Текст книги "Оружие в его руках 2 (СИ)"

Автор книги: Osolio

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 19

Когда я привела себя в порядок и собралась выйти из квартиры моей подруги, которая находилась на последнем этаже трехэтажного дома, типичного миланского стиля, мне на телефон пришло сообщение от Луиджи. Он просил не приезжать в офис и подготовится к командировке. Видимо, после случившегося сегодня, видеть он меня не желал.

Я не понимала ни своих чувств, ни чувств этого мужчины, зато после этого сообщения перед моими глазами снова возник образ мужа и его план мести. Я была вовлечена во все это ради одной цели – разбить этот клан, свергнуть Луи и Ромеро Россини, не дать погибнуть Стефано. И решимость во мне снова заиграла новыми красками.

Я вышла из дома, забрав с собой запасные ключи, которые предусмотрительно покоились на тумбе около обувницы. Моя дорогая Моника позаботилась о том, чтобы я закрыла дверь их квартиры, но не удосужилась разбудить на работу! Они так сильно боятся Луи, что это изрядно меня раздражает.

К вечеру я была полностью готова. Собрала все нужное в свой небольшой чемодан, переоделась в более удобную одежду и, когда солнце покидало горизонт, предоставляя место сумеркам, вышла прогуляться на улицу. Мужа не было дома, как и не было жены Луи. Сам же мужчина оповестил меня о том, что поздно вечером мы будем вылетать из частного аэропорта Милана, прихватив с собой еще одного человека клана – в качестве охраны. У меня в распоряжении было больше часа, и мне резко захотелось подышать прохладным итальянским воздухом.

Я неспешно прогуливалась по улочкам, тое дело сворачивая в переулки, пока не поняла, что хожу по кругу. Я видела знакомые фасады, и казалось, что я буквально несколькими минутами ранее лицезрела их и восхищалась красотой петуний. Я заблудилась, и когда осознание пришло ко мне, я стала торопливо бродить по тем же улицам, которым ходила раньше. Я кружила и кружила, пока не свернула в незнакомый мне переулок и не врезалась в кого-то.

Подняв глаза, я увидела обезображенное шрамом от правого виска до правого уголка губ. Он улыбался, но эта улыбка приводила в ужас. Он облизнул свои пересохшие губы, а я сделала шаг назад, но снова ощутила тепло, исходящее от второго мужчины. Они загнали меня в ловушку, и я прекрасно понимала их намерения.

– Таким красивым девушках нельзя бродить по улице одним, – он мне подмигнул, а я вздрогнула. Страх сковал мое тело, а мой мозг, словно аварийная лампочка мигал, сигнализируя убегать. Бежать было некуда. По обе стороны от меня были стены домов, а все ходы перекрыли эти мужчины.

– Что вам нужно от меня? – Пискнула я.

– Банального женского тепла, – ухмыльнулся второй и коснулся тельной стороны моей шеи, я взвизгнула и попыталась убежать.

– Перестаньте!

– Ты замерзла, – они снова стали меня зажимать. – Дай-ка, мы тебя согреем. Мужчины резко набросились на меня. Я закричала, стала отбиваться от них, нанося увечья больше себе, нежели им, но боли я не чувствовала. Один из них, более проворный успел стянуть с меня кофту, отрывая пуговицы. Они разлетелись в разные стороны и перед мужчинами предстал обзор на мое полуобнаженное тело. Я снова закричала, тогда один из них зажал мне рот рукой. От него пахло металлом и потом, чем вызывали рвотные позывы. Я продолжала брыкаться в их руках.

Где мой муж? Где мой любимый? Где люди, к клану которого я принадлежала? Почему меня никто не мог защитить в этот момент?

Я уже порядком устала и перестала противиться. Негодяи поняли это как смирение, что и было на самом деле, и стали грубо расстёгивать ширинки на своих брюках одной рукой, а другой продолжали держать меня у стены. Холодный камень впивался мне в спину, оставляя царапины и синяки на теле. Один из них, оголившись, стянул с меня спортивные штаны, повернул лицом к стене, больно впивая мою щеку в стену. Я закрыла глаза и начала молится. Мне было страшно, но больше всего мне было противно от себя самой, от ситуации, в которую я попала. Слезы скатывались по лицу, но я не проронила ни звука больше.

