Текст книги "Дневник Эми Харрисон (СИ)"

Автор книги: Ohotnik_za_golovami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Потом я почувствовала, как он тянет меня за волосы на затылке, заставляя запрокинуть голову, и ощутила его губы уже на шее, горячие, такие горячие, что каждый поцелуй был как ожог.

Я так была оглушена его напором, его жадностью, его бесцеремонностью, что не сразу поняла, что могу говорить, что он уже не терзает мои губы, переключившись на шею и грудь.

Слова из головы все вынесло, я еле открыла рот, чтоб прохрипеть:

– Нет, нет…

Не надеясь, что услышит. Но он услышал, поднял голову, опять поймал мой взгляд, наверное, поняв, что пугает меня до невозможности, остановился.

А в следующее мгновение я уже была свободна.

– Пошла нахер отсюда, – он отвернулся , опять пряча глаза.

Видно было, что он старается успокоиться, сжимает и разжимает кулаки с белыми от напряжения костяшками.

Я сделала движение в нему навстречу, сама не понимая, что хочу сказать, но он опять, как в самом начале, отшатнулся и повторил еще злее :

– Нахер, я сказал!

Я выбежала из библиотеки, не помня себя, в голове все перемешалось, ни одной связной мысли.

И до сих пор так, до сих пор!

Я не понимаю, что это было!

Зачем я так поступила? Зачем пошла к нему? Чего хотела?

А он? Он зачем? Почему так? Как будто хотел обидеть, наказать! За что?

Опять этот вопрос. Мне кажется, что я все время, пока общаюсь с Диксоном, буду задавать его. Потому что более непонятного, невозможного человека я не встречала в своей жизни.

Но самое ужасное не это.

Он сделал мне больно, да. Он вел себя грубо и дико, да. Он меня напугал, да.

Но.

Мои губы до сих пор болят сладкой болью от его поцелуя, моя шея , моя грудь в красных пятнах , грозящих перейти в синяки, и прикоснуться к себе страшно.

Но хуже всего другое.

Мой неровный и дикий стук сердца при воспоминании об этом.

Мои красные до бордовых пятен щеки.

Мое понимание, что.

Мне хотелось бы.

Повторить.

Диксон , плюнув окончательно на данное себе слово экономить курево, достал еще одну сигарету.

Нехер. Потом поищет еще.

А сейчас надо успокоиться.

Надо же!

Не, ну надо же!

И чего же тогда она? А он?

Он-то чего?

Мудак, какой мудак!

Неподалеку зашевелился и сел Рик, а значит прошло уже два часа.

– Иди спать, Диксон, – Рик покрутил головой, прогоняя сон, заботливо укрыл Лори своей курткой. От Дерила не укрылось, насколько нежным было его движение. Насколько полным любви и боли взгляд.

Лори, конечно, сука. Но, бля, куда деваться, если любишь?

Как быть? И простить невозможно, и не быть рядом нереально.

Да уж.

Вот кому он вообще нихера не завидовал, так это Граймсу.

– Неохота спать, я посижу, – пробурчал он, затягиваясь обстоятельно, – поспи еще, разбужу, если надо будет.

– Тяжелый день завтра, надо отдохнуть, приятель, – Рик, по своей коповской привычке, старался предусмотреть все.

– Сам решу, ложись, – Дерил отвернулся, не желая продолжать разговор.

Рик посмотрел на него, потом положил руку на плечо в жесте поддержки, слегка сжал:

– Не мучай себя, друг, все равно сейчас ничего не изменить. Ты же знаешь, мы сделаем все, что можно.

Дерил дернул плечом, скидывая руку и еле сдерживая себя, чтоб не высказать Граймсу все, что он думает о его нихера не уместной поддержке.

Нехер утешать. Сам виноват, мудак, самому и расхлебывать.

Вообще не стоило всех тащить с собой.

Один бы смотался по-быстрому.

Но шерифа же не переубедишь, упертый, как … Как коп.

– Спать иди, – пробурчал вместо ругательств Дерил.

Отследил, как Рик укладывается рядом с Карлом, еще покурил , поглядывая на отложенный в сторону дневник.

Он помнил, прекрасно помнил тот ебучий день в ЦКЗ.

Он тогда выпил, конечно, как же не выпить, когда впервые за месяц не чувствуешь постоянной опасности за спиной.

