Текст книги "Аверс (СИ)"

Автор книги: Розга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Глава 5. Перелет

Ника сама не поняла, как оказалась на борту самолета, события развивались быстро. Тем более Терновский редко пользовался постоянными рейсами авиакомпаний, он на постоянной основе арендовал частный самолет и путешествовал по стране на нем. Им не пришлось зарегистрироваться заранее и ждать несколько часов, они вообще просто прошли по территории маленького аэропорта и сразу оказались на борту. Салон самолета совсем не походил на обычный, больше всего напоминал смесь комфортной, пусть небольшой квартиры, и офиса. Никаких парных кресел, каждое отдельно, настоящий стол и диван, цветы в вазе. Бизнес – джет во всей его красе. Лев не отпускал от себя девушку и не сводил с нее глаз, разлучившись лишь на время взлета, когда потрясающе красивая блондинка-стюардесса извиняющимся тоном сообщила, что нужно пристегнуться, обошла их всех, проверяя ремни. Уже в аэропорту к ним присоединился Алексей. После взлета начал домогаться до начальника с полными руками документов. Терновский ему не поддавался, его больше интересовала Ника. Скоро девушка заметила, что Алексей смотрит умоляюще, причем не на своего кормильца и поильца, а почему-то на нее. Ей никто не демонстрировал, но Ника поняла сама, что попала совсем не в свою лигу, ей было не по себе. Льва Терновского, чрезвычайно чуткого к нижним, это ее состояние не устраивало.

– Я в порядке, – беспомощно и немного вымучено улыбаясь, сказала Ника. – Мне удобно, но я бы поспала.

Терновский оставил ее в покое, для начала вызвав стюардессу, она помогла расправить одно из кресел, превратив его практически в одноместную кровать, принесла подушку и плед, задвинула шторку, отгородив Нику от салона. Напоследок Ника получила от Алексея благодарный взгляд и едва заметный кивок. Помощник явно собирался сотрудничать с новой пассией шефа, даже дружить, если получится. Люди никогда не упустят возможность подтолкнуть другого локтем, особенно претендента на облюбованное ими теплое местечко. Алексей здраво рассуждал, что делить ему с любовницами Терновского совершенно нечего. Занять их место он не может, и вряд ли какая-нибудь из них захочет взвалить на себя его бесконечные обязанности. Он старался хорошо относиться к любой, но оставался человеком, со своими представлениями и некоторые ему не нравились. Однако он же не ребенок и не животное, одно дело испытывать чувства, совсем другое демонстрировать их. Впрочем, Ника производила впечатление хорошей девочки. Возможно, у них с Терновским надолго и значит не стоит ссориться. Не стоит дразнить Льва. Терновский вовсе не такая ядовитая гадина, как его бизнес-партнер и выходил из себя редко, но отлетало тогда будь здоров. Кто видел однажды, знает – лучше не повторять.

Опытный персонал знал на зубок, как следует обращаться с пассажирами. Самый лучший способ подготовить к скорой посадке, заставить собраться в кучу, чтобы сосредоточились, не забывали вещи, заранее покормить. Создаст нужный настрой. Главное без длинной паузы после еды до того момента, когда нужно сходить с самолета, иначе начнет клонить в сон. Терновский погрузился в таблицы и пропустил, как стюардесса сунулась к Нике, чуть отодвинув занавеску. Будить ее она не собиралась, но увидев, что не спит, больше стесняться не стала.

– Через двадцать минут обед, – улыбаясь одновременно заучено и лучезарно сообщила стюардесса. – Проводить вас в ванную комнату?

Испытывающая острую потребность в уединении, девушка охотно согласилась. Не в каждой студии санузел такого размера. А вот с различными устройствами перемудрили. Нике с трудом удалось разобраться и добиться, чтобы вода потекла ей на руки. Она пять лет жила в глуши и отвыкла интуитивно догадываться о новых решениях инженерной мысли. Макияж на ней самый минимальный, можно нормально умыться и снова подкраситься. Справившись, Ника уселась на маленькую банкетку. В квартире вместо нее непременно бы поместилась стиральная машина, но здесь оставался небольшой клочок пространства и его заняли еще одним удобным предметом. Кто такой Лев Терновский? На что она подписалась? И главное. Как от него уйти в случае чего? Наверное, только если сам отпустит. Или убежать. Но что-то подсказывало Нике: убежать от него совсем непросто. Она его совсем не знает. Слишком мало времени они провели вместе. Ника поторопилась и теперь в панике пожинала плоды своего неблагоразумия, отдающие горечью и страхом.

