Текст книги "Целуй и беги (ЛП)"

Автор книги: RicardianScholar Clark-Weasley

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== 1. Вызов ==========

Все началось в один из тех редких дней, когда заболел преподаватель физкультуры, проводивший уроки у девушек. В результате им пришлось сидеть в кабинете, заполняя тест по анатомии.

Без присмотра учителя.

Естественно, они нагуглили ответы, воспользовавшись телефонами, и сразу же занялись другими, более интересными вещами. Сплетни сменились шутками обо всех, кого обсуждали ранее, чуть позже неотвратимо перейдя в «Правду и вызов»*. Игра вышла из-под контроля, когда Аликс придумала какие-то жестокие «вызовы», Хлоя выпытала «правду» на самые унизительные вопросы, и Алья умудрилась отличиться в обоих случаях.

Маринетт со страхом ожидала своей очереди. Ей хватило прошлого раза, когда она выбрала «правду», и Алья заставила ее в малейших подробностях описать свои чувства к Адриану. Хлоя после этого издевалась над Мари и оскорбляла ее, остальные же девочки, кажется, искренне ей сочувствовали. Теперь, после того как Хлоя поручила Аликс заголиться перед всем миром, а самой блондинке пришлось повесить на шею табличку с надписью «Я жуткая стерва» (спасибо Роуз, хотя от нее никто не ожидал ничего подобного), и Сабрина была вынуждена признаться, что до пяти лет писалась в постель… Маринетт с ужасом представляла, что же придумают для нее.

– Алья, – громко спросила Аликс, натянув футболку и отвернувшись от окна, – правда или вызов?

– Вызов, – лениво ответила Алья, – могла бы не спрашивать.

– Ладно, – ехидно улыбнулась Аликс, – оближи щеку Хлои.

– Что?! – взвизгнула Хлоя, – Фу! Нет! Только попробуй, я превращу твою жизнь в ад!

– Именно этим ты обычно и занимаешься, – закатила глаза Алья. Стоило Хлое нахмуриться и сердито скрестить руки на груди, как Алья неожиданно подалась вперед. Глаза Хлои в ужасе расширились, когда она все поняла и попыталась сбежать, но тут поднялась Джулика. Она схватила Хлою за руку и удержала ее на месте. – Стой смирно, – злобно почти пропела Алья, – это займет всего секунду.

Хлоя задергалась в захвате.

– Нееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееет! – она захныкала, когда розовый язык Альи прошелся по идеально накрашенной щеке. Стоило чуть смазать тональник и румяна, как Хлоя снова жалобно завыла без слов.

– Фу! – хихикнула Аликс, – это было совершенно отвратительно.

– Ага, отвратительно, – скривившись, согласилась с ней Алья. – Боже, дорогуша, сколько на тебе штукатурки?

– А что? – возмущенно засопела Хлоя. – Приходится потрудиться, чтобы выглядеть идеально!

– Идеально для чего? – ухмыльнулась Аликс. – Чтобы напугать детишек?

Хлоя фыркнула:

– Когда об этом узнает мой отец…

В ответ на это большинство присутствующих в аудитории закатили глаза, хором рявкнув раздраженное:

– Да всем плевать!

– Мне не плевать, – сказала Сабрина и погладила Хлою по плечу, – и я считаю, что это ужасно, так мучить несчастную невинную Хлою.

Все фыркнули, услышав о «невинности» Хлои, но не стали пререкаться. Никто не хотел, чтобы часы их свободы закончились какой-то особо гадкой фразой, из-за которой, в конце концов, кого-нибудь захватит акума. Последнее, казалось, стало у Хлои новым хобби.

– Маринетт, – посмотрев на свою лучшую подругу, ухмыльнулась Алья, – правда или вызов?

– Правда! Нет! Стой! Вызов! Нет! То есть правда! Нет! – нервно зачастила Маринетт, отчаянно вцепившись в свои хвостики. – То есть… эмм… это… Я…

– Ради Бога! – нетерпеливо рявкнула Хлоя.

– Определись уже! По-любому тебе не понравится, Маринетт Дюпен-Чэн!

