Текст книги "Махинации с недвижимостью (СИ)"

Автор книги: Рал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Погоди, а Тедди?

– Когда Андромеда докажет Роду, что достойна принять мэнор, то уже на правах Блэк просто приведет в имение вашего во… метаморфенка и пообещает воспитать его по своему образу и подобию – это называется магической опекой внутри Рода. Ну и сам Род будет влиять на него, конечно, вернее и на него и на Андромеду, потому что нельзя жить в шкафу с боггартом и не испытывать страх.

– Не нравится мне это! – Гарри автоматически хлебнул молока и с удивлением уставился на стакан в своей руке – успел забыть, что именно пьет. – И сравнение с боггартом какое-то не сильно обнадеживающее.

– Естественно всё намного сложнее, но тебе же нужен был краткий курс для гриффиндурков.

– И может получится, что Тедди тоже зациклится на чистоте крови просто потому, что живет в Блэк-мэноре…

– Может, – философски согласился Малфой. – Но боггарт принимает облик, взятый из сознания смотрящего, помнишь? Род воплощает то, о чем думают члены семьи. Вполне возможно, что через несколько лет – в отсутствие других влияний, кроме Андромеды – главным достоянием Блэков станет не чистота крови в смысле отсутствия в родне маглов, а какая-нибудь «Незапятнанная Честь Рода» в самом гриффиндорском ее понимании. Девиз Рода не изменится, а акценты – запросто. Но это – очень оптимистичный сценарий. Другое дело, что ты поздно спохватился: я не думаю, что сейчас хоть кто-то сможет отговорить Андромеду. Поверь мне, она знает, на что идет.

Переговоры Малфоя с Андромедой произошли вечером в среду. Утром в четверг Гарри подробно доложил Шеклболту диспозицию, а в пятницу министр вызвал его к себе сразу по окончании рабочего дня, чтобы вместе аппарировать к коттеджу Тонкс, где их уже ждали Драко и Андромеда. Кингсли имел четкое представление о нравах и привычках Малфоев, а потому дал согласие на всю авантюру только при условии, что Драко принесет Непреложный обет Андромеде, засвидетельствовать который должен был Гарри, чтобы «в случае чего» не афишировать личное участие в деле самого министра. Еще минут пятнадцать ушло на утрясание формулировок, причем Андромеда казалась наименее заинтересованной стороной. В результате, Драко поклялся, что приложит все возможные усилия, не сопряженные с риском для жизни и тяжким вредом здоровью, чтобы Андромеда Тонкс была принята Родом Блэк в максимально высоком статусе, и при этом сам не имеет целей и планов войти в Род Блэк или завладеть Блэк-мэнором, а так же, при необходимости, обязуется в процессе и сразу после открытия Блэк-мэнора заботиться о сохранении жизни и здоровья Андромеды.

Во все время переговоров и принесения Обета Драко сохранял вид такой благородной, но безропотной и привычной к гонениям невинности, что проняло даже Шеклболта, а уж мало знакомая с племянником Андромеда просто не знала, куда девать глаза. Но когда министр счел свою миссию завершенной, пожелал всем удачи и аппарировал, Малфой в одно мгновение скинул маску и довольно потер руки.

– Так. Дорогая тетушка, могу ли я взглянуть, что у вас есть из семейных ценностей, желательно – защитного характера?

И Гарри отправился развлекать крестника, сопровождаемый благодарным взглядом Андромеды и напутствием Малфоя:

– Малыши должны играть в саду и не лезть во взрослые разговоры!

Позже, когда Андромеда ушла кормить и укладывать Тедди, Гарри решительно подсел к Малфою. Тот даже не стал от него отмахиваться, только попросил – почти вежливо – ничего не трогать и не перекладывать на столе. Гарри печально осмотрел разложенные книги и свитки, глянул через плечо Малфою, копирующему на пергамент длинную цепочку кельтских рун с темного бронзового браслета перед собой, и смирился. Вернувшаяся Андромеда честно сказала, что никакой помощи им Гарри оказать не сможет, но он упрямо остался сидеть рядом, услужливо передавая Драко далеко лежащие свитки, а иногда даже получая важное поручение раскрыть книгу на нужной главе. Он сам не знал, чего в его упорстве больше – опасения оставлять Андромеду с Малфоем без присмотра, или желания быть причастным к происходящему. Вместе с Драко он аппарировал домой уже глубоко за полночь.

