Текст книги "Древняя техника усиления (ЛП)"

Автор книги: 我是多余人 По Шито Ювэнь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 121 страниц)

Глава 100. Расстроенная Юй Хэ

Цин Шуй тихо вошел и прошел к пруду посмотреть на длинных черных рыб размером с полступни. В реальности прошло два месяца, почти наступил апрель. Везде цвели цветы, все выглядело таким живым и процветающим.

Толстые грушевые деревья во дворе были полностью усыпаны белоснежными цветами, Цин Шуй вдыхал их аромат и становился радостным и довольным. Пчелы с занятостью кружили вокруг цветов. Цин Шуй посмотрел на занятых пчел, на спешащую толпу снаружи, и его настроение постепенно выровнялось.

Люди и животные одинаковы в том, что и те, и другие хотят прожить лучшую жизнь.

– Ты все думаешь о прелестях Юй, – игривым голосом сказал Цин Ши.

Цин Шуй взглянул на самоуверенного Цин Ши и рассмеялся:

– Почему бы тебе не отыскать младшую сестру Сян Юань?

Цин Шуй недавно узнал, что Цин Ши, к удивлению, понравилась Сян Юань, девушка с огромной грудью. Цин Шуй не мог представить Цин Ши, такого сдержанного парня, вместе с Сян Юань, но он не знал, как у них шли дела.

– А что с младшей сестрой Сян Юань? Ей уже восемнадцать! На самом деле, она немного старше нас. Я думаю, странно, что тебя интересуют только такие зрелые женщины, как Юй Хэ… Может быть, потому, эта тетя совратила тебя… – со злорадным смешком сказал Цин Ши.

– …

Вечером Цин Шуй вошел в Королевство вечного фиолетового нефрита посмотреть на пруд. Он обнаружил, что количество черных рыб сильно возросло и продолжало увеличиваться. Самая большая была чуть больше ступни величиной, и возможно, больше не сильно изменится в размере, но, казалось, все они становились все более энергичными и проворными.

Количество черепах также возрастало. Самая большая выглядела как дно тазика, в то время как самая маленькая была со спичечный коробок. Но это было неважно – она должна была стать пищей для черной рыбы.

Сейчас казалось, что черепахи и черные рыбы стали враждовать между собой. Обе стороны старались охотиться друг против друга, но их количество все равно продолжало увеличиваться. В самом начале здесь было около 200 черепах, но сейчас их было по меньшей мере 1 000. Что же касается черных рыб, их было уже слишком много, чтобы сосчитать, должно быть, их было десятки тысяч. Весь пруд казался наполненным черной рыбой.

«Прекрасно, теперь постоялый двор Юй Хэ может добавить в свое меню черепаший суп!» – Цин Шуй посмотрел на большую группу черепах и вспомнил, как ел черепаший суп с Ши Цин Чжуан. Это внезапно возбудило его аппетит. В этот период Цин Шуй ел достаточно, но все же хотел еще больше.

Хотя он смог достичь сорок восьмого круга Древней техники усиления во время своего развития, Цин Шуй не расслаблялся и продолжал занятия каждый день. Хоть в целом сила древней техники и не возросла, но было явное улучшение в его мастерстве.

Он уже немного преуспел в искусстве фехтования и мог легко использовать меч. Этим он был обязан успехами в быстром одиночном ударе, и ему казалось, что он спустился к нему с небес во время его развития. Цин Шуй знал, что, однажды испытав это чувство, он сможет преуспеть в этой форме владения мечом.

Что же касается алхимии, Цин Шуй тратил большую часть времени на то, чтобы ежедневно практиковаться в медицине. Цин Шуй уже посадил множество трав в пространственной сфере. За исключением нескольких трав, которые должны были расти тысячелетия, он сам повышал рост трав.

После того, как Цин Шуй увидел силу Исконных нитей, ему нужно было время, что разобраться в ней. У него уже был неплохой навык в Древних огнях Инь-Ян благодаря постоянным тренировкам и изготовлению трав.

После того, как он съел два магических плода проворности, его призрачные шаги трансформировались в шаги свободного духа. Улучшение было и в скорости, и в ловкости; он даже чувствовал увеличение своей силы, что давало ему чувство, будто все его тело наполнено бесконечной мощью.

