Текст книги "Ветвь боярышника и виноградная лоза (СИ)"
Автор книги: Old_teen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
========== Глава 1. ==========
3 мая 1998 года.
В утренние часы небо было особенно прекрасно. Каждую минуту оно меняло свой оттенок, постепенно преображаясь из тёмно-синей палитры в красно-золотую. Все небесные цвета гармонировали между собой, и их с лёгкостью можно было бы отождествить с цветами хогвартских факультетов. Предрассветный Когтевран, затем – гриффиндорская заря, даже Пуффендуй мог бы представиться ярким солнцем, пробивающимся сквозь грозовые тучи. И лишь зелёный череп Слизерина больше никогда не запятнает собой безупречный небосвод.
Драко бродил по разрушенному замку и никак не мог определиться, что же чувствует. Его Лорд мёртв, но он едва ли будет по нему скучать. Скорбь по смерти – самая иррациональная эмоция, граничащая с безумием. А Волдеморт не привнёс ничего в этот мир, кроме смерти. Теперь Малфои остались один на один с разрушенными идеалами и искалеченными жизнями. Наверное, это чувство правильнее всего будет охарактеризовать как опустошение. Отца наряду с остальными Пожирателями неизбежно ожидает Азкабан, но, если повезёт, Визенгамот смилостивится над Нарциссой и Драко. В конце концов, он был несовершеннолетним, когда был вынужден стать жертвой обстоятельств, а мать никогда не имела ничего общего с Пожирателями и не носила Метку на левом предплечье.
Сегодняшний рассвет не зачаровывал своим спокойствием, траурную тишину не нарушало даже пение птиц. В голове Драко всё ещё звучал торжествующий возглас Волдеморта, упивающегося смертью своего главного врага. Никто не мог поверить в это, ведь тело Гарри Поттера осталось в лесу, но все почувствовали близость завершения войны, хоть и многие ожидали совершенно иного исхода.
Малфой так и не понял, что произошло. Он и сам относил себя к тем, кто ожидал победы Тёмного Лорда. Но вдруг, совершенно внезапно, прямо во время его триумфального некролога откуда ни возьмись на одной ноге выскочил Лонгботтом с серебряным мечом, усеянным рубинами, и отрубил голову Нагайне, а спустя считанные минуты Волдеморт был повержен Минервой Макгонагалл… и война закончилась. Так быстро, в одно мгновение на всех участников битвы снизошла новая истина: больше не было смысла сражаться. Это конец.
Последние пару часов выжившие профессора занимались подсчётом погибших и пропавших без вести. Так, к тому времени, когда Хагрид принёс тело Поттера, Драко узнал, что семейство Уизли оплакивало теперь уже двух сыновей – Фреда и Рона, а Гермиону Грейнджер так и не нашли. Вот такой печальный финал сказки про «золотую троицу», что боролась на стороне добра, пожертвовав своими жизнями ради светлого будущего волшебного мира.
Количество погибших исчислялось телами, а пропавших или, скорее, ещё не обнаруженных под руинами замка, – найденными волшебными палочками. Драко надеялся получить обратно свою, когда тело Поттера доставили в замок, но лесничий принёс в своей гигантской ручище лишь маленький квадратный чёрный камень, который нашёл неподалёку от трупа Избранного. Волшебной палочки при нём не оказалось. Что ж, это было предсказуемо. Она могла оказаться где угодно, и сейчас уже вряд ли бы признала своего бывшего хозяина.
Оказавшись под стометровым потолком, под которым раньше находились «путешествующие» лестницы, Драко поднял голову вверх и ужаснулся масштабам разрушений в этой части замка. На полное восстановление уйдут месяцы, если не годы. Большинство лестниц упали огромной каменной грудой вниз, и Малфоя передёрнуло от мысли, сколько под этой горой из обломков может находиться ещё не обнаруженных трупов.
Его взгляд блуждал по стенам с пустыми картинами, по пятнам крови, что окрашивали Хогвартс уродливыми багровыми кляксами, и, наконец, снова остановился на обломках лестниц, на этот раз задержавшись на одной из уцелевших ступеней. Драко подошёл ближе, чтобы убедиться, что ему не показалось. Он прищурился и наклонился к пыльному камню.