А в полдень следующего дня Гарри смотрел, как Малфой деловито уменьшает сумки со всем необходимым и понимал, что фраза про «сундук зелий и охапку артефактов» была даже некоторым преуменьшением.

– Поттер, я, если ты забыл, профессиональный ликвидатор проклятий, а «профессиональный» в нашем деле, это, в первую очередь, «живой». И если уж я полезу в поместье Блэков, которое – заметь – хозяева закрыли по неизвестной нам причине, то я полезу туда во всеоружии. Там запросто могли и нежить какую запечатать, и ловушек понавешать. Родители maman были такими интересными людьми, знаешь ли!

В Корнуолл, на скалистом побережье которого Блэки и свили свое родовое гнездо, они аппарировали вдвоем. Андромеда должна была сперва сдать Тедди в компанию младших Уизли и провести в гостях у Уизли-старших приличествующее время, чтобы не привлекать лишнего внимания к своим делам. Делиться планами на вскрытие родового имения она пока ни с кем не собиралась. Впрочем, управилась она быстро и через некоторое время стояла рядом с Гарри, наблюдая, как Малфой энергично нарезает условные – с поправкой на рельеф местности – круги вокруг обширного каменистого всхолмия, совершенно пустого на вид. Но если хорошо присмотреться, то можно было разглядеть легкое марево скрывающих поместье чар.

От наблюдения за Драко их отвлек хлопок аппарации. В нескольких десятках шагов от них появился сначала домовик с тяжелым креслом, а спустя несколько секунд – еще один домовик и его хозяин, сиятельный лорд Малфой. Драко, видимо, тоже услышал хлопок или засек аппарацию одним из артефактов, за которыми внимательно наблюдал всё время. Судя по всему, появление отца не оказалось для него неожиданностью, но и не обрадовало. Он просто кивнул, обозначив приветствие, и продолжил свои изыскания.

Андромеда отнеслась к появлению Люциуса куда более нервно. Убедившись, что Драко ушел на дальний край пустого пока еще периметра усадьбы, она решительно отправилась к новоприбывшему. Гарри держался неподалеку, не планируя участвовать в разговоре, но на дистанции слышимости и быстрого вмешательства. Не то, чтобы опирающийся сейчас на спинку кресла, совершенно неуместного в диком приморском пейзаже, старик выглядел опасным, но Люциусу Гарри не доверял, а за Андромеду – волновался. И если разобраться, старший-то Малфой никаких Непреложных обетов не давал.

– Что ты здесь забыл? – Андромеда решительно наплевала на вежливость.

– Доброго дня, Андромеда. Мне казалось, несколько дней назад мы перешли к более нейтральным отношениям. Впрочем, полагаю, на твоих манерах сейчас сказывается вполне понятная тревога перед вашим предприятием… – Андромеда нетерпеливо пристукнула туфлей по камню, и Люциус примирительно поднял ладонь. – Вместе с тобой открытие Блэк-мэнора будет проводить мой единственный наследник. Я тоже чувствую тревогу и хочу присутствовать.

– Это дело Блэков, урожденных и близкокровных. Не вижу, как твое присутствие может помочь Драко.

– Я не говорил, что это – необходимость или хотя бы рациональное решение, – Люциус по-прежнему держал непроницаемо-вежливый тон, но Гарри показалось, что пальцы на кожаной обивке кресла сжимаются чуть сильнее. – Это просто мое желание. Так вышло, что в юности Драко случались непростые моменты, и каждый раз меня не было рядом, чтобы поддержать, как следовало бы отцу. Сегодняшняя задача вряд ли будет запредельным испытанием для него, и я знаю, что мой сын давно уже вырос. Но сейчас я могу быть рядом, и я пользуюсь этой возможностью… пусть и запоздало.

Именно подчеркнутое спокойствие и до ироничного сдержанные слова: «непростые моменты», какое изящное определение недель в Азкабане! – и показались Гарри лучшим доказательством искренности старшего Малфоя. Неизвестно, что подумала Андромеда, возможно, просто решила не тратить душевные силы на спор перед предстоящим испытанием, но она сдержанно кивнула Люциусу и отошла. А лорд Малфой перевел взгляд на Гарри, словно ожидая, что и тот в свою очередь потребует каких-нибудь оправданий его присутствию.

