Текст книги "Гарри Поттер и осколок прошлого (СИ)"

Автор книги: Рада4

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Пот застилал глаза. Удушающая жара просто уничтожала. Хотелось остановиться, закопаться в песочек и спастись от этого пекла, но я упрямо передвигала ноги.

Вершины горы я достигла неожиданно и просто упала прямо там. Но тут же вскочила, заграбастала тело мальчика в охапку и попятилась, с ужасом уставившись на потоки лавы в бездне.

Прижав тельце мальчика к себе, с трудом взяла себя в руки и огляделась. Песчаный порог обрывался небольшим каменным пятачком, за которым сразу был провал. Внутри песчаной горы был действующий вулкан. Я хихикнула. А я еще думала, что ощущение раскаленной сковороды под ногами – это плод моего воображения! Тут мальчик чуть пошевелился и, повернув голову, уставился на что-то. Проследив за его взглядом, я с ужасом помотала головой. Мальчик обреченно опустил глаза и кивнул.

Нет, он правда считает, что по этому хлипкому недоразумению в пол ладони шириной можно перейти на ту сторону?! Но видимо мальчик так и собирался поступить. Затрепыхавшись в моих объятиях, он настойчиво пытался освободиться. Пришлось его отпустить. В груди что-то тоскливо сжалось. Шатающейся походкой ангел направился прямо к краю. Я решительно схватила его за руку и повернулась обратно к пустыне. Спуск вниз однозначно был лучше, чем участь сгореть в огненной бездне.

А мальчик… взвыл и заплакал. Это сломало меня. И я все же согласилась рискнуть. Но перед этим разорвала рубаху на ленточки и крепко привязала к себе ангелочка. Он не сопротивлялся. Длинные белые волосы мальчика я заплела в косу и скрутила в фигу ему на макушке. Свои тоже аккуратно заплела. Мимолетно отметив, что косы наши слишком длинные и почти одного цвета, я глубоко вздохнула и обреченно посмотрела на тоненькую дощечку. Посадив мальчика себе на спину, я разбежалась и быстро побежала по дорожке. Огромным усилием воли держала глаза открытыми, видя лишь конец тропки. А дорожка под ногами пружинила, что отнюдь не способствовало спокойствию.

Преодолев адский мостик, я вывалилась по другую сторону горы и с криком упала в снег. Путь вниз занял совсем мало времени. Мои пятки были сильно обожжены сначала лавой и горячими брызгами, а потом льдом и снегом. Последнюю одежду я изорвала на лоскутки, которыми обмотала ожоги себе и мальчику. Воспоминанием об огненной бездне стали несколько чуть остывших камешков, внутри которых мерцали искры живого огня. Камешки грели, и выкидывать их было жалко.

Спустившись с горы, мы снова двинулись в путь. Вскоре впереди замелькали признаки цивилизации и, чуть ускорившись, мы вошли в деревню. Жители тут же высыпали на встречу, сияя радушием и улыбками. Мальчик сверкал на них глазами и своим тельцем прикрывал меня. Тут я решительно подошла к самой наряженной женщине и попросила у нее одежду. Женщина явно обрадовалась и повела нас к себе в дом. Он был просто огромен. Мне было предложено три платья, а парню отдан ворох мужской одежды.

– Гости у нас – огромная редкость. Наша деревня стоит в слишком плохом месте, и соседи не желают заглядывать к нам. Мои дети живут со своими семьями далеко, поэтому эта одежда мне ни к чему. Забирайте себе.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила я. Женщина поморщилась.

– Не произноси этого слова здесь. Оно… плохое. Если хочешь отблагодарить, лучше помоги по хозяйству. Мальчик поможет в поле нашим мужчинам, а тебе работы и дома хватит. Сейчас уже поздно, да и вы устали. Я дам вам лечебные мази и еды. Приведете себя в порядок, отдохнете. А потом поможете нашей деревне. Сейчас сбор урожая, и рук не хватает. Мы будем рады любой помощи, – с этими словами хозяйка вышла.

Я недоуменно проводила ее взглядом и посмотрела на ангелочка. Мальчик пристально смотрел на дверь и о чем-то думал. Вернулась хозяйка с баночкой мази и двумя холщовыми сумками.