Девушка сверилась с часами на телефоне, несколько из выделенных двадцати минут у нее еще есть. Хорошо. Она не знает. Ничего дурного же он ей не сделал. Скорее наоборот. Плохой человек не стал бы связываться с больницей и всем остальным. Ника никогда прежде не встречалась с доминантом, но она пробовала, давно, еще до Аркадия. Короткое свидание обернулось настоящей катастрофой, разрушившей ее жизнь до основания. Ника понимала, что ее границы дозволенного могут сильно отличаться от границ Льва. Он гораздо сильнее. У него полно возможностей сделать с ней все, что пожелает. К сожалению, вместе с тревогой и нервной дрожью, она чувствовала возбуждение и особую форму обреченности, свойственную мазохистам. Спасаться призывала совсем небольшая часть ее личности, другая, более глубокая, уходящая корнями даже не в детство, опыт и воспитание, а составляющая самую основу, природную расположенность, собиралась остаться и посмотреть, как далеко зайдет. В сущности, по-настоящему Ника боялась видеосъёмки, остальное ей казалось вполне по силам.

Обед на борту самолета ничем не отличался от лучших блюд хорошего ресторана. Алексей временно перестал совать под нос Льву новые договоры и вообще совсем умолк, уставившись строго в тарелку. Терновскому сильно не нравилось поведение Ники. Он старался успокаивать себя, скорее всего летать боится. Авиаперелет сам по себе большой стресс, и она недавно из больницы. Пообещав себе разобраться с девушкой на земле, ограничился тем, что уговорил ее попробовать еще один десерт, по старой садисткой привычке, надеясь на углеводы, вечные спасатели и в самых сложных ситуациях.

На земле Лев, уловимым только опытному Алексею образом, окончательно его отшил. За ними прибыл один автомобиль, мерседес представительского класса. Машины, по настоянию Максима, руководство меняло каждый год, может было не сильно надо, но статус обязывал. Алексею придется добираться на такси. В любом случае, они бы просто потеряли время, Лев собирался поехать домой и устроить Нику, в офис ехать потом.

У Терновского есть загородный дом, использовал он его, как дачу, проводя там не больше пары дюжин дней за год. В отличии от его партнера Бояринова, жить ему нравилось в самом центре города. На самом деле у Льва несколько квартир. Часть собственности ему досталась по наследству от отца и крестного. Никакого дешевого, по его меркам, жилья. Он ничего не сдавал в аренду. Роскошная квартира на Невском проспекте, выкупленная и переделанная в девяностые из коммунальной, в доме четной нумерации, на «солнечной» стороне проспекта, в нескольких шагах от знаменитого дома Зингер. С годами жить там Терновскому разонравилось, слишком много людей, пусть по магазинам он не ходил, но купить булку хлеба не реально и вечные проблемы с водой. Впрочем, слабенькое водоснабжение для города давно стало традицией, так окончательно и не ушедшей в конце девятнадцатого века. Еще две квартиры, менее пышные, на более тихой Фонтанке. В одной жила его мама, в другой вдова его крестного. Сам Лев располагался теперь в пентхаусе с умопомрачительном видом на Финский залив. От центра по платной дороге пятнадцать минут и до офиса недалеко. Имелось у него чудное отдельное гнездышко для любовниц. Терновский склонен к длительным связям. Как уже говорилось, в борьбе за девичье счастье, большинство его дам рано или поздно начинали оспаривать его особые пристрастия и это становилось началом конца. Вскоре очередная незадачливая девушка оказывалась за порогом благосклонно предоставленной квартиры с запоздалым ощущением, что где-то перегнула. С другой стороны, Лев был щедр и подарков не отнимал, если правильно распорядиться можно прожить на широкую ногу пару лет и попытаться подцепить другого принца, не такого несговорчивого.

Несмотря на множество вариантов, мужчина собирался увезти Нику туда, где жил сам. Причем свое же решение считал ошибочным. Он оставляет девушке слишком мало пространства, сразу затаскивая на свою личную, давно обжитую им территорию. Ему не хотелось оставлять ей вариантов отступить. Нечестно, но он постарается компенсировать.