– Доброго дня! – сказал Гарри и сделал вид, что полностью увлечен видом бродящего кругами Драко.

– Доброго дня, мистер Поттер, – согласился Малфой и с явным облегчением опустился в свое кресло.

Драко потратил на свои хождения около полутора часов и пять склянок из сумки.

– Меньше, чем я боялся, но больше, чем стоило бы, – сообщил он и одним глотком осушил стакан разбавленного до бледно-розового оттенка красного вина. Заскучавшие Гарри с Андромедой успели организовать под боком большого валуна уютный уголок со столиком и плетеными креслами, и теперь Драко с блаженным вздохом повалился в одно из них. – Ноги гудят от этих плясок! Андромеда, вы видите вход?

– Только контуры здания. Но я помню здесь каждый камень, так что смогу подойти, куда нужно.

– Надеюсь, этого будет достаточно. Хотя нет, лучше подстраховаться, – Драко призвал стакан Андромеды, в котором еще оставалось несколько глотков, полоснул секо себе вдоль пальца и щедро подкрасил напиток кровью. – Сейчас, я пару минут отдохну, выпьете и пойдем.

– Ты уверен, что это нужно? – у Андромеды предложенный коктейль аппетита не вызвал.

Драко в ответ глянул сложным взглядом – снисходительная ирония пополам со злостью:

– У меня Непреложный, тётушка. Как только я пытаюсь схалтурить – я это чувствую. Так будет надежнее, это точно. Но отказаться – ваше право, главное – я сделал, что должен был.

Андромеда виновато вздохнула, но Драко только махнул свежезаживленной рукой. И решительно скомандовал:

– Минута до начала операции. Поттер, не вздумай рыпнуться ближе, я предупредил!

Андромеда взяла свой стакан, дождалась кивка Драко и выпила, глядя в сторону скрытого поместья.

– Вижу ворота и входную дверь отчетливо, остальное размыто.

Драко кивнул, поднялся, еще раз предостерегающе глянул на Гарри и отошел на несколько шагов. Немного постоял, прикрыв глаза, а потом развернулся к Андромеде и буднично спросил:

– Куда ты идешь, женщина?

Гарри успел хлопнуть глазами, прежде чем сообразил, что это уже началось.

– В дом моих предков, – куда более напряженно отозвалась Андромеда.

– Свидетельствую.

Драко сделал приглашающий жест и пошел к тому месту, где Гарри по-прежнему видел лишь марево. Андромеда двигалась за ним с отставанием на пару шагов. У некой, видимой лишь ему, границы Драко снова развернулся:

– Зачем ты пришла, сестра по крови?

– Взять своё.

– Свидетельствую.

Андромеда словно из воздуха достала небольшой кинжал и глубоко рассекла себе правую ладонь. Драко протянул руку и уколол об острие кончик пальца, добавив к крови на руке тетки малую капельку своей. Андромеда коснулась воздуха, и на секунду Гарри увидел черные кованные ворота, которые она распахивает с видимым усилием. Драко снова занял место на несколько шагов впереди, а Андромеда шла теперь, роняя капли крови из разрезанной ладони.

Через два десятка шагов Драко остановился снова.

– Чего ты желаешь, Андромеда Блэк?

– Принять бой и выиграть!

– Свидетельствую.

Андромеда прижала окровавленную ладонь к невидимой для Гарри двери, а Драко расширил порез на своем пальце о кинжал, который Андромеда так и держала в левой руке, и обвел ладонь тетки по контуру.

– Приветствуйте леди Блэк! – провозгласил он и осел на землю возле Андромеды, тяжело опираясь перед собой руками. Гарри так и не понял, был ли это жест покорности, предписанный ритуалом, или просто усталость.

Андромеда осталась стоять. Кровь из ее ладони стекала по невидимой двери, от чего прямо в воздухе повисли жуткие алые потеки. Время шло, кровь текла и вскоре уже достигла земли, но не стала лужицей, а просто исчезала где-то под невидимым порогом. Андромеда заметно пошатнулась и оперлась в незримую стену второй рукой.