Будь, что будет!

Ничего не произошло. Послышалось глухое падение один раз, а за ним всхлип и второй мужчина упал наземь. Чьи-то горячие руки коснулись кожи на моем бедре, натягивая обратно штаны. Я боялась повернутся и встретится с глазами мужчины, аромат духов которого я узнала сразу. Он обнял меня со спины, словно защищая от всего мира. Я ахнула и, резко развернувшись, бросилась к нему на шею. Он был моим спасательным кругом. Как и когда это произошло уже меня не волновало. Главное, что этот мужчина спас её от участи, что могла случится со мной в этом страшном переулке.

Не сдержавшись, я поцеловала его, чувствуя привкус сигарет на его губах. Он застыл на мгновение, но после его руки обняли меня в ответ, прижимая к себе крепче. Теперь целовал меня Луи. Жадно, словно воровал мои поцелуи, словно не мог насытиться. Он что-то прорычал мне в губы, не разрывая эту страстную игру.

– Что ты, черт возьми здесь делаешь? – Оторвавшись от моих губ, вгорячах выпалил Луи. Его руки, покоившиеся на моей талии, крепче прижали мое маленькое тельце к себе. Я не могла оторваться от его глаз. Все мысли улетучились. Был только он один.

– Я заблудилась. – Я огляделась. Ночь уже заявила свои права. – Как ты здесь оказался?

Вместо ответа он просто достал из внутреннего кармана пиджака телефон и показал мне геолокацию, где находилась я. Этот человек поставил жучок мне на телефон! Час назад бы я возмутилась этому факту, но сейчас я была благодарна хитрости этого мужчины. Я рассмеялась и снова обняла Луи. Хотелось растянуть этот момент как можно дольше.

– И ты не злишься? – Приближаясь к моему лицу, мужчина заправил выбившиеся пряди мне за уши. Его дыхание коснулось моих губ, и они в предвкушении предстоящего поцелуя раскрылись. Россини широко улыбнулся, облизывая губы.

– Чтобы ты просила поцелуя, мне нужно каждый раз тебя спасать?

– Заткнись и поцелуй меня, – я услышала хриплый смех, и наконец его губы накрыли мои. Он терзал меня, кусая и зализывая место укуса, но и я не уступала – я заявляла свои права на этого мужчину, оставляя красные отметены на его ключичных впадинах, кусая ключицы. Я услышала хриплый стон мужчины и отстранилась. Все заходило слишком далеко, и я была готова отдаться ему прямо здесь, в переулке, где минутой ранее меня чуть не лишили девственности местные бандиты.

– Когда вылет? – Пытаясь отдышаться, спросила я.

Луи небрежно посмотрел на часы и усмехнулся.

– Через две минуты. – Я ахнула, но мужчина успокоил меня. – Это мой личный самолет, Андреа. Мы полетим с тобой, как заберем чемоданы и переоденемся. Хорошо?

Я кивнула, и он взял меня за руку и повел к дому. Пешком. Он накинул на мои плечи свой пиджак и продолжил свой путь ни на мгновение, не отпуская мою ладонь. Он словно боялся, что если снова отпустит меня, то я исчезну, убегу, растворюсь в воздухе! Но вся романтичная атмосфера разбилась вдребезги, когда я спросила своего спутника.

– Зайдем в дом за руки?

Наши ладони разомкнулись, и я почувствовала, как резко мне стало холодно. Наше счастье снова разбилось о скалы реальности. А в реальности – мой муж, его жена и психически нездоровый план мести.

Глава 20

Наш самолет вознес нас на высоту две тысячи метров над землей. В салоне была комфортная температура, но мне было жарко. Так жарко, что хотелось сбросить свои туфли и платье, которое так неудобно прижималось к моему телу. Причиной этого состояния был горячий взгляд Луи, его руки, которые непроизвольно дотрагивались до моей открытой кожи. То он потянулся за ремнем и коснулся моей руки, то решившись снять пиджак, коснулся моей коленки, то впрямь решил убрать мои волосы с плеч и провел едва уловимую линию до ключиц.

Я сжала коленки, не разрывая зрительного контакта. Мое желание распалялось, и это чувство было невероятным. Я едва балансировала на грани безумства и здравого смысла. Я все еще помнила его жаркие поцелуи на своем теле, его властные руки, когда он прижимал меня к себе.