Цин Шуй размышлял о шести магических плодах проворности, которые у него остались. «Они мне пока бесполезны, поэтому я могу отдать два своей матери. Я также могу отдать два Вэньжэнь У-Шуан, чтобы помочь ей увеличить свою силу».

«Что же насчет двух остающихся. Мне следует отдать оба Юй Хэ, оба – Юй Дун Хао, или по одному каждому из них?» – Цин Шуй вздохнул. Их было слишком мало, чтобы хватить на всех.

Сейчас Цин Шуй смотрел на большое количество Золотой лекарственной мази, которую он изготовил во время своих упражнений в алхимии, но он все еще не знал, как работает это лекарство. Цин Шуй в самом деле хотел сам попробовать ее, но потом отказался от этой идеи, подумав, как он должен истекать кровью, чтобы сделать это. Он найдет другой способ.

Цин Шуй проснулся на следующее утро, сел, скрестив ноги, лицом к солнцу; затем он развивался для сорок восьмого круга Древней техники усиления. После он вошел в комнату матери.

Цин Шуй обычно просыпался достаточно рано, и успевал приготовить завтрак и сделать некоторые упражнения. Теперь он постоянно ел либо черную рыбу, либо черепаший суп, потому что обнаружил, что регулярное их потребление улучшает его физические данные.

Цин Шуй закрыл дверь и достал два магических плода проворности.

– Фрукт чистого ветра? Древний старец дал тебе и это?

Натянув на лицо улыбку, Цин Шуй кивнул:

– В этот раз мне даже не надо ничего объяснять. Этот древний старец действительно мне сильно помог!

Цин И взяла магические плоды проворности и с изумлением посмотрела на Цин Шуй. Затем она с уверенностью спросила:

– Ты уже съел два? А ну-ка, пробегись так быстро, как только можешь.

Цин Шуй ничего не оставалось, как пробежать на своей самой быстрой скорости.

Теперь Цин И с улыбкой приняла два магических плода проворности от Цин Шуй. Но она не задавала много вопросов. В прошлый раз Цин Шуй дал Цин И восемь магических плодов энергии, в этот же раз их было только два, но Цин И ничего не спросила!

Позавтракав, Цин Шуй со скуки решил заняться травами в резиденции Цин. Он воспользовался огненной грязью, самым дешевым ингредиентом, чтобы провести эксперимент.

«Почему вероятность провала так высока, когда я не использую исконный огонь?», – Цин Шуй сделал пять безуспешных попыток. Во время последней попытки его котел даже взорвался.

Глядя на обломки, которые остались от его алхимического котла, он понял, что люди, продавшие ему котел, были весьма сомнительными личностями. Стоимость котла была почти неподъемна для начинающих алхимиков, и он снова сокрушился по поводу того, насколько много профессия алхимика требует денег. Становление каждого алхимика сопровождается горой потраченных на обучение денег.

Став свидетелем такой ситуации, Цин Шуй решил больше не практиковаться. В конце концов, он не слишком беспокоился о времени. С тех пор, как у него есть Королевство вечного фиолетового нефрита, у него стало примерно в десять раз больше времени, чем у других людей.

Он посетил Сотый лекарственный сад и исподтишка полил травы водой и пруда в пространственной сфере. Сейчас Цин Шуй был ответственным за весь Сотый лекарственный сад, потому что Цин Шуй сказал, что древний старец также был его учителем и научил его нескольким методам выращивания лекарственных растений. За это время травы в Сотом Лекарственном саду внезапно заметно улучшились в качестве и внешнем виде, так что Цин И по сути перенесла всю заботу о Сотом лекарственном саде на него.

Может быть, от того, что Юй Дун Хао часто ел черную рыбу из пространственной сферы, но его тело восстанавливалось быстрее, чем ожидалось. Многие также пришли к этому заключению. Каждый, кто ел черную рыбу на постоялом дворе Юй Хэ, особенно те, кто ели ее часто, – все обнаружили заметное улучшение своего физического состояния. По этой причине постоялый двор Юй Хэ стал еще более популярным.

Количество людей, которые имели злые намерения насчет постоялого двора Юй Хэ, сократилось из-за неожиданного выздоровления Юй Дун Хао. В конце концов, в роду Юй был культиватор Сяньтянь.