Ника прятала глаза с тех пор, как села в машину. Квартиру осматривать не стала. Села на кресло в гостиной, неудобно облокотилась на спинку и расслабилась, наоборот на самый краешек, подобрав под сиденье ноги и сложив руки на коленях. Трогательно хрупкая, испуганная и беззащитная. Похожая на робкую молодую кошку в незнакомом месте, еще страшащуюся исследовать новые владения.

– Устала, девочка? – заворковал над ней Терновский, стараясь подбодрить. – Пойдем спальню покажу, отдохнешь.

– Кто ты такой? – со значительным опозданием поинтересовалась Ника, не поддаваясь на уговоры.

– Совладелец речного пароходства, остальное по мелочи, – сильно преуменьшил свое положение Лев, особенно в части так называемых «мелочей».

– Я тебе не подхожу, мы разные, – обреченно сказала Ника, действуя чисто по-женски и умело раздувая свои страхи.

– Почему? – улыбнулся Терновский, готовый развеять любые сомнения. – Из-за денег?

Перед поездкой Ника собрала длинные волосы в узел, не на макушке, а специально опущенный на затылок. Довольно тугой сначала, теперь шпильки не устояли под тяжестью волос, упустили пару прядей и узел в целом ослаб. Терновский запустил в ее волосы пальцы, положив руку на затылок, как раз в пространство между узлом и головой. Обычно женщины не любят, когда трогают их волосы, пекутся о прическе, на которую у любой уходит достаточно времени и сил. Но Ника не возражала, в случае с ней некоторые границы изначально полностью стерты, ее мужчине многое позволено.

– В деньгах есть хорошие стороны, – продолжал Лев, заставив ее поднять лицо и посмотреть на него. – Можно получить самые разные вещи.

– Тебе, не мне, – вполне резонно возразила девушка.

– И тебе, – не согласился Лев. – Позволь мне, просто покажи пальчиком, куплю, что захочешь.

– А взамен? – не сдавалась Ника.

– Взамен ты для меня, моя хорошая, – ласково и страшно продолжал Терновский. – Не бойся, тебе понравится.

Лев не лгал и не изворачивался, сказал, как есть и его откровенность сбила с толку Нику. Предложение поделиться своими возможностями почему-то отличалось от прямого предложения денег. Насчет быть для него Ника изначально не возражала. В этом весь смысл. Ей самой надо и странно, что она еще что-то получает в довесок за заранее условленное. В прежних отношениях, если можно их так назвать, было иначе. Именно с нее взымалась дополнительная плата: эмоциональной опустошенностью, бесконтрольным насилием над ней, предельно закрытом образом жизни, униженностью и одиночеством.

Не обращая больше внимания на ее состояние, уяснив, что растормошить ее за один раз не получится и нужно дать возможность самой обосноваться. Не сбежит, решил Терновский, не рискнет в незнакомом городе, скорее куда-нибудь в уголок здесь забьется. Лучше места, чем собственная спальня он предложить не мог, но, наверное, тащить ее в центр логова уже действительно перебор. Ей подготовили отдельную комнату, он заранее распорядился. Наскоро проведя девушку по всей квартире, туда он ее и привел. На застеленной кровати нашлась сумка с ее вещами, о багаже позаботился водитель.

– Мне надо на работу съездить, – поморщившись с легким недовольством, посетовал мужчина. – Располагайся. Комната твоя, там за дверями гардеробная и ванная. Домработница купила самое неотложное, но ты не стесняйся, говори, что нужно. В холодильнике полно еды. Прислуги до завтра не будет, утром вас познакомлю. Звони мне, Ника. Для тебя я всегда на связи.