Маринетт сглотнула. Она уже выдала один из своих грязных секретов (Роуз, неловко пытаясь успокоить заливающуюся слезами стыда Маринетт, сказала, что это вообще-то не было тайной), и не хотела, чтобы стали известны другие ее тайны. Сможет ли Тикки когда-нибудь простить ее, если из-за игры в правду или вызов половина Парижа узнает ее секрет? Хотелось бы верить… Но проверять эту догадку не было никакого желания.

– Тогда… – робко сказала Маринетт. – Я выбираю вызов… Да, – кивок вышел твердым и решительным, – вызов!

– Ну ладно, – злорадно усмехнулась Алья, – я хочу, чтобы ты спустилась в мужскую раздевалку, схватила Адриана и поцеловала его!

– Что? – Пискнула Маринетт, – Алья! – в ужасе выдохнула она. – Я не могу этого сделать! Если меня заметят учителя – мне здорово влетит!

– И она не может целовать Адриана, – в бешенстве встряла в разговор Хлоя, – потому что Адриан – мой! Это сексуальное домогательство, натравливать эту жалкую Маринетт на моего бедного Адрикинса**! Да стоит почувствовать ее отвратительные липкие губы – и травма на всю жизнь обеспечена! – драматично высказалась Хлоя. Замолчав, она надулась, но мгновение спустя скривила губы в злобной ухмылке. – К тому же, он все равно ее оттолкнет. Тогда, почему бы и нет? – она нарочито пожала плечами. – Иди, целуй. Другой возможности не будет, Маринетт Дюпен-Чэн, потому что Адриан больше никогда не захочет иметь с тобой ничего общего.

– Не слушай ее, подруга, – быстро сказала Алья. Она взяла Маринетт за руки и успокаивающе сжала ее ладони. – Адриан не такой. А ты такая милая, я уверена, что он не сможет перед тобой устоять.

– Да!

– Ты очень хорошенькая, Маринетт.

– Точно!

– Адриан ни за что тебя не обидит.

Маринетт покраснела, когда все девочки (кроме, разве что, Хлои и Сабрины) согласились с доводами Альи:

– Но… но… но… – она запнулась. – Если я не хочу этого делать?!

– Дорогуша, – скептически ответила Алья, – не ври. Все мы знаем, что ты хочешь его поцеловать.

– … Да, – медленно согласилась Маринетт, – но не выполняя же «вызов».

– Считай это шансом признаться в своих чувствах, – успокаивающе сказала Алья, – и ты не обязана этого делать. Всегда можно выполнить штрафное задание.

Милен уткнулась лицом в свою толстовку, отчего Аликс и Хлоя захихикали. Чуть раньше она выбрала правду, и ее вынудили поделиться некоторыми интимными подробностями их отношений с Иваном. Отказавшись говорить, она взяла штрафное задание.

Которое обязало ее пройтись по коридору голышом.

(На самом деле им очень повезло, что в этот момент никому из учителей не пришло в голову проверить, как у них дела, и остаются ли они на месте.)

Выбирая между возможностью опозориться перед небольшой компанией парней и вариантом опозориться перед всей школой, что вполне может закончиться тюрьмой, а еще все это придется объяснять родителям… Маринетт понимала, что на самом деле выбора у нее нет.

Именно поэтому она и оказалась перед закрытой дверью мужской раздевалки, пытаясь морально настроиться на то, что собиралась сделать.

– Давай, Маринетт! – яростно прошептала она про себя, – Ты же Ледибаг! Да ты опасные ситуации на завтрак съешь и выплюнешь! Уж на один несчастный поцелуй тебя хватит! Ты можешь! Можешь! Ты мо… Обожемой! – кинувшись к стене, она отчаянно вцепилась в нее пальцами. – Ничего я не могу! – запричитала она. – Хлоя права! Адриану будет так противно, что он подаст на меня в суд, в результате мне придется сменить школу, они заставят меня признать себя сексуальным маньяком, и у меня никогда в жизни не будет ни единого свидания!

– Слушай, вот сейчас ты ведешь себя глупо, – вылетев из сумочки, упрекнула ее Тикки, – во-первых, за поцелуи с мальчиком маньяками не называют, во-вторых, Адриан никогда не зайдет так далеко, отказывая кому-либо, иначе Хлою бы закрыли еще год назад, и в-третьих, я не знаю, как еще обратить на это твое внимание, ты не обязана этого делать!

– Я должна! – причитала Маринетт. – Иначе придется бежать через всю школу! Голой!

