Текст книги "5 причин в тебя влюбиться"

Автор книги: Рина Ушакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Рина Ушакова
5 причин в тебя влюбиться

Всем, кто сидит в одиночестве за последней партой, посвящается.

Глава 1

– Ну и зачем мне надо было сюда тащиться?

Мира окинула недовольным взглядом стены школьного холла, выкрашенные унылой зеленой краской. Один их вид способен был вогнать кого угодно в апатию, поэтому она отвернулась к окну. Это не сильно помогло: пасмурный ноябрьский день за стеклом только усиливал тоску и нежелание жить дальше.

– Во-первых, чтобы ты запомнила дорогу, во-вторых, чтобы ты представляла, где будешь учиться, а в-третьих… – мама запнулась, и Мира поняла, что аргументы у нее закончились, – не задавай глупых вопросов.

Они подошли к лестнице, ведущей на второй этаж, и в этот момент прямо над ухом заверещал звонок. Мира поморщилась от металлического скрежета, от которого заложило уши.

«Они что, в этой деревне про электронные звонки не слышали?» – подумала она про себя и в очередной раз вспомнила старую школу.

Коридоры моментально заполнились радостной орущей толпой школьников, которых, кажется, зеленые стены совсем не смущали. Как назло, все они бежали по лестнице вниз, и Мире постоянно приходилось на кого-то натыкаться, из-за чего ее раздражение только усиливалось.

– Подожди меня тут, – сказала мама и скинула ей в руки свою куртку.

Мира осталась стоять одна в коридоре перед дверью директора и от нечего делать занялась разглядыванием новой школы. Она ничем не отличалась от сотен других, но Мире ужасно хотелось к чему-то придраться, чтобы доказать себе, что ее прежняя была в сто раз лучше. Выходило у нее неплохо: досталось и местами неровно выкрашенным стенам, и слегка потертому линолеуму, и даже престарелому фикусу в огромном горшке. На очереди была шумная группа старшеклассников, ожидавших, судя по всему, когда их запустят в кабинет.

«Надеюсь, учиться я буду не с ними», – подумала Мира, когда рассмотрела их. Несколько пацанов, которых нетрудно было представить с бутылкой пива за гаражами, причем одной на всех, две блондинки с надутыми губами, безуспешно пытающиеся набрать что-то в телефоне длиннющими ногтями, ботаны, перечитывающие перед уроком параграфы. Кто-то визжал, кто-то за кем-то бегал. По поведению они все тянули лет на десять максимум.

Среди этой толпы был только один парень, который своим видом не раздражал Миру. Он стоял в некотором отдалении от остальных и ни с кем не разговаривал, уткнувшись в свой телефон. Длинная светлая челка закрывала его глаза, но Мира почему-то подумала, что они должны быть зелеными.

Ей казалось, что только он сможет понять ее, хотя они и не знакомы. Наверное, сейчас этот парень думает о том, как его достала эта школа и мечтает поскорее из нее свалить. И о том, какие шумные и тупые у него одноклассники. А еще его тоже раздражают тусклые болотного цвета стены на первом этаже. Если Мире не повезет попасть в этот класс, она будет также стоять рядом с ним и молчать. Может быть, они даже познакомятся и тогда все вокруг не будет уже так их раздражать…

– Не волнуйтесь, у нас очень хорошая школа, – раздался голос из-за приоткрывшейся двери.

Мама вышла из кабинета, а за ней показалась незнакомая женщина, одетая в юбочный костюм неопределенно-зеленого цвета. Кажется, был найден человек, выбиравший краску для холла.

– Мира, познакомься, это завуч, Нина Алексеевна

– Здрасьте, – пролепетала Мира, оторвавшись от разглядывания коридора.

– Здравствуй, Мирослава.

Женщина улыбнулась, но Мире эта улыбка показалась такой искусственной и приторной, что она чуть по привычке не закатила глаза.

– Кстати, вот класс, в котором будет учиться Мирослава, 10 «Б», – Нина Алексеевна кивнула в сторону толпы, которую еще минуту назад с неприязнью рассматривала Мира.

