Текст книги "Пушистик (СИ)"
Автор книги: Pyrargyrite
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Если художник думает о том, нужен ли он этому миру, то Эррор постоянно прокручивает в голове мысли о том, как же ему необходим Инк. И уже даже нет смысла отрицать, что это не только лишь из-за незнания о своем предназначении или скуки. Нет. Ему не хватает этого неряшливого радужного недоразумения, его голоса, его глаз, его приставучести. Но понял он это лишь недавно, наконец забравшись в дом Инка в его антипустоте. Там было столько всего… Всякие листочки с глупыми напоминаниями, раздражающие полуживые предметы, великолепные картины и… Его кисть. Он же никогда никуда не уходит без своей чертовой кисточки! Тогда у него появилась надежда. Надежда найти его.
Только вот сегодня он, найдя тайную комнату в доме художника, насквозь провонявшую красками, совсем уже отчаялся. Кучка одежды лежала на полу, покрываемая светло-бежевым шарфиком. От этого вида у Глюка сердце ушло в пятки, а к вискам подступил холодный пот. Пыли рядом вроде бы нет, но кто сказал, что от художника вообще должна оставаться пыль? Инк же не такой, как другие. К тому же – бессмертен. И вполне возможно, что его «уход» не будет похож на «уход» обычных альтернатив.
Взяв бежевый шарф, разрушитель вдохнул еле ощутимый аромат от него. Как и ожидалось, химический запах краски и чернил. Что еще можно ожидать от Инка? Сложив аксессуар, а по совместительству – записную книжку хранителя, Эррор убрал его в глубокий карман, поражаясь весьма большим размерам обычного шарфа. Ну, а как иначе? Должен же он как-то вмещать в себя все записи разноглазого. Их, кстати, надо изучить. Вдруг что-то разъяснится?
Пока пушистик подушечками своих лап приятно разминал косточки чернокостному, Эррор задумался. Достал шарф, начал читать, ловя на себе шокированный взгляд Инка. Тот не мог не удивиться. Откуда у Глючного его шарф? Зачем он ему? Почему он так внимательно изучает заметки? В прочем, просто так хранителю этого не понять. Как и Эррору то, что именно сейчас так удивляет кота.
– Эх, – выдохнул разрушитель, разваливаясь на мягкой поверхности пуфика, при этом поглаживая пушистика по голове, – и вот куда он делся… – Задумчиво произнес чернокостный, закрывая глаза и тут же прощаясь со своим измученным сознанием. А вот Инк, кажется, после такого не уснет. Неужели Эррор ищет его? До сих пор? Неужели причина грусти разрушителя кроется именно в исчезновении хранителя? Кажется, это уже бредовые мысли, но, тем не менее, разве они не имеют место быть?
Несколько месяцев назад Инк сказал бы, что не имеют. Но не сейчас. Не после семи недель жизни в любви и заботе, не после наблюдения за домашним разрушителем, не после всех тех ласок и нежностей, так любезно предоставляемых пушистому комочку со стороны Эррора.
Нет, Инк больше никогда не сможет смотреть на Глюка как на врага. Он вообще его больше не сможет воспринимать чужим. Того, кто стал таким родным. Того, к кому так привязался.
Комментарий к Привязанность.
Инкушечка: https://vk.com/pyrargyrite?w=wall-166717349_134
========== Выбор. ==========
Сегодня пробуждение оказалось не из приятных. Ведь все началось с боли. С невероятно сильной боли, которую хранитель уже давно не ощущал. Та была из-за того, что один из миров прекращает свое существование. Но нет, его никто не разрушает, никто в нем не сеет хаос. То другая боль. Она появляется, когда сам создатель избавляется от своего «дитя». И она просто невыносима.
Заскулив и зашипев, хранитель начал дергаться, переворачиваться с одного бока на другой, сжиматься в комочек, а потом резко вытягиваться во всю длину, царапая «пол» своими когтями. Обеспокоенный Эррор растерянно развел руками над бедным котом, попытался взять того к себе, но он слишком сильно дергался. Глюк не мог понять причину такого состояния Инка, но сейчас его все равно больше волновали не причины, а последствия. Что делать? Как помочь пушистому созданию?
