Текст книги "Магнитная буря (СИ)"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

  По улице какого-то американского городка шли солнечные люди. Они не устраивали беспорядки, не грабили магазины и не шумели. Это был не митинг и не демонстрация. Просто солнечных было слишком много. Пугающе много. Возможно, не меньше тысячи. Все они одинаково улыбались. Среди них можно было заметить людей в полицейской форме, которые так же превратились в солнечных. Оружия ни у кого не было. Камера сменила ракурс, и стало видно, как из проулков выдвигаются силы ФБР и национальной гвардии, за которыми вываливаются тяжёлые туши бронемашин. Со стрекотом, очень низко над крышами, пролетел вертолёт. Власти старательно оцепляли улицу, блокируя солнечных людей, и перекрывая им путь. Людей было слишком много, и в этом броуновском движении сложно было определить, что происходит. Лишь время от времени гавкал громкоговоритель, очевидно, призывающий солнечных людей разойтись. Но те не реагировали. Оператор, что-то заметив, произнёс, -"оу, щит", отступил подальше и забрался на какое-то возвышение. Он сделал это вовремя. Через несколько секунд в сторону толпы полетели газовые гранаты. Те, в кого они попадали, испарялись. Но остальные не обращали на газ вообще никакого внимания. Он на них просто не действовал. Солнечные люди выходили из газовых облаков словно призраки, и не переставали улыбаться.

  -Крипово, да? -подрагивая, спросил у отца Ник.

  -Жесть, -выдавил из себя Стас, утирая пот со лба.

  Затем раздались оружейные хлопки, и в солнечных людей полетели резиновые пули. Тогда все солнечные люди, повинуясь некой цепной реакции, в едином порыве, разлетелись в прах. Улица мгновенно опустела. От сумасшедшего электромагнитного всплеска по экрану пошли искажения и артефакты, а из колонок донёсся единый вой боли. Это стонали представители властей: полисмены, нацгвардейцы и спецслужбисты. Оператор упал, мыча как раненый бык, его камера выхватывала какие-то куски панорамы, сплошь усеянной людьми в униформе, ползающими и извивающимися на асфальте. Затем объектив уткнулся в землю, и Стас увидел капли крови, падающие вниз, на руку оператора, царапающую от боли пыльную плитку. «Ох, май годнесс! Ох, холи щит!» Это были его последние слова, после которых запись прекратилась.

  -Это в США, -пояснил Ник.

  -Я понял по флагам на домах, -Стас пребывал в шокированном состоянии. -Это ж надо. Как их нахлобучило!

  -Говорят, есть жертвы. Двое, или трое копов получили кровоизлияния в мозг. Ещё у кого-то кардиостимулятор крякнул, и он копыта отбросил.

  -Как же их одолеть? Чем их выжечь? Вывезти всех нормальных людей из города и заутюжить это говно атомными бомбами!

  -Сомневаюсь, что это поможет, -покачал головой Никита. -Неизвестно, кто от этого пострадает в большей степени. И потом, были бы они в одном городе. Так нет. Они же расползлись как тараканы по всему миру. Придётся всю Землю разбомбить, чтобы от них избавиться.

  -Скоро и у нас это начнётся.

  -Так уже началось, пап! Уже началось, -Никита запустил новый ролик.

