Текст книги "Грязнокровка (СИ)"
Автор книги: rendallinch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
– Странно, результат нечёткий, – хмыкнул мужчина и ударил по посоху. Хотел было опять приложить посох, но его прервали:
– Пусть девочка выбирает тогда, – я столкнулась взглядом с ледяным взором чёрных глаз Главного Советника Эрагона. Прядь блондинистых волос упала его лицо и он манерно заправил её за ухо мизинцем.
– Демон, – прошипела я ни секунды не думая, глядя в чёрные омуты. Он усмехнулся.
– Ты уверена? – неуверенно переспросил учитель и я подняла на него полный всепоглощающей ярости взгляд.
– Да, черти тебя дери! – он отступил на шаг назад и сглотнул. Кивок и мою спину пронзила адская боль, от которой на глазах выступили слёзы.
Кровь перепачкала моё прекрасное платье, от чего мне хотелось ломать шеи и руки всем без разбора. Я огляделась по сторонам встретилась с непонимающим взглядом Люцифера, затем мой взор медленно переместился на лицо женщины, именуемой моей матерью. Моё лицо скривилось в гримасе отвращения и я подскочила.
– Может расскажешь им, а? – я обращалась к Фенцио, немного склонив голову набок. Я пошла прямиком на него, сжимая кулачки.
– Вики Уокер, что вы себе позволяете? – задыхаясь учитель сделал шаг назад. Все так затихли, что я даже услышала стук его каблуков об пол. – Н-немедленно сядьте на место.
– И не подумаю, пока ты не расскажешь правду, – спокойно ответила я, делая шаг вперёд.
– Прекрати, – моё запястье перехватила ледяная ладонь Ребекки, я её выдернула с такой силой, что женщина повалилась на колени, зыркая на меня холодными голубыми глазами.
– И не подумаю, – брезгливо выплюнула последнее слово:
– Мамочка.
– Что здесь происходит? – Главный Советник встал со своего кресла, больше смахивающего на трон.
– Интересно вам? – я рассмеялась. – А вы у этих двоих спросите. Точнее, троих, – я перевела взгляд на Дино и во мне начались процессы, мне неподвластные: очередная волна ярости прокатилась залом. Несколько скатертей воспламенились. Началась суматоха. Все в панике разбегались кто куда, на выходах началась давка. В всех этих криках, я сначала не поняла, как на меня кто-то накинулся со спины. Женский голос прошептал мне что-то на ухо и я не по своей воле провалилась в глубокий сон. Последнее, что я услышала – щелчок пальцами.
POV: Люцифер
«Глупая! Глупая, блять, девка!»
Сердце бешено колотилось о грудную клетку, норовя выломать её. Я стоял посреди порождённого ею же хаоса, в попытке найти взглядом виновницу сего торжества. Руки немели от подкрадывающейся к груди тревоги. Мельком я увидел две растворяющемся в воздухе фигуры. Узнав платье одной из них я, чертыхнувшись, бросился в их сторону, но слишком поздно. Место пустовало, лишь пожмаканный кусок бумаги валялся на полу возле её бывших крыльев. Не раздумывая, я поднял его и бегая глазами прочитал содержимое:
«Дорогая Вики, если ты читаешь это, значит мы обе мертвы. Только я ушла в Небытие, а тебе дарован второй шанс. Только этот шанс тебе дарован неспроста, да и я ушла не сама, что уж греха таить…
Не знаю, кем ты стала Ангелом или Демоном, но я почему-то уверена, что ты на стороне, где подсказало тебе быть сердце. И прежде всего я надеюсь, ты счастлива.
Дед сказал тебе, что это письмо написано спустя несколько лет после смерти Ребекки, но я-то поведаю тебе правду, малышка Ви. Правда в том, что нас с тобой убил один и тот же человек, а если быть точнее, твоя собственная мать…»
Дочитать я не успел, кто-то схватил меня за основание крыльев и сильно врезал по голове каким-то тяжёлым предметом. Я потерял сознание.