– Они не могут заставить тебя делать что-либо, чего ты не хочешь делать, Маринетт, – строго сказала Тикки. – Не поддавайся давлению одноклассников. Ты выше этого.

Маринетт покачала головой:

– Я не могу позволить Алье или Хлое выиграть, – прошептала она, – к тому же… Я просто хочу это сделать. – Смущенно призналась она.

Тикки остановила на ней непроницаемый взгляд. Ее темные глаза впились в Маринетт, отчего та вновь почувствовала себя крайне неуютно и занервничала.

– Что ж, – мягко ответила Тикки, – я не могу тебя остановить.

Маринетт глубоко вдохнула, собрала все свое Ледибаговское мужество, проявила всю силу, выдохнула и гордо вскинула голову:

– Я готова, – твердо сказала она.

С этими словами она изо всех сил толкнула дверь в мужскую раздевалку, открыв ту с жутким, дико громким…

БАХ!

Все парни, не успевшие переодеться, подскочили с места. Нино сдавленно пронзительно завизжал и пригнулся, пытаясь прикрыться рубашкой. Натаниэль бросился на пол, Макс прижал брюки к груди, Ким, вцепившись в сумку, прикрыл ей пах, а Иван с Адрианом просто удивились, потому что уже были одеты и им не надо было ничего скрывать.

– Какого хрена, Маринетт?! – взорвался Ким. – Ты опять перепутала комнаты с женским туалетом?!

– Ну правда, подруга, – взвизгнул Нино, – научись уже читать таблички на дверях!

Не обращая на них внимания, Маринетт решительно двинулась через всю раздевалку к Адриану.

– Эмм… – нервно пробормотал Адриан, заметив странный решительный блеск в глазах Маринетт, – я могу тебе чем-то помо… хмф!

Маринетт не позволила Адриану закончить вопрос, потому что в противном случае ей пришлось бы ответить, а если бы она отвечала честно, то обязательно бы запнулась, начала бы заикаться и чувствовала бы себя настолько неловко, что пробег нагишом через всю школу показался бы ей неплохой альтернативой. Вместо этого она ухватила Адриана за ворот рубашки, прижала к шкафчику и накрыла его губы своими.

От этого зрелища неэстетично пороняли челюсти все парни без исключения. Бешено извиваясь, Адриан судорожно размахивал руками, а когда Маринетт слегка углубила поцелуй, попытался зацепиться хоть за что-нибудь.

А потом, все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Маринетт отстранилась. Запыхавшаяся, ярко-розовая и неожиданно смущенная:

– Вот и все! – невнятно пробормотала она перед тем, как отпустить Адриана, затем резко развернулась и быстро вышла из раздевалки. Ее руки едва двигались, словно она была каким-то боевым роботом.

У Адриана подогнулись колени и он сполз по холодному металлу шкафчика прямо на пол.

– Эй, Адриан, – воскликнул Нино, – с тобой все в порядке?

– Кха!

– Боже мой! – Маринетт услышала голос Кима сразу же после того, как за ней с грохотом захлопнулась дверь раздевалки. – Маринетт сломала Адриана!

____________________________________________

* «Правда или вызов» (у нас известна как «Правда или действие») – крутится бутылка. Ведущий изначально озвучивает правила: на кого укажет горло бутылки, тот спрашивает, на кого укажет дно – тот отвечает.

/в случае с компанией Маринетт и спрашивающий, и отвечающий определяются простой очередью/

Итак, водящий спрашивает: «Правда или вызов?» Если отвечающий отвечает «Правда», ему задают пикантный вопрос или вопрос с подвохом. Если отвечает «Вызов», то ему дают какое-нибудь каверзное, смешное задание. Смелость ваших вопросов и заданий зависит от вашей фантазии и раскрепощенности.

Можно отказаться от выполнения задания, но в таком случае взамен дается какое-то другое. Зачастую – еще хуже изначального.

** Адрикинс – суффикс «-кинс» относится к уменьшительно-ласкательным. Т.е., Хлоя по факту назвала младшего Агреста «Адрианчиком»

Комментарий к 1. Вызов

Да, это снова не оно, но мне хотелось юмора и флаффа :3

========== 2. Контратака коварного Кота ==========

Комментарий к 2. Контратака коварного Кота

Сорян, ребят, мне тут внепланово обломилась неделька на море, поэтому я сначала лихорадочно заносила все хвосты, чтобы можно было свалить в поездку, потом, собственно, отдыхала, а по возвращении никак не могла вернуть себе рабочий настрой.

