Текст книги "Капитан (СИ)"

Автор книги: Отаку Феликс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)

   – Хм? – Слегка удивился я: это первый вопрос, что он задал мне за все это время. – Думаю она прекрасная девушка... Достойная самого лучшего! – Сказал я, слегка заплетающимся языком.

   – Правда? Ну то, что она красавица, ясно и без слов: вся в маму пошла. Правда характер у нее с возрастом все сложнее и сложнее, не зря она зовет себя в честь бабушки: она тоже была... Непростой женщиной. Как же ты с ней жить-то будешь?

   – Да что там... – Отмахнулся я. – Мы уже не первый год общаемся, я уже привык. Да и не такой уж у нее плохой характер: если особо не злить и не надоедать, то она может быть такой лапочкой! – Улыбаясь закончил я, уже не совсем понимая, что разговариваю с ее отцом.

   – Ха-ха-ха! – Засмеялся Ву. – Похоже, что Шаолинь припасла все самые приятные стороны своего характера для своего возлюбленного. Дома-то она всехда холодна и отстраненна.

   – Хм-м-м... – Протянул я, делая очередной глоток вина, прекрасно понимая, что он уже лишний. – Может вы просто ее не понимаете? Ведь она изменилась, причем изменилась сильно и два раза.

   – Да? Первый раз слышу!

   – Ну как же?! – Возмутился я. – Вы не могли не знать, как она переживала по поводу предательства Еруичи!

   – Да, да, – Закивал Ву. – Тогда Шаолинь совсем мрачной ходила, ни с кем не разговаривала, где-то пропадала...

   – На тренировочных площадках она пропадала. – Сдал я Сой. – Там-то мы и познакомились: я тогда только капитаном стал, и что-то меня дернула предложить ей потренироваться вместе. М-да-а-а, давно это было...

   – А потом-то что случилось?

   – А что потом случилось? Полюбил я ее, вот что случилось.

   – Полюбил?

   – Полюбил. – Убежденно кивнул я, с трудом удерживая глаза в открытом состоянии.

   – Ну... Это главное, а остальное приложится. – Вдруг сказал он совершенно трезвым голосом, вот только я этого уже не осознавал, положив голову на сложеные на столу руки и немедленно заснув.

   – Ну и зачем все это? и так же понятно, что человек хороший. – Спросила Куан, прислонившись к косяку двери, ведущей в кабинет со спящим Флаксом.

   – Ну... Хороший, не хороший, а проверить не помешает. Или тебе диван жалко?

   – Какой диван? Ты что, собрался будущего мужа нашей дочери на диван спать положить? У нас достаточно свободных комнат, так что хватит сидеть и тащи его наверх.

   – Хорошо, хорошо.

   Только на следующий день я понял, что произошло. И даже не разозлился. А ведь раньше я думал, почему это отец Сой так себя ведет? Даже когда мы встретились в первый раз, он не задал мне ни одного вопроса и вообще вел себя так, как будто ему наплевать на судьбу своей дочери. А на деле Ву оказался гораздо хитрее, чего впрочем и стоило ожидать от шинигами его позиции: подождал пока я расслаблюсь, когда не буду готов к вопросам, а там и вино крепкое и истории, отвлекающие внимание... Ловко сделано, нечего сказать. Я даже не стал ничего спрашивать по этому поводу: он отец, он вправе такое вытворять, так что даже если и захочу, мне ему предъявить нечего. Зато я узнал, что Куан отличный повар: такой завтрак я уже давно не ел! Ну а после завтрака и вплоть до обеда я, Ву и Куан обсуждали нашу с Сой свадьбу: где, когда, кого пригласить, что купить, и еще много всяких подробностей. Закончив с первичным планом, и пообещав встретиться с ними через четыре дня для корректировки, если она окажется необходима, я немедленно направился к своей невесте. А она что? Она ничего: сидела в своем кабинете, и отдавала приказы своему лейтенанту. На мои вопросы о самочувствии девушка только закатила глаза, мол достал уже, но все же успокоила меня, сказав, что все в порядке, и что ничего необычного она не чувствует. Отчитавшись передо мной, она чуть ли не силой вытолкала меня за дверь, сказав, чтобы я не мешал ей работать.

