Текст книги "Паспортная история (СИ)"

Автор книги: OLGA-OLGA

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Глава 1

    Многоэтажные дома, словно истуканы, обступили ярко освещённую широкую дорогу, по которой спешили припозднившиеся прохожие. Первый ноябрьский снег серебристыми хлопьями укрывал верхушки елей, посаженных по краям пешеходного перехода на небольшом расстоянии друг от друга, оседал на асфальте, тут же превращаясь в кашицу, кружил на ветру, сверкая в теплом жёлтом свете уличных фонарей. Небо радовало глаз множеством звёзд, неравномерно разбросанных по чёрному полотну. Из открытого окна на первом этаже раздавались звуки мелодичной музыки, которую не слышал молодой паренёк, спешивший в сторону автобусной остановки, вдев в уши маленькие наушники, и сжимающий в руке прозрачный пакет.

    Светлые волосы ввиду отсутствия шапки уже давно украсились не таявшими снежинками, карие глаза злобно прищурены, а длинные ноги в высоких кроссовках с надписью «Adidas» легко перепрыгивали образовавшиеся на тротуаре грязные лужи.

    – В следующий раз я скажу ей «нет»! Категоричное, беспринципное и твёрдое! – гневно бормотал он, внезапно поскальзываясь. – Чёрт! Если к завтрашнему дню я не подготовлю доклад, меня Крыська съест и не подавится!

    Виль Несмеянов очень любил свою племяшку. Ульяна Батьковна, как та просила себя называть, в четырёхлетнем возрасте была очень разносторонне развитым ребёнком. Обожала возиться с машинками, изучать их внутреннее содержимое, менять колёса… А ещё больше любила слушать сказки, которые Виль читал ей втихаря от собственной сестры. Та бы не оценила выбор. Нет, ничего пошлого и грязного, в основном весёлые пародии и битвы между добром и злом. Только вот не всегда зло в них было именно злом… Вот и сегодня Сабрина Несмеянова попросила Виля посидеть пару часиков с малышкой после института, пока она: «быстренько побазарит с подружкой за чашечкой чая о жадном женишке последней, отказавшемся купить красивой и несравненной брильянтовое колье. Вот не урод ли?» На последний вопрос Виль даже не стал отвечать, представляя, сколько может стоить подобная побрякушка. Приехал, принял смену, накормил Ульянку, поиграл с ней в пожарника (чуть не сжёг бордовые шторы).

    «Надеюсь, систер не сразу заметит подпалину внизу», – подумал блондин, увеличивая скорость движения.

    Стрелка часов, выполненных в форме совы, которые он ей сам подарил на день рождения, приближалась к отметке десять вечера, когда хлопнула входная дверь и оно явилось.

    – Начаёвничалась? – со смешком, прислонившись боком к стене, поинтересовался Виль.

    – Ик, ага, только тсс… – палец его сестры промахнулся мимо губ и ткнул в щёку. – Ульянке ни-ни! Ты её уложил?

    – Да, она ещё на середине сказки уснула, – подтвердил парень, помогая Сабрине разуться.

    – Надеюсь, ик, не про то, какая Золушка лентяйка, за которую даже звери убираются? – постаралась грозно упереть руки в бока молодая женщина. Но номер не удался, и она спокойненько навалилась на закатившего к потолку глаза брата.

    – Нет, в этот раз я ей стихи читал, – усмехнулся блондин, таща на буксире невменяемую тушку. – Саби, а ты не слишком?..

    – Не-а! Утром буду, как огур-рщ-щик! – подняла она вверх средний палец. То ли кого-то послала, то ли ещё что. Виль не стал разбираться.

    – Даже не сомневаюсь, зелёной точно будешь. Андрей когда придёт? – блондин аккуратно уложил сестру на диван в зале.

    – Часиков в двенадцать, у него там какое-то собрание, – зевнув и свернувшись калачиком, ответила Сабрина.

    – Делаю вид, что поверил, – прошептал Виль.

    И вот сейчас он торопился в свою съёмную квартиру, чтобы напечатать несколько листов текста, уже понимая, что это нереально. Одиннадцать вечера, до дома добираться больше часа, денег на такси нет… Внезапно под ногой что-то хрустнуло. Парень остановился, рассматривая красную обложку, запорошенную снегом. Наклонившись, Виль понял, что это чей-то паспорт.