Гарри вскочил, еще не зная, что делать, и тут негромкий, но властный окрик:

– Мистер Поттер! – заставил его чуть было не подпрыгнуть от неожиданности.

Как он, нет – они с Андромедой оба, ухитрились начисто забыть о старшем Малфое? Как такая гротескная фигура – человек в кожаном кресле посреди каменистых холмов – могла так выпасть из поля зрения? Чары отвлечения внимания Гарри благодаря авроратской выучке отслеживал почти рефлекторно, значит, не они? Тем временем, Люциус поманил его рукой, и Гарри сделал несколько шагов к его креслу.

– Осмелюсь напомнить вам, мистер Поттер, что мой сын неплохо разбирается в колдомедицине, и по условиям Обета должен обеспечивать безопасность моей свояченицы. Я уверен, что он держит ситуацию под контролем.

Не то чтобы его слова успокоили Гарри. То есть Люциус все правильно сказал, только если всё-таки что-то пошло не так, то пострадает не только Андромеда, но и Драко – за неисполнение Обета. Герой Британии внутри Гарри надсадно орал и рвался всех спасать, немедленно и собственноручно.

Гарри мучительно переводил взгляд с Люциуса на двоих людей у невидимой двери и обратно, не зная, на что решаться, но тут Андромеда пронзительно закричала, нет, скорее завизжала, до мурашек напомнив незабвенный портрет Вальбурги:

– Открываю! Принимаю! – и этот вопль словно вышвырнул из невидимости сумрачный особняк и пики забора вокруг.

– Свидетельствую! – припечатал Драко, вскакивая и подхватывая начавшую заваливаться в распахнувшуюся под ее рукой дверь Андромеду.

– Вот теперь им можно помочь, – размеренно сообщил Малфой-старший, и почти одновременно с ним младший рявкнул:

– Поттер, сюда!

Гарри в секунду оказался возле особняка, подхватил Андромеду на руки и повинуясь команде:

– За ворота ее тащи! – так же бегом отправился обратно. Драко задержался только, чтобы захлопнуть полуоткрытую дверь, и тоже поспешил к выходу с территории Блэк-мэнора.

Люциус издалека любезно ретрансфигурировал одно из кресел в кушетку, и Гарри осторожно опустил на нее Андромеду. Драко деловито рылся в сумке, один за другим извлекая флаконы. Первый сунул в руки Гарри:

– Влей ей в рот прямо сейчас!

Второй залпом осушил сам. Третий снова отдал Гарри с указанием нанести несколько капель на виски Андромеде. На этом она открыла глаза и слабо отмахнулась:

– Просто истощение, даже не очень сильное…

– У меня Обет, – огрызнулся Малфой. – Пока есть угроза здоровью – не слезу!

Андромеда покорно кивнула и позволила споить себе еще два флакона и один – вылить на рассеченную ладонь. Только после этого Драко сам осыпался в кресло и задумчиво поддернул рукав мантии, чтобы осмотреть запястье.

– Вроде все, обязательство выполнено…

– Спасибо тебе, Драко.

– Пожалуйста! Так вот, обязательство выполнено, так что теперь пусть министр отдельно оплачивает мои услуги. Потому что вы, тётушка, как хотите, но идти внутрь особняка без специалиста по проклятьям я бы вам не советовал. Из двери фонило преизрядно, и, как я понимаю, принятие Рода прошло не слишком гладко?

– Принятие в Род, – переставила акцент Андромеда и устало поморщилась. – Я – Блэк, но возглавлять Род не могу, поскольку однажды уже предала его. Надо Тедди вводить, чем быстрее – тем лучше. Без Главы и без Наследника Род будет агонизировать…

Диалог прервался хлопком аппарации: сиятельный лорд Малфой покинул место действия. Трое оставшихся участников ненадолго зависли, созерцая место, где недавно стояло малфоевское кресло.

– Драко, чего он хотел? – Гарри, как всегда, решил, что самый прямой вопрос – самый правильный.

Малфой вяло отмахнулся стаканом, но потом, видимо, вспомнил, что не получивший ответов сразу Герой имеет привычку приставать снова и снова, пока не доконает окончательно.

