Текст книги "Ветвь боярышника и виноградная лоза (СИ)"
Автор книги: Old_teen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Я так скучал по тебе, – прошептал он, зарываясь лицом в её кудри, что стали влажными от его слёз.
Какие же глупые слова. Но самые точные и правильные.
– Каждую ночь, когда я ложилась спать, я неистово молилась всем богам, чтобы вновь увидеть тебя во сне, – её голос был таким тонким и слабым. Обессиленным.
– Но как? – выдохнул Драко, задав вопрос, который так долго мучил его.
Она отстранилась, всё ещё всхлипывая. На раскрасневшемся лице виднелись чёрные подтёки от туши для ресниц, но всё равно Гермиона была прекрасна. Как никогда.
Она запустила руку в зачарованный карман платья и выудила оттуда волшебную палочку.
Ветвь боярышника. Сердцевина из волоса единорога. Ровно десять дюймов. Малфой не предполагал, он знал наверняка. Потому что это была именно она. Его палочка, которая выбрала его в лавке Олливандера.
Он перевёл изумлённый взгляд с палочки на Гермиону, дожидаясь её объяснений. В голове крутился и бился о стенки черепа всего один вопрос: как? Как? Как?!
Она постаралась восстановить дыхание, пока вглядывалась в лицо Малфоя. В её взгляде читались безграничное счастье, волнение и обожание. И снова Драко подумал, что всё происходящее было слишком нереальным.
– Давай выйдем в сад? – предложила Грейнджер. – Пожалуйста. Мне необходимо с тобой поделиться всем, и я хочу сделать это как можно скорее, но у меня не очень приятные воспоминания об этом месте.
Она окинула взглядом гостиную, которая сейчас выглядела совсем иначе, нежели год назад, но Малфой, хорошо понимая её чувства, кивнул, взял её за руку и повёл к раскидистому дереву, буйный липовый цвет которого наполнял своим сладким запахом весь двор. Они расположились друг напротив друга на выпирающих из-под земли массивных корнях, слегка соприкасаясь коленями.
– Наверное, проще будет показать, – сказала Гермиона, протягивая ему палочку. – Ты знаешь, что делать.
– Ты уверена? – Драко внимательно смотрел на неё, выискивая в её взгляде признаки сомнения.
– Абсолютно, – твёрдо кивнула она. – Ты обязан знать правду.
Драко кивнул в ответ, всё ещё поражаясь, что Гермиона Грейнджер сейчас находится прямо перед ним и хочет доверить ему свои мысли и воспоминания. Ему, своему бывшему врагу, Пожирателю смерти.
Он поднял палочку, словно никогда с ней не расставался, и произнёс:
– Легилименс.
Третий этаж Хогвартса. Самый разгар битвы, вокруг стоит оглушающий шум из заклятий и криков. Гермиона боролась с Яксли, отбивая его проклятья и пытаясь оглушить. К тому моменту она уже знала, что Рон мёртв. Это её сильно подкосило, она была раздавлена и недостаточно собрана, поэтому не успела вовремя среагировать, когда Яксли обезоружил её.
В этот самый момент произошёл взрыв. Они находились возле лестниц, Гермиону отбросило в коридор, а Яксли на ступени, которые в ту же секунду обрушились вниз. Её палочку отбросило куда-то на первый этаж следом за ним, под завалами в разгар битвы она бы никогда её не нашла. Она была безоружна. Вокруг кипела бойня, от взрыва поднялась густая пыль, заклятия летели отовсюду, и одно угодило в неё.
Вдруг всё оборвалось и наступила темнота, шум и крики стихли. Спустя несколько секунд картинка снова начала проявляться расплывчатыми пятнами.
Очнулась. Это было Оглушающее заклятие.
Вездесущий голос Волдеморта. Он требовал отдать ему Гарри Поттера в обмен на «мир». Вокруг было тихо, сражение прекратилось. Она лежала и не могла пошевельнуться. Рядом в неестественных позах лежали тела погибших Пожирателей и членов Ордена. Она ни на секунду не сомневалась, что Гарри пойдёт на сделку. Не позволит продолжиться этому кошмару, ведь он всегда винил во всём себя. В каждой новой смерти.
Картинка сменилась. Она пыталась спуститься по винтовой лестнице вниз, ведь главная была полностью разрушена. Винтовая лестница ведёт вверх на Астрономическую башню и вниз к восточному выходу из замка, что смотрит на Запретный лес и хижину Хагрида. Она добралась до улицы, практически сползая по ступеням и стене, и увидела, как Волдеморт выходит из леса со своей армией. Они выкрикивали что-то и смеялись… И она поняла, что Гарри больше нет.
