Текст книги "Интересная болезнь (СИ)"

Автор книги: OLGA-OLGA

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Звонок сотового телефона заставил спящего мужчину резко подскочить на кровати и смачно выругаться. Часы на прикроватной тумбочке показывали шесть утра.

      – Кто хочет стать моим внеплановым пациентом на кастрацию? – хриплым ото сна голосом поинтересовался он, привстав и облокотившись на подушку, прижимая телефон к уху.

      – Не я, – нерешительный ответ, а после тяжёлый вздох. – Демченко, это ты?

      – Нет – дедушка Ленин! – раздражённо ответил мужчина, усиленно пытаясь вспомнить, где уже мог слышать этот голос.

      – Сашка, это Симонов тебя беспокоит, – пояснили в трубку, – ну, мы ещё с тобой девять классов в школе проучились.

      Александр Васильевич Демченко нахмурился, свободной рукой почесав свой лоб. С Валентином Симоновым они никогда не были друзьями, и с чего вдруг тот решил позвонить, было непонятно.

      – Что–то случилось? – осторожно поинтересовался мужчина, принимая сидячее положение и двумя пальцами сжав внезапно зачесавшийся нос. В его голове мелькнула мысль: «либо напьюсь, либо огребу».

      – Ну… понимаешь… ты же врач? – собеседник как–то неуверенно шмыгнул носом, словно сам себе не верил, что таковые вообще существуют.

      – В некотором роде да, – ответил Демченко, с тоской глядя в ещё тёмное окно, не занавешенное шторами. Ему ужасно хотелось спать, ведь лёг мужчина только три часа назад – просматривал литературу, освежая память перед операцией, назначенной на понедельник.

      – В каком роде? – не понял Валентин.

      – В мужском, блин, – рассерженно буркнул Александр, подтягивая к себе ноги и усаживаясь «по–турецки». Он уже понял, что доспать ему не удастся, и во всём виноват бывшая гроза школы, постоянно придирающийся к нему, забитому очкарику.

      – Хм, я бы удивился, если бы в женском, – Симонов хмыкнул и тут же продолжил: – У меня проблемка…

      Валентин Георгиевич Симонов – владелец небольшой фирмы по ремонту и отделке квартир – никогда в жизни не болел. Даже насморка не было. И сейчас, на пороге тридцатилетия, он не знал, как объяснить собеседнику свою проблему, да и стыдно было как–то.

      – Собака заболела, кошка рожает, морская свинка подхватила морскую болезнь? – язвительно поинтересовался Демченко и лениво потянулся, запуская свободную руку в свои короткие тёмно–русые волосы, приводя их в ещё больший беспорядок.

      – У меня нет собаки, – донёсся до него приглушённый голос. Казалось, что мужчина на том конце трубки тяжело дышит, стараясь делать это незаметно для собеседника. – Говорю же, проблема у меня!

      – От тебя по жизни одни проблемы, – тихо буркнул Александр, но тут же продолжил громче: – Валентин, я ветеринар, и если проблема у тебя, а не у твоего четвероногого друга, ничем не могу помочь.

      – Да какая разница, – словно отмахнулся Симонов. – Я не могу обратиться к другому врачу…

      – Это ещё почему? – Демченко отставил от уха трубку и удивлённо на неё посмотрел, словно та должна была знать ответ на этот вопрос. В трубке что–то монотонно бурчало, поэтому пришлось вернуть её обратно, чтобы не упустить сути разговора.

      – … и мне как бы неловко, я уже пять дней не могу… ну, это…

      – Не стоит, что ли? – предположил Александр, язвительно ухмыльнувшись.

      «Так тебе и надо!» – подумал про себя он, уже не так остро реагируя на раннюю побудку.

      – С ума сошёл? – рыкнул Валентин. – У меня стоит!

      – В данный момент? – профессионально–безразличным тоном поинтересовался русоволосый мужчина, разворачиваясь к прикроватной тумбочке и беря узкие очки. Надев их, он указательным пальцем прижал дужку к переносице и приготовился слушать душещипательную историю.

      – Нет, сейчас у меня при всём желании не встанет, – Симонов горестно вздохнул и кхекнул.