Даже потомки рода Юй, особенно глава рода, стали возвращать былую уверенность в себе, утраченную за десять лет. Многие сыновья из рода Юй, склонные к удовольствиям, начали устраивать беспорядки на улицах, флиртовать с женщинами без малейшего беспокойства.

Теперь у них снова был надежный тыл. Эти блудливые сынки, особенно те, что были неопытны, не могли действовать так безнаказанно, не имея у себя защиты.

До этого наиболее заносчивыми родами в Городе Сотни Миль были род Ситу и род Сян. В роде Ситу было больше всего человек, достигших вершины Хоутянь, а также алхимик Лэй, которому оставался всего шаг до Сяньтянь. В роде Сян был первый человек за три поколения, названный Сянь Лан. В Городе Сотни Миль было правило: в битве трех поколений старшие не могут атаковать, но, если один из четырех человек имеет культиватора Сяньтянь, эти правила теряют свою актуальность – в силу вступает право сильнейшего.

Все это не особо повлияло на обыденную жизнь Цин Шуй. Видение Цин Шуй не было ограничено лишь Городом Сотни Миль: он всматривался в широту небес. Однажды, когда его сила достигнет четвертого уровня Древней техники усиления, он отправится в путешествие по девяти континентам. Он посетит самые известные и красивые места на девяти континентах, овладеет новыми боевыми техниками и соблазнит самых прекрасных женщин, чтобы познакомиться с мировой культурой.

Однако сейчас он мог лишь варганить Золотую лекарственную мазь – перед ним был еще долгий путь к четвертому уровню. Но все же Цин Шуй чувствовал, что доволен своей текущей жизнью. Он развивался и тратил полдня на то, чтобы просто бродить по улицам. Иногда он ходил по магазинам, выискивая редкие сокровища вместе с Цин Ши и Цин Шань. Единственным, что могло испортить настроение Цин Шуй, были стычки с юнцами, которые хотели сразиться с ним.

С самого своего прибытия, Цин Шуй постоянно выигрывал у всех самых известных юношей, так что сейчас едва ли кто-то стремился бросить вызов Цин Шуй.

Позавтракав, Цин Шуй вышел на улицу. Вскоре он «случайно» встретил Юй Хэ. Настроение Цин Шуй заметно улучшилось, когда он увидел Юй Хэ, ее зрелую красоту.

– Ты сияешь, твоя улыбка подобна цветку. Почему ты так счастлива? – Цин Шуй с улыбкой спросил Юй Хэ.

Когда она услышала комплименты Цин Шуй, глаза Юй Хэ заулыбались, и она протянула руку, чтобы потрепать Цин Шуй по его прелестным щечкам.

– Я свободна. Когда семья моего мужа услышала о выздоровлении моего дедушки, они взяли инициативу в свои руки и разрешили мой вопрос!

– Мои поздравления. В будущем тебе следует найти другого идеального мужа. Не забудь пригласить меня на свою свадьбу, – серьезно сказал Цин Шуй и искренне улыбнулся.

Юй Хэ не моргая уставилась на него, а затем радостно сказала:

– Да, конечно!

Цин Шуй не разглядел разочарования, скрытого за радостью в глазах Юй Хэ. Она чувствовала, будто ей вспороли ножом огромную рану. Юй Хэ быстро обменялась парой любезностей с Цин Шуй, и развернулась, чтобы уйти, сказав, что у нее «есть еще кое-какие дела».

Юй Хэ развернулась и ушла. Когда она уходила прочь, непрошенные слезы катились по ее лицу. «Почему я до сих пор надеюсь быть с ним, когда я ясно понимаю, что это невозможно? Почему мое сердце разрывается от боли, когда я уже знаю исход? Он словно дракон, который находится на земле в зимней спячке; однажды ему суждено взлететь и унестись прочь, в небо».

Юй Хэ не знала, когда успела поместить Цин Шуй так глубоко себе в сердце. Это произошло, когда он поцеловал ее? А может, когда он дразнил ее и осыпал комплиментами? Или, когда он помог ее дедушке вернуть свою силу?