– Давайте, обработайте раны и садитесь ужинать. За мазь благодарить не надо. Она почти выдохлась. Поможешь мне потом новую сварить.

– Ага. Хорошо. Я не против. Благодарим за одежду и помощь. Что мы можем сделать взамен? – женщина сузила глаза.

– Завтра сходишь к колодцу за деревней и принесешь воды для дома, хлева и бани. У самой руки никак не дойдут. Потом я покажу тебе, как управляться с хозяйством, а вечером изучишь книгу с рецептами. Ночью пойдем за травами. Они тут растут, за деревней. Покажу, какие травы и как собирать. Послезавтра прополешь грядки и приведешь в порядок растения, которые там растут. И считайте, что больше ничем мне не обязаны. Через час будет готов ужин. А пока сходите умойтесь. Рукомойник за домом.

Я кивнула и потянула ангелочка на выход. Ничего так, ушлая мадам. Сразу припахала, да еще и по полной. Но не нам жаловаться, за помощь нужно платить.

Все препятствия позади. Мы среди людей. Можно расслабиться. В умывальнике мы ополоснулись, как смогли. С волосами была беда. Они мешали, но отрезать их было нечем.

Потом мы пошли в уголок, который хозяйка нам выделила. Там я долго обрабатывала спину мальчика мазью, от чего он блаженно щурил глаза и улыбался. Потом и я улыбалась, получив массаж ног и море удовольствия. Спать приходилось на жестких сундуках, но отдохнуть хотелось сильно. Уходить на свое место мальчик отказывался наотрез и обиженно сопел носом. Пришлось ютится вдвоем на узкой лежанке. Но зато мальчишка успокоился и уснул, для верности обхватив меня всеми конечностями. Лежа в неудобной позе, я улыбалась, слушая сопение ангелочка. Все же мы выбрались из того ада!

Утром проснулись от громких криков. Хозяйка с кем-то ругалась. Переглянувшись, мы с мальчиком вздохнули и встали. Усталость прошла, но совсем немного. Будто мы поспали от силы часик. Зевая, поползли к умывальнику. Пить сырую воду непонятного происхождения не хотелось. Поэтому пошли в дом. Хозяйка ругалась с пареньком не старше моего ангелочка и всячески его обзывала. Мне это не понравилось, поэтому поприветствовать хозяйку мы не пошли.

Подобрав хозяйскую торбу и собрав нетронутый ужин, мы вышли во двор.

Хозяйство у нее было большое. Разнообразные животные, домашние птицы и очень много неизвестных мне пород, а иногда и видов. Весь день мы работали: носили воду, убирали в загонах, кормили скот… Ужасно устали. Не добавляло радости и то, что сама хозяйка все это время зорко за нами следила, не давая отдыхать и прямо-таки излучаю недовольство. Мое мнение о ней изменилось. Она помогла нам не из-за добрых намерений, а надеясь нас припахать. Но мы все равно работали, потому что, как бы там ни было, она нам помогла.

К вечеру ангелочек натер ноги и руки. Да и мне мозоли радости не доставляли.

Приведя себя в порядок у умывальника и искупавшись в горяченькой водичке из корыта, в котором хозяйка собиралась завтра стирать белье, мы долили воду из бочек и поползли спать. О еде даже и не вспомнили. Недовольная хозяйка отправила нас спать на пол, чтобы мы не занимали комнату, а мне перед сном был вручена огромная книга с различными рецептами и чашка с маслом и горящей лучинкой вместо свечки. Пришлось сжать зубы и зубрить рецепты. Некоторые рецепты были откровенно черными. Тошнить мне было нечем, но хотелось.

Остальные рецепты предполагали использование детенышей разных птиц и других животных. Меня зацепило название птицы «Ррурх» и летающего змея из рода Уроборос. Если мне не изменяет память (хотя, судя по моим воспоминаниям, а точнее их отсутствию, память ушла на блядки и вернется еще не скоро), то Уроборос – это бог змей, от которого произошли как змеи, так и драконы. Если здесь есть такая древность, то я хочу на нее посмотреть!

