Текст книги "Демонический призыватель (СИ)"
Автор книги: Паренек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)
Глава 2 Горелый
«ДЗИИИИНЬ»
– Продолжим на следующем уроке. – Русичка села на стул и закрыла классный журнал. – Староста забери журнал.
– О! Наконец-то! – Сказал кто-то из заднего ряда.
– Какой урок следующий? – Спросил Ярик, сидящий прямо передо мной.
– Ты дебил? Это последний. – Ответил ему Вадим, сидящий рядом.
– А, сорямба.
– Слы, Толян. – Тяжёлая рука Фомы упала на плечо Толика. – Ты куда щя?
– Домой. – Ответил он.
– Ясн. Давай тогда. – Фома протянул руку Толику.
Паша, по прозвищу "Горелый", отстранённо слушал разговоры своих однокласников, продолжая складывать тетрадь с учебником. Мысленно он надеялся, что сейчас к нему никто не пристанет и не подколет, зацепившись за слово. А даже если и так, то ничего. Ему не привыкать. Всю жизнь над ним издевались и будут издеваться ещё три года минимум.
Закончив собираться, он огляделся, чтобы убедиться, что опять он уходит последним. Закинув рюкзак и попрощавшись с русичкой, он отправился к раздевалке, где, взяв сменку, вышел на улицу. Поскольку сейчас было начало мая, солнце грело и светило. Стояла безоблачная погода. Школьники, у которых закончились уроки стали уходить домой, и Паша последовал за ними. Всё, что надо было – лишь дойти до остановки, сесть в сорок девятый автобус, через шесть остановок выйти и пройти ещё 50 метров до дома. Всё ведь просто…
– Эй, Горелый!
Из-за угла дома вышла шайка из трёх человек. Влада, Юры и Макара.
– Ну здоров, Паштет. – Первый заговорил низкий и худой Юра. Чью лицо не было обезображено наличием интеллекта. – Чё, думал свинтить от нас? Твоих корефанов?
Паша ничего не ответил. Он просто не знал и боялся, что если что-то скажет, то его и так не слишком привлекательное лицо станет ещё хуже.
– Ну так чё? Куда топаешь? – Это спросил чуть выше Юры, Макар. Тоже не особо умный на вид, и если говорить откровенно – дрыщ, как и Юра. Только Влад более-менее нормально сложен. А сам Паша, увы, массой мышц тоже особо не отличался.
– Домой. – Это всё, что мог сказать он.
– А. Ну да. Куда ж те с такой рожей-то ходить? Крюгер мля. – Влад плюнул прямо ему в ботинок. – А ты-де живёшь-то?
– На Выборгской. – Нехотя ответил я, не став уточнять адрес.
– Еба. Чё так далеко-то?
– Как есть.
– Ладно. – Он ещё раз сплюнул. – Слы, есть мелочь какая, а? На сиги не хватает.
– Нет. – Паша попытался уйти, но его остановила рука Влада упавшее ему на плечо, а Юра и Макар встали вокруг, отрезая пути к отступлению.
– П*здишь как дышишь.
– Нету у меня денег.
– А если найду? – Огрызнулся гопник. – За п*здёшь в рот возьмёшь?
Паша понимая, что просто так они от него не отстанут, резко ударил локтем в живот Влада и толкнув рукой остальных двух резко вбежал за угол дома во двор. Дружки Влада не понимали, что делать, бежать за этим уродом, или ждать пахана.
– Чё стоите идиоты?! За ним, быстро! – Крикнул пахан, держась за живот.
Убежав за угол дома, Паша огляделся, пытаясь найти место, где можно спрятаться. Но двор был просторным и хорошо просвечивающимся. Убежать далеко он не смог бы, так как на физ-ре он был одним из самых последних по скорости и выносливости. Потому он принял единственное верное, по его мнению, решение, спрятаться под машину стоящей на парковке.
Когда он услышал шаги приближающихся гопников, он замер и даже не дышал.
– Его тут нет! – Сказал Юра, проходя аккурат мимо машины, под которой лежал Паша.