    – Хих, кто-то в ближайшее время не получит кредита, – отряхивая находку и открывая, рассмеялся он, выдёргивая наушник.

    С маленького фото на него смотрел прыщавый подросток с огромными, чуть испуганными глазами, близоруко прищурившись. Паспорт датирован шестилетней давностью. И все бы ничего, если бы не имя, фамилия и отчество…

    Сначала Виль даже не поверил. Он потер глаза кулаком, снова перечитал имя-отчество и заржал, обхватывая руками живот.

    «Елизар Елисеевич Копытце», – гласила надпись в паспорте, – «рус»

    – Бедный, как ему живется с такой внешностью и именем? – воскликнул парень, напугав пробегающую мимо дворняжку.

    Он только сегодня читал Ульянке: «Сказку о Емеле, Несмеяне и сыне Елизаре». В голове блондина всплыли строчки:

    «– Ещё беда! Сынок. Нежней мимозы!

    Капризен. Хоть и вырос – тот же бзик,

    Что и у жёнушки. Чуть что – так сразу в слёзы!

    И нежен, будто баба… Не мужик!»

    Виль загибался, утирая ладонью выступившие слёзы и подвывая от счастья. Неужели кому-то не повезло так же, как и ему?

    – Эй, красотка, подвезти? – сбоку послышался сигнал машины и скрежет опускающегося стекла.

    Несмеянов поморщился, выпрямляясь и оборачиваясь. На него, щербато улыбаясь, смотрел кавказец, сидя за рулем грязной «пятёрки».

    – Дядя, я мальчик, очень капризный, красивый, нежный и голубенький. Ма-ль-чи-к! – по слогам, как для умалишённого, отчеканил Виль, пошло облизав губы и проведя по ним пальцем.

    Кавказец мгновенно побледнел, сплюнул и резко стартанул.

    – Придурок! – крикнул ему вслед парень, убирая паспорт в карман дутой бежевой куртки.

    Как же ему надоело такое отношение. Да, внешностью природа его наградила… даже слишком. Не поймешь, то ли баба, то ли мужик! «Красив до приторности», «кавайная няшка» – это ещё не все обращения, которыми его наградили в группе.

    Дойдя до остановки, парень потоптался несколько минут, вглядываясь вдаль, но ни одна сволочь на маршрутной «газели» даже и не подумала появляться.

    – Всё, либо здесь усну на лавочке, либо назад к сестре, – пробормотал Виль, дуя на озябшие пальцы.

    Возвращаться к Сабрине ему очень не хотелось. Мужа сестры он терпеть не мог. Успешный прожигатель жизни, бизнесмен, морщившийся от вида Виля, подкалывающий его: «Крошка, а парень у тебя появился? Смотри, ещё годик, и родить не сможешь!» Нет, к ним домой он не пойдет, но что же делать?

    Мысль, пришедшая в голову блондина, его самого удивила. Быстро достав из кармана паспорт, Виль посмотрел адрес прописки Елизара.

    – Так это же прямо напротив! – воскликнул парень, чуть не подпрыгнув от счастья. – Приду, вручу, подавлю на жалость, напрошусь в гости, переночую… такая неприметная личность мне ничего сделать не сможет, сказочник, блин!

    Спрыгнув с бордюра, на который Виль незаметно для себя забрался, покачиваясь на пятках, блондин перебежал улицу, стремясь побыстрее исполнить задуманное, пока не передумал.

    Как ни странно, домофона не было, простая железная дверь открылась с протяжным скрипом, и Несмеянов, уточнив в документе номер квартиры, вбежал по лестнице на второй этаж. Помявшись у двери с цифрой «восемь», парень нажал на звонок, вытянув впереди себя руку с паспортом.

    «Если что, ударю корочками по морде и гордо удалюсь на лавочку», – подумал он, нервно хихикнув.

    Через несколько секунд ему открыли. Из темноты коридора выступила внушительная фигура небритого мужика с военной выправкой. Лохматые тёмные волосы торчали в разные стороны, одет в серую майку и штаны цвета хаки, и только меховые тапочки, размеров на пять меньше, чем следовало, сглаживали первое не очень лестное впечатление. Из квартиры тянулись вкусные запахи жареной картошки и колбасы, отчего из живота Виля раздалась жалостливая трель.