Она снова обернулась и увидела, что кабинет уже открыли. Все с гомоном устремились к нему, толкались у входа, смеялись, переругивались и только тот парень так и стоял, не шелохнувшись. Может быть, он вообще был не с ними?

– Старшие классы у нас учатся по субботам, – продолжила завуч, – но, я думаю, завтра приходить не надо. Пусть девочка привыкнет к новому городу, подготовится, а в понедельник ждем ее на уроках.

«Как мило, а можно я сразу на выпускной приду?» – съязвила про себя Мира. Впрочем, новость о том, что встреча с будущими одноклассниками откладывается, ее порадовала.

Над головой опять взвизгнул звонок, и Мира невольно вздрогнула. Она снова обернулась назад, но школьный коридор был пуст, и лишь несколько опоздавших учеников спешили на урок.

Мама еще минут пять обменивалась любезностями с завучем, пока, наконец, все шаблонные фразы не закончились. Мире не терпелось поскорее уйти, поэтому на обратном пути она бежала впереди, односложно отвечая на все вопросы, обращенные к ней.

– По-моему, замечательная школа, – мама поняла, что дочь не настроена на разговоры, поэтому заговорила сама с собой вслух. – И совсем близко к дому.

– Ага, очень близко, всего в четырехстах километрах, – не сдержалась Мира.

– Ты просто невыносима, – вздохнула мама. – Я понимаю, что ты не рада тому, что произошло, но ты уже взрослая и должна понимать, что другого выхода не было.

– Ага, просто жизненно необходимо было открывать еще один ваш магазин в какой-то дыре.

– Никакая это не дыра! Да, не столица, но и не село. Ничего, привыкнешь.

Мира вздохнула и решила не продолжать эту тему. Все равно ничего изменить уже было нельзя. Оставшееся время они провели в напряженном молчании, и радовало только то, что идти нужно было всего пятнадцать минут.

Все эти пятнадцать минут Мира старалась не думать о новом доме – серой угрюмой пятиэтажке, неотличимой от десятка других домов, стоявших на той же улице. Заклеенные объявлениями двери, облупившаяся краска на стенах, мутные окна в подъездах – все это казалось таким чужим и неуютным.

– Володь, мы вернулись, – крикнула мама, бросив ключи на полку в прихожей.

Из зала показался радостный отец.

– Ну как сходили? Все нормально? – спросил он.

Мира откинула в сторону ботинки и смерила его убийственным взглядом. Не говоря ни слова, она накинула куртку на вешалку и пошла к себе в комнату.

– Продолжает беситься, – донеслись ей вслед слова мамы.

Демонстративно хлопнув дверью, Мира плюхнулась на кровать и осмотрелась. Комната была заставлена коробками с вещами, которые она не торопилась разбирать. Сейчас желания заниматься этим совсем не было, поэтому она просто легла и закрыла глаза.

Злиться бесполезно, это ей было понятно, но ничего с собой поделать она не могла. Новость о переезде на Миру буквально обрушилась: не прошло и двух недель, как она оказалась в городе, название которого слышала пару раз в жизни. Заняться тут было нечем. Бродить по улицам под пронизывающим ноябрьским ветром не хотелось, друзья и знакомые остались далеко. Оставалось только часами бесцельно переключаться между окнами приложений на телефоне и стараться не смотреть на коробки.

На ее странице висело несколько непрочитанных сообщений, но Мира проигнорировала их и зашла в поиск. Она вбила в окошко название новой школы и получила несколько тысяч результатов. Да уж, хватит на все выходные. Тратить время на изучение профилей всяких студентов и пенсионеров, когда-то учившихся в этой школе, Мира не собиралась, поэтому отфильтровала возраст и получила всего двести страниц.

Пролистала она их быстро, но ничего интересного не нашла. Что именно Мира хотела обнаружить, ей было непонятно. Лица будущих одноклассников она не запомнила, да и не очень они были ей интересны. Мира отбросила телефон и снова закрыла глаза. Перед глазами возник школьный коридор, выкрашенный светло-салатовой краской, визжащие ученики и тот молчаливый парень.