– Луи, – на выдохе произнесла я, а его карие глаза приняли новый оттенок, становясь цветом горького шоколада.

– Я все еще хочу отыграться на тебе, – прошептал он.

Это любовь, когда вы касаетесь друг друга только взглядами, а тело уже пылает и готово вот-вот взорваться? Или это так действует влечение? Определенно оно. Секс и деньги правят миром, а любовь придумали глупцы и бедняки, чтобы оправдать свою бедность.

Эти мысли остудили меня и снова вернули с небес на землю. Я взглянула на мужчину, сидящего рядом со мной и увидела в отражении его глаз образ своего мужа. Он был суровым и озлобленным, недовольным проявлением слабости.

– Луи, перестань, – я отпрянула от него. – Нам нельзя, забыл?

– Забудешь тут, – он выпрямился и сложил руки на груди. – Ты же мне постоянно об этом напоминаешь. – Я хотела было открыть рот, но он тут же захлопнулся, когда злость мужчины стала распаляться все больше и больше, – Неужели нельзя забыть о всех запретах хотя бы на день?! Дать друг другу шанс, дать мне шанс, а? – он прикрикнул, а я ахнула. На глазах стали наворачиваться слезы. Увидев это, Луи успокоился, но его глаза все так же гневно сверкали. – Послушай, давай докажем друг другу, что это не просто влечение?

Он был похож на растерянного подростка, пытающегося доказать свою правоту. Я не видела перед собой человека, который способен, не моргнув и глазом, убить человека. Он сейчас был обычным мужчиной, чьи чувства лились через край, который хотел меня, как женщину, хотел оказаться так близко, как еще никто никогда не делал этого со мной. Я могу натворить глупостей. Я могу поддаться своим эмоциям и доказать ему, что мы просто друг друга хотим, но тогда я просто уничтожу все, к чему Стефано шел несколько лет.

– Это ты так мне предлагаешь переспать? Хитро. Манипулируешь мной моими же словами.

– Я просто хочу доказать тебе, что любовь существует. – Он усмехнулся. – Черт, даже я в это поверил! А в моем мире такое счастье редкое исключение. Много семей живут по расчету и довольны этим. И я тоже был доволен, пока не встретил тебя. Пока не попробовал твои губы на вкус, пока не утонул в твоей искренней детской радости. Господи! Я чувствовал себя педофилом, целуя тебя на собственной свадьбе. – Он покачал головой и закрыл глаза, усмехаясь сам над собой.

– Хочешь сказать, что ты влюблен в меня?

Мои же слова застряли у меня в горле. Я одновременно хотела и боялась услышать "нет". Но лучше бы обрубить все сейчас, лучше бы он умолчал. Но это же было очевидно, что сейчас его слова будут звучать явно не "я ненавижу тебя". Он точно скажет, что влюблен.

– Как безумец. Я превращаюсь в животное, видя тебя рядом с братом. Я становлюсь совсем другим человеком, когда дело доходит до тебя и твоей безопасности. Сам не понимаю, как и когда это произошло, но я больше не могу молчать. – Его мягкий взгляд стал жёстче, – Если бы я сегодня не успел, тебя бы изнасиловали. И неизвестно, что было бы еще.

– И это подвигло тебя все рассказать мне?

– Этот момент показал мне, что я могу в одночасье потерять тебя и никогда не смогу снова посмотреть в твои глаза и поцеловать тебя. Я мог бы не успеть.

Слова лились из его уст сплошным потоком. Его ресницы дрожали, а губы улыбались мне грустной улыбкой. Моя ладонь лежала в его ладони, большим пальцем он водил узоры по тыльной её стороне.

– Луи, прости меня. – Я произнесла это и отвернулась, боясь встретиться с ним взглядом, но теплые пальцы мужчины развернули мою голову за подбородок.

Наши глаза встретились.

– За что ты просишь прощения?

– За то, что никогда не смогу разделить свои чувства с твоими. Чтобы мы не испытывали, это неправильно и лучше нам остаться друзьями. Как можно скорее.