      – Импотенция может появиться у мужчины в любом возрасте, этого не стоит стесняться, – как душевнобольному, тихим и проникновенным голосом ответил Демченко. Губы мужчины растянулись в удовлетворённой улыбке, а взгляд ненароком упал на собственную эрекцию, в данный момент распирающую пижамные брюки.

      – Да просраться я не могу!!! – заорала трубка голосом Валентина, от неожиданности заставив Александра резко выпустить её из пальцев и уронить на одеяло, сбившееся за ночь.

      Подняв потерянное, ветеринар вновь приложил телефон к уху и что было сил рявкнул:

      – Теперь я понимаю, почему ты именно мне позвонил! Как назвать индивида, позвонившего в шесть часов утра, в воскресенье, чтобы сообщить о собственном запоре?! Только козёл!

      – Тише, тише, не кипятись, – примирительным тоном продолжил диалог Симонов. – Мне серьёзно нужна твоя помощь!

      – Почему моя–то? – Демченко привстал и обернулся, чтобы приподнять подушку, на которую тут же откинулся спиной, издавая стон блаженства.

      – Ты чем там занимаешься? – подозрительно поинтересовались у мужчины.

      – Пытаюсь не уснуть во время нашего плодотворного общения. А ты? – улыбнулся Александр и стал рассматривать собственную руку. «А ногти не мешало бы постричь», – подумал он.

      – В туалете обживаюсь, – засопели обиженно.

      – Ясно. Что ж, как очень сердобольный человек, проникшийся твоей, несомненно, глобальной проблемой, – на предпоследнем слове ветеринар не смог сдержать сарказма, – окажу первую помощь пострадавшему. Записывай!

      – Саш, ты издеваешься? Ладно бумага – журнал с анекдотами уже пять дней занимает почётное место на крышке моего унитаза, – а чем я писать–то буду?!

      – Н–да, дела… тогда запоминай. Для нахождения истоков твоей болезни необходимо сделать рентгеновское исследование брюшной полости, сдать анализ крови…

      – А что–нибудь не столь глобальное? – засопел в трубку Валентин.

      – Да ты хоть понимаешь, что для точного анализа ситуации мне нужно узнать рацион и возраст животного?! – вновь начал раздражаться Демченко.

      – Это мой, что ли? – уточнил мужчина. – Через неделю тридцать исполнится, пицца.

      – Что «пицца»? – не понял ветеринар и почесал кончик носа.

      – Ты же сам спросил «какой ваш рацион, животное?» – передразнивая интонации одноклассника, заявил Валентин. – Вот я и отвечаю – «пицца».

      – Что, всегда? – ужаснулся русоволосый, неосознанно обхватывая свободной рукой свой живот.

      – Не–а, иногда пельмени варю!

      – Кошмар! У тебя неправильное кормление. Причина твоего запора может крыться в заболевании прямой кишки, печени, почек, ануса! Могла воспалиться простата, в конце концов! У тебя есть неврологические проблемы? – сел на своего любимого конька Александр, размахивая в воздухе указательным пальцем.

      – Кажется, вот–вот начнутся, – тихо ответили в трубке и закашлялись.

      – Ой, прости, увлёкся, – покаялся Демченко. – В общем, попробуй с малого: используй вазелиновое масло и клизму: вполне возможно, что в кишечнике скопилось много осколков костей.

      – Кого? – опешил Симонов. – Открою тебе один секрет – в пельменях нет костей… их вместе с мясом перемалывают…

      Александр сильно сжал трубку одной рукой, а другой вцепился в край одеяла. Сделав глубокий вдох, он попытался унять злость, клокотавшую в груди.

      – Между прочим, – сквозь зубы прошипел мужчина, – я ветеринар, я коням и коровам под хвосты заглядываю!

      На другом конце трубки поперхнулись воздухом.

      – Меня мало волнуют твои физиологические предпочтения, – начал Валентин, а до Демченко дошло, что сейчас имеет в виду его бывший одноклассник. Зарычав, он обложил Симонова такими оборотами родного и могучего, что у последнего загорелись уши. Напоследок он припечатал:

      – И никакого сухого корма!

