Текст книги "Махинации с недвижимостью (СИ)"

Автор книги: Рал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Так и вышло, что Гарри появился дома почти на час раньше обычного и, едва войдя, понял, что у Драко гости. Пожилой господин сидел в полоборота к двери, и лишь когда он обернулся полностью и с узнаваемой интонацией протянул:

– Мистер Поттер. Я рад, что мне удалось с вами встретиться, – Гарри осознал, что перед ним Люциус Малфой.

– Лорд Малфой, доброго дня, – автоматически отозвался он, надеясь, что потрясение на его лице не выглядит совсем уж невежливым.

Гарри не видел Люциуса с лета девяносто восьмого. Тогда в зале суда сидел опустившийся и измученный мужчина средних лет, мало напоминавший сиятельного лорда. Теперь же перед Гарри снова был лощеный аристократ, гордый, величественный, …и лет на тридцать старше, чем в девяносто восьмом. Дряблая старческая кожа, глубокие морщины возле рта, заметно поредевшие волосы, сухие руки в бледных пигментных пятнах – впрочем, Люциус поспешил натянуть перчатки, прежде чем подняться из кресла, тяжело опираясь на знаменитую трость.

– Не буду обременять вас своим присутствием сверх необходимого. Мы всё обговорили с Драко, и полагаю, услышать результаты наших размышлений от него вам будет удобнее. Но есть один факт, который мне хотелось бы сообщить вам лично. Я, как отец и глава Рода, еще не признал Драко самостоятельным по магии. Мой сын может игнорировать этот факт, поэтому я надеюсь, что о нем будете помнить хотя бы вы.

– Эм? – сказал Гарри. – Но Драко же совершеннолетний? – и бросил взгляд на младшего Малфоя, который наблюдал за диалогом, всем лицом показывая, как претит ему этот глупый фарс.

– Безусловно. Речь идет только о его возможностях в обращении к магии, в том числе – к силам Родов. Я думаю, когда Драко перескажет вам наши идеи, вы поймете, что я имею в виду. Доброго дня, мистер Поттер, сын.

Старший Малфой развернулся к двери, и Драко с явной неохотой поднялся из кресла, чтобы проводить отца до камина в аппарационной комнате. Гарри лишний раз смог оценить, насколько тяжело ступает Люциус, и с каким явным облегчением он оперся, помимо трости, на руку подошедшего сына. Но у самой двери лорд Малфой остановился и снова развернулся к Гарри.

– Я не думаю, что вам зачем-нибудь нужна моя благодарность, мистер Поттер. Но, поверьте, я глубоко ценю то участие, которое вы принимаете в судьбе моего сына и всей нашей семьи. Доброго дня, – и Малфои наконец-то покинули гостиную.

Драко вернулся через минуту, с крайне неоднозначным выражением лица, будто хотел извиниться и похвастаться одновременно.

– Вот так-то, Поттер! – провозгласил он, рухнув в кресло. – Как видишь, есть вершины личного обаяния, до которых мне еще расти и расти!

– Да, твой отец великолепен, – согласился Гарри, отчетливо вздрагивая. – Слушай, а что с ним? Это Азкабан настолько?.. – он неопределенно пошевелил пальцами у лица.

– Это расплата за то, что Глава Рода чуть не привел Род к полному краху просто из-за собственных амбиций. Тебе интересны подробности взаимодействия с родовой магией, или всё-таки обсудим наши хитрые планы?

– Интересны! – отрезал Гарри. – Вопрос второй: что за фигня с твоим совершеннолетием?

– Поттер, тебе уважаемый пожилой волшебник внятно сказал: узнаешь, что мы навыдумывали для министра – поймешь! А то, что mon cher papa тут устроил тебе спектакль на ровном месте – это просто изящный скандал в благородном семействе. Мы не сошлись в схемах реализации, и он сделал попытку с наскока перетянуть тебя на свою сторону. Басси, ужин Поттеру!

– … в зубы, чтобы заткнулся, – пробурчал себе под нос Гарри, и Малфой одобрительно кивнул:

– Всё правильно понимаешь.

