Текст книги "Репетиция (СИ)"

Автор книги: primavera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– А машина?

– Машины на нашей стоянке нет. Я проверила, – голос девушки дрогнул

Почему-то это известие слегка успокоило его. Джиллиан отличный водитель, и не склонна к сумасбродству. Покатается по городу, сбросит стресс и вернется. Но червячок сомнения, зашевелился и не давал успокоиться.

– Но может все не так страшно, – выговорил он в задумчивости. А в желудке разрастался ледяной ком, словно он проглотил что-то холодное и скользкое. Гадкое. Какой-то внешний раздражитель вызывал сильное опасение. Кэл осторожно повернул голову и грязно выругался про себя. За окном падал снег, подгоняемые сильным ветром, тяжелые слипшиеся хлопья шлепались на стекло и, прокладывая свои извилистые пути, сползали вниз, медленно тая.

Сбылось предсказание Джиллиан. На улице разыгралась самая настоящая снежная метель.

В такую погоду привычная дорога домой становится полосой препятствий, а гонки по заснеженному городу, он знал, что Джиллиан взвинченная их беседой, вряд ли станет ползать на своей скоростной машине, могут повлечь за собой ох, какие неприятности.

– Может, вы ей позвоните, – Торрес схватила со стола телефон и буквально всунула его в руки мужчины, – вам она обязательно ответит, – сказала она с надеждой, заискивающе улыбаясь.

Кэл с недовольным видом вертел в руках трубку, уголки его рта несколько раз скептически дернулись. Риа опешила от изумления. Лайтман сомневается, что его звонок дойдет до назначения. Что же произошло между Кэлом и Джиллиан?

– Не твое дело, – буркнул он, не дав ей додумать, считав все мысли с лица встревоженной девушки, – и… – он вытянул вперед руку, указывая на дверь, – вон, надоела, разберусь без тебя.

Бесцеремонно вытолкал упирающуюся, Торрес в коридор.

Оставшись наедине с самим собой, Кэл помедлив минуту, поигрался телефоном включая и отключая его, подбросил несколько раз вверх, изображая жонглера, пока трубка по счастливому стечению обстоятельств не плюхнулась на диванную подушку. Он плюхнулся рядом, сгреб мобилу и нажал кнопку быстрого вызова. Равнодушные, протяжные гудки, наполнили пространство кабинета глухой безысходностью.

На домашнем телефоне включался автоответчик.

– Привет! Вы позвонили…

Прослушав с десяток раз доброжелательный спокойный голос Джиллиан, начитывающий приветствие, Кэл убедился, что до дома она вероятней всего, не добралась. Даже если она спит или нежится в ванне, надоедливые трели электронного звонка, заставили бы ее взять трубку. Или не желает ему отвечать, видя знакомый номер– мстит за его вчерашнее молчание?

Кэл неожиданно разозлился. Что произошло сверхъестественного? Сбежавшая с работы, оскорбленная женщина не желает никого видеть и ни с кем разговаривать. Ну, кому понравится, если его ощупали, поцеловали без спроса, да еще предложили поработать шлюхой, а теперь в наглую обрывают телефон. Упорно домогаются, не дав побыть наедине, пожалеть себя любимую, поплакать в темном уголке. Джиллиан могла быть где угодно. Например, в своем любимом кафе. Пить горячий шоколад, закусывая его имбирными булочками. Сластена. Кэл не заметил, что улыбается, представляя ее губы, и как она слизывает с них капельки застывшего напитка.

Время-то далеко не позднее, только-только пробило девять.

Ругая себя за глупость, Кэл снова повторил вызов на мобильный. Лайтман не сразу сообразил, что ему не нравится. Джиллиан просто не брала трубку. Не сбрасывала вызов, увидев высветившийся номер Кэла, не срабатывала голосовая почта. Телефон работал в обычном режиме, все очень было похоже на то, что он включен, но находится в недосягаемости для Джиллиан. Она либо оставила его где-то, что маловероятно. Фостер не расставалась с трубкой, даже идя в туалет. Или же телефон у нее отобрали. Но кто и зачем? Ну все – это уже не лезет ни в какие ворота, еще немного и он додумается, что и ее похитили… Кэл не успел окончить мысль

В кабинет просунулась голова Торрес

– Я обыскала весь офис, проверила все самые невероятные места. Телефона доктора Фостер не нашла.

