Текст книги "Wrong (ЛП)"
Автор книги: ourkidrauuhl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Я весь вспотел. Прими со мной душ, и мы пойдем завтракать.
Черт возьми, неужели он не хочет заняться со мной сексом?
– Я хочу вафли.
– Я знаю, что ты хочешь, – говорит он, стягивая с меня одеяло.
– И еще омлет.
Он протягивает руку, чтобы вытащить меня из постели.
– И бекон, – добавляю я. – Вообще-то, я хочу всё.
– Мы закажем четыре завтрака и сделаем вид, что у нас будут гости.
– Ты что, издеваешься надо мной? – я замечаю ухмылку на его лице.
– Никогда. Мы пойдем в буфет в Лакруа. У них много еды, типа шведского стола.
Шведский стол? Черт возьми, да. Я вскакиваю с кровати и бегу мимо Джастина в душ.
Джастин уже готов, говорит, что я не могу выйти из дома с мокрыми волосами. Я одета и сижу на туалетном столике в ванной комнате с феном в руке, а Джастин стоит в дверях, пристегивая часы к запястью.
– Почти высохла, – говорю я ему. – Принесите, пожалуйста, мою сумочку.
Он кивает, берет ее и кладет на стойку. Я щелкаю по фену и копаюсь в своей сумочке. Наношу немного бронзатора на лицо и накладываю тушь для ресниц, прежде чем нанести на губы бальзам для губ. Затем я достаю из пакета сегодняшнюю противозачаточную таблетку и кладу ее в рот, одновременно наполняя стакан водой.
– Что ты делаешь, Софи? – Джастин внезапно оказывается рядом со мной, роясь в моей сумочке.
– Расслабься, я почти готова.
– Вот с этим, Софи, – говорит он, протягивая мне противозачаточные таблетки. – Что ты с ними делаешь? – он выглядит взбешенным.
Я смотрю на пачку в его руке. Я не пропустила ни одной, я принимаю их каждое утро.
– Я всегда принимаю их утром, Джастин, в одно и то же время каждый день, – я пожимаю плечами.
Он пристально смотрит на меня в течение секунды, прежде чем бросить таблетки на прилавок. Пачка летит по поверхности, прежде чем удариться о стену и упасть в раковину. Он поворачивается и идет к двери ванной, на секунду хватаясь за дверной косяк, прежде чем снова повернуться ко мне лицом.
– Софи, ты, блять, беременна.
Комментарий к Chapter 20
бум
========== Chapter 21 ==========
Тогда наступает мертвая тишина. Я чувствую мгновение абсолютной пустоты, прежде чем мой разум начинает мчаться с бешенной скоростью. Мы смотрим друг на друга, Джастин наблюдает за моей реакцией.
– Что?
Он не отвечает, просто продолжает смотреть на меня.
– Нет, – я качаю головой. – Я принимаю таблетки каждый день. Каждый день. Я не принимала никаких антибиотиков, – я снова качаю головой. – Нет-нет, Джастин, это не так.
Он выглядит грустным, прислоняется к дверному проему ванной комнаты.
– Мы сделали анализ крови, прежде чем сделать КТ головы, пока ты была в больнице. Потом подтвердили свои предположения с помощью УЗИ.
– Ты знал об этом уже целую неделю? – я готова начать истерить.
– Я хотел, чтобы ты сама узнала, – медленно произносит он. – И хотел дать тебе возможность рассказать мне все самой.
Я хватаю свою сумочку и протискиваюсь мимо него в дверной проем, направляясь к шкафу. Я хватаю сумку и начинаю беспорядочно бросать в нее вещи.
– Что ты делаешь, Софи? – Джастин загораживает мне путь, наблюдая за мной.
– Я ухожу, – говорю я ему.
Я изо всех сил стараюсь не плакать, слезы угрожают пролиться, и я моргаю, пытаясь остановить их.
– Я еду домой, где не буду беременна, – боже, это бессмысленно.
Я перекидываю сумку через плечо и поворачиваюсь к нему лицом в дверном проеме, но не могу встретиться с ним взглядом. Я должна уйти отсюда, пока не потеряла его.
– Пожалуйста, подвинься, Джастин, – говорю я, уставившись на его грудь.
После паузы он делает шаг назад, и я проскакиваю мимо него.
