Текст книги "Соблазнитель (СИ)"
Автор книги: Ruslan-der
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Сережа переступил через штаны, подтянул трусы и направился в душ. Дверь за ним закрылась. Щелкнула задвижка.
Ну закрываться-то зачем?
Я выдохнул, пытаясь прийти в себя.
Так, надо что-то делать. Не буду же я стоять, как истукан, посреди комнаты!
В первую очередь я достал из своего рюкзачка мокрые джинсы и плавки Серого и развесил их на батарее. Придвинул туда же стул и пристроил на спинку влажную Серегину куртку.
И только после этого снял свои шапку и куртку. Места у батареи уже не было. Ну, сойдет и так! Повесил на вешалку у входа.
Раздеваться ли самому?
Ну что за вопрос?! Что за сопли?! Что за сомнения?! Мы уже через такое прошли, а я все думы думаю!
Я решительно снял с себя все. Вообще все. Выпрямился посреди комнаты голый.
Где-то в глубине души я даже испытал гордость за то, что смог это сделать.
Ну, теперь ждать!
И в тот же миг прострелила мысль – а если Сережа выйдет в трусах? Хорош же я буду со своим голым задом!
Додумать я не успел. Открылась дверь ванной, и наружу выглянул Серый.
Голый.
Красивый как никогда!
Он увидел меня, глаза его расширились, и он улыбнулся.
– А что со смазкой? – спросил он. – Мне ее здесь… На месте?
Ну и связывайся после этого с девственниками!
Я шагнул к Серому, схватил за руку и потянул к кровати. Он засопротивлялся, почти сразу же вырвался и бросился закручивать в душе воду и гасить свет в ванной. Я все-таки оттащил его к постели.
Поцеловал, на мгновение прижав к себе и в который раз задохнувшись от ощущения его совершенного тела в своих руках.
Коробка презервативов из Серегиного рюкзачака совсем отсырела и измялась. Сережа, переминаясь рядом со мной с ноги на ногу, смотрел, как я пытаюсь с ней справиться. Его лицо опять залила краска. Он молчал, но я видел, как тяжело вздымается его грудь.
Как эти чертовы презервативы открываются? Не разобраться. Да и разбираться никакого желания не было. Я разорвал коробку. Оттуда посыпались блестящие пакетики. Я успел подхватить последний, растерзал его и дрожащими руками вытянул латексное колечко.
Серега, прижимаясь ко мне, с нервным любопытством разглядывал то, что я держал в руках. Ноздри его раздувались. Мне казалось, что я слышу, как колотится его сердце.
Трясущимися пальцами я оттянул кожицу на своем члене и раскатал по нему презерватив. Латекс стянул головку и ствол, и мне сразу показалось, что гамма ощущений, которую я испытывал, померкла.
Я посмотрел на Сережу.
– Ты все еще этого хочешь? – спросил я. Голос прозвучал хрипло.
Сколько раз за сегодня я уже это спрашивал!
Серега стоял, глядя на мой обтянутый презервативом член. Его глаза расширились, будто он только сейчас осознал, что все это значит.
Он поднял взгляд и посмотрел мне в лицо. Опять опустил глаза на член.
Его собственный пенис, твердокаменный, длинный, такой красивый, такой знакомый, тяжело качался в воздухе, указывая головкой в потолок.
Мое сердце ныло от нежности. И желания.
– Да, хочу, – еле слышно выдохнул Сережа.
Мы оба стояли, не двигаясь, не шевелясь. Все слова были сказаны, пора было начинать, но мы оба продолжали стоять и смотреть друг на друга. Даже непонятно, почему. Хотя факт, мы не знали, что делать. Мы даже не знали, с чего начинать. И, безусловно, мы немного стеснялись, если могут стесняться двое голых парней, и так уже зашедших слишком далеко. Мы стеснялись – и сказать о том, что не знаем, с чего начать, и сделать то, что нужно сделать.
Но было еще что-то, что заставляло нас стоять, не двигаясь. Что-то, что я никак не мог выразить словами…
– Да, – повторил Серега спустя несколько секунд и зачем-то оглянулся.