Юй Хэ запуталась в своих чувствах. Сейчас она знала лишь, что никогда не забудет свои чувства к Цин Шуй. Когда он серьезно сказал: «В будущем тебе следует найти другого идеального мужа. Не забудь пригласить меня на свою свадьбу», – ей показалось, что она услышала звук своего разбившегося сердца, и почувствовала боль от его разлетающихся осколков.

Глава 101. Тихая красавица

Цин Шуй не заметил странного поведения Юй Хэ. Если бы у него не было секса с Ши Цин Чжуан, он бы продолжил флиртовать с Юй Хэ и попросил бы ее руки.

Однако прямо сейчас все мысли Цин Шуй были заняты тем, как спасти Вэньжэнь У-Шуан, а также как решить проблему Ши Цин Чжуан. Находясь в подобном замешательстве, он подсознательно отверг Юй Хэ. Он искренне поздравил Юй Хэ и пожелал ей вскоре найти того, кого она полюбит.

Цин Шуй не знал, что Юй Хэ уже немного изменилась. Она как минимум испытывала чувства к Цин Шуй, а как максимум – она чувствовала, что он украл ее сердце.

Цин Шуй был простым человеком. Идея моногамного брака из его прежнего мира глубоко отпечаталась у него в голове. Так вышло, что Ши Цин Чжуан была его первой женщиной: он чувствовал, что он неотделим от нее. Это не значит, что он никогда не думал о том, чтобы иметь много жен или владеть гаремом, обладая силой управлять всем миром. Периодически подобные похотливые мысли приходили ему в голову. На самом деле, Цин Шуй до сих пор не верил, что такая зрелая женщина, как Юй Хэ, сможет влюбиться в него, по крайнем мере, не сейчас.

Он думал о Юй Хэ, Ши Цин Чжуан и Вэньжэнь У-Шуан. Он будет вполне доволен обладать одной из них. Если же он бы не был удовлетворен, тогда нельзя было считать, что он живет в настоящем мире; тогда он жил бы в каком-то нелепом сне. Хотя у него и была связь с Ши Цин Чжуан, ему еще нужно было проделать долгий путь, прежде чем полностью завладеть ею.

Если ты не порываешь с чем-то, когда это необходимо, тебе придется столкнуться с последствиями. Он все еще не следовал своему требованию быть равнодушным по отношению к любой женщине. Это было решение Цин Шуй, которое он обдумывал долгое время.

Более, чем один раз, Цин Шуй порывался пойти к роду Ши и отыскать Ши Цин Чжуан. Он даже собирался просить ее руки у нее на пороге, но Ши Цин Чжуан была невестой Ситу Бу Фань. Это был не прежний мир. Взгляды людей девяти континентов по этому вопросу всегда приводили в уныние Цин Шуй. Если женщина – чья-то невеста или жена, а другой мужчина имеет на нее виды, то это будет расценено как аморальность.

Цин Шуй мог быть аморальным, но не имел для этого шанса. Он опасался, что Ши Цин Чжуан не сможет выдержать давления, и это ранит ее. Также он не был уверен, испытывает ли она что-то к нему.

Был один способ, но, к сожалению, Цин Шуй не мог сделать этого прямо сейчас.

Например, если бы культиватору Сяньтянь понравилась Ши Цин Чжуан, он бы сразился в честном бою с Ситу Бу Фань за Ши Цин Чжуан. Если бы Ши Цин Чжуан выбрала этого Сяньтянь, Ситу Бу Фань оставалось бы только сдаться. Необходимым условием было то, что оба должны быть женихом и невестой. Если же она была бы женой, ее имя было бы запятнано!

«Если бы я смог достигнуть Сяньтянь, Ши Цин Чжуан однозначно выбрала бы меня. Мы определенно были бы очень счастливы вместе», – думал Цин Шуй, гуляя по улицам и усмехаясь.

– Ай! – Цин Шуй почувствовал, как он врезался во что-то. Вдруг он услышал, как кто-то кричит от боли, и пробудился от своих фантазий.

– Эй, вы в порядке?

Того, кто был сбит на землю, Цин Шуй определенно уже встречал раньше. Это была Дин Бао. Эта изящная милая женщина! Цин Шуй натянул на свое лицо улыбку и протянул руку, чтобы поднять Дин Бао, сидящую на полу.

