Текст книги "Укротитель (СИ)"
Автор книги: roseIceberg
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Автор вполне осознаёт, что у него получилась дикая мешанина из буддизма, Луизы Хей и Макса Фрая. Но, что поделаешь, таков мой обоснуй.
Глава 12 Разоблачение
В заговоре против Итана Голда участвовали все друзья Брайана. Акция была тщательно спланирована и разыграна как по нотам. Рахиль Вайнтрауб получила накануне дня Святого Валентина открытку (якобы от Итана) с предложением провести романтический уикенд в Париже и оплаченный Шмидтом авиабилет в оба конца. Причём девушка, учившаяся в колледже бизнес-администрирования при Питтсбургском университете, получила билет в пятницу утром, а вылетать нужно было в тот же день в 18:46 прямым рейсом компании Эйр Франс, так что времени на раздумья не было. Чтобы Рахиль не смогла связаться со своим женихом, любительница обнимашек Дебби, основательно потискав Итана во время дневной репетиции, незаметно стащила у него мобильный и передала его Брайану. Тот обменялся парой СМС-ок с Рахилью, заманивая её в роскошный номер отеля «Брайтон», в котором остановились Итан с Джастином и откуда было рукой подать до сада Тюильри и Елисейских полей. От имени Итана Брайан извинился, что из-за утренней репетиции не сможет лично приехать за ней в аэропорт, но пообещал прислать друга, который встретит её с табличкой в аэропорту и доставит в отель. Убедившись, что девушка села в самолёт, Брайан запустил следующую фазу своего широкомасштабного плана.
Роль друга сыграл Тед, встретивший мисс Вайнтрауб в аэропорту около девяти утра* и доставивший её в отель «Брайтон» на арендованном автомобиле (он, как и Брайан, брал автомобиль напрокат в каждом городе, куда приезжал цирк «Киннетик»). Незадолго до прибытия Рахили в отель явился Эммет и, запудрив мозги администратору тем, что готовится к новой роли, которую хотел бы сыграть не хуже, чем Тим Рот в фильме «Четыре комнаты», добился разрешения поработать пару часов с клиентами вместо него. Ханикатт оказался весьма артистичен и убедителен – никто из постояльцев не заподозрил, что перед ним самозванец. Эммет успешно выполнил свою миссию, отдав мисс Вайнтрауб карту-ключ от номера мистера Голда, после чего покинул свой пост.
Кинни задержал Тейлора после утренней репетиции под предлогом обсуждения с ним возможности использования огненного реквизита для увеличения зрелищности номера пойстеров. Поэтому Итан вынужден был отправиться в отель в одиночестве, но они условились с Джастином, что тот подъедет, как только освободится. Ведь это был день всех влюблённых, и Итан собирался приготовить для Джастина сюрприз.
Следить за Итаном вызвался Майкл, напяливший по такому случаю чёрный плащ, широкополую шляпу и тёмные очки. Плевать, что на улице было пасмурно и с неба падала снежная крупа, ведь все киношные детективы, отправляясь на дело, именно так обычно и одеваются. Получив сообщение от Майкла, что Итан, заехав в цветочный магазин, направляется теперь по улице Риволи в сторону отеля, Брайан быстро закруглил разговор и велел Джастину выметаться. Окрылённый тем, что получил разрешение на настоящее огненное шоу, Джастин помчался в отель. По пути он успел позвонить Коди, чтобы тот начал готовить реквизит и связался с поставщиками холодной пиротехники для фейерверка. Затем он набрал Дафну, чтобы поделиться радостной вестью. С ней он надолго зацепился языком и проболтал почти всю дорогу до отеля, после чего решил переговорить ещё с Крисом и Джеймсом. Всё ещё трындя по мобильному, он вошёл в отель.