– Ищите! Он не мог далеко уйти. Наверняка он за этим домом. – Сказал Влад и они пошли искать этого урода. Дождавшись, пока они уйдут достаточно далеко, Паша выполз из-под машины и побежал в обратную сторону, придётся теперь обходить район. Рубашка вся насквозь пропылилась. Попытался оттереть, но серо-коричневое пятно так и осталось. Пришлось перевесить рюкзак на живот. Да и он был не особо чист. Пришлось в итоге снять поглаженную грязную рубашку и запихнуть её в рюкзак.
Бабушка его точно за это убьёт.
Район пришлось обходить аж целый час по широкой дуге. Он боялся снова встретить этих уродов, что почти каждый день караулят его за углами домов. Наверняка выслеживают заранее и ждут момента, чтобы отобрать все его деньги на проезд.
И этот день не стал исключением.
Уже подходя к остановке, прямо из магазина напротив него вышли его старые недруги. Те заметили его сразу же и побежали, ничего не говоря. Паша пытался убежать, но не смог. Они были быстрее. Удар в подколенную ямку и он целует каменную плитку всем лицом. Затем пошло избиение и все, что он мог, лишь как можно крепче сжимать рюкзак, в котором были самые важные вещи.
– Чё, урод. Думал убежать от нас не поделившись? – Влад порылся в его карманах и выудил оттуда сотку на проезд. – Всё. Свободен. – Ещё раз пнув его по рёбрам, он развернулся и пошёл со своими дружками в другую сторону. – Уродец.
Паша, вытирая разбитые губы и слёзы, медленно поднялся, держась за болящие рёбра. Ну вот. Теперь и на проезд у него нет денег, а идти долго. Но делать нечего, придётся топать пешком, стараясь не обращать внимания на оглядывающихся на его внешний вид людей.
Домой он пришёл поздно. Солнце уже садилось, а ноги болели как от побоев, так и от усталости. Нащупав в кармане ключи, он приложил таблетку к электронному замку и вошёл в засраный, облезлый подъезд. Подошёл к лифту и нажал на кнопку, но ничего не произошло. Видимо, опять свет вырубило. Придётся топать пешком. На седьмой этаж!
Полностью обессиленный, уставший, злой и обиженный, он всё-таки добрался до своей квартиры. Открывая дверь, всё о чём он мог мечтать, лишь бы поскорее снять с себя всю одежду, помыться и завалиться беспробудным сном на свою кровать.
– Я дома. – Сказал он, предупреждая бабушку.
– Паш, не раздевайся, выкини мусор. – Бабушка вышла из своей комнаты и вошла в коридор. – Почему так позд… – Только сейчас она заметила общее состояние своего внука. – Божечки, что произошло?! – С жаром воскликнула она.
– Упал в лужу вниз лицом. – Ответил Паша, не собираясь ябедничать. – Сейчас пойду.
– Да постой! Раздевайся. Потом вынесешь.
– Не, лучше щас, пока одет. – Он скинул рюкзак, взял мешок с мусором, стоящий у двери и пошёл к мусорке.
– Не везёт. Как же мне не везёт-то. – Подумал он, вслух спускаясь с лестницы.
Уже была ночь. Фонари, к сожалению, не освещали место, где были мусорные контейнеры, в результате чего пришлось снова идти медленно и осторожно. Вдруг тут ещё одна группа гопников встретится. Но на счастье, никого здесь не было.
Закинув пакет в контейнер, он уже собирался возвращаться, когда его внимание привлёк писк, доносящийся из одной коробки. Любопытство взяло вверх, и он открыл её. Внутри оказался щенок. Грязный, наполовину лысый в тех местах, где шерсть, вероятнее всего, сгорела, со слезящимися глазами и стоящей в неестественном положении лапки. Он посмотрел на Пашу со страхом, сжавшись в комок.
– Привет, братец. – Поздоровался он, протягивая руку в коробку. – Кто ж тебя так невзлюбил-то? Тоже несчастный случай?
Но щенок отверг его жест помощи и со страху помчался из коробки вдоль дороги, похрамывая подбитой ножкой.
– Ну и куда ты? – Крикнул вслед ему Паша.
В этот момент на дорогу свернула какая-то иномарка. В темноте разглядеть не удалось и помчалась прямо на щенка, который будто бы её не замечал, продолжая бежать навстречу.
– Стой! Стой дурак! – Крикнул ему Паша, и сам того не понимая побежал навстречу иномарке.
