Текст книги "Война и миръ (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Третьего апреля (двадцать первого марта) капитулировали британцы в Леванте. Хорошо воевать колониальными войсками, когда всё хорошо. Когда Империя побеждает, награждает, контролирует и снабжает. А умирать за сидящего в Лондоне короля Георга, когда тебе три месяца не платят жалование и кормят тухлой кониной, да ещё и нет надежды на улучшение ситуации – ищите дураков на своём проклятом острове.

К тому-же, с пленными в Сингапуре русские поступили очень коварно – всех распустили по домам и даже организовали транспорт до Читагонга. А что ещё с ними делать? Гнать на работу невыгодно, вольнонаёмные китайцы обходятся дешевле, а так они ещё принесут нам пользу, в Британской Империи они теперь военные преступники, которым грозит смертная казнь. «Висельники» это отлично понимают и их сто двадцать тысяч, да с боевым опытом, так что осуществление правосудия обойдётся подлым джентльменам очень дорого. И амнистию не объявишь. Военный мятеж и убийство командиров прощать нельзя никому и никогда.

Седьмого мая (двадцать четвёртого апреля) в Российской Империи началась частичная демобилизация. В самый разгар войны (как многим казалось). Из армий Ренненкампфа и Куропаткина увольнялись все желающие «портяночники» – полтора миллиона человек. Нет смысла держать в армии мобилизованных, когда добровольцев более чем достаточно.

Индию мы завоёвывать пока не собираемся, так что пусть пейзане и пролетарии возвращаются к мирному труду, производят добавочную стоимость и платят налоги. И плодят детей, конечно. Женихи они теперь видные, богатые, так что с этим не затянут. Пока нас слишком мало, угроза Третьей мировой никуда не денется, а вот если будет миллиард… В общем, детородный орган – это сейчас наше самое главное секретное оружие.

«Плодитесь и размножайтесь».

Двадцать шестого (тринадцатого) мая из Парижа начали выводить и частично демобилизовывать армию Сухомлинова, а из Греции Самсонова. Не армейская эта задача – исполнять полицейские функции. От этого в армии возникает коррупция, падение дисциплины и сопутствующие этим процессам непотребства. Париж мы ограбили до нитки, даже Эйфелеву башню разобрали и вывезли, больше в этом вертепе делать нечего, пусть там теперь германцы разлагаются, тратят на французских шлюх свой детородный потенциал.

Греция передавалась Российскому доминиону – Европейской Турецкой Республике. Себе нам этих «братьев» оставлять нельзя, обязательно избалуем, а турки как-то умеют с этим табором управляться, вот и пусть им рулят. Да и какие они теперь турки, только по фамилиям от наших и отличаются. Общаются по-русски, карьеру делают на русской службе, а их бизнес полностью зависим от России.

Глава 15

– Ну, что, господа-товарищи, пора нам готовиться к миру, – на заседание Комитета развития тринадцатого (первого) июня, Николай собрал всех бывших и нынешних: -

Сандро, Александр Михайлович Романов-Царьградский, Великий князь Российской Империи и без пяти минут Император Империи Испанской. По-прежнему Регент несовершеннолетнего Святослава, а значит, первый, после самого Николая, в нашей Иерархии. Друг детства Государя, муж его родной сестры, талантливый военный и очень талантливый администратор. Не узко заточенный гений, как Тесла, а именно разносторонне развитый управленец, с широким кругозором и русский до мозга костей, кончиков волос и ногтей. Генерал-фельдмаршал, бравший Царьград, Иерусалим и Рим, между боями создавший очень важную отрасль мировой экономики – гражданскую авиацию.

Канцлер, Фёдор Васильевич, генерал-адмирал, Светлейший князь Дубасов-Босфорский. Если Сандро ещё иногда сравнивали с князем Александром Васильевичем Суворовым, то для Дубасова сравнимых фигур просто не было в истории. Именно генерал-адмирал создал наш победоносный флот, именно его гению мы обязаны появлению авианосцев и, самое главное – больших ледоколов. А ведь эту войну выиграли именно ледоколы, что уже было очевидно всем морякам флота Союза Трёх Императоров. Без авианосцев бы обошлись, с большими потерями, но всё равно бы победили, а вот труженики «Ломоносов» и «Граф Менделеев» стали настоящим чудо-оружием в этой войне.