   Ну а я задумался. Доктор сказал, что ей нельзя находиться рядом с сильными всплесками реацу, и Сой пообещала выполнять это условие. Но о том, чтобы удалиться с должности капитана второго отряда хотя бы на время беременности она и слышать не хотела. Да, она может выполнять бумажную работу в своем кабинете, но ведь она находится посреди территории второго отряда! Здесь что угодно может случиться: может чье-то кидо выйдет из-под контроля, а может тот же Зараки ворвется к ней в кабинет, а этот тип не умеет контролировать свою реацу! Нет, я не могу ее оставить в такой опасности! Надо добиться того, чтобы она прекратила работать. Но как этого добиться? Сама она на это никогда не согласиться, значит надо, чтобы ее отстранили. Кто? Генрюсай? Ято вариант, старик может отстранить, но... Зачем ему это делать? Сой отлично выполняет свои обязанности, предписания врача выполняет, а мои опасения его не волнуют. Есть еще варианты? Родители? Вряд ли: за все время, что я знаю Сой, она никогда не упоминала своих родителей, да и решение выйти за меня замуж приняла самостоятельно, даже не предупредив их. Вряд ли ее особо волнует их мнение, и свою работу по их просьбе она вряд ли бросит. Но тогда получается, что мне никак не удастся ее отстранить от работы? Не цепями же ее к кровати приковывать в самом-то деле? Хммм... А ведь есть еще кое-кто, кого Сой непременно послушает: глава Шихоуин, а по совместительству отец Еруичи... Ну направляться прямо к нему нет смысла: вряд ли меня пропустят, а даже если и пропустят, вряд ли он меня послушает. Кто я такой, чтобы просить такое? Но вот Еруичи... Если я прав, и она действительно поддерживает контакт со своей семьей, то можно попытаться действовать через нее. Приняв решение, я поднялся на ноги, еще раз проверил, все ли в порядке с Сой, и отправился предупредить Мачи, что меня еще некоторое время не будет. Закончив с приготовлениями, я направился в мир живых. Через Дангай конечно же, и вот, буквально через час, я стоял на пороге магазинчика Урахары.

   – Капитан, а что мы тут делаем? – Спросил Гин, осматриваясь по сторонам. Через некоторое время после того, как Флакс отправился в Дангай, на территории второго отряда появились капитан Айзен со своим лейтенантом, вот только вопреки их положению, никто из довольно многочисленных членов второго отряда не обращал на них никакого внимания. И речь идет не об отсутствии вежливых приветствий, нет. Шинигами даже не смотрели в их сторону, как будто капитана с лейтенантом тут вообще не было.

   – Ничего особенного, Гин, просто небольшой эксперимент.

   – Он связан со слухами о свадьбе капитана Сой Фон и капитана Флакса?

   – В какой-то степени. Во-первых это не слухи, а во вторых они уже ждут детей.

   – Ого! Они времени зря не теряют! Но разве это вообще возможно? Я вроде где-то слышал, что шинигами уровня капитанов чуть ли не стерильны.

   – Ты преувеличиваешь, Гин. Капитаны не стерильны, просто зачатие ребенка между двух шинигами с такой сильной реацу весьма маловероятно. Но как это всегда бывает, при достаточном количестве попыток, даже тысячная доля процента окупится.

   – Никогда не знал, что вас интересуют такие вопросы.

   – А они меня и не интересуют. Однако данный случай слишком уникален, и пропустить его будет безответственно.

   – Неужели он настолько уникален?

   – Насколько мне известно, за всю историю Общества Душ еще не было зафиксировано случая, чтобы два капитана имели двойню.

   – Иногда я вас совсем не понимаю, капитан. – Пожал плечами Гин, заходя внутрь административного здания второго отряда: шинигами, находящиеся в непосредственной близости даже глазом не повели на открывшуюся и закрывшуюся дверь.

   – Ты знаешь, что движет учеными, когда они проводят эксперименты?