– Если дословно, то: «Я доверяю твоему уму и знаниям, но совершенно не доверяю твоему возрасту и опыту. Ты можешь упустить нечто очевидное и при этом важное. Мне бы этого не хотелось. Клянусь тебе не вмешиваться без нужды», – процитировал он, убедительно воспроизводя характерные интонации отца. – Сидел молча, ушел быстро – уже неплохо.

Врожденная тяга к справедливости заставила Гарри признать:

– Он меня окликнул, когда Андромеда зашаталась. Я ж подумал, может, вам помощь нужна…

– Ооо! – сказал Малфой, закрывая лицо руками. – Ыыы! Забираю обратно все свои сомнения, и обязательно извинюсь перед отцом за сыновнюю непочтительность! Он мудр, а я действительно совсем наивный юнец, раз подумал, что простые слова «Поттер, не приближайся» могут заставить тебя не лезть, куда не надо!

– Ну, я еще, может, и не полез бы…

Драко молча ткнул пальцем в левую руку Гарри: «я не должен лгать». Андромеда покачала головой сочувственно и осуждающе одновременно.

– Гарри, если тебе действительно показалось, что со мной что-то может случиться, первое, о чем ты должен был подумать, что ты – крестный Тедди. Что с ним будет, если мы с тобой оба… сильно пострадаем?

Окончательно пристыженный и проклинающий свою избыточную честность, Гарри мрачно промолчал. Некоторое время тишину нарушал только шум далекого моря и позвякивание льда о стекло – Драко наколдовал себе несколько кубиков в вино и теперь болтал стаканом. Наконец Малфой смилостивился.

– Поттер, раз уж тебе не удалось растратить энергию на вредительство, сходи проверь, что маглоотталкивающие чары не слетели. А то мы с тётушкой оба немного не в форме. И сигналок навешай погуще, причем в обе стороны – чтоб никто не залез в особняк, и чтобы никто не вылез. Проверять, не заперли ли там кого дед с бабкой, будем не сегодня и не завтра, мне восстановиться надо.

========== Часть 4 ==========

Новость о том, что Андромеда -снова-Блэк открыла родительское поместье и теперь активно вычищает оттуда темное семейное наследие, начала курсировать по Аврорату со вторника. Чуть позже в тот же день стало известно, что внештатный сотрудник отдела ликвидации проклятий Драко Малфой прямым распоряжением Главы Аврората (и вроде бы – по личному указанию министра) командирован в Блэк-мэнор для помощи в этом благородном деле. Естественно, Гарри засыпали вопросами, на которые он только жал плечами, справедливо указывая, что пока Малфой с Андромедой – там, он-то, Гарри – здесь, а значит информация к нему доходит ровно та же, что и прочим сотрудникам аврората. И еще:

– Нет, когда я возвращаюсь со службы, Малфой не бросается ко мне с рассказом, как прошел его день.

К сожалению, это было правдой. Гарри знал в общих чертах, что Андромеда активно занимается расчисткой поместья, подкидывая Тедди всем друзьям по очереди, а Малфой старается не забрасывать свой доврачебный кабинет и при этом появляться в Блэк-мэноре по нескольку раз в день, чтобы не пропустить ничего потенциально опасного, помогать с опознанием милых безделушек, которые Андромеда извлекает из шкафов и сундуков, и собственноручно доставлять в Отдел Тайн наиболее убойные образцы. Вечерами он проводил в гостиной всего около получаса – выпивал бокал красного и отчитывался о событиях дня в духе:

– Четыре боггарта в одном комоде, в каждом ящике – свой. Первый раз такое вижу.

Или:

– Полтергейст, прикованный к реальной цепи в коридоре. Отличная охрана, между прочим, но Андромеда считает, что психике ее внука повредит общество несвежего цепного духа.

В первый день Гарри заикнулся было, что может себе тоже организовать командировку на помощь Андромеде, но Малфой ответил свирепым шипением:

– Не раньше, чем наймешь себе няньку, которая будет следить, куда ты лезешь и что хватаешь ручонками! – и на этом вопрос был закрыт.

