Автор книги: Olie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Как только шейх встал из-за стола, за ним вскочили и все остальные. Так как никаких занятий у меня здесь не было, я решил прогуляться по дворцу, осмотреться. Ведь неизвестно, сколько времени мне предстоит тут находиться.
Р’Адт меня не останавливал, да и зачем я ему сдался? У него куча государственных дел, в которые меня точно посвящать никто не планирует. Да и мне это неинтересно.
Решил начать осмотр с крыши. Там никого не было. Я прошел от одной бойницы к последующим, разглядывая город с такой высоты. Определенной цели у меня не было, я просто ходил по крыше, оглядываясь вокруг. Заметив неприметную дверь, ведущую в башню, я сам не знаю зачем захотел подняться еще выше. У меня и в мыслях не было, что там может кто-то быть.
Ступеньки оказались крутыми, винтовыми. Пока поднялся наверх, голова немного закружилась. Прежде, чем толкнуть дверь, я на миг прикрыл глаза, расслабляясь и выравнивая дыхание. Вдруг меня охватила тревога. Появилось чувство опасности. С чего вдруг? Я прислушался. Но ничего не услышал. Тишина была такая, что ни шороха, ни скрипа, ничего не доносилось до моего слуха. Тем не менее, опасность только усиливалась.
Медленно приоткрыв дверь, заглянул внутрь, входить пока не стал. Кто его знает, откуда идет опасность? И тут же захотел отпрянуть обратно, когда заметил фигуру в плаще с капюшоном, надвинутым на глаза. Руки незнакомца двигались над чаном, в котором что-то бурлило. Рядом стояли несколько пиалушек, в которых лежали растолченные субстанции, из которых бралось по щепотке и бросалось в чан.
Я почувствовал головокружение. Но всего на миг. Только хотел войти, как сзади кто-то схватил меня за шею, зажав рот. Меня едва Кондратий не хватил. Я попытался садануть гаду под ребра локтем, но тут в самое ухо раздалось тихое:
— Тс-с-с... не шуми.
Я расслабился, но ненадолго. Голос шейха отдавал в ушах так, что от этого шепота я никак не мог настроиться на серьезный лад. Вот гад, тут нечто невообразимое творится, а я сосредоточиться не могу. Я готов был биться головой о стену, чтобы вернуть концентрацию.
— Пошли, только осторожно, он сейчас в трансе, — снова тихо прошептал Р’Адт, беря меня за руку. Заметив, что я собираюсь вырвать свою конечность из захвата, он снова приложил палец к губам: — Не делай резких движений, ступай тише.
Пришлось согласно кивнуть. Так рука об руку мы приблизились к столу, заглянули за плечо колдуна, и я едва не вскрикнул. В чане было два отделения, в одном лежал портрет шейха, залитый водой, сверху плавали лепестки какого-то цветка, на дне лежал красивый перстень с большим камнем, грани которого даже под водой переливались разными цветами.
Зато во втором отделении чана лежал мой нарисованный портрет, только на нем сверху плавала зола, присыпан он был черным песком, пересекали его два скрещенных кинжала, один из которых был в крови. Именно так я понял ту алую субстанцию, которая плавала в воде и все еще была на лезвии. Только мелькнула мысль, что клинок должен в воде очиститься, а он будто с присохшими пятнами.
Рука колдуна потянулась к одной из пиалушек, в которой лежали чьи-то конечности, похожие на лапки. Вот тут-то шейх и проявил чудеса акробатики. Я даже рот открыл от удивления.
Подпрыгнув, сделал ногами захват по горлу, валя колдуна на пол, сам упал на руки, перекинул типа в капюшоне через себя так, что тот упал на спину, прилично долбанувшись головой, и отключился.
— Давай глянем, кто тут у нас колдует-привораживает? — наклонившись над типом, Р’Адт откинул капюшон с головы парня и тут же сдвинул брови в напряжении.
— Твой фаворит? — кивнув на парня, скорее уточнил, чем спросил я. Но шейх кивнул, оглядываясь вокруг и хватая веревку со стены, которой и начал обвязывать юношу. — А чем он занимался? — мне стало интересно. Я встал с корточек, осмотрел стол, заметил раскрытую книгу. Но как только хотел прочесть, что там написано, как альфа тут же схватил какую-то ветошь, обернул ею руку и захлопнул книгу.
— Никогда, слышишь, никогда не прикасайся голыми руками к таким вещам и не смей их читать, — зашипел тот, но в его голосе была не столько злость, сколько океан беспокойства.