   – Что?

   – Любопытство, Гин, простое любопытство. Большая часть экспериментов проводилась потому что кто-то вдруг подумал "а что будет, если сделать это?" Никаких высоких мотивов, или скрытых планов. Простое любопытство.

   – Хм-м-м... – Протянул Гин, продолжая идти на полшага отставая от своего капитана. Тем временем эта парочка совершенно бесцеремонно открыла дверь в кабинет Сой Фонг, и вошла внутрь. А девушка никак не отреагировала на появление гостей, просто продолжая что-то писать в своих документах. – И что же за эксперимент вы собираетесь провести?

   – Ничего особенного, я просто подтолкну один естественный процесс, уникальный для парного плода.

   – Я снова перестал вас понимать, капитан.

   – Этот случай уникален тем, что родители двойни обладают огромными запасами реацу, но в истории было достаточно случаев рождения как близняшек, так и близнецов. На стадии развития плодов, начиная с третьего месяца и вплоть до конца восьмого месяца происходит процесс, в простонародии названый "перетягиванием". – Начал объяснять Айзен, подойдя к работающей Сой со спины и положив свои руки ей на спину. – Суть процесса я тебе объяснять не стану: ты и сам можешь найти информацию о нем в любой библиотеке. В данном же случае по моим расчетам, стандартного промежутка времени будет недостаточно, чтобы "перетягивание" завершилось.

   – И поэтому вы хотите начать процесс раньше времени?

   – Именно. – Ответил Айзен, водя по спине Сой светящимися ядовито-зеленым руками.

   – А это не опасно?

   – Для матери? Нисколько.

   – А для плодов? Не зря же процесс начинается не сразу?

   – Не зря. – Кивнул Айзен. – Именно к трем месяцам эмбрион становится достаточно крепким для начала процесса.

   – Значит сейчас плоды могут погибнуть?

   – Могут. – Кивнул Айзен, убирая руки от Сой, и направляясь к двери. – Гин. – Повернулся Айзен к своему лейтенанту.

   – Да, капитан?

   – Из всех экспериментов ученых, только малая часть заканчивается удачей. Остальные служат учебным пособием для этого самого удачного эксперимента. – Произнес Айзен с легкой улыбкой на губах, псоле чего покинул кабинет капитана второго отряда.

   – Хм-м-м-м... – В который раз протянул Гин, и бросил взгляд на Сой Фонг, которая прекратила заниматься своими делами и сейчас с озабоченым лицом смотрела в пустоту, видимо прислушиваясь к своим ощущениям. Пожав плечами, Гин вышел из кабинета, и аккуратно закрыв за собой дверь, поспешил за своим капитаном.

   К моему величайшему сожалению Еруичи на месте не оказалось. как и Урахары: меня поприветствовал Тессай, сообщив, что хозяин магазинчика вернется не раньше, чем через пару дней, а когда вернется Еруичи, он даже не представлял. От приглашения попить чая, я вежливо отказался: чай Тессая мне очень даже нравится, но не хочу навязываться: загляну сюда через недельку, надеюсь к этому времени Еруичи вернется. Попрощавшись со здоровяком, я направился прочь от магазинчика, чтобы вернуться в Дангай, но когда я решил, что отошел достаточно, чтобы не привлечь к магазину Урахары внимания и уже собирался открыть переход, то почувствовал чей-то взгляд. Тут же передумав открывать переход, я направился дальше по улице, как будто так и было задумано. Странно... Я никого, кроме обычных людей вокруг не чувствую... нет, мое «зрение» уже получалось обмануть, причем два раза, но оба этих раза было полноценные барьеры, поставленые мастерами Кидо, и таких мастеров в мире живых я знаю трое: Урахара, Тессай и Хачи. И я не думаю, что кто-то из них будет следить за тем, как я возвращаюсь в Общество Душ. Но тогда что? Показалось? Да нет, я все еще ощущаю чужие глаза на своей спине. Но вокруг никого нет! Хм? Да нет, не может быть! Сделав несколько поворотов, и остановок у магазинов с довольно скудным выбором товаров: война как-никак, я убедился в своей догадке: за мной следил человек! Самый обычный человек! Потешествуя через Дангай я никогда не брал с собой гигай, так что обычные люди не могли меня заметить в принципе! Но тем не менее этот паренек несомненно ходит за мной. Лет десять на вид, черные, хотя возможно просто грязные волосы, весьма потрепаная одежда... Но он несомненно меня видел. Зайдя за очередной поворот, я стал ждать свой «хвост» и скоро мне в коленки с разбега ткнулся этот пацан, и не удержавшись на ногах, упал на землю.

