Текст книги "Бета-тест Альверон (СИ)"
Автор книги: Райкар
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Райкар
Бета-тест Альверон
...................................................................................................................................
Аннотация:
Продолжение истории виртуального мира "Альверон" и людей в нем запертых. (Текст не вычитан и имеет просто кошмарное количество орфографических ошибок.)
....................................................................................................................................
Пролог.
На что готов пойти человек, чтобы получить желаемое, которое, как правило, лежит за гранью обычных человеческих возможностей? Ответить на подобный вопрос трудно, ведь каждый человек сам определяет ту черту, преступив которую, назад вернуться не сможет. А если эту черту придется преступать не единожды?
Уже не молодой мужчина, лет сорока на вид, крепко сжал в руках небольшую рамку со старым фото. Молодой улыбающийся парень обнимал высокую светловолосую девушку, держащую на руках маленького мальчишку. Мужчина был гладко выбрит, что еще больше подчеркивало его болезненную худобу и сероватый цвет лица. Плотный вязанный свитер мешком висел на худом теле, светлые брюки, чуть великоватые, собрались складками на обуви. Инвалидная коляска, в которой сидел мужчина, была снабжена автономной системой поддержания жизни, на ее оголовье висел сложенный медицинский халат. Тонкие нити капельниц словно оплетали шею мужчины. Равнодушно помигивала панель, следящая за показаниями жизнедеятельности его организма.
В комнате было довольно прохладно, тихо жужжали кондиционеры. Огромный стол, растянувшийся вдоль одной из стен, был сплошь заставлен мониторами, жившими свой жизнью. На экранах множились строчки кода. Сама стена была стеклянной, и за ней находилось огромное помещение, в котором ровными рядами стояли огромные шкафы. Сотни винчестеров, несколько десятков системных плат, несколько мощных процессоров и еще куча специализированного оборудования образовывали единую систему. Отечественный искин серии "Ломоносов" практически ничем не отличался от своих предков, суперкомпьютеров. Хотя человек в коляске предпочитал называть его Геей. Прозвищем, что наградил его один из студентов в те времена, когда искин был смонтирован в лаборатории НИИ Геологии в одном из московских институтов. Он давно устарел, сейчас его собратья гораздо быстрее и не занимают так много места. Толстые пучки экранированного кабеля струились по полу и стенам. Отсюда они тянулись почти на сотню метров, исчезая в стенах огромного комплекса зданий. Зданий, в которых сотнями рядов стояли медицинские капсулы, поддерживающие жизнь тысячам человек. Только теперь их называли материалом, изредка – объектами. Жертвами давно почившего ублюдка, порожденного русской силиконовой долиной под названием ЗАО 'Криосистемы России'.
Формально комплекс находился в ведомстве УФСИН РФ, но, по сути, уже лет десять им заведовали другие хозяева. Объект по-прежнему имел статус режимного, но теперь в его недрах работали люди в медицинских халатах. От УФСИН тут была только охрана, да и та давно носила форму частных охранных агентств. По документам же комплекс проходил как реабилитационный центр, помогавший преступившим закон исправиться и вернуться в полноценный социум. Правда, за всю историю его существования ни один из двадцати тысяч человек, содержащихся здесь, так и не покинул территорию комплекса.
Несколько десятилетий назад сюда свозили заключенных со всей страны. Убийцы, мошенники, воры. Каждый, чей срок был выше десяти лет. Государство спешило высвободить бюджетные ресурсы, пойдя на поводу у политиков, распиаривших настоящий научный прорыв в криозаморозке, позже обернувшийся одной из величайших афер двадцать первого века.