Его лицо помрачнело и очертания скул стали ярко выраженными. Почему-то внутри меня все громыхало, протестуя моим словам. На глаза наворачивались слезы, но я сдерживала их из-за всех сил. Когда же уже я не могла выдержать его взгляд и поток слез, я извинилась и вышла в туалет.

Глядя в свое отражение в зеркале, я видела лишь черные впадины, вместо глаз. Свет в помещении был яркий, но даже он не мог придать моему цвету лица красок. Я в момент побледнела. Я была собственной тенью.

Всхлип. Еще один. И ручей из слез полился по щекам. Я задыхалась от собственных чувств. Я до сих пор не верила, что те эмоции рядом с Луи я испытывала из-за любви к нему. Но с чем еще можно сравнить то, что рядом с ним ты дома? Даже в особняке родителей не было так уютно. Особенно в последний год жизни с родителями.

Я вцепилась руками в раковину и зажмурилась так сильно, что увидела звезды, сквозь черную мглу. Стало больно, но эта боль привела меня в чувства. Я снова встретилась с отражением в зеркале.

– Ты не имеешь права, – шептала я самой себе. Девушка в отражении плакала, но щеки мои уже высохли. – Не имеешь права дать волю чувствам. Он ничего не должен узнать. Никто не должен узнать.

Я выполню свою часть уговора со Стефано и исчезну. Начну жизнь с чистого листа вдали от мафии и убийств. Возможно, даже смогу забрать маму. Послышался голос пилота, который просил сесть на свои места и пристегнуться. Мы почти прилетели.

Ночь встретила нас холодным и промозглым воздухом. Огни посадочной полосы горели так ярко, что освещали путь до самого края земли. Я задержала взгляд на эту бесконечную дорогу и захотела снова оказаться в самолете. Лететь до бескрайнего неба и никогда не садится на землю. Из моих мыслей меня вывело прикосновение Луи к плечу.

– Андреа?

– Прости, – я взяла свой чемодан и покатила его к выходу из терминала. – Заночуем в нашей со Стефано квартире?

– Да, конечно. Завтра с утра у меня пара встреч здесь. А потом, можем отправляться домой.

– Хорошо.

– Андреа, – мужчина остановил меня. – Если тебе будет так удобно, давай будем друзьями. Забудем наш разговор.

– Да, – я сглотнула и заставила себя собраться, – Мне так будет удобно.

Мы друг другу никто. Никто! Нечего лить крокодильи слезы из-за того, кто должен будет с сокрушением упасть с трона! Он должен быть разбит, не ты! Мы приехали в наш пентхаус. Дома царили чистота и порядок. На кухне стоял графин со свежевыжатым соком, а на холодильнике висела записка от моей ненаглядной Марго.

«Если бы мне не позвонил Стефано и не сказал, что ты приедешь домой, то ты бы осталась голодной! Ладно ты, но еще и сеньор Луи!»

Я улыбнулась и покачала головой. Любимая экономка беспокоилась за наши желудки, когда я сама за всю поездку ни разу не вспомнила о еде. Мой желудок при виде лазаньи громко заурчал, чем вызвал тихий смех вошедшего следом за мной мужчины.

– Не смешно. Я с утра ничего не ела.

– Меньше нужно шоты опрокидывать, – поддел меня Луи и вытащил наш ужин из холодильника. – Спасибо, Марго.

Напряжение от произошедшего разговора больше не было. Мы снова стали простыми людьми, которые друг в друга бросают едкие фразочки, смеются и озорничают. Мы стали теми, кем я хотела бы остаться навсегда. Простыми беззаботными людьми, чьи страхи и сомнения остались далеко за океаном.

– Да, спасибо, Марго! – Я выхватила контейнер и засунула его в микроволновку. – Она то точно позаботиться о том, чтобы в моем организме было что-то больше, чем кофе.

– И алкоголя, – издевался надо мной мужчина. Я возмущенно вздохнула и стала разогревать еду. Уже сидя за столом, я посмотрела на сидящего передо мной мужчину. Его рукава были закатаны до локтей, белоснежная рубашка расстегнута на несколько пуговиц, оголяя смуглую кожу.

– Я, конечно, понимаю, что являюсь красивым мужчиной, но можно не пялится на меня, когда я ем?

Я подавилась.