Волшебная палочка. Виноградная лоза без рукоятки с утончённой резьбой в виде вьющейся вокруг древка веткой плюща.
– Значит, всё-таки её больше нет, – медленно и тихо произнёс Драко в пустоту. Он протянул руку и сомкнул пальцы вокруг пыльного древка. В ту же секунду по его ладони растеклось тепло. Всего один раз в жизни ему доводилось испытывать подобное ощущение – в лавке у Олливандера перед поступлением в Хогвартс, когда палочка из боярышника с сердцевиной из волоса единорога признала Драко своим хозяином.
Он нахмурился и провёл кончиками пальцев второй руки по деревянному орнаменту. Малфой взмахнул палочкой и прошептал:
– Приори Инкантатем.
Ещё до того, как он произнёс последний слог, кончик заискрился голубоватой дымкой, и перед Драко возникли образы Пожирателей, теряющих свои палочки и отлетающих к стене. Он ухмыльнулся и покачал головой.
«Как это по-грейнджерски. Безобидные Экспеллиармусы и Ступефаи против смертельных врагов. Ни одного Непростительного».
– Ты знаешь, чья это палочка? – послышался голос за спиной. Разумеется, мать следовала за ним по пятам.
Драко обернулся, всё ещё рассматривая древко:
– Да. Это палочка Грейнджер.
Нарцисса рассеяно кивнула и подошла к сыну, с усталым беспокойством вглядываясь в его лицо. Её одежда была испачкана и местами изорвана, причёска выглядела неопрятно, а на лице виднелись царапины.
– Ты должен отдать её, Драко.
Он резко вскинул голову на мать и спрятал палочку во внутренний карман пиджака.
– Нет. Я оставлю её себе.
Нарцисса удивлённо приподняла бровь.
– Не выдумывай, – строго сказала она. – Ты должен отдать её Макгонагалл…
– И на черта она ей? Грейнджер больше нет, мама, – с раздражением объяснил Драко. – Её палочка, вероятно, будет отдана в Министерство или останется в Хогвартсе в качестве реликвии для военного мемориала наряду с другими палочками, лишившихся своих хозяев во время битвы. Уверен, я найду ей лучшее применение.
– Это неправильно, Драко… – пыталась вразумить его мать, но он снова её перебил:
– Эта палочка меня слушается. Прямо как моя, которую отобрал Поттер. Не могу объяснить, но я чувствую… нет, я просто знаю, что должен оставить её. Понимаешь?
Нарцисса снисходительно улыбнулась, как обычно улыбаются матери перед пресечением каприза своего ребёнка.
– Палочка выбирает хозяина всего один раз, милый, – аккуратно, но твёрдо произнесла она. – Если эта палочка слушается тебя, это ещё не значит, что ты можешь присвоить её себе.
Малфой хмыкнул и наградил мать холодным, циничным взглядом.
– Ты ошибаешься.
Он прошёл мимо неё, переступая через широкие трещины в полу, и устремился к выходу из замка. Пора убираться отсюда, чтобы больше никогда не возвращаться.
Комментарий к Глава 1.
Приветствую вас, дорогие читатели) это мой маленький фик-экспромт, пришедший мне в голову совершенно внезапно, но плотно засевший в моей душе) Я планировала выпустить его одной частью, как и предыдущие мини, но в последний момент приняла решение разделить историю на три маленькие главы. Как вы уже могли догадаться, в работе будут использованы временные скачки.
Обязательно ставьте звёздочки и подписывайтесь на профиль, чтобы не пропустить обновления ❤️
Жду ваших отзывов о первых впечатлениях 😉
Продолжение будет в ближайшие дни!
========== Глава 2. ==========
26 ноября 1998 года.
Драко открыл глаза и мучительно простонал в подушку. Сегодня ему снова снилась она.
С тех пор, как он стал новым хозяином палочки из виноградной лозы, с ним начали происходить странные вещи. Образ Грейнджер не выходил у него из головы. Поначалу это походило на какую-то навязчивую идею или ложные воспоминания, с которыми он пытался бороться и всячески убеждать себя, что это всего лишь проделки его травмированного войной разума. Но с каждой новой неделей Малфой утверждался, что это не так.