  Теперь это был российский город. Съёмка велась на площади, заполненной солнечными людьми. Они тоже не проводили никаких собраний. Просто бродили странными кругами и время от времени останавливались друг напротив друга, словно собирались заговорить, но передумывали. Это непонятное движение напоминало флэшмоб. Выглядело оно крайне подозрительно, хоть и не демонстрировало никакой угрозы. Площадь успели окружить автобусы с зарешёченными окнами. Чуть поодаль парковались полосатые автозаки, вокруг которых спешно строились когорты омоновцев, издали напоминавших фантастических героев в силовой броне и с высокими щитами. ОМОН умело выстраивался цепями, перекрывая прилегающие улицы и поочерёдно отсекая сектора. Стасу показалось, что полицейских здесь участвует гораздо больше, чем в американском ролике. Автобусы всё подъезжали и подъезжали, и из них выскакивали всё новые и новые отряды бронированных молодчиков. Их было больше солнечных людей на порядок. Это была уже небольшая армия, из совокупно задействованных подразделений полиции, Росгвардии, ФСБ и спецназа. Казалось, что у солнечных людей нет ни малейшего шанса против такой внушительной силы. Первые ряды общего кольца постепенно смыкали щиты. Центральная группа ОМОНа построилась черепахой, приготовившись вклиниться в толпу и расколоть её на несколько мелких частей. Солнечные не пытались вырваться из оцепления. Они даже не смотрели на окружавших их правоохранителей, словно тех и не существовало. Российские власти действовали аккуратнее американцев. Время шло, но никаких газовых гранат, резиновых пуль и воды из водомётов в сторону солнечных людей не летело, хотя броневик с водомётной пушкой явно на них нацелился, прикрывая омоновскую «черепаху» сзади. В какой-то момент была подана беззвучная команда «Фас!» и передние ряды щитоносцев разомкнулись, выпуская полицейских с дубинками, желавших очевидно выхватить нескольких крайних солнечных из толпы и затащить их за оцепление. Но как только первые дубинки обрушились на тела солнечных людей, в точности повторился сценарий американского ролика. Центр площади мгновенно опустел, а бравые правоохранители, роняя щиты и дубинки, сбрасывали с голов шлемы и падали на землю, стискивая руками головы, раскалывающиеся от боли. Все как один, они корчились и катались по асфальту, толкая друг друга. Ползали, не имея возможности подняться на ноги. К ним спешили медики, благоразумно оставленные в сотне метров позади оцепления. Видео покрылось зигзагами помех и завершилось.

  -Они всё это скрывают, -сказал Ник, нервно мотая на пальцах цветной момпель-домпель. -Говорят, что просто учения были... Но на самом деле было вот это.

  -Удали к чертям собачьим эти видео. За них же посадить могут, -обеспокоенно ответил Стас.

  -Могут. Я их удалю. Скачивал только чтобы тебе показать. И ещё кое-кому из своих.

  -Никому больше не показывай, дурак! Стирай сейчас же! Это ж надо. Мы в заднице. Мы просто у них в кармане. Эти улыбчивые суки нас уже захватили! Понимаешь? Уже! Им насрать на наше оружие, на наши требования, на всё. Они просто поглощают нас. Удивляюсь, как силовики ещё держатся.

  -Я слышал, что росгвардейцам раздают квартиры, которые остались от солнечных. Некоторым машины солнечных подарили. Зарплату увеличили в три раза. Поэтому они нас не предадут, -рассказал Никита.

  -А что они смогут сделать? Ты сам видел, что с ними сотворили эти солнечные падлы!

  -Оружие против них уже разрабатывается. Говорят, что тому, кто его первым создаст, пообещали миллиард долларов.

  -Вот, чем Кольке надо заниматься! А не роботами своими.

  -Какому Кольке?

  -Не важно, -Стас пошёл к шкафчику за виски. -Надеюсь, что кто-то скоро получит свой лярд, а мы избавимся от этой нечисти.

  -Пока что они придумали только священников с иконами на вертолётах запускать, чтобы летали над городами и молились за избавление от солнечников, -ответил Никита.

  Стас скептически хмыкнул, наполняя свой бокал алкоголем.

  Николай вернулся домой около десяти часов вечера. Он выглядел особенно измотанным и утомлённым. Жена встретила его в прихожей.

  -Господи, Коля, что с тобой? Ты не заболел?

  -Нет, -обратив к ней своё серое лицо, ответил супруг. -Просто устал. День сегодня был на редкость ужасный. Представляешь, Петька исчез.

  -Как исчез? Куда?

  -Не знаю. Просто не вышел на работу. На телефон не отвечает. Дома нет. Викторыч лично к нему ездил. Говорит, квартира заперта, Джунка не лает. Значит не только он, но и вся его семья исчезла.

  -Может уехали куда-то?

  -И никого не предупредили? Нет. Петька не такой. Он не может просто так, взять и по-английски смыться.

  -Тогда что с ним случилось?

  -Ты знаешь, что, -Коля кряхтя стащил с себя стоптанные туфли. -Солнечными они стали. Вот, что.

  -Откуда ты знаешь? Что, всей семьёй? И Джуна с ними? -поражалась Света. -Не верю.