– Я не пялилась на тебя. – Откашлявшись, нахмурилась я, увидев самодовольную улыбку Луи.

– Ага. – Он хмыкнул. – Ты созерцала.

– Прекрати, – я направила на него вилку и прищурилась. – Иначе не проснешься. —

– Сколько людей мне обещают это! – Он театрально вздохнул и откинулся на спинку стула, вытирая губы салфеткой. Я проследила за его руками, и почувствовала, как горят мои щеки от навязчивых мыслей.

– Мы завтра сильно заняты будем? – Сменила тему я. Мне хотелось навестить на ипподроме мою малышку.

– С утра да, но ближе к вечеру мы сможем прокатиться на твоей Булочке. – Он увидел мою кислую мину и рассмеялся. – Знаю, тебя раздражает это прозвище.

– Мы могли бы еще сходить в «Хрум-Хрум»?

– Конечно. – Улыбнулся Луиджи и направился с тарелкой к раковине. – Иди приготовь мне комнату, если не хочешь, чтобы я занял ваше супружеское ложе.

Наше супружеское ложе – двуспальная кровать вся в розовом цвете с рюшечками и балдахином. И сплю я там одна, потому что у нас с мужем разные комнаты.

– Хорошо. Пойду подготовлю комнату для гостей, хотя я больше чем уверена, Марго об этом позаботилась.

И вправду, Марго приготовила свободную комнату для Луи, аккуратно заправив постель, приготовив полотенца и пижамный костюм Стефано, в котором любит спать мой муж. И за время, проведенное главой парижской мафии в нашем пентхаусе, я поняла, что и Луи любит шелковую мужскую пижаму. Черного цвета. Как же иначе…

Я выходила из комнаты, когда столкнулась со своим спутником. Он порывался открыть дверь в комнату Стефано. Моя кожа покрылась испариной и мозг стал работать так усердно, представляя какие вещи он мог там увидеть и какие последствия могут мне грозить, но заметив меня, он отпустил дверную ручку и улыбнулся.

– Эта дверь закрыта.

– Потому что твоя комната здесь, – я распахнула для него дверь в спальню и впустила мужчину. – Марго все подготовила. Пижама твоя на кровати, полотенце в ванной.

– Спасибо. Что вы там прячете? – Я хитро улыбнулась и развернулась в сторону своей спальни, но горячая ладонь легла мне на плечо. Он смотрел на меня так, словно хотел что-то сказать. Под его пристальным взглядом я облизнула губы, мужчина встряхнул головой и поцеловал меня в макушку. – Спокойной ночи, Андреа.

– Спокойной ночи, Луи. Секс игрушки.

– Что?

– Мы там прячем секс игрушки. – Растерянного мужчину я оставила позади, насмехаясь над ним тело немного саднило от встречи с хулиганами, но это меня волновало не так, как ночь в одном доме с Луиджи.

Милый и невинный жест вызвал во мне бурю эмоций. Мне резко захотелось плакать, потому что его жадный взгляд вперемешку с нежным родительским поцелуем не вязались. Я зажмурила до боли глаза.

Все правильно. Он пытается не нарушать границы. Тогда почему так обидно?

– Сладких снов, мистер глава парижской мафии, – прошептала я, глотая слезы.

Глава 21

Мое утро началось с долгого и изнурительного разговора с мужем. Стефано позвонил мне, едва солнце встало. Он рассказал мне о том, что его план идет «как по маслу», и что осталась только моя часть.

Его «как по маслу» – баржа, прибывшая в Нью-Йорк, снащенная несколькими пожизненными. Мой драгоценный муж взял на себя дело с отгрузкой, оставляя своему брату и отцу только вопросы с клиентами. Так же, Стефано заручился, что правовой вопрос я возьму на себя, ведь я его жена, его юрист и просто самая ответственная женщина. Именно так он и сказал! Отец, естественно в это не поверил и приказал своему старшему сыну держать со мной ухо востро.

Мой выход сегодня. Я должна донести о торговле людьми полиции Италии и Америки. Устроить международный конфликт, в котором действующим лицом будет Луи и Ромеро Россини. Стефано к моменту, когда их накроют будет иметь алиби. Мы будем с ним вместе отмечать день рождение Александро в Нью-Йорке, в клубе «Хрум-Хрум». Сам донос должен произойти тогда, когда мы будем лететь в самолете. Чтобы Луи не смог подумать на меня.

