Текст книги "Мстители: Столкновение времён (СИ)"
Автор книги: оса2000
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
А Танос пристально всмотрелся в лицо Старка и улыбнулся приветливо. Тони выдохнул – сердце отпустило; и тогда его босс с таким же добрым лицом сказал:
– Карл, взять их!
…И Старк не выдержал – резко развернулся и открыл стрельбу по тому, что первое попалось на глаза: по тупому и толстому лицу охранника. У того на лбу зарделось красное око, и кровавые полоски потекли по щекам. Мертвец тяжело рухнул на мягкий пушистый ковёр.
– Ни с места, мальчик мой.
Старк обернулся и увидел Таноса; дуло его пистолета смотрело Тони в грудь. Второй раз за сутки ему целились в сердце.
А потом руку, в которой Железный человек держал “беретту”, обожгло болью. Оружие с мягким шумом приземлилось на ковёр, а Старк согнулся пополам, баюкая простреленную руку.
– Посмотри на меня, мой мальчик, – ласково сказал Танос, и Тони против воли поднял голову. – Посмотри на меня, посмотри… А теперь – умри.
Предчувствие выстрела отдалось в ушах Старка болезненно-громким щелчком. Железный человек не мог опустить голову, не мог перестать смотреть на своего убийцу… Но раненная рука повторно взорвалась болью, а сердце на секунду замерло и застучало, потому что тяжёлая фигура оттолкнула Тони в сторону.
Роковой выстрел не задел его.
Едва опомнившись, Старк поднял пистолет левой – не пострадавшей – рукой и выпустил в опешившего Таноса целую обойму. И только убедившись, что по груди врага растекаются багровые цветы, Тони огляделся.
На ковре всхлипывал и давился кровью Стив Роджерс. Он оттолкнул Старка в сторону, спас его от рокового выстрела, но сам был сражён этой пулей. Тони не учился на врача и не мог сказать, смертельна рана или нет, но у него в любом случае не было времени на этого голубоглазого американца.
– Старк… – прошептал Стив, – мы победили…
– Верно, – рассеянно отозвался Тони.
– Я умираю. Побудь рядом со мной, пожалуйста… у меня в глазах темнеет.
– Прости, – Старк с неподдельной жалостью посмотрел на своего спасителя, – ты мне больше не нужен.
– Пожалуйста… не оставляй меня…
Тони легко поднялся на ноги. Боль в пострадавшей руке почти исчезла – видимо, наступил шок, притупивший чувствительность. Победитель наклонился к стонущему на полу Роджерсу и погладил его по голове:
– Стив, я не любил своего босса, но кое-чему он меня всё-таки научил. Я на всю жизнь запомнил его слова: любовь – это смерть. Я полюбил тебя, и поэтому мне придётся вырвать тебя из сердца. К сожалению, прежде ты мне был полезен живым, а сейчас полезнее мёртвым… Завтра, когда приедет полиция, она обнаружит американского шпиона, застрелившего доблестного офицера СС. А я буду не причём, но вот должность Таноса достанется мне. Этот противный старикашка всё равно никому не нравился, да?
– Старк… бомба…
– Аааа, бомба! – рассмеялся Тони. – Нет никакой бомбы, дружище. То есть, её, может быть, и разрабатывают… но война сто раз закончится, пока её доделают.
На глазах Стива заблестели слёзы: только непонятно, были это слёзы боли или досады.
– Ну, ну, не надо плакать, – мягко сказал Старк. – Ты разве не рад, что советские детишки не сгорят в огне?
Американский дурак с глупым позывным “Капитан Америка” ещё всхлипывал и вздрагивал какое-то время, а потом затих. Мёртв, не вынес ран и предательства, понял Старк.
На какое-то краткое мгновение его пронзила искра сожаления. Чувство к Стиву было… не просто глубже – оно просто было, и никуда не делось. К счастью, чувства Тони редко влияли не его поступки.