Маман, Мария Фёдоровна Романова, вдова Святого Александра Третьего, мать двух Императоров и двух Императриц, Шеф нового рода войск – Русской Императорской Военной Авиации. Именно её персональный значок, крошечный (всего пять грамм) золотой самолётик-биплан, считается сейчас у наших лётчиков высшей наградой. А ведь среди них уже хватает Георгиевских кавалеров даже третьей степени ордена.

Мишкин. Михаил Александрович Романов. Император Китая. Зять и любимец Микадо, шестой в очереди наследования Престола Японии. Лучший друг наследника Ёсихито и вообще всем друг – и Сандро, и Кайзеру, и Вилли-младшему, и Раме Пятому и даже вьетнамскому сюзерену Тхань-Тхаю. Мишкин – эталонный обаяшка и симпатяга, если его не злить, не будить зверя. Он уже отлично поладил с Папой Пием Десятым, католицизм уверенно шагает по Китаю, но школы открывает русские. Мракобесие по латыни допускается, а образование нет. Мишкина обожают православные и мусульмане, евреи и староверы, и даже славные парни Рокфеллер с Морганом пытаются установить канал связи через него.

Кстати, о евреях, раз уж про них вспомнилось. Еврейской казачье войско получило земли древней Финикии (Ливан плюс) и сейчас сурово диктовало свою волю сионистам всея планеты Земля. Ротшильдов объявили паршивыми овцами, а всех (действительно всех, разведка у еврейских казаков в чём-то превосходила даже возможности ПГУ ИСБ и ГРУ ГШ), кто им помогает, внесли в чёрный список. И даже чёрные метки разослали, как в романах Стивенсона. И это не шутки. Двести сорок тысяч ветеранов, с тремя и более нашивками на левом рукаве (участие в бою с применением артиллерии) – какие уж тут шуточки. Эти славные еврейские казаки уже загнали под землю пару миллионов британцев и арабов. Впрочем, вернёмся в Александровский (довольно скромный) дворец в Царском селе.

Сергей Юльевич, граф Витте. Трижды Нобелевский лауреат, автор учебников по экономике, которые изучают во всём мире. Фактический управляющий и Имперским Центральным банком, тот самый паук, сидящий в центре финансовой паутины и способный создавать и разруливать мировые экономические кризисы. Непревзойдённый сквернослов-виртуоз, его перлы в записях передают друг другу военные и моряки. Учатся у настоящего мастера.

Пётр Аркадьевич Столыпин. Председатель Госплана и Комитета министров (уже из двадцати девяти министерств). Умница, но сейчас не звезда. Влияние хорошего плана на развитие экономики оценить пока мало кто способен. Его роль оценят позже, уже потомки. Вспыльчивый, но не мстительный – наорать может, но сразу, злобу не затаит.

Оскар Казимирович, граф Гриппенберг. Военный министр, генерал-фельдмаршал. Создатель новой Русской Императорской армии и непререкаемый авторитет среди военных.

Фёдор Артурович, граф фон Келлер. Начальник Генерального штаба, «правая рука» Гриппенберга ещё со времён «ландскнехтов».

Алексей Петрович Извольский. Министр Иностранных дел. Его деятельность можно оценить тремя словами – выше всяких похвал. Очень умело создаёт реальности и ими манипулирует. Совершенно беспринципный, когда дело касается интересов Империи. Когда нужно – врёт и не краснеет. Отличный дипломат.

Михаил Иванович, князь Хилков. Министр Транспорта и Развития Сибири. Человек, заселивший Сибирь и Дальний Восток. Не принудительно, а создавая условия для переселенцев. Основатель почти сотни новых населённых пунктов, многие из которых разовьются в города. Управляющей всей, национализированной у подданных (граждан) враждебных держав, собственностью.