Не выдержав душераздирающей картины, Эррор схватил кота и прижал к себе, крепко держа и ласково, как бы успокаивающе поглаживая его по голове. Взволнованно посмотрев на скривившуюся от боли мордочку, разрушитель заметил маленькие прозрачно-радужные слезинки из зажмуренных глаз… Прямо как у Инка. Это усилило какую-то неясность в душе, но важнее было облегчить страдания пушистику, что-то для него сделать, избавить от боли.
Еще немного подергавшись, хранитель впился когтями в футболку разрушителя, разорвав ее в нескольких местах и немного задев черные ребра, что вырвало из уст Глючного протяжный рык. Но тот не злился. Нисколько не злился. Он лишь крепче вжал в себя кота, чувствуя, как тот успокаивается, как его тяжелое и учащенное дыхание замедляется, настраивает темп. Что это было – непонятно, но этот стеклянный взгляд, эти потускневшие глаза солнечно-небесного цвета, медленно закрывающиеся и говорящие о том, что Инк уходит, – все это острой иглой пронзает душу, до боли сжимает ее и разрывает на части. Только бы не ушел. Только не снова. Уснет – хорошо, но откуда Эррору знать наверняка: спать кот собрался или в прямом смысле уходить, оставлять Глюка одного. Снова.
Внимательно вслушиваясь в настраивающееся дыхание, ловя пальцами удары маленького сердечка, Эррор расслабился, облегченно выдохнув. Уснул. Просто уснул. И все-таки, что это было?
В голове, казалось, уже каша переварилась, но, в то же время, не было ни одной мысли. Еще и это невероятное сходство кота с хранителем. Должно же и ему быть какое-то объяснение.
Из записей в шарфе Эррор не нашел почти ничего интересного. Кроме, пожалуй, заметок о попытках обрести душу или научиться чувствовать. Это удивляло и даже поражало. Бездушный и бесчувственный хранитель, оказывается, тратил много времени и сил на то, чтобы стать по-настоящему живым.
Так разрушитель просидел с котом на руках около часа, боясь потревожить его покой. Но когда эти очаровательные глаза открылись, когда он снова замурчал, с души будто камень упал. Все в порядке, все как раньше. Погладив пушистика, Эррор отпустил его, положил на пуфик и открыл портал, дабы снова посетить антипустоту художника, но Инк подскочил и побежал за Глючным. Запрыгнув на его спину, кот протяжно мяркнул, будто говоря, чтобы его не оставляли. И его не оставили, взяли с собой.
Удивившись неожиданному и спонтанному возвращению домой, хранитель и не заметил, что в гостиной его дома сидит кто-то еще.
– Надо же, никак не ожидал, что из всех существ мультиверса именно ты придешь сюда. – Послышался голос со стороны, привлекая на себя внимание художника.
– Ну и что ты тут забыл? – Рыкнул разрушитель, скрестив руки на груди и одарив сидящего на диване скелета презрительным взглядом.
– Ну, Инк, как-никак, – мой друг. – Ответил желтоглазый, поправляя диадему на своей голове. – А теперь твоя очередь объяснять, что ты тут делаешь?
– Не твое дело. – Грубо отрезал Глюк, осматривая дом. Инк спокойно сидел на шее разрушителя и удивленно смотрел то на Эррора, то на Дрима.
– Ох, что это за чудесное создание? – Пропел хранитель снов, подорвавшись с дивана и подбежав к разрушителю. Мгновение, и Инка уже тискает в своих руках мечтатель, восторженно смотря на пушистое создание.
– Хэй, а разрешение спросить? – Рык Эррора вызывал мурашки по коже. При том не только у кота, но и у Дрима, которому, по сути, такое явление не должно быть знакомо.
– А ты что, ревнуешь? – Ухмыльнулся мечтатель, отходя от чернокостного на несколько шагов назад, наблюдая при этом бурную перемену эмоций на его лице. – Малыш, он, наверное, тебя обижает. – Мягко улыбнулся хранитель снов, теребя пузо кота. – Но не волнуйся, я спасу тебя из лап этого чудовища.