– Софи, – кричит он мне вслед, но я не останавливаюсь, и входная дверь захлопывается за мной.
Я не могу быть беременной. Он ведь всего не знает. Мне нужно пописать на тест. Я не беременна. Эти мысли вертятся у меня в голове, пока я еду на лифте в вестибюль и отказываюсь от городской машины, в которую меня пытается посадить швейцар. Я сворачиваю на 18-ю улицу. Я торопливо иду по тротуару, намереваясь сделать тест на беременность.
Я хожу вокруг прилавков. А где тесты на беременность? Я раньше никогда в них не нуждалась. Я нахожу их в отделе женской гигиены, тампоны и тесты на беременность – все в одном месте. Кажется ироничным.
Хорошо, тесты на беременность. Я осматриваю ряд. Почему их тут много? Разве они все не делают одно и то же? Я паникую, мне нужно выбраться отсюда, но какой тест взять? Я беру три разных и иду к кассе.
Кассирша просматривает их и спрашивает, не нужен ли мне пакет. Зачем мне пакет? Я смотрю на ее бейджик с именем. Падуб. Может быть, я беременна девочкой, и мы назовем ее Холли. Холли Бибер. Тогда я проигрываю битву со слезами, и они текут по моему лицу. Я не хочу ребенка по имени Холли.
– Окей, я просто положу их в пакет, – говорит кассирша, я сейчас явно не в состоянии отвечать на вопросы.
Я хватаю сумку и иду в сторону кампуса. Я понятия не имею, что делаю. Впереди, справа от меня, стоит «Данкин Донатс», я толкаю дверь и вхожу.
Я стою, уставившись на доску меню, пока кто-то позади меня не спрашивает, стою ли я в очереди. Я качаю головой и говорю им, чтобы они шли вперед, а потом вообще пропускаю очередь и запираюсь в ванной. Я открываю все коробки тестов и пропускаю указания. Пописай на палочку, подожди. Две линии или одна. Я писаю на них, запихиваю все в одну коробку, а затем в свою сумочку и выхожу из ванной.
Я снова смотрю на доску меню. Хочу съесть пончик. Уже прошло три минуты? Тесты на беременность лежат в моей сумке, пока я смотрю на пончики. С кремом? С джемом? О, у них есть пончики в форме сердца на День Святого Валентина.
Я продолжаю представлять себе лицо Джастина, когда заказываю два пончика с джемом и один из них в форме сердца с розовой глазурью. Я добавляю апельсиновый сок. От запаха кофе тошнит.
Я засовываю коробочку сока в карман пальто и продолжаю идти по улице, одновременно запихивая в рот пончик.
Он выглядел таким разочарованным, когда сказал, что я беременна. Боже. Меня тошнит, и не из-за гормонов. Сколько раз он читал мне лекции о контроле над рождаемостью? Я возвращаюсь мыслями к самому началу, в клинике, когда я была его пациенткой.
Я стала как своя мать, только еще хуже. Отцу было все равно. Джастину ведь не все равно?
Я выбрасываю пустую коробку из-под апельсинового сока в мусорное ведро, рывком открываю сумочку и выкидываю тесты на беременность. Они мне не нужны. Джастин же врач. Мое отрицание быстро исчезает, сменяясь гневом. Это не то, что я планировала.
Я поворачиваю направо на Спрюс и вижу Джастина, прислонившегося к своему большому глупому внедорожнику перед Джейкобсен-Холлом. Когда я подхожу, мы быстро встречаемся взглядами, и он кивает, но не пытается заговорить со мной. Не могу поверить, что он меня обрюхатил. Придурок.
Я толкаю дверь своей комнаты и вижу, как Джин и Джонатан занимаются сексом. Может ли этот день стать еще хуже? Я ухожу обратно, прислоняюсь к стене напротив нашей двери и сползаю на пол. У меня остался один пончик, в форме сердца, покрытый розовой глазурью и я запихиваю его в рот.
Дверь открывается, и появляется Джонатан с Джинни.
– Софи, что ты здесь делаешь? – спрашивает она с беспокойством на лице.
– Ем пончик, – я держу оставшуюся половину в качестве доказательства.
Они смотрят друг на друга с минуту, а затем Джонатан помогает мне подняться с пола, пока Джин держит дверь открытой. Как только я встаю на ноги, Джонатан убегает, и я плюхаюсь на свою кровать.