    – Здравствуйте, вы ко мне? – приятным голосом заговорил мужчина, отступая в коридор.– Проходите. Вы девушка Елизара? А сам он где? Нашёл?

    – Ээ… я не девушка, – ошеломлённо ляпнул Виль, убирая за спину руку.

    Мужчина нахмурился.

    – Ой, то есть я… паспорт… вот… потерян… на улице, а там снег, жалко, – бормотал Несмеянов, краснея под внимательным взглядом мужчины. – Я могу идти?

    – Стой! – забрав документ из подрагивающей руки Виля, мужчина ухмыльнулся. – А этот раззява ищет! Ничего, ему полезно. Проходите, не хотел напугать, чаю хотите?

    – Нет-нет, мне уже пора, честно, можно? – блондин пятился спиной, стараясь даже не моргать. Почему-то этот высокий человек вызывал внутренний трепет и желание подчиняться.

    – Можно, – рассмеялся мужчина. – Меня Елисей, кстати, зовут.

    – Я знаю. То есть я Виль! – уже сбегая по лестнице, крикнул парень. Ночёвка обломилась, и как теперь быть, он даже не представлял.

    Распахнув подъездную дверь, Несмеянов сшиб человека. Ручки пакета остались в руке, а сам пакет с громким «хлоп» упал на асфальт, рассыпав учебники.

    – Чёрт, аккуратнее нужно быть, прёшь как танк! – разозлился Виль, присаживаясь на корточки, чтобы собрать книги.

    – Я… а вы кто? – донеслось до него сверху.

    – Совесть твоя! Не видишь, подготовился, принёс для изучения «юриспруденцию», с законами тебя ознакомить хотел!

    – И что же? Передумал? – грудной смех заставил Виля вздрогнуть от ненависти.

    Медленно обернувшись на корточках, он поднял на незнакомца светло-карие глаза и застыл, теряя нить разговора. Смех стоящего парня резко прервался, а рот распахнулся. Они жадно рассматривали друг друга, не произнося ни слова.

    – Рот закрой, – хрипло произнес через минуту Виль, с трудом отводя взгляд и возвращаясь к прерванному занятию. – Я тут паспорт одному типу приносил, растяпе! – неизвестно для чего добавил он.

    – Спасибо, видимо, этот растяпа я, – глухо ответил шатен, поправляя чёрно-белый клетчатый шарф на шее. – Слушай, выходи за меня замуж!

    – С ума сошел?! Да ты знаешь, как меня в институте засмеют с фамилией Копытце?.. А мою тебе брать тоже нельзя... ты и так по жизни обижен!

Глава 2

    – Это почему это? – растерялся шатен, опускаясь на корточки рядом с Вилем и поднимая с асфальта разноцветную тетрадь с изображением жующего пироги медведя.

    Несмеянов тяжело вздохнул, выдернул из рук Елизара тетрадь, тщательно осмотрел, выискивая отпечатки пальцев, и только после решился снова взглянуть на парня. Словно удар под дых. Как?! Вот как такое страшилище с фото смогло превратиться в ЭТО?! Копытце легко встал, подавая руку блондину. Тот фыркнул, игнорируя предложенное, и, прижав к груди пакет без ручек, поднялся. На куртке тут же появились грязные разводы, на которые парень не обратил внимания, рассматривая растяпу.

    Идеальные, точёные черты лица. Он поражал нереально эффектной внешностью так, что оторопь брала. Прямо-таки мечта девичьих грёз. Настолько хорош, что уже перебор, аж скулы сводило. Сложен потрясающе – высокий, широкоплечий, длинноногий. Кожаная куртка на меху распахнута, шарф как змея обвивает шею, тёмные волосы уложены в стильную прическу, ярко-синие глаза лукаво сверкают в тени густых длинных ресниц, кожа на лице гладкая, загорелая. У Виля даже руки зачесались, как захотелось прикоснуться ко всему этому великолепию.

    «Да ему прямая дорога в фотомодельный бизнес, – подумал парень, отступая от этой секс-машины. – Наверняка у него полно девушек, которые целуют его следы, незаметно сплёвывая песок в сторону соперниц, и трясут булками вслед. Короче, плейбой, Казанова и бабник! Три в одном, да ещё и обширное либидо, гуляющее в разные стороны, преимущественно налево… нам такого не надоть!».

    – Нравлюсь? – поинтересовался Елизар, наступая на паренька.