Он плохо спал, почти не ел, вздрагивал от каждого шороха, из-за чего Нарциссе пришлось приказать эльфам перестать пользоваться аппарацией в стенах мэнора. Она была страшно обеспокоена состоянием сына, и её материнское сердце подсказывало, что новая палочка сыграла в этом не последнюю роль, но какую именно – оставалось загадкой. Драко упёрто, стоически молчал, игнорируя любые попытки Нарциссы выведать причину его безутешного состояния, и ей ничего не оставалось, кроме как наблюдать за его душевным и физическим истощением.
Миссис Малфой тоже пришлось несладко. Люциуса забрали через две недели после битвы за Хогвартс, его приговорили к двадцати годам Азкабана, но, к счастью, благодаря его чистосердечному раскаянию Визенгамот вынес решение не подвергать Малфоя-старшего поцелую дементора. Однако это не умаляло страданий Нарциссы. Она осталась без мужа, а единственный сын буквально таял на глазах.
Драко молчал не только потому, что его нерушимая гордость не позволяла открыться матери. Истинная причина таилась в том, что он не мог найти объяснения своим чувствам. Они пугали его, изматывали, но хуже всего было то, что он боялся в один прекрасный день лишиться призрачного присутствия Гермионы под своей кожей, внутри вен и артерий. Безусловно, это была нездоровая одержимость. Ведь она же мертва, чёрт побери! Палочка слушается его, потому что больше не принадлежит ей, ведь так? Верно?..
Он всё свободное время проводил в библиотеке поместья. А свободного времени было слишком много. Испорченная репутация не сулила никаких перспектив в построении хоть какой-нибудь карьеры, но Малфой даже и не пытался прощупать почву в направлении будущей работы. Благо, состояние их семьи позволяло ему бездельничать ещё как минимум лет десять и ни в чём себе не отказывать.
Драко изучал книгу за книгой, пытался найти ответ, но всё было тщетно. Библиотека Малфой-мэнора была поистине огромной и хранила в себе наследие многих поколений. Тысячи книг, брошюр и массивных фолиантов столетиями томились в ожидании, когда к ним кто-то прикоснётся, но объять такое количество литературы за целую жизнь было просто нереально. Но, кажется, Драко задался именно такой целью. Даже крошечное упоминание, схожее на его ситуацию, могло оказаться ниточкой к разгадке этого необъяснимого феномена.
В один из таких вечеров в библиотеку вошла Нарцисса, тихонько постучав по открытой двери, но Драко не обратил на неё никакого внимания.
– Дорогой, я бы хотела пригласить тебя в гостиную на чашку чая, – мягко произнесла она. – Дэйзи приготовила твои любимые эклеры с фисташковым кремом.
– Я занят, – отрезал Малфой, не отрываясь от книги. – И я не голоден.
– Ладно, – вздохнула мать. – Я знала, что это не сработает, поэтому прибегла к отчаянным мерам и пригласила кое-кого. Он ждёт, когда ты выйдешь.
Драко поднял голову, уставившись на Нарциссу воспалёнными глазами, и удивлённо выгнул бровь в немом вопросе. Она сдержанно улыбнулась и скрылась за дверью, буквально принуждая Малфоя захлопнуть книгу и последовать за ней.
Переступив порог гостиной, он нахмурился и закатил глаза.
– Какого хера ты тут делаешь? – недовольно проворчал он, окидывая развалившегося в кресле гостя с ног до головы.
– Ого, чувак, хреново выглядишь. Если бы не атмосфера поместья да твоя матушка рядом, я бы принял тебя за бездомного, подал бы несколько сиклей и предложил купить буханку хлеба.
Губы Забини растянулись в улыбке, но взгляд с интересом и завуалированной тревогой скользил по исхудавшему лицу друга и бывшего однокурсника.
– Не очень-то щедрая подачка для такого зажиточного богатого ублюдка, как ты, – с усталой ухмылкой произнёс Малфой, грузно опускаясь в соседнее кресло.
– Джентельмены, попрошу не выражаться в моём присутствии, – Нарцисса сморщила носик и пододвинула к себе фарфоровую чашку с блюдцем. – Я пригласила Блейза не просто так.
– Это мы уже поняли, – одновременно изрекли Малфой и Забини.