      – Надеюсь, ты сейчас говорил о «ролтоне», – хрюкнул, подавившись смехом, Валентин и отключился.

      ***

      В течение всего воскресенья Симонов уже несколько раз звонил «своему» доктору, чтобы отчитаться о проделанных процедурах и пожаловаться на отсутствие аппетита и вздутие живота.

      Звонок в десять вечера стал последней каплей!

      – Чтоб ты усрался! – в сердцах заорал Александр, одновременно прижимая трубку к уху и дуя на ладонь. Удар по поверхности стола стоил мужчине треснутой тарелки и перевёрнутой сахарницы.

      – Не поверишь, сам об этом мечтаю, – раздражённо ответил Валентин.

      – Кем является самоубийца, давший тебе мой номер? – продолжал бушевать ветеринар. Его уже не только трясло, а штырило, колбасило и колотило! Мужчина давно порывался отключить телефон и насладиться единственным выходным, но ему должны были позвонить, и важность разговора – единственное, что сдерживало от совершения этого поступка.

      – Денис Усольцев, он у меня работает, – сдал сотрудника Валентин.

      – Ага, значит стерилизация кошки откладывается! Да она ему такой приплод принесёт – топить заколебается!

      – Лично поучаствуешь? – подколол Симонов. – Саш, клизма помогла, в туалет я сходил…

      – Это очень странно, так как дерьма в тебе не уменьшилось!

      – Так вот, – уже не так миролюбиво продолжил Симонов, – я боюсь, что эта ситуация может повториться. Что нужно сделать, чтобы подобной неприятности не случилось?

      – Ах, неприятности? – шипел сквозь зубы ветеринар, проклиная свою работу, Усольцева и бывшего одноклассника с его запором. Внезапно его осенило. Растянув губы в немного безумной улыбке, мужчина прижал трубку к уху плечом и потёр свободные ладони. «Месть, месть, месть!» – билось в его голове. – Валя, а ты знаешь, что если это повторится, то придётся удалять твой толстый кишечник вместе с его содержимым?

      Установившаяся тишина и тяжёлое сопение были музыкой для ушей Демченко.

      – Кхм, и что же делать? – ещё не паника, но близкое к ней ощущалось в голосе Валентина.

      – Трахаться с мужиком! В пассивной роли! Месяц!

      – Как часто? – деловито поинтересовался Симонов. А Александр поперхнулся будущей фразой.

      – Эм, не реже, чем один раз в три дня, – осторожно ответил ветеринар, округлившимися глазами уставившись на закипающий чайник.

      – Понял, – и Валентин отключился, больше не позвонив «доктору» ни ночью, ни утром, ни в ближайшие несколько недель.

      ***

      Заложив руки за спину и расставив ноги по ширине плеч, Валентин Николаевич Симонов стоял у окна и рассматривал подъезжающие к зданию конторы грузовые «газели» со строительными материалами. Он уже два дня не мог спокойно работать, мысленно возвращаясь к последнему разговору с Александром Демченко. Мужчина никогда раньше не интересовался, так сказать, «обратной стороной жизни». Он знал, что существуют люди, интересующиеся своим полом, их даже ещё как–то называют… Нахмурившись, голубоглазый блондин попытался вспомнить как.

      – Точно! – ударив себя ладонью по лбу, воскликнул он. Дней пять назад он краем уха слышал по телевизору, что в какой–то стране либо обязали, либо собираются обязать заставить мальчиков переодеваться в женские вещи и целый день ощущать себя «в шкуре» противоположного пола. Так сказать, проникнуться проблемами сексуальных меньшинств. Он ещё тогда опешил – неужели тамошнему правительству заняться больше нечем, чем с детства портить молодёжи жизнь?

      «Девчонкам ещё ничего, им в брюках ходить привычно, а пацанам? Каково это целый день в юбке дефилировать? Неудобно, не говоря уже о том, что снизу поддувает!»

      «Геи» – слово–то какое необычное. Почему–то на ум сразу приходит воспоминание об Олимпе и богах. Гея – кажется так звали одну из богинь. «Интересно, а она имеет какое–нибудь отношение к… этим?» – подумал Валентин, тут же сплюнув, поняв, какие глупые мысли лезут в голову.