Постараюсь исправиться.

Наслаждайтесь)

Его поцеловала Маринетт.

Маринетт его поцеловала.

Маринетт поцеловала. Его поцеловала!

Маринетт Дюпен-Чэн, самая застенчивая и милая девочка из всех, кого он когда-либо знал, ворвалась в мужскую раздевалку, приперла его к стенке и поцеловала.

Больше ничего не лезло в голову. В буквальном смысле. Он не мог рассказать о том, что происходило в этот день в школе, потому что был слишком занят, раз за разом прокручивая в памяти тот самый поцелуй. Тепло, что просочилось сквозь воротник, когда в него вцепилась Маринетт, ощущение ее мягких, мягких, мягких губ поверх его губ, нежно-сладкое послевкусие и разряд искр, прошивших тело, когда он осознал, что она его поцеловала!

А вот почему она так поступила – этого он понять не мог.

Да Маринетт никогда не могла ему даже в глаза посмотреть, заговорить с ним или рукой помахать! Собственно, пару недель назад, увидев его в окне вагона метро, она и вовсе спряталась за Алью… И все же Мари зашла в мужскую раздевалку и поцеловала его. Мало того – поцеловала так напористо! Вот чего, а агрессивности он до этого момента в ней не замечал. Впрочем, этот поцелуй наглядно показал, как он ошибался…

– Ой, ну хватит, пацан! – Плагг подлетел вплотную к лицу подопечного. – Очнись уже! Ты весь день как зомби!

– А? – Адриан моргнул и отпрыгнул от квами, поняв, насколько близко завис Плагг (они едва не уткнулись друг в друга носами). – Ой! – тихо вскрикнул он. – Прости! Прости! Я просто задумался о Маринетт.

– Да я заметил, – сухо ответил Плагг, – хотя и не уверен, что слово «думать» подходит для описания твоих действий.

Адриан вспыхнул. Теперь-то он понял, как глупо вел себя сегодня – Нино пришлось вести друга обратно в класс, а потом и удерживать его от встречи со стеной, когда Адриан увидел хвостики Маринетт и ее приметные розовые джинсы:

– Просто она меня поцеловала! – воскликнул он.

– Знаю, – отрезал Плагг, – я был там, забыл что ли? Тебя от переживаний чуть припадком не скрючило, – он заржал. Плаггу всегда было в радость любое унижение Адриана… Мелкий злобный мерзавец.

– Она просто зашла в мужскую раздевалку, – продолжил Адриан, – и поцеловала меня! У всех на глазах!

– Да знаю я! – Плагг закатил глаза. – С тобой был! Рядом!

– Ну да, – дернув себя за волосы, огрызнулся Адриан, – но, Плагг, почему она меня поцеловала?!

– А мне почем знать? – равнодушно пожал плечами Плагг. – Я в ее голове не живу. Хочешь выяснить – у нее и спроси, по-другому никак.

Адриан задумчиво залип на этот совет, а потом озорно ухмыльнулся:

– Да, – сказал он, – ты прав.

– Ну, еще бы я не был прав, – надменно ответил Плагг, – а теперь, раз уж мы все выяснили, может, принесешь мне сыра? Я сейчас умру от голода!

– Обязательно, – Адриан встал и отряхнул джинсы, – сразу после того, как мы с Маринетт поговорим о поцелуе. Плагг, – он рывком принял позу для перевоплощения, – трансформируй меня!

– Стой! – заполошно вскрикнул Плагг, – Зачем тебе говорить с ней как Кот Нуар? Это хренооооооо…

Конец фразы – что бы там ни собирался сказать Плагг – оборвался, когда черного котенка затянуло в кольцо. В ту же секунду Адриан почувствовал, как его привычные футболка и джинсы самым что ни на есть волшебным образом превращаются в черный облегающий кожаный костюм, защищающий тело. Умиротворение от того, что на голове появились кошачьи ушки, а на лицо плотно села черная маска, было не менее ярким.