– Думаю, пришло время поделиться тем, что тебя гнетёт, Драко, – её тон был серьёзен, практически холоден. – Я больше не могу смотреть, как ты изничтожаешь сам себя. Совершенно очевидно, что причина очень серьёзная.
– И ты решила, что Блейз – то самое недостающее звено на пути к разгадке?
– Хватит паясничать! – Нарцисса громко опустила чашку с блюдцем на стол вопреки всем правилам этикета. – Это не смешно, Драко.
– Может, тебе налить чего покрепче, чтоб язык развязался? – предложил Забини с коварным огоньком в глазах.
– Ты ведь просто ищешь предлог, чтобы вылакать трёхсотлетний огневиски отца, не так ли? – с недоверием прищурился Малфой.
– Возможно, – беззаботно пожал плечами Блейз. – Но я готов вылакать даже то мерзкое смородиновое вино, которое подавали на вечеринках Слизнорта, если оно твоё любимое.
– Никогда не пробовал, но звучит омерзительно.
Драко хотелось поёжиться от двух пристальных взглядов, обращённых на него. Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, так и не притронувшись к чаю и пирожным. На самом деле, он уже давно осознал, что нуждается в помощи, хоть и пытался всячески отрицать это посредством изнурительного изучения книг. Но правда была в том, что сухие, безжизненные страницы фолиантов не только не наделили его необходимыми знаниями, но и не выражали ни капли сочувствия его душевным мукам.
– После битвы на рассвете я нашёл волшебную палочку в завалах замка, – вполголоса начал Драко, не открывая глаз, и сразу же ощутил на себе неодобрительный взгляд матери. – Поскольку моя палочка пропала, мне стало любопытно, послушается ли меня эта. И как только я сжал древко в своей руке, понял, что должен оставить её себе. Эта палочка принадлежала Грейнджер, я узнал её по уникальному орнаменту.
– Погоди, Грейнджер?! – изумился Блейз. – Грязнокровки Грейнджер?
– Угомонись, Блейз, – процедил Драко, распахнув веки и глядя прямо на него. – Давай без красноречивых нареканий.
Забини скривился, но в следующую секунду расслабил лицо, медленно покачав головой, поднял брови и вскинул руки в сдающемся жесте.
– Прошу прощения. Продолжай.
Драко глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. Сейчас предстоит самое сложное. Салазар, помоги.
– В общем… С тех пор она буквально стала меня преследовать. В мыслях, снах. Сначала это неимоверно раздражало, но в какой-то момент я понял, что… не могу без этого. Я всё время думаю о ней, чёрт! – он крепко зажмурился, упёрся локтями в колени и зарылся пальцами в волосы. – Всё грёбаное время! И я мог бы попытаться найти способ выбросить её из головы, но понял, что не хочу. Потому что внутри образуется чёртова пустота.
– Так… выходит, вы были близки в Хогвартсе? – тихо спросила Нарцисса.
– С Грейнджер-то? – хохотнул Блейз. – Они были злейшими врагами, это же подружка Избранного! Слышали то слово, которое не понравилось Драко? Это было его любимое, я от него научился.
– Блейз прав, – Малфой приподнял голову, поочередно окидывая взглядом мать и друга. – Отношения у нас были так себе. Сплошная грызня и оскорбления. И нет, я никогда не был в неё влюблён. Хоть и считал симпатичной.
– О да, мы все считали, – поддержал Забини. – После Святочного бала она знатно похорошела, но по-прежнему оставалась магглой-заучкой.
– Я ничего не понимаю, – пробормотала Нарцисса. – У тебя появились чувства к мисс Грейнджер? С тех пор, как ты завладел её палочкой?
Драко снова опустил голову на руки, уткнувшись лбом в ладони. После того, как мать произнесла это вслух, стало только хуже. Он почувствовал, как к горлу подступил ком, а глаза увлажнились. Как же он устал.
– Драко? – аккуратно окликнула его Нарцисса.
– Я не знаю, ясно?! – выпалил он сорвавшимся голосом. Слёзная пелена от усталости и тоски застилала глаза. – Я не знаю, как это вообще возможно, если её больше нет в живых! Я вообще уже не должен помнить её лица, но вижу его каждую грёбаную секунду в своих мыслях настолько чётко, будто она всё время рядом! Как, на хрен, такое возможно?!