А еще трупной вони и хрипов мертвецов.

И тело после душа непривычно чистое.

И еда для разнообразия вкусная.

И люди тебе улыбаются.

Он даже про Мерла не то чтобы забыл, а просто смог отодвинуть в памяти подальше, на время.

Привычно прикидывал, как приспособить это шикарное место с полным энергетическим самообеспечением для жизни.

И на девчонку практически не смотрел. Ну так, пару раз глянул, когда этот чертила черный ей лапу на плечо положил.

Очень уж тупо смотрелась его грязная клешня на ее маленьком хрупком плечике.

Он свалил пораньше, чтоб не натворить дел.

Решил лечь спать, зная ,что нихера не уснет.

Будет думать, а не утащил ли этот мудак девчонку в свою конуру. Она что-то пьяненькая была.

Будет прикидывать, а смог бы он, Дерил, это сделать?

Просто подождать ее в укромном уголке и упереть к себе.

Будет злиться на себя, что такой мудак.

Потом, может, подрочит и уснет.

Вот и все его планы на вечер.

И кто ж знал, что Эми сама найдет его? Что сама полезет целоваться?

Он ведь охренел тогда, отодвигался, пока сил хватало, мысленно матеря эту дуру за глупость. Ну неужели не понимает, что подставляется? Что он не железный же!

Она клюнула его в губы, потом отстранилась. Он сумел чуть выдохнуть, вцепляясь себе ногтями в ладони и надеясь, что она обидится и уберется прочь.

Но девчонка, похоже, вообще про инстинкт самосохранения ничего не слышала (ну, про это он и раньше догадывался, когда в лесу ее пропалил , с корзинкой ядовитых грибов), потому что опять потянулась к нему.

Ее юркий нежный язычок неуверенно лизнул его нижнюю губу, Дерил сжался до каменного состояния, понимая, что даже сказать ей ничего не сможет, не сорвавшись.

“Уходи отсюда, вали нахер”, – умолял он про себя, но глупая только глаза на него подняла. Большие. Доверчивые.

Открыла ротик.

И Диксон слетел с катушек.

Он вцепился в нее, осознавая , что причиняет боль, но не умея сдержаться, целовал ее, не целовал даже, а вжирался в ее губы, буквально до крови прикусывая, и кайфуя от этого. И ее шея ,и ее грудь, и ее длинные шелковистые волосы – все это буквально свело с ума, вынесло просто моментально за грань, где уже не остановиться, не спастись.

Он в тот момент не думал вообще, абсолютно.

Не замечал ее сопротивления, ее испуга.

Он бы поимел ее прямо там, в библиотеке, у стеллажей с книгами. Просто подхватил бы на руки и насадил на член, не оставляя даже шанса на обратную отмотку событий.

Еще чуть-чуть, совсем немного надо было ему.

Но в какой-то момент он услышал сквозь шум в голове ее слабое, беспомощное : “Нет”.

И слегка отрезвел.

Совсем немного,но этого хватило, чтоб накрыло волной отвращения к самому себе. К мудаку, зажавшему беспомощную слабую девчонку в угол. Пользующемуся тем, что она сопротивляться не может. Что она, пьяненькая, зачем-то к нему подошла.

Правильно от него шарахаются люди, зверь – он зверь и есть!

От злости и ненависти к себе он буквально не мог дышать.

Через силу прогнал Эми, обижая ее. И надеясь, что она, дурочка, не подойдет к нему больше. Потому что таким Красным шапочкам вообще нехер делать рядом с волками.

Он ушел в комнату, и, пока не сморил тяжелый удушающий сон, все не мог забыть ощущение тонкой талии в руках, шелка волос в ладони, нежной кожи под губами.

Пальцы жгло, губы горели, ее запах буквально въелся в его рубашку и не желал выветриваться.

Дерил решил тогда, что утром все станет яснее, проще.

Но утро принесло проблемы, которые едва их всех не убили.

А Диксон в очередной раз убедился, что все ученые – скоты и ебнутые придурки.

========== 5 ==========

14 августа 2010 года.

Сегодня хороший день.

Во-первых, мы нашли убежище, прекрасный дом в пригороде. Появилась возможность хоть немного отдышаться, прийти в себя и решить, что делать дальше.