– Что происходит, Софи? Я думала, ты останешься с Джастином?
– Я… —вздыхаю я. – Беременна.
– Оу, – Джин выглядит удивленной. – О, ничего себе, – она на мгновение замолкает. – Джастин не очень хорошо это воспринял?
– Это он мне рассказал.
– Он узнал об этом раньше тебя? – недоверчиво спрашивает она.
– Я идиотка, – отвечаю я, сдувая волосы с лица.
– Нет, Софи, вовсе нет. Что произошло?
Я ввожу ее в курс дела, и она терпеливо слушает. Она гладит меня по спине, пока я плачу весь оставшийся день. На самом деле всю неделю. И она одалживает мне одежду, так как Джастин перевез все мои вещи в свой дом.
Джастин звонит, но я еще не готова с ним разговаривать. Я не готова ни к чему.
========== Chapter 22 ==========
– Срань господня. Беременна? – Эверли выглядит испуганной и смотрит на мой живот с отвращением.
– Это не заразно, Эверли.
– Я знаю, – неубедительно отвечает она, проводя рукой по своему плоскому животу. Она запрыгивает на заднюю стойку и смотрит на меня, покачивая ногами. – Ты уже сказала Джастину? Как он это воспринял? Ты собираешься ЖДИС?
– Что?
Эверли закатывает глаза и смотрит на меня.
– ЖДИС. Пожениться, родить ребенка и жить долго и счастливо?
– Даже не знаю, – я качаю головой.
– Ну и как он отреагировал, когда ты ему сказала? Он почти старик, может быть, захочет ребенка, – предлагает она.
– Вообще-то, он сам мне сказал.
Эверли перестает болтать ногами.
– Как так? Вы играли в какую-то странную игру на беременность? Пожалуйста, скажи «да», – умоляет она.
– Э-э, нет, – я указываю на свою голову. – Сотрясение мозга? Больница? Помнишь?
– А, точно, – говорит она, сдуваясь.
– Хватит обо мне. Что нового с профессором Кэмденом?
Эверли замирает на секунду, потом пожимает плечами.
– Ничего. И если ты думаешь, что я закончила говорить о курином самородке в твоей матке, то ты ошибаешься.
Я игнорирую ее и иду помогать клиенту.
– И каков же твой план? – спрашивает Эверли, когда я заканчиваю.
– Прошло три дня, Эверли, у меня должен быть план?
Эверли смотрит на меня как на сумасшедшую.
– Да, ты же Софи. Ты должна была придумать план за три часа.
Я тяжело приваливаюсь к стойке.
– Я планировала окончить университет без беременности, так что, возможно, планирование – не мое.
Эверли просто машет мне рукой, чтобы я продолжала.
– Я смогу позволить себе однокомнатную квартиру в приличном районе, если к окончанию колледжа найду постоянную работу.
– Ты можешь себе позволить трехкомнатную квартиру и пони из-за алиментов, которые будет платить Джастин.
– Нет, – я качаю головой. – Нет, мне не нужны его деньги. Я не буду как своя мать, – я меня горят глаза, но я стараюсь не хочу плакать.
Эверли спрыгивает с прилавка и обнимает меня.
– Я знаю, сучка. Я знаю, – говорит она, потирая мне спину. Только Эверли может назвать меня сукой в такой момент и утешить. – Софи, ты самый добросовестный человек из всех, кого я знаю. Никто не подумает, что ты забеременела специально.
Отходя от Эверли, я замечаю сверкающий новенький Лендровер, припаркованный перед входом. Не могу поверить, что он заехал за своим утренним кофе по вторникам, как будто ничего не случилось. Я ухожу подальше и оставляю Эверли разбираться с ним, занимаясь распаковкой бумажных стаканчиков.
Я не останавливаюсь, пока не появляется Эверли, прислонившись к дверному косяку.
– Ты такая глупая, – говорит она.
– Я знаю, – соглашаюсь я, резко опускаясь.
– Нет, тупица, насчет Джастина, – она показывает большим пальцем в сторону улицы. – Он поменял спортивную машину на внедорожник.
– Эверли, мне не нужны его деньги. Он может купить три машины, мне все равно.
– Не могу поверить, – бормочет она. – Во-первых, это роскошный Лендровер, а не просто машина. А во-вторых, Лендровер, Софи – это эквивалент минивэна для Джастина. Господи, у него по-любому уже где-то есть список имен для ребенка. Вы оба отвратительны, – заканчивает она и возвращается назад.
