Текст книги "Прирученный (СИ)"

Автор книги: Питер Старкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Я боюсь убираться в вашем доме, – признался Питер.

– Тебе не придётся делать это одному, – неожиданно для парня ответил Тони, вызывая в голове Питера множество мыслей. – У меня есть установки, выполняющие большинство таких заданий.

– Не похоже, что у вас есть слуги, – осторожно произнёс Питер, не вкладывая в эту фразу никакого подтекста. Для «значимых» подобное изречение в их адрес обычно принималось, как упрёк в наличии небезупречной репутации, но парень действительно не хотел задеть Старка.

Тони не любил бестактности – это знал любой, кто имел возможность остаться с ним наедине. Однако сейчас мужчина не услышал в голосе Питера неподходящей интонации. Редкий дар – говорить подобным образом. Любой другой бы уже заплатил сполна.

– Ты не так понял. Я – инженер, установки – это механизмы. Ты еще не знаком с моим дворецким, парень.

Старк заканчивал работать с первой ногой. В этот раз вместо огромного слоя бинта Тони сначала наносил заживляющую мазь, аккуратно прикасаясь к повреждённым участкам кожи, надеясь, что не причинит больше дискомфорта. Перед ним стоял вопрос: «Как лучше зафиксировать результат?». Если перебинтовывать, то заживать рана будет дольше, заклеить пластырями – неэффективно, элементарно не хватит длины. Всё же пришлось выбрать первый вариант.

– Я понимаю вас, – после длительного молчания и анализа мужчины, сидящего рядом с ним, произнёс Питер. Тони начал обрабатывать вторую ногу, и боль вновь вернулась, напоминая парню о себе.

Старк, медленно обернувшись к Питеру, вопросительно поднял бровь. Этот парень был первым, кто отличался своим мнением от большинства. Порой даже на званых ужинах Старку могли тактично намекнуть о том, что ему необходимо завести, словно питомцев, несколько слуг, чтобы те могли прибирать комнаты. Тони в эти моменты хотел напомнить гостям, сколько стоила эта посуда. Если бы кто-то разбил тарелку из коллекции, то вряд ли бы прожил больше недели – оказался бы на дороге.

– Я бы тоже предпочёл одиночество, – коротко ответил он, понимая, что Старк дожидался объяснений.

Обрабатывать вторую ногу было проще: меньше крови, меньше ссадин. Повозиться с ней, несомненно, пришлось, но реакция Питера не была такой бурной. Парень морщился, но не шипел от боли, как было с первой ступнёй. В этот раз даже бинт не понадобился – порезы не были настолько глубокими, но в будущем, когда раны затянутся, они явно дополнят общую картину шрамов.

– Почему вы не оставили меня на улице? – попробовал ещё раз спросить Питер, но Тони лишь аккуратно отпустил его ногу, давая понять, что закончил. Парень, развернувшись, присел, дожидаясь ответа.

– Я не знаю, Питер, – произнёс Тони, обходя стороной вопрос парня. Он старался сделать голос более твёрдым, чтобы юноша понял, что возвращаться к этому вопросу не следует. – Пойдём, можешь подняться. Я провожу тебя до комнаты.

***

Они прошли мимо множества комнат, через гостиную поднялись наверх и добрались до спальни Тони – напротив неё располагалась комната Питера. Всё это время Старк помогал парню, служил своеобразной опорой и поддержкой, чтобы раны не раскрывались при ходьбе. Питеру в очередной раз за вечер стало неловко от того, что он не может дать ничего взамен.

Когда Старк открыл дверь, Питер замер в проёме, наблюдая за чистотой, царившей в комнате. Здесь не было ничего особенного для «средняков» – шкаф для одежды, стоящий в углу, рабочий стол, над которым змейкой изогнулась полка с книгами, и огромная кровать, способная уместить двоих, а, может, и троих взрослых.

Возможно, помещение не было роскошным для Тони, но не считалось таковым для слуги, и, тем более, никак не могло предназначаться рабу. В правилах ясно прописывался пункт, гласящий о том, что раб должен жить в самом неприметном месте дома, в котором он служит.