Потом посмотрел на меня неуверенным взглядом, повернулся спиной и неуклюже стал коленями на покрывало. Слегка отодвинул одну ногу от другой. Наклонился. Опустился лицом на постель, выставив попу вверх. В воздухе горизонтально завис его член. Сзади, между слегка расставленных ног, стала видна мошонка.
Я смотрел на Серегу и думал далеко не о сексе. Мне было страшно. Нет, страх – слишком сильное слово. Я испытывал беспокойство. Мы на самом деле собрались сделать это. На самом деле. Прямо сейчас! По-настоящему решительный шаг. Серьезный. Необратимый…
Так и не преодолев своего беспокойства, я опустился на кровать на колени. Почти вплотную к Сереже, сзади. Мои колени оказались между его голеней.
Я провел руками по бокам парня к подмышкам, пригнулся к нему. Мой живот лег на его поясницу, грудь коснулась лопаток, таз прижался к заду. Мой член сразу же попал в бороздку между Серегиными ягодицами. Прижался к упругим полушариям и задергался от удовольствия.
Я ласкал вытянутое Сережино тело. Целовал спину, мягко касаясь губами лопаток и проступающих позвонков. И при этом с непередаваемым удовольствием ощущал, как мой член вжимается в бороздку между ягодицами, сам раздвигает их, сам прокладывает себе путь, ложась вертикально вдоль бороздки, вжимаясь в нее. А половинки Серегиной попы сжимали его с боков, снова и снова…
Ощущение было таким сильным, что я даже растерялся. Как такое могло быть? Почему так остро я чувствовал это прикосновение?
Я провел рукой по склоненной передо мной пояснице. Скользнул ладонями на ягодицы. Сжал их. И не мешкая пригнулся и стал целовать зад, покусывая и сжимая упругую плоть губами. Одновременно моя ладонь заскользила вверх по Сережиной ноге – тонкой голени, твердому бедру… Мышцы под моими пальцами напрягались и тотчас расслаблялись. Моя рука достигла самого верха, прикоснулась снизу к мошонке. Пальцы на мгновение погрузились в нее, нащупав яички и твердый, дернувшийся при прикосновении ствол члена. Потом ладонь поднялась к бороздке между половинками задницы, погрузилась в нее. Пальцы наткнулись на маленькое колечко ануса. Я, конечно, не мог не заметить этого прикосновения, но рука продолжала двигаться вверх. Бороздка стала мельче, закончилась, и мои пальцы «выехали» на Сережину поясницу.
Я разогнулся. После моих поцелуев на коже ягодиц блестели полоски слюны. Зрелище было завораживающим, но неясное томление во всем теле не давало времени насладиться им.
Я развел руками половинки зада. Прямо перед моими глазами оказался анус – колечко сморщенной кожи, чуть более темной, чем внутренняя поверхность ягодиц, плотно сжатое, без видимой дырочки, с несколькими волосками по окружности.
Анус, будто почувствовав мой взгляд, сжался еще больше.
Я аж замер от неожиданности. Никогда не думал, что это так видно!
Я поднес к колечку указательный палец, потрогал, и сфинктер снова сжался сильнее.
Я слегка надавил. Подушечка пальца погрузилась на несколько миллиметров вглубь и остановилась перед плотной преградой. Казалось, там и нет никакого отверстия.
Просить, чтобы Сережа расслабился, бесполезно. Как он расслабится? Разве это вообще в данной ситуации возможно? Я бы ни за что не смог. И страх, и совершенно новые ощущения, и ожидание боли…
Я провел пальцем по бороздке, вновь наткнувшись на анус. Потом взял тюбик с анальным гелем, выдавил целую пригоршню себе в ладонь, отбросил тюбик и прижал горку геля к анусу.
Серега дернулся, издал какой-то звук, его зад на мгновение сжался, довольно сильно сдавив мою ладонь.
Потом мышцы расслабились. Серега понял, что это лишь гель.
– Холодно, – прошептал он.
Борозда между половинками Сережиной попы блестела от нанесенного средства. Его было много, слишком много, и избыток, добрая половина, стала медленно сползать вниз, формируя что-то вроде большой прозрачной капли у нижнего конца бороздки и грозя съехать на мошонку.