Он бросил прощальный взгляд на тело Роджерса и оставил его труп в темноте.
========== Властелин ничего ==========
Старк пнул ногой камод, роняя его на пол. Затем натянул рубашку ниже, чтобы закрыть пальцы: когда копаешься в чужих бумагах, не стоит оставлять отпечатки пальчиков.
Надо было создать иллюзию погрома для полиции. Допустим, американский шпион сбежал из гестапо, ворвался в дом Таноса, убил охранника и начал искать секретные документы, но вернулся хозяин дома… Произошла перестрелка, и противники убили друг друга. Какая трагичная история.
Машинально перебирая какие-то важные бумаги здоровой рукой, Старк взглянул на чьи-то наручные часы, ненароком оставленные в глубине массивного кресла. Они показались Тони смутно знакомыми – легкое дуновение иной жизни. Железный человек не остановился и не стал их рассматривать, но в душе поселилось едва ощутимое беспокойство.
…Лишь выходя из домашнего кабинета Таноса Тони мельком посмотрел на часы. Они показывали без пяти минут шесть. Заторопившись, Старк ещё раз протёр дверную ручку, осмотрел комнату, чтобы проверить, не оставил ли он улик вроде пятен крови из простреленной руки, и поспешил к выходу.
Три трупа лежали там же, где Тони их оставил. Охранник с тупым и удивлённым лицом валялся на спине, навеки ослепшие глаза буравили потолок. Танос полупривалился к стене, глаза прикрыты. А Стив… Старк заставил себя снова посмотреть на тело Роджерса. Наивный дурак не понял, что любовь есть смерть, и поплатился за это. Так зачем сожалеть?
…Но Старку почему-то было больно. Крокодильи слёзы, быть может, но он действительно скорбел по убитому разведчику. Однако, если бы был шанс переиграть партию, он сделал бы точно такой же ход. Любовь – это смерть, и ничего больше. Он обязан вырвать эту любовь из сердца, пока не стало слишком поздно.
Танос застонал и пошевелился. Тони выбросил вперёд здоровую руку с пистолетом, на этот раз целясь в голову. Вот ведь гадина недобитая…
– Старк… – прошелестел Танос.
– Да, босс…? – вежливо отозвался Старк.
– Почему… Роджерс… с тобой?
Эсесовцу было трудно говорить, да и крови он потерял многовато. Жить ему оставалось каких-нибудь пару минут, поэтому Тони решил скрасить его последние мгновения и поболтать немного.
– Помнишь, мы разговаривали про ядерную программу? – спросил Старк. – Как её… “Перчатка Бесконечности”? Я-то знаю, что это непонятная и малоизученная хрень, чтобы создать её, уйдут десятилетия. Но я сказал Стиву, что ты уже создал бомбу, и вот-вот прикажешь сбросить её на Москву или Лондон. И этот дурак повёлся…
– Тони… – Танос улыбнулся запёкшимися от крови губами, – бомба действительно есть… мой мальчик… она взорвётся через минуту.
– Ты шутишь, – нервно усмехнулся Старк.
Танос утомлённо прикрыл глаза.
Старк, всё ещё не веря, схватил умирающего за грудки и встряхнул – бывший босс взвыл от боли.
– Что за бомба? Что за бомба?
– Берлин… заминирован… и несколько оккупированных городов… тоже. И все концлагеря… Сила бомбы – разрушительна…
– Ты не врёшь?
– Мой мальчик, – Танос слабо улыбнулся, – я умираю… зачем мне врать…?
– Как это остановить?
Лицо немца приобрело расслабленное умиротворение, и в голову Старка ударила паника – вдруг тот наконец умер? Тони встряхнул врага: говори, говори, говори! Танос застонал…
– Как остановить бомбу?
– Никак… – еле слышно ответил умирающий, – мой дом оборудован как бункер… можешь посидеть здесь…
– Но все люди погибнут!