Старк тепло улыбнулся, замечая вопрос, застывший в глазах парня.

– Спокойной ночи, Питер. Если нужно, уборная в конце коридора.

Он не стал отвечать, вновь отходя от свода правил.

Мужчина уже направлялся к своей комнате, однако парень остановил его, когда Тони положил ладонь на дверную ручку.

– Но вас могут осудить в кругах, – беспокоился парень. Питер не понимал, за какие заслуги он получил «счастливый билет» в жизнь и не хотел, чтобы кто-то рисковал своей репутацией из-за него.

– Тогда я скажу им, что это худшее место в моём доме.

Теперь парень осознал, для чего это было построено: ради насмешки над людьми, которые соблюдали правила, над конформной, удобной обществу массой. И это не вызывало ничего, кроме улыбки.

– Спокойной ночи, мистер Старк, – он попрощался и закрыл за собой дверь, понимая, что какой бы дрянной не могла бы оказаться эта новая жизнь – она всё равно будет намного лучше предыдущей.

Тони, постояв немного на пороге своей комнаты, дождался момента, пока парень приготовится ко сну, и спустился вниз. Нельзя же оставлять грязным пол в приёмной.

========== Часть 2 ==========

***

Питер проснулся от шума дождя ближе к утру: за окном шел сильный ливень, барабанящий по стеклу и по стенам особняка. Его спокойная мелодия перебивалась раскатистым громом и мерцающей молнией, прошивающей небосвод белой нитью. При очередной вспышке комната ненадолго наполнилась светом, а потом вновь погрузилась во тьму.

Питер редко вставал позже пяти, поэтому, посмотрев на часы и заметив стрелку на четверке, он не был удивлен. Обычно его заставляли выполнять всю грязную работу, такую как чистка конюшен или свинарников, реже – будили по приказу. Чаще всего прихоти хозяина были хуже уборки за животными.

На прикроватном столике Питер обнаружил подсвечник ручной работы, выполненный в форме нераскрывшейся розы. Не похоже, что хозяина дома привлекали подобные вещи, видимо, это был чей-то подарок – человека, который был дорог. Напоминание о нем вызывало ненужные в его профессии эмоции, и поэтому Старк, чтобы не выкидывать чей-то знак внимания, оставил его здесь – в месте, где бывал реже, чем в остальных. Рядом лежал коробок спичек.

Надеясь на то, что Тони не будет против, Питер решил воспользоваться подсвечником. Можно было включить настольную лампу, но так бы потерялась красота этого предрассветного момента.

Жаль, что рассветы в этих местах, как и на всей планете, утеряли прежнее очарование. Пробуждающееся небо выглядело устрашающе, словно готовилось к очередной битве, неизбежному кровопролитию или последнему дню Земли. Так уже много лет небосвод будил всех поутру, будто задавая людям вопрос: «Может, хватит?». Но человечество не прекратит убивать из-за обостренного чувства самосохранения.

Свет озарил комнату, разрезая собой темноту помещения. Питеру впервые за несколько месяцев не было холодно, его пальцы не дрожали, со спины не стекала кровь, а из горла не вырывались обессиленные хрипы.

Он медленно подошел к окну, всматриваясь в черноту, застилающую горизонт. Глазам нужно было несколько секунд, чтобы привыкнуть. Пейзаж по-прежнему не менялся – с какой стороны не посмотри – вдали увидишь ту же разворошенную дорогу и пустошь. Только местоположение горящих домов немного сдвигалось.

Питер вгляделся: рядом с домами дрались люди, вцепившись друг в друга, как охотничьи псы в пойманную добычу. Клубящийся черный дым мешал им, затруднял дыхание и вызывал горечь в горле, бил в глаза, заставляя их слезиться. Возможно, благодаря нему они все еще живы.

Казалось, что всё остаётся неизменным, стоит на месте, но все знали, что цивилизация не может находиться на стадии стагнации так долго, и если она не развивается, то начинает деградировать. В их мире места для прогресса не было. Историю уже давно никто не писал.