Хлопнула дверью, исчезая, не дав опомниться Кэлу и выдать очередную гневную тираду на тему, что он думает об излишнем любопытстве сотрудников. Чертовски проницательных сотрудников.

Но сидеть и тупо пялиться по сторонам, надеясь, что Джиллиан вдруг появится лично тоже не дело. Все же сегодня он довел ее раскаленного состояния.

Лежащий между ног мобильник завибрировал, быстро доехав по бедрам до, как оказалось, все еще слишком остро реагирующего на внешние раздражители члена. Кэл поморщился, его окатило жаром и он, поймав пляшущий телефон, глянул на дисплей – «Эмили».

– Да, Эм, что-то случилось?

Звонок дочери в неурочный час лишь добавил беспокойства

– Паааап, – проговорила она ему в ухо драматическим шепотом и замолчала, прерывисто дыша

– Эмили в чем дело?! – сорвался Кэл

– Джиллиан, – сказала она чуть громче, в трубке что зашуршало, словно Эмили прикрывает микрофон рукой

– Где? – рявкнул он, вскакивая на ноги, так резко как будто его подтолкнула, пружина, вырвавшаяся из недр дивана и впиваясь ему в зад.

–Аааа, ыыыы, – мялась Эмили, – ну, в общем, сейчас спит на диване в гостиной.

– А что было раньше? Стоп нет, – передумал он допрашивать дочь по телефону. – Я еду домой скоро буду.

Схватил и пальто и, одеваясь на ходу, пытаясь одновременно вызвать такси, выскочил из кабинета, не отвечая на вопросы, бросившихся ему на перерез Торрес и Локера, пронесся по коридору исчезнув за входной дверью.

========== Она ==========

– Ублюдок, ненавижу! Помада моя ему, видите ли, не нравится. Так какого черта лез? Целовался бы со своей Валовски, у нее наверно все на высшем уровне. И вкус помады тоже!

Как же Джиллиан была зла на Кэла, и на себя. На свое тело, предавшее ее, на любовь к этому отвратительнейшему на земле человеку. Еще минута и она снова бы сдалась, поддалась его чарам и согласилась отправиться с ним на вечеринку. И позволила бы на людях залезть под юбку. Оправдывая его, но первую очередь себя – ради работы. А если бы он предложил ей лечь в постель? Ради игры! Ни за что! Но отрицать, что ей этого хотелось бессмысленно.

Как же вовремя затрезвонил мобильный, и все решилось мгновенно, поставив сорванные ураганным поцелуем предметы на свои законные места. Вот пусть детектившу прихватит с собой, и тащиться на все четыре стороны. Без меня! Могут заниматься чем угодно. Мне без разницы!

Глотая непролитые слезы, переполненная, причиняющим боль, гневом, ощущая, как горит ладонь, оставившая отпечаток на небритой щеке обидевшего ее мужчины. Джиллиан почти бегом, спускалась вниз по лестнице. Потеряв осторожность, рискуя оступиться на высоченных каблуках и сломать себе ногу.

Прижав телефон плечом к уху, она рылась в сумочке, пытаясь найти завалившиеся на самое дно ключи от машины. Набранный номер оказался вне действия сети. Снова неудача. Женщина смотрела на мерцающие цифры, соображая, кому же она хотела позвонить. Обреченно махнула рукой и быстрым шагом, огибая выстроившиеся ровными рядами машины, шла по автомобильной стоянке.

В этот предвечерний час в подземном гараже не было ни души. При тусклом свете ламп обтекаемой формы машины, казались диковинными монстрами с поблескивающими в темноте глазами-фарами. Джиллиан вздрогнула и поежилась, ее шаги гулко отдавались на цементном полу, отбрасываемая тень осторожно бежала впереди, словно напуганная столь странной, непостижимой тишиной царившей здесь в центре большого, шумного города. У Джилл вырвался вздох облегчения, когда она, наконец, добралась до своей машины. Пиликнула сигнализация, авто хитро подмигнуло фарами. Неожиданно женщине, что-то попало под ноги, она споткнулась, взмахивая руками и проскальзывая по крохотной лужице пролитого масла. Разжав вспотевшую ладонь и роняя сумочку на пол. Ее содержимое вывалилось наружу, разлетевшись между машинами.