В конце книги шли просто рецепты. Как в поваренной книге. Я отвлеклась от книги и погладила по голове мальчика, лежащего на моих коленях, укутав его в одеяло чуть плотнее. Происходящее мне не нравилось категорически. Еще до рассвета я пошла просить у хозяйки мужские штаны взамен юбок и платьев. Все-таки работать в них неудобно. В результате жаркого спора, в котором хозяйка недовольно ворчала о моей неугомонности, а пыталась донести до нее свою мысль, она ушла в чулан за старыми вещами. Ее не было довольно долго. С собой она принесла пару пыльных мешков, чуть подъеденных молью. О состоянии содержимого оставалось лишь гадать.

– Вот весь хлам, что смогла найти. Если подберешь что нужное, оставь себе. Остальное выкинь. Мне этот мусор и даром не нужен. Сейчас отнеси их в сарай вечером посмотришь, а сейчас иди работать. Огород нужно прополоть.

Я, кряхтя, отнесла мешки в сарай. Хозяйка хотела отправить мальчика на сенокос, но я воспротивилась.

– Мальчик пусть со мной поработает. Он ничего не понимает, ему помогать и объяснять долго. Сегодня с растениями поработаем, а завтра на сенокос вместе пойдем. Хозяйка повозмущалась, но повела нас в огород. Пока работала, я заметила, что в теплице, стоящей неподалеку, очень много редких растений. Некоторые из них вообще были легендарными, а еще с десяток я просто не опознала. Тут были даже ростки фэнтезийных мэлорнов. Ага. Название только иное, но внешний вид вроде похож.

Видя мой живой интерес, хозяйка чуть успокоилась и с гордостью рассказала еще и о зверинце. В частности, о нагах, Ррух и крылатых змеях. На вопрос «КААААК?!» она молча улыбалась и гордо вздергивала нос. Мы с мальчиком до самой ночи пересаживали и облагораживали огородики и грядки. Вечером я сразу вырубилась, крепко обняв мальчика и хорошо укутав нас обоих. В следующий день нас подняли до рассвета и отправили к колодцу, сунув сверток с едой в руки.

Еда перекочевала к птице Ррурх, которая по размерам не уступала корове, но была в очень плачевном состоянии и завтрак уплела с жадностью. Проверив поилку, я долила туда воды. Ведерко почти сразу опустело. Ничего, все равно вечером пойдем к колодцу за водой. Потрепав мордочку птицы, которая была очень похожа на орла, я пообещала прийти вечером и ушла.

Сенокос – это очень тяжело. Вся суть в том, чтобы косить в один ритм с местными, не отставать и не мешать. Что у нас получалось очень плохо. Да и полуденная жара прилично мешала. Мужики молчали и лишь сочувствующе вздыхали. Потом отправили нас вязать стога, чтобы делом были заняты и им не мешали. Вернулись к ночи. Руки и ноги отваливались. Хозяйка, пожав губы, выдала сверток с едой и ушла в дом, громко хлопнув дверью. Мы же поползли к колодцу за водой. Птичка мне радостно курлыкнула и пододвинула миску.

Ангелок махнул рукой, мол, мне ничего не надо и стал ждать меня. Я налила в ведро воды и отдала птице наш ужин, который состоял из двух буханок хлеба и кусочка масла. Мы за все время нахождения тут так и не поели ни разу, но мне будто кто-то нашептывал, что пробовать здесь еду опасно. Сон не принес облегчения, но зато за ночь я поняла, что хозяйка нас не отпустит. Мы уже отработали все, о чем она говорила изначально, но на намеки она не обращала внимания и как-то опасно щурила глаза. Я решила с ней не спорить, а свалить потихоньку.

С рассветом мальчик пошел в теплицы, а меня позвали варить мазь. В подвал. Знали бы вы, как мне не хотелось туда идти, но выбора не было. Пока я измельчала травы и грела воду, хозяйка ушла вглубь по коридору и вскоре притащила на тележке труп женщины. Не молодой, но довольно фигуристой. Внешне никак не отреагировав, я продолжила нарезать корень ягодника. Хотя жутко хотелось сблевануть. Хозяйка, не дождавшись моей реакции, стала расчленять труп и рассказывать, где какие органы находятся, в каких зельях используются, как правильно заготавливать мясо и как хранить в специальном леднике сырой материал. Я молча кивала и сохраняла вид примерной ученицы. А сама строила план побега. Валить из этой проклятой деревни надо как можно быстрее!