Дождь усиливался, размягчал грязь на дороге, вымывал из нее сине-голубую глину, легко прилипавшую к обуви. Питер сочувствовал тем людям, которые были обречены на скитание в поисках нового дома. Но никто из них все равно не задерживался в этих местах – жить рядом со «значимыми» означало добровольно податься в рабы.

Парень думал о собаках. Он не знал, что теперь с ними будет, живы ли они вообще. Питер хотел спасти их всех, но не смог…

На западе – в другой стороне – Питер увидел тускло светящую точку, похожую на играющий язык пламени, постепенно затухающий из-за дождя. Возможно, там скрывалась от холода семья: отец и сын сидели, грели руки и ноги, выжимали промокшую насквозь одежду и рассчитывали на сколько дней им хватит оставшихся запасов.

Когда-то не так давно и они с дядей сидели у огня, обогреваясь, собирая дождевую воду в ладони и бутылки с отрезанными горлышками, вычитывали количество найденных яблок или слив, которые еще не засушила погода. В те ночи было очень холодно, стояла абсолютная тишина, а ветер стихал так, что даже деревья не перешептывались между собой.

Дядя рассказывал ему интересные истории, зачастую придуманные им самим, учил понимать текст пожелтевших страниц старых газет, считать на камнях, иногда придумывал несложные примеры, выводя цифры палкой на песке.

Тогда дорога не была такой черной; детей рождалось больше – младенцы не были чудом, как сейчас. Время не неслось бурным потоком, когда они с дядей были вдвоем.

Питер видел перед глазами истощенного дядю – его потухшие глаза, сморщенный лоб, седые волосы и едва различимую полуулыбку на лице. Он выглядел старше своих лет: смерть жены изранила его душу, окрасив в белый цвет голову, но в нем все еще оставалось слабое желание жить дальше. Ради сына.

В видении он улыбался, скрывая боль, а на шее у него, как и прежде, висел кулон с фотографией той, которую он не мог отпустить.

Воспоминания угнетали. Питер решил пройтись. Он не знал, можно ли ему бродить по дому Старка ночью, когда Тони не мог проследить за ним, но интерес к новой обстановке и природная любознательность вынудили его выйти за пределы комнаты.

Осторожно закрыв дверь, стараясь не создавать лишнего шума, парень, освещая дорогу неярким источником света, направился на поиски приключений для своей спины. Ведь, скорее всего, если его поймают разгуливающим без присмотра по местам, где он не должен находиться – его накажут. Но почему-то это не останавливало.

Темнота коридора притягивала, пробуждала больший интерес, заставляла заворожено смотреть на украшенные картинами стены и только гадать, что же за человек этот мистер Старк. Почему он живет один в таком роскошном особняке? Неужели никто не интересует Тони? Или его требования настолько завышены, что он не может выбрать себе подходящую женщину?

Столько вопросов. Непонятно откуда взявшийся поток ветра едва не потушил горящий огонь в подсвечнике, и Питер услышал, как за его спиной закрылась дверь. Сзади него находились всего две спальни, одна из них предназначалась ему, следовательно…

– Не спится? – спросил человек, стоящий за его спиной, и Питер понял, что попал в засаду. Он толком не успел рассмотреть первые две картины, как оказался пойманным.

Парень обернулся, обращая внимание на Тони, который был в той же футболке, что и вечером. Неужели он еще не ложился?

– Я привык вставать рано, – произнес Питер, стараясь не думать о возможной реакции Тони – ведь он пошел в противоположную сторону от уборной – в случае неожиданных вопросов придется сказать правду. – Вы не спали? – он решил отвести разговор, надеясь, что не придется объясняться.

– Нет. Навел порядок в приемной и как раз заканчивал с твоими инициалами на бирке, – Старк сделал паузу, наблюдая за растерянным парнем. Кажется, он не понимал, почему Тони убрался, не дожидаясь его помощи. – У тебя есть фамилия. Я хочу, чтобы она была выведена вместе с именем.