Напоследок Лев погладил ее по руке, словно утешая и ушел. Ника несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, накатило, но плакать она не будет. Первым делом пошла в ванную комнату. Она любила подольше понежиться в теплой воде и по иронии была лишена удовольствия последние пять лет. Возле ее домика притулилась такая же крохотная банька, зимой натопить ее нормально вовсе не получалось и тазик с полноценной ванной не сравнить. Она купалась в гостинце каждый день по два раза. Зачем отказываться теперь? Полки уставлены не распечатанными дорогущими средствами, единственное, большинство совсем без отдушек, ароматы ей навязывать постеснялись. Ушел примерно час, чтобы рассмотреть богатство. В одном из шкафчиков она отыскала нужные восковые полоски и тальк. Изящная каменная чаша ванной манила ее своей белизной, она набрала воду, не забыв добавить пены, комната наполнилась тонким, едва заметным запахом пудры. Прихватив с собой специальную подушку под голову, она видела такие в домах, где убиралась и знала ее предназначение. Ника улеглась в воду, медленно вынимая шпильки из волос и позволяя им падать свободно, все равно собиралась помыть голову. Хорошо. Неприятности не следует выдумывать, она не станет беспокоиться без повода, дала себе обещание девушка, жаль невыполнимое.

Примерно в это время Терновский смиренно принимал паломничество от отделов, приносящих дары и жалобы к его стопам. Большинство жалоб поступило на Бояринова. Максим успел навести шороху за сравнительно короткий срок. Встряска не всегда во вред, наоборот. Показатели подскочили, а как народ обрадовался возращению Терновского, глаза загорелись, битые работники готовы к подвигу. После четырех заявился сам Бояринов. Двери их кабинетов напротив друг друга, но приемные раздельные и между ними пролегает коридор. Раньше они делили приемную на двоих, однако никто не мог выдерживать более-менее постоянное присутствие Бояринова или же сам факт возможности его появления в любую минуту, кроме его личного секретаря – Антонины Васильевны. Через непродолжительное время помощники Терновского всплывали кверху брюшком и больше не шевелились. В конце концов, был предпринят ремонт с кардинальной перестройкой, устроивший все заинтересованные стороны.

Терновский и Бояринов познакомились около десяти лет назад. Лев тогда совсем недавно сменил на посту генерального своего крестного, того скосил внезапный инфаркт, первый, он же окончательный, не повезло. Он дело знал до последних винтиков, но был слишком молод, его не воспринимали всерьез, пощипывали с разных боков, норовя откусить кусочек или полностью съесть, стоит только дать слабину. Максим Бояринов появился будто из ниоткуда, на самом деле из дальней северной области с кучей денег неизвестного происхождения и сильным желанием вломиться в налаженный бизнес Терновского. Без меры зубастый и борзый Максим рассчитывал занять лидирующую позицию, совсем не принимая во внимание чужие интересы. Лев отчаянно отбивался, пользуясь всеми подручными средствами, сложившимися связями, поддержкой самых разных структур и вложив в пароходство отложенные семейные средства без остатка. Через восемнадцать месяцев стало ясно, что они уничтожат друг друга, победителю ничего не достанется. Круг падальщиков, всегда крутящихся неподалеку от любой битвы, становился теснее. Неизвестно чем бы закончилось, но одно маленькое обстоятельство изменило отношение Максима. Он перестал заламывать Терновского под себя, одновременно открылось, что охота шла не за бизнесом, Максиму был нужен именно Лев, его прирожденный талант управленца.

Мудак хорошее, емкое слово и даже оно не отражало в полной мере характер Максима Александровича Бояринова. Если сравнивать с животным миром, он был кем-то вроде медоеда. Абсолютно отбитый на голову, бесстрашный и жестокий. С его появлением размеренная жизнь Терновского заиграла новыми красками, они на удивление быстро сработались, совершенно непохожие и на том сходящиеся практически идеально. Теперь предприятия Терновского наполовину принадлежат Бояринову и наоборот, они равноправные партнеры. Бояринова быстро утомляла ежедневная рутина, спокойно ему не сиделось, со скуки он запросто мог задергать до истерики ни в чем неповинных работников. Зато к любой конфликт вписывался и разруливал в рекордные сроки. Такое разделение труда устраивало планомерного Льва. Тем более с появлением Бояринова на Терновского посыпались совершенно шалые деньги. Максим ловил рыбку в очень мутной воде, пользуясь талантами Льва, чтобы разровнять почву после взрывов. Он банкротил предприятия, негласно в его штате два десятка арбитражных управляющих, он юрист по образованию и применял знания на полную катушку. Надо отдать должное, в совсем страшные махинации он Льва не втягивал, вот и сейчас Терновский помог восстановить рабочий процесс на небольшом заводе в провинции, чтобы нормально продать, тем не менее никакой официальной должности он там не занимал и его имя нигде не фигурировало. И он получал свою долю, равную до копейки с долей Бояринова с любой такой сделки. Несмотря на скотский характер, однажды взятые на себя обязательства Бояринов исполнял неукоснительно.

