Текст книги "Сильнее истинных (СИ)"

Автор книги: Pink bra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Потом мы вернулись в бар. Только места у стойки теперь были оккупированы. Группа тасийских альф не спеша потягивала прохладительные напитки. Я же, разгоряченный танцами, внезапно понял, что хочу секса. Сильно хочу. И даже поискал глазами наиболее подходящего самца. А потом сам замер от удивления.

Безусловно, прошло несколько лет, но я легко узнал брата Гирта. Шикарный альфа вымахал. Крупный, с идеально пропорциональным и сильным телом.

Мда… вот этому самцу я бы отдался, не задумываясь. Такая мысль мне совсем не понравилась. Припомнилось то брезгливое выражение лица, с которым меня оглядывал Вокэйт в карантинной зоне. Лучше от таких особей держаться подальше. Что я и сделал, тихо смотавшись, пока Файри меня еще куда не завлек.

Правда, удовлетворять себя в душе пришлось дважды. Омежьи инстинкты плохо перенесли танцевальную вечеринку.

– Зря ты ушел так рано, – попенял мне потом Файри. – Второй раз пропуск я могу и не достать.

– Обойдусь.

– И то верно, – согласился приятель. – Марийцев ни одного не встретили. Чего попусту свое обаяние растрачивать? – поведал Файри своему отражению в зеркале, поправляя локон.

Каждый раз я искренне недоумевал, отчего Файри вообще подался в университет? Можно было бы понять, выбери он «Лицевую хирургию» или «Омоложение». Но наша специальность была, мягко говоря, не для слабонервных. Во втором полугодии мы треть всего времени проводили в анатомичке. Приходилось не только препарировать трупы, но и полностью снимать кожный покров. Основной упор нашей профессии делался на восстановление мышечной массы пациента. Конечно, базовые навыки обычных хирургов нам тоже давали. Это в смысле, чирьи вскрыть или глубокий порез обработать и сшить.

Выпускники нашего факультета будут потом специализироваться на реконструкции любых мягких тканей. Оттого мы эти «ткани» изучали поэтапно. Начинали с землян, потом близких по строению и анатомии тела марийцев и так далее.

Файри хоть и не падал уже в обморок, но каждый раз выходил из прозекторской с зеленоватым оттенком лица. Мне же по-прежнему было без разницы. Даже интересно все это внутреннее строение.

На прикладной биологии мы уже выращивали простейшие сгибатели-разгибатели лучевой и локтевой кости землян. Интересно получалось. Если мышцу стимулировать слабым разрядом тока, то она начинала «работать». Попутно нам давали лекции по посттравматическим суставам. Безусловно, при особо тяжелых травмах «родные» кости пациента будут заменены искусственным пластиком. Но профессор по общей терапии настаивал на том, что сохранять кости больного нужно по возможности полностью. Конечно, подвергаться обработке клетки будут. Но лучше иметь изначальную основу родного тела.

Я же в очередной раз убедился, что с выбором профессии не ошибся. Даже Леле порой рассказывал интересные случаи на кафедре ортопедии. Сестренка пока пребывала в раздумьях. Да и время ей позволяло. Ещё успеет выбрать себе специализацию.

Окончание первого курса мы с парнями отпраздновали с размахом. Файри убедил тасийцев прикупить похожие наборы, что были у меня в гардеробе: кожаные безрукавки, цепи, бутсы. Да и себя мариец не обделил. Так что компания наша была слышна издалека. Все, что нацепили на себя, довольно громко позвякивало и скрипело. Отчего-то посетители бара, куда мы завалились, сразу стали покидать помещение. Честно говоря, самым «страшным» выглядел только Джерен. Тому эти все аксессуары необычайно подходили. Он еще какие-то напульсники кожаные с шипами надел. И когда складывал руки на груди, то три наших тасийца отчего-то начинали плотоядно облизываться, делая намеки на какие-то плети и «игрушки», что остались в общежитии.