– После того, как я стал рабом, меня лишили ее. Так положено по правилам, разве нет? – Питер не понимал, зачем Тони вновь нарушать нормы общества, в котором они живут, заходить за рамки. Ради чего?

– Сколько раз они были нарушены за прошлый вечер? – спросил Старк, давая Питеру возможность понять, что в его доме редко что-то или кто-то подчиняется правилам. Кажется, этому человеку не нужны были лишние границы, и он огибал их таким образом.

– Паркер. Меня зовут Питер Паркер, и теперь я принадлежу мистеру Старку, – чуть тише произнес он, боясь сказанных слов. Неужели период его восстановления уже закончился и с сегодняшнего утра он станет рабом со всеми обязательствами этого статуса? Хотя Питер понимал, что идеальная жизнь не может длиться вечно.

– Оставь клятвы для гостей, – Тони пояснил, что его мало интересуют показные обещания и обряды посвящения. Старк отдавал предпочтение поступкам, а не пустым словам, поэтому подобная инициация для него казалась скучным действом, придуманным одержимыми насилием людьми. – Если хочешь, можешь изучить дом, я не возражаю.

***

Тони готовил завтрак, когда Питер, как котенок, которого хозяева запустили в новый дом, изучал особняк. Иногда он появлялся в поле видимости – в его глазах было столько восхищения, что Старк непроизвольно думал, что уже давно не встречал таких отрешенных от внешнего мира счастливых людей, витающих в своих мыслях.

Тони переворачивал бекон на сковороде и размышлял об этом сломленном мальчишке, у которого могла бы сложиться прекрасная жизнь, если бы не было всех статусов и положений. Он мог бы добиться высот, если бы занимался в его доме. Старк старался ночью отстранить себя от мыслей о том, что он мог бы стать наставником для Питера, дать ему хорошее образование и вывести в свет, но не смог, поэтому принял решение.

Это было незаконно. Даже в мире, где не осталось никаких рамок, это станет самой громкой вестью за последние годы в кругах «значимых». Он мог бы заявить о том, что Питер его племянник, но это только прибавило бы слухов и огласки, поэтому был только один вариант – объявить мальца, как значимого ему человека. Только так можно было обойти правила, но Тони не был уверен, что прийти к подобному положению у них получится достаточно быстро. Питер был запуган, закомплексован, совершенно замкнут для любых взаимоотношений. Хотя, кажется, парень быстро отходил от прошлого.

– Доброе утро, Питер, – произнес невидимый голос, и парень, подходя к Тони, забыл, что хотел у него спросить. Он даже остановился, напугавшись. – Я не могу считывать показатели вашего организма, но могу предположить, что вы удивлены. Меня зовут Джарвис. Я личный дворецкий мистера Старка. Искусственный интеллект…

– Джарвис, прекращай хвастаться. Питер все понял, – Тони повернулся к озадаченному парню, и продолжил говорить. – Вот ты и познакомился с моим дворецким. Надо было сначала отдать тебе это, чтобы ИИ лучше понимал тебя, но я не успел, – Старк, поставив сковороду на выключенную горелку, подошел ближе к Питеру и надел ему новую бирку-браслет на запястье.

Парень не понял, почему не на шею, как раньше на него надевали ошейник хозяева, но смолчал. Это было благородным поступком со стороны мистера Старка. Только мог ли он принять такой знак уважения?

– Что, никогда не видел таких напульсников? Расслабься. Он позволяет считывать информацию о твоем самочувствии. Так я буду знать, что с тобой происходит в любое время суток, – Тони рассматривал результат своего творения – металлический браслет идеально сел на запястье Питера и издалека напоминал обычные наручные часы с гравировкой.

– Но я ведь… не имею права его носить. Напульсники носят либо приближенные значимых, либо их родственники. Почему вы так добры ко мне, мистер Старк? Что мне нужно будет сделать для вас? Я могу как-то отплатить вам? – посыпал потоком вопросов Питер, но Тони его вовремя остановил.