«Тоже не буду ни с кем там общаться», – подумала Мира.

Выходные проходили незаметно и тоскливо. Мира валялась на кровати, уткнувшись в телефон, когда в комнату зашла мама.

– Мира, если ты до понедельника не разберешь коробки, я их выброшу.

Не дожидаясь ответа, мама ушла. Мира понимала, что та не шутит, и, с одной стороны, эта мысль ей показалась даже интересной. Если бы вся ее одежда отправилась на помойку, ей пришлось бы сидеть дома, ну или отправится в школу как пугало, что тоже забавно. Еще пару дней назад Мира даже пальцем к коробкам не прикоснулась бы, но теперь желание бунтовать почему-то поугасло. Кроме того, нужно было хоть чем-то себя занять, чтобы отогнать странные навязчивые мысли, которые она и сформулировать толком не могла.

У новой школы был один плюс: старшеклассники ходили без формы. Видимо, это был своеобразный признак привилегированности или же просто моральная компенсация для тех, кто уже десятый год тратил непонятно на что. Невзрачная темно-серая юбка с синей жилеткой уже порядком поднадоели Мире, и теперь у нее появилась возможность выглядеть так, как хочется ей. Конечно, руководство школы советовало придерживаться делового стиля, но в пятницу Мира уже заметила, что все на это плевать хотели.

Она вывалила вещи на кровать и задумалась над тем, что надеть в первый учебный день. Поразить всех своим внешним видом и показать, как одеваются люди в нормальных городах? Или нацепить первое, что попадется под руку, чтобы продемонстрировать полное безразличие?

Мира уселась рядом с горой одежды и задумалась. Вместо платьев, юбок и блузок в голову лезли мысли о новом классе. Уже третий день воспоминания о той шумной толпе лезли в голову чуть ли не круглые сутки и заставляли чувствовать непонятное беспокойство. Мира подскочила, открыла шкаф, и принялась запихивать туда вещи, неаккуратно их сворачивая.

– Мне плевать на эту школу. Мне плевать на этих придурков, – приговаривала она себе под нос, закидывая на полку футболки. – Мне плевать на все. Я хочу просто дождаться выпускного и свалить обратно.

Всего через десять минут мечта мамы исполнилась: коробки были пусты, а все вещи разложены в гардеробе. Мира прикрыла дверцы, чтобы никто не увидел, как жестоко она обошлась с одеждой, а сама выскочила в прихожую.

– Я пойду прогуляюсь, – крикнула она родителям, пока натягивала ботинки.

Ответа Мира уже не услышала: она подключила к телефону наушники и врубила на полную громкость первую попавшуюся песню, после чего хлопнула дверью и убежала.

Мира разгладила узкое платье перед зеркалом, висевшим в холле, поправила свои длинные каштановые волосы, заплетенные в небрежную косу, и направилась к лестнице. Каблуки бежевых туфель звонко постукивали по бетонному полу, но Мире казалось, что ее сердце стучит гораздо громче. До звонка оставалось минут пять, но она не была уверенна, что успеет на таких высоченных каблуках забраться на третий этаж. Зато, если она опоздает, незамеченной точно не останется.

«Да какая мне разница, кто там меня заметит», – одернула саму себя Мира.

Наконец, она добралась до нужного этажа. Оставалось только найти кабинет русского и литературы, где проходил первый урок. Триста девятый, триста восьмой, триста седьмой… С каждым шагом Мира чувствовала, как внутри растет тревога.

«Да что со мной такое?» – спросила себя она. Ей не хотелось ни с кем дружить, и даже если никто с ней не стал бы общаться, она не расстроилась. Только почему тогда мысль о встрече с новым классом ее так пугала?

Она прошла триста шестой кабинет и остановилась. Нужно было успокоиться и собраться. И что-то сделать со щеками, которые горели так, что ими можно было помещения в минус двадцать отапливать.

«Соберись!» – приказала Мира сама себе, сделала глубокий вдох и шагнула вперед, к открытой двери триста пятого кабинета.

– Егорыч, садись ко мне! Да не заметит никто, вот увидишь! Егорыч!