– Что ты там вякнул?! – Оскалился Эррор, зло посмотрев на желтоглазого. – Если ему что-то и не нравится, так это то, что он сейчас сидит в твоих мерзких ручонках. – Съязвил он, прожигая мечтателя разгневанным взглядом.
– Ну-ну, спокойнее. – Продолжал ухмыляться Дрим, ставя кота на пол и отходя от него назад. – Сейчас он сам выберет, к кому идти. Тогда и увидим, что ему нравится, а что нет. – Инк растерялся. Он вообще не мог понять, что происходит и почему эти двое так грызутся из-за него. Но эти выжидающие взгляды с двух сторон буквально вынуждали сделать выбор. Он был сложным. Все-таки Дрим – его друг, который вполне может догадаться о том, что Инк на самом деле Инк. Но с другой стороны – коту так хорошо с Эррором, что он даже готов отказаться от возвращения себе прежнего облика, лишь бы быть с Глючным как можно больше.
Пока Инк метался из стороны в сторону, Эррор и Дрим продолжили свои перепалки.
– Как хоть его зовут? – Поинтересовался мечтатель, на что разрушитель сперва открыл рот, чтобы ответить, но потом стиснул зубы, смущенно отводя взгляд в сторону и заливаясь синим румянцем. – Что такое? Язык проглотил? – Не дождавшись ответа, Дрим снова начал рассматривать кота, примечая его удивительное сходство с хранителем. – А он похож на…
– Инк. – Оборвал его на полуслове Глюк, поворачиваясь спиной к желтоглазому.
– Да, на него…
– Его зовут Инк. – Уточнил разрушитель, чем шокировал потерявшего дар речи мечтателя. Почувствовав теплую волну положительных эмоций со стороны Эррора, Дрим пришел в себя и широко распахнул глазницы.
– Так вот как ты к нему относишься… – Задумчиво прошептал хранитель снов, мягко улыбаясь. – Должен признать, не ожидал. Совсем не ожидал.
– Заткнись. – Грубо отрезал Глюк, пытаясь унять нахлынувшее смущение.
– Один вопрос. Какого из двух Инков ты успел так сильно полюбить? – Этот вопрос остался без ответа, ведь разрушитель лишь нервно сглотнул, поспешив удалиться от приставучего мечтателя. По-прежнему шокированный Инк сразу подорвался с места и побежал за чернокостным, прыгая к нему на спину. Но Эррор отвел взгляд даже от кота. Тем не менее, тот прекрасно видел синий румянец на черных скулах. А он милый. – Ладно, – протянул Дрим, – не знаю, интересно ли тебе это, но Инк пропал в андерфелле. Ни один из жителей этой альтернативы не знает ничего о том, что могло произойти с ним. Правда не знают, я умею чувствовать ложь. Его вещи я нашел в одном из сугробов, после чего принес их сюда. Как и кисть. Можешь посмотреть на них, вдруг это поможет тебе.
– Я уже видел. – Открывая скрытую дверь в потайную комнату, произнес Эррор. – Ничего. – Разочарованно обронил он, переступая порог. Инк тут же спрыгнул со спины на стол, заставленный множеством колб со смесями краски и магии. Где-то тут же должна быть пробирка, в которой находится та самая смесь, из-за которой хранитель оказался в кошачьей шкуре. Долго искать не пришлось. Единственная светящаяся из всех прочих, наполовину опустошенная и наспех прикрытая.
Остается решить, что делать. Пить или не пить. Он не знает, даст ли это какой-либо результат. Надеяться, в общем-то, особо не на что. Но, все-таки, вариант остается вариантом. Если спустя три месяца он сам еще не стал прежним, так, в общем-то, что терять?
Сверля взглядом пробирку с магической жидкостью, Инк задумался. Что будет, если он станет прежним? Все будет как раньше или что-то изменится? Как к нему будет относиться Эррор? На самом деле совсем не хотелось лишаться возможности быть заключенным в объятия чернокостного, лишаться этого теплого взгляда, этих поглаживаний, этой любви… Но… В свете недавних событий Инк вспомнил, кем он является. Он ведь совсем не хранитель, это так, дополнительная функция, бонусная программа. Он прежде всего – вдохновитель и помощник создателей, борец с артблоками и творческим кризисом. И даже если в мире все спокойно, состояние тех, кто его создает – нестабильно. Им нужна помощь, им нужна поддержка, им нужен заряд вдохновения, который способен дарить Инк.