Тем не менее посетителей бара мы успешно разогнали. Парни же решили сидеть здесь до «полного отключения мозгов». А то, мол, все равно потом протрезветь заставят буквально за порогом заведения.

Только оказалось, что распугали мы своим видом далеко не всех. И четверти часа не прошло, как в бар ввалилась компания студентов.

– Финансисты, выпускники, – сообщил Файри, что успел смотаться и все разведать.

А я отчего-то стал волноваться. Сам не понял, что случилось. И только когда поймал на себе задумчивый взгляд одного тасийца, понял, в чем дело. Снова меня угораздило встретиться с Вокэйтом! Парень близко не подходил, но буквально «пожирал» меня глазами. Одно радовало, что припомнить, кто я такой, и где мы встречались, он явно не мог. Скорее всего, помнил «девочку», а тут парень, да еще и красавчик, не мог не польстить я сам себе.

Только долго разглядывать друг друга нам не пришлось. Тасийские альфы, оказавшись в одном тесном помещении, начали, как обычно, выяснять, кто из них «альфистее». Служба охраны сделала одно замечание. Но когда Марко швырнул в кого-то из финансистов цепочкой, нас тут же выставили за дверь.

Мы проглотили протрезвляющие препараты и двинулись в сторону лифтов. Инцидент парней ничуть не расстроил. Наши тасийцы уже без стеснения оглаживали филей прунийца. Файри, глядя на эту идиллию, только горестно вздыхал.

– Давай по минету, – без особой надежды предложил мне парень.

– А давай, – согласился я, поскольку у самого гормоны уже зашкаливали.

Опыта у меня в этом деле не было, но все получилось довольно неплохо. Правда, я возбудился еще во время прелюдии и успел кончить только от одних прикосновений Файри к моему телу.

– Вот это фигура, вот это формы, – бормотал мариец, осыпая меня поцелуями.

Сам он был тоже неплохо сложен. И чего так отчаянно завидует мне, я не понимал. Даже потом уточнил. После оргазмов захотелось немного понежиться. Так что мы лежали в кровати у Файри и неспешно ласкали друг друга.

– У меня ноги коротковаты, – жаловался мариец.

– Нормальные у тебя ноги, – не понял я.

– И все же не те пропорции. Хочу голень немного удлинить, – ошарашил меня парень заявлением.

– Это как? – искренне изумился я.

– Андри, если у вас с сестрой обеспеченные родственники, то это не значит, что всем так везет, – огрызнулся Файри. – У меня на операции и прочее денег не было. Я на Маре даже не смог поступить в университет. Моя семья не слишком богатая.

– А как ты на Научку попал? – поинтересовался я.

– Контракт подписал, – вздохнул Файри.

– Что за контракт?

– На третьем курсе нам подопытные экземпляры для курсовых работ понадобятся. Вот я им и буду.

– Ты что?! – охнул я.

– Андри, да все нормально, – отмахнулся мариец. – Заодно голень сантиметров на пять удлиню. И вообще, – Файри оглядел меня, – именно тебе я и доверю операцию на себе. Попутно все симптомы послеоперационного периода, так сказать, «из первых рук» узнаем.

Слов и эмоций у меня на сей счет не осталось. Но осуждать за такой выбор марийца я был не вправе.

========== Часть 10 ==========

Второй курс ничем примечательным мне не запомнился. Наверное, девяносто процентов времени занимал практика по выращиванию тех или иных мышечных групп. Разнились только типы рас и состав белка организмов. Но зачеты по анатомии рас были серьезные.

Файри привычно зеленел в анатомичке, но сдавал все наравне со всеми. К концу второго курса я мог безошибочно перечислить всю мышечную анатомию рас Содружества.

Соседи-тасийцы неожиданно увлеклись спортом. Выяснили, как сделать свое тело более рельефным. Так-то они и раньше спортивные занятия не пропускали. Но теперь, подкованные новыми занятиями, устремились совершенствовать свои тела. Файри на это смотрел скептически. И уговорил меня сходить на факультет лицевого омоложения. Там требовались «подопытные».