Вообще, после визита старшего Малфоя, младший выглядел явно выбитым из колеи, словно испытывал слишком много противоречивых чувств одновременно. И пытался скрыть смятение за избыточным сарказмом и многословием. Он неуемно комментировал каждый шаг и Гарри, и накрывающего на стол Басси, и только дождавшись, когда Гарри займет себе рот куском запеченной курицы, соизволил продолжить разговор о деле.

– Отец считает, что Шеклболт просто не может отступиться. Министр действительно не понимает, что мэнор – это не просто богатый дом, а потому искренне уверен, что его предложение было щедрым. Ему нужна была демонстрация мирных ручных Малфоев на службе новому порядку, а теперь многие в Министерстве спрашивают, не просчитался ли министр со своей излишней мягкостью к военным преступникам, и не следует ли на следующий срок выбрать того, кто сможет держать бывших Пожирателей в узде. Отец думает, что скорее всего Шеклболт и не сам придумал такой заход, что ему идею подкинул кто-то, понимающий в делах Родов и при этом недружелюбный – к министру, к Малфоям или к обоим сторонам разом. В Министерстве полно подводных течений, та же Патриция Селвин очень заинтересована в смене курса… Но это лирика уже. Короче, у нас есть, с одной стороны – Шеклболт, который просто обязан теперь откусить от Малфоев кусок пожирнее и в зубах притащить добычу в министерство, чтобы доказать свою силу. Но увы, за войну отец подрастерял жирок, и лишнего куска, который можно было бы скормить министру без особых потерь, у него просто нет. А если мы сумеем как-то отбиться от притязаний министра, то у противников Шеклболта появится лишний козырь. А Шеклболт из ныне имеющихся претендентов на следующий министерский срок – самый симпатичный, и ослаблять его позиции не в интересах Малфоев.

– Приятно слышать, – ввернул Гарри, и Малфой строго указал ему глазами на тарелку: жуй, мол, не шуми.

– Таким образом, министру нужен трофей, а у Малфоев подходящего трофея для министра нет. Но есть я! – Драко сделал драматическую паузу и дождался от Гарри взгляда должной степени заинтригованности, прежде чем продолжить. – Я – наполовину Блэк. А Блэк-мэнор – не путать с твоей халупой на Гриммо! – стоит пустой. И более чистокровных Блэков, чем я, в природе не существует, поскольку мать моя Нарцисса перешла в Род мужа, полностью отказавшись от любых притязаний на наследие Рода отца, это было частью ее брачных обетов. Дальше следи за руками: Люциус Малфой зажат в угол грозным министром Шеклболтом и понимает, что Малфой-мэнору если и не совсем конец, то сильным родовым имением ему не быть еще долго. И тогда лорд Малфой делает ставку на запасной вариант, планируя обеспечить перспективное будущее если не Роду, то хотя бы сыну, и прибрать к рукам наследие угасшего семейства Блэк. В Блэк-мэноре никто не живет с сороковых годов где-то, а под конец семидесятых он был официально законсервирован, и там могло быть запечатано много всего интересного, добытого Блэками еще в первую войну. Ну и все изначальное наследие древнейшего и благороднейшего Рода Блэк. Если Малфой-младший все это добро загребет себе и при этом ВДРУГ окажется не лояльным зайкой, каким прикидывается сейчас, а чистокровным отморозком, каким был в Хоге, то Англию ждут веселые времена. Например, нашествие инферналов перестанет быть гиперболой: Блэки были действительно темные маги, темные даже по малфоевским меркам. Но открытие чужого – я Малфой всё-таки, а Блэк только по матери – поместья, – дело не мгновенное. У тебя есть время предупредить Шеклболта, а у него – среагировать и надавить на отца. Думаю, что за открытый в присутствии невыразимцев и тут же добровольно переданный Министерству Блэк-мэнор Малфоям позволят маленький каприз: нежелание пускать чужаков в собственную усадьбу.