Не зная, почему, но этот щенок сильно напомнил ему его же. Такого же грязного, зашибленного и запуганного парня, над которым издеваются все кому не лень. Он хотел его спасти, чтобы помимо бабушки и отца, у него был хотя бы этот блохастый крендель.
Он не успевал. Машина была слишком близко, а щенок споткнулся и упал, став жалобно скулить. На автомате схватив щенка в руки и прижав к себе, Паша свернулся калачиком и принял на себя автомобиль. Удар был мощным. Его откинуло метров на десять, заставив спиной совершить несколько болезненных перекатов. Все левые конечности резко заболели и наверняка сломались. Но он это почувствовал слабо, так как на место непродолжительной боли пришло покалывание, будто после того, как сильно отлежал руку, а потом и вовсе он перестал её ощущать, вместе с ногой, ухом и левым глазом. По телу прошлась жгучая волна жара, будто бы его засунули в печь. Единственное, о чём он подумал, перед тем как потерять сознание было:
– Какой же я неудачник…
Глава 3 Две крайности, одной сущности
Где она? Что произошло? Куда забрал её этот демон? Почему она не чувствует своего тела? Она умерла? Неужели… Мама решила пожертвовать дочкой ради своего спасения? Нет! Этого не может быть! Она всегда любила Детрою, даже несмотря на демоническую кровь. Она не могла так поступить! Но то, что с тем демоном она говорила на неизвестном ей языке, явно было специально. Она точно не хотела, чтобы дочь услышала условия договора с Хранителем печатей. То, что это именно он, девочка знала из книг.
По мере всё возрастающих сомнений, догадок и неверий, она всё отчётливее и отчётливее чувствовала какой-то неземной холод. Для неё в чьих жилах текла кровь потомков огненных магов, любой холод воспринимался гораздо острее и чувствительнее, чем для любых других рас. Когда демон взял её и повёл в зеркало, она ощутила чувство, схожее с глубоким провалом в мягкую перину, и достигнув "дна" она потеряла возможность чувствовать своё тело. Она читала о возможностях перемещения в форме духа по "изнанке мира", и даже сама в него выходила. Чтобы попасть в "изнанку" надо выйти душой из тела, используя особую медитативную технику. Если не вернуться в тело вовремя, то душа в конечном счёте полностью отделиться и тело умрёт. Но здесь она не чувствовала привязке к телу. Так неужели она взаправду умерла?
"Дура". – Проклинала она себя, не имея возможности говорить вслух. – "Как наивно было это предполагать. Мы же демоны. Зло течёт в наших жилах. Ты бы и сама так сделала. Дура. Наивная идиотка. Неудачница. Какая же ты неудачница…"
"Какой же я неудачник." – Разносил себя Паша, сам не понимая, как и где он оказался. Но догадывался. – "Настоящий лошара. Даже грёбанного пса спасти не смог и отправился за ним. Бесполезный биомусор. На фиг а только спасли в детстве? Всё равно никому ни лучше, ни хуже от меня бы не было. Так и не смог сделать из себя человека, несмотря на свои шрамы. И умер в итоге так ничего и не сделав. Я же умер, верно?"
Он не чувствовал своего тела, однако это не мешало чувствовать окружающее пространство вокруг. Его будто бы окунули во что-то похожее на слайм, или в очень мягкую перину. Вокруг слышались ничем не связанные звуки, смысл которых он не мог уловить. Становилось холоднее. Словно разом его из горячей воды окунули в холодную. Мерзкое покалывание по несуществующему телу напоминало объятие мертвецов. Будто бы кто-то пытается его втянуть вниз, и чем ниже – тем холоднее.
Паша не пытался противиться этому. Он вообще сейчас ничего не мог сделать. Он даже тело своё не чувствовал, не говоря уже о попытках выбраться. Детройа же откровенно запаниковала. Если она и в самом деле умерла, то эти холодные объятия означают лишь одно. Её сейчас хватают демоны, чтобы утащить в Бездну и выбивать с её души все накопленные долги её рода! Она этого очень не хотела. пытаясь выбраться с помощью техники "астрального перемещения", она пыталась вырваться из холодных лап ледяных демонов, но ничего не получалось.