Рахиль и Итан знали друг друга с детства, и матримониальные планы их родителей никогда не были для них тайной. И если Голд долго упирался, не желая выполнять волю деда, то Рахиль ничего не имела против симпатичного и всесторонне одарённого жениха. Однако даже после помолвки их отношения оставались сугубо дружескими. Как ни старалась Рахиль возбудить в женихе интерес к ней как к женщине, а не только как к будущему бизнес-партнёру, Итан оставался неизменно галантен, но сдержан. И вдруг это неожиданное приглашение провести вместе романтичный уикенд, и не где-нибудь, а в Париже! Неужели Итан передумал и больше не хочет ждать до свадьбы, соблюдая приличия? Как бы то ни было, Рахиль не устояла перед искушением. Ведь это была возможность не только растопить лёд в их отношениях, но и посмотреть достопримечательности города-мечты и прошвырнуться по модным бутикам, накупив себе эксклюзивной одежды. Поэтому, обменявшись с Итаном парой сообщений, Рахиль полетела в Париж, даже не поставив в известность родителей. Зачем лишний раз их тревожить? Пусть думают, что их дочь до сих пор девственница и останется таковой до свадьбы. На самом деле она лишилась девственности в пятнадцать лет с одноклассником. Не из-за какой-то там неземной любви, а просто из интереса.
Попав в номер, Рахиль увидела на кровати сердечко, выложенное из ленточек и искусственных цветов кремового цвета, а также множество разноцветных бумажных сердечек, разбросанных по полу. На всех горизонтальных поверхностях стояли разноцветные свечи в виде зверушек (обо всём этом позаботился фей Эммет). Сомнений не осталось: Итан собирается перейти с ней к более близким отношениям. Отправив жениху СМС о том, что она уже в отеле, и получив ответ, что он освободился и скоро приедет, девушка разобрала чемодан и решила принять ванную.
Итан был несколько удивлён, когда менеджер на ресепшене сказал ему, что ключ от его номера уже взяли. Неужели Джастин освободился так быстро и успел доехать раньше него? Ничего не подозревающий Итан вошёл в номер и столкнулся нос к носу с Рахилью, вышедшей из душа в белом махровом халате, надетом на голое тело. Очень странно. По идее, она должна была сейчас находиться за тысячи километров отсюда.
– Привет, вот так сюрприз ты мне преподнесла! – поцеловав невесту в щёку, выдавил из себя Голд, лихорадочно соображая, что ему теперь делать.
– Привет, твой сюрприз намного лучше, спасибо за приглашение в сказку, – Рахиль взяла из его рук букет тигровых орхидей**. – Не беда, что ты не встретил меня в аэропорту, твой друг прекрасно справился со своим поручением. Даже чемоданы помог занести в номер.
Итан понял, что это была подстава, но пока не знал, как выпутаться из сложной ситуации, не испортив отношений ни с невестой, ни с Джастином. Как же некстати он потерял вчера свой мобильный и не успел купить новый! Теперь Голд понимал, что телефон намеренно стащили, но положения это не улучшало.
– Я рад, что ты его приняла. Переодевайся, сейчас мы поедем с тобой есть круассаны в кафе на набережной, бродить по саду Тюильри, смотреть Елисейские поля и Эйфелеву башню. Прости, мне нужно только сделать один звонок, – сказал Итан и кинулся к стационарному телефону.
Он несколько раз набрал Джастина, чтобы отправить его за чем-нибудь съестным в супермаркет и успеть за это время увести из их номера Рахиль. Придётся теперь гулять с ней по городу весь день и придумывать, куда пристроить её вечером, а потом долго извиняться перед Джастином за своё внезапное исчезновение. Однако телефон его любовника был постоянно занят и дозвониться не удалось, так что Итану оставалось уповать лишь на то, что мистер Кинни задержит Тейлора надолго, а Рахиль соберётся быстро и фатального столкновения не произойдёт. Бедняга забыл о том, сколько может собираться женщина, желающая произвести впечатление на своего кавалера. Рахиль долго копалась, накладывая макияж, и, не в силах определиться, меняла платья одно за другим, принимая нетерпение на лице жениха за недовольство её внешним видом. Как и следовало ожидать, их вскоре застукал Джастин.
Ключа от номера внизу не оказалось, а это значило, что Итан дома. Этот номер за несколько дней успел превратиться в их общий дом, постепенно наполняясь сувенирами и прочими приятными мелочами. Джастин поднялся на лифте и постучал в дверь. Открывший ему Итан выглядел растерянным и не собирался отступать в сторону, чтобы позволить Джастину войти внутрь. Тейлор, конечно, предполагал, что Итан готовит для него сегодня сюрприз, но не ожидал, что этим сюрпризом окажется девица, разгуливающая по их номеру, как у себя дома.