Я погрузил в эту каплю палец и надавил на анус. Те же несколько миллиметров, и опять преграда, не пускающая дальше. Сфинктер ощутимо сжался, но немедленно расслабился. Я надавил чуть сильнее, и почувствовал, что кольцо стало мягче, а вскоре поддалось, и давящий на него палец погрузился внутрь на целую фалангу.
Сережа пошевелился. Его член дернулся, ударившись о живот. Опять повис в воздухе и сразу же дернулся еще раз. Анус сильно сдавил проникнувшую в него фалангу.
Я осторожно вытащил палец, опять собрал избыток геля и повторил попытку. На этот раз фаланга погрузилась внутрь легче и быстрее. И не только одна фаланга. Палец прошел дальше, еще дальше, вошла вторая фаланга, а далее палец неожиданно провалился на всю длину.
Сережа пошевелился. И даже оглянулся. И его член тоже отреагировал. И анус сдавил палец, довольно сильно, ощутимо.
Мое сердце заметалось в груди от волнения. Я медленно выпустил воздух из легких и потянул палец наружу. Тот легко вышел.
Голова Сережи щекой лежала на покрывале. Широко открытыми глазами парень смотрел куда-то вдаль.
Вся моя рука была в геле. Я поднес ладонь и провел ею по своему члену. Тот дернулся. Презерватив заблестел от смазки. Небольшая капля повисла на самом кончике.
Ну вот… Теперь уже можно…
Я стиснул пенис рукой и приставил его к Сережиному анусу. Вплотную, прижав головку к кольцу сфинктера. Не спеша положил ладони на бедра. Замер, готовясь. Мое сердце колотилось. Меня трясло. Лицо горело. Воздуха не хватало.
Я посмотрел на Сережу. Его ноздри раздувались.
– Ты этого хочешь?.. – спросил я.
Когда же я перестану задавать эти вопросы…
Серега кивнул. Вслед за этим закрыл глаза и напрягся. Очень явственно напрягся, весь подобрался, сжался.
Надо было переждать эту волну его страха и волнения, но я не смог. Или не догадался. С силой подался вперед и навалился на Серого.
Сфинктер член не пустил. Я давил, но ничего не получалось. Я уже думал отступить и опять попробовать расширить анус пальцем, но посмотрел вниз и остановился. Кончика головки не было видно. Он погрузился внутрь.
Зрелище было восхитительное. Я как-то в тот момент остро осознал, что мой член торчит в попе Сергея. Пусть чуть-чуть, пусть только самым своим кончиком, он уже находится там. Там!
Ощущение члена, упирающегося в мягкую, но непреодолимую преграду, было, как ни удивительно, приятным. Это сопротивление передавалась по всей длине ствола куда-то вглубь тела, куда-то за яички, сладостно оттягивая их, и дальше внутрь таза, в самые его глубины.
Я надавил, и прямо на моих глазах, медленно, нехотя, преодолевая сопротивление, головка стала раздвигать колечко в стороны, выдавливая лишний гель наружу, расправляя складочки…
Изо рта Сережи вырвался звук. Пальцы вдавились в кровать. Его тело инстинктивно дернулось вперед, пытаясь уйти от твердой палки, пытавшейся в него проникнуть.
– Больно? – шепотом спросил я.
– Да, – еле слышно сказал Серый. – Давай, давай!
Я напрягся и снова навалился на парня, с силой притягивая к себе бедра Сережи. Сергей опять дернулся, издав приглушенный вскрик боли. Я видел, что ему страшно.
– Может, хватит? – спросил я тихо.
– Давай же! – прохрипел Сергей сердито.
Я надавил. И продолжал давить.
Серый покусывал губы, тяжело дышал, дергался подо мной, то пытаясь уйти от давления, то заставляя себя податься навстречу члену. Мои бедра болели от усилия. Я почувствовал, как впиваются ворсинки покрывала в мои колени.
Я наблюдал, как мой член стал медленно проходить через плотное пульсирующее кольцо. Сжимавший ствол анус, все больше растягиваясь, миллиметр за миллиметром сдвигался по головке, сдавливая, обхватывая ее.
Сережа ерзал подо мной. Его лицо стало пунцовым. Это уже не краска стыда. Это напряжение. И боль! Его пальцы конвульсивно сжимали покрывало. Рот издавал беспрерывный звук, что-то вроде «и-и-и!». Зубы закусили губу, и она побелела под ними, готовая брызнуть кровью. Я видел, как напрягся его член. Кожица сама сползла с головки, раздувающейся и наливающейся багровым цветом.