Грязной работой по извлечению и топке жира заняться пришлось мне. Ну, так тут я точно не напортачу и испортить ничего не смогу. Кости тоже пошли в дело. Из костной муки хозяйка собиралась делать строительный материал и ремонтировать дом. На сенокос на следующий день мы не попали и продолжили работу в теплице и оранжерее. Пришлось заготавливать растительное сырье. Ангелочку я позволила спать, а сама сделала всю работу. Вечером растолкала мальчика и отправила на сенокос.

Хозяйка отправила меня доить корову и кормить друю живность, а сама убежала в лес. Ей надо было готовиться к гуляньям, которые были назначены на всю следующую неделю, и начинались, как только мужики закончат с сенокосом.

Справилась с коровкой я только к полуночи. Ррурх радостно меня поприветствовала и была счастлива крынке молока, которую я добавила к миске с водой. Насыпав птице отварного овса, от чего та надолго стала потеряна для общества, я взяла щетку и принялась чистить птицу от грязи. Которая отваливалась чуть ли не кусками и с остатками перьев. Сыто курлыкнувшая птица полезла ласкаться, но я не дала ей резвиться, пока всю ее не вычистила. Птица явно пребывала в нирване.

Собрав ведра, я пошла на выход. Птицу я привязывать не стала. Заснуть не удалось. Утром, еще раз подоив корову, я покормила живность и побежала на поле. В двух сумках была вся нехитрая одежда, которую я умудрилась перебрать и сложить лучшее очень компактно. Спрятав в укромном месте пожитки, я присоединилась к работе. Вязали стога только мы с мальчиком. Припрятала моток хорошей веревки и посуду с котелком.

Мужики ускорили покос, стремясь закончить его до заката. Когда к мужикам присоединились женщины, началось празднование, а мы незаметно сбежали. Сумки ждали своего часа. Вещей было немного. По паре рубах и штанов. Лапти на ногах и сумки. Все необходимое уместилось в двух сумках: плед, одеяло, сменная одежда, тряпки и бинты на случай ранения. В последней сумке еще лежали собранные травы, семена, коренья и другие вещи, которые не хотелось оставлять. Мы побежали в лес.

Глаза блондина ярко сверкали. Видно, что ему поперек горла была эта проклятая работа. А о трупе женщины я ему не рассказала. Мальчику приглянулись испорченные книги, которые лежали в ворохе тряпичного мусора, основательно обглоданного молью. Я не понимала его радости этим порванным и обгорелым книгам, но не препятствовала их прикарманиванию. В лесу первым делом мы подобрали себе рогатины и направились в самую чащу. Звуки гуляния не утихали даже тогда, когда деревня остался далеко позади. Я все ждала погони, но ее не было.

Когда лес перешел в степь, я молчала. Когда степь в горы – тоже. Но когда меня повели в пещеры… я, в общем-то, опять промолчала и смирилась. А какой резон возмущаться, если и сама не знаю, куда идти? В пещерах было тяжело. Очень пригодилась дополнительная одежда и веревки. Ужасы пещер описывать не буду, так как они очень разнообразны. Мы старались привалы не делать, дабы не провоцировать обитателей лишний раз.

Мозг отказывался запоминать происходящее и количество раз, когда мы скатывались/падали в бездну, но в последний момент спасали друг друга.

Под конец нашего путешествия нас нагнала птичка Ррурх. С корзиной, полной своих яиц. Сил удивляться уже не было. Я устало перевела взгляд на потолок и пожаловалась Безымянной на судьбу.

Мальчик радостно с помощью тряпок навьючил беднягу, и теперь та тоже несла нашу поклажу. К уважению Ррурх, та довольствовалась горстью размоченного в молоке зерна и терпеливо сносила все тяготы нашего путешествия. Вскоре влажность в пещере повысилась, и, когда закончились последние припасы и силы, мы уперлись в тупик. Пещера закончилась. Впереди только стены и подземное озеро. Воды его были черными. Вязкими. Холодными и непроглядными. Я обреченно застонала, когда мальчик уверенно показал в середину озера. Надо было нырять.