— Почему? — не сразу понял я. — И что он вообще делал, ты так и не ответил? — задал я вопрос, и только сейчас вдруг едва не застонал оттого, что обращаюсь к шейху на «ты». А он этого перехода или не заметил, или просто благосклонно отнесся к этому.
— Привораживал меня, а тебя пытался убить, — жестко ответил правитель, с презрением смотря на того, кто начал приходить в себя. — Он уже давно пытается забеременеть от меня, только не может поймать тот момент, когда его организм перестроится, я это очень тонко чувствую, и когда происходят изменения, просто обхожу его стороной.
— Э? Какие изменения? — не сразу дошло до меня. Я смотрел на альфу, как на чудо света, не понимая, о чем он.
— А ты что, не знаешь? — от удивления, мужчина даже едва мимо стула не сел, глядя на меня как на ребенка несмышленого. Я отрицательно мотнул головой. — Подожди, но во время течек ты должен чувствовать, как твой организм изменяется, как появляется орган, готовый к оплодотворению и вынашиванию ребенка, — пояснил он.
— Что за чушь? — возмутился я. — Ничего я не чувствую, значит, у меня этого нет и точка.
Шейх подавился воздухом. Он смерил меня взглядом с головы до ног, зашипел, потом все-таки произнес:
— Нет, ты точно какой-то нестандарт. Как можно не чувствовать изменений в организме?
— Как-как, каком кверху, — буркнул я. — Мне некогда было отвлекаться на такие мелочи, к тому же мой лекарь глушил все ощущения своим зельем, что он для меня вари... — я замолк, не договорив, и, расширив глаза, уставился со страхом на альфу. Впервые мне не удалось скрыть панику. — Зелье... — прошептал я, хватаясь за голову. — Кто мне его варить будет?
— Зачем оно тебе? — вкрадчиво поинтересовался Р’Адт, но я его не слышал. Раскачиваясь на стуле, держась за голову, мне было страшно представить, что будет без моей, ставшей уже родной, настойки. Точно все альфы слетятся, как мухи на г... мед. А оно мне надо? И ведь этот самодовольный тип, наплевав на условия, будет самым первым соискателем.
— Что с ним делать? — не став отвечать на вопрос, смысла не было, я задал тот, который сейчас волновал меня больше всего.
— Он получит наказание: двадцать плетей, а потом... — шейх замолчал, равнодушно глядя на пришедшего в себя омегу, в глазах которого плескалась бездна отчаяния и страха.
— А потом? — с замиранием сердца спросил я. На этого парня мне было плевать, но вот суть наказания очень хотелось бы знать, чтобы принять к сведению, на всякий случай.
— Лучше тебе этого не знать, — жестко произнес Р’Адт, подхватывая за плащ юношу и ставя его на ноги. После этого, закинув его на плечо, как мешок с картошкой, отправился на выход. Я за ним.
Несколько дней было тихо. Я тренировался каждый день. Некоторые альфы уже с удовольствием составляли мне компанию. Они оттачивали свои навыки, учились чему-то новому, ведь у каждого воина существовала своя специфика ведения боя, неважно какого: тренировочного или реального. Единственное, в чем я немного хитрил, не раскрывал свои техники до конца, так как за каждой тренировкой наблюдал Р’Адт, сопоставляя, анализируя. И мне не хотелось, чтобы он мог предугадать мои движения, выпады, приемы. Пусть лучше сюрприз потом будет.
А однажды утром меня разбудил звук рога. Подскочив на кровати, подбежал к окну. Во дворе собралась приличная толпа народу. Чуть в стороне, прижавшись друг к другу, стояли омеги. Они испуганно смотрели на то, что творилось около дверей замка. Мне пока это было не видно, а вылазить из окна не хотел. Скоро и так узнаю.
И точно. Уже через несколько минут, закованного в цепи и полностью обнаженного, вывели бывшего фаворита. Он, несмотря на цепи, шел с высоко поднятой головой. Его не смущала его нагота, более того, создавалось ощущение, что он ею гордится. Будто почувствовав мой взгляд, он поднял голову. Его глаза полыхнули ненавистью, а губы исказила победная усмешка, будто он знал то, о чем я пока не предполагал. Меня немного трухануло. Но на его взгляд я ответил спокойно и равнодушно.