Пока человек был заморожен, все было нормально, но первая же попытка разморозки привела к провалу. Так распиаренная по всему миру чудо-жидкость не смогла справиться со своей задачей: вернуть клетки к нормальной жизни. Американцы, конечно, подтвердили ее действие клиническими испытаниями, но во время них люди погружались в жидкость на срок не более двух с половиной часов, никак не на десятилетия. И дальнейшие научные открытия оказались пустой мистификацией, на волне которых предприимчивые дельцы получили от государства колоссальные средства, из которых на сам комплекс ушла едва ли десятая часть. Двадцать первый век России вообще блистал подобными аферами. Так же следует учесть огромное количество ошибок, допущенных при создании самого проекта комплекса, впоследствии приведших к катастрофе, во время которой спонтанный сбой в электросетях заставил автоматику комплекса начать разморозку всех содержащихся объектов. Через СМИ все было обставлено как теракт, но люди, ответственные за комплекс, прекрасно знали, чья это вина.
В итоге вместо солидной экономии государство получило на руки не только гигантское количество коматозников с повреждениями мозга, не говоря уже о самом организме, но и бездонный провал в бюджете округа.
С тех пор прошло почти тридцать лет. Сначала на волне шумихи, поднятой родственниками, комплекс то и дело передавался под опеку различных политических и общественных организаций. Руководители, обещая спасти несчастных, делали неплохие политические карьеры. Но время шло, а добиться каких-либо успехов не удалось. Даже начавшаяся эпоха виртуальной реальности ничего не изменила, принеся с собой разве что несколько лет безуспешных реабилитационных мероприятий. В конце концов комплекс вернули УФСИН и забыли про него. Человеческий век короток, последнее посещение родственниками заключенных было задокументировано восемь лет назад.
Содержание комплекса требовало огромных ресурсов, поэтому нет ничего удивительного в том, что, когда один из фармакологических концернов предложил свою помощь в реабилитационных мероприятиях, государство с легкостью согласилось. Была назначена надзирающая комиссия, позже купленная концерном с потрохами, и у комплекса появился новый хозяин, вовсе не чурающийся преступать этические нормы ради получения прибыли.
– Юрий Иванович? – вошедший без стука в полутемную комнату молодой мужчина в строгом черном костюме нащупал выключатель и зажег свет. – Пора.
Инвалид аккуратно положил рамку на стол лицевой стороной вниз и джойстиком повернул коляску к вошедшему.
– Я думал, заседание комиссии начнется в три? – тихим голосом спросил он.
– Роман Евгеньевич хотел встретиться с вами до заседания, – ответил СБ-шник. – Он занял кабинет директора, вам даже ехать никуда не придется.
– Хорошо. Миша, возьми, пожалуйста, планшет, тот, что в углу, – Юрий Иванович снял халат с оголовья и, скатав в рулон, убрал в один из ящиков стола. Хоть формуляр и требовал его постоянного ношения на территории комплекса, Юрий Иванович ненавидел врачей и не собирался подчиняться их требованиям. Представитель СБ-корпорации знал об этом, но ничего не сказал. Подхватив планшет, он дождался, пока калека покинет комнату, потушил свет и запер дверь, чиркнув своей карточкой по электронному замку. После чего, отставая на пару шагов, словно конвоир, проследовал за Юрием Ивановичем в хитросплетение коридоров. Через десять минут, воспользовавшись лифтом, они прибыли к угловому кабинету на четвертом этаже административного здания, на двери которого блестела позолотой табличка "Д-р Реабилитационного Центра Серебров И.В". Сам Серебров, как и полноватый господин в сером костюме, подаривший Юрию Ивановичу недобрый взгляд, занимал кресло в приемной. Видимо, молодой член совета директоров концерна сумел поставить на место зарвавшихся начальников. Как самого Сереброва, в бытности известного нейрохирурга, сейчас исполнявшего обязанности директора комплекса, так и подполковника Поливанова Игоря Аркадьевича, якобы реального "Хозяина" со стороны УФСИН. Юрий Иванович позволил себе мимолетную улыбку, заставившую потемнеть лицо Сереброва.