Я, конечно же, ничего особо не решаю, полностью полагаясь на Рика и Шейна.

Они, кстати, тоже не очень-то понимают, куда двигаться. Рик немного потерял уверенность в себе после фиаско с ЦКЗ, и теперь Шейн с удвоенной силой настаивает на форте Беннинг.

Меня, честно говоря, настораживает это противостояние между нашими полицейскими. Оно гораздо глубже, чем кажется. Я иногда ловлю взгляды Лори, направленные на Шейна. А он смотрит на нее постоянно. И думает, что этого никто не замечает.

Но это замечает Рик.

И для меня загадка, почему ему до сих пор никто не рассказал о близких отношениях его жены и его друга.

Неужели никто, кроме меня и Андреа, так ничего и не заметил?

Но, если это так, то я, конечно же, не собираюсь в это влезать.

Хотя, предвижу большие проблемы. Потому что эта бомба рано или поздно взорвется.

Вот написала про бомбу и сразу вспомнила ЦКЗ.

До сих пор руки дрожат.

Мы ведь только чудом спаслись.

Когда с утра завыла сирена, и мы повыскакивали из отведенных нам комнат, никто сначала ничего не осознал.

Мы понеслись в центральный зал, где накануне доктор Дженнер показывал видео превращения человеческого мозга в мозг ходячего.

Был страшный галдеж, я ничего не могла понять спросонья. И тут Диксон сначала наставил пистолет на доктора Дженнера, а затем, словно озверев, принялся громить мониторы и прочую технику.

Я и Лори с Карлом держались позади всех, стараясь не попасть под горячую руку Дерила.

Рик и Шейн, схватив топоры, кинулись к дверям.

Я тогда не понимала, нас что, заперли? Что все это значило?

Но постепенно до меня стало доходить.

Тем более, что через некоторое время все угомонились, Рик вернулся от дверей и пытался уговорить доктора Дженнера открыть железные ставни и выпустить нас.

Механический голос равнодушно отсчитывал минуты.

До взрыва.

Я не могла этого осознать. Какой взрыв? Почему? Как так получилось, что доктор Дженнер не знал про это? Или знал? Но почему не сказал? Почему обрек нас на смерть?

Дерил и Шейн продолжали долбить железную дверь, но, судя по обрывкам разговора Рика и Дженнера, их сил было мало.

Лори плакала, прижимая к себе Карла. Муж Керол, Эд, с каким-то нелепым визгом, кидался на дверь, почему-то внутреннюю.

Ти Дог и Дейл вместе с Риком убеждали Дженнера помочь нам.

Гленн ушел к Дерилу и Шейну, судя по всему, помогать. Керол сидела в стороне, безучастно глядя перед собой. Она после гибели дочки вообще мало на что реагировала.

Никогда до этого я не ощущала так остро стремительно бегущее время!

Словно жизнь по капле уходит из тела, оставляя только слабость и горечь.

О чем я думала тогда? Сейчас толком и не вспомню, настолько все было сумбурно и страшно.

Кажется, вспоминала папу и маму, Андреа, свою жизнь, счастливую и беззаботную, до всего этого кошмара.

И почему-то поцелуй Дерила.

И было жалко, очень жалко. Всего. И думалось, что зря я его накануне остановила.

Каким образом Рику удалось уговорить Дженнера открыть внутренние двери, непонятно, но это случилось! К сожалению, внешние он открыть не мог. Там всем заведовала система.

Я помню эту ожившую надежду, когда мы бежали к выходу, и потом опять накатившее отчаяние, когда осознали, что все равно не выбраться.

И бьющий по мозгам механический голос, отсчитывающий последние минуты нашей жизни.

И здесь удивил Гленн, вытащивший откуда-то круглую небольшую гранату!

Почему он приберег ее, для каких целей – непонятно, но это было очень, очень вовремя!

Граната помогла, внешние двери открылись, и мы побежали к машинам, пока на взрыв не пришли ходячие. И тут оказалось, что Керол с нами нет!

Дженнер тоже остался в здании, но его с собой никто и не звал. Это было его добровольное решение.

Эд не стал искать жену, первым побежал к машине.

Времени до взрыва оставалось катастрофически мало, и мы последовали за ним.

Я забралась в трейлер, с волнением наблюдая за загружающимися в машины людьми. Мотоцикл Дерила стоял в стороне, и самого Дерила не было видно.