Когда она уже совсем отчаялась, внезапно она почувствовала некий источник тепла. Паша тоже не понял, откуда идёт это тепло, однако словно листки, плывущие по течению, они инстинктивно приближались друг к другу.
"Тепло." – Подумали одновременно Паша и Детройа.
Два огонька столкнулись между собой, став перемешиваться в единую структуру. Несмотря на то что шарик Детройи был раза в восемь больше, чем шарик Паши, она не поглотила его в себя. Потусторонний холод забирал её энергию и она стала уменьшаться, защищая собой шарик поменьше. Для них обоих это были неописуемо необычные чувства невероятной нежности, ласки, тепла и заботы. Словно оказаться в утробе матери.
Объединённые в один шарик, они стали плыть обратно вверх, к теплу. Полученный в результате скрещивания шар стал трансформироваться, приобретая человеческие черты. Чем больше он становился человеком, тем больше возвращалась чувствительность тела. На смену холода и приятному теплу, пришло покалывание, почёсывание, боль в голове и невероятный жар в груди.
Детройа подобный жар ощущала тогда, когда она только активировала свою душу. Она тогда будто бы сгорала заживо изнутри, и всё, что её хотелось, лишь умереть, чтобы эти мучения прекратились.
Паша тоже ощутил столь неприятный и жгучий жар где-то в груди. Ему хотелось кричать, но горло будто бы что-то сдавило. Этот огонь был, словно из далёких и забытых воспоминаниях. Когда пожар изуродовал и проклял его навсегда, заклеймив Горелым. Он ненавидел огонь всем сердцем, а потому принял эту боль как испытание. Должен же он хоть где-то в своей жизни одержать победу.
Вскоре боль прекратилась, словно догоревшая до конца спичка и он смог открыть глаза. Глаз, точнее. Прямо в зрачок ударил яркий белый свет, ослепляя его так, словно бы он только недавно вышел из пещеры, в которой прожил всю жизнь. Проморгавшись и улучшив зрение, он увидел белую ртутную лампу на старом потрескавшемся потолке. Ещё не до конца понимая, где он находится, он почти сразу почувствовал боль от своей правой ноги и руки. Медленно и с дрожью поднимая правую руку, он увидел лишь пару синяков, ссадин и царапин, заклеенных пластырем. То же самое было и с ногой. А вот то, что он почему-то не чувствовал свою левую ногу и руку, а также левый глаз и ухо, его не на шутку испугало. Всё так же медленно он перевёл свой взгляд влево. Там он увидел высокую металлическую конструкцию на всю длину кровати, к которой штырями и верёвками были примотаны рука и нога в гипсе.
"Приплыли." – Подумал Паша с тревогой, глядя на свои нечувствительные конечности.
Детройа находилась в полнейшем замешательстве. Она не понимала, что происходит. Что за боль в левой руке, ноге, глазу и ухе? Почему при попытке открыть глаз ей больно? И что на нём лежит? Что стало с её телом? Почему она не чувствует правую половину тела, и какого груля её голова поворачивается сама собой?
"Приплыли." – Услышала она чей-то мужской голос в голове. Он звучал как из нутра, словно она прочитала мысли. Так, по крайней мере, это описывали в книгах по магии.
"Кто здесь?" – Хотела спросить она, но двигать и управлять голосовыми связками она почему-то тоже не может.
– А? – Паше показалось, или он слышал чей-то девичий голос. Молоденький. Явно его ровесница. И такой приглушённый, словно из другой палаты. Может, реально из другой палаты? Он прислушался, но больше ничей голос он не услышал. – Показалось. – Выдохнул он.
"Я к тебе обращаюсь!" – Детройе очень резко не понравилось, что этот голос посчитал её за призрака. И то, что когда он ответил, она явно почувствовала напряжение голосовых связок, её не на шутку испугал – "Немедленно покинь моё тело!"
– Чё? – Это уже точно не могло привидеться! Слишком отчётливо прозвучал голос. – Ты кто?
"Хозяйка тела, в которое ты, червь, вошёл без разрешения!" – Вскипела Детройа от осознания своего положения.
– Чего?! – Ахринел Горелый. – Это моё тело вообще-то! И ты где блин? В вентиляции что ли прячешься? – Посмотрел он на дырку в стене.