   – Привет. – Улыбнулся я, присаживаясь напротив него.

   – ... – Паренек ничего не ответил, только подозрительно сверля меня взглядом.

   – Меня зовут Флакс. Флакс Норд, а тебя? – Решил я начать разговор с основ.

   – Тсукишима. Шукуро Тсукишима. – Представился парень.

   – Доктор, что-то не так? – Спросила Сой, после того, как обследование закончилось, и девушка стала одеваться. Озабоченое лицо врача было достаточным поводом для беспокойства. И все же хорошо, что Флакса тут нет, он бы уже такую панику поднял...

   – И да и нет. – Немного неуверенно ответил врач.

   – Что вы имеете в виду?

   – Те странные ощущения в животе, о которых вы мне сообщили, ни что иное, как "перетягивание".

   – Это еще что такое?

   – Вообще это стандартный процесс для любого шинигами, ждущего двойню. Он происходит в девяноста пяти случаях, и я бы беспокоился, если бы он не начался.

   – Тогда в чем проблема? И что это вообще такое?

   – Проблема в том, что "перетягивание" должно было начаться не раньше, чем через два с половиной месяца.

   – Это опасно? – Забеспокоилась девушка.

   – Не знаю. Такого раньше не случалось, так что сказать с уверенностью я не могу. До сих пор не было зафиксировано случая, когда "перетягивание" навредило бы здоровью матери или детей, но вы – уникальный случай...

   – Может расскажите, что это такое и чего мне ожидать?

   – Да, конечно. – Закивал мужчина. – Присаживайтесь поудобнее, объяснение не будет быстрым.

   – Я в порядке.

   – Ну что же... Как вы знаете, вероятность зачатия детей у шинигами, обладающих значительной силой мала, но вряд ли вы знаете, почему. Если убрать ненужные подробности, то дело обстоит в следующем. Каждая клетка организма шинигами имеет свою реацу. И как вы знаете, каждый шинигами имеет свою собственную, уникальную реатсу, как отпечатки пальцев. Половые клетки не исключение, они тоже обладают реацу своих хозяев и естественно отвергают чужую реацу, это своеобразный имунный механизм, защищающий организм шинигами от внешних воздействий чужого реацу.

   – Но ведь лечебное кидо на нас работает.

   – Именно что кидо: надо создать специальное заклинание, чтобы обойти или временно отключить эту имунную систему. Как бы то ни было, вы наверное уже поняли к чему я клоню: во время зачатия ребенка две клетки разных родителей сливаются, и соответственно реацу тоже сливается, после чего пытается вытолкать чужую реацу за пределы клетки. Чаще всего результатом становится смерть клетки, но в вашем случае этого не произошло, реацу слились вместе и теперь вы ждете ребенка. Что происходит потом? Клетки делятся, делятся, и каждая клетка имеет генетическую память о том, какая концентрация реацу на клетку организма была в момент зачатия. именно эта генетическая память и ответственна за то, что силы шинигами наследуются их потомством. Однако тут возникает проблема: организм матери предоставляет все необходимое для плода, так что клетки могут безпрепятственно генерировать реацу в тех количествах, которые заданы генетической памятью. Однако духовного тела как такогого у плода нет, и он не способен удержать генерируемую реацу. К счастью матка шинигами устроена так, чтобы защитить плод от утечки реацу: стенки матки являются практически идеальным барьером, препятствующим утечке реацу, так что генерируемая плодом реацу остается внутри матки и когда концентрация реацу внутри матки начинает соответствовать генетической памяти плода, генерация новой реацу останавливается и плод начинает тратить энергию на более полезные дела, такие как развитие своего тела. Примерно спустя три месяца после зачатия, плод развивается достаточно, чтобы удержать некоторое количество реацу, и тогда он начинает впитывать то, что до сих пор розлито внутри матки внутрь своего тела. К восьми месяцам этот процесс заканчивается, и вся реацу оказывается внутри плода. Тогда начинается формирование энергетической матрицы шинигами.