      Развернувшись, Симонов подошёл к своему столу и открыл первый ящик, доставая плитку горького шоколада. Разворачивая обёртку, мужчина отодвинул кресло и присел. Блондин два месяца назад бросил курить, поэтому шоколад стал постоянным спутником в его холостяцкой жизни.

      «Интересно, а в нашем городе геи существуют? – подумал он, тщательно обсасывая шоколадный кусочек. – Ведь должны же быть какие–то специализированные клубы? – но признаваясь самому себе, Валентин опасался таких учреждений. Не потому, что кто–то может его увидеть или узнать. Симонов жил теми же убеждениями, что и Коко Шанель: «Мне плевать, что вы обо мне думаете. Потому что я не думаю о вас вообще». Он не хотел доверять свой зад первому попавшемуся мужику.

      Валентину Симонову даже было интересно – а как это, с мужиком? Ведь это же как самого себя трогать. Никакого эстетического удовольствия. Внезапно в голове мужчины возникла картинка, как он вантузом унитаз прочищал.

      – Ха, вот что–то похожее! – засмеялся он, отправляя в рот последний кусочек шоколада.

      – На что похожее? – раздался приятный баритон от двери. В кабинет походкой опасного зверя вошёл Ярослав Трофимов, вечный конкурент и очень большая заноза в заднице Валентина. Вот уже месяц, как этот жгучий брюнет каждый вечер появляется в его кабинете с предложением о продаже компании Валентина. Хотя, стоит признать, деньги обещает очень приличные. Да и менять ничего здесь не собирается, даже всех сотрудников намеревается оставить на своих местах. Симонов не понимал, зачем мужчине это нужно, но уже был склонен согласиться.

      – Проходи, заноза, – вздохнул Валентин, вставая и протягивая руку для приветствия. – Ты всё с тем же?

      – Нет, я просто хочу выпить твоего знаменитого кофе, – ехидно усмехнулся брюнет, сузив ярко–зелёные глаза. Одет мужчина был в элегантный чёрный костюм, в данный момент пиджак был расстёгнут, демонстрируя голубую рубашку без галстука.

      Валентин рассмеялся и, нажав на кнопку, попросил секретаршу принести две чашки кофе.

      Дожидаясь угощения и усевшись обратно на своё рабочее место, владелец строительной компании внимательно рассматривал мужчину напротив. Стильная короткая стрижка, волевой подбородок, небольшой шрам на виске, прямой нос, высокая фигура, узкие бёдра… когда взгляд опустился в район паховой области, раздался неуверенный смешок Трофимова.

      – Ты чего меня так внимательно рассматриваешь, будто прикидываешь мою стоимость на рынке рабов? – поинтересовался он, присаживаясь в кресло для посетителей. Блондин вздрогнул, внезапно покраснев, поняв, куда свернули его мысли.

      «А почему бы и нет? – рассердился на себя мужчина. – Не в клубе же себе проститутку–мужика искать? Подхвачу ещё каких насекомых, всю жизнь на дихлофос работать буду!»

      Только помимо согласия Ярослава нужно было кое–что ещё уточнить. Взгляд Валентина устремился на безымянный палец правой руки брюнета. Помимо золотой печатки, там ничего не было.

      – Я не женат, – удивлённо произнёс Трофимов, откинувшись на спинку кресла и закидывая ногу на ногу. – Позволь поинтересоваться, с чем связан твой интерес?

      Тут в дверь постучали и вошла молодая женщина примерно тридцати пяти лет, удерживая в руках поднос с двумя чашками дымящегося кофе, сахарницей, салфетками, пиалой с печеньем и пакетиком сливок. Валерия Дмитриевна уже знала, что друг шефа обожает этот молочный продукт.

      Благодарно кивнув секретарше, которая поставила поднос на стол начальника, Валентин задумался, как бы издалека начать странный разговор. Когда за женщиной закрылась дверь, а Ярослав поднялся, забирая свою порцию бодрящего напитка, Симонов перевёл смущённый взгляд на конкурента и быстро, чтобы не передумать, выдал:

      – Яр, как ты относишься к геям? – и тут же чуть не завыл в голос. «Идиот, и это называется «издалека»?»