Очнувшись, я обнаружил бессознательное тело Вики, связанное и всё в ссадинах. Мы были в каком-то подвале, судя по всему, в Аду. Голова гудела, а затылок кровоточил.
– Вики! – я пытался растормошить её ногой, так как мои руки тоже были связаны. Она не реагировала. – Очнись, Грязнокровка!
– Я тебе щас дам Грязнокровку, – просипела она.
– Смотри, что ты натворила! Довольна?
– В душе не ебу, о чём ты, – она еле приняла сидячее положение. – Как нас сюда запихнули? И самое главное, кто и зачем?
– Наши предки, чтобы зарезать, как гусей к Рождественскому столу, – я громко вздохнул. – Ладно, повернись ко мне спиной. Ты связана простыми верёвками, поскольку у тебя нет крыльев, я смогу тебя развязать.
Она кивнула и кряхтя исполнила мой приказ. Спустя минуту возни, хватка ткани запястьях ослабилась и девушка спокойно вынула руки. Справившись с моей проблемой, мы осмотрели комнату на предмет оружия. Нашли кусок трубы и стул. Труба досталась девушке, а я занес руки со стулом над головой и ждал гостей. Вошёл Дино, захлопнув за собою дверь. Я его с первого же удара вырубил, развалив несчастный стул. Бросил мимолётный взгляд на Вики, дабы понять её реакцию: она скривилась и плюнула лежащему Ангелу вдогонку.
Мы осмотрели тело Ангелочка и спрятали в угол, добротно связав его моими нитями. Ключей при нём не оказалось, так что пришлось куковать в этом помещении, потому что телепортация тоже не работала.
– Мы прям Бони и Клайд, – выдохнула она, садясь на пол.
– Мистер и миссис Смит, – усмехнулся я. – Поначалу хотели друг друга прикончить, теперь хотят прикончить нас.
– Ага, ещё ребёнок скоро появится…
– Не жизнь, а боевик, – я присел рядом с ней. Девушка сняла босоножки на шпильке и, взяв за подол платье, она резко дёрнула его на себя. С ужасным треском оно порвалось. Укоротив длину на две трети, она облегчённо вздохнула. – Знаешь, как мне Мими за него мозг выела?
– Подозреваю, – ухмыльнулась, завязывая волосы в импровизационный хвост, использовав остатки платья вместо резинки. Заметив мой взгляд, она спросила:
– Что? Раз у нас вместо жизни боевик, не буду же я драться при параде?
– Драться? – мой смех залил помещение. – В твоём положении я разрешаю тебе разве что сидеть в уголке, чтобы тебя, не дай Шепфа, не зацепило. Та и чем ты будешь драться? Каблуками против Сатаны и Серафима?
– Почему нет? – уставилась своими карими зенками на меня, от чего я глупо улыбнулся.
– Не могу понять, то ли ты отважная, то ли тупая…
– Два в одном, – я улыбнулся и прижал её за плечо к себе. Она уронила свою голову мне на грудь. – Ты смейся, смейся! А я буду вершить судьбы своими шпильками.
– Аж страшно за судьбы, – получил толчок под рёбра.
– Помнишь я спросила утром, куда ты дел придурка? – улыбаясь кивнул. – Можешь не отвечать, нашлась пропажа.
Я прижал Непризнанную к себе покрепче, вдыхая запах её волос. Мы молча сидели, крепко обнимая друг друга. Вдруг она нарушила молчание:
– Как думаешь, мы выживем? – её голос звучал совсем тихо.
– Будь я проклят, если нет.
Она взяла мою ладонь и подарила нежный поцелуй в тыльную её часть. Я зарылся в её волосы, напрягая слух. Послышались звуки шагов.
– Спрячься куда-то, – она взяла туфли и остатки платья и не спрашивая ничего, упорхнула в тёмный угол – к Дино.
Открылась дверь.
– Дино всё уже должен был подготовить, – лепетала Ребекка, плетясь за моим отцом. Он поднял ладонь, затыкая женщину.
– Ну здравствуй, папаша, – вышел к нему, сложив руки перед собой. – До последнего надеялся, что ты не настолько гнилой… А зря.