Гарри второй раз за сегодняшний день восхищался чужим талантом к сочинительству. У авроров, конечно, сюжет был занимательнее, зато Драко был более красноречив и выглядел вдохновеннее. А оный Драко сделал паузу, оценил, что внимание аудитории принадлежит ему безоговорочно, и продолжил захватывающее повествование.

– Мысль о том, что министр может изъять Блэк-манор с помощью грубой силы, мы отметаем, как слишком печальную, и вообще сейчас время хороших мин и подчеркнутой законности. И тогда остается два варианта развития событий. Вариант первый – простой, прямой, эффективный. Ты пересказываешь министру планы и мотивы Люциуса, министр вызывает меня для личной беседы, я торгуюсь, как бешеный гоблин на сельской ярмарке, и выбиваю для Малфоев максимум благ, потом в компании невыразимцев иду и вскрываю Блэк-мэнор. Дальше еще немного гуляю по нему уже в роли сотрудника отдела ликвидации проклятий, и далее свободен. Как видишь, ничего сложного.

Есть второй вариант. О планах отца ты предупреждаешь министра не очень отчетливо, упирая на то, что это именно его планы, не мои. Министр начинает маневры вокруг Люциуса, а если общается со мной, то я прячусь за волю Главы Рода. И тут вдруг на сцене появляется Андромеда Тонкс, та самая, которая ни Блэков, ни Малфоев не жалует и в дела Родов уже давно не лезет. Но она откуда-то возникает, и не просто так, а надумав принять наследство Блэков несмотря на то, что изгнана из Рода. Тут может быть всякое, поскольку что за ритуал использовался при изгнании – никто из ныне живущих не в курсе. Равно возможно и что Андромеда теперь – Блэк только по старым немагическим документам, и то, что изгнание было фикцией, и Блэк-мэнор сам распахнет перед ней ворота. Но мы почему-то полагаем, что Андромеда всё еще в значительной мере Блэк, и что для открытия мэнора ей необходима моя помощь. И еще мы почему-то полагаем, что по причине родства Андромеды с героями Войны Министерство отдаст ей Блэк-мэнор с той же радостью, что и захапало бы его себе. И вот за мою помощь Андромеде мы и торгуемся с министром и чего-то там выторговываем. А потом я иду к мэнору не с невыразимцами и ликвидаторами проклятий, а с одной единственной своей теткой, и мы расковыриваем это гнездо. Как видишь, второй план насквозь проеден допущениями и усложнениями.

– Судя по тону, второй план принадлежит Люциусу. Но я так и не понял про твою «магическую несамостоятельность».

Драко коротко скривился, показывая, что данный вопрос не стоил упоминания.

– В контексте нашей авантюры, речь о том, что до прохождения магической конфирмации я несколько слабее, чем мог бы быть и хуже управляю имеющимся запасом силы. Открытие особняка – дело затратное, а подпитать меня никто не сможет, поскольку претендент на наследство Рода – я, а значит именно я и должен оказаться достаточно сильным, чтобы его взять. А если претендентом будет Андромеда, то ей и держать основной поток, я просто буду кем-то вроде переводчика между ней и домом. Вот на это отец и давит.

– Я не понимаю. Люциус переживает за тебя, поэтому хочет привлечь Андромеду? А, эээ… – Гарри заподозрил, что вопрос может оказаться бестактным, – а что, собственно, мешает ему, ну, объявить тебя… ээ.. взрослым, или как оно называется?

– Это к делу не относится, – отрезал Малфой. – Просто поверь, что ради Блэк-мэнора отец мою конфирмацию проводить не будет. А тревогой за меня cher papa в данном случае скорее спекулирует, ну и на тебя давит. Видишь ли, отец так и не отвык мыслить в масштабах Родов и поколений. Он хочет привлечь Андромеду, потому что если я отдам Блэк-мэнор Министерству – Род Блэк перестанет существовать, окончательно и бесповоротно. А если Андромеда сможет – и захочет – принять поместье, то у волчонка Люпинов есть серьезный шанс вырасти полноценным лордом Блэк.

– Тедди – мой крестник. Не надо называть его волчонком, – к выпадам Малфоя в сторону Уизли Гарри если не привык, то притерпелся, но маленький сын погибших друзей – это святое.