Я прилипла к окну, сердце буквально остановилось. Куда он делся?

Он же все время был с нами!

И тут раздался взрыв. Такой мощный, что у трейлера Дейла вылетело стекло.

Мы разворачивались и выезжали от ЦКЗ, оставляя позади столбы дыма, обрушившееся здание и мотоцикл Диксона, лежащий на обочине.

Я побежала в конец трейлера, к заднему окну, слезы мешали смотреть и сердце колотилось, как бешеное! Этого не могло быть! Этого просто не могло быть!

Но мотоцикл быстро исчез в клубах дыма, вместе с моей надеждой.

До сих пор остро то невероятное ощущение потери кого-то очень важного, родного. Это не так, как было с родителями и Андреа, но близко, очень близко!

Я закрыла лицо руками, не в силах видеть эту пустую дорогу, этот столб дыма, этих, бредущих за нами, уже ставших привычными, мертвецов.

И даже решила сначала, что у меня какие-то слуховые галлюцинации, и я выдаю желаемое за действительное, слыша нарастающий рокот мотора.

И вдруг, совершенно неожиданно, из дыма обрушившегося здания ЦКЗ, лавируя среди мертвецов, выехал и стремительно обогнал нас байк Дерила.

Я замерла, провожая взглядом его, невозмутимо глядящего вперед, и Керол, сидевшую сзади, прижавшуюся к его спине.

Облегчение и радость, затопившие меня в тот момент, сложно передать!

Он жив, он спасся, да еще и Керол спас!

Ее муж бросил ее, а Дерил вернулся!

Это просто невозможный мужчина!

За его грубостью и суровостью скрывается невероятно сильный и смелый человек, несгибаемый, жесткий, и в то же время помнящий о других, сочувствующий и сопереживающий.

Дерил опять отложил дневник, усмехаясь.

Ну надо же, бля, какие восторги по его поводу, оказывается!

Вообще он охренеть, сколько нового о себе узнал за эти несколько часов, что читал дневник Эми.

И если вначале Дерила просто оторопь брала, когда девчонка писала, что он интересный, и если помыть его, то и на обложку журнала можно, прям как пидора какого-то, то теперь вообще сказки пишет! Ну не могла она реально такое думать!

И когда? Когда он ругал себя ругательски за все, чего наделал накануне! За то, как набросился на нее! Испугал!

Да и потом…

Как дебил себя вел в ЦКЗ.

Как только услышал, что этот ебнутый доктор не может остановить эту ебнутую программу самоуничтожения, сам собирается подыхать, и их тоже за собой тащит, так словно с ума сошел.

Сначала совершенно по-мудацки бомбил технику, потом пытался выбить из этого доктора, блядь, Джекила, ключи от входной двери, потом тупо рубил топором бронированный металл.

Короче, умный чувак, ничего не скажешь!

Радовало только то, что не один он такой долбанутый. Дружок шерифа тоже особым умом не отличился, дверь рядом с ним долбал так, что аж искры летели.

А потом, когда шериф все-таки развел бешеного доктора на ключи, и китайчик показал себя с лучшей стороны, вытащив, не иначе, как из трусов, гранату, все кинулись к выходу.

Дерил как раз одобрительно отслеживал светловолосую пушистую макушку девчонки, быстро убегающей по направлению к трейлеру старика, и тут рядом возник китайчик.

– Дерил, там Керол осталась, она не хочет уходить! Собирается умереть вместе с Дженнером!

Дерил до сих пор не мог внятно определить, за каким хером он, не раздумывая, рванул обратно за взбалмошной бабенкой. Ну хотелось ей помереть, да и фиг бы с ней! Если уж ее мужик не кинулся спасать, то ему-то на кой?

Но обо всем этом он размышлял уже потом, когда вез рыдающую, всю в соплях и слезах бабу прочь от ЦКЗ.

А тогда просто кинулся, просто несильно, но чувствительно шлепнул по щеке по-глупости решившей сопротивляться домохозяйке, вытащил ее практически на своем горбу из здания, рявкнул, чтоб держалась, и втопил на полную.

Байк чуть не снесло ударной волной, мимо пролетели осколки стекла и ошметки не особо удачливых ходячих, успевших приползти на взрыв гранаты, Керол вцепилась в его талию так крепко, что потом еле удалось пальцы разжать.