Он шумно втянул носом воздух, резким и яростным движением смахнув выступившие слёзы. В глазах Нарциссы читались боль и недоумение, а Забини потупил взгляд в пол. Малфой не планировал давать волю эмоциям, но физическое и эмоциональное истощение дали о себе знать.
– Я так понимаю, в книгах об этом ничего не сказано? – уточнила Нарцисса, заранее зная ответ.
– Нет.
– Что-то о магии предыдущих владельцев, которую в себя вбирают палочки…
– Ни слова. Была только какая-то бредовая детская притча про двух влюблённых, которые перед разлукой решили обменяться палочками, таким образом связав свои судьбы навечно. И когда один из них погиб, второй загнулся следом. Это точно не наша история.
Блейз моментально оживился и подался вперёд.
– Так может она не… – он осёкся, вопросительно глядя на Драко.
– Это сказка, Забини, – устало хмыкнул он. – Просто детская сказка. Поттер погиб в лесу с моей палочкой, а, может, посеял её ещё до того. Или сломал. У Грейнджер была своя, которую я нашёл под завалами.
– А саму Грейнджер под завалами нашли? – поинтересовался Блейз.
– Я знаю, к чему ты клонишь, – грустно усмехнулся Драко. – Если верить «Пророку», спустя три дня обнаружили ещё шестнадцать тел с палочками и одиннадцать палочек без тел. Лишь трое владельцев удалось найти, они потеряли их в бою. Остальные восемь бесследно исчезли. Чёрное озеро, например, никто не проверял.
Забини поджал губы и потянулся за пирожным. Дурацкая привычка ещё со школы – всегда налегал на сладкое, когда нервничал.
– И что теперь делать? – пробубнил он с набитым ртом. – Ты ведь так долго не протянешь, сердечко от тоски разорвётся.
– Ничего не поделаешь, – пожал плечами Малфой. – Просто научиться с этим жить. Но надо понять, как.
– Тебе необходимо отвлечься, Драко, – вмешалась Нарцисса. – Ты напуган и растерян, погрузился с головой в пучину страха и скорби…
– И ещё неразделённой любви, – вставил Забини, вскинув вверх указательный палец.
– …поэтому на днях я отправилась в Министерство и убедила Кингсли принять тебя на службу в аврорат.
– Куда?! – Драко подумал, что он ослышался.
– Знаю, это не то, чем ты хотел бы заниматься, но дело ведь не в заработке, – поспешила исправить ситуацию мать. – Тебе следует отвлечься, занять себя чем-то, побыть в компании людей, увидеть хоть что-то, кроме этих стен. Понимаю, сейчас это кажется чем-то невозможным и неуместным, но просто поверь, милый, тебе нужно это.
– Авроры – придурки, – пробурчал Малфой. – Тупорылые кретины, министерские шавки.
– Вот и отличный подвернётся случай проявить свои лидерские качества, не так ли? – лукаво ухмыльнулась Нарцисса.
– Миссис Малфой права, – заметил Блейз. Драко повернулся к нему и закатил глаза. Подхалим несчастный. – Пусть сразу легче не станет, но ты здорово отвлечёшься. Может, даже подцепишь какую-то горячую министерскую цыпочку, – он поиграл бровями, изогнув губы в гаденькой усмешке.
– Да пошёл ты…
– Нет, правда. Я, конечно, понимаю, что ты согласился бы лишь на пост Министра Магии, но с твоей репутацией вакансия аврора – весьма высокое поощрение. Без обид, чувак.
Драко не мог на них злиться. По большому счёту старания матери его ни к чему не обязывали, он мог отказаться. Но в то же время он понимал, что так продолжаться больше не может. Уже полгода он поглощён невыносимыми душевными страданиями, без остатка утратив радость жизни.
– Ты не должен принимать решение прямо сейчас, – ласково произнесла Нарцисса. – Просто пообещай подумать над этим.
Драко взял в руки фисташковый эклер и надкусил его. Как же охренительно вкусно, чёрт возьми. Разве жизнь имеет хоть какой-нибудь смысл, когда ты добровольно лишаешь себя возможности радоваться мелочам?
– Думаю, идея отличная, мам.
Комментарий к Глава 2.