"Я в своём теле! А ты, как ничтожный паразит полез не туда! И раз ты не хочешь выходить по-хорошему, я выгоню тебя сама!" – Детройа стала пытаться выйти в "изнанку", но она не смогла. Она как цыплёнок, пыталась пробиться сквозь мягкую и гибкую скорлупу, но ничего не получалось.
– Ох! Уф! – Что происходит? Такое ощущение, будто из груди пытается вылезти ксеноморф. Сердце бьётся нормально, потом вдруг замедляется чуть ли не до остановки и резко бьёт в рёбра. Никогда о чём-то подобном Паша не слышал.
"Грульское отродье!" – Выругала Детройа, сжав в кулак единственную доступную руку. – "Почему я не могу выйти в изнанку?! Где все мои силы?!"
– Э-э-э… – Ахринеть! Паша прямо сейчас наблюдал, как его левая рука сама собой сжалась в кулак. При этом он вообще не почувствовал от неё никаких тактильных ощущений!
Словно услышав внутреннюю битву двух противоположностей, проходящий мимо врач, заметил, как один из его пациентов проснулся. Тот самый, которого позавчера сбила машина и лежащий с переломанной почти всей левой части тела.
– Добрый день. Вы уже проснулись. – Поприветствовал Пашу доктор, входя в палату. – Как самочувствие?
– Хреново. – Честно ответил пациент, надеясь, что доктор его поймёт.
"Ты с кем разговариваешь?!" – Яростно спросила Детройа, дёрнув ногой и рукой.
Паша решил пока проигнорировать неизвестный голос в своей голове. Не хватало ещё, чтобы Алексей Петрович посчитал его за психа. Это имя врача, которое было написано на его бэйджике.
– Понимаю. – Оправдал ожидание врач. – Боюсь, у меня для вас плохие новости. – Осторожно сказал он.
– Говорите уж.
"Ещё раз что-то скажешь без моего разрешения, превращу тебя в пепел!" – Кичилась неуправляемая часть мозга.
– Вечером позапрошлого дня, вас, на высокой скорости сбила машина. Так? – Уточнил Алексей и, дождавшись кивка, спокойным голосом продолжил зачитывать приговор. – Удар пришёлся на левую сторону тела. Множественные открытые и закрытые переломы левой руки и ноги. Также гематомы на левой половине головы, включая ухо и глаз. Перелом левой половины костей черепа. Перелом позвоночника и нарушение опорно-двигательных функций. – Он тяжко вздохнул, сняв очки и посмотрев на пациента. – Мы вас смогли вовремя прооперировать и восстановить всё, что могли. У вас паралич всей левой части тела, включая слепоту и глухоту на левый глаз и ухо.
– За-ши-бись. – Выдохнул Паша, широко раскрыв единственный здоровый глаз.
"Ты что несёшь, дерьмо свиное?! Какой паралич левой части тела?! Я правую сторону не чувствую идиот!" – Если бы Детройа могла говорить, то стены этой больницы давно бы обвалились под её криками.
От злости она сильно сжала кулак и хотела была сорвать со своего глаза так мешавшую ей повязку, но рука, как и нога, была завёрнута в какую-то очень твёрдую ткань, чем-то похожую на камень. Оно не давало ей согнуть руку под нужным углом, плюс оно ещё было к чему-то привязано. Так что пришлось в итоге грозно мысленно сопеть.
Доктор, увидев, как рука пациента самопроизвольно двинулась и сжалась в кулак, удивился, выгнув брови и поправив очки. Ещё бы ему не удивиться! Левая рука и нога ведь должны быть полностью парализованы.
– Это вы сейчас сжимаете руку? – Спросил Алексей указывая ручкой на сжавшиеся в кулак пальцы левой руки.
– Вроде как я… – Неуверенно ответил Паша, так как ему начинает казаться, будто ей кто-то осознанно управляет.
– А, вы можете её. Ну. Разжать?
– Попробую. – Повернув голову в сторону руки, он максимально тихо, так чтобы не слышал доктор. – Можешь разжать мою руку?
"Как ты смеешь мне приказывать, червь?!" – Детройа аж поперхнулась от наглости какого-то ничтожного существа случайно залетевшего вместе с ней в одно тело и теперь строящего из себя полноправного хозяина.