Дерил тогда мельком увидел в заднем окне трейлера совершенно белое лицо Эми, и неожиданно успокоился. Все в сборе, все в порядке.

Они в очередной раз избежали смерти.

А ебнутому доктору туда и дорога.

========== 6 ==========

15 августа 2010 года

Мы все-таки покидаем этот гостеприимный дом.

Наши полицейские, наконец, определились. Мы поедем в форт Беннинг.

Шейн сумел убедить Рика и остальных, что военные точно лучше владеют ситуацией.

Мы успели немного отдохнуть и пополнить запасы еды из хозяйской кладовой. Поспали на мягких постелях.

Я даже нашла кое-что из белья, хорошие крепкие штаны и теплую кофту на будущее. Вечера становятся холодными.

И, быть может, она мне понадобится, если вдруг Дерил пригласит меня поехать на его байке?

Какие я глупости пишу! Ну вот с чего бы ему приглашать меня?

Потому что поцеловал там, в библиотеке? Так это я сама на него набросилась.

Потому что смотрит? Может, мне это кажется?

Но я замечаю, постоянно замечаю, как он смотрит на меня. Особенно, когда думает, что я не вижу этого.

Я не понимаю его взгляда, слишком пристального, слишком тяжелого. От него мне становится жарко, и щеки горят. И сердце стучит. Словно… Словно я (здесь жирно зачеркнуто слово, Дерил потер пальцем задумчиво, пытаясь понять, что же она написала, но так и не смог).

Не надо было этого писать! Не надо! Это все глупости! Глупости!

Гленн стучит в дверь, он предложил мне помощь. Мне он нравится, очень хороший парень, такой надежный, положительный, сильный.

Мне стоит обращать внимание на мужчин моего возраста, я думаю.

Дерил поморщился, перевернул страницу.

16 августа 2010 года

Уже вечер. Я сходила в дом умыться, встретила дочку хозяина, Бет, и та отдала мне одеяло.

Они очень хорошие, эти Грины. Мало кто согласится вот так терпеть на своей территории чужих людей.

На обратном пути встретила Ти Дога, и мы мило поболтали. Он, оказывается, очень веселый парень, знает много забавных историй.

Мы стояли у трейлера, уже со смехом вспоминая недавно пережитый ужас на шоссе.

Я как раз шутливо похлопала его по плечу, когда внезапно стало неуютно, словно морозом по коже продрало. Оглянувшись, я увидела, как Диксон, стоя неподалеку, прикуривает, не сводя с нас прищуренных острых глаз.

Мне почему-то стало слегка страшновато. Очень уж взгляд у него был злой. Сосредоточенный. Словно в прицел винтовки.

Ти Дог тоже оглянулся, удивленно поднял брови:

– Диксон к тебе неровно дышит?

Я даже закашлялась от неожиданности.

Господи, глупость какая!

С чего он взял?

Это скорее я…

Так, все. Хватит.

– Не знаю, о чем ты, – я постаралась улыбнуться как можно более отстраненно, – если о его людоедском взгляде, так он, по-моему, на всех так смотрит…

– Ну, не знаю… – Ти Дог опять покосился на Диксона, уже отвернувшегося, разглядывающего дом Гринов, – хотя, судя по его лицу, тебя он покусать явно не против…

– Перестань, Ти, – натужно рассмеялась я, покраснев до ушей, – это глупости все.

– Ну, если так, то, может, посидим вечером вместе? – Ти Дог придвинулся ближе, положил руку мне на плечо, – у меня есть бутылка красного вина. В конце концов, надо хоть немного расслабиться после того кошмара.

Мне стало неловко. Ти Дог мне нравился, но только как друг, и обижать его не хотелось.

Я открыла рот, лихорадочно пытаясь придумать необидный отказ, но тут прямо за спиной раздался хриплый злой голос:

– Да вы еще прямо здесь потрахайтесь.

Диксон, сумевший подойти, как всегда, совершенно бесшумно, грубо двинул плечом Ти Дога и пошагал дальше, даже не посмотрев на меня и кинув сквозь зубы возмущенно сделавшему замечание Ти:

– Завали, черномазый.

Ти Дог хмуро посмотрел ему вслед, но не стал выяснять отношения. С Диксоном это было бесполезно.