    – Не особо, зубы заболели от сиропа, – блондина аж в жар бросило от осознания того, как он сам выглядит. – Беги домой, там тебе папочка а-та-та делать будет!

    – Не смешно. И как зовут такого симпатичного мальчика? – Елизар резко сделал выпад вперёд, мгновенно хватая застывшего Виля за рукав куртки и притягивая к себе.

    – Э-э-э… а с чего ты взял, что я мужчина? – сипло выдавил из себя Несмеянов, слабо вырываясь.

    – Ну, до мужчины тебе ещё далеко, но первичные половые признаки уже присутствуют, – рассмеялся шатен, махнув рукой в сторону ширинки парня. А там всё было в порядке! Даже очень… стояк присутствовал!

    – Еб твою мать! Пусти! Тогда какого хрена ты мне жениться предлагал? – заорал Виль, дергаясь сильнее. Но его развернули и прижали к груди, опаляя теплым дыханием оголённую шею.

    – Так я и сейчас не отказываюсь от своих слов… конфетка…

    Несмеянов задрожал от злости. Как его уже все достало! Да, он похож на девчонку, да, ему нравятся парни, да, он гей… но это не даёт права всяким там красавчикам тискать его на виду у… Мимо пробегала чёрная собака с куцым хвостом, с любопытством поглядывая на барахтающуюся парочку.

    – Фас, его, фас, Бобик, колбаски дам… потом… завтра! – сигнализируя обоими глазами остановившейся собаке, заорал Виль, пихая задом Елизара. – Ату, его!

    – Хм, – выдохнул Копытце, разворачивая к себе парня. – Ты зачем агитируешь Альку? Она недавно родила и за колбасу даже своё дитё тебе принесёт, так сказать, сдаст с зуб на руки! Придётся лично перед ней отчитываться о здоровье щенка, – тихо рассмеялся Елизар, наслаждаясь покрасневшим лицом Виля. – Какой же ты красивый… давай познакомимся поближе?

    «Так, если этот ходячий соблазн ещё раз улыбнётся всеми своими оставшимися зубами, то я его вскоре обеспечу двумя ровными рядами будущих зубных имплантов! За его счёт! Паспорт у его батюшки для оформления кредита на благое дело выпрошу. Думаю, тот даст… Блин, у меня же сердце слабое, нервное. Как начинает нервничать, так и слабеют конечности, причём сразу все!» – думал Виль, старательно ощетиниваясь в ответ. И неважно, что улыбка по большей части напоминала оскал некормленой гиены. От таких дум даже в штанах всё успокоилось и наступил штиль.

    – А насколько близко ты хочешь познакомиться? – протянул блондин, преданно заглядывая в голубые глаза и увеличивая размер своих глаз до максимума. Чудеса безоперационной хирургии, так сказать!

    Елизар внезапно покраснел, опуская руки и отступая.

    – А насколько ты позволишь? – медленно и неуверенно спросил шатен.

    – Ой, да очень близко! Могу позволить тебе разделить со мной ужин, комнату, компьютер, возможно, даже ванную, только по разные стороны двери и… а кровать у тебя одна?

    Копытце даже кхекнул от неожиданности. Такого он даже предположить не мог.

    – Одна…

    – Тогда будешь спать на диване в зале! – припечатал Виль, отодвигая шатена с дороги и возвращаясь в подъезд.

    Парень здраво рассудил, что в квартире они будут не одни, жареная картошка уже дразнила ноздри, колбаска подмигивала жирком, а клавиатура сама печатала доклад, в то время как Елизар, раболепно кланяясь, протягивал чашечку чая Вилю, с удобствами расположившемуся на огромной кровати в банном халате.

    – Эй! – донеслось до Несмеянова сзади. – А тебя не Иваном случаем звать-то?

    – Это ещё почему? – обиделся Виль на такое обращение.

    – Ну, пришёл, повернулся задом, потребовал обогреть, накормить, баньку истопить… спать укладывать?

    – Слышь, ты, Баба-Яга липовая, ща как дам! – обернувшись и угрожая кулаком, пообещал блондин.