Я испытал наслаждение, само по себе граничащее с оргазмом. Мой член, постепенно входивший в глубины Сережиного тела, охватывали волны сладостного удовольствия. Ощущение медленно ползущего по стволу моего пениса кольца неподдающейся, пульсирующей плоти было ни с чем не сравнимым, прекрасным, будоражащим, сладостным…
А потом головка прошла сфинктер, и мой член разом провалился внутрь.
Серый пискнул и замер, напряженно вслушиваясь в свои ощущения. Побелевшие пальцы на скомканном покрывале разжались и приподнялись в воздух, будто прикоснувшись к чему-то горячему. Все его тело застыло.
Мой член вошел до половины. Я чувствовал, что он может погрузиться еще глубже, может быть, на всю длину. То, что мешало ему продвигаться, уже не было сфинктером. Там, внутри, дорогу перекрывала мягкая эластичная преграда, практически не оказывающая сопротивления, растягивающаяся, но все же не пускающая.
Я потянулся к Сережиному пенису. Было неудобно, но я все же сумел дотянуться кончиками пальцев до головки. Член был набухший, твердый, горячий, напряженный…
Я перевел дыхание. Сжал руками Сережины бедра и надавил тазом, пропихивая свой пенис в его кишку еще дальше. Глубже и глубже, втискивая, сдвигая преграду внутри, оттягивая ее.
Парень выгибался, будто ему было неприятно, некомфортно, дергался, вздрагивал.
Остановиться?
Сережка, мой Сережка, ведь скажет мне, если станет невыносимо?
И при этом сам я испытывал острейшее удовольствие. Вся эта борьба со сфинктером, протискивание через узенькую живую трубочку, пульсация растянутого ануса, дерганья тела Серого – все это доставляло сильнейшее наслаждение.
И я растерянно глядел на Сережку, продолжая давить. Остановиться? Продолжать?
А он явно страдал, но при этом изо всех сил старался этого не показывать. И не говорил, что хочет на этом закончить. Каждый раз, когда его тело дергалось прочь от меня, он находил в себе силы подаваться задом на мой член…
Наконец, мне показалось, что еще больше моего пениса в Серегином животе поместиться не сможет. Вообще. Дошли до конца кишки. Или как там это на самом деле работает. Все, уперлись в нечто неодолимое.
Я слегка выдвинул член и вновь с силой надавил. И опять. Растянутое кольцо пульсирующего, бессильно сжимающегося ануса двигалось по стволу – вперед-назад, вперед-назад, от основания пениса к основанию головки и обратно. Кольцо растянулось уже почти до полного истончения, почти до разрыва. Лишь пульсация сосудов била ствол моего члена в такт стуку Серегиного сердца. И редкие, но ощутимые подергивания сфинктера внутри.
Парень лежал без движения, потрясенный случившимся, напуганный, прислушивающийся к собственным ощущениям.
В глубине его тела мой член снова и снова надавливал на эластичную преграду, и та растягивалась, позволяя пенису погружаться внутрь. Я ослаблял и усиливал давление, бедра напрягались опять и опять, головка члена ходила взад-вперед. Странно, мне казалось, что я уперся в нечто совершенно неодолимое, но при этом с каждым разом мой член погружался внутрь все глубже.
Очень скоро мои движения достигли знакомого ритма.
Я трахал Сережу.
Я его трахал!
Вот оно!
Но…
Не знаю…
Я ожидал чего угодно, но того, что мое удовольствие резко пойдет на спад, окажется слабеньким, я никак не ожидал. Я двигал членом, но сильных ощущений не было. Все самое яркое осталось позади, там, в той минуте, когда я вводил член. Теперь было никак.
Преграда в глубине Серегиного живота оказывала сопротивление, головка вдавливалась в нее, это было приятно. Кольцо ануса двигалось по стволу. Это тоже было приятно. Но чего-то не хватало. Я двигал внутри Сереги своим членом, то загоняя его в анус сильно и резко, то мягко надавливая, то покачивая им из стороны в сторону. И не чувствовал того сумасшедшего наслаждения, на которое рассчитывал. Прикосновения рук Сергея к моему пенису, его минет, мое трение о его бедро, проталкивание члена через анус – все это было несравненно сильнее, ярче, слаще.