Я прикусываю нижнюю губу и думаю о том, что говорит Эверли.
– Он спрашивал о тебе, – крикнула она, уходя.
***
Следующие два дня проходят как в тумане. Я посещаю занятия, учусь и рассылаю резюме. Бойд оставляет мне несколько сообщений о встрече, но мой энергетический уровень настолько низок, что все, что мне удалось сделать, это отправить ему ответное сообщение. Быть беременной утомительно.
Я совсем запуталась. Эверли и Джинни не были с Джастином последние несколько месяцев. Они не слышали каждый день напоминаний о таблетках. Их не расспрашивали о месячных. Я не думаю, что Джастин хочет ребенка. По крайней мере, не сейчас, или, может быть, просто не от меня.
Я возвращаюсь в Grind Me в четверг, поднимаю глаза, и вижу Бойда через прилавок от меня.
– Привет, Бойд, – приветствую я его.
– Ты игнорируешь мои звонки, сестренка, – он говорит это с улыбкой.
– Прости, – я делаю паузу. – У меня было слишком много событий.
– Да. Я помню свою студенческую жизнь. Уверен, что у тебя есть дела поважнее, чем отвечать на семейные звонки.
– Хотела бы я, чтобы все было так просто, – застонала я.
Бойд хмурится.
– Послушай, – говорит он, постукивая пальцем по конверту, который я только сейчас заметила на прилавке. – Мне нужно ненадолго уехать из города на работу, и я хотел бы дать тебе это, прежде чем уеду. Можешь сделать перерыв? Или встретимся после твоей смены?
Мы садимся за угловой столик, и Бойд пододвигает ко мне конверт.
– Что это такое? – спрашиваю я, держа его между пальцами.
– Твое наследство.
– Что? – я в тревоге роняю конверт на стол.
– Твое наследство, – повторяет он. – От нашего отца.
– Это твое, Бойд, – я качаю головой. – Мне не нужно.
Бойд качает головой и проводит рукой по подбородку.
– Он хотел, чтобы это было у тебя, Софи.
– Он даже не удосужился встретиться со мной, – я едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть.
– Я разговаривал с мамой, – говорит Бойд. – Она все знала.
Я плюхаюсь в кресло. Я надеялась, что она не знала, что муж ей изменяет. Но почему я на это надеялась? Не хотела чувствовать себя виноватой за свою мать? Как глупо.
– Мне очень жаль, Софи.
– Подожди, что? Почему ты извиняешься? Это я должна извиняться перед тобой.
– Почему? – Бойд смеется.
– Моя мама не имела права связываться с твоим отцом. Он был женат.
Бойд наклоняет голову и с минуту пристально смотрит на меня.
– Ты из-за этого беспокоишься? Софи, мы не имеем никакого отношения к тому, что произошло более двадцати лет назад между нашими родителями. И если кто-то из нас должен чувствовать вину за действия наших родителей, то это я, а не ты. Твоя мама была подростком, но, насколько я могу судить, она единственная, кто по-взрослому реагировал на плохую ситуацию.
– Что ты имеешь в виду? – я никогда раньше не думала так о своей маме.
– Моя мама знала об этом романе, Софи. И она жила в постоянном страхе, но не из-за того, что потеряла нашего отца, а из-за того, что эта измена будет разоблачена. Она не хотела оказаться на обложках газет еще одной презираемой женой политика.
– Не могу сказать, что виню ее, Бойд.
Он игнорирует меня и продолжает:
– Когда она узнала, что твоя мама беременна, то пригрозила отрезать финансирование кампании нашего отца, если он не пошлет ее. К тому времени, как наш отец умер, у него был приличный капитал, – говорит он, кивая на конверт. – Но у семьи моей матери есть настоящие деньги. С такими деньгами можно выиграть кампанию.
– Значит, он выбрал свою политическую карьеру, – вставляю я.
Бойд кивает.
– Но я еще немного покопался. Он никогда не собирался выписывать тебя полностью. Ты, – он кивает на конверт. – Должна была получить его, когда тебе исполнилось восемнадцать.
Я кладу конверт на стол перед собой.
– А почему я не получила тогда его в восемнадцать? – спрашиваю я, глядя на Бойда.