Пётр Николаевич Дурново. Обер-прокурор Святейшего Правительственного Синода и председатель Имперской Службы Безопасности. Русский националист, реакционер, душитель революционеров и вообще любой нелояльности. Для кого-то он – сам Сатана, а для Империи в целом – Архангел-хранитель порядка.

Дмитрий Сергеевич Сипягин, министр Внутренних дел. Его деятельность оценивается по факту – сейчас у нас совершается меньше преступлений, чем в Рейхе, а раскрывается больше. Пятнадцать лет назад, в такое бы никто не поверил, а сегодня это – факт.

Вячеслав Константинович фон Плеве, директор Имперской Службы Охраны. Никто из его подопечных не погиб, и этим всё сказано. Никто. Хотя противодействовал фон Плеве не доморощенным лапотным бомбистам-террористам, а британской разведке. Флегматик-педант. Говорит очень мало, но, когда говорит, слушают его все, даже Сандро и Маман.

Григорий Павлович, князь Чухнин фон Мемель, Военно-морской министр, главный герой сражения на Доггер-банке, в которой был сломан хребет Роял-Нэви. Он ещё проявит себя в этой войне, десанты казаков в Бомбей и Карачи, Гвардии в Лондон и негров во Флориду им готовятся очень основательно, так что жирную точку мы поставим не одну. Должно получиться очень многообещающее многоточие.

Иосиф Виссарионович Джугашвили. Начальник ПГУ ИСБ, генерал-майор. Любимый зять графа Менделеева. Создатель Калифорнийской Республики, по сути, ещё одного доминиона Российской Империи. Получил уже четыре высших и два академических образования, но продолжает учиться. Заместитель и преемник Дурново, Петру Николаевичу уже шестьдесят семь, так что скоро.

Дмитрий Иванович, граф Менделеев. Пенсионер Имперского значения, экс Канцлер, поднявший Россию на немыслимую высоту в научном плане. Создавший развивающуюся систему – с уже тремя Наукоградами, полусотней научно-исследовательских институтов, с собственными экспериментальными производствами, и продолжающий её развивать. Идея взрывать и расчленять атомы ему, что называется, зашла. Атомную электростанцию или бомбу он создать, конечно, уже не успеет, но путь укажет. Наша гордость. Человек и ледокол.

Шестнадцать товарищей.

Отсутствовал только адмирал Макаров. Степану Осиповичу предстояло вести конвой во Флориду. Не навоевался адмирал, в Морской Генеральный Штаб возвращаться до окончания войны отказался категорически. Зацепил его всё-таки этот дурацкий романс за живое.

– … к миру лет на десять, во время которого мы будем готовиться к новой войне, – усмехнулся Николай, – покой нам только снится. Итак, за десять лет мира, нам предстоит построить в Никарагуа трансокеанский канал и главную базу Русского Императорского флота. Проект не менее масштабный и геополитически значимый, чем наш Великий Сибирский железнодорожный, или Великий Северный морской пути.

– Нам предстоит десант в Никарагуа, Государь? – уточнил Гриппенберг.

– Армии нет. Испанцы с этим сами справятся. Справятся, Александр Михайлович?

– Справятся, Государь, – кивнул Сандро, – испанская армия сейчас ничем не хуже североамериканской. А учитывая фактор Корнилова… Справятся и в Никарагуа, и в целом в Центральной Америке, и на островах. Если, конечно, флот обеспечит снабжение.

– Обеспечим, – уверенно подтвердил Чухнин, – транспортов нам теперь на всю мировую торговлю хватит. Как и кораблей конвоя. К августу, у нас в Атлантике соберутся превосходящие силы, даже без учёта «Гогенцоллерна».

Первый мегалинкор Рейха (и мира) угодил под модернизацию, ещё не будучи принятым в состав Флота Открытого Моря. На «Гогенцоллерна», по настоянию гросс-адмирала фон Тирпица, устанавливались шестидюймовые установки Обуховского завода, способные вести огонь в зенит. Себе мы такие ставили сразу. Тогда это казалось лишней тратой денег, а сейчас, совсем новые, и, даже ещё недостроенные, корабли придётся всем модернизировать.