В Блэк-мэноре Гарри не ждали, в отделе расследований текла рутинная работа без громких событий и срочных дел, а нерастраченная энергия Героя искала выход. Не имея возможности действовать, Гарри думал, и мысли его крутились вокруг Малфоев. Правду ли сказал Люциус о причинах своего присутствия в Корнуолле? Гарри был уверен, что его появление там и «магическая несамостоятельность» Драко как-то связаны, но равным образом допускал как то, что, Люциус, подкошенный бедами, самым пошлым образом боится отпускать от себя повзрослевшего сына и бегает за ним, как наседка; так и то, что Люциус опасался каких-то неугодных ему действий со стороны Драко во время ритуала, и готовился при необходимости пресечь их. Вторая версия более укладывалась в представления Гарри о старшем Малфое. К тому же, Гарри все больше не давали покоя слова Кингсли о том, что, возможно, Драко нуждается в помощи против собственного отца, уж больно логично они вязались с фактом контроля Люциусом магии Драко.

Да, энергия Спасителя Всея Британии отчетливо требовала выхода, и когда в четверг вечером Драко упомянул с явным недовольством, что лорд Малфой намерен присутствовать в Корнуолле и в день введения в Род Блэк Наследника, Гарри понял, что просто обязан разобраться. В конце концов, речь идет о благополучии его крестника, верно?

– Малфой, ты точно не хочешь объяснить, что у тебя происходит с отцом?

Формулировка оказалась неудачной, Драко лаконично отрезал:

– Точно не хочу, – и решительно двинулся прочь из гостиной.

– Малфой, стой! – окрик не подействовал, но Гарри просто забежал вперед и перекрыл Драко вход на лестницу.

– Поттер, а зачем спрашивать, чего я хочу или не хочу, если ответ не имеет значения? Это этикет светлой стороны? – Малфой всем видом демонстрировал, что только нелюбовь к гостеприимству Азкабана удерживает его от тяжелого членовредительства.

– Слушай, мне Андромеда сказала, что до твоей конфирмации Люциус может управлять твоей магией. Извини, но я ему не доверяю ни на грош, а ты, как я понимаю, будешь как-то участвовать в ритуале над моим крестником. Что будет, если Люциус вмешается в какой-нибудь особо «подходящий» момент, с него-то Кингсли Обетов не брал? Это не праздный интерес, пойми!

– А ты, Поттер, пойми, что отец заинтересован в благополучном возрождении Рода Блэк, которое невозможно без Наследника! Он не станет мешать ни при каких обстоятельствах.

– Ты так говоришь, – кивнул Гарри, и ударил из главного калибра: – А почему я должен тебе верить, Малфой?

Он терпеливо дождался, когда в глазах Драко непонимание сменится короткой болью и все вместе – скроется под непроницаемой коркой льда, и только после этого продолжил атаку:

– То есть верить тебе я как раз готов безоговорочно. Но тут вот случайно выяснилось, что Люциус имеет над тобой почти абсолютную – поправь меня – власть, и даже не считает нужным это скрывать, по крайней мере, от меня. Откуда мне знать, чего хочешь ты, а чего хочет твой отец? Кингсли вот предполагал, еще когда настраивал меня с тобой поговорить про Малфой-мэнор, что, возможно, твой отец делает нечто, что лично тебе не нравится, но ты не можешь или боишься об этом сказать. Я тогда счел это грубой попыткой манипуляции, но тогда я еще не знал, что твоя магия тебе не принадлежит. Теперь его слова кажутся мне куда более обоснованными.

Гарри умолк. Малфой выдержал паузу в десяток секунд, после чего вежливо спросил:

– Я выслушал всё, что мне полагалось выслушать? У меня был тяжелый день, и я хотел бы попасть в свою спальню, если не возражаешь, – и царственным жестом отстранил с пути назойливую помеху.

Видимо, у него действительно были особые отношения с властью как идеей, потому что Гарри этому отстраняющему жесту повиновался, хотя изначально планировал стоять насмерть и вытрясать правду любой ценой. А Малфой прошествовал мимо устраненной преграды и уже с первой ступеньки лестницы обернулся, чтобы милостиво проинформировать – никак иначе Гарри этот тон охарактеризовать не смог бы:

– Надеюсь, тебя успокоит знание, что при введении в Род твоего крестника я буду присутствовать только для подстраховки. Просто потому, что Андромеда еще не до конца уверена в прочности своей связи с Блэк-мэнором и волнуется за ребенка. В самом ритуале я участвовать не буду, даже в алтарный зал не пойду.