– Моя мать, – отвечает он с гримасой на лице. – Она это скрыла. После смерти нашего отца она знала, что больше никто о тебе не знает. Она и не думала, что есть какие-то еще документы, которые я могу найти.
Я выдыхаю воздух из легких.
– Я в полном шоке, Бойд. Я беременна, – выпаливаю я и торопливо продолжаю. – Я беременна. Я как моя мать. Я повторяю этот цикл! У меня будет такой же ребенок, как и я. И половина семьи этого ребенка будет притворяться, что его не существует.
Бойд откидывается на спинку стула и наклоняет голову.
– Ты беременна от женатого кандидата в сенаторы?
– Нет, даже не вздумай шутить. Джастин единственный, кто у меня был. Ребенок от него.
– Джастин женат?
– Нет!
Бойд качает головой.
– И почему тогда ты думаешь, что ты как твоя мать? – спрашивает Бойд, опершись локтями о столешницу.
– Потому что это не было запланировано, Бойд. Джастин не хочет ребенка. И его семья ненавидит меня.
– Это он так сказал? – Бойд хмурится.
– Ну нет. Он узнал об этом раньше меня, – тут брови Бойда поползли вверх. – И технически это он мне сказал.
– А потом он предложил создать трастовый фонд на восемнадцатилетие ребенка и выгнал тебя?
– Нет! Я ушла, прежде чем он успел это сделать.
– Оу.
– Я просто чувствую себя обузой.
– Но вы ввязались в это дело вместе и ты даже не удостоила его чести обсудить ситуацию, как взрослые люди.
Хм. В его словах есть смысл.
– Тебе не нужен Джастин, Софи. Если он не заинтересован в жизни этого ребенка, у тебя есть конверт с большими деньгами. Тебе не нужно, чтобы кто-то заботился о тебе. И никто тебя не прогоняет, кроме тебя самой. Поговори с ним.
========== Chapter 23 ==========
Такси высаживает меня у главного входа в Мемориал Болдуина. Электронные двери со свистом открываются передо мной, и я на мгновение останавливаюсь на тротуаре. Вот оно что. Мне нужно поговорить с Джастином и выяснить, что именно он думает. У меня будет ребенок, его ребенок. Это не входило в мои планы, но это все равно происходит.
Я делаю глубокий вдох. Небо сегодня ясное, воздух бодрящий с обещанием весны. Мне приходит в голову, как много должно измениться. Выпускной будет в мае, я перееду из кампуса, и скоро стану матерью. Я на секунду замираю от этой мысли.
Я выйду из больницы, может быть, именно из этой, с новорожденным ребенком на руках. Я знаю, что не буду ужасной матерью, но что, если я не буду хорошей? А что, если мне придется делать все это в одиночку?
Двери снова со свистом распахиваются, я делаю глоток свежего воздуха и захожу внутрь. Я прохожу мимо стойки приветствия и направляюсь прямо к лифтам, сосредоточившись на своей цели. Мне приходит в голову, когда я нажимаю кнопку этажа, что я не знаю здесь Джастин или нет.
Я выхожу из лифта на этаже Джастина и направляюсь в его кабинет, чувствуя, как в носу щиплет запах антисептика.
– Софи!
Подходит врач, которую я видела несколько недель назад.
– Софи, – повторяет она. – Я доктор Каллам. Я лечила тебя, когда ты была здесь, – говорит она, ища на моем лице признание. – Ты пришла повидаться со мной или с Джастином?
О, да, она же говорила, чтобы я пришла на обследование.
– Да, я помню вас, доктор Каллам. Я пришла к Джастину, но мне надо записываться к вам, да? Я просто не знаю, что делать, – признаюсь я, дотрагиваясь до своего живота.
Неужели я уже все испортила?
– Я… – я делаю паузу. – Все в порядке? – я смотрю на нее, ища поддержки. – Со мной же пока что не будет происходить ничего такого?
Доктор Каллам улыбается мне. Она красивая женщина, примерно ровесница Джастина. Я чувствую укол раздражения, что Джастин окружен таким количеством привлекательных женщин.
– Еще очень рано, Софи. Я бы хотела, чтобы ты начала пить витамины, исключила алкоголь и кофеин и много отдыхала. Пока этого достаточно, и тебе нужно будет начать регулярные встречи со своим гинекологом.