«Скупой платит дважды».

Сложности были. Приводы башен у Рейха гидравлические, а у нас электрические, плюс радар ПВО, плюс центральная система управления зенитным огнём, но совместными усилиями дело двигалось довольно бодро. Дорого, но быстро. За ПВО для своего мегалинкора, Рейх построит нам три корпуса транспортов-пятидесятитысячников ледового класса, по сути, лёгких ледоколов. Навигация по Великому Северному морскому пути станет возможной уже в течении полугода.

– «Гогенцоллерна» учитывайте, Григорий Павлович. На его дебют сейчас весь Рейх работает, – улыбнулся Николай, – для Кайзера – это смысл всей жизни.

– Учтём, – улыбнулся в ответ министр Военно-морского флота, – хоть он нам не сильно-то и нужен, пусть блеснёт в дебюте.

Князь Чухнин фон Мемель имел основания для саркастических улыбок. В Байкале уже испытывалась настоящая подводная лодка. Не ныряющий миноносец, а именно подводный крейсер, с автономностью в шестьдесят суток, надводным ходом в двадцать шесть узлов и подводным в четырнадцать. С электрическими, дальнобойными (тридцать кабельтовых) минами, мощной длинноволновой радиостанцией, акустическим постом, сонаром и шнорхелем. Это при том, что в остальном мире разработке подводных лодок внимание уделялось по остаточному принципу, то есть почти по нулям. Там всё, до копейки, вкладывалось в броню и калибры пушек. Двадцатидюймовки уже испытывают, дай им, Господи, удачи в этих испытаниях. Может ещё и гиперлинкоры увидим, тысяч так по сто двадцать – сто сорок тонн водоизмещением.

Основная задача Чухнина сейчас – сдерживание аппетита моряков, которые тоже такое хотят. Ну а как иначе-то? У всех есть, а мы что, рыжие? Доблестный и победоносный Русский Императорский флот имел сейчас очень громкий и резонансный в обществе голос. И этот голос сейчас вопрошал министра – что будем делать, когда авианосцы появятся у всех и самолёты прикроют линейные эскадры от ударов с воздуха? А тайну раскрывать пока нельзя, вот и вертись, как уж на сковородке. Авторитет у Дубасова и Чухнина пока незыблем, но и вопросами ведь задаются не досужие обыватели, а герои этой войны, высшие офицеры и адмиралы, те же Голиков с фон Эссеном. И не с целью тот авторитет подорвать, а исключительно ради вящей славы России. А ну как старики в маразм впали? От такого никакие былые заслуги гарантии не дают.

– Защитники Отечества результат гарантируют. Что скажут его нападающие? – Николай посмотрел на министра Финансов.

– Проект даже навскидку масштабный, но в две пятилетки мы его точно всунем, – любой глагол, употребимый графом Витте, с некоторых пор немедленно получал второй смысл. Товарищи заулыбались, но Сергей Юльевич не имел дурацкой привычки смущаться, – Всунем, вдуем и построим. Вот только где гарантия, что этот канал будет наш? Суэцкий построили французы, а основной доход с него получили британцы. Мы эту Никарагуа точно удержим, или скоро придут туда германцы с японцами, с равными правами, и скажут нам – большое спасибо, глупые русские? Как за самолёты, которые мы сейчас по себестоимости продаём, хотя их будут покупать и вдвое дороже, никуда не денутся.

– Глупые русские – это в мой огород камень, – кивнул Николай, – а если посмотреть на это с другой стороны, Сергей Юльевич? Например: глупые германцы и японцы погибают за наши интересы, да ещё и оплачивают при этом наши затраты? А ведь мы даже с себестоимости доход имеем – те же налоги с рабочих мест в самой высокооплачиваемой отрасли экономики. Вы же профессионал, граф. Как только вы поднимите цену до уровня, на котором будет конкурентоспособно местное производство – рынок вы потеряете навсегда. Потом снижать цены будет поздно. Давайте, хотя бы в узком кругу, постараемся обходиться без «дураков». Мы не лепёшками на базаре торгуем, когда важен баланс каждого дня. Запас у нас есть. А если есть запас на восьмикратное удвоение ставки, то проиграть невозможно даже по теории вероятности. Только невероятным чудом.