В полумраке, напуганная неожиданной аварией, Джиллиан не заметила, как выпавший телефон, вращаясь вокруг своей оси, проскользил между колесами стоящего по соседству «Шевроле», стукнулся о покрышку и замер в густой тени. С оханьем присела на корточки, быстро покидала на место рассыпавшиеся вещи и нырнула в уютный салон, дверка плотно захлопнулась, негромко щелкнув замком. Машина, приятно урча мотором, послушно тронулась с места, Фостер нажала на газ, прибавляя скорость, выехала за ворота.

В зимних сумерках, танцуя в свете уличных фонарей, и медленно падая на землю, кружились искристые, невесомые снежинки. В воздухе заметно похолодало. Оставшиеся от дневного дождя многочисленные лужи медленно, но верно засыпало призрачно белым, нереально сказочным снегом.

В такую погоду хорошо гулять вдвоем по пустынным аллеям парка, чувствуя тепло сильной и надежной руки, крепко держащей и согревающей мерзнущие на легком морозце пальцы. Ненароком касаться плеча плечом, ловить влюбленные взгляды и целоваться до головокружения. Но эта вполне возможная роскошь оказалась недоступной лишенной душевного равновесия женщине. Да и у нее не было того единственного и близкого, кого можно пригласить на романтическую прогулку.

У Джиллиан было не то настроение, чтобы оценить красоту зимнего вечера, она вырулила на проспект и машина влилась в беспрерывный поток, мчавшихся по своим делам автомобилей…

Ветер усилился, серые сумерки сменились чернотой ночи, принесшей с собой обильный снегопад.

Дворники с натугой справлялись с навязанной им работой, усиленно трудясь, чиркали по триплексу, сгоняя воду и мокрый тяжелый снег. А он все шел и шел, скрывая за мутной пеленой дорогу. Свет фар вырывал из темноты безумный хоровод танцующих, слипшихся в экстазе, снежинок. Машина плохо слушалась руля, на поворотах ее заносило, она шла юзом, норовя опрокинуться, судорожно тормозила, надрывно скрипя шинами.

Куда и главное от чего она бежала, Джиллиан не знала. В голове было пусто, руки и ноги действовали чисто механически, повторяя хорошо заученные уроки. Газ, руль, коробка передач, тормоз, поворот, обгон… Вот уже второй час Фостер бессмысленно кружила по заснеженным улицам. Какая-то сила снова и снова гнала ее вперед, заставляя давить на газ нестись вперед, рискуя снести себе голову, участвуя в сумасшедшей гонке со смертью.

Пару раз Джиллиан чудом избежала лобового столкновения с тяжелыми снегоуборочными машинами, лишь выученные до автоматизма навыки вождения спасли ее близкой гибели. Но и это не прибавило ей осторожности.

Страха не было, только боль, заставляющая судорожно вцепляться в руль. Усугубляли шаткое положение женщины то и дело накрывающие слезы. Стоило Джилл слегка успокоиться, как очередная волна боли и обиды сжимала горло, а глаза застилала мутная соленая влага, скатываясь по саднящим щекам, прозрачными капельками слез. Джиллиан уже перестала их смахивать с лица, признав свое поражение.

Ненависть и злость прошли, остались горечь и разочарование. Женщина искала причину и не находила ее, вернее не желала признавать того, что вдруг стало столь очевидным.

Кэл.