– Проходите, Роман Евгеньевич уже ждет вас, – залопотала миловидная секретарша. По комплексу довольно давно ходили всякие слухи о Сереброве и его "пассии", но Юрий Иванович знал, что Ниночка была племянницей Сереброва. Это, естественно, не афишировалось, но Юрий Иванович давно занимал кресло технического директора комплекса и слыл отличным программистом, тем более защиту в Отделе Кадров настраивал он сам. СБ-шник помог Юрию Ивановичу преодолеть небольшой порожек перед дверью, после чего передал планшет и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. В просторном кабинете с большим продолговатым столом остались двое.
– Перед тем, как мы начнём, может, вы хотите кофе или чая? – вежливо поинтересовался молодой брюнет в дорогом костюме и тонких стильных очках, занимавший огромное кожаное кресло хозяина кабинета и рассматривавшего точную копию МПВР-шлема на стеклянном постаменте в углу кабинета. Модель мало была похожа на современные шлемы для подключения к виртуальной реальности, это была так называемая медицинская версия, больше похожая на паразита из классики мировой фантастики "Чужой", разве что обезображенная сотнями микроэлектродов, торчащих из пальцев и хвоста.
– Нет, спасибо.
– Вас ознакомили с результатами расследования Службы Безопасности?
– Конечно. Да я и не страдаю провалами памяти, – вежливо улыбнулся Юрий Иванович.
– Вот как? – глаза молодого директора с интересом обратились к застывшему у входа человеку. – Вы не собираетесь отрицать вину за свои действия?
– Вы совершенно правы, молодой человек, – спокойно подтвердил Юрий Иванович. – Правда, я не ожидал, что на заседании комиссии появится кто-то из правления.
– Интересно. Знаете, Юрий Иванович, я здесь, потому что ваши действия мне непонятны. Корпорация неоднократно сталкивалась с попытками промышленного шпионажа либо действиями людей, озабоченными морально-этической стороной нашего дела. Ваш же случай – это что-то новенькое. Его даже нельзя объяснить личными мотивами. Вы работаете у нас больше двенадцати лет. Сплошные благодарные отзывы и неоднократное подтверждения вашего высочайшего профессионализма. К тому же последние семь лет вы позволяли себе лишь косвенное вмешательство в работу комплекса и отлично подчищали за собой следы. Наши специалисты нашли смехотворно мало информации о последствиях ваших действий. Но последние два месяца вы совершали одну ошибку за одной. Вы ведь знали, что система дозирования препаратов непрерывно контролируется как с вашей стороны, так и со стороны нашей корпорации, и все равно внесли изменения. В итоге одиннадцать тысяч человек находится в овощеподобном состоянии, они больше никогда не смогут вернуться к жизни. Состояние остальных постепенно ухудшается. Вы понимаете, что наделали?
– Конечно. А вы понимаете, что на протяжении десятилетия испытываете на людях препараты, которые никогда не пройдут сертификацию? А как были получены ваши уникальные разработки в области нейропротезирования и прочих медицинских приборов, которые производятся вашим концерном? – усмехнулся Юрий Иванович. – Эти люди с самого начала вашей деятельности не имели шансов вернуться в реальный мир. В документах вы именуете их материалом для исследований.
– Вот как? А вы, значит, решили избавить их от судьбы подопытных кроликов? – усмехнулся Роман Евгеньевич.
– Нет. То, что сейчас происходит, лишь закономерный итог этой затянувшейся эпопеи. Можете верить, можете не верить, но я лишь пытался сгладить последствия.
– Что вы имеете ввиду?
– Боюсь, у меня не хватит времени рассказать вам все. До заседания комиссии осталось всего полчаса.
– Пусть это вас не беспокоит, – Роман Евгеньевич ослабил галстук и по селектору заказал себе кофе у секретарши. – Они будут ждать сколько нужно.
– Что ж, – подождав, пока секретарша принесет кофе и покинет кабинет, Юрий Иванович приступил к своему рассказу. – Как вы относитесь к Виртуальной Реальности, Роман Евгеньевич?