Его невидимая рука вмиг подняла меня над полом, перекрывая проход кислороду. Мои глаза выпучились. Вдруг из темноты выскочила Уокер-младшая и воткнула ему промеж крыльев свою обувь. Он заорал, а я упал на землю, кашляя.
– У меня и для тебя есть, мамуль! – она швырнула второй экземпляр Ребекке между глаз. – Ха!
Босоножек отскочил от женщины и та пошатнулась. Эта прибацаная прибежала ко мне со счастливой улыбкой и помогла мне подняться. Сразу же спрятал её за спину.
– Смотри какую суету навела! – шумно прошептала она, втыкаясь в мои перья и прижимаясь поближе
– Отважная тупица, – я незаметно переплёл наши пальцы и сжал её ладонь за своей спиной.
– Посмотри, как наши детки спелись, Бекки, – рассмеялся Дьявол, злобно зыркая на меня. Получил не менее злобный взгляд в ответ.
Он сделал шаг вперёд, мы с Вики отступили назад.
– Оставь нас в покое. – мой голос даже не дрогнул. К нему подключилась Ребекка.
– Я слишком долго этого ждал… – звериный оскал на его роже на долю секунды парализовал меня. Прежде, чем я понял, что произошло на самом деле, прошло несколько десятков секунд. Моя одежда лопнула, кости и мышцы ужасно затрещали, а вместо человеческого голоса из моей пасти вырвался животный рык. Он заставил злодеев отступить назад.
– Поздравляю со второй ипостасью, – прошипел отец, набрасываясь на меня. Но моя быстрая реакция позволила ему лишь содрать кусок шерсти с хвоста.
На меня начала нападать мать Вики. Она была хитрее отца, поэтому так обмануть её было сложнее. Тем временем, пока Ребекка отвлекала внимание на себя, отец успел подойти к моей девушке и грубо поднять её с пола. Вдруг произошло нечто, чего я не могу объяснить: отца припечатывает к двери (а это противоположная сторона от той, где находилась Вики). Сатану отбросило словно половую тряпку. Мы с Ребеккой даже перестали драться и уставились истуканами на девушку. Её коленки дрожали, а рука была вытянута вперёд. Затем та резко опустилась и мой отец вместе с ней. Я отчётливо услышал хруст его костей. Вики из последних сил повела рукой в сторону и истошно вопящего от боли Дьявола швырнуло в угол, где валялся Дино. Сказать, что мы с Ребеккой охренели ничего не сказать. Девушка с рыком выдернула крылья моего отца и рывком откинула Ребекке под ноги. Женщина не упустила момент моего замешательства, заставив меня завопить от боли. Именно по этому звуку я понял, что принадлежу к семейству кошачьих в этой ипостаси.
– Люцифер! – заорала Вики хриплым голосом.
Я не мог пошевелиться, каждая мышца ныла и я скрутился в комок. Девушка плакала, её мать набрала в какой-то сосуд моей крови и двинулась на дочь угрожительно сверкая осколком.
Вдруг дверь отворилась и в помещение вломились Левиафан и моя мама. Они тяжело дышали.
– Не смей её трогать! – крикнул Демон, отдергивая ошарашенного Серафима от внучки. Ребекка выронила осколок, и тот отлетел в неизвестном направлении.
– Вот вам и семейная встреча! – прошептала мама, восстанавливая дыхание. – Ну, или почти, – кивнула в сторону угла, где лежала туша Ангела. – Здравствуй, Ребекка.
– Кто вы? Тебя я знаю, – она кивнула в сторону Левиафана, прячущего за спиной внучку. – Ты кто такая?
– Мать этого прекрасного Демона, – показала ладонью на меня и погладила по мягкой шерсти: паралич отпустил и я смог принять привычную личину.
– Спасибо, мам, – прошептал я, уползая до стены, она кивнула.
– Каин, выходи, подлый чёрт и мерзкий трус! В глаза хоть мне посмотри!
И он вышел, шатаясь, держась за бок. Но вышел. Выражение его лица в этот момент было таким опустошенным, он словно не понимал где находился.