– То есть все это время я терпела тебя и все остальное, чтобы банально утонуть?! -воскликнула я, психанув. Птичка обреченно плюхнулась на попу. И взгляд ее был пустым. Видимо, поняла, что отправиться с нами было плохой идеей. Мы пришли сюда умирать. Так погано мне не было никогда. – Ррусик, слушай. Уходи, хорошо? Понимаешь… нам туда. Да, это безумие. Но я за этим мальчиком и в огонь пошла, и из воды вышла, и по льду… прокатилась. И сквозь тот проклятый лес пошла. Я за ним до конца, понимаешь? А тебе нельзя. У тебя дети. И твой дом здесь. Ну, Ррусик. Будь умницей, хорошо? – уговаривала я птичку.

Та мотала головой и роняла слезы. Я тоже плакала. Все же такой конец я не ждала. Но мальчик настойчиво дернул меня за рукав и кивнул на озеро. Попрощавшись с Ррусиком, я крепче взяла блондина за руку и, поцеловав его (а что, может больше никогда случая и не будет?), сама направилась к озеру. Мальчик прибавил шагу, и мы одновременно сделали шаг вперед и… провалились с головой под воду. Я запаниковала и забарахталась, пытаясь вынырнуть наружу. Но блондинчик крепко обхватил меня руками, коснулся моих губ своими и несопротивляющуюся от шока меня стал толкать глубже в воду. Опомнилась я скоро и стала плыть туда, куда он указывал. Пару раз получила в глаз локтем от блондина, плывущего рядом, но не обиделась.

С каждым мгновением находится под водой было все трудней. Меня тянуло назад. На поверхность. Глаза ничего не различали. Было плохо. Блондин плыл из последних сил и толкал вперед меня.

«Ага, плывем ко дну и ищем могилку!» – появилась ехидная мысль и тут же исчезла. Что за голос? О чем он? Я уже ничего не понимала. Так… так хочется обратно… воздух… хочу воздух… Угасающее сознание затопила волна ужаса, когда появившееся непонятно откуда течение завертело нас, ударяя о камни, и вырвало из моих сведенных судорогой рук запястье ангела…Как?! Не… не… не надо… В следующий миг в меня врезалось что-то огромное и потащило вниз…

«Ангел… нет… не бросай меня…» – беззвучно молила я.

– Это что такое было?! Харон?!

– Я тут ни при чем! Это река сама…

– Что?! С каких это пор Лета имеет свое мнение?! Она не могла по своему

усмотрению устроить это безобразие!

– Ну, значит, не могла, – пожал плечами перевозчик.

– А кто мог?! – психанула Смерть.

– Лучше успокойся и смирись. Лета – часть потока. Она имеет столько же прав, сколько и ты. Лучше смирись и жди. Жди ЕЁ решения. От нее зависит, что будет с этими двумя. Смерть угрюмо села на бортик лодки и вся как-то сразу поникла.

– Тяжело провожать духов. Тяжело встречать по ту сторону. Тяжело быть и дарующей, и отнимающей. Но тяжелее всего ждать. И провожать дорогих тебе духов. Тяжело. Больно? – перевозчик вздохнул, сел рядом и обнял за плечи девушку. – Жди. Оно того стоит. Лучше ждать и знать, чем надеяться на ложь и не знать. Дорогие тебе духу будут всегда рядом. Ты это знаешь. Просто закрой глаза и поверь в них. Они сильные.

– Я знаю, – эхом ответила девушка. – Но легче от этого не становится? – неизвестно, сколько они так просидели в ожидании. Понятие времени тут очень расплывчато. Вдруг перевозчик вскинул голову и прислушался.

– Иди. Встречай. И будь отныне мудрее. Однажды ты дорого поплатилась за свою спешку и глупость. Не повторяй ошибок, – Смерть кивнула и порывисто поднялась. Улыбнулась. Она обняла опешившего слугу, крепко прижалась к его костям лишь на мгновение и в следующее мгновение уже бежала по одной ей известной тропе.

Перевозчик улыбнулся и печально вздохнул.

– Что ее подопечная, что она сама… Совсем еще дети.

====== глава 15 ======

Проснулась я рывком и тревожно огляделась.