– Сделаем только себе губки поярче, – уверял мариец.

Я ему не сильно верил, но за компанию пошел. Отчасти потому что Леля просила составить мнение об этой специальности. Сестренка почти определилась с факультетом, но и мое мнение ее интересовало.

Все те навороты, что я увидел на этом факультете, поразили до глубины души. Чего только не изобрели, чтобы сохранить подольше видимость молодости! Тут и инъекции специальные, и хирургия лица, и много еще чего. Что-то по кожным покровам и мы изучали. Вырастить полностью кожу и заменить на новую и я в будущем смогу. Но лицевые специалисты оттачивают этот навык до совершенства.

Так что с губами все так просто, как я рассчитывал, не получилось. Вернее, себе я разрешил только подкожные инъекции. А Файри сдал материал на выращивание покрова для этой зоны. Я так и не понял, к чему? Его губы были вполне нормальными.

– Нижняя чуть крупновата, – жаловался Файри. – Потом мне создадут новую форму.

– Минет долго делать не сможешь, – вспомнил я насущное. Как-то привык, что мы себя балуем этой нехитрой лаской почти ежедневно.

– Руками удовлетворю, – промурчал друг и полез целоваться, мотивируя тем, что нужно пользоваться любой возможностью. А то после операции неделю без поцелуев проведем. – И вообще давно пора разнообразить секс, – поглаживал меня по попе этот нахал.

На эту тему я сам давно думал. А тут и повод подходящий появился. В общем, решился. Файри при всем его показном легкомыслии, в некоторых вопросах был принципиальным. Так позицию снизу он для себя не рассматривал. Я же по сути своей был омегой. Для кого-то единственного, безусловно, свою девственность не берег и решил, что действительно пора с ней расстаться.

Между прочим, не пожалел. Не то моему организму это давно требовалось, не то Файри подошел к делу ответственно, но мне безумно понравилось.

Друг еще и обстановку романтичную создал. Долго меня готовил. Целовал, растягивал и уже потом вошел. Эмоции заполнили меня с головой. Я стонал, выгибался, просил еще. Благо, затеяли мы это вперед выходными. Трахались всю ночь, как безумные.

– Ты идеален для такого секса, – бормотал Файри.

Да я и сам это понял. Уж очень мне все понравилось. Леле потом пожаловался, что я «омега натуральная». Мы с сестренкой выбрались на прогулку на первый уровень, и я делился, как привык, всем с Лелей. Ее, кстати, сексуальные темы стали уже интересовать. У малышки начала расти грудь.

– Скоро девушкой стану, – с придыханием поведала сестренка.

– Женихи толпами набегут, – посмеивался я.

– Выбирать буду долго и придирчиво, – тоже смеялась Леля.

Мне же пришлось признаться, кто у меня сейчас в партнерах.

– Андри, а когда ты кончаешь, то этой самой… хм… спермы много выделяется? – в лоб поинтересовалась Леля.

– М…ммм, достаточно, – чуть не подавился тем коктейлем, что пил.

– А сколько? – не унималась Леля.

– Как у всех, – начал я густо краснеть.

– С полстакана будет? – кивнула сестренка на свою емкость.

В очередной раз чуть не захлебнулся напитком.

– Нет, откуда столько?

– Четверть? – пыталась выяснить что-то для себя Леля.

– Чего ты стаканами меряешь? – возмутился я, попутно размышляя, стоит ли этому ребенку показать тематический фильм или нет.

– А ложек столовых сколько? – перешла сестра на другие «единицы измерения».

– Не мерил, но, наверное, не больше одной, – огрызнулся я.

– Это как у всех мужчин или у омег меньше?

Я немного задумался. Из «мужчин» у меня был только мариец. Но объем выделений был соизмерим, о чем и сообщил любопытному ребенку.

Наконец, узнав сколько и чего, Леля угомонилась. И перешла к обсуждению лифчиков, который, честно говоря, и цеплять еще было не на что. Так что вторую половину дня мы провели в отделах нижнего белья. И все же приобрели нужный или не очень аксессуар.