Я отрицательно качаю головой.
– У меня его нет.
– Можешь записаться ко мне, или Джастин предоставит тебе список на выбор. Я удивлена, что он не объяснил это тебе, – доктор Каллам заправляет прядь идеально завитых волос за левое ухо и вопросительно смотрит на меня.
– Мы почти не разговаривали, – говорю я.
Она кивает.
– Он сейчас с пациентом. Я впущу тебя в его кабинет. Прости, что не рассказала тебе, Джастин настаивал на том, что разберется сам.
– Я не знала, – говорю я ей, когда она отпирает его дверь, и мы садимся на стулья напротив стола Джастина. – Я и понятия не имела. Я принимала таблетки каждый день. Он думал, что я знаю? – я жду подтверждения от доктора Каллам.
Она делает паузу, затем кивает.
– Для него было очень важно услышать это от тебя
– Но почему? Он сделал карьеру, рассказывая женщинам, что они беременны.
– Так и есть, – Доктор Каллам улыбается моему описанию его работы. – Я думаю, он не хотел, чтобы на тебя давили.
– Он хотел посмотреть, буду ли я держаться его без него? – она слегка кивает, прежде чем заговорить.
– Я уже давно дружу с Джастином, – говорит она, прежде чем замолчать, оставляя меня заполнять какой-то документ.
Затем она берет страницу и встает.
– Мне надо бежать, Софи. Пожалуйста, позвони мне в офис и и скажи, если захочешь, чтобы я была твоим гинекологом.
Она уходит, запах ее духов задерживается позади нее, дверь закрывается, и я остаюсь одна в кабинете Джастина. Я постукиваю пальцами по краю стула и смотрю на низкие книжные шкафы вдоль стены. Над ними пробковая доска, тянущаяся вдоль всей стены, заполненной фотографиями младенцев и благодарственными письмами от родителей.
Блин, я ничего не знаю о детях. Я некоторое время смотрю на фотографии. Они такие маленькие. Как вообще можно одеть что-то такое маленькое? Я осматриваю нижние полки в поисках какого-нибудь детского пособия. Тут в основном медицинские журналы, но я нахожу что-то другое. Они выглядят новыми, как будто Джастин держит их для потенциально перегруженных беременных пациенток. Вероятно, ему самому не нужно ничего этого читать, поскольку он выучил это наизусть в медицинском колледже.
Я снимаю копию с полки и подхожу к стулу Джастина, положа книгу плашмя на его стол. Почему эта книга такая большая? Я переворачиваю первую страницу, а потом и целых двадцать. Мне нужно кое-что записать. Я оглядываю стол Джастина в поисках чего-нибудь, и, не найдя ничего, открываю ящик стола.
Мои глаза впитывают содержимое, но мой мозг медленно пытается обработать то, что я вижу, когда раздается стук в дверь, а затем появляется Джина, как будто она имеет полное на это право. Я закрываю ящик и смотрю, как улыбка, которую она приберегла для Джастина, исчезает с лица.
– Шпионишь в кабинете Джастина, Софи?
– Могу я вам чем-нибудь помочь, Джина? Например, номер телефона в службу знакомств?
– Мило, но прибереги это для себя. У меня есть Джастин, – у нее такое самодовольное лицо.
– Нет, – качаю я головой. – Может, когда-то и был, но сейчас он точно не твой. Потому что он мой, и я не отдам его.
Ее глаза останавливаются на раскрытой книге, лежащей на столе лицом вниз, и я вижу, как по ее лицу пробегает ужас.
– Ты беременна? – она просто ошеломлена. – Не могу поверить, что Джастин позволил этому случиться, он так осторожен.
Я хочу блевать в мусорное ведро от того, что она знает о Джастине всё, а тем более о его навыках в контроле над рождаемостью, но внезапно все начинает вставать на свои места.
– Ты ведь сделала аборт, не так ли? Когда ты была в отношениях с Джастином, ты сделала аборт, – мне даже не нужно ее подтверждение. В конце концов все сходится.
– Джастин не хочет детей, Софи, – выплевывает Джина. – Он сосредоточен на своей карьере, у него нет времени или желания на детей. Он бросит тебя, и ты будешь толстой и одинокой.
Я знаю, что она лжет. Этот человек сделал карьеру, помогая женщинам стать матерями. Я ни на секунду не думаю, что он не поступил бы так со мной. И все же ее слова жалят. Даже лживые слова причиняют боль.