Будь что будет. Создатели нуждаются во вдохновителе. А это важнее, чем нужды Инка. Пусть он так сильно привязался к Эррору, пусть будет очень тосковать по нему, если, превратившись обратно, не сможет быть с разрушителем. Пусть… Это его долг. А он всегда честно выполнял свои обязанности, жертвуя самим собой.
Пробирка оказалась опрокинутой на стол, а ее содержимое почти полностью вылакано котом. Эррор ругался, волновался, смотрел на кота, прижимая его к себе. И как только он упустил момент, когда это пушистое создание полезло ко всякой дряни? Слишком задумался, смотря на вещи Инка, раз за разом вдыхая этот противный химический запах красок. Противный, едкий, но любимый.
Хранитель сделал свой выбор. Остается только ждать его результатов. И даже если он станет прежним, всегда ведь есть шанс, что Эррор не отвернется от него? Он ведь так тоскует по художнику… Но, все-таки, черт его знает, как все будет…
========== Обращение. ==========
Вчера был невообразимо ужасный и тяжелый день. Мало того, что Инку по неизвестным причинам было плохо после пробуждения, так еще и довелось встретиться с этим надоедливым Дримом. Порой хочется его прибить, но Эррор дал себе слово, что больше не убьет ни одно живое существо. Зачем? Да черт знает, Инк всегда просил его об этом. Да и у Найтмера вдруг появились какие-то «братские» чувства, не хотелось бы иметь с ним проблемы из-за этого мечтательного придурка.
Но то – еще не самое страшное. Ладно еще в попытках найти хранителя до сих пор полный тупик, так было и раньше. Но то, что пушистик налакался какой-то дряни в доме этого радужного мудака – просто уму не постижимо! Вот что сейчас с ним будет? А если он отравится? Что именно он выпил? Для чего? Нет, конечно, возможно, эта светящаяся жижа и безвредна, но… Да как, черт подери, светящаяся жижа вообще может быть безвредна? Тем более, для организма обычного кота!
Дрим, осмотрев остатки этой смеси, сказал, что это магия, смешанная с эмоциями, которые употреблял хранитель. Мало обнадеживает. Магия, да еще и эти чертовы искусственные эмоции – как это скажется на коте? Черт бы этого Инка побрал за все. И за то, что пропал, и за то, что сейчас остается только гадать, что будет с пушистиком.
Недовольно фыркнув, Эррор буквально выплюнул воздух и, нахмурившись, продолжил увлекательный просмотр андерновеллы, поглаживая при этом кота. Даже на сериале было тяжело сосредоточиться, ведь чернокостный чуть ли не каждую минуту бросал встревоженные взгляды на сладко посапывающего пушистика. Надо признать, этот комочек шерсти стал больше. И когда только успел, совсем недавно был гораздо меньше. А еще он выглядит не таким пушистым, как, например, пару дней назад. Может из-за того, что подрос? Или просто кажется…
Замурлыкал. Эти звуки и вибрации, проходя через все тело, усыпляют. Глаза будто наливаются свинцом и невольно закрываются, заставляя уходить в царство Морфея. И если это мурлыканье усыпило разрушителя, то Инк, растянувшись на груди Глючного, лишь наклонил голову в бок и смотрел на умиротворенное лицо Эррора. В прошлый раз смесь тоже подействовала не сразу. Надо признать, сейчас все тело разрывает ноющая боль. Суставы и мышцы тянет так, будто еще немного, и они порвутся. Совсем неприятно.
Когда Инк становился котом, тело тоже пронзала боль. Но та была острой, сильной, колюще-режущей. И длилась она весь период обращения, который прошел достаточно быстро. Не по ощущениям, а по факту. Впечатление, как раз наоборот, создавалось такое, будто прошла целая вечность боли и страданий. Но то, оказывается, были цветочки. Когда тело долго и протяжно ноет, а ты не можешь найти себе места, – это оказывается куда более мучительным. Неизвестно, что будет дальше. Он до сих пор не знает, станет ли собой.