Изначально я не осознавала, что мое время рядом с Луи подошло к концу, по Стефано не закончил свой разговор и не положил трубку. Мне стало резко холодно. Я перестала чувствовать ноги и упала на пол. Персидский ковер смягчил мое падение и сгладил шум.

Я не могла и не хотела этого делать! Я рассчитывала, что смогу отговорить своего мужа от этой идиотской идеи, но не смогла. Господи, да я даже не пыталась в полную силу! Своими действиями только усилила его подозрения насчет моих чувств к Луи.

Я даже не могла его винить в этом! Мое глупое сердце влюбилось в Луи, хоть это так противоречит моим правилам, моим суждениям, моему укладу жизни! Я хотела этого мужчину и желала ему счастья, даже если не со мной. Просто хотелось, чтобы он жил. Я не могла собственными руками уничтожить этого человека. Это неправильно. Это бездушно.

В мою дверь постучали, но я не смогла пошевелиться. Мои ноги, словно сломанные, казались чужими. Они не слушались меня. Стук повторился, но я все еще сидела, силясь произнести хоть слово произнести. Меня потряхивало и единственное, что я смогла выдавить их себя – всхлип, за ним тихий плач отчаяния.

Своим поступком я уничтожу всех. Накроют Луи и Ромеро, за ними всех членов банды и мою Монику. За ними следом пойдут мои родители. Все, кого я знаю, падут от моей руки и плана мести Стефано. Мы останемся с ним вдвоем.

Две белые вороны среди стаи черных перьев.

– Андреа! – Голос Луи был обеспокоенным. Он колотил в дверь с такой силой, что я, испугавшись, доползла до ванной комнаты и закрылась там. Еле добрела на нетвердых ногах до душа, встала под горячие струи воды, мечтая, чтобы она заживо сварила меня в своих объятиях.

Я стояла под душем и уже не понимала, где вода, а где мои слезы. Моя кожа горела под горячими струями воды. Было больно, но почему-то в этой боли я чувствовала успокоение. Я не умру так, зато истерзаю себя на несколько лет вперед.

Тело купалось в агонии, но я, сжав плотно губы, терпела. Я хотела этого. Я готовилась к предательству. Голова кружилась, когда воздуха в закрытой кабинке стало мало. Я спустилась по стенке на пол, практически не ощущая уже на своем теле капли горячей воды. Я закрыла глаза и передо мной предстал он.

Его могучее тело, его крепкие руки, широкие покатистые плечи и грозный, но добрый взгляд. Как его глаза могли внушать мне ужас раньше? Сейчас эти руки – оплот для меня. Его горящие глаза – маяк моего сердца.

Вот и сейчас его карие с зеленой радужкой глаза смотрели на с любовью. Он коснулся моей щеки и поцеловал.

– Возвращайся ко мне, прошу тебя.

Образ рассеялся, а я оказалась на холодном полу. Двери были по-прежнему закрыты, но вода перестала течь. Видимо я случайно выключила ее, когда упала. Мой телефон разрывался. Я, чувствуя дикий холод, накинула на себя теплый халат и, дрожа, вышла из ванной комнаты. В мою спальню больше никто не ломился, и в квартире было подозрительно тихо. На экране телефона высветилась фотография Луи и его инициалы.

Я взяла трубку и услышала чертыхания на той стороне. А после тихое и устрашающее:

– Я убью тебя, Андреа. Ты меня заставила поволноваться.

– Прости. Я была в душе.

– Лучше тебе сейчас выйти из своей комнаты, иначе я все-таки выломаю дверь.

Я отключилась и вышла в коридор, где, прислонившись спиной со скрещенными на груди руками стоял Луи. Он с такой силой сжал в своей ладони телефон, что я невольно представила сколько ему пришлось прождать меня около двери в спальню.

– Я не мог до тебя час докричаться, Андреа. А потом я услышал, как ты плещешься в душе. Ты в себе?

Нет.

– Да. – Он подошел ко мне и поднял мой подбородок, чтобы я посмотрела в его глаза. Мой халат под взглядом этого мужчины, казался мне тугим канатом. Он посмотрел на мое лицо, потом его взгляд опустился ниже, а после он резко вцепился в край моего халата и рывком опустил его до талии. Я ахнула. – Что ты делаешь?