– Ай, ты совсем что ли?! Отдай!

– Если бы ты только знала, что он мне написал!

– Че ты делаешь, надо вверх и вниз зажимать сразу, дай покажу.

– Да отвали ты!

Мира оказалась в эпицентре этого шумного сборища, и на нее не сразу обратили внимание.

– Татьяна Сергеевна, а это правда, что школьную редакцию закрывают в этом году? – тонким голоском спросила невзрачная девчонка-брюнетка с первой парты.

– Егорыч!

– Нет, Насть, я ничего такого…

– Егорыч, блин!

– … не слышала, – Татьяна Сергеевна, невысокая блондинка, выглядевшая лет на двадцать максимум, сбилась с мысли, но попыталась все-таки ответить на вопрос, – хотя в прошлом году она не пользовалась большой…

– Егорыч!

– Да Егорыч! То есть, Егоров, – быстро исправилась учительница, – пересядь ты к нему уже наконец, сил нет!

Егоров послушно схватил свои вещи и переполз на заднюю парту соседнего ряда с таким видом, будто его не к другу пересаживали, а какой-нибудь зубрилке. Он плюхнулся на стул и кинул перед собой на парту рюкзак, после чего уткнулся в свой телефон. В классе стало заметно тише, а учительница наконец-таки обратила внимание на Миру.

– Здравствуйте, – сказала девушка, сделав шаг вперед.

С одной из задних парт раздался свист. Мира повернула голову, чтобы разглядеть его источник и увидела высокого парня с черными взъерошенными волосами, сидевшего за четвертой партой в третьем ряду. Он с самоуверенной улыбкой разглядывал ее, словно она в ту же минуту должна была броситься ему на шею.

«Альфач доморощенный», – поставила ему диагноз Мира и отвернулась.

– Здравствуй, ты Мирослава, да? – спросила учительница, поднявшись со своего места, и повернулась к классу, не дожидаясь ответа. – Ребята, познакомьтесь, это Мирослава Иваницкая, она будет учиться с вами.

Мира с вежливой, но холодной улыбкой осмотрела класс. Местный Казанова продолжал бестактно глазеть на нее, Егоров со своим соседом, сидевшие сзади него, о чем-то активно заговорили, некоторые смотрели на нее с приветливыми улыбками. Но все это Миру мало интересовало: она второй раз осмотрела каждую парту, но того парня так и не увидела.

«Значит, ошиблась», – подумал она.

– Садись вот туда, – учительница кивнула на средний ряд, – за четвертую парту, к Кристине.

Оттуда на Миру поглядывала невысокая девчонка с широкой улыбкой и копной светлых кудряшек, доходивших почти до груди. Выглядела она слишком дружелюбно, что Миру не радовало, но это был не самый плохой вариант. Место рядом с любителем посвистеть тоже пустовало, но, видимо, учительница поняла, что ничего хорошего из этого дуэта не выйдет.

– Привет, я Кристина, – новая соседка моментально расплылась в улыбке и протянула руку.

Мира присела на место ближе к окну, тоже представилась и пожала руку в ответ. Она надеялась, что сможет посидеть в тишине и немного успокоиться, но Кристина оказалась не из молчаливых. Складывалось ощущение, что она сидела за этой партой одна с первого класса, и только сейчас у нее появилась возможность выговориться. Мира слушала ее рассказы вполуха, и смотрела на колпачок от ручки с наконечником в виде бриллианта, который Кристина без остановки вертела в руках.

– Я смотрю, ты Юре понравилась, – сказала Кристина и загадочно улыбнулась. – Теперь держись, тебя Дашка со свету сживет, она за ним уже второй год бегает. Это та киса с выжженными волосами со второй парты, вон там, у двери. У нее еще подружка тут есть, Олька, она с ней рядом сидит, ну видишь, вон та, в голубой блузке.

Урок уже начался, но Кристине, кажется, было все равно. Впрочем, не только ей. С задних парт доносился тихий, но уверенный гул, и никакие угрозы учительницы его не останавливали. Мира готова была вскочить и сама гаркнуть на всех, чтобы разговоры прекратились. Больше всего ей сейчас хотелось побыть наедине со своими мыслями, но, похоже, надо было смириться с тем, что до конца учебного дня ничего не выйдет.