   – Формирование чего?

   – Всего, что делает шинигами шинигами: специализированые духовные органы генерации реацу, каналы, по которым течет эта самая реацу, короче говоря в последний месяц беременности определяется будущая сила шинигами. И от того, сколько реацу впитал эмбрион, зависит насколько сильной и крепкой будет матрица. И да, я не горжусь этим, но эксперименты по усилению шинигами до их рождения в Обществе Душ проводились. безрезультатно: эмбрион отвергает любую реацу, кроме своей собственной, другими словами сила Шинигами зависит напрямую от того, сколько реацу он сгенерирует за первые три месяца, ведь именно эта реацу в будущем пойдет на создание энергетической матрицы. Пока все понятно?

   – Более-менее. – Неуверенно квинула Сой.

   – Однако все, что я только что сказал относится только к тем случаям, когда мать ждет одного ребенка. С двойней все несколько сложнее.

   – Что именно?

   – Проблема проста: плода два, а матка одна. Оба плода генерируют реацу, и эта самая реацу выливается в одно и то же место. Чем это грозит? Ну во-первых необходимая концентрация реацу достигается гораздо быстрее, ведь организм не имеет своего интеллекта и не компенсирует тот факт, что плода два, увеличивая необходимую концентрацию в два раза.

   – Значит что после рождения дети имеют только половину сил родителей?

   – Нет. Тут в дело вступает вторая проблема: плоды, несмотря на всю схожесть, разные. И реацу соответственно тоже разная. Это как кофе с молоком: перемешать легко, и получится вполне себе нормальный продукт, но как их потом разделить? Как спустя три месяца плоды будут знать, что можно поглощать, а что нельзя? Правильно, никак. Что тогда происходит? Ну природа не любит сложных решений, и всегда идет по наиболее рациональному, простому пути: всй имеющаяся реацу отдается однму плоду, в то время как второй не получает ничего. Это не опасно! Второй плод все равно получит свою энергетическую матрицу и родится здоровым ребенком, просто сил шинигами у него будет в разы меньше, чем у своего брата или сестры. А процесс, во время которого более сильный плод блокирует более слабый и поглощает реацу называется "перетягиванием". Тут все ясно?

   – Ясно. – Кивнула Сой. – Так в чем проблема, если это все давно изучено?

   – Проблема в том, что сейчас ваши плоды продолжают генерировать реацу, но при этом один из них эту самуюреацу уже начал поглощать!

   – Как это возможно?

   – Боюсь я не могу ответить на этот вопрос: в моей практике, это первый случай чего-то подобного.

   – И что мне делать?

   – Ну во-первых вы остаетесь здесь.

   – Но...

   – Никаких отрядов, никаких капитанских обязанностей! – Строго сказал врач. – В вашем состоянии вы должны постоянно находиться под наблюдением, ведь мы не представляем, чего можно ожидать в следующую минуту! Я лично сообщю о сложившейша ситуации капитану Унохане, уверен, она поговорит с Главнокомандующим, так что ни о чем не волнуйтесь. Это кстати мое вам главное предписание: всякое волнение строго противопоказано! Стресс, сильные эмоции, не важно, положительные, или отрицательные, могут спровоцировать что-то нежелательное. Сейчас оба плода в порядке и развиваются как надо, но вы же не хотите эксперементировать на собственных детях?

   – Не смешно, доктор.

   – Простите. Как бы то ни было, вы остаетесь здесь, я составлю вам диету и расписание, и до тех пор, пока я не убежусь, что плодам ничего не угрожает, вы без моего ведома и шагу не ступите. Я ясно вырожаюсь?