Я попутно рассказал о своем посещении факультета лицевого омоложения. Дал свои положительные отзывы, но ни на чем не настаивал. Леля девочка разумная, сама будет решать.

И окончание второго курса мы с Файри отмечали с обновленными губами. Своим я только яркости оттенка добавил, а Файри полностью изменил форму. В чем-то парень оказался прав. Совсем незначительные преобразования во внешности сделали его гораздо привлекательнее. Сам он ждал с нетерпением, когда мы начнем изучать и, главное, на практике делать реконструкцию тела.

Ждать этого Файри пришлось почти до середины третьего курса. Да и потом все оказалось не так просто, как он представлял. Мы мышцы для его голени почти два месяца растили. Чуть меньше по времени – сухожилия.

Свои стопы он оставлял «натуральными», а голени полностью преобразовывал. Я когда услышал, что Файри планирует ампутацию, то долго не мог поверить.

– Ты ненормальный! – возмущался я. – Мог бы обычным методом увеличить длину.

– Ломать кости, потом ждать образования нароста, терпеть боли… и не факт, что кости идеальные получатся, без кривизны, – выкладывал друг свои аргументы. – А так мне пластиковую кость установят и через неделю уже бегать буду. И вообще, у всех космических десантников давно все кости усилены препаратами.

Я же ему напомнил, как нам рассказывали, что лучше иметь все же свои «детали», не заменяя их искусственными.

– Андри, в любом случае уже ничего не изменить. У меня контракт, и именно он оплачивает обучение в школе.

– Эта операция настолько дорогая для добровольцев? – не поверил я.

– Ну… у меня не одна будет, – потупил глазки Файри. – Еще шесть.

У меня даже слов не нашлось для ответа. Не знаю, как бы я готовился к операции, если бы «подопытный» был посторонним человеком.

А так извел всех вокруг и Файри прежде всего. Несколько раз перепроверяли, насколько правильно 3Д принтер выточил кости. Сканировали. Накладывали изображения. Несколько раз пробовали подготовительный этап на манекенах и один раз на трупе.

Но когда вся подготовительная работа завершилась, то профессор Галари назначил меня своим ассистентом.

По сути параллельно должны были проводиться две операции (две же ноги). Профессор обрабатывал правую ногу, а я повторял его действия на левой. Сам Файри пребывал в полном сознании, поскольку от практического занятия по ампутации и замене конечностей его никто не освобождал. Фиксировали, конечно, его серьезно.

Честно говоря, я думал, что наш мариец, как обычно, упадет в обморок и собственную операцию не посмотрит. Не тут-то было. Он вполне адекватно себя вел и даже советы мне давал. Кажется, все, что касается личной красоты, у марийцев не вызывает отторжения.

Хотя была пара моментов, когда и меня мутило. Всю кожу мы снимали, как чулок. Сделав надрез над стопой, потом её специальными приборами «скатывали». Мало того, ноги действительно ампутировали. Несмотря на то что «свой материал» в виде мышц и сухожилий у Файри был вполне пригодным, для курсовой работы необходимо было все заменить искусственно выращенным.

Действия были для меня знакомы. Но одно дело, когда перед тобой бездушный манекен, и совсем другое, когда твой любовник. Волновался я изрядно, но повторял добросовестно все за профессором.

Пять часов операции пролетели незаметно. И только когда запустили прибор, что сращивал швы, я очнулся. Поверить не мог, что это осилил.

Студенты, что следили за ходом операции при помощи экранов, прильнули к смотровому окну. Мне корчили рожи и всячески выражали восторги. Для них практика подобного рода случится еще не скоро.

Подобных добровольцев университет, как ни странно, много найти не мог. Всего еще три человека ожидали операций на конечностях. Законы Содружества запрещали такие «опыты над разумными». И даже добровольцы не могли предоставить свои тела. Только студентам и в качестве исключения позволялось на законных основаниях себя предлагать. А таких было немного. И практику студенты на реальных больных смогут получить только в конце четвертого курса.