– Джастин, понимаешь, тут такое дело, ко мне внезапно приехала… – промямлил он.
– Итан, это тоже твой друг? У тебя такие милые друзья!.. Не познакомишь нас? – увидев симпатичного молодого человека, проявила инициативу Рахиль, направляясь к двери.
– Джастин Тейлор, мой коллега, – фальшивые слова Итана резанули слух Джастина, а Рахиль ничего не заметила и приветливо улыбнулась. Ей ведь следовало заранее сойтись со всеми друзьями будущего мужа. – Рахиль Вайнтрауб, моя… – Итан готов был под землю провалиться, ибо солжёт он сейчас или скажет правду, это неминуемо смертельно ранит одного из двоих, которых он не хотел потерять.
– Невеста, – закончила за него Рахиль, протягивая Тейлору левую руку, на которой сияло точно такое же колечко, как и у него. Она была левшой, поэтому большинство действий предпочитала выполнять именно левой рукой. – Очень приятно. По вашему удивлённому виду могу заключить, что он обо мне ничего не рассказывал.
– Очень приятно, – выдавил из себя Джастин, поспешно снимая и пряча в карман кольцо. Он пожал девушке руку. – Странно, Итан даже не упоминал о том, что помолвлен, иначе я догадался бы, с кем он собирается провести день Святого Валентина. Простите, что помешал. Я хотел забрать кое-что из вещей, но лучше сделаю это как-нибудь в другой раз, – голос снова предательски дрожал и ломался, как ни старался сохранять внешнее спокойствие его обладатель. У Джастина было стойкое ощущение дежавю: он снова понял, что оказался лишним для человека, который был ему дорог. – Пока, – оставаться рядом с лжецом, заморочившим ему голову, было невыносимо, и Джастин выскочил из номера.
– Похоже, он обиделся. Я сказала что-то не то? – удивилась Рахиль.
– Не ты, а я. Прости, но я должен догнать его, я скоро вернусь, – Итан тоже выскочил из номера, оставив девушку в полной растерянности.
Итан догнал Джастина уже внизу.
– Джастин, подожди, я всё могу объяснить, – он попытался обнять бойфренда, но тот успел отстраниться.
– Нечего тут объяснять. Ты ничем не лучше Брайана, но он, по крайней мере, меня не обманывал! Сколько у тебя ещё таких колечек? – Джастин вытащил из кармана ставшее ненавистным кольцо и швырнул его в лицо Итану.
– Пойми, дед давил на меня, склоняя к этому браку, угрожая, что иначе лишит наследства, а это около тридцати миллионов долларов, да я за всю свою жизнь в цирке столько не заработаю, – всё же пытался оправдаться Итан. – Я не мог пойти наперекор семье и лишиться всего, но я выторговал для себя год, чтобы заняться тем, что я хочу. По истечении этого времени я должен вернуться и принять дела у деда, – Итан умолчал о том, что условием уговора было то, что он не должен был афишировать ни своего настоящего имени, ни своей ориентации.
– И сколько у тебя осталось времени?
– Полгода.
– Когда ты собирался мне об этом сказать?
– Женитьба будет чисто формальной, ради объединения капиталов двух дружных еврейских семей. Это ничего не изменит в наших с тобой отношениях, – Итан всё ещё надеялся, что Джастин поймёт его и вернётся (после отъезда Рахили, разумеется).
– Да ну? – усомнился Джастин. – Похоже, твоя невеста так не считает, она смотрела на тебя с таким обожанием… – неужели Итан думает, что он сможет простить обман?
– Может, она и увлечена мной, но я к ней равнодушен, – вполне искренне признался Голд.
– Зачем тогда ты обманываешь и её?! Зачем обманываешь себя, принимая их условия игры? Прощай, Итан, ты не тот человек, за которого себя выдавал. Мне не нужна ни твоя фальшивая любовь, ни твоё фальшивое обручальное кольцо. Не приближайся ко мне, иначе твоя невеста узнает о твоих предпочтениях, – Джастин повернулся к Итану спиной и пошёл прочь. Сейчас нужно было уйти и срочно подыскать себе новый номер, попроще и подальше от места жительства этого фальшивого Золота, а вещи свои он заберёт потом.