Как же так?
Серега лежал подо мной неподвижно. Он морщился каждый раз, когда мой член вдавливался в преграду в глубинах его тела, очевидно, ему было больно, но явно не слишком. А вот с удовольствием не получалось. Не видел я наслаждения на его лице, не чувствовал в движениях его тела.
Сергей стал дышать спокойнее, перестал закусывать губу. Он терпел. Терпел и ждал, пока я кончу.
Что же голубые находят во всем этом? Как они получают удовольствие? Почему им это нравится?
Я, недоумевая, раз за разом загонял член в Сережину задницу. Я уже понял, что кончить не смогу.
Не то, совсем не то.
Серега расслабился. Должно быть, привык к ощущениям. Лежал подо мной на кровати, закрыв глаза, и терпел.
Я сделал еще несколько движений.
Продолжать все это было бессмысленно.
Я решительно вынул член из ануса.
Серый удивленно на меня оглянулся.
– Переворачивайся на спину, – пробормотал я.
Сережа удивился еще больше, но подчинился. Двигаться ему, вероятно, сейчас было неудобно, а может, даже больно. Он неуклюже свалился на бок, повернулся на спину, стягивая покрывало, и медленно, осторожно вытянул ноги. Его напряженный член упал на живот. Головка оказалась почти у самого пупка. Ствол несколько раз дернулся.
Красиво. И правда красиво – голый парень на кровати…
Я аккуратно поднял Сережины ноги себе на плечи, угнездив его колени прямо около собственной шеи. Таз Сереги повис в воздухе. Мой член оказался у его задницы.
Я раздвинул Сережины ягодицы и увидел анус. Тот зиял. Стенки были красные.
Я почувствовал испуг. Присмотрелся, и понял, что это не кровь. Просто я видел внутренние стенки сфинктера.
Серега лежал не шевелясь, готовый снести что угодно, но пройти все до конца.
Наши взгляды встретились, и я, не выдержав, опустил глаза. Мне было стыдно. Я чувствовал себя обманщиком. Ничего у меня не получалось. Никакого удовольствия доставить Сереже я не мог. Не знал, как. А вот боль я ему уже причинил. И если буду продолжать, причиню еще…
Надо предложить остановиться, предложить на этом закончить…
Вздохнув, я приставил член к зияющей дырочке и налег. Головка почувствовала слабое сопротивление и легко провалилась внутрь. Серега тихонько заскулил. Его глаза расширились на мгновение. Пальцы скомкали простыню. Я испугался было, но парень плотно сжал зубы и застыл в ожидании.
Я налег на Сережин таз сверху, и член вошел внутрь кишки на всю длину.
И…
Серега засучил ногами. Тело его напряглось. Зрачки расширились.
– Больно? – спросил я, уже понимая, что не больно, интуитивно осознавая, что получилось!
– Больно, – прохрипел Сережа. – Давай, не останавливайся!
Я налег снова. И получил ту же реакцию. Серый выгнулся и издал какой-то звук.
И мой член тоже что-то почувствовал. Была та же эластичная, сопротивляющаяся преграда в глубине живота. Было то же тугое кольцо на стволе. Но еще появилось ощущение, что мой пенис что-то сжимает по всей длине. Не сильно, едва ощутимо.
И я, отбросив сомнения, стал двигать членом снова и снова. Сергей все так же морщился, когда головка доходила до конца, но это было другое. Все изменилось. Его тело подавалось мне навстречу, ноги сдвигались по моим плечам, да так, что их иногда приходилось ловить и возвращать обратно, пальцы скребли по простыне. Он тяжело, хрипло дышал.
Мои руки высвободились, и я инстинктивно положил скользкие от геля ладони на то, что больше всего привлекало мой взгляд – вздувшийся Серегин член. Я ощутил твердый горячий цилиндр, напряженный и живой. Тот дернулся от прикосновения. Я помял рукой мошонку, коснувшись тверденьких яичек в глубине и сжав ствол члена через морщинистую кожу. Второй рукой провел по горячему цилиндру, потер уздечку на головке.