– Все хорошо, малышка. Твой мальчик здоров и полон сил, но пока спит. А нам надо о многом поговорить, согласна? – спросила Смерть, мягко улыбаясь. Я посмотрела на нее. Антрацитово-черные глаза мерцали. Искорки в них были похожи на дальний свет звезд. Такие же холодные и одинокие. Как и сама Смерть. В выражении глаз и в складке у губ притаилась грусть и тревога. Я кивнула. Хм. Взрослею? Или умнею? – Ты совершила глупость, не посоветовавшись со мной. Гоблины в вассалах – это не только хлопотно, но и опасно. Я уже урегулировала этот вопрос, тебе ничего не грозит. Но тогда я повела себя отвратно. Ты не так меня поняла. Угрозы осуществлять я не собиралась, просто громко ругалась. На будущее, не бойся меня перебивать и ругаться со мной. Ты моя внучка по магии и крови. Не держи обиды, разговаривай со мной. Это делать необходимо, я не чудовище и не тиран. Я твоя бабушка. Хорошо? – я кивнула. Она вздохнула свободнее и улыбнулась. – Теперь тебе надо пристроить парочку гостей в вашем мире. Сможешь?

– Взрослые, дети, маги?

– Есть и взрослые, и дети, и подростки. Среди них: маги, оборотни и маглы.

– Хорошо. По обстоятельствам. Есть еще сюрпризы?

– Да. Братья уже в твоем мире и ждут тебя в твоей комнате, – я задумалась.

– Что происходит в мире?

– Ну, помимо того, что вы умудрились вытянуть из потустороннего мира мифическое создание, растения, большую часть которых мир магии никогда не видел, успели наворотить дел в мире мертвых, еще и осквернили Лету тем, что лишь брали, ничего не давая взамен, и нажили в мире мертвых врага, то почти все прекрасно. Мир вышел на новый виток развития, пораженные ветви и грани реальности перестали существовать. Директора допросили лучшие мастера легилименции, и по результатам допроса найдено много улик и преступников, замешанных в грязных делах и измене короне. Королева активизировалась и созывает сюзеренов. Дела в магической Англии ее встревожили. Том Реддл потерял большое количество приверженцев и свое влияние. Аристократия взялась за ум, ремни и своих деток. Назначена дата казни директора, обвиненного в государственной измене. Это еще не все.

– Это где директор королеве дорогу перешел?! – изумленно спросила я.

– В одном из бункеров, принадлежащих директору и Геллерту Гриндевальду, было найдено мумифицированное тело старшего сына королевы. О его пропаже знали все, но кое-какая информация держалось в секрете. Королева – сквиб. И у нее длинная родословная.

Помимо всего прочего, королева соблюдает традиции и выполняет все положенные ритуалы. Ее мужем тоже был сквиб, но первенец был полноценным магом! И с потерей наследника королева потеряла шанс возродить магический род королей. Правда, я об этом не жалею, хоть это и плохо.

– А директору зачем тело сына королевы?

– Он искал способы перерождения или переселения в другое тело. А переродиться в сына самой королевы – почему бы и нет? Это дало бы ему очень многое. Далее. Фоукс – это тюрьма для его младшей сестренки, которую он насильно удерживал в мире живых, в теле животного. Но теперь она свободна.

– Думаю, стоит ему даровать то, чего он так страстно желает. Для него не будет ничего страшнее, – сказала я и коварно ухмыльнулась.

– О чем ты? – заинтересовалась Смерть.

– Он жаждет вечной жизни в молодом прекрасном теле, верно? Этот любитель маленьких мальчиков поломал много жизней ради своей мечты и своего блага. Дай ему то, чего он жаждет, но отними то, чем он живет. И помести его туда, где он будет страдать и отрабатывать грехи. Дай ему очень красивое тело, отбери свободу и права. Как он поступил с другими. План демонический и нуждается в магии, верно? Пусть будет игрушкой в их руках.