– Ты, я издалека видела, как ты глупо посмеивался. Я была уверена, что ты видишь дорогу, так что осталась стоять. Я не думала, что ты в самом деле врежешься в меня! – Дин Бао сморщила свое изящное, маленькое лицо, и, сидя на земле, потерла места, которыми ударилась: свою округлую грудь одной рукой, а упругую попку – другой.

Ее милые, но в то же время соблазнительные действия заставили Цин Шуй снова созревшее, изысканное тело. У него не было другого выбора, как признать, что она была красивой маленькой женщиной со своими активами. Он понял, что врезался в ее грудь. Она показалась ему мягкой, но относительно упругой.

– Я задумался и был беспечен, но ты сама, маленькая девчонка, специально стояла, не двигаясь, и из-за этого ударилась! – шутя сказал Цин Шуй и протянул руку, чтобы потрепать Дин Бао по голове. Когда он опустил руку, он понял, что это было неуместно, и в смущении отдернул руку.

Возраст Цин Шуй из его прошлой жизни и его текущая жизнь вместе составляли что-то чуть больше тридцати лет, не беря в расчет четыре года без воспоминаний из его прежнего опыта. Таким образом, психологический возраст Цин Шуй был примерно равен возрасту Юй Хэ. Хоть Цин Шуй и любил зрелых женщин, его было большей частью из-за его психологического возраста.

– Пфф, ты даже не такой взрослый, как я, и ты называешь меня маленькой девчонкой? Цин Ши сказал, что у вас с ним одинаковый возраст. Но все же ты выглядишь так, будто тебе за двадцать, – сказала Дин Бао, надув свои губки и хихикая.

– Ладно, довольно. Почему ты здесь? Ты просто ждала меня здесь, верно? – игриво спросил Цин Шуй.

– Мечтай! Кто будет ждать тебя. Мне просто стало любопытно поглядеть на тебя, полностью поглощенного мыслями, как будто ты только что услышал ошеломляющую новость. Давай посмотрим, сможет ли эта сестра помочь тебе. В конце концов, мы знакомы, – Дин Бао моргнула своими кристально-чистыми глазами. Ее глаза казались особенно огромными на ее маленьком лице. Очень завораживающе!

Цин Шуй знал, что не сможет отбиваться от той игры слов, которую так любили использовать девушки ее возраста. С натянутой улыбкой, он покачал головой.

– У меня есть дела. Я не хочу больше трепаться с маленькой девчонкой. Поговорим в следующий раз!

Увидев, что Цин Шуй не обращает на нее внимания, она надула свои губки и несколько раз топнула ногой. Она была гордой госпожой рода Дин, ее холили и лелеяли всю ее жизнь. Она хорошо выглядела и была милой. Люди ее возраста либо были без ума от нее, либо изо всех сил заботились о ней. Но они не отвечали ее ожиданиям – все они были людьми второго сорта. Она бы никогда не посчитала возможным, чтобы этот юнец врезался в нее.

– Глупый Цин Шуй. Тупица. Посмотрим, как я заставлю тебя отплатить мне за это в будущем…

Цин Шуй не знал, что кто-то проклинал его за его спиной. Он не хотел общаться с избалованной девчонкой из видной семьи. Дин Бао сказала ему, что он даже младше нее, поэтому Цин Шуй понял, что ему не пристало общаться слишком много с такими, как она.

Цин Шуй не нравились избалованные девчонки. В добавок, он не любил лолит*. Но Цин Шуй не знал, что эта лолита[17]17
  Лолита – термин, появившийся благодаря книге В. Набокова «Лолита», обозначает юную девушку-подростка 11–14 лет, которая выглядит и ведет себя не по возрасту зрело


[Закрыть] его уже запомнила.

Цин Шуй каким-то образом смог добраться до кузнечной лавки Огненного облака, и как раз вовремя. Его алхимический котел был полностью уничтожен, поэтому он решил купить другой, который бы подходил ему.

Он ступил внутрь. Цин Шуй заметил, что там было слишком много народу, но та женщина была здесь. На долю секунду Цин Шуй почувствовал своего рода счастье.

Она словно была телепатом. Когда глаза Цин Шуй остановились на этой женщине, она внезапно подняла голову и увидела Цин Шуй. Ее ясная улыбка вселила покой в сердце Цин Шуй.