Иии остался последний рывок!❤️
Как вам глава?) готовы к финалу?
========== Глава 3. ==========
5 июня 1999 года.
Из года в год этот день начинался одинаково. Нарцисса будила Драко поцелуем в лоб и ставила на прикроватный столик поднос с ароматным кофе и целой коллекцией разнообразной выпечки и кондитерских изделий. В обычные дни завтрак в постель являлся чем-то неприемлемым, но даже если и случалось потрапезничать в спальне, еду обычно приносила Дэйзи – домашний эльф. Однако пятое июня было абсолютным исключением. В этот день вместо пожелания доброго утра Нарцисса шептала на ухо спящему сыну: «Сегодня прошёл ещё один год с того удивительного дня, когда я стала самой счастливой мамой на свете».
Затем она присаживалась на кровать, и они вдвоём уплетали сладости с кофе или чаем, пока отец сидел внизу и читал газету. Его неизменным подарком, главным образом, считалось его положение в обществе, благодаря которому ему беспрепятственно удавалось отпросить сына из Хогвартса домой на пару дней, даже если это означало, что по возвращении, возможно, придётся пересдавать какой-то экзамен. Но уж такая у них была негласная традиция – отмечать день рождения Драко всей семьёй несмотря ни на что.
Откусив по маленькому кусочку от каждой сладости, быстро наступившее чувство насыщения от изобилия явств начало постепенно перерастать в тошнотворное объедение. Драко, конечно, был сладкоежкой – это была одна из точек соприкосновения их дружбы с Блейзом, – но даже вдвоём с мамой осилить приторно-сладкий завтрак было невмоготу.
– Там пришла целая стопка писем, я оставила их на журнальном столике, – сообщила Нарцисса, забирая поднос. – Довольно много с министерскими печатями.
– Это от моих подданных, – жеманно взмахнул рукой Драко. – Крысята меня полюбили, я теперь для них царь и бог.
– Фу, как гадко, – шутливо прищурилась мать. – И кто научил тебя таким скверным манерам?
– Я самоучка, – с гордостью ответил Малфой. – К тому же, весьма преуспевающий. Блейзи писал пару дней назад, обещал заглянуть сегодня.
– О, превосходно, – обрадовалась Нарцисса. – А он не ругается, когда ты его так зовёшь?
– Поверь, если бы ты знала, как я его иногда зову, ругалась бы ты.
Нарцисса презрительно фыркнула и закатила глаза.
– Что ж, тогда я не буду вас смущать своим присутствием и навещу Андромеду с малышом Тэдди. Так сказать, насквернословитесь вдоволь, – она подмигнула и зашагала к двери.
– О, что ты, мамочка, ты нас не смущаешь, – с театральной наивностью пробормотал Драко. – Будешь ты дома или нет, интенсивность нашего сквернословия от этого не изменится.
– Как скажешь, милый. Увидимся вечером.
После того, как Нарцисса покинула спальню, Драко быстро принял душ и оделся в праздничную одежду – всё, что выходило за рамки чёрных пиджаков, брюк и рубашек, считалось смелым дизайнерским решением, поэтому сегодня его выбор пал на белую льняную рубашку с длинным рукавом без воротника, бежевые джинсы и коричневые туфли. В конце концов, сегодня был прекрасный, тёплый, летний день.
Спустившись вниз, Драко сразу направился к столику с письмами, на который плавно приземлились ещё два, как вдруг послышался ритмичный стук в дверь. Он улыбнулся, сразу же узнав секретный «звуковой» пароль, и поспешил к парадному входу.
– Мерлинова борода, Драко! – воскликнул Забини. – Ты выглядишь куда лучше, чем полгода назад! С днём рождения, приятель!
Они коротко, но крепко обнялись, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Как всегда, с пустыми руками, – отметил Малфой.
– Чту традиции, дружище.
Они не виделись с того самого дня. Блейз отправился в кругосветное путешествие в поисках вдохновения, интересной работы и ещё не пойми чего, и только и делал, что присылал Драко колдографии из разных стран, заставляя друга умирать от зависти, сидя в душном Министерстве, в котором невозможно было договориться о преждевременном отпуске.
Они расположились на тех же креслах, что и в прошлый раз. Через мгновение на столе появились сладости, от которых Малфоя уже воротило, но Блейз был очень им рад.