– Так, полегче, парень. Все нормально, ясно? Сейчас ты поешь, и мы пойдем в мастерскую. Посмотрим, может, из тебя выйдет неплохой механик или инженер. Как считаешь? – закончил Старк и улыбнулся Питеру. – Объясню всем, что я твой наставник. Об остальном не волнуйся, – пояснил Тони, чтобы избежать дополнительного ряда вопросов.

– Хорошо, мистер Старк…

***

Когда они спустились в мастерскую, Питер не поверил своим глазам. Здесь было столько устройств, о которых он никогда даже не слышал, установок, которых никогда не видел. Все, о чем обычные люди и мечтать не могли, стояло перед ним и восхищало своим существованием. Это было невозможно!

Тони, увидев изумление и восхищение в глазах парня, почувствовал себя едва ли не богом. Все это было адресовано в его сторону, – ведь именно он создал целую империю технологий из металла. Как же давно он не видел такого искреннего восторга в чьем-то взгляде? Все, кто был у него в мастерской хоть раз – конкуренты, пропитанные завистью и злостью от своей неспособности, а Питер… Он смотрел так, как смотрят маленькие дети на новую игрушку.

Он улыбнулся парню, похлопал его по плечу и тот сразу же вернулся с небес на землю, испугавшись прикосновения. Старк должен был прояснить.

– Питер, запомни одну вещь. Я тебя не трону сам, и не позволю прикоснуться к тебе другим. Ясно? Считай, что ты мой стажёр, – Тони посмотрел ему в глаза и понял, что его понимают только на треть. – Хорошо. Я не прикасаюсь к тебе, не насилую, не бью, не лишаю еды и свободы слова. Ты говоришь, когда хочешь и сколько хочешь при мне, но как только ко мне приходят люди из компании, ты ведешь себя как можно тише. Не выделяешься. Ты у меня учишься, то есть проходишь стажировку. Так понятнее?

Питер в нерешительности кивнул, не понимая, реально ли это все. Ему все ещё казалось, что вчера он умер от обморожения и все это – рай за пережитые в прошлом страдания.

– Я могу первым начинать беседу? И даже прикасаться к вам? То есть, вы не будете меня наказывать? Но ведь я же раб, – подвёл итог парень, словно поставив себе диагноз.

– Да, Питер, и забудь уже, наконец, это слово. Я не вижу в тебе раба. Ты не родился рабом и не привык им быть.

Питер долго стоял, смотрел на него, как он сам думал, с немым обожанием, а после обнял. Такого Старк точно не ожидал, он, наверное, даже потерял дар речи в этот момент, но через несколько секунд все же похлопал его по спине.

– Ну, всё, всё. Всё хорошо. Пойдём лучше поработаем. Может, тебе понравится быть моим стажёром, – он отстранился первым, и пошел в направлении к не собранному макету оружия.

– Конечно, мне понравится, мистер Старк! – произнес парень. – «Вы лучший человек, которого я когда-либо видел», – хотел было добавить Питер, но не решился на это.

– Мистер Паркер, частота ваших сердечных сокращений превышает показатели нормальных ритмов сердцебиения, – оповестил искусственный интеллект.

Питер услышал, как довольно хмыкнул Тони, но проигнорировал это. Его жизнь впервые за много лет не шла под откос.

***

Спустя две недели Тони понял, что Питер – парень не только с руками, но и с мозгами. Он схватывал на лету всю информацию, разбирался во всем с таким энтузиазмом, что любой его партнер позавидовал бы такому стажеру. Но им не обязательно было знать о Питере.

За эту неделю к Тони приходили за Питером дважды. Его поиски были самой свежей новостью, облетевшей весь выгоревший город. Все же, прошлые хозяева мальчишки были влиятельными людьми, и сбежать от них – дорогого стоило.

Оба раза Тони прятал Питера в броню, которую создал не так давно. Велел Джарвису заблокировать все механизмы внутри костюма и запретить открытие до команды. Дважды все прошло гладко.