– Извините, Государь. Я только хотел заметить, что мощь нашей экономики ограничена политическими решениями. Не глупыми – типун мне на язык, но неучтёнными вводными. Канал построим, на это наших запасов точно хватит, но на следующие проекты уже придётся заимствовать.

– Не будьте занудой, любезный граф, уж вам-то это брюзжание точно не идёт. До следующих проектов сначала нужно дожить. И они уже не будут иметь такого военного значения. Этот Никарагуанский канал – наш ключ к победе во Второй мировой. Лучше заплатить за неё деньгами, чем жизнями. Согласны? Вот и давайте подумаем все вместе – как нам сначала половчее его там прокопать, затем победить во Второй Мировой войне, и только после этого что-то там заработать. Высказывайтесь по делу товарищи, именно в этой парадигме. Империя – это не коммерсант. Для неё есть интересы поважнее денег. Намного важнее.

Второго июля (девятнадцатого июня) в Атлантику вернулся победоносный флот Союза Трёх Императоров. Девятнадцатого (шестого) июля, в состав Русского Императорского флота вступили авианосцы «Иерусалим» и «Царьград».

Кстати, про Иерусалим. Городскую недвижимость очень агрессивно скупала Римская католическая церковь, на что Дурново сразу «настучали» православные со староверами. Квадратные метры в «одни руки» пришлось ограничивать законодательно, выделив квоты и иудеям с православными мусульманами-шиитами, при этом учитывая интересы сугубо светского Еврейского казачьего войска, которым после боёв вовсе не улыбалось встретить в городе хитрожопых торговцев опиумом для народа, вместо привычных шлюх и зрелищ. Религия в Иерусалиме столкнулась с реальными запросами местного общества, только что вышедшего из очередного боя. Регулярные британские части капитулировали, но не они одни были на Ближнем Востоке врагами. Хватало там и без них разных татей.

И вот возвращается такой казак из боя, а навстречу ему выскакивает мракобес, жалкий, ленивый паразит, но с полным мешком «опиума для народа». Миссии мракобесов в Иерусалиме Дурново пришлось брать под охрану.

Но с оговоркой:

«Если вы, твари алчные, своих аппетитов не смерите, то я вас всех, уродов моральных, казакам сдам. И от себя ещё добавлю. Дикси!»

Христианская церковь уже сделала первый шаг к преодолению всех расколов, признав общего Святого – Императора Александра Третьего-Избавителя и Миротворца, соловецкого монаха-провидца Иоанна. Все три «раскольничьи банды» уже осознали выгоду от воссоединения, но старались войти в «бизнес» с большим пакетом акций и полем их битвы стал Иерусалим. В котором, вот те на, уже рулили какие-то казаки.

Глава 16

Двадцать второго (девятого) июля 1909 года, состоялось покорение Северного полюса.

Тяжёлый ледокол «Ломоносов» смог пробиться до восемьдесят четвёртой параллели, откуда стартовала экспедиция на двенадцати собачьих упряжках, в составе: начальника, генерал-лейтенанта Савелия Николаевича Изюмова; заместителя начальника, коллежского советника, литератора Джека Лондона; подданного Рейха норвежского происхождения, полярного исследователя, взрывотехника Руаля Амундсена; врача Евгения Сергеевича Боткина; радиста, капитана второго ранга Василия Васильевича Дьяконова; синематографиста Игоря Дмитриевича Глебова и шести алеутов-погонщиков (Тыгйока, Налагйака, Анылги, Кавихака, Анкалыына и Кайака).

Вообще-то эту экспедицию планировали провести уже после войны, но потребовалось чем-то срочно занять впавшего в меланхолию Изюмова, которого не развлекло, а ещё больше расстроило участие в Тихоокеанской кампании 1908 года. Неудачно получилось, в роли пассажира Сато Исуми совсем извёлся, потерял сон и аппетит, пришлось форсировать события.