– Как там твой аврорат? Всё ещё зовут тебя «сэр»?
– Нет, мне пришлось переучить их на «мой господин», – отшутился Драко. – За последние пару месяцев изловили нескольких отморозков, что пытались нападать на семьи бывших Пожирателей. Ещё троих выволокли из Гринготтса, они клялись, что выполняли приказ Пожирателей под Империусом. Хотели гоблинов придушить. Вот умора была. Но это так, рутина. Ты-то что расскажешь? Где побывал?
– Ох, так за один раз всего и не поведаешь, – Блейз стряхнул с пальцев сахарную пудру и вытер руки салфеткой. – Я объездил всю Европу, затем посетил Африку, Непал, Штаты, Южную Америку, Австралию, Китай… В общем, хвастаться можно до утра, но самое главное, я нашёл то, что искал.
– Неужели? И что же?
– Пока не могу сказать, – лукаво подмигнул он. – Ещё не все документы заверены, а я слишком суеверный, ты знаешь.
– Не понаслышке, – Малфой поморщился, припоминая пятый курс, когда Забини месяц носил одни и те же носки, пока не сдал экзамен по зельям. И не снимал, даже когда ложился спать.
– Скажи лучше, как твоё самочувствие, чувак? Тебя отпустило? В письмах ты практически не упоминал о своём недомогании, всё-таки закрутил роман с какой-то министерской красоткой?
Драко рассмеялся и покачал головой.
– Да так, было пару свиданий, но ничего серьёзного, – отмахнулся он и помрачнел. – Всё по-старому, Блейз. Не могу сказать, что хуже или лучше. Скорее, мне удалось смириться с её незримым присутствием. Бывают тяжёлые моменты, когда мне безумно хочется поговорить с ней. Пару раз даже почудилось, что она мне ответила.
– Она всё ещё снится тебе?
Малфой медленно кивнул.
– Каждую ночь. Но я уже привык. Она всегда улыбается в моих снах, и это… успокаивает, что ли. Пару раз снилось, как меня пытал Волдеморт Круциатусом. Пока я лежал на склизком полу подземелья, Грейнджер сидела рядом, держала меня за руку и плакала. Это было ужасно.
– Раньше ты бы над ней посмеялся, – ухмыльнулся Забини. – Помнишь, как мы накормили Крэбба блевательными батончиками, и он «разукрасил» мозаичкой её эссе по трансфигурации прямо перед сдачей? Ух, какую она истерику устроила!
– Какими мы были придурками…
– О, о, ещё вспомнил! На четвёртом курсе, как раз перед тем, как она вдруг похорошела. Ты запустил в неё Дантисимусом, и у неё выросли такие здоровенные, длиннющие зубы! Как же бедняжка плакала, пока бежала в больничное крыло!
– И именно благодаря этому она и похорошела, – отметил Драко. – Пэнси рассказывала, что ей рассказала Дафна, что Милисента как раз тогда была в больничном крыле с подвёрнутой лодыжкой и видела, как Грейнджер смотрела в уменьшающее зубы зеркало, но попросила мадам Помфри остановить действие его магии чуть позже, чтобы её зубы стали немного меньше, чем до Дантисимуса.
– Ха! Вот чертовка! – воскликнул Забини. – Даже эту ситуацию умудрилась обернуть в свою пользу.
– О да. Она была умна, – с грустной улыбкой проговорил Драко. – Жаль, я не успел попросить у неё прощения за все те гадости. Кто бы мог тогда подумать, что я буду об этом сожалеть.
Блейз ничего не ответил и уставился в полупустую чашку с чаем.
– Слушай, – задумчиво начал он, – если просто на секунду представить… А что если бы она была сейчас здесь? Как бы ты поступил?
Малфой окинул друга осуждающим взглядом и нервно рассмеялся.
– Чувак, мало того, что ты в очередной раз заявился ко мне на день рождения с обнимашками вместо подарка, так ты ещё и решил меня сегодня морально добить?
– Ну, чисто гипотетически, – не унимался Забини. – Её тело ведь так и не нашли, верно?