– Я думаю, – медленно говорю я. – Что ты врешь. Я думаю, что Джастин осторожен с контрацепцией, потому что идиотка-бывшая сделала аборт, который он не хотел. Я думаю, что Джастин уважает меня и он так не поступит. И наконец, Джина, я знаю, что Джастин хочет этого ребенка. Нашего ребенка. Все кончено, Джина. Эта твоя жалкая попытка обвинить Джастина в решении, которое ты приняла сама, заставив его лечить тебя от бесплодия, подошла к концу. У тебя вообще есть проблемы с бесплодием или все это было уловкой, чтобы провести время с ним? – я качаю головой.
– Тебе нужна помощь психолога, а не гинеколога. А теперь убирайся к черту из кабинета Джастина и из моей жизни.
Дверь за ней захлопывается, и я ныряю обратно в ящик стола, проводя рукой по его содержимому. Я вытаскиваю один и провожу пальцами по Рождественской ткани. Рождество было месяц назад – Джастин узнал о моей беременности только две недели назад. Я выдвигаю ящик еще шире, и крохотные индюшки смотрят на меня снизу вверх. День благодарения был два месяца назад. Он собирал тайник детских носков, по крайней мере, в течение двух месяцев.
Тут есть розовая пара носков с красными сердцами. Еще одна пара с маленькими бутербродами с арахисовым маслом и желе. И крошечные красно-белые полосатые эльфийские носки у меня в руках.
Этот сукин сын хотел, чтобы я родила ему ребенка.
Теперь я не чувствую себя обманутой. Я верю в то, что сказала Джине. Я кладу носки обратно в ящик и со стуком задвигаю его.
Я смотрю на шестисотстраничную книгу, лежащую передо мной, захлопываю ее и ставлю обратно на полку. Вернувшись к креслу Джастина, я поджимаю ноги рядом с собой и обхватываю руками согнутые колени.
– Софи, – говорит Джастин, с облегчением глядя на меня, но в то же время настороженно. Он со щелчком захлопывает за собой дверь и садится напротив меня.
– Ты купил машину, которая будет вмещать детские кресла?
– Да, – отвечает он, и его лицо ничего не выдает. Я ожидала какого-то отрицания, поэтому не знаю, что с этим делать.
– Ты купил семейную машину, прежде чем сказать мне, —я указываю на себя. – Что у нас будет ребенок. Это как-то неправильно, тебе не кажется? – говорю я с оттенком гнева. – Ты просто смешон. Нам она даже не понадобится еще восемь месяцев.
Затем он улыбается, и это самая большая улыбка, которую я когда-либо видела на его лице.
– Вообще-то семь.
Я останавливаюсь и опускаю руку. Я даже не знаю, какой у меня срок. Я качаю головой и отворачиваюсь от него, когда Джастин садится на край стола передо мной.
– Почему ты злишься? – спрашивает он, поглаживая меня большим пальцем по щеке. – Я знаю, что это страшно, Софи, но все будет хорошо. Даже идеально.
– Ты смеешься надо мной, – протестую я.
– Вовсе нет, – он качает головой.
– Тогда почему ты улыбаешься?
– Потому что ты сказала, что у нас будет ребенок.
– Ну да, – растерянно отвечаю я. – Ты и так это знаешь.
– Я знал, что ты беременна, – он делает паузу, изучая мои глаза. – Я не знал, захочешь ли ты этого.
– Я хочу этого. Но мне страшно. Это не то, что я планировала.
– Я знаю, что у тебя есть планы, которые пока не включают ребенка, и мне жаль, что я поставил тебя в такое положение. Но мы справимся, – он останавливается и снова заглядывает мне в лицо. – Я хочу этого, Софи. Тебя, ребенка, все это.
– Мы с этим разберемся, – я киваю.
– Вместе?
Он протягивает мне руку, и я беру ее.
========== Epilogue ==========
Джастин
Софи этого не знает, но сегодня наша пятая годовщина. Пять лет назад я сделал неверный поворот на дороге, который изменил мою жизнь. Там строили дорогу и всё было перекрыто. Я пропустил свою обычную остановку в Starbucks, заметил Grind Me и остановился возле него, отчаянно нуждаясь в глотке кофеина перед работой.