– Разжми руку. Это надо для выздоровления.
"Я сама решаю, что мне надо для этого, своего… Этого…. Выздаравления!" – Исковеркала она слово. – "Ко мне надо обращаться госпожа Детройа!"
– Быстро, Госпожа Детройа!
– Что? – Услышал врач.
– Ничего. Просто, во рту пересохло. – Пошамкал губами Паша. – Вот.
Левая рука сделала несколько сжатий пальцами. Каких только сил стоило Детройе сдержаться и подчиниться какому-то червю, посмевшему захватить половину её тела. Всё-таки кровь демонов и личная гордость рода в стрессовых ситуациях всегда брали над ней вверх, мешая трезво мыслить.
– Удивительно. – Законспектировал этот случай врач. – Так. Я попрошу вас задержаться в нашем учреждении подольше, пока ваши кости не срастаться и вы снова встанете на ноги. Надо будет пройти парочку тестов. – Возбуждённым голосом сказал врач.
– Все что угодно ради здоровья. – Ответил пациент, махнув рукой.
– Ладно, вы пока лежите, отдыхайте, набирайтесь сил. Утка для нужды под вашей кроватью, дотянуться сможете. Обед по расписанию. Я к вам буду приходить раз в день в пол день.
– А родители? – Чуть не забыл спросить Паша.
– Посещения всего десять минут. Сами понимаете, вирус, все дела. Ваша бабушка сейчас дома, мы сообщим ей о том, что вы проснулись.
– Спасибо. – Махнул целой рукой Паша уходящему доктору.
Наступила Тишина.
– Ты тут? – Осторожно спросил он таинственный голос у себя в голове.
"Сними повязку." – Сдерживая эмоции, словно прошипела демоница.
"Тут." – Подумал Горелый, не зная, что собеседница тоже слышит его голос. – Зачем?
"Снял быстро!"
– Ты чё такая агрессивная? Я же вроде спокойный парень.
"Ты жалкий паразит. Снял быстро, если не хочешь проблем!"
– А ни то чё? – Расхрабрился Паша. В конце концов, с шизой спорить даже весело.
Однако вместо ответа Детройа решила наглядно всё продемонстрировать. Она снова попыталась выйти в "изнанку", но уже не рывками, а медленным прорывом. Для Паши это отразилось волной сильной боли в сердце и обжигающего жара.
– Ладно! Хорошо! Я понял! – Сказал он это полным голосом, ибо только сейчас понял, что это не шутка. – Зачем так делать?
"Исполняй приказы!" – Рыкнула на него магичка.
– А где, пожалуйста?
"БЫСТРО!" – И снова удар огнём в сердце.
– Окей! – Он рывком снял повязку с глаза правой рукой.
Детройа снова попыталась открыть глаз. На этот раз он болел не так больно, как когда она только очнулась. Не зря же она влила имеющиеся остатки маны в исцеление. Так ещё оказалось, что помимо глаза, у неё и рука с ногой была сломана. Что же с ней произошло?
Открыв глаз, первое, что она увидела, был, белый потрескавшийся потолок с какими-то ярко-светящимися белым светом палками. Похожи на магические кристаллы в церкви при дворе её бывшего дома. Только эти очень ровные, прямые и длинные. Наверняка должны стоять очень дорого, учитывая сложность их обработки и силу свечения, в них очень много ауры. Только странно, что потолок при этом такой простой и… Убогий. Может не успели заделать после какого-то нападения? Наверняка на этот храм кто-то напал с целью разграбить. Раз в нём есть такие большие кристаллы, то и живёт он наверняка богато. А раз она здесь, то нападение удалось отбить.
Почему она размышляла над этим в первую очередь? Потому что головой поворачивать она не может, по неизвестной причине. А голова слишком запрокинута вверх, чтобы рассмотреть что-либо по краям. Неужели этот червяк получил почти полный контроль над её головой?! Нет!
"Поверни голову! Осмотрись!" – Приказала она мысленно.
Паша послушно выполнил указания, при этом чувствуя что-то очень странное. Так, будто его левый глаз вертится сам с собой, независимо от него. Это явно непростая шиза. Ой как ему это не нравится.