Мне же необычайно повезло. Мало того что Файри настаивал на моей кандидатуре, так я еще был в десятке лучших учеников. И действительно гордился тем, что сумел провести первую в своей жизни серьезную операцию.

========== Часть 11 ==========

Ни через неделю, ни через две Файри на ноги не встал. Ему должен был помочь целый комплекс реабилитационных упражнений. Но на все требовалось время. Обязанности сиделки и медбрата полностью легли на меня. Правда, таскать Файри в душ и туалет мне помогали тасийцы.

Те так и пребывали в легком шоке оттого, что разумное существо позволило себя препарировать на добровольной основе.

Сам факт операции Файри не сильно волновал. Больше его беспокоило, что ноги отекают и не выглядят «красиво». Отчего-то не все капилляры восстановились. Мне пришлось еще несколько раз сканировать конечности друга и после активировать заживление. Одно радовало, что чувствительность ног он не потерял. Нельзя сказать, что мы провели ампутацию по всем правилам. Небольшую погрешность профессор разрешил сделать. И бедренный нерв со всеми его разветвлениями мы сохранили полностью. Безусловно, у человека, что реально потерял ногу, придется все нервы выращивать отдельно.

Еще у Файри пока была нестабильность коленного сустава. Стимулирующие инъекции кололи каждые три часа. Кровоснабжение по всем волокнам шло в порядке нормы. Но Файри то и дело жаловался на боли. Пришлось ему закреплять мобильную капельницу в районе колен, что подавала препараты малыми дозами и часто.

Постепенно Файри стал вставать на ноги. Кое-как добредал до лекционных залов. Новые мышцы с трудом адаптировались в теле. Зато я мог уже целое эссе написать по симптомам послеоперационного периода. Чего только не наслушался за это время! Хотя визуально ноги Файри через полтора месяца выглядели пристойно. Тонковаты, конечно. Но сделано это было специально. Кожу мы тоже не растили, а просто «натягивали». Через какое-то время все объемы придут в норму. Мне же было непривычно смотреть на более высокого друга. Как он и планировал, пять дополнительных сантиметров роста прибавил.

А на занятиях мы перешли к изучению особенностей кожного покрова прунийцев. Вот кому я искренне позавидовал. И регенерируется самостоятельно, без всяких препаратов, и «износостойкость» большая. Один доброволец прунийской расы у нас имелся. Проводил операцию какой-то землянин, что числился в списке лучших. Остальные студенты замену берцовой кости и коленного сустава смотрели только на мониторах. Конечно, потом мы отрабатывали приемы на манекенах. Но все равно это не то. Я и сам ощущал разницу. Дело даже не в отсутствии крови или запаха. Нет того чувства ответственности, когда понимаешь, что от твоих действий зависит если не жизнь, то самочувствие пациента. Но закон запрещал подобные опыты на разумных существах.

Зато животных нам предоставили в огромном количестве. Я так и не понял, земные это обезьяны или схожий вид, но практиковались мы на них долго. Отрабатывали приемы, но не более. Все же анатомия животных серьезно отличается от гуманоидов.

Нужно ли говорить, что практику в одной из лечебниц Содружества все ждали с нетерпением. Я немного переживал, как без меня останется Леля. Но малышка действительно повзрослела.

– Когда-то ты закончишь университет, и мы надолго расстанемся. Буду привыкать, – вздохнула моя звездочка. – Три месяца практики не такой большой срок.

Располагалась клиника на одной из планет в зоне тасийцев. Естественно, весь персонал был тасийской расы. Между прочим, там я впервые встретил омегу. Сам не понял вначале. Думал, что он мелкий и, возможно, землянин. Но наши парни сразу на него «стойку сделали».

Молодой, холостой омега заведовал службой питания. И, похоже, «серенады» ему пели все альфы, что каким-то образом были связаны с клиникой.