В октябре 1908 года в Иркутске собрали кандидатов и, как только на Байкале встал лёд, начались тренировки. За зиму, они намотали около двух тысяч километров, выжили в буранах, научились ухаживать за собаками, так что сомнений в успехе не было – рекламную кампанию запустили сразу на весь мир.

Потребовала себе места и Маман, куда же без неё, Николай даже не пытался отговаривать. Опасно, конечно, но жить вообще опасно. Вон дядюшка Эдик схлопотал апоплексический удар в своём дворце и неделю перед смертью под себя гадил. Даже врагу такого конца не пожелаешь.

На «Ломоносова» погрузили ещё один самолёт с лыжным шасси, оборудованный системой наведения на радиомаяк, а адмиральский салон заняла вдовствующая Императрица Мария Фёдоровна.

В паковые льды ледокол упёрся четырнадцатого (первого) июля, пятнадцатого стартовала экспедиция лыжников-собачников, а моряки начали готовить ледовый аэродром. Двадцать второго это свершилось, через ретранслятор «Ломоносова» мир получил возможность услышать доклад генерал-лейтенанта Изюмова Государю-Императору. На Северном полюсе начали готовить взлётно-посадочную полосу. Короткую. Биплан с тормозным парашютом мог сесть буквально на стапятидесятиметровый пятачок. С опытным пилотом, конечно, но опыта Маман было не занимать, летала она чуть ли не каждый день.

Славно получилось. Все воюют, а мы туристов на Северный полюс возим. А почему бы и нет, раз появилась такая возможность. Правда туристами были военные моряки – начальник Великого Северного морского пути, вице-адмирал Эбергард и командир ледокола «Ломоносов», капитан первого ранга Бахирев, но они побывали на полюсе именно авиатуристами.

Всех полярников, Кавалерственная Дума представила к орденам «Святого Георгия», всех, включая и алеутов. Лыжников-собачников к четвёртой степени, а Маман уже ко второй. Возражать Николай не стал, только добавил в список и Эбергарда с Бахиревым (по совокупности заслуг, всё-таки именно они пробились почти до самого полюса и обеспечили успех).

В июле 1909 года дождались своего часа казаки из внутренних областей России. Два года готовились они к этому дню, целая армия находилась в резерве и занималась боевой подготовкой, сначала на южном берегу Каспия, а потом в окрестностях Бендер-Аббаса. Без малого полмиллиона, тридцать восемь дивизий, и каждый имел опыт морского десантирования на необорудованный берег.

Транспорты, захваченные адмиралом Макаровым у берегов Южной Африки, пришлись как нельзя кстати. Специальных десантных кораблей мы успели построить всего восемь, но для захвата причалов в Карачи и Бомбее этого хватит, а развивать успех будут уже казаки, разгрузившиеся в портах из обычных коммерческих судов.

Британцы вторжения в Индию ждали, целая армия ведь на границе, но они вынуждены были распылить силы – наиболее вероятным им казалось сухопутное наступление через Белуджистан. Да и портов в западной Индии много, и все они очень слабо защищены, если сравнивать с тем-же Бендер-Аббасом, или Капстадом. Не ждали джентльмены такого развития событий в начале войны, а после стало уже поздно. Метрополия оказалась отрезана, а в Индии башни и пушки не производились.

Степан Осипович Макаров, с линейной эскадрой Флота Индийского океана, готовился провести конвой с неграми-наёмниками ЧВК Гриппенберга из Сан-Паулу-ди-Луанда в Джексонвилл, но, чтобы смести наскоро сооружённые укрепления с сухопутной артиллерией, за глаза хватило крейсеров вице-адмирала фон Эссена. Двадцать девятого (шестнадцатого) июля, порты Карачи и Бомбея были захвачены десантом, началась разгрузка основных сил. Озверевших от почти двухгодичных учений и жаждущих хорошей драки, наград и добычи. Остановить их британцам было уже нечем. Только искать мира.