      Трофимов, который в этот момент как раз сделал глоток кофе, поперхнулся и закашлялся, украсив свой костюм несколькими коричневыми пятнами. Осторожно поставив чашку на поднос, мужчина медленно взял белую бумажную салфетку и вытер губы.

      – А с чего ты взял, что я к ним отношусь? – несколько секунд спустя поинтересовался он, впившись немигающим взглядом в покрасневшего от смущения Валентина.

      – Блин, Яр, тебе же нужна моя контора и я вместе с ней? – разозлившись на себя и свою реакцию, чуть не закричал блондин, сжимая под столом руки в замок.

      Кивнув, Трофимов усмехнулся.

      – Да, от тебя бы я не отказался, – мурлыкающие нотки в словах мужчины ввели Валентина в ступор.

      – Что? – прохрипел он, расстёгивая верхнюю пуговицу на своей бежевой рубашке.

      – Говорю, ты отличный работник, не хотелось бы лишаться столь ценного кадра, – пояснил Ярослав, забирая чашку и возвращаясь в кресло.

      – И ты на всё согласен, чтобы подмять под себя мой бизнес? – тихо прошептал Симонов, заёрзав на стуле. Ему хотелось курить, а ещё одной шоколадки в столе не было.

      – «Подмять под себя», – будто смакуя фразу и прикрывая глаза, повторил брюнет. – Да!

      Это твёрдое «да» решило всё.

      – Трахни меня! – словно прыгая с огромной высоты в воду, Валентин затаил дыхание, следя за лицом мужчины.

      – Что, прости? – не сразу понял Ярослав.

      – Мне нужно, чтобы один раз в три дня ты запихивал свой член мне в зад в течение одного месяца. Тогда моя фирма станет твоей.

      Трофимов резко подался вперёд, тем самым чуть не испугав вздрогнувшего Валентина.

      – Зачем тебе это нужно? – облизнув губы, произнёс брюнет, ставя чашку на пол и вставая.

      – Если не согласен, я сделаю это предложение кому–нибудь другому, – неуверенно пробормотал Симонов, не сводя глаз с потемневшего лица подошедшего вплотную мужчины. Между ними был лишь стол, только вот блондину он не казался серьёзным препятствием.

      – Значит, – яростно начал Трофимов, – если бы на моём месте сейчас находился кто–то другой, ты бы ему сделал такое «предложение»? – словно выплюнул он, сжимая пальцами край стола.

      – Ну, не каждому…

      – Я согласен, – внезапно успокоился Ярослав, разворачиваясь в пол–оборота и подтянувшись на руках, усаживаясь прямо на стол, сдвигая документы в сторону. – Начнём прямо сейчас?

      – Ч–что? – сглотнул Симонов, рассматривая бедро напротив, обтянутое чёрной тканью. В горле пересохло, от чего кофе был тут же допит одним глотком.

      Неприятно рассмеявшись, брюнет закрыл глаза и глубоко вдохнул. Казалось, что мужчина пытался взять себя в руки не разорвать Валентина на мелкие кусочки.

      – Трахаться где будем? – хрипло пояснил «друг», снимая пиджак и раскладывая его на своих коленях. – Здесь? У тебя? У меня?

      Валентин поставил пустую чашку на стол и решительно поднялся. «Какого хрена я веду себя как девственница в первую брачную ночь?» – подумал он, обходя стол и кивком головы говоря Ярославу следовать за ним.

      Спустившись по лестнице со второго этажа, Симонов, ни разу не обернувшись и кивнув рабочим на выходе, широким шагом направился к своему внедорожнику. Сняв сигнализацию, мужчина устроился на водительском сидении и только тогда оглянулся. Трофимов как раз разворачивал свой чёрный «Хаммер», чтобы через полминуты посигналить позади машины блондина.

      Лето было и не жарким, и не холодным. В открытое боковое стекло дул свежий воздух, охлаждая горящее лицо Валентина. Только сейчас до него стало доходить, на что он подписался. Вот как у них ЭТО будет происходить? Ведь даже малейшими аспектами гейской жизни Симонов не успел поинтересоваться.