  -Вот и не верь, -ласково отодвинув её, Николай прошёл в зал, поздоровался с Димкой, и, включив телевизор, плюхнулся в кресло.

  Супруга прошла за ним хвостиком.

  -В результате Петьку списали, а его проекты распределили между мной и Ванькой. Если до этого у меня ещё какой-то продых был, то теперь вообще не осталось. Хоть круглосуточно вкалывай, всё равно ничего не успеешь. Гори оно всё огнём... -продолжил жаловаться ей Коля.

  -Но как? Как Петя пошёл на такое? Он ведь вас, фактически, подвёл, -недоумевала жена.

  -Да, подвёл, -Коля снял очки и протёр их платочком. -Скотина такая. Подставил! (Он горько усмехнулся). Я тоже поначалу так думал. Ругал его про себя. Материл. А потом подумал. Разве он виноват? Разве это он меня завалил работой? Разве это из-за него у меня столько проблем? Нет, Светик, не из-за него. Он – такая же жертва. Из той же самой дырявой лодки. Просто он вдруг понял, что всё, хватит. Довольно такой жизни. И ушёл. И правильно сделал. И молодец. Что он должен был? Подохнуть на рабочем месте за тридцать пять тысяч рублей? И даже «спасибо» за это не услышать. Помнишь, как Виталич спился? Ну а Петька бы просто помер. У него же и так сердце уже пошаливало. Ну год бы он ещё протянул, ну два. Ну, ладно, десять. Но исход то один. И у него, и у меня, и у Ваньки. Но Ванька ещё молодой. Чё там, тридцать восемь лет, салага. А я?

  -Ну Коль, ну ты как-то сгущаешь краски слишком. Ну как бы там ни было. Ну бывают трудные периоды...

  -Но не такие же долгие, ё-моё!!! Сколько у нас уже длится этот трудный период? Десять лет? Пятнадцать? Тридцать? И сколько он ещё продлится? А Петька вот взял и соскочил... И я тоже хочу...

  -Коля! -Света ахнув прикрыла рот рукой. -Что ты говоришь такое?

  Даже Димка снял наушники и с тревогой обернулся на отца.

  -Чего вы так всполошились? -ухмыльнулся Коля. -Или думаете, что там, среди солнечных людей, нам будет хуже, чем здесь – среди обычных? А я вот не думаю. Я уверен, что хуже нам там не будет точно. Кем бы они ни были: зомби, инопланетяне, мутанты... Да какая разница? Они счастливы. А мы?

  Жена, бледная как полотно, промолчала, не зная, что ему ответить.

  Телевизор передавал последние известия. Диктор объявил о новом распоряжении властей. Отныне гражданам запрещалось публично улыбаться.

  «Мы понимаем, что это может вызвать недовольство у населения, но эта мера вынужденная. Только так мы сможем дистанцироваться от пагубного влияния солнечных людей, и, возможно, не заразиться от них. За непреднамеренную улыбку в публичном месте граждан ожидает наказание в виде штрафа. Сумма пока обсуждается. За преднамеренную улыбку, призванную ввести в заблуждение сотрудников правопорядка и спровоцировать других граждан, виновных ждёт наказание вплоть до тюремного заключения. Эти меры крайне необходимы на данный момент. Все передовые страны уже давно взяли их на вооружение, даже Соединённые Штаты пожертвовали своей знаменитой „голливудской улыбкой“. Россия же, как обычно, тянула до последнего. Но вот, наконец-то, и мы дозрели до этого. Напоминаем, что улыбаться запрещено только в публичных местах: на улице, в транспорте и в рабочих учреждениях. У себя дома россияне могут улыбаться и смеяться сколько угодно. Поэтому, если вас вдруг что-то рассмешило, пожалуйста, потерпите до дома, и там улыбайтесь. Улыбайтесь, господа!»

  -Это что же получается? Теперь и улыбаться нельзя на улице? -невольно улыбнулся Дима. -Как они вообще себе это представляют?

  -Не знаю, -отец устало зевнул. -Я уже давно ничего в этой жизни не понимаю. Безумное шапито какое-то.