В августе 1909 года три Императора встретились в Либаве. Сигналы о готовности к мирным переговорам, Антантой подавались уже по всем доступным каналам – от посольств в Стокгольме до Сан-Пауло, Сантьяго-де-Чили и Буэнос-Айреса.

В 1908 году встреча не состоялась, напряжённый выдался тот год, поэтому по посиделкам в хорошей компании под японскую кухню и русскую водку все успели соскучиться. Да и обстановка на фронтах способствовала хорошему настроению.

Рейхсвер давил французов, бои шли уже в окрестностях Нима, Авиньона, Маноска и Фрежюса, Петен с правительством уже перебрался в Алжир, что не добавляло защитникам Марселя мотивации стоять за Родину насмерть. К тому-же, тевтоны вели себя на завоёванной территории очень цивилизованно, даже местную полицию вернули на службу. Никаких изнасилований, никакого мародёрства – за это своих-же, пойманных на горячем, ставили к ближайшей стенке. В общем, Франция – всё. Рейх начал накопление в Бремене, Бергене и Амстердаме войск, для десанта на Проклятый остров. Всё у Вилли шло хорошо, кроме экономики.

Семь миллионов, изъятых из производства и поставленных под ружьё – это серьёзное сокращение налоговых поступлений и увеличение бюджетных затрат, и что самое плохое, эту армию быстро не демобилизуешь. Оккупированные территории (Франция, Италия, Бельгия, Голландия, Швейцария и Венгрия), по площади почти вдвое больше самого Рейха, а ведь придётся ещё и колонии брать под контроль. Только в Египте (с Суданом), по самым скромным оценкам, потребуется полумиллионная армия.

В общем, землями Рейх прирастает, а лидерство в промышленном производстве мирной продукции постепенно утрачивает. Заводы Рейха теперь производят оружие, боеприпасы и экипировку, вместо сеялок-веялок, сковородок-мясорубок, гражданской обуви и одежды. Ещё бы! Им это очень выгодно, казна ведь платит и не нужно напрягаться в поисках рынков сбыта, но свято место пусто не бывает, эти рынки тем временем осваивает кто-то другой.

Да и казна далеко не бездонная бочка. Канцлер фон Бюлов уже разместил на Санкт-Петербургской фондовой бирже заём на два миллиарда марок под четыре процента годовых, но этого хватит для финансирования бюджетного дефицита только на один год. Вот так слишком большой кусок и рвёт глотку. Нас, человеков, всегда губят жадность и злобность, а Кайзер, хоть и велик, но он обычный человек со всеми пороками.

Японцы тоже поставили в строй семь миллионов, но из семи, три были корейцами и миллион – маньчжурами, а сами расовые японцы – крестьянами из депрессивных регионов, где урожай случался через два года на третий, да и то по милости Богов. Из промышленности людей массово не мобилизовывали. Микадо и Наследный Принц, в отличии от Вильгельма, к советам Николая прислушались и не прогадали.

Нищие японские крестьяне теперь унтера и даже офицеры, досыта кормят Империю Восходящего Солнца сельскохозяйственной продукцией с оккупированных территорий, а японская промышленность не только обеспечивает потребности войны, но и развивает производство мирных товаров. Тот же концерн Мицубиси, например, выиграл тендер на поставку конструкций для строительства трёх мостов через Амур. Самим нам пока везти свой металл так далеко не выгодно.

В Русскую Императорскую армию, с началом войны, зачислили пять миллионов трудармейцев. То есть, перевели их из «стройбатов» в строевые части, но они и до войны уже были армией. У нас притормозились казённые инфраструктурные проекты, вроде БАМа, плотин на Ангаре и Селенге, но их заморозка для казны вышла облегчением. Ведь на стройках требуются не только рабочие, но и материалы, вот на них и сэкономили, причём существенно. Только строительство БАМа обходилось казне пости в триста миллионов рублей в год. Нужная магистраль, многообещающая, но не критичная – подождёт.