Серега застонал и выгнулся. То ли от того, что я делал руками, то ли от того, что я делал своим пенисом.
Я принялся налегать на парня. Толчки передавались на его тело, член Серого скользил под моими ладонями. Сережа хрипло дышал. Его таз подавался на меня, будто запрыгивая на мой член, с силой накрывая его, пронзая им самого себя.
Серому нравилось!
Когда я дошел до обычного, трахательного ритма, мальчишка подо мной уже вовсю двигался в такт. Открытые Сережины глаза заволокло влажным туманом. Рот, толчок за толчком издающий тихие звуки, приоткрылся. Пальцы скребли по постели.
Я это видел – скребущие по постели пальцы! И это вставляло меня сильнее любых слов!
Видеть, как наслаждается подо мной Сережа, было по-настоящему здорово. Парень энергично вскидывал таз, подавался на мои бедра. Казалось, остановись я, и Серега будет сам насаживаться на мой член.
А вскоре ритм движений Сережиного тела сбился. Он выгнулся невпопад, замер, опять насадился на мой член. Я продолжал его трахать, с радостью глядя на то, как Серый напрягся.
Громкое частое дыхание парня замерло, мышцы вздулись буграми. Сергей застыл, высоко подбросив бедра, почти выпрямившись. Завис в воздухе.
Я продолжал всаживать свой член в его кишку. Секунды шли за секундами, а Сережино тело все висело в воздухе.
А затем я почувствовал влагу на пальцах. По Сережиному члену прокатилась волна, и из него брызнула сперма. Белесая струя сверкнула в воздухе. На груди и подбородке Сережи появилась дорожка жемчужных капель.
Я всадил свой член как можно глубже и продолжил поглаживать вздувшуюся головку. Несколько секунд ничего не происходило, а потом новая струя семени с силой вырвалась из кончика Сережиного члена и рассыпалась по груди, лишь немного промахнувшись мимо соска.
И тут же следующая! И следующая!
Мои пальцы все терли и терли головку мягкими, ласкающими движениями. И мой таз мягко продолжал двигаться туда-сюда.
По Сережиному члену прокатывались волны, и из головки выстреливали все новые и новые порции спермы.
Семени было много. Его опять было много, очень много. Как только Сережино тело успело выработать такое его количество! И сперма была такой горячей! Мутновато-белые капли поблескивали и на шее, и на подбородке, и на щеке парня у самого носа. Несколько струек успело стечь на простыню.
И именно в этот момент я вдруг ощутил знакомое щекочущее чувство в собственном члене. Я так увлекся, что и не понял, что каждый раз, когда из пениса Серого вырывалась струя спермы, его кишка, все мышцы внутри его таза, его анус с силой сжимали мой пенис. А я ведь продолжал им двигать, пусть и без прежнего размаха!
А еще вид того, как кончает Сережа, как напряжено все его тело, выгнувшееся под совсем уж немыслимым углом, как вжимается его зад в мой живот!
Инстинктивно я принялся со всего маху бить напрягшееся, выгибающееся Сережино тело бедрами. Щекочущее чувство где-то в корне ствола стало сильнее, превратилось в пронзающий член стержень, стремительно, вмиг, разрослось.
Я захрипел.
Напрягся до разрыва, до немыслимого сжатия…
И еще через толчок меня накрыл оргазм, волна сладостного удовольствия, всепоглощающего наслаждения, мгновенно растворившего в себе все мое тело, всего меня. Из моего члена вырвались струи спермы, взорвалась где-то там, в Сереже, в глубинах его тела. Наслаждение катилось по мне, раздавливая, подминая под себя, а я держал, сжимал подарившее мне оргазм тело, и хрипел от удовольствия.
Мы раскачивались, каждый поглощенный своим оргазмом, каждый поглощенный оргазмом другого, наслаждаясь и даря наслаждение.
Наконец, Серый издал тихий короткий стон, и его тело расслабилось. Он повис в воздухе, удерживаемый ногами на моих плечах и членом, на который он был нанизан.
Я еще некоторое время двигался, изливаясь семенем.
А потом мы застыли.
Я шумно выдохнул.
А еще через мгновение осел на корточки.
Серега смотрел на меня и слабо улыбался.