Но ему точно известно, что, если все-таки превратится обратно, надо будет срочно убираться из антипустоты Эррора. Но вот проблема – Бруми осталась дома, а без нее он открывать порталы не умеет. Ладно, нужен другой план. Вряд ли Глюче оценит обращение его любимого котика в давнего врага. Ой как вряд ли. Главное – чтобы процесс прошел не на его глазах. Но и тут свои трудности. Если это опять будет так болезненно, то вряд ли Инк сможет сдержать скулеж от этой боли. А это без сомнения разбудит Глючного.
Дабы не тревожить сон Эррора, Инк аккуратно выбрался из его объятий и отошел в сторону, развалившись на холодном полу антипустоты. В руках разрушителя лучше. И боль кажется меньше. Но он не может позволить себе разбудить Глюка. Не сейчас, не тогда, когда он в любой момент может начать обращаться.
Пролежав несколько часов в холоде на твердой поверхности, хранитель задрожал. Он так и не смог уснуть. Да и разве это возможно в таком положении? Хоть он уже и не думал, просто лежал и чего-то ждал, где-то внутри что-то бурлило. Какие-то эмоции и чувства. Приятные, теплые. В животе будто бабочки запорхали. От чего это? От того, что он сейчас смотрит на Эррора, или это тоже часть процесса обращения? Странное чувство, но такое прекрасное.
Глаза заболели. Очень сильно заболели. На мгновение даже показалось, что все вокруг охватила тьма. Нет, конечно, антипустота Эррора – сама по себе тьма, но тот уголок, в котором они вместе обитали, весьма светлый. Тут и телевизор, и светильник, и какие-то магические лампы. Весьма красивые, завораживающие. В них магия фонтаном льется вниз, а потом обратно, и так, словно по алгоритму, циклично повторяется. Она светится, переливается ультрамариновым оттенком. Тускло, конечно, но все-таки. Но самое изумительное в этих лампах то, что циркулирующая магия в них принадлежит Эррору. Это, правда, самое впечатляющее. Ведь у него просто прекрасная магическая энергия. Даже при всех его лагах и нестабильности его души.
Толи от пристального взгляда, толи от ощущения нехватки чего-то, Эррор проснулся. Заметив отсутствие на себе пушистика, он резко подскочил и столкнулся своими янтарными глазами с этими… Сердцами? С каких пор у кота меняется форма глаз так, как она всегда менялась у Инка? Подозрительно, ужасно подозрительно.
– Инк? – Тихо прошептал разрушитель, недоуменно смотря на кота. – Ты чего ушел? – Хранитель на это лишь вздрогнул, кое-как поднялся с пола и попытался запрыгнуть на чернокостного, но все так болело, что он не смог. Зато его подхватил сам Глюче, снова положив на себя и начав мягко почесывать шею, так, как любит пушистик. Вновь замурчав, Инк потерся головой об руку Эррора, подвинулся выше, коснулся своим влажным носиком переносицы Глюка и, все с теми же сердцами в глазах, развалился на разрушителе, опустив лапы так, словно обнимает того за шею. Тепло окутало все тело. Стало хорошо. Боль действительно стихла. Разрушитель в долгу не остался, он тоже обнял кота в ответ, слегка почесывая его по голове. Это странно, несомненно странно, но ладно. Пусть будет так. Может быть, это из-за той краски у него вдруг начали меняться форма и цвет зрачков?
========== Негодование. ==========
Протяжный скулеж эхом разносился по просторам антипустоты. Обращение все-таки пошло, и сейчас самый его разгар. Эррора охватила невероятно сильная паника, он даже не представлял, что делать, ведь не мог понять, что происходит с котом.
– Чертова жижа! – Прорычал Глюк, стягивая с себя кофту и укутывая в нее свернувшегося калачиком Инка, из глаз которого тонкой струей лились радужные слезы. Надо что-то делать, надо разобраться во всем этом, помочь… – Тише, малыш. – Проводя рукой по дрожащему тельцу, мягко шептал разрушитель. – Я сейчас, мигом приведу того, кто сможет тебе помочь. Потерпи немного. – В душе будто кошки скреблись от такого зрелища. Спешно Эррор открыл портал одним взмахом руки и удалился на поиски Саенса, или Дрима, да кого угодно! Лишь бы помогли. А смогут ли?