– Аврора? – он смотрел на неё, словно она была самим Шепфа. – Ты жива!
– Тебе назло, как видишь, – мама подошла к нему вплотную и влепила жёсткую пощёчину. Её звук застрял звоном в моих ушах. – Сейчас ты оставишь детей в покое и уйдёшь со мной. Я ясно излагаю?
– Если ты думаешь, что имеешь надо мной хотя бы капельку власти, то ты ошибаешься! – резкое движение и мама падает на колени держась за грудь. Из спины торчит осколок.
– Мама!
– Госпожа!
Орали мы с Левиафаном, срывая голос. Женщина хрипло рассмеялась и закашлялась кровью. Золотые крылья подрагивали от её смеха, отец с гримасой невыносимой боли смотрел на неё. Впервые я увидел в уголках его глаз слёзы.
– Чего ты плачешь, милый? – она смотрела на него с вызовом. – Я же не имею над тобой власти! – она дрожала всем телом. Меня тоже начало трусить. Я хотел было подбежать к ним, но Ребекка придержала меня за плечо. – Люцифер, береги свою дочурку, – некоторые её слова терялись в бульканье крови в её горле. – Она у вас славной будет… А ты, К-каин, – она сплюнула излишки крови на пол, – передавай привет моему братику, – плевок кровью отцу в лицо и мама обмякла. Я смотрел на эту картину с открытым от шока ртом. Меня трясло крупной дрожью.
За дверью было слышно возню, я отчётливо слышал чьи-то шаги. Словно военные. Будучи сосредоточенным на трупе матери и шагах снаружи, я не заметил, как меня поднял за шкирку отец. Приставив окровавленный осколок к моему животу, он прошипел:
– Ребёнок? Как ты сумел так вляпаться?
– Есть с кого пример брать, – плевок ему в лицо и… осколок мягко заходит в мою брюшную полость, я слышу вопль Вики и то как совсем рядом кто-то вышибает дверь с петель. На моих губах насмешка над отцом, которого оттаскивают от моего тела Цитадельные вояки. Я не чувствую боли – то ли из-за шока, то ли из-за всепоглощающей злости на отца – мои рецепторы отказываются сигнализировать мозгу о болевых ощущениях. Уши заложило, я ничего не слышу кроме её криков и ничего не вижу кроме её плывущего перед глазами лица.
– Люцифер! Твою мать, ты не посмеешь! – моя немеющая деревянная рука смогла почувствовать вцепившуюся в запястье ладонь. – Ты просто не имеешь права сдохнуть! Нет! – она зажимала рану руками.
Этот истошный вопль сдавливал сердце со всех сторон. Она принялась дубасить меня по щекам со всей дури, когда увидела, что мои глаза закрываются. Я не контролировал своё тело.
– Будь ты проклят, если сейчас закроешь глаза, придурок! – её рыдания застряли комом в моём горле. Я хотел что-то сказать, но звуки упорно не хотели срываться с моих губ, а мне было что сказать! Вместо этого, словно рыба ловил воздух ртом. – Пожалуйста, не закрывай глаза, я тебя умоляю! Люцифер, не оставляй меня одну, прошу! Я не знаю как мне… – она упала лицом мне в грудь, – Как нам жить без тебя? Прошу, – шёпот из-за сорванного голоса, – борись, мать твою! Нетнетнет! Не умирай!
– Выведите её отсюда! – крикнул грубый голос.
– Я от него не уйду! Отпустите! Нет!
Не в силах больше сопротивляться, я провалился во всепоглощающую тьму…
Комментарий к Рождество (или Почти семейная встреча)
Что ж, было как-то сложновато писать эту главу, если честно. Осознание того, что это последняя полноценная глава этой истории (дальше будет ещё одна маленькая, и всё) хорошо так вставило мне палки в колёса. Но, тем не менее, эта глава здесь и я очень буду рада услышать ваше мнение о ней 😏
========== Эпилог ==========
POV: Вики
Много изменилось за двести лет: как минимум, в этом луна-парке убрали привычные аттракционы и поставили более современные. Хоть я и часто приходила сюда, даже слишком, я всё равно никак не могла смириться с этими переменами. Меня удручало здесь всё – от голографических рекламных стендов до снующих туда-сюда собак-роботов.