Малфой в ответ посмотрел взглядом, исполненным кристальной, дистиллированной наглости.

– Ой, знаешь, Поттер, я был уверен, что ликантропия наследуема! А что, у Тедди – нет? Как хорошо, что в происхождении этого ребенка нам важна мать, а не отец, иначе мог бы случиться конфуз!

Гарри на секундочку задумался, хочет ли он как-то смягчать формулировку во фразе «тебе обязательно быть таким засранцем?», но Драко вдруг скривился и потер переносицу.

– Извиняться не буду, но признаю, что общество отца возвращает меня в веселые и беспечные времена Хогвартса. Кстати, о: раз ты так волнуешься о малыше Люпинов, то учитывай, что Андромеда, если все-таки решит принимать имение Блэк, то вряд ли сделает это из соображений поиска жилья попросторнее. Она, конечно, не Вальбурга, три четверти темного барахла не глядя сплавит невыразимцам, и головы домовиков сушить не станет, но всё равно беззаботное голожопое детство у твоего крестника сразу отменяется. Наследник Блэк – это серьезно и вряд ли весело.

– Так, стоп, давай медленно, для магловоспитанных,– Гарри понял, что отвлекся на «волчонка» и упустил нить сюжета, – То есть, Люциус просто хочет, чтобы род Блэков не пресекся формально, и считает, что Андромеда, получив особняк, будет обратно менять фамилию себе, или Тедди?

– Специально для магловоспитанных, разжевываю, – вздохнул Малфой со вселенским смирением в голосе. – Во-первых, Блэк-мэнор, как и Малфой-мэнор – это не просто дом, и принять его, это больше, чем просто войти и переставить мебель по вкусу. А во-вторых, обрати внимание: несмотря на наше шаткое финансовое положение, несмотря на знаменитые амбициозность и меркантильность Малфоев, несмотря на свое желание сохранить Род Блэк, отец даже не заикнулся о том, чтобы на самом деле сделать меня главой двух Родов. Если Андромеда не захочет принимать Блэк-мэнор – всё уйдёт Министерству. Потому что наследие Блэков – это действительно очень темная и очень непростая вещь. Андромеда это понимает еще лучше меня, а значит тоже не позарится на дом и богатство, и единственное, что может ее сподвигнуть влезть в эту тёмную историю – те же мотивы, что и у отца, помноженные на недоубитую родовую привязанность. Андромеда, теоретически, может тоже хотеть сохранения своего Рода. Но я еще раз намекаю: к добру ли это для твоего крестника – далеко не факт. А еще напомню, что изначальная задача была в том, чтобы обеспечить Шеклболту кусок добычи, доказывающий покорность Малфоев, и эту задачу план отца решает очень косвенно.

– Я не понимаю, если в Роду Блэк всё так черно, зачем Андромеде может понадобиться сохранять этот Род, – искренне сказал Гарри. Малфой открыл было рот, но Гарри протестующе замахал руками: – Да-да-да, это дела чистокровных, подкидышам не понять, и пытаться даже не буду! Я просто спрошу у Андромеды, что она об этом думает. Откажется – будем действовать по-твоему, и проследим, чтобы Люциус не дотянулся как-нибудь надавить на Андромеду. Но если это темное безобразие действительно может быть полезно для Тедди – я бы не хотел отдавать его Министерству. Переобщался я с тобой, наверное, уже сам начинаю верить, что приставка «лорд» или «наследник» перед фамилией – это хорошо.

– Мозг передался воздушно-капельным путем? – изумился Малфой. – Ну, валяй, это действительно проще… и отец на то и рассчитывал, видимо. Я-то гадал, как он собирается подкатываться к Андромеде, думал, мать засылать будет, – он ощутимо помрачнел. – Запомни этот момент, Поттер: отец меня запросто обходит на два шага в подобных построениях. И если он всё-таки затеет какую-нибудь глупость, то просто сделает ее, а я и не замечу. Я хотел бы давать тебе гарантии за всех Малфоев, но не могу, как видишь.