    Глаза Елизара в предвкушении заблестели. Ему очень сильно понравился паренёк, врезавшийся в его грудь, да ещё и так нагло обругавший его же самого за это. Он никогда раньше никого не приводил в свою квартиру, а сейчас просто-напросто испугался, что никогда больше не увидит это чудо со светлыми волосами, лучистыми глазами и, что уж далеко ходить, аппетитной задницей, которой шатен вот уже несколько секунд любовался, незаметно облизывая губы и сглатывая.

    – Дашь? – уточнил он.

    – Э-э-э… в ухо! – заливаясь краской, поправился Несмеянов.

    Теперь покраснели оба.

    – Чёрт, ты извращуга! – отворачиваясь и быстро допрыгивая через ступеньку до двери шатена, сипло сказал Виль.

    – Я не могу впустить к себе в квартиру человека, имени которого не знаю, – тихо выдохнул в затылок блондину Елизар.

    – Виль я, Несмеянов, девятнадцать лет, образование неполное высшее, живу отдельно от родителей, есть сестра, размер ноги сорок первый, учусь хорошо, не привлекался…

    – Хм… то, что не привлекался, это главное… будем привлекать! – рассмеялся Копытце, отодвигая Виля в сторону и открывая дверь ключами, которые достал из кармана. – Ты с ночёвкой?

    – Ага, только ты не волнуйся, мне много не надо. Поем, помоюсь, а утром исчезну, ты и не заметишь!

    – Сомневаюсь, – буркнул Елизар, пропуская вперед Виля. – Прошу, – чуть наклонившись и широко махнув рукой слева направо.

    – Елька, к тебе тут ТАКАЯ девушка приходила! – из глубины квартиры донёсся мужской голос, а следом показалась и внушительная фигура отца Елизара. – Внуков хочу! – неожиданно, чуть ли не в лицо блондина, закончил Елисей.

    – Ой, а я не могу, – ошарашенно выдал Виль, мгновенно прячась за спину шатена, плечи которого подозрительно тряслись.

    – Бесплодная, что ли? – не понял Елисей, хмурясь. – Бедная! Ну, ничего страшного, усыновить тоже можно! Елька, накорми даму, я там картошку пожарил.

    – Я не даму... – буркнул из-за спины Елизара Виль. – И никому не даму, Елька! – предупредил, пихая шатена под коленку.

    – Па, Виль не девушка, – начиная смеяться в голос, попытался донести до отца шатен.

    – Что за молодежь пошла? Одна сразу в лоб «я не девушка», второй тоже… у вас совесть есть? – рассердился Елисей, сверкнув глазами и переступая с ноги на ногу.

    – Ага, у Виля в пакете, отзывается на «юриспруденция», – уже сгибаясь и растягивая гласные, ответил Елизар.

    – Так, всё! Оба живо мыть руки и на кухню! Уже поздно, и девушке одной ходить нельзя. Мало ли уродов? Или ты её проводишь?

    – Нет, нет, я останусь, – влез в разговор блондин, придав себе абсолютно потерянный вид и тщательно растрепав пальцами волосы. – Раз уж я всё равно не девушка…

    И пока мужчина ошарашенно хлопал ресницами и то открывал, то закрывал рот, Несмеянов разулся, скинул куртку на руки Елизару и потрусил в нужном направлении прямиком на запах.

    – В ванную зарули, – крикнул ему вслед шатен.

    – Я после помоюсь! – было ему ответом.

Глава 3

От любви до ненависти один шаг?

Ничего… мы еще и прыгать умеем!

    Елизар, посмеиваясь, отнёс куртку Виля в ванную и постарался оттереть грязные разводы губкой, лежащей на стиральной машинке. Только хуже сделал! Нет, безобразных потёков больше не было… осталось одно огромное серое пятно, гармонично смотрящееся на фоне бежевой плащевой ткани. Вздохнув, парень повесил куртку на сушилку, помыл руки и поспешил на кухню, где уже плодотворно общались его отец и симпатичный паренёк, усевшийся на высокий табурет, поджав под себя одну ногу и жестикулируя руками.

    – А я ему говорю: «Я не могу скакать, аки горный козлик по жесткому, положи мат!». А этот гад взял и обложил им меня! И где справедливость, я вас спрашиваю? Эти преподы такие жестокие…

    Елисей Никифорович согласно кивал головой, с умилением глядя на Несмеянова, наворачивая вилкой картошку со шкварками, попеременно отправляя вслед за ней то кусочек колбаски, то солёный огурец.