Сидя здесь, на той же лавочке, я часто вспоминаю то судьбоносное Рождество – с тех самых пор я ненавижу этот праздник и предпочитаю его вовсе не праздновать. Самое забавное, что о тех событиях я вспоминаю только здесь. В целом же у меня вполне обычная жизнь не самого последнего Демона в Аду. Зачем-то я всё равно продолжаю приходить сюда. Продолжаю смотреть на уже коричневый от грязи Гудзон и кушать сахарную вату. Кстати о вате: тот мужичок, у которого я её всегда покупала скончался сто девяносто восемь лет назад и с тех пор меня уже ничего не успокаивает так, как прежде. То, что я кушаю сейчас – блеклая тень былого величия.
Правда, которую я в тот день узнала, стала слишком разрушительной, даже долбанная сахарная вата и два столетия не смогли собрать меня прежнюю до кучи. Я до сих пор не могу поверить, что родная мать может вот так вот просто взять и продать жизнь своего ребёнка ради власти… И самое страшное – она не жалела. Ни капли сожаления я не увидела в её ледяных глазах, которые намертво отложились в закоулках моего сознания.
Невольно в мыслях всплывают картинки из суда, куда я являлась каждый понедельник на протяжении десяти лет. Даже на следующий день после родов меня туда притащили, представляете? В восемь вечера я родила Геру, а в восемь утра опять излагала то же самое, что и за неделю до этого – то же, что и восемь месяцев подряд. Эрагон постоянно допрашивал меня лично, поскольку считал, что я замешана в маминых делишках. Даже проникновение в мою голову не помогло развеять его сомнений в моей невиновности. Раз за разом он заставлял меня проживать тот вечер. Заставлял содрогаться в рыданиях и сам содрогался, видя мёртвое тело сестры… Он винил себя, он скучал… любил? Своеобразно, но любил. Вечно холодные глаза слезились каждый раз, он влезал в голову Левиафану, тому, кому мать Люцифера доверяла на протяжении двух тысяч лет.
На том суде раскрыли все карты, начиная от того, что все узнали о моей наполовину Демонической сущности, заканчивая тем, чего я сама о себе не знала. Мамочка-то моя тоже Грязнокровкой оказалась, только наполовину Ангелом. Так что, можно сказать, Шепфа решил надо мной основательно поиздеваться, вместив меня весь этот набор из человечины, ангелятины и демонятины. Именно поэтому Посох Распределения не мог решить, куда меня больше клонит.
Раскрылись все деяния Ребекки: начиная от манипуляций с памятью во время испытаний, заканчивая воздействием на организм моей бабули, которое вызвало онкологические новообразования в её уже человеческом организме. В своём письме Валькирия зашла с козырей: пересказала их разговор с Ребеккой, в котором последняя угрожала убить Демонессу если она «будет совать свой длинный нос не в своё дело». Мёртвым смысла нет врать, думают на Небесах, а воспоминания Ребекки стали тому подтверждением. Оригинал письма забрали как вещдок и закинули в архив. Раньше я злилась, сейчас считаю, что правильно сделали. Болезненных воспоминаний хватает и без того.
Приговор Небесного Трибунала гласил: приговорить Сатану (Каина) и Серафима (Ребекку) к смертной казни с помощью гильотины; Ангела (Фенцио) и его сына (Дино) до двух сотен лет заточения в башне школы. Приговор привели в исполнение немедленно. И вот, почти сто девяносто лет её нет, а мне тоскливо. Не потому, что моя горе-мать кормит червей на заднем дворе школы, нет. Потому, что я уже не помню маму прежней – такой, какой она была на Земле. По-правде говоря, я уже много чего не помню. Не помню имена университетских друзей, не помню их лиц (да и зачем, если они все уже раскиданы по урнам или кладбищам?). Самое страшное – я не помню лица своего папы. Это настолько ужасно, что у меня даже слёз не осталось. Не помню его голоса и тёплой улыбки. Я бы и бабушкино лицо забыла, если бы не её портрет во всю стену в кабинете деда.