Гермиона остановила действие легилименции. Она прижала руку к груди и сжала ткань платья. Её глаза снова наполнились слезами от затронутых воспоминаний, которые она так тщательно пыталась запереть внутри и никогда не тревожить. Драко протянул руку, сжимая её ладонь. Какое необычное ощущение. Такая мягкая и нежная кожа.
– То, что я покажу дальше, – промолвила она, – это мой самый трусливый и позорный поступок. Я осознала, что при любом раскладе не смогу больше оставаться здесь, когда мои мальчики погибли. Это было спонтанное и эгоистичное решение, ведь я должна была поддержать Уизли, они, как и мальчики, были тоже моей семьёй, особенно после того, как я лишила своих родителей памяти… Но это было выше моих сил. Я потеряла всё, буквально две части себя из трёх. И я побрела в лес. Найти тело Гарри, если оно было ещё там, попрощаться и уйти навсегда.
– Ты лишила родителей памяти? Зачем?
– Так было безопаснее, – вздохнула Гермиона. – Я внушила им, что они – бездетная пара, которая всегда мечтала отправиться в Австралию. Так и произошло.
– Ты исчезла, – медленно произнёс Драко, – здесь ты для всех была мертва. Выходит, тебя здесь и не было? Ты отправилась к родителям в Австралию?
Грейнджер кивнула, слабо улыбаясь.
– До этого мы ещё дойдём. Важно то, какие события случились перед моим отъездом.
Она осеклась, давая молчаливое согласие продолжать. Драко снова направил на неё палочку и погрузился в её мысли.
Она находилась в лесу, стоя на коленях возле тела Гарри. Оплакала его, и, когда собралась аппарировать, вспомнила, что она всё ещё без палочки. Гермиона задумалась, насколько низко будет выглядеть, если она заберёт у мёртвого Гарри Поттера его палочку, но она знала, что это была палочка Драко. Настоящая палочка Гарри давно превратилась в груду щепок.
Грейнджер забрала палочку, наколдовала пару простых заклинаний. Палочка ужасно слушалась, сопротивлялась её магии. Но ей ничего не оставалось, как просто взять её с собой и надеяться, что они привыкнут друг к другу.
Смена локации. Галечный пляж, красно-золотой рассвет. Она остановилась отдохнуть на берегу моря где-то во Франции, и почувствовала, как карман джинсов, в котором находилась палочка, обдало жаром. И когда она снова взяла её в руки, было такое чувство, словно…
– …Словно ты вновь оказалась в Косом переулке в лавке у Олливандера, и старик вот-вот сообщит тебе, что палочка выбрала тебя, – понимающе кивнул Драко, прерывая действие заклинания. – Именно в этот момент я нашёл твою палочку и ощутил то же самое.
Они улыбались друг другу. Теперь почти всё стало на свои места. Между их палочками образовалась связь. Прямо как в той глупой притче.
– Признаюсь честно, мне было жутко не по себе, когда в ту же ночь мне приснился Драко Малфой, который вообще никогда до этого не появлялся в моих снах, – засмеялась Гермиона. – Ты смотрел на меня так растерянно, а я всё ждала, когда же посыплются угрозы и оскорбления.
– Прости, что разочаровал тебя. Это было невежливо с моей стороны.
Они засмеялись, и Драко притянул её к себе, крепко прижимая к груди. В этот момент он понял, что впервые почувствовал её запах. Она пахла весной – тюльпанами и дождём.
– Что было дальше? Когда ты добралась до Австралии. Чем ты занималась? Тебе удалось выяснить, что с нами произошло?
– Удалось с большим трудом, – Гермиона положила голову ему грудь. Они сидели в обнимку, облокотившись на массивный ствол дерева. Сокровенный момент близости между влюблёнными был совершенно идеален. Драко так часто мечтал об этом – просто поговорить с ней, касаясь её кожи кончиками пальцев. – У меня были поддельные документы и всё необходимое на случай, если придётся скрываться в мире магглов. Родителей я разыскала – сама ведь придумала им фальшивые имена, – вернуть им память пока что не удалось, но мы будто заново познакомились и очень крепко сдружились. Они мне предложили работу в частной стоматологической клинике. Ничего особенного, бумажная волокита, но таким образом я была всё время рядом с ними. Это было всё, чего я хотела.