– Вы спрашиваете, играю ли я в игры? Да, я знаком с ВР. В наше время, когда салоны с капсулами на каждом шагу, их невозможно игнорировать, да и наш концерн производит продукцию для полного погружения. Но какое отношение игры имеют к этой ситуации?
– Так уж получилось, что самое прямое, – Юрий Иванович включил планшет. – Вы позволите?
– Конечно, – Роман Евгеньевич пощелкал пультом, вмонтированным в стол, и на боковой стене сдвинулись панели под ореховое дерево, открывая за собой огромный монитор. Подчиняясь командам с планшета, на экране появился огромный массив непрерывно меняющегося программного кода. – И что это? Какая-то программа?
– Нет. Это даже не код, Роман Евгеньевич. Это мысли.
– Чьи, простите?
– Кто знает, – усмехнулся Юрий Иванович. – Скорее всего, всех тех людей, что подключены сейчас к комплексу. Знаете ли, Роман Евгеньевич, этим комплексом управляет весьма необычный искин. Со своей замечательной историей. Это искин серии "Ломоносов", можно сказать, патриарх отечественной серии искинов. У нас их начали создавать на четыре года позже американцев, в стране не было своего оборудования для создания таких мощных компьютеров. Это было первое десятилетие эпохи, когда миру была явлена ВР. Вернее, первые инструменты для полноценной манипуляцией ВР. Золотое время игровой индустрии, когда каждый созданный мир являл человечеству чудо. Затем японцы разработали технологию полного погружения, и игровые миры стали расти как грибы после дождя. Серия "Ломоносов" изначально была ориентирована на нашу оборонку, но она даже не успела уйти в эксплуатацию, когда появились аналоги мощнее ее. Устаревшую серию сбросили на рынок фактически по бросовым ценам. И одна малоизвестная корпорация, собиравшееся сделать себе имя в мире компьютерных игр, смогла приобрести такой искин.
Они не достигли каких-либо успехов, в те времена соперничать с огромными корпорациями, содержащими армии профессиональных сценаристов, программистов и прочих, могли единицы. Несколько лет даже была мода на живых актеров в играх. Да и сейчас, я слышал, применяется подобное, и не всегда игроки имеют дело с иммитерами, программируемыми искином. Последним их проектом была игровая вселенная с огромным инструментарием и пустым миром. Смысл был в том, чтобы игроки сами написали мир, интересный им.
Увы, игра собрала слишком маленькую аудиторию и, в конце концов, обанкротилась. Искин был продан одному геологическому институту в Москве. Содержащегося в нем инструментария было вполне достаточно, чтобы смоделировать любой процесс, происходящий в земной коре. Студенты даже пошли дальше и прописывали среды вплоть до газовых гигантов. Потом пришла реорганизация системы образования, и искин снова оказался на рынке, где его и приобрели для нашего реабилитационного центра.
Как вы знаете, современная медицина до сих пор не способна излечить человека от комы, человека можно вернуть к жизни медикаментозно, да и то не надолго. На волне скандала вокруг нашего комплекса, когда стало известно, что наши подопечные не смогут вернуться к нормальной жизни, был реализован проект модернизации комплекса. Капсулы заморозки сменились капсулами для ВР. Смысл был в том, чтобы родственники смогли пообщаться с заключенными.
Благая идея, но первая же подобное свидние ничего не дало. Заключенного успешно выводили из комы на непродолжительное время, но он не узнавал никого из тех, кто пытался пообщаться с ним. Та катастрофа с разморозкой ударила по самому дорогому для человека – памяти. Что-то там про повреждения гиппокампа, подробней вам может рассказать Серебров. Да и сами ощущения, которые испытывали заключенные, были, мягко говоря, неприятные. Ведь у каждого, так или иначе, солидно поврежден организм. Некоторые родственники на долгожданной встрече видели лишь воющее от боли нечто, бывшее некогда дорогим им человеком.