Пока Джастин подыскивал себе новое жильё, а Итан выгуливал невесту, Брайан задумчиво разглядывал потолок, сидя в кабинете Теда. Майкл уже вернулся в цирк и репетировал новую репризу – план по устранению Итана Голда вступал в завершающую стадию.
– Так и не пойдёшь к нему? – поинтересовался у Брайана Майкл, заглянувший после репетиции в кабинет Теда.
– Я ни за кем не ходил и никогда не буду ходить. Все бегают за мной, а мальчик пока не дозрел, – ответил тот.
– Ну-ну… – протянул Майкл. То, что устроил Брайан, было равносильно признанию в любви к Джастину, но этот упрямец всё равно отпирался и продолжал делать вид, что у него нет сердца. – Смотри, как бы новый принц на белом коне не прискакал за твоим Солнышком, пока ты тут раздумываешь. Тебе-то что, а нам потом снова расхлёбывать…
– Отъебись, – выплюнул Брайан и швырнул в Майкла стоявшим на столе у Теда сувенирным шариком с Эйфелевой башней внутри.
– Это ты всё подстроил?! – налетел на Брайана Голд, едва появившись вечером в цирке. – Я подам на вас в суд за нарушение условий моего контракта.
– Полегче, молодой человек, – осадил его Кинни. – Публичного разглашения вашей тайны не было, а поскольку я директор этого балагана, то всего лишь проявил заботу о своих сотрудниках в честь праздника. Формально я ничего не нарушил, и это может подтвердить любой юрист.
– Зато ты разрушил мои отношения с Джастином! Зачем, тебе ведь он был не нужен?
– Хотел и рыбку съесть, и на хуй сесть? – ухмыльнулся Брайан. – Не получится. Придётся выбирать что-то одно. Мистер Голд, если у вас нет ко мне законных претензий, то не смею вас больше задерживать. Каждому из нас нужно готовиться к своему выступлению.
Итан вынужден был отступить, не предполагая, что сегодня его ожидает ещё один пренеприятнейший сюрприз, коим оказалась новая реприза Майкла. Новотны вышел на манеж со скрипкой в руках. На клоуне был фрак, надетый поверх тельняшки, и широкополая шляпа поверх чёрного кудрявого парика. Майкл встал в центре арены, где уже находился пюпитр с нотами, и пафосно поклонился публике, роняя при этом шляпу вместе с париком. Он поднял шляпу, отряхнул ею пыль с громадных шутовских ботинок, затем снова водрузил её на голову. Майкл приложил скрипку к плечу так, что она оказалась струнами вниз, и взмахнул смычком. Он немного попиликал по деревянному корпусу и недоуменно постучал по нему смычком. Поняв, что что-то не так, клоун перевернул инструмент таким образом, что струны оказались сверху, но гриф скрипки при этом упирался в его плечо. Майкл пожал плечами и снова перевернул скрипку. Наконец она оказалась в правильном положении, но теперь Новотны попытался достать до струн смычком, просовывая его под согнутую в колене левую ногу. Зал хохотал до слёз, наблюдая за тем, как раз за разом клоун протягивал смычок к скрипке то со спины, то через голову, то ещё как-нибудь исподвыподвертом. Майкл приплясывал, как будто от нетерпения, и размахивал скрипкой и смычком. В конце концов таки домахался – расхреначил и пюпитр, и скрипку, в которой находилось миниатюрное пиротехническое устройство, разорвавшее её на части, после чего ушёл, плача искусственными слезами, бившими фонтанчиками из трубочек, закреплённых на воротнике фрака. Публика рыдала от смеха. Итан Голд скрежетал зубами от злости. И формально ни к чему не придерёшься, ведь клоун – априори дурачок, периодически пародирующий каждого из цирковых артистов.
На следующий день Майкл добавил к этой репризе ещё одну, с лошадью. Он вышел на арену в костюме Зорро, непременным атрибутом которого являлась чёрная маска, и в течение десяти минут, падая и снова поднимаясь на ноги, безуспешно пытался вскарабкаться на лошадь. Дебби – бывшая цирковая наездница – подобрала сыну самую смирную из лошадок, но всё равно переживала, как бы та его не лягнула. В конце концов, после долгих мытарств, «Зорро» покинул арену, вися на шее у лошади, под гиканье и улюлюканье публики. А тем временем, специально приглашённая звезда в точно такой же маске и чёрном костюме ходила по коридорам, как тигр в клетке, и психовала.