  -За общение с этими солнечными вон сколько людей уже оштрафовали, -сокрушалась Светлана. -Хотя с ними никто и не общается. Они и сами ни с кем не разговаривают. А всё равно полицейские ловят невиновных. У моей сотрудницы тестя на десять тысяч оштрафовали, ночь в полиции просидел, за то, что якобы какая-то камера его где-то засняла, как он остановился рядом с солнечной бабой, которую он даже в глаза не видел. Он там даже и не был в тот день.

  -Хватит уже об этом. У меня голова от этой ереси квадратная стала, -перебил её Коля. -Что у нас на ужин?

  Стас допечатал последние строчки отчёта, сверился с таблицей и потянулся на кресле. Он вовремя почувствовал, как его лицевые мускулы непроизвольно растягиваются, создавая что-то вроде улыбки, и тут же себя одёрнул. К счастью, никто из окружающих не заметил этого конфуза. Захотелось кофе. Стас поднялся, вышел из-за стола и направился к кофейным автоматам. Около них стояло несколько взволнованных сотрудников.

  -А где бариста? -спросил у них Черемеев.

  -Всё, -ответил Ильдар. -Уволили.

  -Как уволили?

  -Ну это просто идиотизм! Я что, должна сама теперь себе кофе наливать? -в сердцах пожаловалась Лидия Петровна из бухгалтерии. -Я этими штуками вообще пользоваться не умею. Хорошо, что Костик помог. И всё равно. Я хотела с двойными сливками, а этот дурацкий аппарат только одни выдаёт. Вот уж подарочек – так подарочек!

  Стас принялся неумело тыкать кнопки кофе-машины. У него не сразу получилось налить себе пахучий кофе.

  -Оптимизация расходов, -сообщил стоявший в сторонке Константин. -Сократили всю «лишнюю» обслугу.

  -Лишнюю?! -воскликнул Стас и чуть не облился горячим напитком.

  -Ну, хозяева посчитали лишней.

  -Дурдом. Лучше бы этих дур-операционисток сократили, и продажников-дармоедов.

   -Ох, не напоминай мне про них, -Костя закатил глаза. -Я уже не могу смотреть на их бесконечные пояснительные записки. У одного понос случился, поэтому в сортире просидел на три минуты дольше положенного и бумаги израсходовал сверх нормы. Лишил премии этого засерю. У другой там месячные начались, а она тампоны себе не успела купить. Вот ты мне скажи, это я её должен был тампонами снабдить?

  Стас расхохотался.

  -Штраф вкатил за нарушение трудовой дисциплины и низкую вовлечённость, -закончил Костя, едва сдерживая смех.

  -Надо было уволить бездельницу.

  -Надо было, но ты же слышал, что в последние дни творится? Это только наши кадровики до сих пор, по инерции дуют всем в уши, о том, как у нас очереди на трудоустройство за дверями выстраиваются, -Костя перешёл на шёпот. -А очередей-то уже давно нет. Сами уже готовы в очередь вставать на поиск сотрудников. Никто к нам не идёт. Раньше хоть амбициозная студентота валом валила, которая делать ни хера не умела, портфолио – шиш с маслом, а хотели зарплату достойную, помнишь? Теперь мы бы и их брали с удовольствием, так не приходят больше! Вот и приходится запугивать тех, кто пока что остались. А если они прознают? А они прознают. Будут требовать халяву себе. И что делать тогда? Увольнять? А кто будет их работу делать? Мы с тобой? Может ещё и унитазы будем драить? То, что бариста, маникюрщиц и спа-мейкеров уволили – это ещё цветочки, Стас. Ягодки впереди.

  -Ничего. Прорвёмся. Где наша не пропадала, -ответил Стас. -Мы с тобой на хорошем счету у руководства. Хозяин нас не обидит.

  -Посмотрим... Посмотрим...

  -Ничего, Костик, через недельку поедем в Грецию, косточки погреем, повеселимся, отвлечёмся немного от этого трындеца.

  -Какая Греция? Алё? Ты что, не в курсе? Не будет никакой Греции, -почти выкрикнул Костя.

  -Как? Неужто корпоратив отменили?

  -Нет. Просто мы в нём не участвуем. Из-за резкого снижения доходов, хозяин минимизирует затраты. Таким образом, в Грецию поедут только представители совета директоров. А мы с тобой останемся здесь, в России-матушке! Такие дела.