   – Более чем. – Кисло пробормотала Сой.

   – Вот и отлично. А теперь прошу меня простить, у меня теперь много дел. Моя помощница проводит вас в вашу палату и все покажет.

   – Приятно познакомиться, Шукуро... Нет, это слишком сложно, будишь Куро.

   – ... – Мальчик ничего не ответил, продолжая рассматривать мою одежду. нет, он однозначно меня видит, но при этом остается человеком. Да и не могу я сказать, что в нем много реацу: чуть больше, чем в обычном человеке, но недостаточно, чтобы видеть мертвых.

   – Скажи, а почему ты за мной следил?

   – Потому что вы выглядите странно. – Просто ответил он.

   – Странно? – Ну в принципе он прав: капитанская хаори выглядит здесь неуместно. – А тебе что, больше заняться нечем?

   – Нечем. – Пожал плечами парень.

   – И куда твои родители смотрят?

   – Они мертвы. – Просто ответил он. – Оттуда. – Показал мальчик пальцем в небо. Все ясно, погибли во время бомбежек. Каракура конечно городок маленький и удаленный от главных центров Японии, но война такая штука, что всюду достанет... А парень выглядел каким-то спокойным, даже слишком спокойным. Или скорее отстраненным, как будто ему уже на все наплевать. Да и мне вопросов он не спешит задавать, хотя проходящие мимо люди явно меня не видели.

   – Где ты живешь?

   – Уже нигде. – Простой, короткий ответ. Значит бомба упала на их дом, а мальчишка уцелел...

   – Вот как... И что теперь будешь делать?

   – ... – Он неопределенно пожал плечами. Ну да, говорить о всяких социальных программах, детских домах и прочем даже не стоит: большая часть мужского населения на войне, женское население работает на войну, так что за сиротами просматривать просто некому: выживут, так выживут, а если нет, что поделать? Война есть война...

   – Знаешь что? Пойдем со мной. – Не то, чтобы мне было наплевать на него, но ведь всем все равно не поможешь. С другой стороны мне было очень любопытно, как он может меня видеть? Как бы то ни было, я поднялся на ноги, и пошел обратно к магазину Урахары, в то время как мальчик некоторое время смотрел мне вслед, но все-таки направился вслед за мной.

   На долго я в мире живых не задержался: поскольку Урахары, способного ответить мне на вопрос об этом парне не было, я попросил Тессая за ним приглядеть, пообещав возместить все убытки, которые они понесут. Сам я все равно планировал скоро вернуться, тогда и поговорю не только с Еруичи но и с Урахарой, а пока мне пора обратно в Общество Душ.

   – Сой, ты как? Что с тобой? у тебя что-то болит? – Ворвался я в палату, где лежала моя невеста, не совсем конролируя то, что я несу. Когда я вернулся в Общество Душ и направился проведать Сой, ее лейтенант сообщил мне, что девушка находится в четвертом отряде. Надо ли говорить, что я немедленно отправился к ней?

   – Со мной все в порядке. – Отозвалась девушка.

   – Не успел... – Услышал я голос доктора за спиной. – Молодой человек, давайте-ка выйдем на минуточку. – Доктор крепко схватил меня за локоть и с неожиданной силой потянул меня к выходу.

   – Но ведь... – Попытался я было возмутиться...

   – Пойдем, пойдем. – Вытолкав меня за дверь, доктро отвел меня на некоторое расстояние от палаты, наверное чтобы нас не было слышно. – Значит так, капитан, прежде чем я вас впущю в палату, запомните две вещи: во-первых ни вашей невесте, ни вашем детям ничего не угрожает, они абсолютно здоровы и помирать не собираются. – Всего несколько слов, а как мне легче-то стало. – И во-вторых: любое волнение для капитана Сой Фонг строго противопоказано, и неважно, радуется она или грустит: сильные эмоции – табу. Так что если вы собираетесь устраивать сцену и паниквоать в ее палате, я попрошу вас вернуться когда вы успокоитесь.