Марко с парнями тоже попытал счастья и вернулся ни с чем. Я не удержался и решил расспросить, что не так.

– Понимаешь, некоторые омеги настолько придирчивы к запахам, что порой сами от этого страдают, но ничего поделать со своей природой не могут, – пояснил мне Марко. – Даже если альфа понравился внешне, то по запаху найти партнера сложнее.

– А мы на фармакологии изучали препараты, что заглушают запахи любых потоотделений, – напомнил Файри.

– Это на время. На каждый день такой метод не годится.

И снова я подивился тому факту, какой уникальный сам по себе омега. Мне на запахи всех этих самцов было наплевать. Вернее, отторжения не испытывал. Может, время пребывания в плену на меня так подействовало. Стресс, изменение гормонального фона и много еще чего. В любом случае, запахи альф меня не раздражали, но и не было никого, кто бы привлек. Нет, вру. Был один. Снова мне припомнился Вокэйт. Вот с ним бы я точно не прочь провести сексуальные эксперименты. Пока же мне и Файри хватает. Да и практика уже началась.

Вводные лекции по тому, что от нас требуется, и как себя вести в любых нестандартных ситуациях заняли почти день. Затем каждого студента прикрепили к конкретному хирургу. Клиника и реабилитационный центр здесь были огромные. А после войны пациентов хватало.

Вообще-то война формально только завершилась. Доступа на Землю по-прежнему не было. Кваи как раз контролировали те Петли, что располагались на подступах к Земле. Отловить их звездолеты Содружеству удавалось с трудом. Космос-то бескрайний. Но пополнять запасы продовольствия и топлива требовалось даже кваи. В новостях почти каждый месяц появлялась информация о том, что военные обнаружили очередную базу кваи на каком-либо спутнике, а то и планете.

Так что поток раненых в боях если и уменьшился, то не до конца. И работы студентам хватало.

Мой куратор оказался пожилым мужчиной с Земли. Вначале он не смог сдержать разочарование, когда понял, что ему дали студента-марийца. Но уже через два дня мы с Петром Николаевичем контакт наладили. Не зря же я так упорно занимался в университете. Теорию знал на отлично. Беседовали мы на родном языке землянина, что тоже добавляло мне плюсов. Правда, хирург опасался, что вид реальной крови и прочего заденет тонкую психику марийца. Но вскоре мужчина убедился, что нервы у меня крепкие, и имеется желание стать первоклассным хирургом. Работа, конечно, была не из легких. Но двоих пациентов я вел за время практики от начала и до конца. Выращивал мышцы, ткань покрытия, сухожилия и прочее.

Один пациент лишился левой кисти, а у второго была такая обширная рана на боку, что требовался весь комплекс как хирургических, так и косметических операций. Кости хоть и были родными, но ужасный шрам и отсутствие части мягких тканей требовали большой реабилитационной работы.

По мелочам я, безусловно, тоже помогал хирургу. Пока белковая масса росла, занимался общей текучкой. Ассистировал, делал сканирование, подбирал кости для вытачивания и просто выполнял работу медбрата. Вечером в свой бокс буквально приползал. Только в выходные дни мог немного отдохнуть.

Обычно весь мой отдых сводился к тому, что приходил Файри, и мы трахались, как кролики.

Другу стоять во время операций было на порядок сложнее. Мышцы на ногах еще не окрепли, и Файри уставал гораздо быстрее обычных студентов. Ему подобрали какой-то препарат, но опять же просто колоть его смысла не было. Нужны были постоянные инъекции в определенную зону.

– Хоть цепляй себе на коленку капельницу и таскай за собой, – жаловался друг.

– Она тоже вес имеет, долго не потаскаешь, – хмыкнул я.

– И чего эти приборы для дозирования такие громоздкие? – сокрушался Файри.

– Соразмерно лекарству. Иначе концентрацию нужно делать большую.

– Есть же такие, концентрированные.

– Так коли себе, – не понял я сути претензий.