Что такое особенное сделал он? Все его действия и слова укладывались ровными рядами, не нарушив многолетнего, давно ставшего обыденным, образа их общения. Лайтмана нельзя было изменить, требуя от него правильного поведения. Кэла нужно было принимать таким, каков он есть. Со всеми причудами, ехидством, грубостью насмешками. Ужасный непредсказуемый тип, развязный и заносчивый. Но он обладал способностями резко противоречащими всему его облику– удивительной заботой и нежностью. Жаль, что последнее проявлялось слишком редко. И большинство не было знакомо с другим Кэлом, но Джиллиан была в числе избранных и как никто другой понимала его и прощала. Она порой злилась, порой обижалась, но чаще всего безропотно сносила все его издевки и, благодаря своим знаниям и умению управлять Кэлом направляла его энергию в нужное русло. Но не в этот раз!

Почему ее так задело это небрежно брошенное «Репетиция». Джилл была возмущена, его грязными заигрываниями, но воспоминания о прикосновениях рук Кэла жгли ноги, отдавались горячими спазмами внизу живота. Может дело в том, что если бы все случившееся в кабинете, чуть ли не на глазах у посторонних имело место в другое время и при других обстоятельствах. Чтобы у них было больше свободы и шире выбор. Чтобы все эта подстольное противостояние закончились чем-то намного серьезней. Джиллиан не желала играть роль его озабоченной подружки. Она хотела быть его женщиной. Любить не понарошку, а всерьез.

Как же сложно, как же трудно и невыносимо больно. Джиллиан на секунду прикрыла глаза. Свет фар встречной машины был столь ярок, что ослепил ее сквозь сомкнутые веки. Женщина испуганно вскрикнула, на долю секунды выпустила руль из моментально взмокших ладоней, одновременно вдавливая до упора педаль тормоза. Машину завертело вокруг своей оси на мокром и скользком от снега асфальте. Накренило в бок, оторвав правые колеса от земли, протащило юзом, как следует встряхнув, швырнуло на встречную полосу, и сделав несколько опасных пируэтов, она с сытым чавканьем влетела мордой в сугроб, зарывшись в него до задних дверей.

От внушительного толчка, Джилл приподняло на сиденье, рванув вперед, она стукнулась лицом о рулевое колесо, разбив нижнюю губу, и повисла на ремне безопасности. Он с силой впился ей в грудь, лишив на пару секунд возможности дышать. В глазах заплясали разноцветные искры. Можно было не сомневаться, что на коже останется болезненный след, напоминающий о едва не разразившейся трагедии.

От испуга, нервного напряжения, обиды и разламывающей тело боли, выстукивающая зубами дробь, с сердцем застрявшим где-то в горле не в состоянии ни думать ни дышать Джиллиан всхлипнула и скрестив руки на руле, уткнулась в них лицом, дав волю рыданиям.

Даже самые горькие слезы не бесконечны. Включив свет, Джилиан сделала несколько глубоких прерывистых вздохов, хлюпая носом, и полезла в бардачок в поисках бумажных салфеток. Под руку попалась давно забытая зарядка от потерянного мобильника. На черном корпусе блока питания была приклеена картинка с изображением белого пасхального кролика. По губам женщины скользнула слабая улыбка. Приятные воспоминания о таком далеком и безоблачном прошлом совсем немного, но ослабили горечь прошедшего дня.

Пасхальный ужин в доме у Кэла оказался шумным и озорным. Они веселились и играли как дети. Эмили, распечатав шоколадное яйцо, с таинственным видом, отозвала Кэла и Джиллиан в дальний угол гостиной и поделила лакомство на троих. Сколько неприкрытой радости было в глазах девочки. Как она задорно смеялась минутой позже, гоняясь за отцом и пробуя прилепить яркую картинку ему на лоб. Кэл сопротивлялся, обозвал ее мелкой хулиганкой, и в итоге наклейка оказалась на случайно попавшем Кэлу в руки зарядном устройстве. А Эмили, глядя на веселящихся взрослых хитрющими глазами, пожелала

– На счастье!

И где оно? Джиллиан с тоскливым видом, поводила подушечкой дрожащего пальца по заметно потертому изображению и убрала зарядку на место. В тишине салона щелчок запирающейся крышки показался женщине раздражающе громким. Пугающим.