– Что с твоим телом? – Его не смущала моя грудь, которая предстала перед ним. – Что за ожоги?

От него не ускользнули шрамы. Он провел пальцами по одну из них на предплечье и его лицо осунулось. Он отвел глаза в сторону, а я воспользовавшись моментом, накинула на себя халат. Эти шрамы для нас, как напоминание о том, в каком мире мы живем. Какие люди нас окружают, какие роли нам отведены и какая кончина приготовлена каждому из нас.

– Прости, – тихо произнесла я. – Не хотела тебя напугать. Я просто всегда моюсь долго. – Увильнула от дальнейших расспросов я. Но мужчина снова повернул в мою сторону голову и сделал шаг ко мне.

– Ты мне не ответила. Почему твоя кожа красная, как у вареной креветки?

– Я мылась под горячим душем. Почему ты так разволновался? – Голос садился, и я надеялась, что он не предаст этому значения.

– Потому что, Андреа, я звал тебя, а ты не отвечала. – Он хотел было продолжить свою речь, но нас прервала открывающаяся дверь. Марго пришла к нам, чтобы приготовить завтрак.

– Наша любимая Марго пришла. – Улыбнулась я и снова скрылась в спальне, чтобы переодеться.

Настроение было ниже плинтуса. Плечи казались такими тяжелыми, что я невольно сгорбилась. Сердце давило в груди, дыхание было редким и тяжелым. Все казалось таким серым и безжизненным. Я ни о чем не могла думать, кроме как о том, что мне сделать, чтобы сохранить жизнь тем, кого я люблю.

Я не спорю, я могла бы и не подчиняться Стефано и его маниакальной идеей отомстить. Можно было бы решить вопрос мирным путем. Но, как я поняла, под маской мирного жителя в нем таится та самая мафия, которая убивает без разбора. Мирный житель ты или комиссар, проститутка или врач – все неважно, когда в твоих руках есть власть и оружие. Что будет дальше я не знаю, но уверена, что одним этим делом, его безумие не закончится. Но я сама ввязалась в это. Сама виновата в том, что позволила помыкать собой, даже поощряла все его выходки.

С другой стороны, сумасшествие Стефано мне местами даже нравилось. Он был тем человеком, кто все четыре года был рядом и поддерживал меня. Он не был мне мужем, как считали наши родители, но он был мне другом, братом, соратником. Мы с ним вместе отдыхали, шутили и делились секретами. Стефано в какой-то момент раскрылся для меня по-настоящему. Я увидела не только заносчивого брезгливого недомужчину, я увидела его потенциал, его гибкий ум и его сердце. Конечно, каждая его реплика всегда была с толикой сарказма. Конечно, он много вещей говорил в шутку, но с ним я поняла, что в каждой шутке есть только доля шутки, а остальное кристально-чистая правда.

Я надела на себя брючный костюм, уложила волосы в высокий хвост и вышла из комнаты, идя на умопомрачительный запах, доносящийся и кухни вместе с добродушным смехом женщины и низким, завораживающим, смехом мужчины. Уже в дверях я увидела, как Луи помогает женщине лепить пирожки, а та в свою очередь учит его как правильно нужно зажимать тесто с двух сторон, чтобы пирожок не развалился. Это была такая чудная атмосфера, что я не стала их прерывать и просто облокотилась на дверной косяк и смотрела на них, улыбаясь благоговейной улыбкой. Солнце пробивалось сквозь тучи и освещало нашу кухню ярким светом, что делало этот момент ещё прекраснее.

Кажется, я в раю! Я не могу так с ним поступить. Я не стану его подставлять.

В какой-то момент эти голубки заметили меня. Марго, словно тосковавшая по мне бабушка, налетела на меня со своими медвежьими объятиями. Она была вся в муке, но женщина, кажется, совсем забыла об этом факте. Я пискнула в ее руках.

– Я тоже рада видеть тебя, – выдавила я, силясь оттолкнуть ее подальше. Но было поздно, мой костюм уже испачкался. Заметив это, женщина охнула и принялась извиняться. – Брось, это всего ли костюм. Переоденусь.