К тому моменту, когда литература закончилась, Мира уже знала все подробности жизни новых одноклассников, к кому из учителей можно приходить просто так, а к кому без домашки лучше не соваться, на какой перемене лучше идти в столовку и где лучше всего в школе прогуливать уроки.

После звонка Миру окружили другие одноклассницы. Новость о том, что она переехала из столицы, не на шутку всех взбудоражила, а уверенное заявление Миры про то, что после выпускного она вернется обратно, вызвала завистливые вздохи. Их реакция заставила Миру почувствовать себя королевой в изгнании. То есть хоть и в изгнании, но все равно королева.

К счастью, у этих девчонок были в жизни и другие заботы, поэтому они очень быстро переключились на обсуждение истории, которая шла следом. Мира уже знала, что историчка – зверь, но это ее совсем не пугало. Пока Кристина увлеклась разговором об учительнице с одноклассницами, Мира наслаждалась моментом, когда ее никто не трогает и можно поразмышлять о своем. Она думала о том, что сейчас смотрится со стороны, как тот парень – тоже молчит и не обращает внимания на все, что творится вокруг.

«Интересно, где он сейчас? Или я себе все это просто придумала?» – размышляла она, вспоминая прошлую пятницу.

– Слушай, он какой-то тормознутый, забей, – голос, раздавшийся рядом, вывел Миру из транса.

Она повернула голову и увидела, что рядом с ней стоит та самая Даша, которая вроде как должна была сжить ее со света, как утверждала Кристина. Даша держала в руках с длиннющими ногтями телефон и листала переписку с кем-то.

– Не, ваще не вариант, – сказала она и передала телефон Оле.

Вблизи эти две подружки выглядели почти как клоны. Хоть Даша и была повыше, да и одеты они были по-разному, было в их внешности что-то конвейерное. Словно на одном заводе отштамповали. С первого взгляда было понятно, что самое интересное в Даше – это ее внешний вид. Длинные искусственно-блондинистые волосы были уложены в высокий хвост с начесом, в ушах болталась дешевая, но яркая бижутерия, а грудь чуть ли не выпрыгивала из топа с огромным вырезом. На обтянутых узкими джинсами ногах красовались туфли на платформе с таким высоким каблуком, что вся эта конструкция больше напоминала ходули.

Даша заметила оценивающий взгляд Миры и с вызовом посмотрела на нее. Мира усмехнулась и отвела глаза в сторону. Даша хотела было что-то сказать, но тут Мира заметила, что кабинет открыли, поэтому она схватила свою сумку и ушла, прежде чем эта модница втянет ее в перепалку. Как назло, у входа она столкнулась лицом к лицу с Юрой. Он отступил и жестом предложил Мире пройти вперед. Естественно, это сопровождалось все той же нахальной улыбкой. Мира поджала губы и демонстративно прошла мимо.

Внутри было шумно: все толкались, гремели стульями, которые стояли перевернутыми на партах. Мира протиснулась к своему месту, ухватила стул за ножки и резко перевернула, но не удержала его. Он выскользнул у нее из рук, уцепился за второй стул, и вместе они с грохотом упали на пол, чуть не сбив с ног подошедшую Кристину. Она с визгом отпрыгнула назад и налетела на Юру.

– Ой! Прости, ты жива? – Мира не на шутку перепугалась и даже забыла про все, чем была забита ее голова последние несколько минут.

– Вроде бы да, – ответила Кристина и шумно выдохнула. – Прости, Юр, я случайно.

– Да ладно, бывает, – беззаботно улыбнулся он. – Только не думал, что ты такая тяжелая.

Кристина уставилась на него, пытаясь понять, пошутил ли он или сказал это всерьез.

– Ты мне на ногу приземлилась и продолжаешь на ней стоять, – Юра заметил ее замешательство и поспешил все объяснить.

– Ой, извини, я так перепугалась, что забыла обо всем! Ну вот, кроссовок тебе измазала, надо чем-то оттереть.