У меня не было причин возвращаться на следующей неделе. Или через неделю после этого. Длинные дороги только для того, чтобы взглянуть на баристу по имени Софи. Я должен был допивать кофе в своей чертовой машине каждый день, так как я не хотел идти в студенческую клинику, держа чашку со штампом Grind Me.
Я никогда не хотел заводить с ней никаких отношений. Я знал, что она молода. Я даже думал, что она аспирантка, но все равно слишком молодая. Сначала это был всего лишь безобидный всплеск самолюбия – я смотрел, как расширяются ее зрачки, когда я говорил с ней, и как вспыхивают щеки, когда она протягивает мне кофе. Каждое утро, выходя из кафе, я видел, как ее глаза следуют за мной в отражении стекла.
Постепенно я начал задаваться вопросом: А почему нет? Я мог бы пригласить ее на ужин. Трахнуть ее, а потом выкинуть из головы. Но, черт возьми, она выглядела как девушка, которой нужно позвонить на следующий день. Она была похожа на девушку, которая выбирала имена нашим детям и училась писать Миссис Бибер на клочках бумаги. Она меня пугала.
Но я не имел ни малейшего представления о том, что такое на самом деле ужас, пока не понял, что я тоже этого хочу. Но я боялся, вдруг, прошлое повторится?
Я смотрю на нее, спящую рядом со мной. Она шевелится, когда в комнату просачивается утреннее солнце. У нас не так много времени до того, как девочки проснутся. Я протягиваю руку и провожу поцелуями вниз по ее подбородку к груди.
– И вам доброе утро, доктор Бибер. Скажи мне, что ты запер дверь? – она умоляет.
Я выпускаю сосок из своих зубов, прежде чем ответить.
– Запер, и они еще спят, – я раздвигаю ее ноги и двигаюсь между ними, целуя ее живот. – Судя по времени, у нас есть не меньше двадцати минут.
– Помнишь, когда у нас была целые дни? – смеется она.
– Помню, – я ухмыляюсь ей.
– Я скучаю по таким марафонам, но мне нравится, насколько ты стараешься, когда знаешь, что у нас мало времени.
– Правда? – спрашиваю я и закидываю ее лодыжки себе на плечи.
– Угу.
– Мне нравится, когда ты навещаешь меня на работе после того, как отвозишь девочек в детский сад.
– Ты думаешь, мы плохие родители? Другие родители тоже отводят детей в сад для того, чтобы заняться сексом?
– Надеюсь, что да.
– Одно дело, когда они не могли ходить, но теперь они стали маленькими кошмарами.
Я останавливаюсь и поднимаю голову.
– А ты не хочешь еще одну?
– У нас их уже две! – восклицает она. – Я только-только начала водить Кристин в детский сад и наконец-то вытащила Алессандру из пеленок.
– Ну, может быть, ты передумаешь? – я удивленно поднимаю бровь.
– Подожди минутку. – она садится и отстраняется от меня. – Подожди, подожди, подожди, – она смотрит на меня, нахмурившись. – Ты думаешь, я сейчас беременна?
– У тебя задержка три дня.
– И правда, ты уже три дня меня раздражаешь.
– Я даже не обижаюсь на твои оскорбления, – я тянусь к ее икре, чтобы притянуть ее обратно к себе, но она уворачивается от меня и хватает свой телефон с ночного столика.
Я терпеливо жду, пока она ищет приложение для отслеживания месячных.
– Как ты это делаешь? – она хмурится. – У тебя даже нет приложения!
– Тесты на беременность под раковиной, – кричу я, когда она топает в ванную. – Я могу сделать анализ крови на этой неделе, когда ты зайдешь на офисный секс.
– Спасибо, малыш, это та-а-к удобно, – саркастически отвечает она, и я просто смеюсь.
Я слышу, как тест ударяется о мусорное ведро, прежде чем она появляется из ванной со вздохом. Я улыбаюсь и сгибаю палец, приглашая ее вернуться в постель, чтобы закончить то, что мы начали.
Кто-то стучит в дверь спальни, и ручка дергается взад и вперед.
– Мамочка?
Она оседает.
– Вот тебе и утренний секс.
– Минуточку, – говорю я малышке. – Ты, – говорю я Софи. – Возвращайся в постель. Дай мне пять минут, я сделаю им завтрак, включу мультики и сразу вернусь.