  -Охренеть. Людка этого не переживёт. Она уже всё себе закупила. Чемодан почти собрала. И что мне теперь ей сказать? Как объяснить?

  -Поедете с ней в конце лета, за свой счёт, -Константин похлопал коллегу по плечу.

  Мир стал другим. При беглом взгляде было трудно проследить агонию, которую переживал прежний порядок. Улицы выглядели такими же, как и раньше. Только автотранспорта на них стало совсем немного. Большинство припаркованных машин было заброшено, покрыто пылью и грязью, многие – разворованы. Зато количество пешеходов увеличилось очень существенно, и практически все они были солнечными людьми. Толпы улыбающихся прохожих проходили мимо витрин магазинов и ресторанов, маячивших табличками «Закрыто». Практически никто не покупал продукты, одежду, бытовую технику. Практически никто не заходил перекусить и выпить в кафе, пабы и ресторанчики, обрекая их владельцев на разорение. Только в центре ещё сохранялись элитные заведения, пользующиеся спросом у горожан. Там ещё оставалась высокая концентрация нормальных людей.

  Стас доел комплексный обед, отметив его непривычный вкус. Было вкусно, но не так, как в уютном французском ресторане, где он привык обедать. Его любимый ресторан сегодня закрыли. Пришлось ехать сюда, в дорогущее и посредственное заведение, которое держали армяне. «Крем-суп так себе, флопэ – жестковато. И вообще всё не так. Зато ценник конский», -с досадой думал Стас, оплачивая счёт.

  По дороге на работу, его машина сломалась. Она периодически глохла и совершала какие-то подозрительные рывки во время движения. Хорошо, что по дороге ему встретилась СТО. Стас тут же загнал своё дорогое авто под крышу ремонтного бокса, но оказалось, что там уже стоит целая очередь из сломавшихся машин. Мастер сообщил, что они зашиваются. Их осталось всего двое, а большинство станций техобслуживания в округе закрылось. Поэтому все сломавшиеся едут сюда. И когда получится заняться машиной Стаса – неизвестно. Насупившись, Стас полез в бумажник за пачкой наличности, но мастер расхохотался, сообщив, что он не первый пытается сунуть ему деньги. Что перед ним в очереди стоят ребята посерьёзнее. Так что на скорость обслуживания его бабки практически не повлияют.

  Деваться было некуда. Оставив машину на станции, Стас начал вызывать такси. Свободную машину он дожидался очень долго, и стоимость поездки оказалась больше, чем когда-то стоил средний авиаперелёт. Приехала древняя, скрипучая колымага, у которой не открывались двери. В салоне воняло чёрти чем, не работал кондиционер, а водитель трепался просто не затыкаясь.

  -Тэбя тоже эти солнышеный луди задолбали, да? -громко вещал он. -Эээ, брат! А мэня они как задолбали! Ходют-ходют, чё ходют, да? У нас в Азербайджане такого бардака как здесь, у нас, в России нэт! У нас там всэх этих солнечных в тры дня! В тры дня всего, брат! Всэх вигнали за прэдел страны! Всэх!

  -Каким образом?

  -Таким. Захотэли и вигнали. А здэс – нэ хотят. Вчэра еду, смотрю дэвущка стоит. Вэсь такой, ах, хороший! Сыски, жопа, ну всё! Я останавливаюсь, говорю, «здравствуй дэвущка, поехали куда тэбе?» А она мне улыбается. Ну я думаю, чё женщина улыбается если? Она мэня хочет, думаю! Я вихажу из мащина, мнэ там сзади бибикают, я говорю, -"эй, извини, дорогой, тут дывущка, нэ видишь?!" И к дэвущка подхожу. И так её хвать за жопа, нэжно так, знаешь, «пощли, дорогая!» А она – пуф!!! -Таксист отпустил руль, раскинув руки с растопыренными пальцами.

  -Эй! -Стас испуганно указал ему на приближающийся спереди грузовик.

  -Да ладно, нэ бойся, брат! -водитель резко крутанул вправо, уйдя со встречной полосы. -И вот, она – пуф, а я – о-о-ой! Головной боль сразу! Глаза тэмно! Думаю, «как я поеду такси работать тэперь?!» А эта проститутка нехороший пропаль! Совсем пропаль! Солнечный оказалась. Шайтан баба...