– Там микродоли нужно отмерять, иначе ноги вообще не почувствуешь, – припомнил мариец и вздохнул.

– Тогда в разбавленном виде коли, – подбодрил я друга.

– Их хватает на три часа от силы. Потом нужно порцию повторять.

Тема разговора меня неожиданно увлекла.

– А если все же выбрать концентрацию? – не сдавался я.

– Погрешность все равно будет. Что-то в капсуле останется. Плюс таскать все время с собой не всегда удобно.

Я же засел за комм и начал листать информацию. Не верилось мне, что до сих пор ничего на эту тему не изобрели. Капсул, что вживляют под кожу, было великое множество. Но в чем-то мариец оказался прав. Наполнять их лекарствами приходилось через клапаны и довольно часто. С Петром Николаевичем я тоже посоветовался. Он рекомендовал мне сходить в ортопедическое отделение.

Так ничего подходящего я и не нашел. Но некоторые идеи меня увлекли. Я долго доставал завотделением, пока он не свел меня с техниками. Те сразу сказали, что миниатюрные капельницы вполне могут изготовить, если я подготовлю грамотное техническое задание.

Только времени у меня на это все не было. Но на будущее решил свою идею воплотить. Пока же текущие дела забирали все свободное время. Ладно бы только больные трепали нервы, так еще их многочисленные родственники нет-нет, да скандалили. У одного тасийца прилетел муж и устроил сцену ревности. Объектом для претензий стал я. И как Петр Николаевич ни убеждал, что я мариец, а не омега, тому ревнивцу ничего доказать не смогли, и меня к пациенту не допускали.

В чем-то омега был прав. Комплиментов за время практики я наслушался много. Хорошо, что всех альф останавливало то, что я, по их мнению, принадлежал другой расе. Правда, многие предлагали секс.

Но мне повезло, что больше ревнивых супругов не попадалось. Хотя с несколькими омегами я познакомился ближе. Давал рекомендации и общие терапевтические сведения по уходу за мужьями.

Между прочим, часто удивлялся. Отчего-то в большей степени мне эти омеги и по поведению, и своим манерам напоминали девушек-землянок. Если не знать, что у этих особей «мужские причиндалы» имеются, то ни за что не отличишь.

Леля не зря меня подробно выспрашивала, кем я себя ощущаю в большей степени. И во время практики я вдруг осознал, что все же «мальчик». Похоже, среда воспитания (в приемной семье у меня были только братья) и дальнейший плен повлияли на становление моего характера.

Классическим омегой-тасийцем, похоже, я никогда не стану.

========== Часть 12 ==========

Впечатлений после практики у всех студентов было в избытке. Пока летели на Научку, делились воспоминаниями. Каких только случаев не пришлось пережить неопытным хирургам. Джерен рассказывал, как один его пациент долго поверить не мог, что число пальцев на руке не столь критично, и большинство работ сделают приборы.

Тасийцы, в основном, сплетничали о тех омегах, что им довелось встретить в клинике. И очень сожалели, что наш орбитальный комплекс этот «слабый пол» не посещает.

Честно говоря, я искренне думал, что это самим омегам скучно или неинтересно учиться в университете. А потом с удивлением узнал, что у тасийцев имеется закон, запрещающий обучение омег в подобных учебных заведениях.

– Дикость какая! – возмущался я.

– Почему дикость? – недоумевал Марко. – Омеги нежные создания. В силу своей природы не могут заниматься подобной деятельностью.

– Они идиоты поголовно? – не понял я, отчего сложилось такое мнение.

– Почему идиоты? – обиделся за омег Юнус. – Даже для других рас в университете введены ограничения. Ты сам в курсе, что на наш факультет марийских и земных девушек не принимают.

– Все, что связано с военной службой, не для омег и женщин, – дополнил Аккарат.

– Это ущемление прав, – не сдавался я.

– Да какое там ущемление, – отмахнулся Марко. – Если бы было разрешено, то не думаю, что толпы омег устремились бы на Научку. Университеты со схожими специальностями и у нас имеются. А омеги скорее предпочтут получить образование на Маре, чем где-то в космосе.