– Неприятно, но переживем, – Гарри не стал говорить, что это еще один повод как можно скорее посвятить Андромеду Тонкс в происходящее. Лишний внимательный взгляд, тем более – взгляд зрелой чистокровной волшебницы, в этой истории явно не повредит.

На следующий день Гарри прямо со службы аппарировал к коттеджу Тонксов. Первым к нему навстречу вынесся Тедди, и Гарри оставалось только помахать выглянувшей в окно Андромеде и приступить к обязанностям крестного: крутить, подбрасывать, догонять, убегать, катать на шее, снова догонять, искать, вынимать из ручья, высушивать заклинанием, снова догонять, снова катать… Каждый раз после встречи с крестником Гарри с благодарностью вспоминал тренировочные залы и полигоны Академии: без аврорской подготовки он бы тедовы игры выдерживал минут пятнадцать, не больше. А так честно отработал больше двух часов, после чего сдал качественно убегавшегося мальчика бабушке и с чувством выполненного долга смёл в себя почти двойную порцию ужина, пока Андромеда укладывала внука спать. Вот теперь можно было разговаривать, иначе Тедди всё равно не дал бы.

Ходить вокруг да около Гарри не стал, начал прямо с вопроса, желает ли миссис Тонкс принять во владение Блэк-мэнор. Андромеда вопросу не удивилась, но посмотрела очень строго.

– Это инициатива Малфоев, – сказала она утвердительно. – Что им нужно, и как они втянули в это тебя?

Недомолвки она пресекала на корню, и пришлось рассказывать всю историю с самого начала – то есть с «просьбы» Шеклболта. Гарри сам удивился, до чего легко вываливает на собеседницу не только приглаженные факты – как собирался поступить сначала – а все свои сомнения, обмолвки младшего Малфоя и впечатления от короткой встречи с Малфоем-старшим. Когда он выложил всё, вплоть до собственного решения срочно посоветоваться с самой Андромедой, она одобрительно кивнула.

– Звучит достаточно продумано, и то, что у Люциуса есть очевидный интерес, помимо прекраснодушного желания возродить Род Блэк – меня успокаивает. Полагаю, у меня действительно есть шансы вернуться в Род, и по крайней мере принять место регента при Тедди. А раз есть поддержка Драко и, скорее всего, Нарциссы, то сам Тедди гарантированно может войти в Род Блэк, – она поймала непонимающий взгляд Гарри. – Изгнание из Рода может быть реализовано очень по-разному, в этом Драко прав. Но на Тедди нет личной вины перед Родом, оба его родителя были магами, хоть он всё равно полукровка по бабушке со стороны Ремуса, и самое главное – Род слишком нуждается в кровном Наследнике, чтобы привередничать.

– То есть вы согласны? Просто, если Блэк-мэнор такой темный и неприятный, то надо ли?..

– Блэк-мэнор – это не просто дом, – Андромеда слово в слово повторила слова Малфоя. – Это Род. Ты сам сказал, что не хотел бы, чтобы зачах Род Малфоев. Почему?

Вариант ответа «Потому что иначе Драко расстроится» Гарри счел безответственным и недостойным Героя. А подумав немного, понял, что это и правда не единственная причина.

– Мне кажется, это неправильно, когда что-то такое древнее исчезает насовсем. У маглов есть музеи, но больше они гордятся памятниками, которые продолжают выполнять свою изначальную функцию. Виндзорский замок например, ему же столько же лет, сколько английской ветви Малфоев…

– О, вижу, жизнь под одной крышей с Малфоем оставляет свой след! Но откуда ты знаешь, когда построен Виндзорский замок? – рассмеялась Андромеда.

– Вот сейчас вы говорите совсем как Драко, – деланно надулся Гарри. – Только он бы выразил еще большее удивление по поводу моих познаний.

– Кровь – не водица, племянник всё-таки, – усмехнулась Андромеда, но тут же посерьезнела и решительно кивнула своим мыслям. – Да. Люциус прав, не желая исчезновения Рода Блэк. Возможно, я бы сомневалась, но раз это хорошо еще и для восстановления Рода Малфой… Ты прав, Гарри, наследие десятков поколений не должно исчезать насовсем, у Драко тоже должен быть шанс. А что Блэки – темный Род, так мы с Тедди, надеюсь, сумеем немного исправить семейную репутацию. Думаю, дальше надо встречаться уже с Малфоями и обговаривать детали.