Что касается деда, он очень тяжело переживал смерть подруги. Его гложил не сам факт смерти, а скорее то, что она наступила от руки Каина. Он не смог сдержать обещание данное моей бабуле. Но время не повернуть вспять, мёртвых тоже не вернуть, а жизнь идёт своим чередом. Нужно под неё подстраиваться, если не хочешь чтобы она превратилась в замкнутый круг из самобичевания, ненависти и горя. Он сам это понимает, отпускает понемногу, но ему нужно время. Как и мне нужно было, чтобы свыкнуться со всей той пустотой, что Ребекка оставила уходя. И знаете, если бы мне выпала честь дать название какому-то смертоносному урагану, я бы не задумываясь назвала его «Ребекка». Не зря ведь подобные катаклизмы называют человеческими именами, правда?
Что касается моих друзей, то они после школы разъехались кто куда, только Мими осталась там, став преподавателем вместо Фенцио, и только с ней я время от времени виделась… Ади отправился в Адский Легион после выпуска и дослужился до генерала, Сэми же попал в канцелярию Цитадели. Парни так и не решились в открытую встречаться, их отношения просто не вывезли этого и развалились. Сейчас они даже не общаются, по словам Мими.
– Мамуль, – ко мне подбежала маленькая копия Люцифера в женском обличии. По Земным меркам ей уже больше шести, но не по нашим. – Смотри, что мне папа в тире выиграл!
Я подняла глаза на Люцифера, который тащил огромного плюшевого медведя на плечах. Он потрепал малышку по чёрным волосам и присел рядом со мной.
– Так не честно, ты разорил бедного владельца ятки своей сногсшибательной реакцией! – рассмеялась я.
– Он пытался меня обмануть сбитым прицелом винтовки, – ухмыльнулся он в ответ и я погладила его по такой родной щетинистой щеке. Мужчина слегка сжал мою ладонь и мягко поцеловал пальцы.
В память иголками опять врезался тот самый день: мой сорванный голос, красные глаза и его практически бездыханное тело. Эрагон со своими истерическими воплями в стиле «Делайте, что хотите, но чтобы этот чёрт жил» тогда отнюдь не прибавлял мне уверенности в том, что Люцифер выкарабкается. В глазах застыли слёзы, а ком в горле мешал издать хотя бы звук. Помню, как сутки напролёт дежурила у его койки в лазарете, как меня оттуда выгоняли медсёстры. Как потом, сжалившись, разрешали мне оставаться на ночь. И я сидела, смотрела на его спокойное лицо, убирала влажные прядки отросших волос с него.
– Ты чего?
– Просто… Давай больше не будем сюда приходить? Найдём другое место, переедем из твоего замка, сбежим от всего этого? Сожжем все мосты…
– Ты смешная конечно, – он заправил прядку волос за моё ухо. – Жечь мосты для Королевы Ада как-то негоже. А вот насчёт остального что-то придумаем. Возьмём отпуск, оставим Левиафана за главного и съездим на Адские моря, – он улыбнулся и окликнул нашу дочь:
– Гера, мы идём домой.
– Не хочу, в Аду скучно! – она надула пухлые щёчки.
– Мы обязательно вернёмся на Землю, милая, – я присела на корточки, поправляя её рубашку. Красные глазки смотрели на меня с недоверием. – Только в другое место, хорошо?
– Точно?
– Точно, – щёлкаю малышку по носу и кладу остатки сахарной ваты на скамейку, где сидела минуту назад.
Оглядев парк в последний раз, я тяжело вздохнула – всё-таки, пора отпускать прежнюю жизнь, ведь её больше не вернуть. Та и Ад мне теперь роднее, что уж там греха таить.
Прыгаю в водоворот, догоняю мужа и дочь, оставляя позади прошлое и тяжелые воспоминания. А впереди у нас целая вечность…