А дальше его приковали к перекладине между столбами руками кверху. Один из мужчин взял в руки огромный кнут, который раздваивался на концах. Покрутив над головой, тот обрушил первый удар на спину омеги. Кнут полоснул по спине, обвиваясь вокруг груди, оставляя на ней отметины. Юноша только скривился, сжал зубы и губы. Он стоял боком ко мне. И в какой-то момент поднял голову и вперился в меня взглядом, больше не отпуская.
Второй удар... Пятый... Одиннадцатый... Мне показалось, что только некая связь со мной, глаза в глаза — помогает ему удерживаться в сознании, не закричать, не застонать, не завыть. Будто транс напал на нас обоих. Я чувствовал его боль, моя спина горела так, словно это не он, а я сейчас получал наказание.
На семнадцатом ударе я почувствовал слабость и жуткую ломку, но не отрывал взгляда от омеги. Его спина напоминала жуткое кровавое месиво, но он продолжал даже в таком состоянии держать голову высоко поднятой. А мне стало не хватать воздуха. В голове помутилось. И тут кто-то рванул меня от окна, повалив на пол. И в ту же секунду раздался вопль, леденящий душу. А меня стали целовать так, словно это последний поцелуй в жизни альфы. Оттолкнуть его сил не было, даже руки поднять не получалось. Только крики резали уши, отдаваясь в висках отбойными молотками.
— Как самочувствие? — отстранившись, сочувствующе смотря на меня, спросил шейх, а это и был как раз-таки он.
— Уже лучше, — попытавшись встать и выдав непроизвольный стон от резкой боли в голове, ответил я. — Что случилось? Почему ты здесь?
— Вот скажи мне, неужели ты никогда не сталкивался с магией? Ведешь себя, как ребенок, да и то дети знают, что нельзя брать на себя чужую боль, — наставительно выдал мужчина.
— Э? Я и сам однажды пользовался магической штукой, чтобы подпортить суда, — признался я. — И не понимаю, о чем ты сейчас говоришь. Какую чужую боль? Я ничего на себя не брал.
— Нет, ты определенно наивен, как ребенок, — сокрушенно покачал головой Р’Адт. — И как только стал одним из лучших воинов? Не понимаю. В бою тебе, может, и нет равных, но вот с магией... — тот прищелкнул языком, издевательски осмотрев мою тушку.
— Вместо издевательства лучше бы объяснил, что к чему, — на этот раз я легко вскочил на ноги, не обращая внимания на головную боль и ломку в теле, которое все еще горело, будто после нанесения тяжких телесных. — Потому что в нашем королевстве ее почти не было, к тому же на нас на всех стояла защита. Почему она сейчас исчезла — ума не приложу, — произнес я, чем только вызвал новую волну негодования.
— Исчезла? Защита просто так не исчезает, значит, ее кто-то снял. Но кто и зачем, это нам еще предстоит выяснить, — жестко заметил правитель. — А теперь о сути. Хариад разделил свою боль на двоих, причем тебе отдал большую половину, и я поражен твоей выносливостью, обычный омега уже бы после пятого удара заорал и не вынес такого, ты продержался до семнадцатого, и если бы я вовремя не вмешался, то сейчас был бы полутруп. А так... — он плотоядно усмехнулся. — Очень даже симпатичный омега...
— Которого только валить и трахать, — зло закончил я, подходя к окну и смотря, что там творится. От увиденного волосы встали дыбом. После экзекуции бывшего фаворита разложили на тумбе, расставив его ноги. Руки оказались закованы в кандалы, так же, как и голова. Альфы пристраивались как спереди, так и сзади, насилуя парня. Меня покоробило, но и сказать что-то я не мог. Никогда не отличался жалостью, великодушием или глупой сентиментальностью.
— Укладывать и любить, — поправил меня шейх, кладя руки мне на плечи и разворачивая к себе, чтобы не дать мне досмотреть до конца то, что творилось внизу.
— Рано об этом думать, ты еще не победил меня в бою, — освобождаясь из кольца рук и отходя вглубь комнаты, проговорил я, собирая свое оружие. Сейчас мне просто необходима была тренировка, чтобы снять напряжение, выплеснуть раздражение. Увиденное наказание не хотело отпускать, засев прочно в голове. Перед глазами стоял фаворит с гордо поднятой головой сначала, и сейчас с таким обречением и сломленностью принимающий альф, даже не пытающийся что-то сделать, например, откусить кому-нибудь член. Он предпочел пойти по проторенной дороге. Столько лет сосал один член, а сейчас в него пихали их много, он и не сопротивлялся, принимая как должное. Меня передернуло от отвращения.