– Половина…
– В Берлине и в окрестностях – все! И ещё много где все…
Танос широко открыл глаза и сказал (удивительно чётко для человека в его состоянии):
– Поздравляю, Властелин Ничего.
Старк не помнил, как выпустил из рук грузное тело, и умерший наконец противник тяжело рухнул на ковёр. Старк не помнил, как он сам тяжело привалился к стене. Старк не помнил, как буравил глазами труп Роджерса, будто ожидая ответа… Старк помнил лишь взрыв, сотрясший стены здания, и тоску, пришедшую вслед за взрывом.
Тысячи, миллионы людей погибли. А сколько ещё погибнет? Остались ли вообще на этой земле живые?
Все страшные усилия Старка, все его жертвы, все его страдания и преступления – всё зря. Берлин разрушен, фюрер скорее всего мёртв. Если не мёртв, то можно будет свалить взрыв на американцев или русских и продолжить войну… Но какая разница, кто вспомнит заслуги мелкой сошки Старка? Как теперь жить, когда не удалось предотвратить страшную трагедию?
Сам едва понимая, что творит, Тони открыл дверь и вышел из бункера. То, что он увидел потом, заставило его выблевать на порог дома Таноса весь скудный вчерашний обед. Сгоревшие дома… чёрный гриб над разрушенным городом… трупы, рассыпающиеся в пепел, если до них дотронуться…
Старк не испугался бы, если бы услышал крики – они значили бы, что хоть кто-нибудь уцелел.
Но в городе стояла тишина…
Старк спрыгнул с крыльца, и, едва чувствуя простреленную руку, медленно пошёл по умершему городу. Неужели всё закончится… так? Он победил, он выиграл, он сделал всё правильно, но какая разница, когда все мертвы?
Может быть, ещё не поздно решить проблему? Полазить по подвальным этажам, по окраинам, по погребам – там могли спрятаться люди… Найти выживших, успокоить, вывести в уцелевшие города (если такие ещё остались – никто не знает, какая на самом деле сила у этого чудо-оружия). Можно восстановить старый мир по крупицам, или создать новый мир – даже лучше, чем раньше! Старку так… не хотелось оставаться в полном одиночестве, быть властителем всего и ничего в погибшем Берлине…
Но внутренний голос подсказывал Тони – нет, уже поздно.
Считать ошибки – поздно, поскольку новой попытки больше никто не даст. Молить о смерти – тоже поздно, да и бессмысленно, поскольку в сгоревшем городе его никто не услышит. Теперь он один… один… один…
Поздно!
Старк рухнул на колени, не обращая внимания на усилившуюся боль в руке, и закричал. Отчаянный крик не мог подарить облегчения, не мог вернуть погибших, но молчать Тони не мог. И он кричал, и рыдал, и звал Роджерса – самого светлого человека в его жизни.
Поздно!
Балка полусгоревшего дома опасно накренилась над головой Старка и заскрипела угрожающе. Тони обречённо поднял голову. В голове мелькнула мысль, что надо встать и уйти, иначе раздавит, но у Железного человека не осталось ни сил, ни желания двигаться с места.
Сорвавшаяся с крыши горящая балка убила его почти мгновенно, однако за тридцать секунд до смерти Старк понял две важные вещи.
Он вспомнил часы Стрэнджа и самого Стрэнджа, вспомнил Питера Паркера, который вцепился в руку Тони и шептал, что не хочет уходить. Вспомнил Халка и Альтрона, вспомнил Алую Ведьму, вспомнил костюм и Пеппер.
Вторая важная вещь заключалась в том, что Старк понял, как победить Таноса. Но кольцо боли сомкнулось вокруг его головы, и он провалился в убивающую черноту.
========== Спасение (эпилог) ==========
Ты из тех, кто всегда идет к своей цели.
Все, кто рядом с тобой – всего лишь ступени.