– А ты жестока. Не боишься понести наказание за попытку изменения чужой судьбы? Считаешь, что можешь судить других? А ты готова быть осужденной за свои решения? Умерь гордыню и обиды, дитя. Знай, что нет худшего наказания, чем-то, что нанесено своей рукой. Ведь этим он предает и ранит сам себя. И сам мир не останется в стороне. Жизнь накажет его по заслугам, Алекс. То, что он щедро давал другим, вернется к нему сторицей. А теперь думай, дитя. Думай. Через некоторое время хранитель времени повернет линию, чуть изменив историю. Сейчас начало декабря. Используй полученное время с умом. Свяжись с родными, которые места себе не находят, но терпеливо ждут твоего решения и просьбы о помощи. Не отвергай этого. Родная кровь – это не вода. Береги родных. И спутников. Кстати, из-за того, что ты своим поступком уничтожила целую ветвь древа, на мне теперь висит очень много душ, о которых нужно позаботиться. Поэтому я считаю приемлемым скинуть на тебя некоторых. А точнее, некоторого. А чтобы его не отверг этот мир, потому что он все-таки уроженец другой ветви древа, я привяжу его к тебе брачным обязательством. И так, внимание! Дарий Северус Снейп-Принц. Очаровательный молодой человек с тяжелым характером, твердой рукой и ядовитым языком. В прямом и переносном смысле. Он анимаг с 15 лет. Возраста твоего избранного, верно? А, нет. Ему же еще 14. Разница в четыре года… хотя стоп. Гораздо большая разница. Сколько тебе было в прошлой жизни?

– Не считается, бабушка. Уж моложе тебя, прости. Так ты мне пророчишь двух женихов? И после этого хочешь, чтобы я с тобой нормально общалась? Ну-ну. Посмотрим. Кажется, у тебя были дела? Ну, так иди. Меня твое общество уже тяготит. Думаешь, одна ты права? А напомнить, кто лишал меня права выбора и свободы воли? Жить вновь, да еще и учиться в классе в числе отстающих. Мечта. Попробуй на досуге. Понравится. А еще и беготня. Выпрыгивание из трусов, чтобы лишь угодить одной сущности, и едва ли не полное уничтожение себя, любимой. Я на полном серьезе не желаю с тобой больше общаться. Да, я ребенок. Но ты мне не мать, чтобы себе позволять то, что ты позволяешь! – перешла на крик я.

– Договорились. Разгребай все свои проблемы сама. Помощи не жди. И да, в знак доброй воли совет. Ты там вассалами малолетними обзавелась. Займись ими, или получишь откат от Магии, – процедила сквозь зубы сущность и исчезла.

Я потянулась в реальность. Пора самой решать проблемы. А то некоторые себе слишком многое позволяют…

– Ты палку перегнула, – задумчиво сказал перевозчик, выслушав рассказ.

– Думаешь? – неуверенно спросила Смерть.

– Уверен. Да и не похоже это на тебя.

– Вот все ты понимаешь, Харон. А скажи, что ты тут делаешь, где твоя лодка и весло? Почему не работаешь?

– Так ты же без дела сидишь. Вот и мне работы нет. Жду, когда ты работать начнешь. А так, мне тоже свойственна скука, – Смерть возмущенно вскочила и исчезла.

Харон долго смотрел на рассвет в мире живых. А после вернулся на берег реки. В свою лодку.

– Сестренка, ты спишь?! – возмутился Гидеон и встряхнул меня.

– Нет-нет! Что ты. Я тебя внимательно слушаю! – заверила я брата, прогоняя сонное состояние. Еще бы мне не спать. Слушать оды о красоте и исключительности его дамы сердца… Капец как интересно! Брат подозрительно посмотрел на меня и пододвинул мороженное.

– Тогда повтори, что я последнее сказал? – ласково попросил он, делая из своего стакана глоток.

– Эмм. Ну, что она самая красивая и такой больше нигде нет? И ты чувствуешь, что без неё жить не можешь? – брат натуральным образом подавился. Выпучил на меня глаза и долго откашливался.

– Чего это ты, братец? – спросил Фабиан и ударил брата по спине.

– Добрые вы родственники. С такими родными и врагов не надо! – ответил Гидеон, стирая выступившие слезы и обиженно повел плечами. – Я тут всю душу выложил, а они смеются! Как так можно? Я же ваш любимый старший братик!

– Переигрываешь, – констатировал Фабиан, отнимая у брата стакан с чаем, и сделал глоток.