Увидев Максима в дверях, Терновский поднялся с своего огромного кожаного кресла и вышел из-за стола. Они поздоровались, крепко пожав друг другу руки. Десять совместных лет сплотили их тандем, и они рады встретиться, но у мужчин такое показывать не принято.

– Зачем логистов кошмарил? Просил же не трогать логистов, у них и так в отделе каждый второй на антидепрессантах, – сразу начал выговаривать Лев.

– Я не трогал, даже совещание с ними отменил, сами подставились, – лениво отбрехивался Максим.

Оба уселись за небольшой журнальный столик, оставив огромный стол большого начальника в стороне. Алексей принес кофе, черный для обоих. Максим все же добавлял маленький кусочек сахара. Бояринов окинул Алексея взглядом с ног до головы, придержав острый, как бритва язык. Он временами проходился по секретарю, вообще говоря, ничего против него не имея. Хороший специалист, потому Максим и сдерживался. Бизнес они обсуждали недолго, Лев в курсе основного и десять дней не такой большой срок.

– Ты, говорят, новую девочку привез, м-м? – переключился на интересное Бояринов, неспешно допив кофе до середины.

– Кто интересно говорит? – вопросом на вопрос ответил, усмехнувшись Лев. – Не жалко тебе кормить толпу осведомителей?

– Конечно, нет, – почти возмущенно отбил Максим, осведомители очень полезные и нужные люди. – Тем более я не кормлю, так, подкармливаю понемногу. Ну, что? Хорошая девочка? Покажешь?

– Нет. Пока не покажу, – отказал Терновский. – Я ее почти украл. Пусть приживется. Не форсируй.

– Хоть расскажи, как оно…, – огорченно протянул, все же отступая Бояринов. – Малышка справляется?

– Да мы ничего такого, ей нездоровилось и вообще – неожиданно для себя смущенно забормотал Терновский, впрочем, скоро опомнился и возмутился. – Что ты за человек? В жопу без мыла залезешь.

– Обижаешь, смазка святое, – рассмеялся Бояринов, хищно скаля ровные белые зубы. – Мне прям интересно. Не дала, но подцепила.

– Вали в свой кабинет, – окончательно разозлился на друга Лев, начиная порыкивать.

Бояринов выставил перед собой руки раскрытыми ладонями вперед, в универсальном жесте, выдающим миролюбивые намерения и действительно свалил.

Вернувшийся из неожиданно затянувшейся командировки мужчина окончательно погряз в текущих делах. Самую важную красную папку с крупными, вычитанными Бояриновым крупными контрактами пришлось оставить на утро. Ближе к семи в кабинет снова заглянул Бояринов.

– Поехали поужинаем? – между ними негласно установлено, что Максим отслеживает трудоголика Терновского, который раньше, бывало, ночевал прямо на рабочем месте, у него до сих пор имелась специально оборудованная необходимым комната отдыха.

– Нет, я домой, – будто очнувшись и с удивлением поглядев на наручные часы, сказал Лев.

– Давай, постарайся там, а то убежит, – скорчив слишком понимающее лицо, поддел его Максим и закрыл дверь.

– Вот гад, – произнес Терновский, поводя плечами и поворачивая головой влево-вправо, разминая затекшую шею.

Алексей в приемной, компьютер выключен, ежедневник спрятан в сейф, на низком старте, но раньше шефа никогда не уходит. Он получал очень много денег, особено учитывая должность. К лифту они шли вместе.

– После утреннего совещания три часа тишины.

Алексей слушал директора, затаив дыхание.

– К обеду подготовь мне отчет по грузоперевозкам с ТрансСибом, мы дважды нарушили сроки.

– В четыре логисты по ТрансСибу.

– Начальника ремонтного отдела в пять.

– Расписание на неделю к вечеру.

Алексей уже чувствовал на лбу завтрашний трудовой пот, придется побегать. Бояринов никогда бы не дал людям возможности подготовиться перед расправой, но Терновский сознательно позволил Алексею предупредить отделы почти за сутки. У Алексея в пароходстве высокая репутация, с ним охотно дружили, выше только у Антонины Васильевны по вполне понятным причинам.