Своими репризами Майклу удалось добиться того, что, когда на арену выходил Итан, зрители принимали его за клоуна и начинали хихикать, ожидая, что он сейчас навернётся с трапеции. Как и следовало ожидать, вскоре, так и не сумев помириться с Джастином и не выдержав насмехательств, Итан Голд досрочно расторг контракт, выплатив цирку положенную в таких случаях неустойку, и отбыл на родину. Вероятно, понял, что в двух сёдлах ему не усидеть. Брайан не слишком расстроился, ведь вместо одного серьёзного номера появилось несколько смешных. К тому же, огненное шоу группы Джастина стало более зрелищным и продолжительным по времени и притягивало к себе всё больше внимания зрителей и прессы.
Примечание к части * Разница во времени между Питтсбургом и Парижем составляет 6 часов, продолжительность прямого авиаперелёта – около 8 часов, плюс время на получение багажа, плюс как минимум час на такси от аэропорта до центра Парижа. Таким образом, Рахиль появилась в отеле в начале одиннадцатого утра.
** тигровые орхидеи: http://orchid-flower.ru/wp-content/uploads/2012/08/%D0%A2%D0%B8%D0%B3%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%8F-%D0%BE%D1%80%D1%85%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D1%8F3-500x375.jpg
Глава 13 Озарение
– Даф, я – идиот, – внезапно признался Джастин, до того несколько часов к ряду провалявшийся на кровати, глубокомысленно пялясь в потолок. – Обиделся на Брайана и променял шило на мыло.
– Тоже мне, новость дня… – усмехнулась подруга, наблюдавшая подобную картину уже не первый вечер. Вместо того чтобы пойти к Кинни, Джастин, маясь, как душа неприкаянная, регулярно приходил к ней.
– Неужели всё так запущено?
– Ну, как тебе сказать, чтоб не соврать? Раз ты понял это, значит, небезнадёжен, и если взяться за ум сейчас, то можно исправить ситуацию.
– Ну и как, по-твоему, можно её исправить? Как мне вернуться к Брайану?
– Так же, как и раньше. Просто пойди к нему и поговори. Нет, лучше не говори, а сделай… ну, что вы там обычно вытворяете в постели, – честно говоря, Дафна удивлялась подобной нерешительности друга. Раньше за ним такого не наблюдалось.
– Чтобы он послал меня? Очень я ему нужен…
– Нет, ну ты действительно придурок, раз до сих пор не понял, как он к тебе относится! – Дафна, до этого спокойно валявшаяся рядом, аж подскочила. – Как можно не замечать очевидного?! Сегодня, перекусывая в буфете, я случайно услышала разговор Майкла с Эмметом. Так вот, речь шла о тебе. Эммет недоумевал, почему Брайан, придумавший грандиозный план, чтобы открыть тебе глаза на истинное лицо Итана, и привлёкший к его реализации всех друзей, теперь ничего не предпринимает. Майкл ответил, дескать, Брайан ждёт, когда этот белобрысый вернётся к нему. Так что можешь страдать дальше или сделать первый шаг, потому что Брайан никогда сам его не сделает.
– Такой заговор всех против одного выглядит не очень красиво, – заметил Джастин, хотя его сердце забилось чаще от известия о том, что Брайан боролся за него. Неужели Дафна права, и Кинни, до этого никак не выказывавший своих чувств, действительно к нему неравнодушен?
– А что, было бы лучше, если бы ты узнал обо всём накануне свадьбы Голда, на которую он пригласил бы тебя в качестве друга жениха или, того хуже, выступить с огненным шоу для развлечения гостей? – в словах Дафны был резон, и Джастин помотал головой. – Значит, Брайан оказал тебе услугу, несмотря на то что это причинило тебе боль. Пробудь ты с Итаном дольше, привыкни к нему сильнее, и тебе было бы намного больнее узнать о его двуличии. Так что я не понимаю, почему ты всё ещё раздумываешь, если любишь Брайана.
