбовь. Это была ненависть.

Поэтому ли Атлас так боялся признавать Гленн? Чтобы у Мантла не было возможности взглянуть на другой мир?

Мир без тирании Советов? Мир, где правили не богачи, жрущие на обед бедняков Мантла, а национальный герой и победитель орд гримм? Мир, где не кучка жирных магнатов решали, кто и что должен покупать – а само государство, следящее за нуждами общества? Не мир прогнивших богачей – а нечто новое, нечто более совершенное?

Робин сплюнула под ноги еще раз, после чего вернулась внутрь здания.

Мгновение спустя перед ее взглядом предстал небольшой коридор, тут же переходящий в подвальную комнату, освещаемую лишь тусклой лампочкой; экран, мерцающий беспомощно помехами на стене; шестеро ее друзей и товарищей, последовавших за ней с ее завода; и ее гордость.

На свободной стене висел плакат, что ей удалось достать с трудом – но глядя на него Робин считала, что она поступила так не зря.

На большой плакате во всю стену стоял юноша, протягивающий руку смотрящему. Мальчишка лет двадцати, с живыми глазами и доброй улыбкой, пытающийся помочь простому работнику Мантла. Пытающийся помочь ему сбросить оковы богачей Атласа.

« Королевство Гленн стало свободным!» – гласила подпись под фигурой короля Осмонда – « Мантл будет свободен!»

Робин выдохнула и взглянула на плакат, после чего проговорила эти слова про себя вновь – « Мантл будет свободен.»

После этого Робин коснулась пистолета за пазухой и кивнула мрачно – « Чего бы это не стоило.»

* * *

Роман медленно налил себе еще одну рюмку водки, после чего бессловесно выпил ее, глядя перед собой.

Оливия рядом положила руку на плечо Роману в поддерживающем жесте, но тот только медленно перевел взгляд на свою жену, после чего уставился вдаль вновь.

Найт, Гретчен, Роман, Оливия – все они молчали. Им нечего было рассказывать друг другу из раза в раз.

Годовщина. Третий год с того самого события.

Как много в их жизни изменилось в ту самую ночь.

Чего они ждали от жизни охотника?

Все они хотели разного. Приключений, спасений, денег, славы – у каждого был свой ответ на этот вопрос. Всем им казалось, что они знают, чего им стоит ждать от работы охотника. Им казалось, что они знают обо всем. Что они закалены, готовы к любому ужасу.

Они видели смерть и до этого. Гримм. Трупы. Ужасы…

Как мелочно и наивно казалось им сейчас все то, что они видели.

Никто из них не вернулся к жизни охотника после той ночи. После восстановления авиасообщения с Вейлом все они вернулись в Бикон в последний раз, подав прошение об отчислении.

Директор Озпин понимал их, и поэтому помог настолько, насколько мог. Выплатил компенсацию, назначил психологическую помощь, провел курс реабилитации. Все они были благодарны ему, так или иначе. Возможно, им было даже жалко так расстраивать понимающего директора, но после той ночи никто из них не смог больше стать охотником.

Сейчас, спустя годы, забылось многое.

Забылись крики детей, горящих в заваленном приюте. Забылись разорванные тела гражданских, сваленные словно в качестве алтаря жестокому божеству гримм. Забылась паника, забылся ужас…

Но некоторые вещи не забывались и не будут забыты никогда.

Роман не помнил часы работы банка, который он посещал каждую неделю – но он помнил, сколько солдат разорвал тот дефсталкер.

Восемь.

Роман убил его позже, чем других. Этот дефсталкер убивал только солдат, он был отвлечен. Роману нужно было убить того, что попытался пробиться к гражданским.

Роман налил себе еще рюмку и выпил ту молчаливо, после чего его поддержала его команда. Никто не произносил ни слова в этот момент.

Три года… Такой большой срок, так сильно может поменяться жизнь…

Команда, прошедшая через подобное, не могла исчезнуть. Они остались вместе.

Роман женился на Оливии… Хах, в его глазах она была все также прекрасна, как и в день знакомства. Даже если ей пришлось надеть ей кольцо на другую руку – на одной из ее рук теперь было только три пальца.

Гретчен переросла потерю глаза и теперь любила шутить, что она была настоящей пираткой с повязкой. А роль ее попугая теперь исполнял Найт.

Жаль, что Роман не посетил их свадьбу. После того, как Оливия получила… Шрам на своем лице – ему пришлось долго работать над этим.

Три года, хах…

Они перебрались в Вакуо. Хейзел, брат Гретчен, пригласил их сперва в свой дом, после чего дал денег на открытие своего бизнеса. Роман всегда знал, что его настоящее призвание – быть бизнесменом, а не охотником. Как показывали продажи – он был прав…

Хах, Хейзел… В первую годовщину он порывался быть с ними. Поддержать Гретчен и выпить вместе с ними…

Но некоторые вещи нельзя понять тому, кто не пережил их.

Поэтому бывшая… Нет, все еще существующая команда ORNG пили молча. Никому не надо было ничего говорить.

Возможно, через пять лет, или через десять, они будут вести себя в этот день также, как и всегда. Отпускать шутки и подкалывать друг друга, препираться, играть в игры и обсуждать последние новости…

Но сейчас, сегодня, в третью годовщину «Трагедии Гленн», они пили молча…

* * *

После минуты молчания в память всех погибших солдаты на площади дали тройной залп, после чего еще несколько солдат стащили с постамента покрывало, являя на свет памятник всем погибшим в той трагедии.