      «Приму душ, сделаю клизму, смажу зад вазелином, и всё будет шоколадно, – думал он, сворачивая к двухэтажному дому, полностью принадлежавшему ему. – Ага, шоколадно… – нервно хихикнув, Валентин припарковался и вышел из машины.

      – А ты неплохо устроился, – раздался рядом с ним мурлыкающий голос Ярослава. Дорожка из красного кирпича начиналась сразу от дороги, небольшие ухоженные кусты сирени окружали светло–коричневое здание, а территория вокруг пустовала.

      – Сам строил, – зачем–то похвастался Валентин, закусывая губу. – Пошли.

      В доме блондин разулся, указав Ярославу направление в сторону кухни, и вбежал по ступенькам наверх. В ванной он быстро разделся и, включив тёплую воду, встал под душ. Мысли разбегались, не задерживаясь на чём–то одном. Натирая своё тело мочалкой, Валентин попытался оценить себя с точки зрения мужчины «не той ориентации». Длинные ноги, правда, немного «колесом», узкая талия, родинка на бедре, безволосая грудная клетка, тёмные волоски в паху, кудрявые…

      – Блин, да что здесь может нравиться? – выдохнул он, сильнее наклоняясь, чтобы рассмотреть родинку.

      – Очень многое, – раздалось от двери.

      Валентин дёрнулся, роняя мочалку, и выпрямился, не пытаясь прикрыться.

      – Что, например? – скрещивая руки на груди, спросил он. Мужчина очень надеялся, что за потоками воды не видно его вновь порозовевших щёк.

      Ярослав бесшумно прошёл по синим плиткам, останавливаясь рядом с широкой ванной.

      – Почему не душевая кабинка? – слишком хрипло произнёс он, почти чёрными глазами лаская каждый участок обнажённого тела Валентина. Как давно он об этом мечтал? Месяц? Два? Как они познакомились?

      – Ярик, позволь представить тебе моего друга, – произнёс за спиной голос Серёги, на дне рождения которого я сейчас находился. – Валентина Симонова.

      Лениво обернувшись, я чуть не уронил стакан с пивом. На меня смотрели самые красивые в мире голубые глаза с очень симпатичного лица. А вкупе с блондинистой головой, ямочками на щеках, сверхударной улыбкой и стройным, подтянутым телом, облачённым в дизайнерские порванные джинсы и голубой джемпер, – я «поплыл».

      Серёга, видимо заметив мои заблестевшие глаза и явно шкурный интерес, отрицательно покачал головой, жестом руки показывая, что голову мне оторвёт.

      Весь вечер я крутился рядом с ним, предлагая выпить (пытаясь споить), сыпал шутками (уже себя отвлекал от желания коснуться этого мужчины). Когда я вечером предложил отвезти Валентина домой, на меня в шоке посмотрел не только он, но и половина приглашённых. Ну и что, что я выпивши, такси найму!

      Мягко (я на это надеялся) мне улыбнувшись, блондин отрицательно покачал головой и вызвал такси сам! Как же я был зол в тот момент!

      После того как мужчина моей мечты ушёл, пожав мне на прощание руку, подошёл Серёга с нотациями о невозможности сбить с пути истинного натурала и бла–бла–бла.

      Скрипнув зубами, я тоже попрощался с именинником.

      В течение нескольких дней я собирал всю информацию на Валентина Симонова. И чем больше я узнавал, тем сильнее хотел заполучить его, единолично присвоить, ворваться в его жизнь и остаться в ней навсегда. Представьте моё удивление, когда узнал, что тот занимается тем же бизнесом, что и я, только в гораздо меньших объёмах. План в голове созрел мгновенно.

      Я видел, что Валентин злится, в очередной раз отказывая мне в продаже своей фирмы, но ничего не мог с собой поделать.

      Однажды увидел, как он сажает себе в машину пышногрудую шатенку... Ревность. Яростная, всепоглощающая ревность. Страстное желание прямо здесь и прямо сейчас вырвать из когтей этой девицы Валентина. А ещё – досада на то, что нельзя наплевать, заключить в объятия и укрыть от всего мира, спрятать ото всех... То, что у «моего» Валентина есть своя личная жизнь, слишком обескуражило, заставив злобно скрипнуть зубами и в бессилии сжать кулаки.