  -Мы приехали, -оборвал его Стас.

  Поправив галстук и застегнув бежевый пиджак на пуговицу, он побежал в сторону знакомых башен, борясь с догоняющим его отвращением. Казалось, что он успел провонять насквозь «ароматами» грязного салона, в котором ему пришлось ехать.

  Миновав вестибюль, Стас проследовал к лифтам, и увидел, что в один из них как раз заходит его босс. Генеральный директор компании Даниил Сергеевич Рифтенберг – сухонький, пожилой человечек, но при этом удивительно подтянутый и активный.

  -А, Стасик, давай быстрее, -поманил его он. -Я подержу лифт.

  -Спасибо! -Стас вприпрыжку добежал до кабинки, и руководитель отпустил кнопку, позволяя дверям закрыться.

  -Чем это от тебя попахивает?

  -Ох, не спрашивайте. Машина сломалась, пришлось ехать на помойном такси. Ни одна мастерская не работает. Еле нашёл, где можно отремонтироваться. Теперь не знаю, когда сделают...

  -Это да-а, -сочувственно кивал директор. -Сейчас всё стало очень сложно. Слишком сложно.

  -Я слышал, что Вы корпоратив отменили, -Стас решил аккуратно подкусить хозяина, обломавшего их с корпоративом.

  -Какие сейчас корпоративы?! Стасик! Оглянись вокруг! До корпоративов ли? Финансовые результаты в штопоре. Инвесторы выводят активы. Всё летит в трубу! Зачем этот пир во время чумы? К тому же, -директор вздохнул. -Греция сегодня закрыла границы. Как и Италия. Следом Испания грозится.

  -Серьёзно? Я не слышал об этом, -удивился Стас. -Слишком много работы было, некогда новости почитать.

  Двери открылись на их этаже. Стас поймал себя на мысли, что в последние дни он постоянно поднимается на лифте без остановок. А ведь раньше лифт останавливался через каждые пять-десять этажей. В него кто-нибудь входил, или выходил из него. Но теперь они поднимались одни. Значил половина офисов в небоскрёбе уже пустовала. Компании-арендаторы разорялись и закрывались.

  -Пойдём, зайди ко мне, -позвал его хозяин. -На минуточку.

  И Стас послушно последовал за ним. Они пришли в просторный кабинет шефа, искусно обставленный по последнему слову дизайнерского искусства. Из огромного окна была отлично видна панорама города с высоты птичьего полёта.

  -Коньячку тяпнем? -лукаво улыбнулся директор. -Ла-адно тебе, не жмись! Сегодня можно немножко расслабиться. У тебя вон трагедия, машина сломалась. А у меня, тоже...

  Он оборвал свою речь на пару секунд, и начал звенеть бутылками в роскошном шкафу, продолжая курлыкать.

  -Садись, Стасик, Садись. В ногах правды нет. Сейчас мы с тобой тяпнем за всё хорошее.

  Стас сел в кресло, которое мягко всосало его тело в дорогую кожаную обивку. На стеклянном журнальном столике с синей подсветкой появилась пузатенькая бутылочка дорогущего коньяка, две наполненные хрустальные рюмки и коробка каких-то тоже весьма недешёвых шоколадных конфет.

  -Давай, дорогой, в добрый путь! -хозяин подмигнул ему и поднёс свою рюмку, чтобы чокнуться.

  Они выпили. Стас закусил конфеткой, а директор закусывать не стал. Оглядываясь по сторонам, Черемеев заметил, что в хозяйском кабинете что-то изменилось. Он уже бывал здесь не раз, и прекрасно помнил, что и где располагалось. Теперь же вещей тут как-то подозрительно поубавилось, словно Рифтенберг убрал какие-то из них.

  -Из-за чего границы закрывают? Из-за солнечных? -спросил Черемеев, проглотив конфету.

  -Говорят, что да. Из-за них. Хотя, как это должно им помочь? Это же не коронавирус какой-то. Это другая проблема. Не зависящая от миграции. Китай, вон, первым границы закрыл. Утверждают, что после этого количество солнечных у них больше не увеличивается. Но при этом, экспорт их продукции снизился уже до сорока процентов. У нас многие магазины обанкротились только из-за того, что китайские товары перестали туда поступать. Там ведь всё китайское продавалось. Вообще всё. А теперь китайцы нам ничего не присылают, ни за какие деньги. Так о чём это говорит? О том, что у них тоже не всё в порядке. Далеко не всё. Но разве же они в этом признаются? Да никогда.