– Да забей, – махнул рукой Юра.

Все это время Мира пыталась ликвидировать последствия аварии, но у нее ничего не получалось. Стулья умудрились каким-то хитрым образом сцепиться ножками, и разъединить их никак не получалось. Присесть ниже в этом узком платье было сложно, поэтому оставалось только дергать за спинку, ожидая, когда ножки расцепятся. Мира чувствовала, что на нее смотрят все, и это бесило ее еще сильнее. Спасение пришло неожиданно: чьи-то руки ухватили стулья и с легкостью поставили их в нужное положение. Мира подняла глаза и увидела перед собой Юру.

– Спасибо, – буркнула она.

«Как будто без тебя не разобрались бы», – промелькнуло у нее в голове.

– Да не за что. Похоже, придется вам всегда помогать, чтобы кроссы каждый день не чистить.

Юра уже уселся на свое место и начал рукой оттирать грязный след, который оставила своей обувью Кристина. К парню тут же подскочила Даша с влажными салфетками, и, не спрашивая его, стала очищать белые кроссовки, о чем-то попутно болтая. Мира при виде этой сцены закатила глаза и полезла в свою сумку, чтобы достать тетрадь с учебником. Боковым зрением она уловила, как Юра усмехнулся, заметив ее реакцию.

– Итак, тема нашего урока: «Октябрьская революция в России», – учительница так неожиданно ворвалась в кабинет, что Мира даже вздрогнула. – Егоров, к доске.

– А Егорова нет, – сообщил тоненький голосок с задней парты.

– Ладно, тогда Кирюшин.

– Кирюшина тоже нет, – пропищал все тот же голос.

Мира обернулась: тот самый Егоров, чье место она заняла, прикрывался учебником истории и довольно хихикал. Выглядел он, как типичный обитатель последней парты: невысокий, коротко стриженный, со слегка полноватым лицом и темно-русыми волосами со следами мелирования. Рядом с ним сидел его не менее довольный друг, который, судя по всему, был Кирюшиным. Этот был потемнее, похудее и помоднее, но все равно на его лице было написано, что его судьба – это последняя парта.

Егоров заметил взгляд Миры и поднес к губам указательный палец. Она и не собиралась рассекречивать их, поэтому равнодушно отвернулась и погрузилась в свои мысли.

– Так, а кто такая Иваницкая? – спросила учительница, наткнувшись на незнакомую фамилию в журнале.

Меньше всего Мире хотелось привлекать к себе внимание, но выбора не оставалось.

– Это я, – ответила она, приподняв руку.

– И откуда ты у нас взялась? – учительница строго взглянула на нее.

– Перевелась из другой школы.

– Из какой же?

– Из тысяча четыреста пятьдесят четвертой.

Юра присвистнул.

– Хорошо, что мы в пятерке учимся, а то весь язык сломаешь, пока эту скороговорку выговоришь.

Он наклонился к Егорову и Кирюшину, но сказал это так громко, что услышал весь класс. По рядам прокатился смешок, а Мира с трудом сдержалась, чтобы не запульнуть в него чем-нибудь. Этот Юра раздражал ее все больше и больше, а ведь это только второй урок.

– Хорошая у вас школа, наверное, раз тебя дальше первого десятка считать не научили за десять лет, – ответила ему Мира, даже не повернув головы.

Услышав это, Егоров с Кирюшиным заржали на весь класс.

– Нормально тебя укатали, – последний хлопнул Юру по плечу.

Кристина тоже засмеялась, но по-тихому, спрятавшись в своих кудряшках. Единственными, кого не повеселили слова Миры, оказались Даша и учительница.

– Ну что ж, посмотрим, чему вас в вашей школе учили. Иди к доске, запишешь тему и заодно расскажешь нам про Октябрьскую революцию.

Мира не стала спорить, поднялась со своего места и пошла к доске. Она брезгливо взяла пальцами кусок мела и, скривившись, начала выводить буквы. Для нее не было ничего противнее его скрипа по школьной доске, но другого варианта тут не было предусмотрено.