Болезненные мяуканья, шипение и скулеж плавно превращались в хрип и рваные крики. Невероятно, просто невероятно болезненный процесс. Вся шерсть медленно опала, кожа стянулась, пережимая мышечную ткань под ней. Постепенно сквозь нее начали прорываться костяшки рук и ног, объемы тела с невероятной скоростью увеличивались, разрывая кожный и мышечный покров, что приносило ужасающую боль. Все органы внутри сжались, а сознание от такого несколько раз покинуло хранителя, в скором времени возвращаясь обратно. И все из-за той же боли. Он уже обычный скелет, только весь в крови, весь в слезах и… В магии? Каждая волосинка, каждая кожная клетка, каждая капля крови – все собралось в одно место за ребрами, сжимаясь до размера ладошки. Все тело Инка окутала прозрачно-радужная магия. Как бы согревая, снимая боль, облегчая ее. И большая концентрация магии скопилась именно в грудной клетке, образовав там светящуюся ярким светом небольшую субстанцию, принимающую определенную форму. Форму души.
Неужели его эксперимент все-таки обвенчался успехом? Неужели ему удалось обрести душу?
Тяжело дыша и подрагивая, хранитель лежал на холодном полу антипустоты. Дрожащими руками он окутал себя скинутой ранее кофтой Эррора. От нее приятно пахнет, от нее веет теплом. Будучи не в силах более шевелиться, он просто поджал колени к себе руками и закрыл глаза. Наконец-то это мучение закончилось. Он снова скелет, он снова тот, кем должен быть. Не совсем конечно, теперь у него есть душа, которой он всегда был лишен. Душа, что согревает изнутри. Душа, в которой бушует невероятно сильный шквал эмоций и чувств.
Теперь он по-настоящему живой.
Благо Эррор не видел весь этот процесс обращения. Он был слишком ужасен, слишком отвратителен. Такое зрелище легко может сломать психику кому угодно. Даже тому, кто раньше совершал жестокие убийства. Хотя Эррор никогда не отличался жестокостью. В этом плане он был лоялен, и, если убивал, то быстро, не мучая жертву. Только с Инком все было иначе. Приходилось возиться, растирать его косточки в порошок, обращающийся в чернила. Ох, сколько же боли принес этот разрушитель. Но, поняв, что так хранителя не убить, он не повторял подобные действия. Даже как-то побаивался ранить, будто винил себя за причиненные мучения. А сражался лишь потому, что приходилось. Как иначе то?
– Оши… Что же с нами теперь будет… – Тихо прохрипел хранитель, услышав звук закрывающегося портала за спиной. Удивлению Эррора не было предела. Сперва он обежал чуть ли не каждый уголок мультиверса, так и не найдя ни у кого отклика о помощи. Да что там, некоторых личностей он в принципе найти не смог. Потом он в панике подорвался обратно в антипустоту, проклиная каждую душу в этом мире. А теперь, выйдя из портала, его глазам предстал не кот, укутанный в кофту. А белый скелет с черными узорами по всему телу, скрутившийся калачиком, укрываемый одной только вещью разрушителя. Что еще больше поражало – так это большой пушистый белый хвост, с черной шерстью у основания, выглядывающий из-под кофты. Такой знакомый, такой родной, правда увеличенный в несколько раз. И уши. Те самые большие уши с черными кисточками, становящимися белыми по мере увеличения длины.
– Какого… – У Эррора не было слов, чтобы передать все эмоции, устраивающие самый настоящий хаос внутри. Он даже понять не мог, какие именно чувства вызывает у него представшая перед глазами картина. Он в принципе не может понять то, что видит.