– Вот так совпадение. Мы снова встретились, – раздался притягательный голос девушки. Сердце Цин Шуй слегка затрепетало, ему было это приятно. Он меланхолично вздохнул по поводу блестящих достоинств этой женщины.

– Ха-ха, это не совпадение. Я не видел тебя в прошлый раз, когда приходил в магазин! – с улыбкой сказал Цин Шуй.

– Правда? Что бы хотели сегодня? – женщина улыбнулась и подошла к Цин Шуй. Ее красивые глаза были полны энергии и бодрости, когда она смотрела на Цин Шуй!

Она была тихой женщиной. У нее была элегантная осанка, а ее выражение лица ослепляло и ошеломляло Цин Шуй. Она была чистой, но также кокетливой и потрясающей женщиной.

Глава 102. Железный котел золотого огнива Хоюнь Лю-Ли

Она была тихой женщиной. У нее была элегантная осанка, а ее выражение лица ослепляло и ошеломляло Цин Шуй. Она была чистой, но также кокетливой и потрясающей женщиной.

Хоть он провел не так много времени в Городе Сотни Миль, Цин Шуй повстречал здесь много женщин. Лишь одна женщина могла быть лучше этой – Вэньжэнь У-Шуан. Если сравнивать с Ши Цин Чжуан и Юй Хэ, все они были словно цветки сливы, орхидея, бамбук и хризантема – все они были красивы по-своему.

– Я хочу котел для изготовления лекарств.

– Пойдем сюда, – женщина странно взглянула на Цин Шуй. Она быстро посмотрела на него и удивилась, затем вежливо улыбнулась и повернулась, чтобы пройти к складу в северной части здания.

Цин Шуй был изумлен, потому что комната, в которую она привела его, была совсем другой по сравнению с той, куда они ходили вместе с простоватым дядей средних лет. Однако Цин Шуй не стал ничего говорить, не торопясь разглядывая изящную и величественную фигуру женщины.

В этот раз они не вошли ни в одну комнату в северной части здания; вместо этого они пошли через северный коридор и вышли из зала. Они вошли во внутренний двор. Двор не был большим; он даже не был так велик, как зал; везде были комнаты. Женщина провела Цин Шуй и открыла дверь в убогий флигель в западной части здания.

Когда они вошли, Цин Шуй увидел, что это был заброшенный склад. В нем стоял легкий запах плесени. Везде была паутина, на полу валялись забытые вещи. Склад выглядел ужасно, на всем был толстый слой пыли.

Цин Шуй вздрогнул. Почему она привела меня сюда? «Она намеревается заключить со мной сделку? Но это место слишком неподходящее!», – Цин Шуй в голову взбрели грязные мысли, но это были всего лишь мысли.

Цин Шуй потер нос и посмотрел на женщину, которая воспользовалась железным мечом, чтобы избавиться от паутины. Ее покачивающееся тело все еще было красивым. Она была изящной, ее выражение лица было естественным, даже когда она избавлялась от паутины.

Женщина ловко избавилась от паутины, так, что на нее саму не попало ни пылинки, а затем подошла к груде хлама и достала из нее угольно-черный… котел!

Она передала его Цин Шуй:

– Хоть этот котел выглядит и не очень, он намного лучше тех, про там продаются. Он провалялся здесь очень долго, собирая пыль. Я чувствую, что между нами возникла симпатия, поэтому я дарю его тебе. Я надеюсь, скоро ты станешь алхимиком!

Цин Шуй взял этот угольно-черный, непримечательный котел; в момент, когда он коснулся его, его руки почувствовали тепло. «Хм? Неужели он сделан из железа золотого огнива?».

Хоть Цин Шуй и не был уверен, он был очень близок. Цин Шуй видел запись о золотом огниве в «Драгоценных записях». В древности, вещи, которые использовались для того, чтобы получить огонь, назывались огнивом. Они были различными – золотое огниво, деревянное огниво.

Золотое огниво использовалось, чтобы добывать огонь из солнца, и железо золотого огнива было невероятно ценным. Не только из-за редкости, но и из-за многогранности использования. Лучше всего его силу можно было увидеть, используя железо золотого огнива для создания котлов. Успешность процесса изготовления лекарств удваивалась, и он не мог взорваться. Железный котел золотого огнива был в списке лучших котлов девяти континентов, что показывало его ценность.