Не раздумывая, Кот Нуар помчался через весь Париж к пекарне Дюпен-Чэн. Свобода – вот что было главным бонусом всех этих супергеройских обязанностей. То чувство полета, когда ветер треплет тебе волосы, бьет в лицо, а потом все внутри сжимается в восторженном ужасе – в доли секунды достигнув верхней точки, ты внезапно падаешь вниз, в последний момент ухитряясь извернуться, избавив себя от судьбы стать кошачьим блинчиком на сером асфальте парижских улиц.

Абсолютная свобода.

Он ее обожал.

В этот раз удача была на его стороне – Маринетт на балконе, он заметил сразу же. Повернувшись к нему спиной, она поливала цветы, даже не подозревая, что за ней кто-то следит. Ухмыльнувшись, Кот Нуар перепрыгнул улицу, на полпути использовав свой шест, чтобы остаться в воздухе, и приземлился на балкон. Тихо и незаметно, совсем как настоящий кот.

– Добрый вечер, – мурлыкнул он, отставив шест, – Принцесса.

– Иии! – взвизгнула Мари, подпрыгнув в воздух, и от неожиданности уронила здоровенную железную лейку. Та с оглушительным грохотом упала на пол, расплескав воду на ноги Коту и Маринетт.

– Кот Нуар! – воскликнула Маринетт, отчаянно покраснев. – Ч-что ты тут делаешь? – нервно спросила она, – Разве были новые акумы?

– Тише, тише, Принцесса, не надо шипеть и нервмяучать. – Маринетт застонала, когда он самодовольно ухмыльнулся, гордясь своим офигенным каламбуром. – Просто хотелось тебя проведать, но если я слишком навязчив – могу сбежать, задравши хвост.

Маринетт в ответ закатила глаза:

– Ты не навязчивый, – уверила она Нуара, – просто это не похоже на тебя. Не часто ко мне на огонек заскакивают супергерои. Чем могу помочь величайшему Коту всея Парижа?

Нуар уж было открыл рот, собираясь задать вопрос, донимавший его весь день с того самого урока физ.культуры, но тут же заставил себя промолчать. До него вдруг дошло… Он не мог спросить у Маринетт, почему она поцеловала Адриана Агреста! Не сейчас, когда он одет как Кот Нуар! Агх! Ну почему он так ступил! Если бы он задал этот вопрос, Маринетт сразу бы поняла, кто скрывается за его маской, и Бог знает, что тогда могло произойти! И пусть ему хотелось верить, что Маринетт уважала его право на приватность и сохранила бы в секрете его тайну, Алья все же оставалась ее лучшей подругой. Она сразу бы узнала о том, что у Маринетт появился какой-то секрет, выпытала бы все у подруги, растрезвонила на весь свет, и его Леди никогда не простила бы своего Кота за то, что он оказался таким махровым идиотом!

Ну почему он не просчитал все как следует? Почему поторопился, не задумался? Почему был таким легкомысленным? Ну когда он уже перестанет наступать на одни и те же грабли?!

– …Кот? – донесся до него голос Маринетт. – Ты тут? Прием? – Нуар моргнул и увидел, как перед его лицом движется ладонь Маринетт. – Алеееее-оооооо! – тихо протянула она, – Земля вызывает Котенка.

Кот помотал головой и очнулся. Он был на балконе Маринетт. Все еще обряженный в костюм, по-прежнему без толковой причины для своего визита. Уж выпадать в астрал сейчас точно не стоило.

– Прими мои извинения, Принцесса, – сказал он, взяв себя в руки, – я просто потерялся в сиянии твоей красоты. Лучи заходящего солнца лишь добавили ей красок, не оставляя мне ни шанса, чтобы сосредоточиться.

К вящему удовольствию Адриана, Маринетт, до этого момента лишь слегка румяная, отчаянно покраснела и принялась старательно отводить взгляд:

– Я… Ты… Эм… Спасибо, – выдавила она, – за комплимент. Мило с твоей стороны.

И в этот момент его накрыла волна вдохновения.

Он не мог спросить, почему сегодня утром она его поцеловала… Но он мог заставить ее пережить те же чувства ошеломления, польщенности и смущения, что и она причинила ему раньше:

– Я лишь ваш скромный бравый рыцарь в сияющих доспехах, – отвесил он поклон, слегка ухмыльнувшись, когда услышал, как она фыркнула на «скромный», ведь они оба знали, что тут он слегка приукрасил, – это мой долг, дарить комплименты моей Принцессе.