– Раз так, – Луи присоединился к нам. – Иди сюда, кроха. – Он схватил нас с Марго в охапку и крепко прижал к себе. Я снова ощутила аромат его парфюма и поймала себя на мысли, что я неприлично близко прижалась к нему, уткнулась носом в шею и нагло обнюхиваю мужчину. Краем глаза заметила пристальный взгляд Марго, и отодвинулась подальше от мужчины. Теперь я была вся в муке.

– А что вы тут делаете?

– Так, – махнул рукой мужчина, довольный минутной моей слабостью, – плюшками балуемся. Там и для тебя найдется местечко.

Мы втроем стали лепить пироги. У меня получалось куда лучше, чем у моего напарника. Его большие руки были неспособны делать маленькие стежки на пирожках, и получались вместо аккуратных узоров большие лепёшки, походившие на творчество малышей. Пожалев очередной пирожок, я принялась ему помогать.

– Смотри, ты защипываешь слишком много, – я стояла так близко к нему, что мое дыхание обжигало его шею. Сама я не могла насытиться его ароматом. Мне хотелось окунуться в его запах и никогда не выныривать. – Надо понемногу брать, вот так. – Я положила свою руку на его ладонь и заставила пальцы работать.

Мы отвлеклись от пирогов и, не моргая, смотрели друг на друга. Наши ладони все еще касались друг друга, отдавая все тепло. Карие глаза мужчины темнели, зеленая радужка, которая так сильно мне нравится, вовсе исчезла с поля зрения. Я забыла, что рядом с нами Марго – остались только мы вдвоем. И мне уже казалось, что он поцелует меня, но тот лишь хитро улыбнулся и продолжил лепить пироги, словно такого интимного момента между нами и не было вовсе.

Когда я отстранилась, я встретилась с наблюдающей за нами Марго. Женщина лишь вежливо улыбнулась и принялась дальше делать свое дело, только теперь без смеха. Она отрешенно готовила нам завтрак.

– Пойду переоденусь. Мы во сколько выходим? – Обратилась я к Луи.

– Позавтракаем и пойдем.

Я лишь кивнула, и краснея, вышла с кухни. Меня словно облили холодной водой. Я корила себя, ругала за свою слабость. Я должна держать ухо востро, а не бросаться в объятия Луи при людях. Мне стало страшно, что Марго может проболтаться о нашей сцене на кухне Стефано. Что тот решит, будто бы я предала его. И захочет убрать из своей игры меня.

Соберись! Соберись! Соберись!

Наша трапеза за завтраком напоминала выступление мимов, потому что Марго молча нам все подносила и пыталась что-то сказать мне одними глазами. Луи же бросал на меня горячие взгляды, словно он помнил, как я несколькими минутами ранее прижималась к нему, а я же становилась красной как помидор от всей этой ужасной ситуации.

Мы вышли из дома, как меня окликнула наша экономка. Она стояла в дверях и теребила в руках свой фартук. Когда я подошла к женщине, та нахмурила брови и сказала такие слова, от которых я поняла, что эта женщина снизошла ко мне с небес, не иначе.

– Ты любишь этого мужчину. – Тихо шептала она. – Не отпирайся. Слизняк хозяин никогда тебе не подходил. – Я снова хотела сказать ей, что она все не так поняла, но та подняла в воздух руку, заставляя меня замолчать. – Послушай меня, девочка, того, что я увидела сегодня на кухне мне хватило, чтобы понять одну вещь: вы влюблены друг в друга. Не мое дело копаться в вашем грязном белье, но, милая, будь осторожна. Если решишь довериться своему сердцу, не медли, но и не обманывай никого.

– Боюсь, что тебе показалось.

– Мне показалось и то, что твой муж четыре года спит в отдельной комнате? И что он ни разу за все время не вышел из твоей спальни утром. Или что наш драгоценный сеньор Луи сегодня, пока ты была в спальне, не отходил от дверей. – Я удивленно раскрыла рот, но женщина добродушно рассмеялась. – Этот мужчина, – она ткнула пальцем в стоящего около машины с сигаретой в руках Луи, – заставил меня искать запасной ключ от твоей двери. А когда я его не нашла, чуть не выбил дверь. Слава богу ты вышла раньше, чем я пришла с ломом.