    – А вот и я, – сказал Елизар, подходя к плите и доставая тарелку из шкафа сбоку.

    – Нарисовался, не сотрёшь, – невнятно буркнул Виль с полным ртом.

    – Прожуй! – укоризненно погрозил пальцем Елисей Никифорович.

    Несмеянов закашлялся, и постарался постучать себя по спине.

    – Да я столько не съем, он же здоровый! – неэстетично тыкая пальцем в удивленного шатена, просипел Виль, откашлявшись. – Наверняка ещё и несолёный…

    – А если бы я был больным, съел бы? – прищурившись и усаживаясь рядом с отцом напротив парня, ехидно уточнил Елизар, ставя перед собой глубокую тарелку с дымящейся картошкой.

    Кухня, на которой расположилась эта компания, была очень уютной и большой: пол выложен неброским светло-коричневым ламинатом, даже на вид мягкий угловой диван с бежевой обивкой притулился у стены, окно скрывали белоснежные жалюзи, добротный широкий стол из тёмного дерева стоял посередине комнаты, а вокруг него три табурета на гнутых ножках. Никаких цветочков в горшках, разноцветных полотенец и занавесок с рюшечками. Всё, что ненавидел Виль на кухне у сестры, отсутствовало в этом благодатном уголке.

    – Не-а! Ещё отравлюсь… ты кушай, кушай, не отвлекайся, нам ещё доклад делать! – поставил блондин в известность Елизара.

    – Так! – отец Елизара ударил кулаком по столу. – Вы встречаетесь?

    – Не-ет! – Виль.

    – Да! – шатен.

    – Хм… поставлю вопрос по-другому – вы будете встречаться? – мужчина встал из-за стола и вперил взгляд в Несмеянова. Блондин быстренько прожевал последний огурчик, схватил стакан с чаем и залпом влил в себя.

    – Нет! – уверенно произнес Виль, мысленно хихикая.

    – Почему?! – одновременно с отцом спросил Елизар, хмурясь.

    – Понимаете…

    – У тебя уже есть парень? – Елисей Никифорович кивнул сам себе, тяжело вздохнул и растерянно улыбнулся. – Жаль, а я бы не отказался от такой милой невестки.

    Елизар напрягся, решительно сверкнув глазами и отставив в сторону нетронутую тарелку с картошкой.

    – У меня уже есть любовь всей моей жизни! – добавил Виль, вставая. – Можно мне воспользоваться ванной?

    – Кто он?! – чуть ли не зарычал шатен, вскакивая и опрокидывая табурет.

    – Сядь! – приказным тоном рявкнул его отец, грозно посмотрев на сына. – Ты опоздал, не стоит рушить влюблённую пару, – уже спокойнее закончил он.

    – Эм… Ульянка бы удивилась, узнав, что мы с ней влюблённая пара… – пробормотал Виль, теряясь от отчаянья, плескавшегося в глубине глаз Елизара. – Племяшка моя… четырехлетняя…

    И быстренько выскочил из кухни, направляясь к двери с прибитой картинкой моющегося под душем человечка.

    Раздевшись, парень быстро ополоснулся в душе, вымыл голову (а что теряться, наглеть – так по полной!), перенюхал все пузырьки, залез в навесной шкаф, изучил ассортимент представленных лекарств, «Виагру» не нашел, почему-то расстроился, зато обнаружил пачку презервативов, задумался… спёр один и заныкал в карман своей куртки. Долго искал банный халат, нашёл большое лиловое полотенце и маленькое белое. У большого не понравился цвет… Хотел воспользоваться бритвой, которая лежала на полке упакованная, но не нашел на своём теле лишних волос, снова расстроился.

    Обмотав бедра белым полотенцем, Виль отошёл от зеркала, которое занимало стену напротив, покружился, пришёл к выводу: «а чего они там нового увидят?», и осторожно вышел из ванной, на цыпочках прокравшись к кухне. Дверь была немного прикрыта, а голоса едва слышны. Наклонившись, парень приложил ухо к двери и стал слушать.

    – То, что она согласилась у тебя переночевать, говорит о том, что ты ей понравился! – глухо говорил Елисей Никифорович.

    – Па, ему деваться было некуда, по глазам видел, – вздохнул Елизар, уставившись в стол тяжёлым взглядом.

    – У тебя есть все шансы сделать меня дедушкой!