Старк не понимал, почему прикрывает его задницу, почему заказывает на него вещи, от которых парень каждый раз отнекивается, но берет, и что он вообще нашел в этом Питере Паркере, кроме неприятностей.

Тони, взрослый мужчина, отогнавший от своего участка за всю жизнь около десятка рабов, выбрал именно этого. Несносного Питера, у которого абсолютно отсутствовали тормоза. Он начал говорить много, не всегда по делу, как только понял, что ему за это ничего не будет. Работал в его мастерской, как одержимый, сверх меры, как и сам Тони, стоило Старку только объяснить, что нужно делать.

Питер восхищался им, постоянно осыпал комплиментами его творения, говорил, что он гений и, самое главное, в глазах парня не было и тени лести. Он высказывался от чистого сердца. Потом замыкался, был робким, словно наговорил много лишнего и ждал отклика в лице Тони. Старк улыбался и все это продолжалось.

В последние дни Тони понял, что едва ли не по восемнадцать часов проводит вместе с Питером, изредка хвалит его за успехи и первые достижения, угощает шоколадным печеньем, стоящим целое состояние.

Джарвис дважды отмечал, что его поведение нерационально. Не то чтобы Тони этого не замечал, но он отмахивался от этих мыслей. Это все пустяки, они просто вместе работают. Ну и что, что Питер бывший раб, зато с головой у парня все в порядке.

***

– Пит, передай шестигранный ключ, он сзади тебя, – Тони собирался вкрутить крепеж в достаточно труднодоступном месте.

Питер крутился рядом, пытаясь разобраться с подключением к источнику. Он был безумно рад помогать во всем Старку, и почти было забыл, как это – бесконечно молчать и подчиняться каждому слову, когда тебе что-то приказывают, пока не произошло нечто неожиданное.

– Сэр, на вашей территории Speller’s. Через две минуты они будут в мастерской, – прошелестел Джарвис, оповещая об опасности.

– Мистер Старк, что мне делать? – испугано спросил Питер, пока Тони пытался придумать план действий. И, кажется, у Старка он был.

– Ты же доверяешь мне? Не думай о том, что сейчас произойдет, ясно? – сообщил мужчина, понимая, что для реализации этой безумно глупой идеи нельзя терять ни секунды, но Питер решил вовремя запаниковать. В любом случае, это должно было сработать.

– Мне нельзя возвращаться к ним, они найдут меня… Мистер Старк! – бил тревогу парень, пока Тони подходил к нему, снимая с себя футболку и расстегивая джинсы. В глазах Питера застыл безмолвный вопрос и полное непонимание происходящего. Что он делает? Зачем?

– Успокойся и подыграй мне, ну же, – Старк перешагнул через лежащие на полу штаны и подхватил парня под ягодицы, усаживая на столешницу, раздвигая его бедра. – Хочешь жить, схватишься за мой затылок и поднимешь голову, пока я буду занят твоей шеей. Делай!

Питер так перепугался, что единственное, что он запомнил, это то, как Тони снял с него футболку и оставил красочный засос над ключицей.

– Мистер Старк! Мы вас не… – раздалось через секунду у двери, и Тони всем телом ощутил дрожь Питера, сообразившего все же спрятать лицо и простонать так сладко, что у Старка едва ли по-настоящему не встал от сложившейся ситуации. Позже, конечно, он все списал на адреналин, но все же… это было горячо. – О, мы зайдем… простите, – раздалось совсем близко, Старк даже слышал, как открылась дверь мастерской… а еще, чувствовал, как елозил в его руках перепуганный парень. Мужчина для достоверности провел пару раз по его бедру и заставил отклониться назад, чтобы точно было не заметно, кто именно очутился в его объятьях. – Мы не думали…

– Занят! – громко и раздраженно ответил Тони, кажется, окончательно перепугав Питера.

– Они будут ждать в гостиной, сэр, – оповестил чуть позже Джарвис, когда все успокоилось. – Питеру нужно будет выйти через запасную дверь. Я провожу.

Тони слышал, как загнанно бьется сердце парня, и решил его успокоить, прижавшись к нему всем телом, заключая в объятья. Он обнял в ответ.