Гарри зацепился за слова «у Драко должен быть шанс», и решил, что будет в достаточной мере порядочно обсуждать семейные вопросы Малфоев с их кровной родственницей.

– Андромеда, как вы думаете, что происходит у Драко с отцом, в смысле вот этой «магической самостоятельности»? Это ведь не нормально?

Андромеда в ответ поджала губы, на секунду став очень похожей на декана Макгонагалл.

– Мне трудно судить о чужих внутрисемейных делах, но да, это не нормально. Магическая конфирмация может происходит в разном возрасте – это зависит от семейной традиции, но позже юридического совершеннолетия она бывает только в исключительных случаях. Она могла задержаться из-за того, что Люциус был в Азкабане, но он уже почти год как свободен.

– Что это, вообще, какие-то ограничения на магию?

– Изначально – просто страховка, принятая во многих чистокровных семьях: магия младенца сразу после рождения привязывается к магии родителя или главы Рода. Это возможность купировать выбросы, контролировать ситуацию, если слишком талантливый ребенок пытается использовать что-то очень разрушительное, предотвращать магическое истощение по неосторожности. По сути, у родителя есть полный контроль надо всем, что делает ребенок при помощи магии. А в подростковом возрасте проводится ритуал конфирмации, когда ребенок получает полную самостоятельность. У Блэков, например – в тринадцать лет, у Малфоев – не знаю, но уж точно не после двадцати, – Андромеда пожевала губами. – Гарри, мне не нравится то, что делает Люциус. По всему выходит, что он не хочет терять контроль над сыном. Они ведь довольно сильно не сходятся в некоторых взглядах, да?

– Не знаю, – мрачно отозвался Гарри. – Драко не уверен в «благоразумии» отца, как он сам говорит. А Люциус… может получиться, что он мне просто угрожал, намекая, что в случае чего способен нейтрализовать Драко?

– А вы с Драко – настолько явные союзники?

– Всяко больше, чем со старшим Малфоем! И я же говорил: Драко с отцом спорили о планах на Блэк-мэнор, возможно, Люциус имел в виду, что без его разрешения Драко всё равно ничего не сможет сделать?

– Возможно, – Андромеда поджала губы еще сильнее. – Люциус всегда избыточно увлекался личной властью. Но пока мы действуем по его плану, не так ли? Надеюсь, проблем не возникнет.

========== Часть 3 ==========

Общий сбор участников авантюры «Открытие Блэк-мэнора» устроили в коттедже Малфоя, сочтя его наиболее нейтральной территорией. Начало вышло не слишком обнадеживающим: Нарцисса просто отсутствовала, Люциус и Андромеда сидели на противоположных концах стола и были настолько подчеркнуто равнодушны друг к другу, что потолок норовил покрыться инеем, Драко мужественно играл роль любезного хозяина вечера, а Гарри чувствовал себя почти как в детстве, когда Вернон Дурсль принимал «нужных» гостей, то есть молча смотрел в стол и боялся лишний раз вздохнуть, чтобы не испортить разговор серьезным людям. Впрочем, эта пытка длилась недолго: после первых десяти минут незначащего светского общения старший Малфой взял слово. Он коротко обрисовал задачу: открыть Блэк-мэнор таким образом, чтобы Андромеда была принята Родом как полноправная Блэк, а Тедди – как Наследник, а потом, при успехе первого этапа, подчеркнуто и публично считать этот самый успех жестом доброй воли со стороны Малфоев и знаком их полной лояльности нынешней власти. Убедившись, что подобная формулировка всех устраивает, Люциус отставил чашку.

– Тогда, полагаю, Драко будет в дальнейшем обсуждении куда полезнее меня. Я полностью доверяю всем решениям, которые примет мой сын, – и откланялся, сославшись на недомогание.