Несмотря на отрицательный результат, программу не прикрыли, а, наоборот, выделили солидное финансирование, на которое наняли целый штат психологов и врачей. Практически с каждым заключенным стали проводиться реабилитационные мероприятия в виртуальном пространстве. Фактически это сделало их наркоманами. Каждый день заключенный оказывался в обычной комнате, где кто-то из психологов, используя инструментарий, пытался наладить контакт с пострадавшим. Причем врачи с успехом пользовались иммитерами, ведь терапия не длилась столько времени, сколько давали препараты. Это длилось около трех лет, но положительный результат так и не был достигнут. Программу свернули, но заключенные по-прежнему продолжали на несколько часов в день оказываться в однотипных комнатах.
Вы ведь не забыли историю нашего искина?
– Вы хотите сказать, что у них был доступ к инструментариям разработчиков?
– Был. Но для акта творения нужен хотя бы полноценный разум, а не та каша, что была в головах наших подопечных. Поэтому искин сымитировал присутствие психологов и приступил к своей первоначальной задаче. Полюбуйтесь, пожалуйста.
Юрий Иванович что-то нажал на планшете, и экран заиграл красками. В течении двадцати минут транслировались пейзажи некого сказочного мира. Очень красивого мира. Потом было показано несколько средневековых городов, живущих своей жизнью. Потом небольшой ролик, показывающий красочные бои. И закончилось все кадрами, где демонстрировались животные или растения в разрезе и по частям.
– Вы хотите сказать, что искин, пользуясь указаниями наших подопечных, стал создавать это? – нахмурился Роман Евгеньевич.
– Уже создал. Причем, как вы знаете, современные игры имеют собственную градацию. В ней много пунктов: глубина погружения в игру, процент совпадения реальных аналогов и прочее. Так вот, сейчас самым известным игровым проектом в ВР является "Королевский перекресток". Его аудитория более семисот миллионов зарегистрированных пользователей. Это мир ранга "А+". Степень достоверности 89%. А вы сейчас наблюдали мир со степенью достоверности в 99%. И Гея его практически закончила.
Некоторое время в кабинете царила напряженная тишина, изредка нарушаемая каплями дождя, бьющимися в окно.
– Сейчас вы мне скажете, что к этому бардаку, царящему на протяжении последних двух месяцев, вы не имеете никакого отношения, – усмехнулся Роман Евгеньевич. – Админский-то доступ к комплексу был только у вас, да и к искину тоже. Команды на ту же систему дозирования поступали с админского терминала.
Юрий Иванович грустно рассмеялся.
– С админского, – подтвердил он, – да только не с моего. Команды пришли оттуда. Видите ли, Роман Евгеньевич, каждый из двадцати тысяч подключенных к нашему комплексу является админом, в узком смысле этого слова. Но подлинные же права имеет посредник между ними и реальным миром. Трагедия, случившаяся недавно – это действия Геи. Она просто убрала тех, кто помнил, как пользоваться инструментарием. Ваши навороты на капсулах послужили ей отличным инструментом и служат сейчас.
– Это бред какой-то, – вздохнул Роман Евгеньевич. – Вы хотите сказать, что наши подопечные с помощью искина создали сказку и живут в ней, те же, кто усомнился, были пущены в расход?
– Не совсем так. Не усомнившиеся, а отказавшиеся принимать новую реальность для себя. И не сказочку, поверьте мне. Технический отдел имеет несколько капсул для диагностики подключенных к комплексу. То, что вы видели, вовсе не сказка. Альверон – это мир, построенный из кошмаров подключенных к нему. Я был там. Все эти разрезы и вскрытия животных я сделал сам, чтобы определить достоверность. Мало того, Роман Евгеньевич, чудо в том, что все оставшиеся в живых игроки находятся там постоянно и ведут борьбу за свою жизнь. Они НЕ В КОМЕ.