– Это мой!

– Не-а. Уже мой. Ну, что у тебя стряслось?

– Да отец на Белле женить меня пригрозил, если продолжу свои завоевательные походы. А эта истеричка мне и даром не нужна! Вон, пусть Лестрейнджам в кровати даёт концерты. Меня от нее тошнит!

– Ещё бы. Помнится, когда мы прошлым летом в их замке на балу скучали, она тебя с лестницы спустила и Круциатусом приголубила. Чего только ты с этой ненормальной не поделил?

– Да не нужна мне эта старуха! Эта тварь пыталась меня к себе в клуб Пожирателей пригласить, ну, я и ляпнул, что от оргий с её участием могу подхватить все венерические болячки, которые она годами собирала по всем притонам и борделям. А эта сомнительная честь мне, в отличии от неё, не нужна.

– Да ты бессмертный, братец! Чего ради? – сквозь смех выдавила я.

– Да она половину курса в свою компанию пригласила и «осчастливила». А мне эта шкура и даром не нужна! – психанул брат.

– Оу. Слова фильтруй! – сказал Фабиан, треснув брата по шее.

– Да ладно. Нормально. А с чего вы взяли, что Блэк приглашала именно на групповуху?

– Даже если это всего лишь слухи, с ней не стоит иметь дел. То, что она дала троим из слизней – факт, – ответил Гидион, подмигнув мне, – собираешься проучить её?

– Ну, если ты так боишься её, то разве сестренка может допустить, чтобы какая-то девушка покушалась на честь её любимого, невинного братика… – многозначительно протянула я, и мы рассмеялись.

– Так почему с ней общаться не надо? И при чем тут ее личная жизнь?

– А при том. Она связалась с нехорошей компанией, после чего её характер круто изменился. Лонц МакЛаген даже разорвал с ней помолвку, хотя они с пяти лет обручены. Выплатил компенсацию. И теперь ухаживает за маглорожденной, так как все Лорды отказали ему отдавать своих дочерей.

– Ого! А какая причина? И как отреагировали Блэки?

– Причина в необоснованной агрессии. Есть документ из Мунго, где группой колдомедиков были зафиксированы множественные побои, переломы, яды и пыточные проклятия. А все потому, что жених в приказном порядке потребовал, чтобы невеста прекратила разгульный образ жизни и покинула клуб Пожирателей. А потребовал он это, потому что пошли слухи об употреблении запрещенных веществ старшими представителями Пожирателей.

– Это какими? – удивленно спросила я.

– Это наркотиками. Гриндевальд и его сторонники создали много химических и алхимических веществ, позволяющим солдатам быть непобедимыми. На деле – это обычные наркотики, от которых у любого поедет крыша. Солдаты под действием этих зелий и препаратов вытворяли немыслимое. Не по своей воле. Но и от дозы наркоты они уже в последствии не могли отказаться. Вот такие наркотики он и имел ввиду. Большинство Пожирателей – это бывшие солдаты, офицеры, узники лагерей и подопытные. Они физически не могут жить без дозы. А с дозой у них конкретно крыша едет. Многие так и не смогли вернуться к спокойной жизни, вот и агитируют всех на войну с маглами. Которые лишили их всего, – брат вздохнул. – Но эта не та тема, о которой мне хочется говорить сегодня. Все же не каждый день мы отмечаем совершеннолетие нашей дорогой сестренки. А захочешь узнать подробнее о войне, спроси отца. Он участвовал в ней. И у него есть дневники его друзей, которые не дожили до победы. А теперь скажи… ты еще девственница, или мне начать переживать и собирать золото на взятки? Чтобы мужа тебе купить? Ты извини, я так беден… но на хромого, слепого и глухого сквиба, думаю, наскребем. Ты только скажи, – лучезарно улыбнулся брат и подмигнул.

Возмущенно вскрикнув, я кинула молнию в старшего брата. Вот от кого-кого, а от Фабиана я такого не ожидала! Гидион задорно заржал и тоже поймал молнию. Те у меня получились кусачие. Братья ржали и убегали. Я не могла так это оставить и пыталась их догнать. Все же мастерски брат тему перевел. Видно, что не хотел этот вопрос обсуждать, но мне надо было узнать.