Сказал и удалился вверх по лестнице, больше не оборачиваясь.

Некоторое время Гарри простоял в гостиной, пялясь в окно и чувствуя себя редкостной сволочью. Но постепенно это самоощущение развеялось. Он пытался и не мог представить, что за секрет может так упорно скрывать Драко после всех тех откровений, которые они уже неоднократно вываливали друг на друга. На ум приходил только вариант, что тайна эта принадлежит не Драко, а Люциусу, но фраза «тайна, которую скрывает Люциус Малфой» совершенно не выглядела успокоительной, скорее наоборот. Гарри прикинул, сможет ли он, не привлекая внимания, поднять полное досье на Малфоя-старшего, чтобы поискать ответ там. По всему выходило, что нет – через час Кингсли уже будет у него самого выпытывать, в чем таком подозрительном замечен лорд Малфой, и тоже не успокоится, пока не получит удовлетворяющий его ответ. А ведь информации о зависимости Драко от отца в Министерстве, скорее всего, нет, иначе бы младшего Малфоя просто не допустили к работе в команде ликвидаторов. Значит, привлекать внимание Кингсли точно не стоит… если только речь не о шантаже, действительно. Еще одна вполне веская причина для молчания Драко – это всё-таки угроза ему или его семье.

За окном начало темнеть. Гарри понял, что думает слишком долго, а думать – не его сильная сторона. Он вызвал патронуса и надиктовал, не заботясь о том, как звучит его голос:

– Драко, я не понимаю, что происходит и поэтому боюсь за тебя. Не уверен, что это похоже на извинения, но зато это правда. Ты же знаешь, я мордредов герой, я обязательно должен спасать, если есть хоть малейшее подозрение… И да, я в курсе, что это по-прежнему не похоже на извинения.

Гарри проследил, как его олень одним грациозным прыжком проносится сквозь лестничные перила и потолок. Хорошо быть патронусом: знаешь цель, игнорируешь препятствия, и вперед!

Прошло всего минут пять и на втором этаже грохнула дверь, а потом наверху лестницы показался Малфой с литровой бутылкой своего любимого магловского виски в руке.

– Отлично, Поттер! – провозгласил он, воздевая бутыль. – Тебе завтра в аврорат, мне – в насквозь проклятый особняк, поэтому отчего бы не нажраться этой ночью до полной откровенности? Ибо какие могут быть секреты между такими славными старыми врагами, как мы с тобой?

Гарри молча призвал два тяжелых стакана из буфета в кухне и подержал оба, пока Малфой наполнял их чуть ли не до краев, цинично игнорируя всякие понятия о правильном употреблении благородного напитка. Забрав свою долю, Драко аккуратно, чтобы не расплескать, опустился в кресло, лихо отпил сразу примерно треть стакана и блаженно зажмурился, прежде чем всем корпусом повернуться к Гарри.

– Итак, мой магловоспитанный друг… да ты пей тоже, я не хочу чувствовать себя одиноким алкоголиком! Что же тебе рассказала моя любезная тетушка, что внушает тебе такой страх?

– Что у Люциуса есть полный контроль надо всем, что ты делаешь с помощью магии. И что это нормально, будь ты ребенком, но в подростковом возрасте такой контроль должен был быть снят, а раз не снят, то Люциус, значит, не хочет его терять.

– Маленькое уточнение: контроль – это не только право вето, а возможность любое магическое действие в любой момент забрать у меня и сделать своим собственным. И не мое действие с помощью магии, а любое взаимодействие с магией. Например, если я буду переходить в чужой Род, он, наверное, сможет не только заблокировать переход, но и принять новое имя вместо меня…

– Люциус думает, что ты перейдешь в род Блэк? – поперхнулся Гарри.

– Сомневаюсь, я же на эту тему Непреложный давал. Хотя, возможно, отец заметил какой-то изъян в формулировке… Но я не верю, что он решил бы вот так обезглавить род Малфой. Ответа на вопрос, что ему нужно в Корнуолле, у меня по-прежнему нет, можешь продолжать нервничать.

– А на вопрос, зачем ему контролировать тебя?