Я воспользовалась заминкой и попрощалась, не ответив ничего на его предложение.

И вот теперь, добравшись до дневника, я могу немного привести свои мысли в порядок, проанализировать не столько произошедшие события, хотя изначально вести дневник я собиралась именно для описания всего того, что происходит со мной.

Нет, дневник уже давно стал моим близким другом, которому я могу поведать о своих переживаниях, эмоциях, чувствах.

И поэтому вряд ли когда-либо, даже если все вернется на круги своя, в чем я уже серьезно сомневаюсь, решу его опубликовать. И даже дать прочитать кому-нибудь. Слишком личное.

За последние дни мне несколько раз было невероятно плохо. Страшно. Тяжело.

Первый раз на шоссе, когда мы на выезде из города попали в огромный затор из брошенных автомобилей.

Это было кошмарно.

Машины застряли, в трейлере Дейла что-то некстати сломалось, и мы не могли даже толком выехать из ловушки.

Мы все разбрелись по затору, обшаривая брошенные машины в поисках нужных вещей. Рик и Шейн бурно спорили, решая, что делать дальше. Дейл с винтовкой стоял на крыше трейлера, нес караул. Как так получилось, что мы пропустили огромное стадо мертвецов, приближающееся к нам, не знаю.

Я не сразу заметила мертвых, отошла далековато от группы, занятая обследованием машин.

Заслышав характерное шарканье, я буквально замерла от ужаса, не в силах пошевелиться. Как это все-таки неожиданно каждый раз! Никогда не привыкну, никогда!

Мертвец повернул свою отвратительную, уже начавшую гнить голову, и увидел меня.

Я лихорадочно шарила по поясу и не находила ничего, чем можно было бы защититься! Ничего!

Мертвец приближался на удивление шустро, я могла только отклоняться назад, прижавшись к капоту машины. Бороться было бессмысленно, кричать нельзя, еще больше тварей сбежится, оставалось только закрыть глаза.

Но тут позади мертвеца внезапно и тихо возник Диксон и одним точным ударом сразил его ножом в горло. Затем умудрился практически бесшумно уложить ходячего на асфальт, быстро оглядел меня и прижал палец к губам, призывая к тишине.

Огромной хищной кошкой скользнул дальше, по пути легко, даже не останавливаясь, добил еще одного мертвеца, вернулся ко мне, дернул за руку, практически бросая на залитый гнилой кровью асфальт.

Я не успела даже взвизгнуть, он зажал мне рот грубой ладонью:

– Тихо, бля!

Голос его был страшен. Я, не понимая, что он делает, подчинилась, полностью парализованная ужасом.

Он оставил меня на секунду, подтаскивая двоих убитых ходячих ближе, затем лег на меня, полностью закрыв своим телом, и привалил нас сверху мерзко воняющими трупами.

Я непонимающе дернулась, пытаясь освободиться, но Диксон, тяжелый, как шкаф, только еле слышно прорычал какое-то ругательство, сжал своими железными ручищами, сипло задышал в шею, опять затыкая мне рот ладонью.

Я не смогла двинуться, только испуганно попискивала ему в руку.

И тут мимо нас зашаркали, казалось, сотни гнилых ног ходячих. Я сразу поняла причины такого поведения Дерила и замерла. Даже, кажется, не дышала.

Мы лежали, не шевелясь, прижавшись друг к другу, я неосознанно цеплялась за край его жилетки, закрыв глаза, не в силах смотреть на проходящее мимо стадо.

И вот что странно: если в самом начале я не могла дышать от ужаса, затем нос забила резкая тошнотворная вонь разлагающегося трупа, то потом, когда я смогла сделать осторожный тихий вдох, оказалось, что чувствую я только запах Дерила. Он по-прежнему сжимал мне рот ладонью, видимо, опасаясь, что я не выдержу и выдам нас, и от его руки пахло кровью. А от его шеи, в которую я уткнулась, пахло потом, кожей и табаком. И почему-то этот запах отзывался во мне непонятной будоражащей дрожью, хотелось, как ни ужасна была ситуация, лежать вот так, прижавшись к нему и с упоением дыша им, долго-долго. Хотелось дотронуться до его шеи, там, где часто бьется синяя жилка, губами, попробовать на вкус его кожу. Она, верно, солоноватая от пота… Хотелось, чтобы он отпустил меня, убрал руку и позволил провести языком по скуле, спуститься к шее и ниже, к груди, и…

И бог знает, что бы еще подкинуло мое разыгравшееся не ко времени нимфоманское воображение, если бы все неожиданно не прекратилось.