Я попробовал улыбнуться ему в ответ, но лишь судорожно вздохнул. Закрыл глаза. Провел рукой по тонкому бедру на своем плече. И бессильно повалился на бок. Мой член выскользнул из Сережиного ануса. Ноги парня съехали с моих плеч. Я прижался к Серому и замер…
========== Суббота, открывающая дверь (эпилог) ==========
Суббота, открывающая дверь (эпилог)
Напряжение постепенно отпускало наши тела.
– Не смотри, – пробормотал Серый, заметив, что мое лицо повернуто к его заду.
Почему “не смотри”?
После всего, что я уже видел? И ощутил? И прощупал?
Я был слишком слаб, чтобы спорить. Моя голова лежала на кровати у Серегиной поясницы, и нос почти утыкался в гребешок таза. Я повернулся на живот, подвинулся на локте вверх и замер, зарывшись щекой в подмышку парня. Ноздри уловили запах свежего пота. Этот запах сейчас был мне приятен…
Наверное, в Сереже мне все сейчас было бы приятно. Что бы это ни было.
Да ну! В Сереге мне все приятно и будет приятно. Всегда!
Рукой, к которой я прижался, Серый обнял меня. Его ладонь легла на мою голову, пальцы зарылись в волосы.
– Очень необычное ощущение, – слабым голосом пробормотал Сережа. – Когда в задницу. Тебе нужно попробовать…
Я поудобнее пристроился к теплой подмышке.
– Попробую, – легко согласился я.
– А ты тот еще пидор! – хмыкнул Серый.
Уж чья бы корова мычала! Кто только что в задницу член получил?
– А ты – проклятый совратитель! – пробормотал я. – Соблазнитель!
Серега не ответил. Глаза его были закрыты.
Мы лежали, не шевелясь. Дремота окутывала нас обоих, засасывая все глубже.
Мои глаза тоже закрылись. Как-то сами собой. Казалось, лишь на мгновение.
А потом мы уснули. Оба. Сказались бессонные ночи, волнение, тревоги, переживания. И секс-марафон с раннего утра.
Мы провалились в сон так, будто умерли. В один момент. Вместе.
*
Когда я вновь пошевелился, мое тело сковывал холод. Сережа лежал на спине. Его член был совсем маленьким и мягким. И очень притягательным.
Мне так захотелось поцеловать его! И вобрать в рот! Именно таким, маленьким и мягким!
Серый дышал ровно и глубоко. Его кожа, там, где ее не согревало мое тело, была покрыта множеством пупырышков.
Я осторожно сел на кровати.
За окном было темно.
Прикольно. Это ж сколько времени прошло?
Я снова взглянул на Серегу.
Вся его кожа была в сперме. Точнее, в засохших чешуйках спермы. Они виднелись повсюду – на лице, шее, груди, животе, руках, ногах.
От моих движений парень не проснулся. Продолжал лежать на спине, будто подставляясь, откровенно напрашиваясь.
Я почувствовал, что искушение становится слишком сильным. Мой член честно встал. И даже рот инстинктивно приоткрылся, готовый вобрать в себя Серегин пенис…
Серый повернулся на бок и свернулся калачиком, стараясь уберечь тепло.
Опять раздалось ровное дыхание.
Из его попы что-то торчало. Никогда в своей жизни я бы не приглядывался к тому, что торчало бы из чьей-то задницы, но это был Серый, мой Серый, и я присмотрелся внимательней.
Из алого, раздраженного, перекошенного стараниями моего члена ануса торчало что-то непонятное. Телесного цвета.
Я, недоумевая, потрогал это нечто.
Латекс!
Это же презерватив! Он так и остался в Сереже!
Я потянул за кончик и вытащил свою потерю. Внутри болталась белесоватая жидкость. А почему она не засохла? И почему ее так мало?
Я потряс кондомом в воздухе. Я-то себе представлял моря разливанные. Думал, там полпрезерватива будет наполнено. Я именно так это ощущал. Из меня ж тогда лилось и лилось, с силой, неудержимо, много! А тут…
Первым моим побуждением было поискать мусорное ведро, но я тут же представил себе, как гостиничная уборщица натыкается на презерватив со следами спермы.
Черт! Хорошо, что я об этом подумал!