– И Принцесса польщена, – тут же ответила Маринетт, лукаво улыбаясь, – но вряд ли она назовет тебя своим рыцарем в сияющих доспехах. Скорее уж неуклюжим оруженосцем в кожанке.

– Мяу-яй! – ухмыльнулся Кот. – Ты ранила меня, Принцесса, и это после того, как я столько раз рисковал своей жизнью, чтобы спасти тебя.

– И я искренне благодарна тебе за это, – тихо сказала Маринетт. – Спасибо.

– Ну же, Принцесса, – укоризненно сказал Кот, – ты разве сказки не читала? Принцессы благодарят своих рыцарей совсем иначе.

– Оу? – уперлась Маринетт. В ее глазах горели игривые искорки, Кот видел их с того момента, как попал на балкон, но именно сейчас Нуар обнаружил, что они влекут его, как пламя свечи влечет к себе мотылька. – Ну и как же принцессы благодарят своих ры-мфх!

Больше он сдерживаться не мог. И нанес внезапный удар. Пока она говорила, он, сделав громадный шаг, подобрался ближе к Маринетт, вторгся в ее личное пространство, осторожно приподнял подбородок девушки и прижался к ее губам. Второй раз за день их губы соприкоснулись, и Кот с волнением почувствовал, как ёкнуло что-то внутри, и закружилась голова, когда он медленно углубил поцелуй, переведя его из целомудренного прикосновения в нечто более чувственное. Ему недоставало напора и агрессивности, что внесла Маринетт в их прошлый поцелуй, но взамен он получил нечто большее, когда она страстно ответила, обняла его за шею и запустила пальцы в пряди на его затылке. Улыбнувшись в поцелуй, он прикусил ее нижнюю губу, слегка пососал – в ответ ноги Маринетт ослабли, и она ахнула ему в рот, чем он тут же воспользовался. Адриан затянул поцелуй настолько, насколько смог, прежде чем нужда в воздухе стала нестерпимой, изучив каждую клеточку ее чудных розовых губ.

Обласкав напоследок нижнюю губу, он медленно отстранился, любуясь потрясенной Маринетт. За время их поцелуя он переместил руки, обхватив ладонями ее лицо, потом провел большими пальцами по пылающим нежным щекам, отметил ошеломленную мечтательную дымку в глазах, припухшие губы и милый яркий румянец.

– Ну вот! – ему удалось выдавить из себя улыбку. – Мои извинения, Принцесса, но мне пора бежать. Счастливо!

Он быстро отстранился, резко развернулся и, разбежавшись, спрыгнул с балкона… Перед прыжком успев заметить краем глаза, как у Маринетт подломились колени, и она, лишившись поддержки Нуара, осела на пол, с легким удивлением притронувшись к своим губам.

«Что за дичь здесь только что творилась?»

Расхохотавшись в ночь, Кот прыжками отправился домой.

Сейчас он чувствовал себя таким счастливым, ему было намного легче, после возмездия казалось, словно с плеч упал тяжелый груз. Он даже не моргнул, когда из кольца вырвался Плагг и потребовал сыра. Не переставая ухмыляться, он принес Плаггу любимый Камамбер и, счастливо напевая, принялся за домашнюю работу.

– Охх, – простонал Плагг, – если подумать, то мне больше нравилось, когда ты хандрил. – Запихнув в рот еще один кусок сыра, он закатил глаза от удовольствия, смакуя каждую крошку. Адриан, решив не обращать на него внимание, с радостью сосредоточился на домашнем задании, но, к сожалению, молчание Плагга зависело от сыра, а кусок Камамбера был не таким уж и большим. – Я думал, что ты хотел поговорить с ней и спросить, почему она тебя поцеловала, – возмутился Плагг, – а не целовать ее самому!

– Да знаю я! Знаю! – смущенно ответил Адриан, – но мне показалось, что оставить ее в такой же растерянности, что и я утром, будет отличной местью.

Плагг слегка склонил голову:

– То есть, ты целовал ее в отместку? – спросил он.

Сформулированная таким образом, идея звучала не очень красиво, но… Точно отражала ситуацию.

– Да.

Плагг кивнул:

– В виде Кота Нуара, – продолжил он, – у которого с Принцессой в принципе нет никаких дел. И, соответственно, нет и никаких причин, чтобы ее целовать.