Я даже не заметила, совершенно захваченная своими странными эмоциями, что мертвецы давно прошли, и мы лежим в абсолютной тишине. Диксон уже убрал руку с моих губ, но почему-то не спешил

подниматься, все так же держа меня в своих объятиях крепко и даже грубо. Болезненно.

Он отпустил меня, только когда я нерешительно шевельнулась под тяжелым телом, шепотом спрашивая, все ли закончилось.

– Да, поднимайся, – голос его был глух, глаза привычно смотрели вниз, челюсть сжата так, что, кажется, можно услышать скрип зубов.

Я поблагодарила его за спасение (в очередной раз!), но Дерил, как-то странно отреагировал, тихо ругнувшись и кивнув головой, чтоб я шла впереди него.

Я, не удержавшись, провела рукой по губам, словно хотела стереть вкус его кожи с них, натолкнулась на его прямой, острый взгляд, отслеживающий мои движения, отчего-то испугалась, даже сердце застучало прямо в горле.

Решив подумать об этом позже, я отвернулась и пошла к группе, надеясь, что ни с кем ничего не случилось.

Возле трейлера мы застали плачущую Лори, Керол, утешающую ее, серого от потери крови Ти Дога, который, оказывается, очень неловко упал и пропорол себе руку, и мрачного Эда, со страдальческим лицом растирающего ногу.

Оказалось, что сын Рика, Карл, убежал от мертвецов в лес, Рик, Шейн и Гленн ушли его искать, а Эд неудачно потянул ногу, когда прятался от ходячих.

Дерил тут же ушел следом за мужчинами, ворча по пути, что все следы они уже затоптали.

Мы остались ждать.

Признаться, я не думала о худшем. Карл мальчик сообразительный, смелый и ловкий, он скорее всего просто убежал и спрятался неподалеку, и скоро его найдут.

Уж Дерил точно найдет.

Примерно через час ожидания откуда-то из глубины леса раздался одинокий выстрел.

Мы начали уговаривать друг друга, что это хороший знак, должно быть, Рик нашел сына и сейчас вернется, но время шло, а никто не появлялся из леса.

На Лори было страшно смотреть. Она несколько раз порывалась сама идти в лес, но мы ее останавливали.

Начало темнеть.

Становилось все тревожнее, и мы уже склонялись к мысли, что необходимо собраться и выдвинуться следом за мужчинами. Это была дурацкая идея, глупая и бессмысленная, в темноте мы могли только потеряться. Никто из нас не жил в лесу, все были сугубо городскими жителями. Но просто оставаться на месте, ничего не делать совершенно невыносимо.

Мы с Лори и Дейлом уже готовы были к походу, оставляя наше имущество на очень сильно ослабевшего Ти Дога, и Керол, которую не отпустил от себя Эд, когда внезапно услышали стук копыт.

Со стороны подлеска скакала в нашу сторону женщина на темном красивом жеребце.

Женщина, девушка, темноволосая, спортивная, очень привлекательная, держалась в седле с грацией и непринужденностью амазонки.

– Лори? Лори Граймс? – крикнула она, вопросительно глядя на нас.

– Это я, – Лори, побледнев еще больше, шагнула вперед.

– Меня послал ваш муж, Рик, забирайтесь на лошадь, отвезу вас к сыну.

– Что с ним?

Лори подошла к лошади, ухватилась за стремя, требовательно глядя на всадницу.

– Случайная пуля, делаем, что можем, скорее!

Лори, тихо всхлипнув, тем не менее очень быстро забралась на круп лошади позади девушки.

Дейл попытался остановить ее, говоря, что это может быть ловушка, но всадница, усмехнувшись, коротко объяснила дорогу до фермы ее отца, где сейчас, по ее словам, и находились Рик и Карл, и ускакала.

Мы какое-то время постояли, оглушенные случившимся, а затем принялись растаскивать машины в стороны, чтоб у трейлера была возможность развернуться. Дейл, мастер на все руки, умудрился найти необходимую деталь в одном из застрявших в заторе грузовиков, и починить наш дом на колесах.