– Успокойся, Питер, все кончилось, – прошептал он, будто бы кто-то мог услышать.

========== Часть 3 ==========

Впервые за всю жизнь Питер не чувствовал боли от оставшегося следа на шее. Каждый раз, когда парень выходил из душа, он смотрелся в зеркало, разглядывал в нем небольшое налившееся фиолетовым цветом пятно и ловил себя на мысли, что оно ему нравилось.

Парень жил той жизнью, о которой не смел и мечтать. Болтал ежедневно с Тони, восхищался им, старался помогать во всем, и иногда Старк говорил, что он начинает лезть туда, куда не следует.

Питер восторгался умом Тони, его умением ёмко высказывать мысли, гениальностью, смекалкой, способностью поставить на место наглеющих партнёров; тому, как он улыбался, когда все, что он делал – давало результат, его отношению к парню. Питер засыпал с мыслью о том, что рядом с ним комната Тони, и что следующий день его вновь чем-то порадует, а не растерзает. Он радовался случайным комментариям в свой адрес, прокручивал в голове, как мужчина изредка хвалил его за хорошо выполненную работу, и видел в этом источник своих жизненных сил.

Питер был безмерно благодарен ему, но до сих пор совершенно не понимал, чем он может помочь. Он часто готовил завтраки из того, что находил в холодильнике, часто убирался в доме, ухаживал за комнатными растениями, где они были. Только за это Старк дарил ему новую одежду, кормил тем, что для рабов всегда было под строгим запретом, не запрещал высказывать свое мнение. Равным себе не считал, конечно, но и не унижал, не заставлял чувствовать себя сломленным, прощал мелкие неудачи.

Это много стоило в их мире, и Питер с ужасом для себя понял, что, кажется, начал ощущать большую симпатию к Старку, не как к человеку, который вытащил со дна и не дал умереть, а как к мужчине. Это было неправильно, хоть и не мешало жить.

Тони вспоминал произошедшее на днях шоу как очередной спектакль. Не всерьез, не питая к Питеру сильных чувств и не видя в этом никакого подтекста. Спас задницу парня от кончины, да и все. Главное, что смог сберечь. Иначе не простил бы себе. Старк не понимал причин своей привязанности, не видел своего поведения со стороны, хоть Джарвис и твердил постоянно «Сэр, ваше поведение… Мистер Старк, вам не следует… Количество эндорфинов в вашем организме…». Тони это ничуть не волновало.

С Питером было комфортно и спокойно. Создавая проблемы, парень умел их решать самостоятельно, а это было большой ценностью и многое говорило о его характере. Тони был рад тому времени, что они проводили в месте – работа шла менее рутинно и однообразно, к тому же, болтовня парня на фоне разбавляла атмосферу.

Однако казусы до сих пор происходили.

Одним из таких сюрпризов для Старка стал прошлый вечер, когда он понял, что ему уже почти не разогнуть спину от того, что мышцы затекли из-за долгой работы над конструкцией. Тогда Тони присел и, промычав от неприятных ощущений, отвлек от работы Питера.

Он лишь попросил парня, чтобы тот помог ему расслабиться, надеясь на то, что пятиминутный перерыв на массаж бы явно не помешал напряженной спине. Но Питер спросил, как именно тот его хочет.

– Что, прости?

– Ну, в какой позе… – смутился и покраснел до кончиков ушей парень, но Тони, осознав, что тот все неправильно понял, перебил его и пояснил, что хотел бы, чтобы Питер просто сделал массаж. И для уточнения добавил – спины.

Старк представлял, что делали с парнем в прошлом, как медленно и по кусочкам подчиняли его волю и заставляли во всем потакать хозяину. Теперь это все не уйдет так просто. Желание прислуживать, идти на поводу и слушать приказы въелось в разум, стало привычкой.

***

На следующий день за Питером пришли, когда Тони ушел на деловую встречу. Старк сказал парню, чтобы он надел что-то отличающееся презентабельностью, поскольку к ним мог зайти клиент, и он бы представил Питера как своего стажёра.