– Если его не нашли, это не значит, что моя тётка, к примеру, не стёрла её в порошок. Как впоследствии с ней поступила Молли Уизли, – парировал Драко, закатывая глаза от раздражения.
– Ты так тоскуешь по ней, и даже ни разу не пытался представить, что она рядом?
– Но её здесь нет, – медленно и категорично произнёс Драко.
– Ты ведь постоянно её видишь, ты сам говорил.
– Да, говорил, но если я что-то вижу, это не означает, что оно есть на самом деле, – Малфой начинал заводиться. Какого хрена Забини к нему прицепился с этими идиотскими вопросами?
– Ты так в этом уверен?
Драко на него посмотрел, как на дурачка. Определённо, Непал Блейзу на пользу не пошёл. Кажется, в период своих странствий он успел увлечься медитациями, внетелесными путешествиями и философией перерождения. Трелони определённо бы это понравилось.
– Не перегибай, Забини, – предупредил Малфой, – пошутили и хватит. И так тошно.
Он изучал взволнованное лицо Блейза и никак не мог понять, что с ним происходит. С минуту они буравили друг друга взглядом, и вдруг, наконец, лицо Забини расслабилось. Он опустил взгляд на свои колени и невесело хмыкнул.
– Ладно, – он поднялся с кресла, поправляя пиджак. – Что ж, ты, наверное, уже и так несколько раз проклял меня за то, что я заявился с пустыми руками, да ещё и испортил тебе праздничное настроение…
– Ой, не начинай, ты же знаешь, мне плевать на подарки, – возмутился Малфой. – Просто ты ведёшь себя странно.
– Вероятно, да, так и есть, – с его губ сорвался нервный смешок. – Видно, ещё не оправился от долгой дороги. Пожалуй, я не буду больше тебе докучать. Но подарок всё-таки вручу.
Драко с недоумением посмотрел на Блейза, направляющегося к выходу. Да что с ним не так? Какая муха его укусила?
Он взялся за дверную ручку, бросил на Малфоя прощальный взгляд и открыл дверь.
– С днём рождения, Драко, – тихо проговорил он с улыбкой, словно знает все тайны этого мира.
И Драко только что узнал одну из них.
Она стояла за дверью и смотрела прямо на него. Смущённо улыбалась. Красивая до безумия. Такая, какой он её помнил. Какой видел в своих сновидениях.
Гермиона Грейнджер стояла на крыльце, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, одетая в лёгкое летнее платье в мелкий цветочек. Её кудри обрамляли утончённое лицо, чуть заметно колыхаясь на ветру.
Он не мог сказать ни слова. Глаза предательски защипало.
– Что… что ты наделал? – едва слышно пролепетал Драко. – Как… какого… этого не может быть…
– Здесь нет никакой магии, – спокойно сказал Блейз. – Я бы не поступил с тобой так, приятель. Она была нужна тебе. И я её нашёл. Как я и говорил, всё это время она была жива и совсем не собиралась умирать.
Малфой изучал Гермиону, словно видел её впервые. От её красоты у него перехватило дыхание, а от слёз, катившихся по её щекам, трепетало сердце, болезненно сжимаясь. Почему она плачет? Он так редко видел в своих снах её слёзы. Неужели… она тоже всё это время что-то чувствовала? Но как это возможно?
– Я вас оставлю, – сказал Блейз. – Вам нужно многое обсудить.
Забини коротко кивнул, прощаясь, удалился к воротам и аппарировал.
Они продолжали смотреть друг на друга, задыхаясь от переполняющих эмоций. Нельзя было точно сказать, сколько времени они провели, молча глядя друг на друга, пока вдруг с дрожащих губ Гермионы не сорвался отчаянный шёпот:
– Драко…
Она сделала неуверенный шаг вперёд, а затем ещё один. Малфой бессознательно вторил её движениям, постепенно сокращая расстояние, и вдруг они одновременно бросились друг к другу, падая в горячие, долгожданные объятия. Их тела била дрожь от рвавшихся наружу рыданий, от слишком долго подавляемых чувств и затопившей душу тоски. Драко только сейчас в полной мере осознал, как же сильно нуждался в этом самом моменте, как он желал ощутить тепло её тела, словно всю жизнь знал, каково это, но в один кошмарный день его лишили этой возможности, и этот день был самым худшим в его жизни.