  -Американцы и японцы им ещё устроят небо в алмазах, -с надеждой в голосе ответил Стас. -У них же там заводы остались, к которым китайцы доступ перекрыли. Фактически, национализировали их. Отжали, говоря проще. Амеры такого не прощают.

  -А куда они денутся? -босс рассмеялся. -Ну собрали они свой шестой флот, и выяснили, что плыть к китайским берегам некому. Там у них недобор по всем позициям. Солдат не хватает. Лётчики вроде есть, капитаны есть, генералы все как на подбор. А техников нет, матросов нет, обслуживающего персонала нет. Этих, которые на палубах авианосцев руками машут – тоже нет. Сплошные недоборы. И что в итоге? А ничего. Щёки понадували и заткнулись. Вот так солнечные люди нас всех обезоружили, безо всякой войны. Просто лишили нас того, о чём мы раньше никогда не задумывались. Людей. А без людей, как ты будешь диктовать свою непреклонную волю всему остальному миру? Да никак. Пусть у тебя хоть тысяча ядерных ракет – запускать их некому. Обслуживать их некому. Заправлять их некому. Вот так-то, Стасик...

  -И что же делать в этой ситуации? -спросил Стас.

  -Хочешь хороший совет? Становись солнечным человеком, -директор дождался его реакции и громко рассмеялся. -Шучу! Конечно шучу! А если серьёзно, выводи активы, собирай манатки, бери семью в зубы и вали из этой страны.

  -Куда?!

  -Туда, где теплее. Потому что здесь скоро все начнут замерзать. Понимаешь, о чём я? И времени у тебя, Стасик, считанные денёчки. Потом всё будет гораздо печальнее.

  -А Вы куда собираетесь, Данила Сергеевич?

  -К своим, на Виргинские острова. Там полно наших, целый анклав. Будем друг за друга держаться, проживём как-нибудь, -директор выпрямился и закончил их разговор. -А теперь иди, Стасик. Иди, работай. А мне пора собираться...

  Стас вернулся за своё место, но был настолько обескуражен, что минут тридцать просто сидел, глядя на экранную заставку. То, что он опасался ждать завтра, оказалось, случилось уже вчера. Всё уже рухнуло. И перспективы виделись крайне туманными. У него было много денег, но эти деньги обесценивались с каждой минутой. Фондовые рынки рушились, фьючерсная и опционная торговая система сколлапсировала, вызвав массовые схлопывания частных хедж-фондов. Глобальная мировая экономическая депрессия окутывала остатки рыночной системы, всё ещё дёргающейся в непроизвольных конвульсиях.

  Генеральный был прав. Надо бежать с этого тонущего корабля. Но куда? Куда бежать, если этот тонущий корабль повсюду? Какой смысл бежать с бака – на задирающуюся к небу корму, если она всё равно уйдёт под воду, пусть и чуть попозже. Стас был словно парализован. Всё, что его окружало, теряло смысл с той же скоростью, что и деньги, теряющие стоимость.

  -Привет, -поздоровался с ним знакомый голос, вырвав из задумчивой отрешённости.

  Стас вздрогнул, словно проснулся, и, отойдя от оцепенения, повернул голову, словно та была закреплена на шарнире. К нему подошёл Филонов с коробочкой в руках.

  -Привет, Валер. А что это у тебя? -хрипло спросил Черемеев.

  -А, это? -Филонов грустно поглядел на коробочку. -Я попрощаться зашёл. Сокращают меня. Ну как сокращают? По собственному желанию. Утром «письмо счастья» получил. Не нужны компании больше перфомансеры.

  -Как же так? -не зная, что и сказать, выдавил из себя Стас.

  -Вот так. Тебя-то не тронули? -задал встречный вопрос Валерий.

  -Пока нет. Но хозяин тоже лыжи смазывает.

  -Вот-вот. Не успел он ещё за дверь выйти, а новое руководство уже начало свои порядки наводить. Первым распоряжением было сократить персонал на сорок процентов. Это мне кадровики сказали по секрету.