      Как дурак я весь вечер и полночи простоял рядом с его домом, наблюдая за горевшим в окне на втором этаже светом. Лишь когда в три часа ночи хлопнула входная дверь и Валентин проводил дамочку к подъехавшему такси, смог вздохнуть более спокойно. На ночь оставляют только важных…

      Когда он предложил мне трахнуться, я сразу не поверил. Неважно, зачем это ему было нужно, бесило только то, что всё равно, кто.

      И сейчас, глядя на совершенное тело под струями воды, шум в голове нарастал, а в паху становилось так жарко, что эрекция грозила просто разорвать брюки.

      И в тот момент я пообещал себе, что сделаю всё для того, чтобы этот месяц превратился в долгие годы… в идеале – во всю оставшуюся жизнь!

      – Люблю большие размеры, – улыбнулся Валентин, разворачиваясь под вспыхнувшим взглядом Ярослава к стене.

      – У меня большой, – у Трофимова перехватило дыхание. Вид твёрдых обнажённых ягодиц, между которыми ему предстоит скоро очутиться (главное, чтобы это был не сон), сводил с ума. Картинки – одна пошлее другой – калейдоскопом мелькали в голове, а рука уже тянулась к чужому бедру, чтобы сжать, погладить, поставить метку.

      Огромным усилием воли Ярослав поборол немедленное желание тела валить и трахать. Вместо этого он стал медленно расстёгивать пуговицы на рубашке.

      – Яр, если ты решил присоединиться – я против! – донёсся до затуманенного мозга брюнета голос Валентина.

      – Почему? – уже снимающий брюки мужчина замер. Холодок прокатился по спине, заставив его поёжиться.

      «Неужели передумал? – мелькнула паническая мысль в его голове. – Нет!»

      – Дай мне домыться, я выйду через пятнадцать минут. Моя спальня дальше по коридору, – вернул блондин Ярославу возможность дышать.

      Кивнув, мужчина наклонился и, поддерживая оставшиеся без ремня брюки, вышел из отделанной тёмно–синим кафелем ванной.

      За оставшееся время Валентин сделал все запланированные процедуры, обернул полотенцем бёдра и, тяжело вздохнув, медленно открыл дверь.

      В спальне горел приглушённый свет ночника. Широкая кровать была разобрана, а Ярослав, полностью обнажённый и в полной боевой готовности, сидел на краю, широко расставив ноги.

      – У тебя стоит? – ошарашенно выдохнул Валентин и потерял полотенце, так как руки от удивления разжались.

      – А у тебя нет, – разочарованно и сипло ответил брюнет, вставая.

      – А должен?

      – Хм, Валь, для чего ты предложил мне себя? – подходя к поёжившемуся от свежего воздуха, проникающего в открытую створку пластикового окна, блондину, поинтересовался Ярослав.

      – Это личное. Приступай, – Симонов обошёл ошарашенного Ярослава и, забравшись на кровать, встал в коленно–локтевую позу.

      – Да, то, чем мы сейчас станем заниматься, к «личному» не имеет ну никакого отношения, – прошептал мужчина и подошёл к напряжённому Валентину. – Мне нужно тебя подготовить, – жадно рассматривая поблёскивающий, уже смазанный анус, выдохнул он.

      – Я уже подготовлен, – хоть Симонов и храбрился, но неуверенные нотки проскальзывали в его словах.

      – Без растяжки, да ещё и девственника…

      – Я не девственник! – крик Валентина ударил по ушам вмиг замершего Ярослава, рождая всепожирающую ревность. – У меня были женщины, – продолжил тот уже тише.

      – А мужчины? – с трудом заставив взять себя в руки, прошептал брюнет.

      – Нет, и можно подумать – у тебя были, – ответ Симонова словно скинул тяжёлый груз с плеч Ярослава. Тело расслабилось, а руки потянулись к упругим ягодицам.

      – У меня были, – честно ответил Трофимов, кончиками пальцев касаясь напряжённой поясницы. – И для меня быть у тебя…

      – Если скажешь, что для тебя это честь – вручу медаль и выгоню на улицу! – рыкнул Валентин, поворачивая голову в сторону сосредоточенного мужчины. Почему–то мысль о том, что у Ярослава уже был подобный опыт, ему не понравилась.