Роман Евгеньевич так и не притронулся к кофе. Последние слова так вообще выбили его из колеи. Его мозг напряженно обрабатывал полученную информацию.
– Вы говорили с ними?
– Альверон запретил мне подобное.
– Альверон – это искин?
– Нет. Это иммитатор, написанный Геей, – Иван Юрьевич снова активировал планшет, и на большом мониторе появилось изображение странного ребенка. Правая половина его тела была словно ангельской, а на вторую нельзя было смотреть без отвращения.
– Это своеобразное воплощение смысла того мира, – пояснил Юрий Иванович. – Мир практически завершен. Повлиять на него программно уже невозможно, поверьте, я пробовал. Отключить оставшихся в живых тоже не выход, иначе те, кто еще не стал овощем, станут им. Альверон согласен делегировать полномочия, если мы сделаем последние шаги для того, чтобы создание мира было завершено. Вернее, потребуется два шага. Один с нашей стороны, а другой с их.
– Вирусная атака? – предложил Роман Евгеньевич.
– Пробовал. Мне показали демонстрацию. Человек, которого я пытался отключить, умер там, автоматика капсулы ничего не смогла сделать. Спросите Сереброва. Сложилось мнение, что мозг спасаемого просто отдал телу команду умереть, и тело выполнило приказ. Наш медицинский отдел до сих пор не может поверить в это.
Вам не нужны овощи, Роман Евгеньевич, для испытания ваших продуктов вам нужны люди с более-менее активным мозгом. В итоге нам ничего не остается, кроме как сделать эти шаги.
– И что же за шаги требует сделать искин? – с сомнением в голосе спросил директор.
– Ему не хватает мощности. Альверон потребовал подключить к комплексу еще семь искинов. Этого хватит для завершения мира. Проблема в том, что активировать их можно только с той стороны. Правда, условия для этого уже созданы. Вот такие вот требования. А в обмен он отдаст вам власть над совершенным обманом. Священным Граалем, над которым бьются игроделы всего мира.
Некоторое время молодой директор обдумывал ситуацию.
– У вас на планшете все материалы по этому делу?
– Да. Даже есть куча заархивированного видео с игроками.
– Сегодня заседания комиссии не будет, Юрий Иванович. Вам некоторое время придется пожить на работе. Надеюсь, вы будете не против.
– Я понимаю. Ваш отдел кадров очень грамотно подбирает сотрудников. К тому же, корпорация, можно сказать, оплачивает мою жизнь, – усмехнулся Юрий Иванович, указав на систему жизнеобеспечения.
– Оставьте материалы, пожалуйста. Вашу судьбу и судьбу комплекса будет решать совет директоров корпорации.
Появившийся в кабинете СБ-шник помог инвалиду покинуть комнату. Роман Евгеньевич окончательно ослабил петлю и бросил галстук на стол. После чего сделал глоток остывшего кофе. Хороший администратор, отличный менеджер. Сейчас в его голове крутились последние слова старого программиста.
"Отдаст власть над совершенным обманом".
Потянувшись к телефону, Роман Евгеньевич набрал девятизначный номер. После непродолжительных гудков ему ответил жизнерадостный мягкий баритон.
– Да. Здравствуй, Дмитрий Георгиевич. Слушай, сделай мне одолжение. Нет, нет, не совсем по делу. Нужна аналитическая выборка по экономическому сектору крупнейших игровых проектов ВР. Пока секрет. Отлично. Жду.
В трубке еще звучали гудки, а Роман Евгеньевич продолжал листать файлы на планшете. В конце концов, он был отличным менеджером, в свои тридцать четыре года занимавшим место в совете директоров одного из крупнейших фармакологических концернов России.
День 48.