«Неужели так сложно купить хотя бы маркерные доски?» – вздохнула Мира, когда положила мел. Он противно скрипел на руках, как ни пыталась она его стереть. Рядом лежала влажная губка, но выглядела она так, что Мира ни за какие деньги не прикоснулась бы к ней.

– Итак, что ты можешь рассказать нам про Октябрьскую революцию?

– Я еще не проходила эту тему, – скрывая раздражение, ответила Мира.

– Она изучается еще в девятом классе, мы просто повторяем ее.

– Зачем тогда тратить учебное время, раз мы ее уже знаем?

Если бы не этот противный мел с губкой, Мира, может быть, сдержалась бы и не стала спорить с учительницей, но в тот момент ее терпение оказалось на пределе.

– Думаю, не нужно тратить на тебя учебное время, раз ты ничего не знаешь. Садись.

– Я тоже думаю, что не нужно тратить на тебя время, – буркнула себе под нос Мира, когда проходила по ряду к своему месту.

– Что ты сказала? – возмущенно прикрикнула раскрасневшаяся учительница.

Мира спокойно села за парту, сложила руки и вежливо улыбнулась.

– Это вы меня спрашиваете? – спокойно спросила она.

– А кого еще?

– Наверное, вам послышалось, я ничего не говорила.

Сохранить самообладание было трудно, но Мира справилась. И хоть она определенно попала в список нелюбимчиков, вступать в открытый конфликт с учительницей в первый день совсем не хотелось.

У доски уже стояла другая девушка, которую, кажется, звали Наташей, и которой повезло гораздо меньше, чем Мире. На ней училка решила отыграться по полной и, кажется, не собиралась ее отпускать, пока та не вспомнит весь школьный курс истории. В классе повисло напряженное молчание, и даже троица Юры, Егорова и Кирюшина сидела тихо, каждый в своем телефоне. Мира долго не могла понять, почему все это кажется ей странным, пока не заметила, что Кристина тоже молчит, хотя на предыдущем уроке поток ее речи не останавливался ни на одну секунду. Соседка сидела, уткнувшись в учебник, и опять вертела в руках свою ручку.

Мира подперла голову рукой и уставилась в окно. Наконец-то можно было погрузиться в свои мысли и немного перевести дух. Она не понимала, что с ней происходит, но почему-то все ее бесило, хотя особых причин для этого не было. Миру выводила из себя болтливость Кристины, хотя было заметно, что она просто пытается быть дружелюбной. Ее дико бесил Юра, хотя он и не сделал ничего такого, если только не считать его реакцию на ее появление в классе. Да и учительнице она зря нагрубила, можно было нормально отвечать на вопросы, и, может быть, она отцепилась бы. Вроде все было нормально, но непонятное свербящее чувство внутри заставляло ее срываться на всех, кто попадет под руку.

Прозвенел звонок, но никто не сдвинулся с места. Училка неторопливо и с явным удовольствием продолжала рассказ про большевиков. Мира бросила взгляд на часы, висевшие над доской: секундная стрелка неумолимо пожирала время, а минутная уже отсчитала три минуты от начала перемены.

«Как же все это бесит», – подумала Мира и начала собирать вещи. Она понимала, что если не уйдет сейчас, то взорвется и выскажет все, что думает об этой школе, об этом классе, об истории и конкретно об этой учительнице.

– Звонок для учителя, – бросила та, заметив, что Мира собралась.

– Звонок для всех, – отрезала Мира, поднялась и направилась к выходу. – Я, как и все остальные, имею право на перемену, и если вы не умеете рассчитывать время урока так, чтобы уложиться в отведенные сорок пять минут, это говорит только о вашей профнепригодности.

«Вот блин», – вздохнула про себя она, когда вышла из класса, принципиально не закрыв за собой дверь, чтобы нарушить сковавшую всех тишину звуками веселого гомона из коридора. Как Мира ни старалась, избежать попадания в черный список у нее не получилось. Ну и плевать на это, не пойдут дела в этой школе – уговорит родителей перевести ее в другую. Какая разница, где учиться.

Она отошла на безопасное расстояние от кабинета и остановилась возле окна.