Мой взгляд упал на форточку. Ну конечно, традиции есть традиции! Я поднялся, распахнул фрамугу и вышвырнул кондом на улицу.
Окно я закрывать не стал. Пусть комната проветрится. Я не чувствовал никакого запаха, но это, скорее всего, потому, что принюхался. Тут наверняка спермой разит так, что женщины, если бы злой рок занес их в номер, беременели бы с одного вдоха.
Я накрыл Серегу свободными краями покрывала. Получилось с избытком. Теперь ему будет тепло.
Невольно подумалось о том, что если я так использую покрывало, то его могли таким же образом пускать в дело и до меня. А покрывала вряд ли стирают так же часто, как постель. Тут этой спермы впиталось, вероятно, тонны…
Уже отходя, я оглянулся на Сережу.
Стройное тело на огромной двуспальной кровати. Такое беззащитное, такое удивительное, такое красивое… Даже под покрывалом Серега был красив. Даже покрывало не могло скрыть, как он прекрасен…
Все внутри меня сжалось. Захотелось обнять, прикрыть собой, обогреть, сжать…
Я пошел в ванную. Включил горячий душ и простоял под ним добрых полчаса, с наслаждением ощущая, как струи воды согревают мое озябшее тело. Когда я вышел, вся моя кожа была красной, а зеркало в ванной покрылось плотным покрывалом пара.
Есть хотелось зверски. Я порылся в наших рюкзачках. Два сэндвича от Серегиной мамы, два сэндвича от моей. Можно пировать. По одному от каждого дома мне, и по одному Сережке.
Гостиница поскупилась на чайник. Но мне кажется, я видел какое-то объявление, что чайник можно взять у коридорной.
Пришлось одеваться и идти к ней. Заодно разжился заваркой с сахаром.
Когда я вернулся, Серого на кровати не было. В комнате горели все лампочки. Из ванной доносились знакомые звуки льющегося душа.
Я заварил чай. Пока вода закипала, я, наконец, вспомнил про телефон и глянул время. Полседьмого. Ого! Это ж сколько мы спали? Часа два? Больше? Ничего себе!
Но у нас еще есть время! Часа три на разврат есть!
И весь следующий день!
Я несколько секунд раздумывал, не пойти ли в душ к Серому. Серьезно раздумывал. Ведь было бы здорово встать рядом с ним под горячие струи воды, намылить его тело, почувствовать, как он намыливает мое…
Пока я размышлял, звуки душа затихли. Распахнулась дверь, и на пороге появился Серый. Он был голый, красивый, притягательный, сексуальный.
Прекрасный.
Родной.
Любим…
А, к черту!
Любимый!
– Слушай, а он теперь болит, – сказал Сергей с порога.
“Он” мог быть и анус, и член, и, скажем, рот (после того как мы безудержно сосались столько времени!), но я сразу понял, что речь идет все-таки о заднем проходе.
– Пройдет, – беспечно пробормотал я.
– И дырка там такая… – добавил Сережа. – Анус что, теперь не будет сжиматься?
– Да все пройдет, будет, как было, – успокаивающе выдал я. – От одного раза следов не остается.
Единственным источником моих знаний была знаменитая поговорка «один раз – не пидарас», но все равно я был почему-то совершенно уверен, что анус Серого вернется в норму. Рано или поздно…
– А от нескольких? – сразу же спросил Серый.
Про «один раз» поговорка говорила, а вот что будет после двух раз… Или трех…
– Ты есть хочешь? – спросил я.
Тема голода и еды была, как-никак, знакома нам получше.
Серый кивнул.
Я подошел, обнял Сережу и поцеловал его. Он ответил на мой поцелуй, и мы некоторое время простояли, наслаждаясь губами друг друга. И ощущениями наших тел. И нашим дыханием. И даже влагой, остававшейся после душа на Серегиной коже.
Потом я разжал объятия, пригнулся, вобрал на секунду в рот мягкий, но уже ставший набухать член Серого. И тут же отпустил. Потом, это потом. Хочу “69”! Но не сейчас! Сейчас – есть!
Я в который раз схватил Сергея за руку и потащил за собой. На этот раз к столу, на котором уже лежали сэндвичи и стояли чашки с чаем. Мы расселись – одетый парень, я, и голый парень, Сережа.