– Ты не знаешь, из какого материала сделан этот котел? – Цин Шуй посмотрел на женщину. Он решил, что она определенно знала, что делала, поэтому он не хотел действовать смущенно. В конце концов, она всего лишь продает ему еще один котел, как в прошлый раз это сделал мужчина средних лет.

– Похоже, у тебя хороший вкус. Только герою достается лучший меч. Это железный котел золотого огнива, о которых алхимики мечтают в своих снах, – красивые глаза женщины блеснули.

– Я не хочу его. Он слишком ценный. Мы встречались всего два раза, и мы даже не знаем, как зовут друг друга. Это бесценный товар. Если ты хочешь отдать его, то алхимику уровня Сяньтянь. Это будет куда более естественно, чем отдавать его такому новичку, как я, – Цин Шуй протянул женщине обратно железный котел золотого огнива.

– Я не знала, что ты настолько честный человек, что только еще больше подтверждает правильность моего решения. Просто считай мой котел вложением. Не забывай меня, когда в будущем станешь могущественным алхимиком, – женщина хихикнула и покинула заброшенный склад.

Цин Шуй вышел, держа котел с притворной улыбкой. Было бы притворством говорить, что он не хотел этот котел. Одна лишь двойная успешность изготовления могла свести с ума многих алхимиков, не говоря о том, что гранулы, изготовленные в этом котле, приобретали магические свойства.

– Может быть, у тебя есть какие-то грязные мысли на мой счет? – Цин Шуй задумчиво спросил женщину.

– Пф, ты еще слишком маленький! – женщина очаровательно закатила глаза.

– Нет, я не маленький. Однозначно. Я ни в чем не маленький! – Цин Шуй выпрямился.

Женщина вспыхнула и посмотрела на Цин Шуй. Ее лицо было изящным, очаровательным, нестареющим. Ее глаза были особенно красивы: мудрыми, но ясными. Он был немного выше нее, а его гибкая фигура была даже изящна по сравнению с другими крупными мускулистыми мужчинами. Он неплохо смотрелся со своей высокой и прямой фигурой, от которой веяло учтивостью и естественностью.

– Не будь таким негодяем! Не обращайся со мной грубо! – женщина побранила Цин Шуй.

– Ты действительно отдаешь мне его в качестве подарка? – Цин Шуй спросил женщину, когда они вышли на порог кузнечной лавки Огненного облака.

– Это называется вложением. Не забывай меня, когда в будущем станешь могущественным алхимиком! – с легким смешком сказала женщина.

– Меня зовут Цин Шуй. А как твое имя?

– Хе-хе, Хоюнь Лю-Ли!

Цин Шуй ушел с железным котлом золотого огнива. Он не мог поверить, что что Хоюнь Лю-Ли была так проницательна. Неужели она правда видела, что в будущем он станет алхимиком?

«Я ей нравлюсь? Бред сивой кобылы!».

«Это симпатия?», – Цин Шуй чувствовал, что только это могло быть объяснением. Все, что не имело другого объяснения, можно было объяснить волей симпатии.

Незаметно промелькнула еще неделя. Цин Шуй жил по ежедневному расписанию. Может быть, из-за железного котла золотого огнива, но не только количество Золотой лекарственной мази удвоилось, но и ее качество улучшилось. Белый порошок теперь испускал легкое золотистое свечение.

Но прямо сейчас это не было главным улучшением Цин Шуй. То, что делало Цин Шуй невероятно счастливым, было опытом, который он приобретал в двойном размере с момента, как начал использовать железный котел золотого огнива. До этого он мог лишь накапливать лишь 1,8 % в неделю, сейчас же он накапливал 4 %. Если он продолжит в том же духе, через неделю он сможет изготовить маленькую восстанавливающую гранулу.

Цин Шуй был очень взволнован!

Однако, когда он думал о том, что до сих пор не слышал никаких новостей от Вэньжэнь У-Шуан, Цин Шуй мгновенно начинал беспокоиться. Прошло уже две недели. Осталась всего одна неделя. Если она не вернется за эту неделю, или не найдет противоядие, яд возьмет свое.