Подойдя к хранителю, Глюк хотел начать ругаться на него, требовать объяснений, возмущаться из-за того, что этот радужный мудак все время был с ним. Это как удар в спину. Ведь он открывал душу коту, он находился с ним в невероятной близости. И что он видит сейчас? Гребанного пропавшего Инка, на поиски которого было угроблено столько сил и времени, столько нервов. Он видит своего врага. Пусть Эррор уже давно проникся к этому недоразумению более теплыми чувствами, пусть он действительно волновался и переживал, пусть тосковал и грустил по нему, но… Как на это вообще реагировать? Неужели у этого мудака нет ни капли совести? Ворвался в чужую жизнь, подкрался максимально близко, заглянул в душу и… Оказался… А кем он оказался?
Эррор же все это время воспринимал Инка именно как Инка. Он любил эти сходства, цеплялся за них, привязывался к ним и ко всему прочему. Но это все еще не отменяет того факта, что сама ситуация просто вымораживающая. Что делать? В горле будто застрял ком, страшно даже пошевелиться. Все это так похоже на плохой сон. На очень плохой сон. А такой ли?
Он ведь хотел найти Инка, хотел его возвращения. Так к чему эти смятения внутри? А к тому, что это все неправильно. Да, он хотел этого, но не таким же способом! Все казалось таким нереальным, таким бредовым, что просто жуть.
– Прости меня, Оши… – Еле слышно прошептал хранитель, с трудом держа глаза приоткрытыми и смотря на ноги стоящего перед ним обомлевшего разрушителя. Сознание снова покидает чертоги разума Инка, снова погружает в какое-то забвение. И он ничего не может с этим поделать. Совсем ничего, как бы не старался держаться. Глаза художника потухли, а тело, будто мертвое, полностью расслабилось на полу. Эррор по-прежнему не мог переварить случившееся в своей голове, он все пытался понять, что чувствует, как относится к этому, что будет делать. Но все безуспешно. В голове такая каша, что даже череп начало разрывать от боли. Бесполезно думать. Воистину бесполезно. Ведь сердцу не прикажешь, а мозгам не объяснишь, почему вдруг появилось такое навязчивое желание взять измученное тело хранителя на руки, упасть с ним на пуфик, и, прикрывая оголенные кости своей кофтой, обхватить его своими руками. Прижать к себе, провести пальцами по смоченной слезами белой скуле, осмотреть это до сих пор охваченное болью лицо и просто закрыть глаза, тяжело выдыхая. Потом он выместит все свое негодование на этого мудака, потом потребует всех объяснений, потом выскажет все, что о нем думает. Но не сейчас. Не то состояние. Совсем не то состояние. При том не только у разрушителя, но и у Инка. Ну не злиться же Эррору на бессознательное тело, так доверчиво лежащее в его руках.
Комментарий к Негодование.
Маленькие главки, зато частые, хых.
========== Объяснения. ==========
– Да сколько можно спать, радужный мудак?! – Прорычал в лицо хранителю чернокостный, не прекращая при этом обнимать его. Дождавшись, когда сонное создание разлепит свои разноцветные очи и придет в себя, Эррор продолжил. – Ну и какого черта это было? Один из твоих хитроумных планов? Какая-то странная и совсем невеселая игра? Что?
– Мх… О чем ты, Оши? – Сонно выдавил из себя художник, не понимая, что от него хотят.
– Не притворяйся дурачком! – Эррор оскалился, зашипел, но не отпустил из своих рук скеле-кота, или кото-скелета. Черт поймет, кто он сейчас. – Зачем нужен был весь этот цирк?
– Значит, ты уже не против того, чтобы я тебя так называл? – Ехидно улыбнулся хранитель, посмотрев сердцами в глазницах прямо на посиневшего от смущения, но по-прежнему злого разрушителя. Тот хотел уже сказать что-то против, но Инк перебил его, начав свои объяснения. – Ты уже читал о том, что я пытался обрести душу. Для этого я создал смесь из магии и эмоций, в надежде, то это даст какие-то результаты. После употребления этой смеси, через какое-то время, я действительно обрел эмоции и чувства… Только при этом стал… Сам знаешь кем. Пока ты обчищал шоколадные запасы фелловских братьев, я забрался в созданный тобой портал. Только вот совсем не подумал о том, что сам себе подписал контракт на безвылазную жизнь в антипустоте…
– Ах, ты еще и не доволен?!