Наконец-то я закончил работу над бестиарием и добрался до наших хроник. На столе передо мной лежал целый ворох исписанных листов, которые потом придется еще подшивать. Последние три дня выдались весьма насыщенными для нашего клана, так как городской рейд не остался без последствий. Пятнадцатиметровый провал в верхней части Арманда породил настоящую вакханалию среди городских жителей. Хорошо хоть сам хозяин ухнувшего вниз двухэтажного дома остался жив, вовремя среагировав на сигнал сторожевых амулетов, зафиксировавших применение боевой магии. Мужик не стал задаваться вопросом, с какого хрена вектор атаки идет снизу, просто похватал своих домашних и рванул из дома. Парой минут позже улица вздрогнула, и его имущество с треском и грохотом провалилось вниз. Утром почтенный Дариус Фулке, обладатель серебряного пояса торговой гильдии Арманда, жаждал крови виновных и весьма не маленькой компенсации, не говоря уже о его перепуганных соседях.
Дальше все стало гораздо веселее. Духовники подняли хай до небес. Эти идиоты отказались что-либо выплачивать и активно пытались перевести стрелки на нас. Не говоря уже о чуть ли напрямую высказанных обвинениях в смерти Преподобного Андрэаса Вилье, человека великого мужества и настоящего героя, спасшего город от "Безмолвного мясника". Пара проповедей, произнесенных вовремя, сформировали нужное общественное мнение, таки слупившее ранг с нашей репутации. Что стало для нас настоящим шоком. Городская стража предложила задействовать псионика из академии, чтобы покопаться в воспоминаниях "обвиняемых". Естественно, нас подобный оборот не устраивал, не хватало еще чтобы посторонний человек оказался в курсе наших дел.
Третьи сутки мы отдыхаем. Олег с Турином пропадали в магистрате, а мы сидели в прецептории и никуда не рыпались, ожидая, чем все это закончится. А скандал и не думал утихать. Олег апеллировал к королевскому представителю, предъявив свитки контрактов, подписанных духовниками, а также предоставил чуть ли не детальное описание наших действий. Стража откопала труп монстра, и у горожан появились очень серьезные вопросы к властям. Турин поднапряг родню, и общественность узнала о преступном бездействии властей, позволивших монстру беспредельничать больше месяца. Репутация снова вернулась к исходному состоянию, и пришла очередь духовников отбиваться. Городская стража свой пистон в мягкое место получит гарантированно, и не факт, что единожды.
Еще одним минусом было то, что сорвался контракт с магистратом и гномами, но Турин вроде обещал разобраться с этим вопросом после того, как выбьет из Виглафа мою награду. Главе духовников не позавидуешь, особенно меня радовала моя личная репа с их орденом. Там стояло "Уважение". Интересно, как он будет объяснять это своему столичному руководству? Ведь квест на меня никто не отменял.
Пятьдесят три случая! Благодаря моему сонару стража навела дикий шорох среди неофициальных "обитателей" города, половину из них взяли на горячем, то есть над трупом. А так как на каждую тварь стопроцентно висел квест, система начислила мне по 10 процентов от каждого. До пятидесятого мне осталось два уровня. Ясен фиг, система этот баг уберет, и дальше промышлять подобным не получится, но все равно приятно, где еще за одну ночь можно взять четыре уровня?
А если в общем, все вышло довольно удачно. Олег хотел известности, и, благодаря скандалу, мы ее получили. Мелкие монстры из катакомб плюс Георгий дали каждому по два уровня, кроме Сима. Ему упало три и очередное достижение со "Славой". Пока я болтался впереди, группа успела попотрошить тайники, найденные благодаря "Видеть скрытое" Славы. Добыли дочерта внутряка, его уже переправили городским алхимикам. Вернется Турин – будем заниматься фасовкой добычи. Не сказать, что там было что-то действительно серьезное, так, ничего необычного, зато много. Особенно был интересен лут, выпавший с босса первого уровня крысиный тотем. Искусно высеченная статуэтка, изображающая крысу, восседающую на круглом постаменте, который она оплела хвостом. Это оказался клановый артефакт, который можно было установить в зале с накопителями, после чего активировался эффект "Стая", на десять процентов увеличивающий атаку и защиту у всех членов клана. Такой тип предметов мы встретили впервые, и было бы очень неплохо заполучить еще. Но это было не все, этот арт можно было "растить", выкладывая очки "Славы" из общака. А в случае атаки на наш дом статуэтка превращалась в живую крысу и защищала зал с накопителями. Вот такая забавная хрень.