– Андри никогда не был на Маре, – вступился за меня Файри. – Оттого не в курсе, сколько тасийцев учится и проживает на нашей планете.

В этом друг был прав. На его родной планете мне не доводилось бывать. Но информации о ней читал много. Планета-курорт, планета каждодневного праздника. Когда-то на заре космической эры первые колонизаторы с Земли отыскали эту планету.

За пару тысяч лет произошли серьезные изменения во внешности и психике марийцев. Что-то было сделано стараниями генетиков, что-то самим обществом. Разумные существа, не знавшие никогда войн и любой другой агрессии, постепенно сформировали определенный склад характера. Я с трудом представлял себе развитие общества без войн. Но наглядный пример этому имелся. Никогда на Маре не было военных заводов и не создавалось оружие. Марийцы даже не охотились на животных планеты, предпочитая их разведение в домашних условиях.

Если бы нашелся какой захватчик, пожелавший захватить целую планету, то сделал бы это легко. Но таковых не случилось. А может, еще повезло в том плане, что соседство с тасийцами ограждало Мар от любых колонизаторов. С теми же землянами марийцы начали плотно общаться, только когда тасийцы этому поспособствовали. Ни своих космических кораблей, ни производств как таковых у марийцев не было.

Древние поселенцы принесли с собой зачатки цивилизации. А дальше развитие общества пошло по своему пути. Мар входит в Содружество, но военных не имеет.

Сейчас на Маре самые известные курорты. Лучшего места для отдыха и развлечений не сыскать. Но и университеты имеются. Именно там предпочитают получить образование те же тасийские омеги. Меня же лично устраивало то учебное заведение, в котором я учился.

Петр Николаевич написал сопроводительное письмо помимо отчета о моей практике. Оттого сразу по приезду мне был назначен научный руководитель. Мою идею и пожелание изобрести миникапельницу поддержали. Сам не ожидал, что получу столько льгот и возможностей.

Правда, трудности тоже возникли. Если общую схему этого миниприбора я примерно представлял, то все остальное еще нужно было изобретать.

Кафедра фармакологии выделила мне своего специалиста. Тот заверил, что сможет предоставить нужную концентрацию любого препарата.

Так что основной вопрос был, где размещать, в какой части тела эту миникапельницу. Идею о том, что прибор можно вживить в любую полость выбранной кости одобрили все, с кем я общался. А дальше начались основные проблемы. Допустим, можно разместить батарейку и действительно заменять ее хирургическим путем. Но как добавлять лекарства по мере расходования? Нужен наружный клапан. Опять вопрос – попробуй его отыщи, а потом точно попади шприцем.

К тому моменту, как я нашел решение, Файри успел пережить три операции. Он подправил себе носовую перегородку и менял какие-то брюшные мышцы. Попутно и всю кожу. Новая у него на животе теперь была такая, что жировых отложений никогда не будет.

Файри очень гордился этим. Сожалел только, что пока секс у нас ограничен. Но мне и самому некогда было. Чередовал практические занятия на манекенах и животных с той работой, что вел по внедрению миникапельницы.

Самое интересное, что натолкнул меня на мысль о месте размещения прибора всё тот же Файри. На этот раз ему заменяли коленные чашечки. Сканирование показало, что расположение чашечек не совсем идеально. Друг об этом и сам знал и с нетерпением ждал изменения в своём теле. Я же опять представил, сколько придется ему вытерпеть. Благо, Файри в медотсек на неделю отправили.

Зато меня осенило! Если использовать в качестве контейнера искусственную коленную чашечку, то решалось много проблем. Постоянная работа сгибателей и разгибателей даст мне ту самую энергию. Не нужно никаких батареек. Комплекс наночастиц, вплетенный в волокна мышц, будет давать необходимый заряд. Сама капельница по микронам будет впрыскивать любое лекарство или стимулятор.