– Стой, Оши, нет, я не это имел в виду. – Белая рука легла на черную скулу разрушителя, поворачивая его лицо к хранителю. – Я бы не отказался ни от одного мгновения, проведенного здесь с тобой. Признаться, я уже был готов остаться котом навсегда, забыть о своей натуре, о своем предназначении, лишь бы чувствовать твою руку на своей голове, лишь бы спать на твоей груди… – В душе Эррора начался самый настоящий ураган эмоций. Столько всего смешалось в один убийственный коктейль, что, казалось, глючная магическая субстанция скоро выпрыгнет из груди и разорвется на части от такого обилия самых разнообразных чувств. То была и злость, и смущение, и обида, и что-то иное. Что-то теплое, приятное, окрыляющее, но, в то же время, какое-то болезненное и острое. – Но создатели нуждаются во вдохновителе, поэтому я все-таки решил рискнуть и допить ту смесь, надеясь, что она вернет мне прежний облик и силы….
– То есть, ты еще и не был уверен в том, что она вернет все в норму? – Как-то странно и мрачно произнес разрушитель. – Скажи мне, как можно быть таким идиотом? Ты серьезно готов заливать в себя всякую дрянь, совершенно не предполагая, как она на тебе отразится?
– Ну… – Почесав затылок, протянул Инк с глупой улыбкой на лице. – Я же бессмертен, поэтому особо об этом не беспокоился.
– А то, что смерть – не единственный из плохих исходов подобных действий, тебя, конечно же, не волнует?
– Я даже не подумал о том, что, кроме смерти и отсутствия эффекта, могут быть еще какие-то исходы. – Нелепо хихикая, проговорил хранитель, ловя на себе осуждающий взгляд разрушителя.
– Идиот. – Нахмурившись, буркнул чернокостный.
– Прости за то, что заставил тебя волноваться. – Опуская глаза, серьезно начал художник.
– Да кто волнуется то. – Съязвил Эррор, закатывая глаза.
– Мне было очень приятно получать столько внимания с твоей стороны. – Спокойно продолжал Инк с легкой улыбкой на лице.
– Оно было не для тебя, а для кота.
– И, признаться, я был очень удивлен тому, что ты искал меня.
– Да нахрен ты мне сдался, радужный мудак? – Повысил голос разрушитель, не убирая из своей интонации недовольное рычание.
– За это время ты открылся мне с новых сторон. Да, это было нечестно по отношению к тебе…
– Конечно нечестно. За такое и кости перемолоть можно.
– Но я ненамеренно вторгся в твою жизнь. Тем не менее, ты сам стал неотъемлемой частью моей жизни.
– Ненамеренно он, ага. – Эррор заметно напрягся, еще сильнее нахмурился и саркастически продолжил. – Конечно же я, как наивный дурачок, поверю всем твоим словам.
– Я полюб…
– Да у тебя даже души нет! – Вспылил он, оборвав хранителя на полуслове, при этом прожигая его разъяренным взглядом. – Ты просто бесчувственная кукла, которая даже понятия не имеет, о чем…говорит… – Грубо продолжил чернокостный, но, заметив грусть на лице хранителя, немного смягчился и опустил взгляд, почувствовав себя за что-то виноватым. Но за что, разве это не правда? В глаза попало тусклое свечение, виднеющееся сквозь черно-синюю кофту разрушителя. Молча он раздвинул края предмета одежды на груди хранителя и обомлел. Внутри что-то сжалось от вида будто стеклянной, полупрозрачной души, переливающейся всеми цветами радуги. Она прекрасна. Магия в ней льется подобно водопаду и поблескивает, будто та – ограненный алмаз. Завороженно любуясь душой хранителя, Эррор, как немая рыбка, открывал и закрывал рот, не произнося ни звука.
Он поторопился с выводами.
– Ты научил меня чувствовать что-то подобное, ты подарил мне столь приятные и теплые эмоции… – Тихо прошептал Инк, попутно зажимая разрушителя между своими руками, заставляя его вжиматься в поверхность пуфика. – А еще я знаю, что ты чувствуешь точно то же самое. – Нависнув над Эррором, он наклонился к его шее, после чего провел по ней радужным языком, изучая каждый шейный позвонок. – Так что даже не думай сопротивляться.