Несмотря на то, что мне пришлось скрываться от Австралийского Министерства, чтобы поддерживать миф о моей смерти, я умудрялась проникать незамеченной в магическую Австралию, слегка изменив внешность, и торчала в городской библиотеке всё свободное время, пытаясь понять, что ты делаешь в моей голове и почему мне так тоскливо от того, что тебя нет рядом. Это казалось не просто неправильным, а чем-то чудовищным! Несколько раз я пыталась избавиться от палочки, но становилось только хуже, меня словно тянуло к ней, а чувства к тебе лишь обострялись. Это было так странно, я всё время видела твой образ у себя в голове, но не могла его ненавидеть. Это ужасно нервировало.
– Соболезную, – Малфой хмыкнул и коснулся губами её макушки. Он не знал, зачем делал это. Просто это было естественно. Гермиона усмехнулась и продолжила:
– Месяц назад я решилась на встречу с местным мастером по изготовлению палочек. Он невероятно стар, ему около двухсот лет, не меньше. Мне не пришлось беспокоиться о том, что он узнает меня, потому что он практически полностью слеп.
– И как же он изготавливает палочки?
– Больше не изготавливает. Только консультирует и продаёт. Он знает каждую палочку наощупь и может тактильно измерить длину, а с помощью обоняния определить сердцевину и дерево. На поход к мастеру меня натолкнула мысль о телесной памяти, которой обладают некоторые магические артефакты. Например, снитч, который Гарри впервые поймал, узнавал его, когда он прикасался к мячику губами.
– Из-за того, что он чуть его не проглотил? – ухмыльнулся Малфой, вспоминая себя маленького и злорадствующего на трибунах с биноклем.
– Именно, – кивнула Грейнджер. – Скримджер перед смертью отдал снитч ему, и когда Гарри коснулся его губами, на золотой поверхности появилась надпись: «Я открываюсь под конец».
– И что это значило?
– Мы так и не узнали, – она пожала напряжёнными плечами. – Наверное, перед смертью Гарри разгадал тайну.
– Когда Хагрид принёс его из леса, он нашёл неподалёку от места, где лежал Поттер, какой-то квадратный чёрный камень, – припомнил Драко.
– А, воскрешающий камень… – разочарованно протянула Гермиона. – Жаль, что от него никакого проку.
Драко нахмурился, не до конца понимая странную метафору с отсылкой к сказке Барда Бидля. Дары Смерти ведь ненастоящие? Мантия-невидимка и бузинная палочка ещё куда не шло, но воскрешающий камень… Что ж, он спросит об этом позже.
– Что сказал тебе старый мастер, Грейнджер? Что же за чертовщина приключилась с нами и нашими палочками?
Гермиона робко коснулась ладонью его груди, медленно проводя пальцами по льняной ткани рубашки.
– Телесная память, – тихо произнесла она. – Он сказал, что это огромная редкость. Такое с низкой долей вероятности, но может случиться лишь с теми палочками, которые сами выбрали своих хозяев. Когда это произошло, мы наделили их своей магией, и когда я нашла твою палочку, а ты – мою, между ними образовалась телесная связь. Они почувствовали своих первых хозяев на расстоянии. Будто они стали двумя половинками одного целого. Наши тела словно проводники между ними. Как сказал мастер, палочки не видят между нами различий. Они воспринимают нас как одного человека. А поскольку палочка – не просто артефакт, а неотъемлемая часть каждого волшебника…
– Выходит, в нас поселились частички друг друга, – прошептал Драко. – Немыслимо…
– Да, – согласилась Гермиона и приподнялась, пристально глядя ему в глаза. – Немыслимо.
Малфой коснулся её щеки, поглаживая большим пальцем всё ещё влажную от слёз скулу. В голове был полный беспорядок. Мысли смешались в кучу, переполняющая радость казалась чем-то эфемерным, перебиваясь чувством окончательной растерянности. Как волей случая и проделками магии именно их судьбы вдруг настолько крепко переплелись?
– Я был уверен, что ты мертва, Гермиона, – прошептал Драко, вглядываясь в карие радужки её глаз. – Ты не представляешь, как разрывалось моё сердце каждую ночь, когда я видел твою улыбку, и каждый новый день, когда понимал, что это был всего лишь сон.
– Знаю, – ответила она, прижимаясь щекой к его ладони, накрыв его руку своей. – Я и сама не вполне была уверена, что ты выжил. Но хранила надежду. А когда две недели назад вспомнила, что не вернула последнюю книгу в библиотеку, и столкнулась с Блейзом прямо у входа… Ох, ты бы видел, как я набросилась на него с объятиями! Чуть не задушила! Будто он стал ответом на все мои вопросы!
Она рассмеялась своему воспоминанию, и Драко почему-то очень живо представил эту сцену.
– Хотел бы я на это посмотреть, – усмехнулся он. – Как вообще, чёрт побери, он тебя разыскал?
Гермиона снова рассмеялась.