– Мы ведь для этого и собрались! – Драко отсалютовал бокалом и отпил еще несколько больших глотков. – Мы собрались здесь, чтобы обсудить тайные делишки пожирательской семейки, вытряхнуть скелеты из шкафов, поставить секреты Малфоев на службу обществу! Слава Победе, Слава Герою! Тихо ты! – шикнул он на уже напрягшегося для рывка Гарри. – Дурака валяю, имею право в собственном доме. Хер тебе, а не слава, гр-рой! И немного магического образования в пустую голову. Значит, дело было так… да что ж я никак не начну-то!

Малфой снова присосался к стакану, но потом всё-таки заговорил:

– Конфирмация у Малфоев – в шестнадцать лет. Но к моему шестнадцатилетию наш Глава Рода находился в Азкабане, и вместо конфирмации у меня было принятие Метки, тоже неплохой такой символ перехода во взрослую жизнь, согласись. И я принял ее достойно, как подобает наследнику Малфой: многие при нанесении Метки от боли аж по полу катались, а я так, слегка поморщился. Больно, конечно, но не так, чтобы прямо падать и скулить. А через несколько недель мать выбила-таки свидание с отцом, и вернувшись из Азкабана, провела со мной образовательную беседу, как раз о разнице между понятиями «использование магии» и «взаимодействие с магией», накрывшись для этой беседы всеми защитами от прослушивания, какие только позволяли ее знания и наш мэнор.

Есть такая штука, полумифическая для грязнокровок и вполне реальная для чистокровных Родов, называется по-разному: откат, наказание от самой магии, суд Рода. Большинство волшебников проживают всю жизнь, так и не напоровшись на нее, потому что этот «откат» возникает при довольно специфических обстоятельствах. А еще некоторая часть – напарывается, но по причине отсутствия знаний, просто не понимает, что это было и придумывает всякие объяснения. Так вот, принятие Метки – это преступление против Рода для любого, у кого этот Род есть, потому что принятие чужеродной верховной власти. Поэтому чистокровные страдают от Метки куда сильнее полукровок, только полукровок с Меткой слишком мало, чтобы кто-то сообразил заметить статистику, а делиться впечатлениями, сам понимаешь, Пожиратели не рвались. Для Малфоев, у которых Род – сама власть, это преступление вдвойне. Преступление против Рода вызывает то самое наказание магии. Но это – вариант взаимодействия с магией. И отец взял его под контроль, то есть принял, как собственное. Вот так.

Драко допил виски и налил по-новой. Гарри молчал, стараясь не мешать ему даже взглядом.

– А потом было задание от Лорда, ты знаешь – убить Дамблдора. Только мать после того свидания хорошо изучила вопрос и сразу сказала, что покушение ученика на наставника тоже вызывает откат. Не на любого репетитора, наверное, но мы же все знаем, что Директор Хогвартса в Хогвартсе почти всемогущ, и что Хогвартс сам защищает учеников. То есть статусы ученика и директора как верховного Наставника зафиксированы магией замка. До сих пор не знаю, понимал ли Лорд, какой интересный приказ он мне дал? Про отца он не знал, это точно, но возможно, хотел подставить меня под откат, если вдруг я бы справился… вот поэтому я и не люблю полукровок во власти, никогда не знаешь, тайный план у них или явный идиотизм! В общем, я долго искал способ не просто угробить Величайшего Светлого Волшебника, но и сделать это чужими руками или при смягчающих обстоятельствах, чтобы откат был минимальным. А в результате – стоит бородатый урод на башне: старый, больной, без палочки, и увещевающие речи со мной ведет, то есть до последнего исполняет долг Наставника. И я стою, отвечаю ему что-то, а сам понимаю, что если я его приложу авадой при таких обстоятельствах, то отец просто не выживет, потому что в Азкабане естественная защита мага и так слабеет, а ко мне откат он не пропустит, это он матери сразу сказал… А если не приложу, так снизу уже наши бегут, засвидетельствуют мой отказ исполнять задание Лорда, а у меня мать одна в мэноре. Северус нас действительно спас тогда, и меня, и отца, и мать. А тебе, я надеюсь, я разбил сердце, потому что, по официальной версии защиты, Драко Малфой оказался в глубине души добрым мальчиком, неспособным на убийство. Так вот знай, что слухи о моей доброте сильно преувеличены. Нравится тебе такая версия событий, Избранный?