    – Нет, шансов совсем нет… я гей, па.

    Установилась гнетущая тишина. Только откуда-то из глубины квартиры слышался звук работающего телевизора. Блондин переступил с ноги на ногу, ступни начали подмерзать, но послушать разговор ему очень хотелось.

    – Ах ты, засранец! Зачем девушке голову морочишь? Она знает, что тебе нравятся… парни? – голос мужчины был напряжён, но особой злости не чувствовалось.

    – Знает, – как-то потерянно пробормотал шатен, падая головой на сложенные на столе руки. – Па, Виль мальчик! Понимаешь, не девочка!

    – Не говори ерунды! У меня что, глаз нет? Милая, красивая, добрая девушка! И если ты её бросишь, я с тебя шкуру спущу! Нет, повторно в армию отправлю, пусть научат уму-разуму. Оболтус!

    – Я не могу его бросить, он ещё со мной и не встречается! – зло рыкнул Елизар, вставая. – Ладно, пойду посмотрю, не утонул ли…

    Виль понял, что пора явить свой облик народу. И явил…

    Распахнув кухонную дверь, блондин, поддерживая на бедрах полотенце, помахал застывшим Елизару и Елисею.

    – Мне бы футболку… длинную, халата в ванной не было и, если не жалко, тапочки… можно носки, но не колючие! – смущённо сказал он, рассматривая композицию «Ледяная ошарашенность».

    – Виль, у вас полотенце с груди съехало, – резко зажмурившись, пробормотал Елисей Никифорович. Елизар же, наоборот, уставился во все глаза, жадно скользя взглядом по бледной коже груди, съёжившимся розовым соскам, плоскому животу, длинным ногам, полотенцу…

    – Оно до неё не дотянулось, – покраснев от такого внимания, ответил Несмеянов. – Елисей, простите, не знаю, как по отчеству, я же говорил, что не девочка, я – мужчина! Хватит отворачиваться, я теряюсь…

    – Но… возможно, у тебя они… – палец мужчины наугад ткнул в направлении груди блондина. – Ещё не выросли! Не расстраивайся, это бывает, капусту ешь вилкАми… или ящиками…

    – Чёрт! Мне вам что, член показать? – крикнул Виль, уже раздражаясь.

    – Покажи! – выдохнул Елизар, для достоверности ещё и махая головой.

    – Н-не надо, я… а ты точно мальчик? – Елисей Никифорович открыл один глаз, поводил зрачком из стороны в сторону и снова прикрыл.

    – Точнее не бывает, сам постоянно удивляюсь, смотря в зеркало, – буркнул Виль. – Так что насчет ночной одежды?

    – А Елизар гей! – сдал сына с потрохами добрый родитель.

    – Сочувствую вам…

    – Ему парни нравятся, – решил утвердить позиции мужчина. – А ты парень!

    – Было бы хорошо, если бы ему парень нравился, а не парни, – припечатал Несмеянов, уже основательно замёрзнув.

    – А это ничего, что я здесь стою? – спросил уже пришедший в себя Елизар.

    – Можешь лечь, кто ж мешает? – хмыкнул блондин, ежась. – Я замёрз. Елисей, а вас не расстроило, что он, – палец Виля указал в сторону шатена. – Гей?

    – Да не очень. У нас в гарнизоне чего только не было, – усмехнулся мужчина, вставая. – Елька, одень мальчика, перестели кровать и ложитесь спать. Уже поздно, а тебе утром в институт.

    – Есть, сэр! – шутливо отсалютовал рукой. – А можно не одевать?

    – Разговорчики в строю!

    Елизар шустро подхватил Виля под руку и утянул в свою комнату. Та была оформлена с претензией на шикарность. Красивый лепной потолок (Виль обзавидовался), просторная «пятизвёздночная» кровать укрыта тёмно-синим покрывалом, в воздухе пахло чем-то хвойным, но очень приятным, компьютерный стол находился рядом с окном, тяжёлые синие шторы раздвинуты, а нахалка-луна без зазрения совести заглядывала в комнату. Стены украшены штукатуркой цвета слоновой кости с двойным широким золотистым ободком у потолка, светлые деревянные полы покрыты прозрачным лаком. В общем, блондин решил, что останется здесь на ПМЖ… только хозяина выгонит!

    Внимательно осмотрев стройное тело блондина, парень подобрал ему на бедность вещи из своего шкафа.