Что касается лута с Георгия, тут все было не так радужно. Права на внутряк продали городским алхимикам, конечно, с этичной стороны это полный......! А с другой стороны, по возвращению весь клан к вечеру был в драбадан. Тему обозначили очередным табу и больше не обсуждали. С него выпал сэтовый уник в виде обруча (типа венец на голову)на мага-водника и проклятый предмет, который очень хотелось бы уничтожить к чертовой матери, поскольку он был на некроманта и тоже сэтовый. Грубо говоря, кроме душевного раздрая нам не обломилось с него нихрена.
Если духовники опять упрутся, то, чувствую, завтра забирать баронского сынка отправимся я и Слава. Вот, кстати, тоже вопрос, почему барон настоял на моем присутствии? Лично мне после города никак не хотелось появляться в людном месте и уже тем более в загородном поместье барона. Поживем – увидим, может, удастся выбить разрешение у Олега на покупку свитков телепорта, чисто на всякий пожарный. Хотя это вряд ли. Соваться сейчас к нашему главарю было бы глупостью, и все из-за Турина. Гном устроил Олегу террор за стройку, развернувшеюся без его ведома. Со слов Саши, его чуть удар не хватил, когда он увидел смету. Надеюсь, разбор ништяков его утихомирит.
Дописав лист и прибрав писчие принадлежности в стол, я потушил свечи и с охапкой листов пошел в библиотеку. Разблокировав двери и не без гордости осмотрев на треть заполненные полки, быстренько разложил журналы, после чего решил выбраться на улицу.
Сейчас на улице было около минус двадцати точно, зато снег не шел. Тем удивительней было наблюдать за непрекращающейся стройкой, особенно за одним типом, на которого у меня появились кое-какие планы, пока нет Олега.
Спустившись вниз, заглянул в столовую. Странно, кроме Велиды, чем-то гремевшей на кухне, никого не было. И где все? Тяжелая створа легко поддалась, и холод моментально обжег живую часть моего лица. Поплотнее запахнув плащ, сшитый из волчьих шкур, осмотрел двор. Оставшаяся братия обнаружилась у тренировочной площадки, на которой Слава что-то показывал Симу. Кстати, не знаю, что торкнуло в голову нашему магу, но после катакомб Сим на полном серьезе загорелся научиться фехтованию. Это при том, что парня натурально трясет при виде простого ножа недалеко от себя. Ему до сих пор снятся кошмары с ведьмой.
Петы валяли друг друга у конюшни, от рычания и визга становилась не по себе. Представьте себе два черных волчары, полутора метров в холке, "шутливо" рвущих друг друга, и вы меня поймете. Захотелось проверить, на месте ли Таррок, но я мужественно подавил этот позыв.
Пройдя через двор, я поднялся на стену. Облокотившись на зубцы, очередной раз осмотрел инфернальный цирк, развернувшийся под стенами.
Вокруг прецептории уже были вырыты котлованы под фундамент будущих стен и равелинов, у здания грузового портала возвышалась настоящая пирамида из метровых каменных блоков. Пятиметровый портальный круг, поделенный на шесть секций (на данный момент накопители были установлены в двух секциях, связанных с городами), непрерывно мерцал, пропуская сквозь себя вереницу странных существ, груженных блоками. Больше всего они были похожи на огромных горилл, покрытых коричневой чешуей. Их головы венчали витые рога, из огромной пасти торчали устрашающие клыки. Тварей непрерывно контролировал высокий молодой шатен в коричневой зимней мантии.