Обхватив себя за плечи, Джилл поежилась. Машина простояла с заглохшим мотором не так уж и много времени, но внутри заметно похолодало. Снег лепил не переставая. Лобовое стекло полностью оказалось под белым пушистым покрывалом. Джиллиан стало не по себе, сердце неприятно закололо, пришлось подавить желание вырваться из плена машины и бежать, бежать отсюда как можно дальше. Туда где яркий свет, много людей, где бурлит жизнь и можно спрятаться от боли и страха. Но так поступать глупо и бессмысленно. Женщина понимала, что проблему надо решать более цивилизованным способом.

Слазила в карманы пальто, перевернула вверх дном сумочку, вытряхнув ее содержимое. Проверила на полу и на заднем сиденье. Телефона не было, а значит позвонить и позвать помощь она не может. Надо выбираться из снежной ловушки собственными силами. Джилл почувствовала, что ее заметно трясет и не только от холода, волнение, охватившее ее с ног до головы, давало себя знать. С трудом сглотнула тягучую слюну, Джиллиане весьма прилично подташнивало от страха. Она понятия не имела, куда ее занесло и сумеет ли выбраться из кучи мокрого снега, поглотившего машину и найти обратную дорогу. Чтобы немного успокоиться втянула носом воздух, задержала дыхание и просчитала до десяти, стараясь унять бьющую ее дрожь.

Заледеневшие пальцы плохо гнулись, и Джиллиан никак не удавалось попасть ключом в замок зажигания. С шестой или седьмой попытки, несколько раз уронив ключи под сиденье, ее старания увенчались успехом

– Ну милая, ну пожалуйста, – молитвенно шептала женщина, – не подведи меня.

Ключ повернулся в замке зажигания с едва различимым щелчком – тишина.

– Господи, – пробормотала Джиллиан

Мотор чихнул, в недрах автомобиля, что-то булькнуло, заскрежетало, машина дернулась еще раз, недовольно рыкнув, и ровно загудела, заработавшим двигателем.

Джиллиан облегченно выдохнула, распрямляя, напряженную спину, положила руки на руль, вернее вцепилась в него, как в последнее средство спасения и выжала газ, пробуя тронуться с места, подавая машину назад. Колеса пробуксовывали, вращаясь в холостую, шины не входили в зацепление со снежной кашей, раскидывая ее в разные стороны, мотор надрывно ревел, работая на высоких оборотах. Машина, как приклеенная стояла на месте, вдруг дернулась и проехала назад несколько дюймов, Джиллиан расслабилась, довольно улыбаясь. Оказалось напрасно.

Седан, показав характер норовистого жеребца, встал, как вкопанный, встретив на своем пути какое-то непонравившееся ему препятствие. Вежливая и хорошо воспитанная, выдержанная Джиллиан в сердцах выругалась такими грязными словами, о существовании которых в своем лексиконе даже и не подозревала. Женщина опешила, мысленно повторив, то, что секунду назад выкрикнула во весь голос. Ужаснулась, но неожиданно стало легче.

Промучившись несколько минут, Джиллиан была на грани истерики, готовая кричать и топать ногами, поняв, что самостоятельно ей не выбраться. Эта чертова машина застряла намертво, не желая слушаться незадачливого водителя. Проехав немного вперед, содрогаясь от отвращения, стуча зубами от холода, Джилл открыла дверцу машины, перегнулась через порог, рискуя вывалиться и искупаться в снежной грязи, шарила рукой под днищем, пробуя на ощупь обнаружить, что же там такое попало ей под колеса. Оказывается, когда машину кружило по дороге, в дьявольском танце, а затем выбросило на обочину в сугроб, она по инерции перелетела передними колесами, через ограждающий бордюр. Это, пусть не очень высокое сооружение в содружестве с мокрым снегом и водой стало преградой на пути к свободе. Джиллиан простонала в отчаянии, и в хорошую погоду на сухом асфальте, при солнечном свете она с трудом могла переползать через такие зловредные ограждения. Тяжелая машина, с низкой посадкой, не любила лихих акробатических трюков.

Но сдаваться не в правилах Джиллиан, она с упорством раскачивала машину взад, вперед, ей казалось еще немного, еще чуть-чуть… но мощный и скоростной седан, словно издевался над ней, вступив в сговор со злыми силами, почти выехав колесами на бордюр, замирал, вздыбившись. Двигатель ехидно мурлыкал. И машина вновь ухала носом в огромную лужу, подкидывая в воздух и забрасывая на лобовое стекло комья грязи и ошметки мокрого снега.