В третий раз за этот день понимание настигло Адриана. Его глаза в ужасе распахнулись, и он, громко застонав, стукнулся головой о стол:

– Боже! – застонал Адриан, – Я такой идиот!

– Ахха, – протянул Плагг, – даже спорить не буду.

========== 3. Ответный удар Ледибаг ==========

Этой ночью Маринетт не спалось.

Стоило закрыть глаза, как ее заваливало видениями о том, как она целует Адриана, или ее целует Кот Нуар, или, когда эти два образа в ее голове окончательно перемешались, о том, как в самый разгар поцелуя Адриан превращается в Нуара. Боже. Большую часть своей жизни она провела безо всяких поцелуев (тот раз, когда она сняла заклятие с Кота, не в счет. Не в счет, потому что ситуация тогда сложилась критическая), а теперь всего лишь за день она поцеловалась с двумя парнями. С двумя! В первом случае – выполняя вызов, а во втором – с парнем, с которым, формально, не знакома… Значит ли это, что она – шлюха? Ну конечно же нет… Нет же?

Она проворочалась до утра, раздумывая над свежеприобретенной романтической проблемой, и, конечно же, к тому времени, когда пора было в школу, с трудом могла двигаться.

Полуживая от усталости, Мари пошла через дорогу, не посмотрев по сторонам до того, как выйти на проезжую часть.

– Эй-эй, дорогуша! – Алья оттащила ее как раз вовремя – автомобиль проехал вплотную, едва не сбив Маринетт. – Смотри, куда идешь! Все твое живое обаяние не прокатит и не спасет, если тебя переедут насмерть.

– Прости, – зевнула Маринетт.

Алья обеспокоенно на нее посмотрела:

– Все в порядке? – спросила она. – Ты сама не своя.

– Всю ночь не спала, – призналась Маринетт, – некогда было, слишком распереживалась из-за вчерашнего. – Она не могла обо всем рассказать Алье, потому что… Ну, узнав о Коте Нуаре, она бы ни за что просто так не успокоилась, начала бы еще упорнее обо всем допытываться, в результате Маринетт могла бы проболтаться о том, что она – Ледибаг, и уж это бы точно ни к чему хорошему не привело! В общем, всем поделиться с Альей было нельзя, но кое-что рассказать ей она все-таки могла. – В голове не укладывается, я просто зашла в мужскую раздевалку и поцеловала его! – простонала она. – Не знаю, смогу ли я теперь ему хоть когда-нибудь в глаза посмотреть.

– Я бы не стала над этим заморачиваться, – сказала Алья, успокаивающе погладив подругу по руке, – потому что ты изначально не могла этого сделать.

Чуть не упав от такого заявления, Маринетт возмущенно вскинулась, но потом тяжело вздохнула, признавая поражение. Сказать ей было нечего… Гадство.

– Ладно, подруга, вчера было не до того, но мне нужны подробности. Как все прошло? Он поцеловал тебя в ответ? Было здорово?

Собираясь ответить, Маринетт уж было открыла рот, но тут же захлопнула его, когда на память пришел вчерашний вечер и Нуар, нарисовавшийся на ее балконе. Глубоко вздохнув, она потрясла головой, пытаясь избавиться от воспоминаний о том, какие мягкие у Кота губы, каким восхитительным был поцелуй – от него сносило крышу, в животе порхали бабочки, тамтамами громыхало сердце, и земля уходила из-под ног. Каково это – словно внутри тебя зажглись бенгальские огни, и насколько тепло, уютно и правильно было ощущать себя в его объятьях. Она пыталась заставить себя думать об Адриане, о том, как здорово – чувствовать его губы на своих губах, как нежно и феерично это было… Но воспоминания слились воедино, и она, усталая и сбитая с толку, едва ли могла отделить один поцелуй от другого.

– Поцелуй как поцелуй, – пожала плечами Маринетт, – а то сама не знаешь.

– Вообще-то нет, – смущенно призналась Алья, – никогда не целовалась.

Маринетт резко остановилась:

– Что? – завопила она. – Но ты же встречаешься с Нино!

– Ну, понимаешь, на самом деле все не так, – пробормотала Алья, – мы просто гуляем и болтаем обо всем подряд.

– Но вас же на несколько часов заперли вдвоем в клетке!