– Показывал всем старую газетную вырезку из «Пророка», – она покачала головой, а Драко усмехнулся, закатив глаза. – Но он бы так ещё очень долго пытался меня найти.
– Какой же придурок, – в этих словах было столько любви. – Но стоит отдать ему должное, он единственный верил, что ты жива. Если бы не он… Кто знает, увиделись ли бы мы с тобой вновь.
– Конечно, увиделись бы, – их лица находились совсем близко, они буквально дышали одним воздухом. – Я бы нашла тебя. Совсем скоро, – их взгляды синхронно опустились на губы друг друга. – Хотя бы ради этого момента.
Драко обхватил её лицо ладонями, подался вперёд и прильнул к её губам. Долгожданный и совершенно необходимый поцелуй с солоноватым привкусом счастливых слёз был словно глоток свежего воздуха, будто весь этот год они по-настоящему не дышали, а лишь поддерживали жизнь своих истощённых тел. Эта одержимость и пугала, и восхищала.
Им совсем нельзя умирать. Они просто обязаны прожить долгую жизнь, иначе…
Вдруг прямо рядом с ними раздался тихий хлопок. Драко и Гермиона нехотя отстранились друг от друга, пытаясь отдышаться и вернуть ясность ума.
– О, хозяин Драко, сэр, умоляю, простите Дэйзи, она не знала… – эльфийка упала на колени и начала неистово биться в сокрушительных поклонах.
– Всё в порядке, Дэйзи, встань, пожалуйста, – мягко попросил Малфой, всё ещё тяжело дыша. Эльфийка тотчас же поднялась и отряхнула чёрное платьице. – Познакомься, это Гермиона Грейнджер. И она обожает эльфов.
Грейнджер и Дэйзи были взаимно очарованы друг другом, несмотря на необычные обстоятельства встречи. Обменявшись рядом любезностей, Драко поинтересовался, что привело Дэйзи сюда.
– Ваша матушка просила передать, что вернётся к обеду и хотела бы разделить трапезу с Вами, – виновато отчиталась эльфийка, ковыряя землю носком изящной туфельки.
– Превосходно, – улыбнулся Драко. – Тогда накрывай стол на три персоны, – он бросил на Гермиону лукавый взгляд, наслаждаясь её удивлением. – Спасибо, Дэйзи.
Эльфийка поклонилась и исчезла.
– Что ж, это… было неожиданно, – нервно усмехнулась Гермиона. – Думаешь, это хорошая идея?
– Уверен на все сто процентов.
Они снова слились в поцелуе. Гермиона и Драко опустились на траву, прижимаясь друг к другу телами. Это было удивительно, насколько комфортно и гармонично они ощущали себя в объятиях друг друга, целуя незнакомые губы, словно целовали их всегда. Они понимали, что им некуда спешить, но всё равно торопились поделиться лаской и теплом, словно в любой момент их могут этого лишить. Им понадобится время, чтобы хорошо друг друга узнать, но самое главное они уже знают.
Лёжа на спине и разглядывая солнечные блики, пробивающиеся через листву, Драко прижимал к себе девушку, что слушала размеренный ритм его сердца, положив голову ему на грудь.
– Знаешь, – тихо проговорил он, – в ту ночь, когда всё закончилось, я думал о небе.
– О небе?
– Да. В тот момент уже занимался рассвет, и мне подумалось, что для каждого факультета Хогвартса найдётся на небе оттенок. Как и место в жизни. Они гармоничны между собой. И только Слизерин и все его дети отныне застряли в некоем лимбе. Кажется, для нас больше нет места в этом мире. Единственный зелёный цвет, порочивший небо уродливым пятном, исходил от Чёрной Метки.
Она усмехнулась и уткнулась носом в его шею, вдыхая такой незнакомый, но удивительно приятный запах. Запах Драко.
– Ты неправ, – она прижалась к нему сильнее. Малфой удивлённо нахмурился. – Да, вы всегда держались особняком, отдельно от остальных. Не были так дружны с другими факультетами, как каждый из нас. Но это не значит, что вы теперь изгои. Уверена, несмотря ни на что магическое сообщество способно отказаться от предрассудков и вспомнить выдающихся волшебников-слизеринцев, которые привнесли в мир много хорошего.
– Они всё равно не вписываются в мою забавную теорию про небо, Грейнджер, – ухмыльнулся Драко.
– В предрассветный индиго, зарю и солнце сквозь грозовые тучи? – «как она догадалась про Пуффендуй?!». – Нет, определённо не вписываются, – покачала она головой, лукаво улыбаясь. – Но ведь есть ещё северное сияние.
Комментарий к Глава 3.