Борьба оказалась неравной, Джиллиан искусав губы в кровь, измученная и взмокшая от усердия откинулась на спинку сиденья, глотая злые слезы.

– Ну ты и гад, – гневные слова слетели с языка. А память насмешливо подсказа. Машинку то ей помогал выбирать Кэл. И кому было адресовано это неласковое обращение, Джилл не могла определить. Скорее всего, и к мужчине и к автомобилю.

Ее начал беспокоить след от ремня безопасности, осторожно обследовав раненое место, Джилл поняла, что кровоподтек стал опухать и малейшие прикосновения к воспаленной коже, отдавались острой болью, которая растекалась по всему телу.

Джиллиан потрясла головой, хотелось плакать, но слезами помочь себе она не могла. Но и сидеть в машине, ожидая чуда, не было смысла.

Как ей не хотелось вылезать под дождь и мокрый снег, но пришлось. Одно, давно не дающее покоя и усиливающееся с каждой минутой желание, требовало немедленного исполнения. Заодно можно осмотреться, чтобы понять, где же она застряла. Выбираясь из машины Джиллиан, случайно провалилась ногой в ледяную воду, взвыла от неожиданности, захлебнувшись холодным воздухом, порыв пронизывающего, колючего ветра, ударил в лицо, разметал волосы, бросив в глаза и рот мокрые пряди и подхватил полы ее пальто, пробираясь под одежду.

Вокруг была непроглядная тьма, пустынная улица, без видимых признаков жизни.

Постепенно глаза привыкли к темноте, и Джилл смогла рассмотреть место своего случайного визита. Совсем рядом шумел вечерний город, можно было расслышать рев проезжающих машин, рассмотреть отсветы рекламных огней, окрашивающие снежную хмарь в нежные почти неразличимые полутона. А здесь стояла тяжелая кладбищенская тишина, и живая струящаяся вокруг, затягивающая в себя темнота, и лишь небольшой круг тусклого света ближних фар, попавшего в капкан авто, отвоевывал у тьмы небольшую частичку мертвого мира.

Машина стояла в нескольких ярдах от забора, ограждающего заброшенную стройплощадку. Высокая бетонная стена, разрисованная граффити, чернела на фоне мрачного затянутого тучами неба. Она тянулась в обе стороны, исчезая в пелене снега, переходящего в дождь. Джиллиан стояла, съежившись и засунув руки в карманы пальто, снежинки падали на окаменевшее лицо, медленно тая. От охватившего женщину ужаса стало жарко, а по спине скатывались капельки холодного пота. Проехав еще пару ярдов, она не избежала рокового столкновения. Между стеной и машиной, на расстоянии вытянутой руки уродливой громадой высился покореженный грейдер, его задранный над землей ковш, ощерившись острыми, похожими на зубы краями, замер на уровне лобового окна. Он бы с легкостью снес крышу машины, а заодно и голову Джиллиан. Необычайно яркая картинка, раскрашенная преимущественно в кроваво-алые тона предстала перед ее внутренним взором.

Женщина закрыла руками лицо, подавив крик – страшная и нелепая смерть, она так близко подобралась, но ей не хватило самой малости, чтобы прихватить с собой Джиллиан, дав ей время исправить все совершенные ошибки и доделать, отложенные на потом дела.

Трясясь от холода и страха, Джиллиан нырнула в нагретое нутро машины. Неловко хлопнув дверцей, чуть не прищемила себе ногу, и не похоронила туфлю, зацепившись высокой шпилькой о порог.

Мягкое сиденье упруго спружинило под спиной, принимая женщину в свои объятия. Мотор довольно урчал, с еле слышным шелестом работал климатконтроль, включенный на максимум. Подставив руки под струю обжигающего воздуха, желая как можно скорее согреться, Джиллиан взмокшая от пота, дышала тяжело и часто, словно только что пробежала марафон, тело подрагивало, желудок сжимали тошнотворные спазмы. Заглянув в глаза смерти, пока лишь, случайно перебежавшей ей дорогу, Джиллиан понимала, что страстно желает жить и все случившееся сегодня, ее ссора с Кэлом, показались столь мелкими и незначительными, что окажись он сейчас рядом, она сама бы попросила прощения, лишь бы только быть с ним вместе.