   – Не надо, доктор, я все понял! Буду спокоен и невозмутим, как дерево! А вы уверены, что с ней все в порядке?

   – Как же было хорошо без вас... – Пробормотал доктор, направляясь к палате Сой. Зайдя внутрь, он быстро проверил какие-то приборы и обратился к нам. – Оставлю вас двоих наедине, если будут вопросы, вы знаете, что делать: кивнул он на какую-то кнопку у кровати Сой. и не забудьте, что я вам сказал. – Добавил он, смотря мне в глаза.

   – Да-да, конечно! – Закивал я, опасаясь, что он все же выдворит меня отсюда.

   – Хм, и что он тебе сказал, что ты так быстро успокоился? Я тоже хочу так научиться. – Ухмыляясь сказала девушка.

   – Пусть это останется между мной и им. – Нервно усмехнулся я: Если еще и Сой начнет шантажировать меня своим здоровьем, то моему психическому состоянию придет конец. – Ну как ты? – Я осторожно присел на краешек кровати и взял девушку за руку.

   – Да все в порядке: дыма много, а огонек маленький.

   – Вот как знал, что не стоило тебя оставлять одну... Что тут вообще произошло?

   – Я конечно не врач, но могу пересказать то, что он мне рассказал. Правда это долгая история.

   – Я никуда не спешу.

   – Ну как знаешь. – Улыбнулась Сой, и начала рассказ.

   – Ну вот как-то так. – Подвела итог Сой, закончив объяснять, причины, по которым она сейчас лежит в больничной палате.

   – Не нравится мне все это... Никто ничего не знает, что делать неизвестно...

   – Да ладно тебе. – Улыбнулась девушка. – Мы же с самого начала знали, что это не будет обычной беременностью.

   – Ты точно хорошо себя чувствуешь?

   – Я же тебе уже двадцать раз говорила, что да. Будь моя воля, так вернулась бы на работу.

   – Даже думать забудь! – Тут же встрепенулся я. – Никакой работы! Лежи тут, отдыхай, и ни о чем не беспокойся.

   – А, вы еще тут? Пора бы и меру знать, молодой человек: девушке нужен покой. – Услышал я голос доктора со стороны входа.

   – А вы как раз вовремя, доктор: у меня к вам несколько вопросов.

   – Да, конечно. – Кивнул мужчина, видимо по привычке проверяя аппараты около кровати Сой.

   – Насколько я понял, проблема заключается в том, что это ваше "перетягивание" началось слишком рано, так? Но как такое могло произойти? Я имею в виду что могло послужить причиной?

   – Да, я тоже исследовал этот вопрос. – Кивнул доктор, но однозначной причины установить так и не смог. Однако вероятнее всего это реакция организма матери и его попытка защитить детей.

   – Что вы имеете в виду? Попытка защитить, нанося вред?

   – Ну во-первых никакого вреда нанесено не было, и плоды развиваются как и положено, а во-вторых неизвестно что случилось бы, если бы "перетягивание" началось в положеный срок.

   – Я не понимаю.

   – Видите ли, капитан, взрослые шинигами способны удерживать в своем теле огромное количество реацу, и эта вместительность, как и скорость генерации реацу можно тренировать, как мускулы. Только в данном случае усиливается не духовное тело, а энергетическая матрица. У плодов такой матрицы конечно же нет: она создается в последнюю очередь.

   – И что?

   – Что было бы с шинигами, если бы мы не имели матрицы? ответ прост: мы бы все были практически идентичны в плане духовной силы: клетки наших организмов имеют предельный объем реацу, который они могут вместить без содействия энергетической матрицы, как и предельную скорость ее поглощения. И плоды не исключение. В нашем случае проблема в духовной силе родителей: как вам известно, духовная сила потомства двух шинигами будет между средним уровнем родителей и ох объединенной силой, тут все зависит от совместимости двух разных реацу. Тот факт, что вы двое смогли не только зачать ребенка, но к тому же двойню, говорит о том, что совместимость ваших реацу на более, чем высоком уровне, а значит ваши дети в теории должны превосходить вас в духовной силе. Но это только теория, на практике не все так просто: существует предельная концентрация реацу на единицу пространства, и этот предел можно преодолеть только имея энергетическую матрицу...