Гира знал, что после произошедшего до сих пор, спустя три года, регулярно обнаруживались останки погибших жителей, многих из которых нельзя было даже опознать – не было возможности даже похоронить их достойно… В первые же сутки после произошедшего многие тела были похоронены без проведения опознания в братских могилах, во избежание эпидемий или осквернения – и потому до сих пор многие семьи не могли даже найти своих родных и близких, чтобы проститься с ними в последний раз… Поэтому, возможно, финальный мемориал был необходим им, как место, где они могли бы хотя бы символично найти погибших.

Сам мемориал представлял из себя не больше, чем простую мраморную стелу, на которой были выбиты слова, отдающиеся эхом в душе каждого жителя свободного Королевства.

« Вы не будете забыты.»

Гира опустил взгляд, после чего медленно вдохнул.

Он… Он не был в тот день здесь и не знал погибших, ни семей, ни людей – среди же жителей Гленн в те дни было крайне мало фавнов, но… Ему тяжело было представить, через что прошли люди Гленн в те дни. Ему было страшно представить, что случилось бы с Менажери, если бы орда гримм оказалась рядом с их столицей… У них не было бы шансов – но Гленн выстояли.

Благодаря силе и самопожертвованию короля Осмонда, управлению и героизму армии, и несгибаемой воле народа Гленн, они выстояли даже через эту трагедию.

Гире было, наверное, даже неловко стоять здесь, среди всех этих людей. Он сопереживал им, сочувствовал – но он понимал, что никогда не сможет полностью понять тот ад, что пережили стоящие здесь люди. То, что он находился здесь и сейчас, было официальным визитом, он отдавал честь погибшим жителям Гленн, но ощущение, словно бы он находился там, где он не должен был, не отпускало Гиру.

В конце, закончив свою речь, Джоннатан медленно спустился с подиума, после чего солдаты вновь дали троекратный салют и толпа людей, молчавшая до того, медленно начала расходиться. Не было никаких праздничных шествий и радостных брожений толпы – второе октября для Гленн было днем памяти и скорби.

Спустя неделю – да, их ожидает небольшой праздник – хотя официально Синдер Фолл так и не была признана наследницей короля Осмонда, ее день рождения все равно считался своеобразным праздником по городу. А чуть позже, семнадцатого числа Гору Гленн ждал и главный национальный праздник – день коронации…

Гира глядел за тем, как медленно расходятся вокруг толпы людей, собравшиеся ради почтения памяти всех погибших, прежде чем его отвлекло тянущее чувство.

Впрочем, для конкретики стоит сказать, что это тянущее чувство в прямом смысле было маленькой ручкой, тянущей самого Гиру за штанину.

Сместив взгляд, Гира наткнулся на вопрошающий взгляд девчонки,– Пап, пойдем! Дядя Джо обещал нам банк!

– Банкет, милая,– Гира немного улыбнулся, после чего присел на одно колено – даже так возвышаясь над головой Блейк на целую голову,– Банкет, это значит «ужин».

– Ужин?– Блейк задумалась на секунду, мыслительный процесс виден на ее лице,– Но сейчас же день… Нам что, ждать до вечера⁈

– Это фигура речи,– Гира пояснил быстро, после чего осознал, что использованное словосочетание могло быть несколько сложным для Блейк,– То есть, этот ужин будет в обед…

Услышав еще одно сведение, противоречащее раннему опыту, Блейк на секунду закатила глаза, задумавшись, после чего помотала головой,– Я хочу есть!

– Конечно, милая,– Гира улыбнулся дочке и потрепал ту по волосам, после чего нашел взглядом Кали, что мгновенно поняла невысказанную мысль.

– А кто хочет мороженку⁈– словно из ниоткуда Кали появилась за спиной Блейк, заставив ту развернуться, после чего буквально подпрыгнуть, держа обе руки высоко поднятыми,

– Я хочу! Я!

– Тогда пойдем,– Кали взяла Блейк за руку и потянула ту в сторону, но Блейк неожиданно устояла на ногах, развернувшись в сторону Гиры,– А папа⁈

Глядя на подобную сцену Гира не смог удержаться от мягкой улыбки,– Возьми мне на свой вкус, я сейчас подойду.

– Хорошо,– только после официального подтверждения от Гиры, Блейк поддалась и отправилась в сторону ближайшего магазина, позволив Гире подняться с места и осмотреться, прежде чем найти медленно приближающегося к нему Осмонда – или, как он сам просил называть себя, Джонатана – вместе с двумя охранниками, чинно вышагивающимировно в темп ходьбы Джонатана.

Тихий стук трости служил напоминанием, почему Гира уважал этого человека – а идущая с важным видом девчонка рядом – почему он его понимал.

Приблизившись на подходящую дистанцию, Джонатан протянул руку Гире – и тот ответил ему со всей своей немалой силой.

Когда они только познакомились, то Гира, зная о состоянии Джонатана, старался быть с ним помягче – медленно ходить и пожимать руку в полсилы, но…

Но Джонатан, пережив подобное, оставался человеком с чувством достоинства. Возможно даже, у него были все причины по настоящему уважать самого себя – поэтому Гира быстро осознал, что потакание Джонатану вовсе не радовало его – и потому теперь он не стеснялся ни того, что возвышался над парнем на добрые тридцать сантиметров, ни того, насколько сильно он превосходил его в физической силе.