      – Я быстро схожу в душ и вернусь, – пробормотал брюнет и выскочил из комнаты. Ярослав понял, что если немедленно не снять напряжение, то он кончит ещё «на подходе».

      Его не было десять минут. За это время Валентин пять раз передумал, два раза надел и снял трусы, один раз проголодался и, наконец, успокоившись, лёг спиной на прохладную простынь, закрыв глаза.

      – Спишь? – долетел до него разочарованный голос Ярослава. Открыв глаза, блондин стал рассматривать стоящего в дверях мужчину с влажными волосами и немного опавшим членом. Хотя чем дольше он смотрел, тем сильнее наливалось мужское достоинство.

      – И это всё в меня? – запоздало ужаснулся Валентин, сдвигая вплотную ноги.

      – В тебя, – кивнул брюнет, демонстрируя в руках баночку с вазелином. – Прости, ничего другого не нашёл.

      – Сказал же, я им уже смазался!

      – А я ещё нет, – Ярослав быстро подошёл к кровати, вставая на неё одним коленом. Член гордо топорщился, но мужчина уговаривал себя не торопиться.

      «Какая же у него гладкая кожа, – думал Трофимов, лаская взглядом лицо Валентина. – Прямо светится, а волосы такие шелковистые, глаза ярко–голубые, аппетитные губы, просто созданные для поцелуев… моих поцелуев! Мой!»

      Потянувшись вперёд, Ярослав уже хотел коснуться чуть приоткрытых губ, но был остановлен чужой ладонью.

      – Ты чего это собрался делать? – с подозрением прошептал Валентин, круглыми глазами уставившись в покрасневшее лицо брюнета.

      – Хочу поцеловать, – хрипло.

      – Зачем? – недоумённо.

      – Позволь мне… я хочу доставить тебе удовольствие, – Ярослав обхватил запястье блондина рукой и, не отводя взгляда, медленно втянул в рот указательный палец Валентина. Тот охнул, цепляясь пальцами второй руки за простынь. Внезапная дрожь пронзила всё его тело, когда брюнет потянулся вперёд и зубами осторожно прикусил мочку уха. Губы чуть смяли плоть, а язык скользнул внутрь, вылизывая.

      – Ах…

      – Хороший мой, – прошептал Ярослав, наваливаясь на распростёртое под ним тело всем своим весом, вдавливаясь твёрдой плотью, ёрзая, терзая ухо, а потом уже и шею. Валентин ничего не мог с собой поделать: тихие стоны и лёгкие всхлипы так и срывались с его губ, когда брюнет, обхватив и сжав его член рукой, начал двигать ею вверх–вниз, ощущая, как становится в боевую стойку чужое достоинство.

      Ярослав поцелуями спустился к подрагивающему животу, скользнул языком в пупок, чуть прикусил приятно пахнувшую апельсиновым гелем плоть и склонился ниже. Лизнул и втянул в рот каждое яичко, уже не реагируя на слабое сопротивление «сверху», и обхватил истекающую смазкой головку губами, с силой начал её посасывать. Валентин забился, жалобно заскулил, запуская руки в короткие волосы брюнета, сжал их, не замечая, что причиняет боль. Ему хотелось получить разрядку. Мужчина и подумать не мог, что ЭТО будет так приятно. Перед глазами блондина мелькали звёздочки, член пульсировал, а тело покрыла влажная испарина.

      Ярослав, тяжело дыша, оторвался от напряжённо подрагивающей плоти Валентина и надрывным голосом произнёс:

      – Можно?

      Не в силах говорить, Валентин только кивнул, широко раздвигая ноги. Ярослав осторожно приподнял тёплые ягодицы и, смазав пальцы, мягко толкнулся одним в желанное тело. Плоть плотно обхватила его, не желая поддаваться. Огромных трудов стоило брюнету не войти самому сразу. По виску мужчины струились капельки пота, губа была закушена, а глаза горели жадным блеском. Тщательно разработав блондина, Ярослав встал на колени и, приподняв расслабленные ноги, толкнулся в тело.