Когда, проводив отца, Драко вернулся в гостиную и сходу принялся рекомендовать оставшейся гостье шоколадный пудинг, который «у Басси всегда выходит просто восхитительно», Андромеда решительно отмахнулась:

– Я оценила твое воспитание и предупредительность, племянник, а теперь давай перейдем к делу. У меня там ребенок один в доме.

– Спящий под присмотром двух домовиков, но это совершенно не гарантирует отсутствие жертв и разрушений, – подхватил Гарри.

– Хм, – сказал Малфой. – Ну значит, у вас точно растет истинный Блэк! – и атмосфера в гостиной сразу потеплела.

А дальше Гарри сидел, слушал, как тётушка и племянник с энтузиазмом обсуждают предстоящее мероприятие, и очень скоро начисто перестал понимать, о чем у них идет речь. То есть сперва-то Гарри принимал в разговоре активное участие, но все больше – уточняя и расспрашивая, а не подавая дельные мысли. Довольно быстро Малфой начал просто отмахиваться от его вопросов, а потом и шикать, чтоб не встревал. А уж когда Андромеда сдержанно произнесла:

– Я уверена, Гарри, у Драко в библиотеке найдутся подходящие книги по родовым защитам. А у меня сейчас действительно мало времени, – Гарри окончательно понял, что в сегодняшней беседе его роль – исключительно пассивная.

Андромеда отбыла домой чуть позже одиннадцати вечера, и Драко вежливо проводил ее до камина. Вернувшись, он обвел гостиную взглядом полководца и деловито размял пальцы.

– Так, теперь ты, Поттер. Завтра пойдешь к министру с новостями, скажешь – запоминай хорошенько – что Люциус Малф…

– Эй! Притормози, Малфой! – теперь уже Гарри чувствовал себя хозяином положения. – Вот теперь ты медленно и внятно расскажешь, что вы напланировали и насколько это опасно. Я не позволю оставить Тедди без бабушки, и мне нравится жить в этом домике, а я не уверен, что ты составил завещание на меня. Так что я слова не скажу министру, пока не пойму, во что вы лезете. Местами звучало пугающе.

– Тяга к знаниям проснулась, Поттер? Жаль, что с таким отставанием, в Хоге были учителя, а мне недосуг. Подберу тебе, действительно, пару книжек попроще. Усвоишь азы, тогда можно будет объяснять наши с теткой действия.

– Отлично. К министру я пойду, когда прочитаю твои книжки, так что подбирай не слишком толстые.

– Твою мать! – обреченно выплюнул Драко, падая в кресло. – Басси, вино для вечера и один бокал. Поттер не заслужил! – мстительно закончил он, обращаясь уже прямо к Гарри. – Итак, малыш, садись на табуреточку, дядя Драко расскажет тебе, как все устроено в мире чистокровных волшебников.

– Момент! – радостно отозвался Гарри, трансфигурировал себе из пуфика детское креслице в бантиках и велел появившемуся Басси принести горячего молока. – Вот теперь я готов слушать, дяденька!

– Клоун! А еще Герой! Британия обречена! – трагически закатил глаза Малфой, но пара глотков вина примирили его с действительностью. – Итак, начнем с начала. Ты вообще не в курсе, как устроен Род как магическое явление? А что такое боггарт ты еще не забыл со школы? Так вот, по своим проявлениям Род довольно сильно похож на боггарта, только привязан он не к страху, а к целому комплексу эмоциональных посылов: гордость, верность семье, память предков, и к этому общему набору у каждого Рода есть своя ключевая характеристика, главная черта, так сказать. Впитывая этот коктейль, Род набирает силу и сам же Род умеет пробуждать и усиливать эти чувства и черты, точно так же, как боггарт – страх. Как и боггарт, Род формируется там, где есть для него предпосылки: долго живущая на одном месте семья с передаваемыми из поколения в поколение традициями и устоями. И дальше Род растет, питаясь эмоциями в нужном спектре, но в отличие от боггарта – умеет еще и делиться силой обратно. Чем дольше живет Род и чем интенсивнее его питают, тем больше силы он может дать каждому конкретному члену семьи. А идеи и устремления, обратные родовым, ослабляют Род, как смех – боггарта. Вот у Малфоев ключевое свойство Рода – власть… – тут Гарри саркастически фыркнул, закатив глаза. Драко немедленно осекся и зло посмотрел на него. Гарри сделал виноватый вид и умоляюще поднял брови домиком, показывая, что признает неуместность своего сарказма, но Малфой только жестче сложил губы. – Да, власть, Поттер. Скажи-ка мне, что делали те несчастные, которым не повезло оказаться с тобой рядом в момент твоих выбросов? Ведь были же такие?