«Да что со мной такое-то?» – спросила Мира саму себя. Ее поведение было настолько необъяснимым для нее самой, что она уже начала бесить саму себя.

– Ну ты даешь, – к ней подбежала Кристина. – Грачиха теперь тебя живьем съест.

– Если только Даша не доберется до меня первой, – усмехнулась Мира. – Что, отпустила вас все-таки?

– Ага, сразу после того, как ты ушла. Ворчала там что-то про современную молодежь, ну мы уже не слушали…

– Королева! – выкрикнул Егоров, направляясь к Мире.

– Богиня! – Кирюшин обогнал его и встал справа от нее, преданно смотря в глаза.

– Победительница! – Егоров подскочил к Мире, схватил ее за левую руку и встал на колено.

Она равнодушно посмотрела сначала на одного, потом на другого, затем перевела взгляд на Кристину. Та хихикала и, кажется, не замечала в происходящем ничего странного.

– Древнее предсказание сбывается, – сказал Егоров, поднявшись с колена. – Среди нас появилась избранная, способная снять с нас оковы грачевского ига!

– Вы ненормальные? – спросила их Мира.

– Мы нормальные, абсолютно и полностью, – заверил ее Кирюшин. – Просто счастливы встретить единомышленницу. Враг нашего врага – наш верный друг и союзник.

– Если мы можем хоть что-то для вас сделать, – подхватил Егоров, сделав в реверанс. – Только позовите.

Мира с удивлением обнаружила, что вокруг нее столпились и другие одноклассники, восхищающиеся тем, как ловко она заткнула историчку.

– Да вы чего? Она и вправду не может нас на переменах задерживать, – объяснялась пред ними Мира. – И тупыми нас называть тоже не имеет права.

«Вот тебе и не буду ни с кем общаться» – подумала Мира. Впрочем, она как раз ни с кем и не пыталась заговорить, все сами к ней лезли. Складывалось ощущение, что в этом классе никогда ничего интересного не происходило, и ее появление стало самым ярким событием последних десяти лет. К счастью для Миры, оставшиеся уроки прошли быстро и незаметно. Кристина, кажется, сказала все, что хотела, поэтому почти все время молчала, Юра с друганами исчезли после физры, а остальные хоть и были настроены дружелюбно, с разговорами к ней не лезли.

Следующий день не понравился Мире с самого начала. Она благополучно заснула после звонка будильника, и если бы папа ее не разбудил, второго дня в школе не случилось бы.

А все из-за того, что полночи она ворочалась и никак не могла отогнать от себя навязчивые мысли, которые лезли в голову. Если точнее, в голове крутился один-единственный вопрос, но ответить на него Мира пока не могла. Она, конечно, догадывалась, каким будет этот ответ, но догадки могли и не оправдаться. Все это изматывало ее и раздражало. А еще больше раздражало то, что сделать с этим у нее ничего не получалось.

Утро выдалось ветреным и дождливым, хотя до декабря и оставалось меньше недели. Мира сидела в классе, натянув толстовку до носа, и наблюдала за тем, как мелкие капли дождя собирались в более крупные и медленно сползали по стеклу.

– Чего скучаешь?

Кристина еще не пришла, и место рядом пустовало. Этим незамедлительно воспользовался Юра.

– Я не скучаю, – односложно ответила Мира.

– Слушай, по поводу Грачихи, вчера ты ее неплохо укатала, – раздался сзади голос Егорова, который, по всей видимости, мигрировал вместе с Юрой. – У нас скоро готовится небольшая акция специально для нее, не хочешь поучаствовать?

– Егорыч, свали ты уже со своими акциями! – кинул в его сторону Юра.

– Вот всегда находятся душители революции, – картинно посетовал Егорыч и снова перепрыгнул за свою парту.

– Не, ну Грачиху ты реально круто на место поставила, только теперь она тебя в покое не оставит, – предупредил Юра.

– Да слышала я об этом, только что она мне сделает? Спрашивать на каждом уроке будет или двойку по поведению поставит и маму в школу вызовет? Не маленькая уже, не напугаешь таким.