  -Пипец. И куда ты теперь подашься, Валер? Есть намётки?

  Филонов покачал головой, -не знаю. Везде жопа. Буду переквалифицироваться. Или в солнечные подамся.

  -В солнечные таких как мы не берут.

  -Берут. Не всех, но берут. Да будет тебе известно, что не все нищеброды становятся солнечными людьми. Как и не всех состоятельных людей минует чаша сия. Пока никто не может этого объяснить. Вон, около моего дома алкаши как керосинили, так до сих пор и керосинят. Никто из их компании не стал солнечным человеком. А свояк мой, Лёха, тоже бухал как слон. И превратился. Как это работает – хрен его знает. Попробую к ним обратиться, к солнышкам этим, может подскажут.

  -С ума сошёл? Тебя же посадят за контакт с ними.

  -А какая мне теперь разница, без работы? Лучше в тюрьме сидеть, -Валерий грустно вздохнул. -Ну ладно, Стас, бывай, удачи тебе.

  -И тебе.

  Когда Филонов ушёл, Стас ещё долго смотрел в его сторону ничего не выражающим, рыбьим взглядом. Он был полностью подавлен. Опен-спейс выглядел опустевшим. Никто не щебетал о новостях, не отхлёбывал душистый кофе, не пел гимны. Помещения утонули в мрачной, гнетущей тишине.

  Николай и Иван как обычно работали в кабинете. Сегодня с них неожиданно сняли целых пять заказов, в том числе и те, которые висели на Пете. Но не потому, что руководство приняло новых сотрудников. Просто компании, которые стояли за этими заказами, обанкротились. Начальство потирало руки, ведь оплата ими была внесена авансом, и возвращать деньги было не нужно. Но за этим временным облегчением проглядывалась новая проблема. Оставшиеся заказчики тоже дышали на ладан, и готовы были развалиться, оставив КБ вообще без работы. Рабочие это понимали, а вот руководство, кажется, нет. Генеральный директор вообще укатил в Таиланд, и возвращаться в ближайшее время не собирался. А после того, как власти Таиланда закрыли границы, его возвращение, можно сказать, отложилось на неопределённое время.

  -Правительство хочет опять всех отправить на самоизоляцию до конца месяца, -поделился с Николаем Ваня. -Дескать так люди будут реже контактировать с солнечными, и не смогут в них превращаться.

  -И что? Они думают, что до конца месяца все солнечные куда-нибудь исчезнут? -откликнулся Николай.

  -Не знаю. Может какой-то метод борьбы с ними придумали... Просто если нас отправят по домам, то как мы работать будем? На удалёнке? Это же надо будет компьютеры с собой тащить. Или на свои домашние всю информацию переносить как-то?

  -Не беги впереди паровоза. Когда нас отправят на удалёнку, тогда и скажут, что делать...

  -Ну да... А ещё я сегодня в новостях прочитал, что «Амазон» пока что наплаву, -сообщил ещё одну новость Иван. -Планирует к концу месяца полностью заменить живых сотрудников автоматическими линиями. Может быть нам повезёт, и они у нас автоматы закажут?

  -Надеяться не вредно, -буркнул Коля. -И сдаётся мне, что ни фига они ничего не заменят. Автоматы тоже монтировать надо. А кто будет? Сейчас монтажники оплачиваются, как в своё время футболисты. И даже если бабла у тебя жопой ешь – не факт, что нужные тебе узскоспециализированные наладчики вообще в природе сохранились. Не верю я в эту браваду, Вань. Хоть убей.

  -Ну может быть нам хотя бы до сорокета зарплату поднимут? Цены в магазинах стали вообще космос. Я вчера пошёл, купил хлеба и пачку пельменей. Оставил около двух косарей. И за квартиру пришла платёжка – почти чирик. Это ж мне до конца месяца не хватит. Хорошо, что родители ещё живы – с пенсии подбрасывают кое-что. Им-то её пока индексируют стабильно. Инфляция растёт, деньги обесцениваются. А зарплаты у нас как были, так и остались.

  Коля покосился туда, где, предположительно располагались микрофоны, через которые безопасники их прослушивали, и понял, что Ваня нарочно поднял эту тему, чтобы их услышали, и передали руководству чаяние подчинённых.