– Блядь, но не могу же я просто так пойти к нему.
– Так пойди не просто так. Я слышала, что у мистера Кинни скоро день рождения. Что если тебе сделать ему оригинальный подарок?
– Оригинальный, говоришь? – Джастин вспомнил о том, какой сюрприз преподнёс ему на день рождения Брайан, и в глазах его заплясали чертенята. – Я придумал кое-что весьма необычное и не менее рискованное, но если ему это не понравится, мы все можем вылететь из цирка.
– Не страшно, ведь мы уже заработали достаточно денег, чтобы купить билеты домой. Вперёд, кто не рискует, тот не пьёт шампанское! – Дафна пнула блондинистую тушку ногой. – И нечего без толку валяться в моей постели, мешая мне наладить личную жизнь.
– У тебя кто-то появился? – оживился Джастин. – Прости, я как-то об этом не подумал.
– Я что, такая страшная? – Дафна замахнулась на друга подушкой.
– В данный момент – да, – Джастин схватил такое же оружие для защиты.
– Сейчас я покажу тебе, насколько я могу быть страшна, – Дафна стукнула друга подушкой по бестолковой башке. Он тоже не остался в долгу.
***
В пещере, где оказался Бен, находилось небольшое озерцо, в котором, судя по температуре воды, бил горячий ключ. Когда монахи ушли, первым делом он решил окунуться. Погрузившись в воду, Бен понял, почему его привели именно сюда. Вода была примерно той же температуры, что и тело человека. Плавая в ней, он ощущал себя, словно в невесомости. Солнечный свет и звуки извне не проникали сюда. Находящемуся здесь человеку ничто не мешало полностью сосредоточиться на том, над чем он собирался поразмыслить.
Лёжа в воде, Бен начал анализировать свою жизнь. В последнее время её отравляла ревность: он никак не мог примириться с тем, что Майкл чуть что бросал его и бежал к Брайану. Безусловно, это было разрушительное чувство. Однако проблемы Бена начались задолго до этого.
Бен в который раз подумал о том, что, сделай он предложение Майклу, это склонило бы чашу весов в его сторону. Он знал, насколько сильно Майкл хотел создать семью и завести детей, но не мог ему этого дать, пока не разведётся с женой. Брукнер несколько раз писал ей, но письма возвращались обратно, в связи с отсутствием адресата. Давно следовало съездить в родной Джэксонвилл и попытаться разыскать её.
Это произошло на школьном выпускном, для проведения которого арендовали банкетный зал отеля «Рэдиссон». Тёплая компания одноклассников сняла в отеле несколько номеров для парочек, желавших уединиться. Бен тогда изрядно нагрузился, вероятно, потому и отправился посреди ночи в один из таких номеров вместе с Лили Томпсон, которую пригласил лишь для того, чтобы не идти на выпускной одному. Они тогда не предохранялись, и Лили залетела. Им было всего по 17. Когда Лили сообщила Бену, что не собирается делать аборт, то он поступил так, как считал правильным, – предложил пожениться, несмотря на то, что его влекло к парням.
Однако прожили они вместе сравнительно недолго. Бен совмещал учёбу в университете с работой в городском зоопарке. Поначалу его сын Сэм был обычным ребёнком, но в два года мальчику поставили страшный диагноз – регрессивный глобальный аутизм. Это страшное заболевание не оставляло родителям никаких надежд на выздоровление малыша. Тем не менее, некоторое время они с женой ещё пытались растить Сэма так, как будто он был обычным ребёнком. Только теперь в семье не было и подобия мира. Страшный диагноз сына стал для Лили трагедией, а обвинения в адрес мужа – защитным рефлексом, помогавшим её пережить. Родители Бена, навещая молодых, смотрели на него с немым упрёком, мол, не оправдал ты наших ожиданий: мало того, что сломал жизнь себе столь ранним браком, так ещё и произвёл на свет неполноценного ребёнка. Поэтому Бен всё больше времени проводил на работе и в компании друзей и всё меньше – дома.