    «Надо отдать ему должное, не поскупился, сволочь! – думал Виль, рассматривая футболку пятидесятого размера (блондин носил сорок четвертый), шерстяные носки (колючие) и трусы (семейные в красный горошек). Парень утонул. Зато свободно и практически ничего не видно. Короче, во всём можно найти что-то хорошее, главное – хорошенько поискать. – Блин, закопать бы эти трусы на заднем дворе вместе с их модельером!»

    Пока Елизар отсутствовал (Виль предположил, что тот пошёл смывать свои грешки), блондин включил компьютер, притащил из коридора «пострадавший в бою» пакет, забрался с ногами в компьютерное кресло и, закусив губу, принялся печатать доклад, обложившись учебниками.

    Сколько прошло времени, парень не знал, очнулся только тогда, когда услышал неуверенное:

    – Ты здесь?

    «Нет, блин, я тень отца Гамлета, не видишь? Шухарюсь!» – подумал Виль, усмехнувшись про себя.

    – А ты? – так же тихо поинтересовался блондин.

    Тишина.

    – Виль, ты спать собираешься ложиться? Постель расстилать? – в голосе Елизара послышалось предвкушение.

    – А где ты собираешься спать? – с показной суровостью, едва сдерживая смех, спросил блондин.

    – В кровати,– уверенности в голосе шатена поубавилось.

    – В зале?

    – Здесь!

    – А я? Учти, я гость, меня нельзя класть абы где! – Виль нажал на печать, следя за распечатывающимися листами. Доклад готов, можно и на боковую.

    – Ты будешь спать со мной,– Елизар вошёл в комнату. У Несмеянова чуть сердце не отказалось работать, остановившись и тут же застучав с удвоенной силой. Капельки воды блестели на широкой груди, влажные волосы придавали шатену залихватский вид, чёрные боксеры и… все!

    «Он меня что, соблазнить решил? – сглотнул Виль, не сводя широко распахнутых глаз с парня напротив. – Поздравляю, ещё немного – и соблазнюсь! Себе на погибель…»

    – Елизар, иди ты… в зал!

    – Там отец спит.

    – Но у него же есть своя комната? – блондин уже всё разведал, даже заглянул.

    – А он всегда спит в зале, когда выпьет!

    – Так он же не пил?..

    – Сейчас налью ему…

    Ещё немного поспорив, парни замолчали, сверля друг друга непримиримыми взглядами.

    – Виль, вот скажи честно, я тебе не нравлюсь? Почему ты так себя ведёшь?

    – Нравишься, – блондин решил: «а чего скрывать?». – Только я никогда не стану встречаться с человеком, который сразу же тащит меня в кровать! Где встречи при луне… – Виль на секунду замолчал, покосившись в окно. – Где ухаживания? Цветы? Заверения в вечной любви, моё имя краской на асфальте?

    – Виль, ты больной? Это уже не лечится? – ошеломлённо выдохнул Елизар.

    Блондин надулся, соскальзывая с кресла. Широкая футболка сползла с плеча, оголив его. Елизар вспыхнул, судорожно сглотнув.

    – Что, всё так плохо? – зло рыкнул Виль. – Не волнуйся, у меня ещё где-то остались ресурсы… например, в левой пятке!

    Шатен молча развернулся и вышел из комнаты. Больше он не возвращался.

    Виль с удобствами расположился на кровати, стараясь не думать, что поступил очень глупо, и уснул. В шесть утра встал, прокрался в ванную, натянул свои вещи, схватил куртку и осторожно, едва ступая, пошёл к выходу.

    – Уже уходишь? – раздавшийся за спиной голос Елисея Никифоровича заставил парня подскочить на месте и обернуться.

    – Простите, но мне нужно ещё домой заехать и в институт,– покаялся Виль, наклоняясь, чтобы обуться.

    – Ты ещё вернёшься?

    – Не знаю, Елисей, не знаю…

    ***

    – Ну и зачем ты его отпустил? – когда за Вилем закрылась дверь, спросил Елисей Никифорович, не оборачиваясь.

    Из зала вышел полностью одетый Елизар, чему-то улыбаясь.

    – А я и не отпускал. Теперь он от меня никуда не денется. Сам же говорил, что нужно добиваться своей второй половинки. Вот я и буду добивать... ся!