– Щиты ставили, – буркнул Гарри. Такой уход от темы ему не понравился категорически.

– И только? А помочь никто не пытался?

– Так не все же умеют! Когда в Мунго накрыло – кидались заклинаниями, вызывающими истощение магии, а потом правили поток, как ты примерно. Погоди, истощение магии?..

– А кто в здравом уме полезет затыкать бьющий гейзер или руками удерживать лавину? Потому что колдомедики были с тобой изначально на равных. Но мой Род – это власть, данная по праву рождения. Мне не надо побеждать твою взбесившуюся силу, я просто знаю, что магия магловоспитанного полукровки обязана повиноваться мне, вне зависимости от ее мощи. Вот так это работает, Поттер. И Малфой-мэнор так сильно пострадал от Лорда именно потому, что унижение и беспомощность прямо противоположны власти… – Драко жестом показал, что лирическое отступление окончено и обсуждению не подлежит. – Обратная родовой идея ослабляет Род. И если в семье есть носитель такой идеи, его “изгоняют”, то есть делают невидимым для Рода, этим защищая Род от ослабляющего влияния. Дальше представь себе, что некто регулярно капал кровью конкретного человека на шкаф с боггартом и добился, что боггарт теперь вылезает не ко всякому живому, а только конкретному человеку или членам конкретной семьи. Вот родовой особняк – это такой шкаф боггарта. Мы придем к нему, Род Блэк узнает мою кровь и потянется ко мне. А Андромеда от него скрыта, и моя задача будет – послужить проводником и показать Роду, что ее кровь – тоже кровь Блэк. Основная часть того, что тебе «звучало пугающе», подозреваю, как раз относилась к этому моменту: поливать и мазать собственной кровью всё, что под руку подвернется, мы с теткой будем именно на этом этапе. А дальше «боггарт» проявится и начнет показывать – фигурально выражаясь, конечно – то, на что Андромеда должна будет щедро делиться ответной эмоцией: чувствовать гордость, вспоминать, ненавидеть… Ключевая характеристика Блэков – бойцы во всех смыслах этого слова, и думаю, тетка в этом будет соответствовать полностью. Но вот насчет некоторых сопутствующих идей… Тут-то и есть основной риск: Род, в отличие от боггарта, умеет еще и защищаться от чуждого. Если бы на имение Малфоев попыталась посягнуть, например, Грейнджер, которая считает недопустимым приказывать даже домовикам – она бы очнулась где-нибудь на побережье Гренландии, если очнулась бы вообще. В общем, есть два исхода: либо Род Андромеду отвергнет и попытается атаковать – и на этот случай у нас будет охапка артефактов и сундук зелий. Либо Род ее примет, и ей станет очень комфортно и уютно в Блэк-мэноре. Но самое неприятное происходит ДО того или иного исхода: пока Род не определился со своим отношением к Андромеде, но уже признал ее своей по крови, он будет просто жрать ее, как самый настоящий боггарт, очень крупный и сильный боггарт, заметь. И тут уж ничего не поделать, решает только личная сила претендента. Я буду рядом и смогу отсечь кровную связь, если что, но это на крайний случай, второй попытки Род просто не даст.

То есть в целом это будет непростое мероприятие, и определенные риски присутствуют, но ничего сверхопасного или безнадежного. Даже полная неудача вряд ли будет очень уж травматичной. Так что не устраивай драму на ровном месте, Поттер, и выслушай уже, наконец, вводную для министра.