Ты поднялся по ним, не ведая жалость…
Что ж, взойди на престол, возьми, что осталось.
Бог, ты видишь свой мир – лишь пепел и пламя?
Вот все, что ты заслужил – властвуй по праву.
Ты делал шаги соразмерно желаньям,
Но не прошел лишь одно: испытание состраданьем.
Мюзикл “Последнее испытание”
Танос был хорошим правителем Вселенной уже хотя бы потому, что искренне желал ей добра. Материальные блага и почести не значили для него ровным счётом ничего, зато вид процветающих планет заставлял сердце титана трепетать от радости.
Иногда в голову закрадывались сомнения – прав ли он, провернув всё так быстро? Жители Вселенной рано или поздно сами додумались бы до того, что нужно уменьшить население, и начали бы работать над этим сами. Поощрение эвтаназии, контроль за рождаемостью, геноцид – есть огромное количество способов на любой вкус.
Сейчас Танос снова прилетел на Титан, чтобы ещё раз убедиться – он всё сделал правильно. Когда гуляешь по безжизненной планете, жители которой фактически уничтожили сами себя, быстро понимаешь, что иногда народам нужна плеть, а не доброе слово.
В небе зажглась яркая звезда, и начала стремительно разгораться всё ярче. Танос понял, что к планете приближается космический корабль. Какого же смельчака опять занесло в гости?
Танос погладил перчатку, сидящую на руке идеально. Только бы в это были не Мстители – не хочется проливать кровь в такой прекрасный день.
Корабль сел на безжизненную, выжженную поверхность планеты, и через пару минут из звездолёта выскочила крохотная фигурка, очертаниями напоминающая человека. Танос направился к нежданному гостю.
– Кто ты? – спросил Титан.
Вместо ответа человечек выпустил в него несколько лучей из маленького приборчика, который он держал в руке. Лучи сильно опалили кожу Таноса, но он мгновенно залатал повреждения с помощью перчатки.
– Чем ты в меня выстрелил? Сильная штука, – миролюбиво спросил титан.
– Антиматерия и магия! – ответил раздражённый мужской голос. – Меня зовут Гранд Уорд, ты убил мою милую Скай, убил всех моих друзей, ты… уничтожил мой мир! И я уничтожу твой.
– Эту планету? – усмехнулся Танос. – Удачи. На ней всё равно никто не живёт. Но я в любом случае смогу восстановить её с помощью камня Бесконечности.
Человечек снял с головы что-то напоминающее шлем. Волосы мужчины были черны как смоль, черты лица были измождёнными, но правильными и красивыми. Оперативник ЩИТа и ГИДРы, он казался теперь совершенно безумным. Услышав насмешливые слова Таноса, он яростно блеснул глазами.
Вместо ответа Гранд Уорд направил свой прибор на землю. Лучи опалили песок, но потом направились дальше… Порода под ногами Таноса пошла трещинами. Титан изумлённо поднял голову – залечить повреждения земли с помощью камня не удавалось…
– Что это значит? – поражённо воскликнул Танос.
– Антиматерия плюс магия. И корпус устройства из вибраниума… Спасибо Шури и Фитц-Симмонс за помощь. Камням неподвластно бороться с такой гремучей смесью, поскольку антиматерия не подчиняется законам этой вселенной.
– Я убью тебя и заберу прибор, – сказал Танос.
– Убивай, – безразлично ответил Уорд, – я нелюдь, и у меня в голове живёт какое-то тёмное создание, с которым я уживаюсь. Я победил его, но если убьёшь нас обоих, будет не жалко… А самое главное – Вселенная всё-равно погибнет.
– Вселенная погибнет?
Земля дрожала под ногами, воздух становился всё более разреженным. Танос словно не замечал этого, он отступил назад, испуганно-недоверчиво глядя на Уорда:
– Но как…?