Однако ситуация становилась все хуже и хуже, ребенок взрослел, но при этом его развитие двигалось назад, а не вперед. К трём годам стало окончательно ясно, что у Сэма серьёзные отклонения в развитии. Ребёнок так и не начал говорить и не проявлял никакого интереса к окружающим. Врачи сказали, что помочь Сэму ничто не может, поэтому родители должны смириться с ситуацией, и предложили сдать его в интернат, потому что с возрастом такие люди становятся опасны для окружающих. Лили несколько дней рыдала, но после этого всё же решила, что Сэму будет лучше в специализированном медицинском учреждении. Они вместе подписали все необходимые бумаги, чтобы сдать его в интернат для детей с отклонениями в умственном развитии. Вскоре после этого они с Беном расстались, поскольку ребёнок был единственным, что их связывало. Денег на адвоката не было, и Бен не стал оформлять развода. Да Лили на этом и не настаивала. После первой неудачной попытки она больше не собиралась выходить замуж, поэтому ей было всё равно. Брукнер тоже не думал, что ему когда-либо выпадет шанс зарегистрировать отношения с любимым человеком (до легализации однополых браков тогда было далеко, как до луны).
Стремясь поскорее перевернуть неудавшуюся страницу своей жизни, Бен нашёл новое место работы (она снова была связана с животными, правда, теперь это был не зоопарк, а цирк) и переехал в другой конец страны. Друзья крутили пальцем у виска, услышав, что он променял жизнь в прекрасном городе на берегу тёплого Атлантического океана, где практически не было зимы, на холодный Питтсбург, – и Бен оборвал все связи. Он лишь изредка навещал ребёнка и переводил деньги на счёт специнтерната и кредитку жены. С каждым годом смотреть на никак не реагировавшее на него родное существо становилось всё труднее. Поэтому в течение пяти последних лет Бен не проведывал сына. С Лили он не виделся и того больше. Однако, как ни старался Бен не вспоминать о прошлом, чувство вины за то, что бросил своего ребёнка, что не попытался бороться за него, постоянно грызло его изнутри.
Вот почему он резко переводил разговор на другую тему, стоило Майклу заговорить о детях. Хоть врачи и сказали, что психическое отклонение ребёнка с равной вероятностью могло быть унаследовано им от любого из родителей, Бен винил в случившемся в первую очередь себя. Он сожалел о том, что много выпил тогда на выпускном и, захотев выглядеть в глазах одноклассников настоящим мужиком, переспал с девушкой. Он был уверен, что именно из-за алкоголя в его крови у них родился неполноценный ребёнок.
Содеянного уже не изменить, но можно попытаться справиться с его последствиями. Нужно навестить Сэма и разыскать Лили. Но в первую очередь было необходимо признаться Майклу в том, что у него есть ребёнок. Здесь, вдали от привычной ежедневной суеты, это казалось столь очевидным, что Бен удивился, как он не понимал этого раньше. Считал свою болезнь величайшей несправедливостью, подсознательно наказывая себя ею за брошенного на произвол судьбы сына.
***
Бен вылез из тёплой купели и поёжился от холода. Наскоро обтёрся ковриком, оделся и направился к выходу. Он должен был покинуть этот спокойный монастырь и вернуться к реальной жизни, чтобы исправить то, что ещё можно было исправить.
В тот же вечер Бен позвонил Майклу и договорился встретиться с ним через неделю в Джэксонвилле. На следующий день Брукнер явился к наставнику, чтобы сообщить о своём желании уехать. Тибетец не выглядел удивлённым, лишь спросил:
– Ты понял причину своей болезни?
– Да, думаю, это из-за того, что я бросил своего ребёнка, больного ребёнка.
– Ну что ж, тогда не стану тебя задерживать. Считай, что прошёл очередной этап твоей жизни и ты движешься дальше. То, куда ты направишься, к разрушительным страстям или к свету, всецело в твоей власти. А теперь прощай, Бен Брукнер, здесь тебя многому научили, но ещё больше тебе предстоит постигнуть самому.
– Прощайте, учитель, – Бен поклонился, затем направился к себе собирать вещи. На душе было легко и радостно, ведь совсем скоро он увидится с Майклом.
Примечание к части Простите за задержку с продой. Писала новую работу и никак не могла придумать, что мне делать с Беном. Придумала на свою голову... Но ничего, мы вырулим из этой ситуации с минимальными потерями.