Прикрыв глаза и упираясь затылком в подголовник, сквозь прищуренные ресницы Джиллиан смотрела в потолок. Нервный смешок, был ответом на любопытное открытие. Оказывается, тиснение на обивке салона было в виде мелких снежинок. Проездив на машине более года, Джилл так и не обратила внимания на эту деталь, и вряд ли сделала это после, если бы не события этого длинного, снежного дня. Мелочь, а Джилл смогла немного отвлечься от мрачных, тянущих мыслей. Но сосредоточится на чем-то одном все равно не получалось, в голове все смешалось, короткие отрывочные воспоминания о прошедших годах жизни, мелькали, как яркие стеклышки в калейдоскопе. Сменяя друг друга, без какой-либо системы. Это походило на беспорядочное переключение каналов в радиоприемнике – то веселая музыка, то новости, то спортивный комментарий… Джиллиан оказалась в тупике, она не знала, что ей делать.

Жуткая усталость, навалилась на плечи, как было бы хорошо, уснуть, а очнуться у себя дома в мягкой постели под теплым одеялом. Джиллиан старательно моргала потяжелевшими веками, ее начало безудержно клонить в сон. Рот то и дело раскрывался от приступов зевоты. Отогревшись, женщина разомлела в тепле и, не смотря на трагичность ситуации, оказалась не в силах справиться с дремотой, начала клевать носом. Нервное возбуждение сменилось почти полной апатией. Будь, что будет.

Возможно сильный порыв ветра, сорвал с места нечто тяжелое, и оно с металлическим грохотом рухнуло с высоты, ударилось о крышу и зловеще лязгая, прокатилось по грейдеру, тяжело упав рядом с машиной.

Джиллиан, очнувшись от шума, встрепенулась и замиранием сердца, вглядывалась в черноту ночи. Она одна, заперта в машине, на заброшенной улице

–Нет, спать нельзя, – приказала она себе, протирая слипшиеся глаза, а сама прислушивалась к тому, что творится наружи. Но грохот не повторился.

Без особой надежды, Джиллиан, попробовала тронуться с места. Больше всего, она жаждала убраться из этого богом забытого места.

Машина легко подчинилась ее воле, заметно тряхнуло, когда колеса перескочили через бордюр. Джиллиан клацнула зубами и прикусила себе язык. Но ей было плевать на боль и рот полный крови. Главное она выбралась из западни и могла ехать. Ехать! От буйной радости затопившей все ее существо, женщина почти не контролировала себя. Она давила и давила на газ, гнала машину вперед, туда, где люди, где горит яркий свет, где ее дом, где живут люди, которых любит она и кто, она надеялась, любит ее.

Состояние эйфории достаточно быстро покинуло ее. Сбросив скорость до необходимого предела, Джиллиан поворачивала руль, враз, потяжелевшими руками, пальцы скользили, плохо слушаясь хозяйку, мышцы ног подрагивали, тело покалывало мелкими иголочками, как от долгого сиденья в одной позе, хотелось вытянуться и распрямить спину, голова гудела от усталости и переживаний.

Чтобы подбодрить себя и сбросить напряжение Джиллиан включила радио. Медленный грустный мотив отозвался дрожью в позвоночнике. Простенькая песня о несчастной любви и одиночестве оказалась совсем не кстати, лишь сильнее разбередив и без того ноющую душу. Музыка рвалась в ночь, мягкому баритону вторило сильное сопрано, умоляло, плакало и оборвалось на высокой ноте. У Джиллиан защемило сердце от порыва дикого несбыточного желания. Любить и быть любимой. Прямо сейчас немедленно.

Прошло больше года, как она рассталась с Дейвом, испытав горечь разочарования и обиду потеряв мужчину, который без особых раздумий променял их любовь на работу. Сейчас, когда все отболело Джиллиан все больше склонялась к пониманию, что их роман оказался обычной фальшивкой, по крайней мере со стороны Дейва, да и она сама не то, чтобы не любила, скорее хотела любить. Не срослось.