Из пяти миллионов трудармейцев, три мы задействовали в железнодорожном наступлении на Сингапур, через Ханой, Лампанг и Бангкок. Путь там прокладывался по временной схеме, на лёгких рельсах, иногда без насыпи, но укрепить его будет уже гораздо проще, быстрее и дешевле, чем строить с нуля. А ведь эта дорога теперь наша, русская. Армия передаст её в управление министерству Транспорта князя Хилкова, как минимум лет на сто, и все с этим согласятся. Всем это выгодно.

Мобилизованных «портяночников» к боевым действиям привлекали только в крайнем случае, вроде отражения британского десанта в Хайфоне, да и то только до подхода кадровых частей. Потери были, на то она и война, но потери очень скромные, учитывая масштабность боевых действий. Пока, убитыми, покалеченными и умершими от болезней во время службы, мы потеряли чуть больше двухсот тысяч, что сопоставимо с испанцами. Рейх потерял в шесть раз больше, а Япония в четыре. Когда-нибудь это оценят благодарные потомки. Если они родятся благодарные, конечно, но это уже зависит от нас самих. Только от нас и не от кого больше.

– Кто будет командовать флотом? – спросил вахтенный дежурный, Император Японии Мацухито, разливая по стопкам остатки.

Главный вопрос сегодняшней встречи оставили напоследок. Самый мощный флот сейчас у Рейха, но это если судить по водоизмещению и весу залпа, главной же ударной силой сейчас являются четыре русских авианосца – «Москва», «Севастополь», «Царьград» и «Иерусалим», а линейным эскадрам отводится, по сути, вспомогательная роль по их охране. Даже «Гогенцоллерну». Прошлогодняя кампания на Тихом океане изменила все представления о тактике военно-морских сил.

Вилли думает, что это только на время, что с появлением авианосцев у всех сторон, всё снова вернётся на круги своя и исход сражений опять будут решать пушки и броня, прикрытые от атак с воздуха. Ведь полсотни истребителей – это авиакрыло небольшого эскортного авианосца, типа «Санкт-Петербург», а они способны отразить атаку и сотни бомбардировщиков. Плюс артиллерия ПВО, наводимая по радару, которую можно установить на лёгкие силы, вроде эскадренных миноносцев. Наверное, так бы оно и было, если бы развитие остановилось. Но оно не остановится.

И Рейх, и Япония свои авианосцы уже заложили, морских лётчиков стажируют на «Санкт-Петербурге», специально для этого оставленного на Тихом океане, но к этой войне они уже не успеют. Всё решится в течении полугода максимум. Италия уже остывающий труп, Франция делает последние вздохи, Британия подчинила себе их флоты и на бумаге до сих пор имеет самые внушительные военно-морские силы, но это на бумаге. Скоро их перестанут защищать береговые батареи и минные поля – самолётам они не помеха, перетопим всех прямо в портах, если не вылезут, конечно. Но вылезут, обязательно вылезут, даже если шансы на победу будут только теоретические. Британцы – не французы и не итальянцы, в чём-то они тоже самураи, предпочитающие славную смерть бесславной жизни.

Вопрос с командованием флотом в этой кампании для Кайзера очень болезненный. Эта победа очень важна для него и для Рейха. Он ведь именно ради этого и живёт, по большому счёту. Ради свержения Британии с пьедестала величайшей морской державы. Не стоит лишать хорошего человека исполнения устремлений всей жизни, ничего хорошего нам это не принесёт.

– Командовать будет гросс-адмирал фон Тирпиц, но с одним условием.

– Каким? – просветлел лицом Вилли.

– Свой флаг он поднимет на «Москве», а начальником его штаба будет вице-адмирал Руднев.

– Договорились!

Договорились. Так правильно – пусть Вилли получит свой триумф, а мы миръ. Пора сокращать армию до штатов мирного времени, плодиться и размножаться. Нам нет нужды держать под ружьём миллионы, наши основные завоевания отходят под контроль доминионов: Греция – Европейской Турецкой Республике, Левант (без Финикии) и Ирак – Персии, а Ангола и Мозамбик – ЮАР. Аляска и Алеутские острова вошли в состав Империи добровольно, Наместник Дальнего Востока, граф Алексеев докладывает о полной лояльности местных.