– И почти все это время мы проговорили о тебе! – раздраженно огрызнулась Алья. – Ну и о других вещах, нас это даже как-то сблизило, но мы не мутим друг с другом, ничего такого между нами нет! Черт, – закатила она глаза, – ты за кого меня принимаешь?

– Ну, я и не думала, что вы там прям мутите, – робко сказала Маринетт, – скорее, что обнимашки устраиваете.

– Боже, ты такая милая! – Алья притянула Маринетт ближе, обняла ее одной рукой и уткнулась носом в макушку.

Маринетт покраснела и приняла ласку, но тут в ее голове что-то щелкнуло и она отстранилась:

– Постой, – деланно спокойно сказала она, – ты никогда не целовалась сама, но все равно отправила меня в мужскую раздевалку целовать Адриана?!

– Эмм…

– Алья, вот клянусь, – грозно нахмурилась Маринетт, – я тебе отомщу.

– Пфф! – пренебрежительно фыркнула Алья. – Посмотрим, как это у тебя получится.

Маринетт, уже открыв рот, чтобы сказать что-то не менее остроумное и угрожающее, чуть не столкнулась с Адрианом, который выходил из своего лимузина. Пошатнувшись и рассыпавшись в извинениях, они внезапно повстречались взглядами и неуклюже отпрянули друг от друга. Маринетт, почувствовав, как вспыхнули щеки, промямлила что-то и бросилась в школу, прихватив Алью на буксир.

– Так, – чуть запыхалась Алья, – теперь я понимаю, почему вызов был не лучшим решением.

– Месть! – зарычала Маринетт. – Я отомщу!

В ответ Алья только усмехнулась.

Все утро Маринетт провела в попытках не думать об Адриане, Коте и поцелуях. Она старалась сосредоточиться на учебе и составляла план мести Алье. Затея оказалась провальной, в голову все время лезли мысли об Адриане или Нуаре, а с ними – и о том, как губы парней прижимались к ее губам. Масла в огонь подливало и то, что, каждый раз, поднимая взгляд, она видела, как Адриан, обернувшись через плечо, пристально на нее смотрит. Щеки Маринетт, наверно, стали красными, как костюм Ледибаг – она чуть не сломала карандаш пополам, когда в ее воображении сильные стройные руки Кота прижали Мари к его телу, а его узкие чувственные губы были все ближе к ее…

«Отомстить!»

Она собиралась жестоко наказать Нуара сразу же, как только его увидит. Раздраженная, запутавшаяся (потому что, ну правда, на каком именно уроке ей надо было сосредоточиться? Маринетт могла поклясться, что сейчас шла литература, но для нее все постепенно превращалось в формулы по физике), она была готова свернуть Коту шею.

Встречи не пришлось долго ждать.

Хлоя, действуя в своем репертуаре, ехидно выплюнула жвачку и втоптала ее в землю – все это на глазах у чересчур ответственного дежурного, который отнесся к ее демонстративному хулиганству очень серьезно. Потом, ляпнув что-то одновременно грубое и обидное, она отбросила волосы за спину и легкомысленно продефилировала прочь.

Так что никто не удивился, когда сразу же после звонка на урок появился новый акума, решивший навести порядок и уничтожить Хлою.

– Я – Мусорщик! – акума ничем не отличался от других злодеев, встречавшихся героям раньше: такой же аляпистый и поехавший крышей. А вот громадный жуткий мусорный бак у него за спиной – это было что-то новенькое. – Весь мусор нужно подбирать с земли, кругом должно быть чисто!

А потом Мусорщик щелкнул пальцами, и гигантский бак сожрал Хлою… Маринетт. Не должна. Была. Смеяться. Маринетт. Не должна. Была. Смеяться. Маринетт. Не должна. Была. Смеяться… Укрывшись за колонной, Маринетт изо всех сил кусала щеку. Убегая, она отчаянно старалась не расхохотаться. Посмеяться над самой ситуацией (скорее уж истерически проржаться, едва не описавшись), можно будет и позже, когда опасность больше не будет ей угрожать.

Наскоро трансформировавшись, она бросилась в бой, в этот же момент явился и Кот Нуар.

– Что ж, моя Леди, – мурлыкнул он, радостно сверкнув глазами, – пора разобраться с этими отбросами? *

– Боже мой! – застонала Ледибаг. – Ты ведь брякнул, даже не подумав?