До фермы мы добрались уже в темноте.

К счастью, все мужчины, ушедшие на поиски Карла, были здесь.

Оказывается, Карла подстрелили прямо у них на глазах.

Рик уже нашел сына и двигался вместе с ним в обратном направлении, по пути встретив Дерила, когда раздался выстрел, и ушедший чуть вперед, чтоб рассмотреть оленя, выскочившего прямо на их пути, ребенок упал, словно мертвый.

Оказывается, друг ветеринара Хершелла Грина, на чьей ферме мы сейчас находились, Оттис, охотился, и не заметил за оленем мальчика. Пуля прошла навылет животному в грудь и застряла в боку ребенка.

Сейчас Хершелл извлек пулю, но требовалось переливание крови, антибиотики и много чего еще.

Лори и Рик не отходили от кровати сына, Оттис ходил безумно расстроенный, винил себя в произошедшем.

Мы устроились ночевать во дворе фермы, потому что в дом нас никто не приглашал, только угостили лимонадом и скромным ужином на летней веранде.

Вообще, к нам отнеслись довольно настороженно, но хозяев вполне можно понять.

Время сейчас такое, что доверять никому нельзя.

Ночью Карлу стало хуже, и стало понятно, что до утра он не дотянет. Неподалеку была больница, и там могло находиться нужное лекарство. Но в темноте идти туда просто самоубийственная затея.

Шейн и Оттис все же отправились, потому что медлить было нельзя.

Шейн меня поразил своей самоотверженностью. Стало ясно, что он любит Карла, как сына, искренне переживает за него и готов на все, чтоб спасти мальчику жизнь.

Оттис, мучимый чувством вины, тоже не захотел отсиживаться в стороне.

В ту тревожную ночь, конечно же, никто не спал.

Я сидела возле трейлера вместе с Гленном, вяло перекусывая какими-то орешками, неподалеку Керол разговаривала с Патрицией, женой Оттиса, затем зашла с ней в дом и чуть позже вышла оттуда, неся тарелку с отварным картофелем, которым нас угощали хозяева этим вечером.

Я думала, что она несет еду мужу, который спал в машине, храпя на весь двор, но она пошла дальше, к раскидистому старому дубу, возле которого припарковал свой байк Дерил, пропустивший ужин, чтоб сходить на трассу за своим железным конем.

Она отдала ему тарелку, что-то тихо сказала, улыбнулась.

А он… Мне показалось, что он улыбнулся ей в ответ!

Я не могла оторвать взгляд от них, в груди неприятно заныло, губы стали сухими.

Она ему нравится?

Ну не зря же улыбается!

Мне он ни разу не улыбнулся…

Но как же так? Она же замужем! Как она может?

Ну понятно, что Эд совершенно не подарок, даже мне, неискушенной в житейских делах, прекрасно было видно, что семья у Керол неудачная. А уж после смерти ее девочки, стало только хуже. Эд, хоть и не на глазах, но наедине, явно ее бьет. Керол носит кофты с длинным рукавом, прячет синяки.

Может, она хочет уйти от Эда к Дерилу?

Эта мысль была неприятной, но логичной.

Я выдохнула, хоть и не избавилась от кома в груди, но дышать все же смогла.

Да, а почему бы и нет?

Керол разумная женщина. И вовсе не такая мышка, как все про нее думают. Смогла вычислить, кто в этой ситуации будет самым полезным. За кем она будет как за каменной стеной. Ее Эд явно не подходит под категорию надежных мужчин. А вот Дерил…

Керол положила руку на плечо охотнику, а я отвернулась, с трудом заставив себя сосредоточиться на том, что говорил Гленн.

В конце концов, они взрослые люди, сами разберутся.

Вот только плакать хотелось невероятно.

========== 7 ==========

Комментарий к 7

Друзья! В отпуске появилось чуть-чуть времени, и удалось отредактировать одну главу. Она получилась небольшой, но, на мой взгляд, необходимой. Остальное уже после отпуска!

Радуйтесь теплому лету, веселитесь и спасибо, огромное спасибо, что вы читаете мою работу!

Люблю вас!

Дерил подумал, что больше удивляться, чем до этого, он уже не сможет, но ошибся.