Как только прошло десять минут после его ухода, Джарвис оповестил, что его ищут по всему особняку и… сказал, чтобы он никуда не прятался, а вел себя так, словно они не были знакомы. И не волновался. Это был практически неосуществимый пункт, но искусственный интеллект добавил записанным голосом Тони: «Займись починкой проектора. Это тебе по зубам. Протокол «значимый» активирован. Не оплошай».

Питер был без понятия, что это за протокол, и что там сейчас активировалось. Он, услышав голос Старка, успокоился и взялся за работу, как тот и требовал. Наверняка у Тони все под контролем и все будет хорошо. У Питера дрожали руки, но он держался.

В мастерскую зашли двое мужчин, однако никто из них не был хорошо знаком парню. Питер видел в них бойцов бывшего хозяина, но вряд ли они бы узнали его в дорогом костюме. Стало немного спокойнее.

– Ты кто, парень? Где Старк? – спросил высокий светловолосый мужчина, подходя ближе к парню, попутно осматривая местные достопримечательности мастерской.

«Я Питер – стажёр Тони Старка», – хотел было сообщить он, но Джарвис перебил его.

– Пьетро Паркер-Старк, – прошелестел ИИ, – и я бы не советовал вам, сэр, обращаться в таком тоне к мужу Тони Старка. Мистер Старк был бы недоволен, если бы услышал подобное в своем присутствии.

Питер был шокирован такому повороту событий, и хотел было сказать, что это какая-то ошибка, но понял, что лучше помалкивать.

– Видите, подобное отношение смутило мистера Паркера.

– Нет-нет, Джарвис, все в порядке. Я задумался о проводниках. Вы что-то хотели? – подыграл явно смущённый парень. Он не смотрел на стоящих так близко людей, предпочитая заниматься починкой. Соединив контакты между собой, Питер увидел появляющийся свет и обрадовался тому, что все получилось. На экране появилась эмблема Stark Industries, и он широко улыбнулся победе.

– Почему Старк скрывал тебя? – спросил второй, подходя к Питеру ближе, едва ли не в упор, стараясь нагнать на парня тревогу своим внешним видом. Да, он был гораздо сильнее Питера, но почему-то тот уже не чувствовал себя покинутым, хотя и боялся агрессии со стороны незнакомца. – Хрупкий и обаятельный мальчишка, не способный себя защитить. Не проведешь со мной ночь? Я хорошо заплачу тебе.

– Денег не хватит, – неожиданно для себя съязвил парень. Мужчина немного отстранился, не предвидев подобного выпада. Этот парень не мог быть тем, кого они искали. Нет, наверняка это и вправду муж Старка. Кто ж знает его странные вкусы.

«Такого я от тебя не ожидал» – подумал Тони, заставший эту сцену.

– Отойди от него.

Питер удивился, услышав раздраженный голос Старка в дверном проёме мастерской. Он же только что ушел, так почему вернулся? Что-то пошло не так? Питер бы справился сам!

Мужчина нехотя отошел от парня, прислушавшись к Старку. Тони сохранял напускное спокойствие.

– Если вы все ещё надеетесь найти беглеца, то проводите поиски в другом месте. Мальчишка сбежал да помер от переохлаждения. Какое вам дело до какого-то карапуза?

– Это вопрос репутации дома, Старк, – недовольно отчеканил рослый мужчина. Они оба отошли от Питера и Тони почувствовал себя лучше. Он брал ситуацию под контроль, вел в свое русло.

– Когда это Stevenson’s об этом заботились? На прошлой неделе, когда приговорили всех своих рабов? Снова есть захотелось?

Конечно, Питер не знал об этом. Старк не разглашался, а парень не спрашивал, поэтому теперь, узнав об этом, Питер побледнел. Нужно было прикрыть его от лишних взглядов, чтобы посетители не заметили ничего подозрительного.

– Джарвис, отведи моего мужа в гостиную. Нам нужно поговорить по душам, – попросил Тони, и искусственный интеллект сразу же среагировал.