– Бомбы с антиматерией спрятаны в шести точках Вселенной, на разных планетах. Когда они взорвутся, будет выброс энергии чудовищной силы, и он пожрёт все остальные планеты. И ты не сможешь отмотать назад – перчатка здесь бессильна.
– Ты этого не сделаешь, – прошептал Титан.
– Сделаю, – буднично сказал Уорд. – Я же псих, помнишь? Эта тварь съела мои мозги, и теперь я сделаю что угодно.
– Но ведь и ты умрёшь.
– Да… и перестану чувствовать боль…
– А если я убью тебя?
– Взрывы всё равно произойдут, – Гранд садистски улыбнулся, – бомбы уже на местах, на них таймер. Им безразлично, жив я, или мёртв.
Танос пристально посмотрел на Уорда:
– Ты блефуешь.
– У тебя же есть перчатка? Почувствуй бомбы, камень души тебе в помощь…
В этом не было необходимости. Глядя на сумасшедшего землянина, титан понимал, что тот говорит полную правду – или, по крайней мере, уверен в том, что говорит.
– Послушай, – примирительно сказал Танос, – мне очень важна и дорога эта Вселенная. Я желаю ей лишь блага, поэтому иначе… нельзя. Нельзя было не уничтожать половину населения. Это больно, это тяжело, но так было нужно. Но! Я верну к жизни твою подружку. И нескольких друзей тоже. Только скажи мне, где бомбы, чтобы я мог их обезвредить…
Уорд нахмурился, и Таносу на секунду показалось – землянин готов согласиться. Но человек отрицательно покачал головой и сказал:
– Думаю, Скай… Дейзи… не согласилась бы на это. И никто из них не согласился. Либо верни всех жителей всех планет – либо я уничтожу всё.
Танос всмотрелся в глаза Гранда, пытаясь увидеть хоть намёк на страх, сомнения или блеф, но землянин был совершенно спокоен. И безумен. Этот человечишка действительно готов был уничтожить мир!
Но даже если этот сумасшедший действительно верит в бомбы и взрыв, не факт, что бомбы реально существуют. И Грант знал, у кого нужно спросить.
Один из самых очевидных плюсов бога – всемогущество. Локи ошибался, Танос всё-таки стал богом, стал всемогущим. Поэтому сейчас ему достаточно было щёлкнуть пальцами, и гений, плейбой, филантроп оказался прямо здесь, на рушащейся планете.
В первые несколько минут Старк заходился кашлем от разницы атмосфер, не мог подняться на ноги, дрожал… тогда, чтобы сократить время адаптации, Танос создал вокруг него защитный купол.
Придя в норму, Тони посмотрел на титана, посмотрел на Уорда, и в глазах его появилось непонимание.
– Старк, – прогрохотал Танос, – этот безумец хочет уничтожить все миры. Ты работаешь с ним, да? Шантажируете меня?
– Уничтожить… что?
– Хватит притворяться! Я убил родную дочь ради великой идеи, и вы не сможете испортить мой триумф!
Тони продолжал испуганно озираться по сторонам, а Танос уже готов был придушить обоих людей… Но молчание прервал Уорд.
– Тони Старк… Я столько о вас слышал, когда работал в ЩИТе. Обычно положительное.
– Ты агент ЩИТ?
– Нет, что ты, – рассмеялся Грант. – Хайль Гидра! Я был шпионом в вашей милой домашней организации. Приобрёл там ценные знакомства… Ты знаешь, что Коулсон выжил после атаки читаури?
– Правда? Круто!
– Одна из его подчинённых, Симмонс, и её дружок Фитц помогли мне создать шесть бомб из антиматерии, которые уничтожат Галактику. Не скажу, что эти ребята действовали добровольно…
Реакция Старка была мгновенной – он выхватил из-за пояса какую-то навороченную пушку и выстрелил в Уорда несколько раз. Пули, конечно, не прошли защитный купол, и Грант только расхохотался.