   – Вы меня потеряли, доктор. – Довольно грубо оборвал я его, но что поделать? На этом моменте я перестал успевать за его мыслью.

   – Проще говоря из-за генетической памяти, плоды генерируют столько реацу, сколько они не в состоянии будут поглотить за "стандартный" отведенный срок. А это значит, что через восемь месяцев после зачатия, в матке матери все еще будет разлита реацу плодов, и скорее всего ее там будет много. Как это повлияет на развитие энергетической матрицы детей я не знаю, ибо такого никогда не случалось, но факт остается фактом.

   – Вы хотите сказать, что у нас бы возникли проблемы в любом случае? Если не раннее перетягивание, так избыток реацу... Какая прелесть! – Начал я заводиться, но Сой сжала мою руку, которой я продолжал ее держать, и я немного успокоился.

   – Молодой человек, не злитесь: ваш случай уникален, неужели вы серьезно расчитывали, что все пройдет по заданому шаблону?

   – Я на это надеялся. – Буркнул я.

   – Надейся на лучшее, готовься к худшему. Конечно же это все не более, чем моя теория, пускай и заправленая веками опыта. И хоть именно такой вариант мне кажется наиболее вероятной причиной происходящего, я не могу отмести и другие варианты.

   – Например?

   – Например что максимальная концентрация реацу сама по себе повлияла на развитие плодов, вызвав сбой в установленой программе, но это совсем печальный вариант: он граничит с заявлением, что два сильных шинигами в принципе не могут иметь детей, ибо их потомство будет умирать еще в состоянии эмбриона. Конечно же нельзя исключать и внешнее воздействие: всплеск реацу неподалеку, неожиданное сокращение мышц живота, вариантов море.

   – Я понял, доктор. – Кивнул я. – Я могу хоть чем-то помочь?

   – Можете. – Кивнул он. – Не надоедайте своей невесте, но не забывайте ее часто навещать: поверте моему опыту: женщины, которые чувствуют, что их любят, гораздо легче переносят беременность и роды.

   – По этому поводу не беспокойтесь: я не дам моей любимой забыть обо мне. – Улыбнулся я, на что Сой только шутливо закатила глаза.

   – А сейчас я думаю вам пора. – Произнес доктор, сверля меня взглядом.

   – Да-да, конечно, уже ухожу. Сой, тебе завтра что-нибудь принести? Фрукты? Сладкое?

   – Никакой еды! – Вдруг взвился доктор. – Девушка находится на специально подготовленой диете, так что никакой еды!

   – Понял, понял. – Примирительно поднял я руки.

   – Ладно, нет у меня времени тут с вами разговаривать: поторопитесь и уходите. – Бросил он мне, покидая палату.

   – Думаю тебе действительно стоит уйти. – Улыбнулась Сой, снова сжав мою руку. – А то он и санитаров может позвать.

   – Слушай, как ты можешь оставаться спокойной в такой ситуации? – Восхитился я ее выдержкой.

   – Я выгляжу спокойной? – удивленно спросила девушка. – Видимо сказывается работа: я волнуюсь за наших детей не меньше тебя, просто в отличии от некоторых, я понимаю, что это волнение на малышах скажется негативно, а пользы не принесет. Постарайся и ты это понять.

   – Хорошо. – Улыбнулся я. – Постараюсь. – Поцеловав СОй на прощание, я покинул палату, и направился прямиком к Генрюсаю: доктор сказал мне, что Сой останется в госпитале как минимум на несколько месяцев, и вполне вероятно на все время беременности, так что надо решить вопрос с ее отрядом. А поскольку я отец детей, то можно сказать, что это именно я виноват в том, что девушка вынуждена сойти с поста капитана второго отряда. И соответственно нагружать кого-то еще будет полным свинством. К счастью Мачи с третьим отрядом управляется отлично, с минимальной помощью с моей стороны, так что я могу себе позволить взять ответственность за второй отряд. это конечно если Генрюсай разрешит...