Огненная демонесса, оглядев комнату в которой находилась, не удивилась множеству старой и потёртой мебели, хотя тумбочки рядом со странными железными кроватями выглядят довольно дорого, несмотря на потёртости. А вот когда её взгляд упал на её тело, то она чуть не умерла от шока, возмущения и гнева.
"ЧТО ЗА?! ПОЧЕМУ Я В МУЖСКОМ ТЕЛЕ?! ГДЕ МОЁ ТЕЛО?!" – Буквально заорала она в мозг своего сожителя.
– Ай! Не кричи! – От такого звонкого голоса у него заболело ухо. – И какое твоё тело? Разве шиза должна иметь отдельное тело?
"ТЫ КОГО ШИЗОЙ НАЗВАЛ, ДЕРЬМО ГНОЛЛОВСКОЕ?!" – И снова "удар" по сердцу.
– Угх. – Застонал Паша. – Хватить, пожалуйста, орать. – Он всё-таки сдулся, даже перед собственной шизой. – И что здесь не так? Ты какой-то голос, гуляющий у меня в голове. И каким-то образом контролирующий мою парализованную половину тела. Кто ты, если не шиза?
"Я – Детройа арк Эльмонельская! Тёмный маг-призыватель пятого круга и наследная дочь барона Силмонда!" – Гордо, как на параде заявила она.
– Нихера себе. – Удивился Паша и тут же подумал: – "Какая богатая у меня, оказывается, фантазия. А ведь я не особо люблю фэнтэзи. А тут моя собственная шиза себя тёмной баронессой возомнила."
Ещё один профилактический "удар".
– Та за шо? – Спросил Горелый, почёсывая грудь.
"Ещё раз назовёшь меня шизой – выжгу сердце!" – Как же её начал раздражать этот слизняк!
– Так я же молчал!
"Ты сказал, что я шиза возомнившая себя тёмной баронессой. И вообще. Ты поставил мои слова о моём происхождении под сомнение! Немедленно представься! И если ты не дворянин, в наказании за оскорбление рода я выжгу твоё сердце!" – Её слова были полны решимости и гнева.
– То есть, ты можешь читать мои мысли? – Пришёл к не совсем тем умозаключениям обвиняемый. – "А так, слышишь меня?"
"Да, и ты до сих не назвал своё имя и титул!"
"Ой. Прости. Меня зовут Павел Игоревич Налимов. Для друзей Паша. Для врагов Горелый." – Последнее он произнёс со скрываемой злобой.
"То есть титула у тебя нет?!" – Если у этого ничтожества, в которое она попала нет даже титула баронета, то всё ещё хуже, чем она думала. Как она будет расплачиваться за лечение в столь дорогом храме?
"Какой титул? Сейчас не Российская империя. Всю аристократию расстреляли сто лет назад." – Растерянно произнёс Паша, пытаясь при этом вспомнить, были ли у него в роду дворяне.
"Что за Российская империя? И какой сейчас год?" – Если она сейчас ещё и в другой стране, можно сказать, прощай тайным сокровищам её рода минимум на несколько лет.
"Дветысячи двадцать первый конечно же. Странно, что ты этого не знаешь. Ты же, типа, должна состоять по большей части из моего сознания и воспоминаний." – Видать, сильно его машина приложила по голове, раз у него тут целая личность образовалась. Причём женского пола!
"Я. Не. Твоя. Шиза!" – Опять "удар" и тяжкий вздох. – "И ты так и не назвал свой титул! Значит, ты простолюдин, который ещё и оскорбил потомственную наследную дворянку! А это значит, что ты приговариваешься к смерти!" – Дура! Могла же сделать этого с самого начала, убив таким образом незваного червя и восстановив сердце, вернуть себе контроль над телом. Какая же она всё-таки тугодума однако.
Она запустила процесс выжигания той половины сердца, которая ей не принадлежала. Сконцентрировав все оставшиеся крохи своей магической энергии, она создала внутри тела огненный шар, который стал медленно сжигать вторую половину сердца.
Паша в это время чуть не заорал от боли, став неистово дёргаться в своей кровати. Эта была ужасная боль! Словно внутри него разожгли костёр и сейчас поджаривали изнутри. Как в тот раз. В детстве… Сознание начинает угасать. Перед глазами темнеть. Дышать тяжелее…