– Не поверишь, Старк, первое намерение Таноса было таким же. Убить меня. Но это не остановит бомбы…
– Зачем, а? – Тони покачал головой. – Все мы кого-то потеряли, но уничтожать всё живое… Это неправильно. Обезвредь бомбы, пока есть шанс!
– Всех уничтожить не получится. Я не смогу убить Таноса, он чересчур силён. Титан останется один, в пустоте. Властелин Ничего…
Неудачливый бог заглянул в глаза Гранта и узрел в них гибель Вселенной: чёрное пламя, слизывающее звёзды, горящих детей, исчезающие в разломах машины и дома… Танос понял и то, что и Старк не знал об ужасном замысле Уорда. Но чем это поможет, если безумца невозможно остановить?
Оставалось лишь… сдаться.
– Чего ты хочешь? – хрипло спросил Танос, уже предчувствуя, каким будет ответ.
– У тебя нет сердца, а значит – ты лишён дара творения. Если мир погибнет от антиматерии, ты не сумеешь его оживить даже с перчаткой. Но тех, кого распылил ты, вернуть можно, – предсказуемо сказал Уорд.
Титан щёлкнул пальцами.
– Старк, позвони жене и спроси, как дела, – велел Танос растерявшемуся миллионеру.
Железный человек набрал номер Пеппер дрожащими руками.
– Тони! Тони! – Пеппер едва не плакала от счастья. – Все вернулись! Тони, все снова живы! И Питер, и Пантера, и Фьюри, и все-все-все… Все!
– Заканчивай разговор, – приказал Танос, и Старк медленно опустил телефон.
Титан вопросительно посмотрел на Уорда. Бывший оперативник ЩИТа отрицательно покачал головой:
– Пока перчатка с тобой, ты опять можешь всех убить. Ты должен уничтожить камни.
Танос ожидал этого. Он щёлкнул пальцами, и через мгновение перед ним стояли, испуганно и удивлённо глядя по сторонам, доктор Стрэндж и Алая Ведьма. Они выглядели также, как и за секунду до смерти: израненные, с блестящими от слёз глазами и страдающими лицами.
– Ты сильный маг, – обратился титан к доктору, – ты хорошо дрался. А ты, – Танос кивнул Ванде, – сумела уничтожить камень. У меня не хватит сил разобраться с камнями Бесконечности в одиночку, но вы поможете мне…
***
Когда камни были уничтожены, а измученные маги едва стояли на ногах, планета треснула напополам. Танос схватил напуганных людей в охапку и затолкал их в космолёт Уорда. Лишь с Тони он помедлил.
– Старк… – умоляюще произнёс он. – Ты не дашь миру умереть?
– Конечно, не дам, – улыбнулся Старк. – Вообще-то бомба была только одна. И её обезвредили сразу же, как Уорд улетел на Титан. Можно было её даже не создавать, но необходимо было убедить тебя, что его намерения серьёзны… Уорд должен был сам верить, что бомба существует, вдруг бы ты решил проверить его память?
Танос не знал, смеяться ему, или плакать. У него хватило сил лишь спросить:
– Как вы, земляне, до этого додумались?
– Стрэндж подсказал.
– Разве он не был…
– Мёртв? Да, был. Он отправил меня в альтернативную вселенную. И я понял, чего испугается любой, даже ты. Одиночества. Вечности в одиночестве и в пустоте.
Танос с уважением посмотрел на Старка.
– Ты хороший противник.
Когда корабль взлетел, титан в шутку помахал стремительно отдаляющейся огненной точке. Смешно… Людишки надавили на самое больное – на извечный страх одиночества и пустоты. И не прогадали, одержав блистательную победу, о которой сложат легенды.
Планета разваливалась, и Танос чувствовал приближение смерти. Воистину, любовь есть смерть, но и смерть… смерть есть любовь. Голос Гаморы, которую он вернул к жизни вместе с остальными, снова зазвучал в голове, и титан мирно провалился в небытие.