Джиллиан смогла начать заново чувствовать и мечтать, надеяться, что в ее жизни все еще будет, отогревшись в тепле маленькой семьи своего друга. В те пасмурные и бесконечные дни она часто бывала у них, проводя вечера в компании Кэла и Эмили. Зализывала саднящую рану под бесконечные шутливые препирательства, обожающих друг друга папы и дочки.

Она обычно устраивалась в уголке дивана и, подобрав ноги под себя, не думая, что ее поведение покажется неприличным. Между ними в те дни возникли очень близкие доверительнее отношения. Кэл прочитав очередную лекцию о том, как должна вести себя молодая девушка и отправив Эмили спать, плюхался рядом с Джиллиан и они оставшись вдвоем смотрели телевизор, шутили, читали одну газету, касаясь плечами. Не обращая внимания как смялась одежда, какой длины юбка, обнажены ли колени. Кэл часто касался Джиллиан, обнимал ее и даже целовал, по дружески в щечку. А когда она начинала сладко зевать, и сворачиваться клубочком смотрел на нее с насмешливой, но такой теплой улыбкой и заботливо спрашивал

–Устала? Останешься или тебя отвезти домой?

Как ей нравилась эта атмосфера полной расслабленности и непосредственности, которая царила в те дни в их отношениях. И они не противились взаимному притяжению, они просто не думали, что между ними может что-то быть кроме дружбы. Хорошей, крепкой настоящей дружбы. Они были единым организмом. Кел его двигателем, скоростью, а Джиллиан тормозила и мягко направляла. Что же случилось? Откуда взялось это противостояние? Может все дело в том, что Джиллиан вдруг рассмотрела в нем мужчину. Мысли снова вернулись к Кэлу. Как давно она его любит. Когда впервые поняла это? Не поверив, отмахнулась, решив, что это всего лишь игра воображения, уставшей от одиночества женщины. Когда она перестала приезжать к ним, испугавшись, что Кэл сможет понять ее изменившееся настроение?

Так странно думать о себе в третьем лице, но попытка разобраться в собственном «я» глядя на него со стороны, оказывается полезной. Пора бросить бессмысленные поиски второй половинки, все эти ухищрения и попытки выглядеть вамп– женщиной, ловить мужиков, как мотыльков на яркую раскраску и ослепляющий свет. Зачем отрицать, отказываясь от того, что твоя половинка рядом. В стройном ряду доказательств не хватало одного – знает ли эта половинка о своем предназначении?

Притормозив на развязке дорог, Джиллиан развернула машину, и поехала в противоположном направлении от своего дома. Она не будет бросаться Кэлу на шею, требуя любви, они просто поговорят. Поговорят о том, что случилось сегодня. Спокойно не оскорбляя друг друга. А потом, если повезет, выпьют вина. Посмотрят втроем телевизор и… Джиллиан кивнула головой, подтверждая свои мысли. Эмили отправится спать, а они с Кэлом в ночной клуб. И она так и быть сыграет его подружку.

Дождь снова сменился снегом. Ветер почти стих. Снежинки белые пушистые, словно мягкие комочки ваты медленно кружили в воздухе. Падали на землю и исчезали, тая в снежных лужах. Так же таяла и уверенность Джиллиан в правильности своего решения. Никто не знал, что ее ждет в доме Кэла, с кем она там может столкнуться. Какая встреча ей уготована.

Все еще можно изменить, не сбавляя скорости проехать мимо и снова умчаться в одинокую ночь. Возможно завтра? Или через неделю? Чего она боится? Кэла?

Припарковавшись напротив знакомого дома, Джиллиан сидела в машине не находя в себе сил, чтобы открыть дверцу и выйти из нагретого салона в снежную круговерть. Она устала и отвратительно выглядит. Зеркало дальнего обзора отражало бледное лицо с припухшей нижней губой, последствие прыжка через бордюр. Испуганный взгляд потускневших серых глаз и отекшие от слез веки.