— Тренировка? — заметив мои сборы, уточнил шейх, я только согласно кивнул. — Спарринг? — предложил он, мой еще один согласный кивок.
Следующие три часа мы гоняли друг друга по площадке, не заморачиваясь титулами. Сейчас здесь были не правитель и обычный воин, а два соперника, у которых на кону стояла девственность. Один не хотел ее отдавать задешево, а второй очень хотел ее получить. Но итог оказался нерадостным для одного и умиротворенным для другого: ничья.
Потекли дни моего заточения. Именно так это и было. Если по замку я мог передвигаться свободно, по его территории тоже, то выход в город мне был заказан напрочь. Сколько раз ни пытался, всегда слышал от стражи одно и то же:
— Не положено!
От злости я не находил себе места. Более того, пытался сбежать через окно, спускаясь в сад по плющу, который рос на стене около окна. И через сад пройти к закрытому пространству, чтобы перемахнуть через стену, но не тут-то было, меня все время возвращали обратно. Вместо наказания я видел только полный упрека взгляд шейха. Но и смиряться я не собирался. Меня волновал только один вопрос — как они знали, где я буду в этот раз устраивать попытку побега. Но сколько ни обследовал одежду на предмет какого-нибудь следящего артефакта, ничего не находил. А время неумолимо приближалось к течке, которая в этот раз может обернуться для меня каторгой. И мне срочно надо было найти выход из замка, чтобы сбежать на три дня подальше от цивилизации и от шейха в частности.
Попытки так и не увенчались успехом. А эта неприятная и досадная процедура уже завтра. И тогда я решил сделать по-другому. Ведь наверняка в башне сейчас никого нет, именно туда я и отправлюсь, хоть какая-то защита от полоумных альф, которые теряют голову от любого течного омеги. А в состоянии ломки я вряд ли смогу дать отпор.
Началась подготовка. Притащив небольшой ящик со льдом, затарился продуктами на несколько дней, чтобы не выходить из комнаты. Принес большой чайник, где можно вскипятить кофе, он хорошее успокоительное. Надергал в саду траву, которую смог узнать, ею пользовался наш лекарь, что варил мне настойку, и только тогда спокойно отправился в башню, где закрылся на три замка, висящие на двери.
Утро, когда должна была начаться течка, началось ужасно. Мой нос уловил собственный запах, от которого затошнило. Голова кружилась, тело горело. Сейчас без своего настоя, я понял, насколько это неприятная процедура, каким слабым и доступным себя чувствуешь. Крышу сносит напрочь. Хочется ощутить в себе член сильного альфы, хочется жесткого секса, хочется... хочется... хочется... всего и побольше.
В какой-то момент меня начали посещать видения, началась ломка. Лежа на топчане, я усиленно дрочил член одной рукой, а второй попытался сам себя трахать. Но эффекта не было. Я уже, наверное, кончил раза три, только облегчения все не наступало. Я корчился, стонал, проклинал и советника, что меня сюда отправил, и шейха, который не выпускал в город, всех и сразу. Если б это помогло успокоиться, но нет...
А дальше мои галлюцинации совсем обрели реальность, но мне и на это стало плевать. Видимо, магия этой комнаты разошлась не на шутку. Я увидел шейха, его глаза затягивали меня все глубже, взгляд был настолько пропитан желанием, что я непроизвольно выгнулся, застонал сильнее и яростнее начал надрачивать свой член. Этого мой глюк вынести не смог. Резко откинув мою руку в сторону, сам провел по всей длине пальцем, обвел головку, размазывая смазку, а потом, раздвинув мои ноги, начал медленно входить. От такой медлительности я был готов его убить. Потому сам яростно насадился до конца, сразу начиная двигаться.
Глюк попытался наклониться и поцеловать, но я замотал отрицательно головой, только выдавив из себя рык:
— Трахай, мать твою, сильнее, не до нежностей...
И он выполнил мой приказ. Быстрые яростные толчки, от которых меня подкидывало на кровати, выгибало, заставляя стонать в голос. Я помнил, что успел кончить несколько раз. И только спустя много-много времени я, наконец, понял, что все, удовлетворен. И отключился...
А придя в себя, никого рядом не обнаружил. Значит и правда был глюк. Следующие пару дней прошли относительно спокойно. Меня хоть и ломало, но не так сильно, как в первый день.
После окончания вынужденного затворничества, стоило мне предстать пред очи шейха, как меня огорошили фразой:
— Нарг, ты свободен, можешь возвращаться домой...
