Текст книги "Сон в зимнюю ночь (СИ)"
Автор книги: Ogee
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Тосты, байки, шутки и воспоминания в один прекрасный момент для Сони «слились в протяжный вой».
Они незаметно ускользнули из-за стола, как только смогли…
***
В столовой с самого утра опять продолжилось празднование победы. Соня спустилась туда в поисках Хакса, проснувшись одна и несколько расстроившись по этому поводу. Кайло и шесть его рыцарей сидели за столом, ели-пили, балагурили-гоготали, как будто и не расходились. А Хакс устроился у камина в огромном мягком кресле, практически утонув в нем.
Соня, едва вслушавшись в треп мужчин, начала наезжать прямо с порога:
– Куда намылились, молодые люди? Как я понимаю, за триппером межгалактическим?
– С чего это ты взяла? – почему-то первым оправдываться начал Кайло.
– Да просто краем глаза увидела, как человек десять твой Ипсилон пидорасят…
В воздухе запахло скандалом. Едва-едва запахло, но мужчины это все-таки уловили.
– Сонечка, это Кайло со своими рыцарями улетает, а я остаюсь с тобой! – тут же внес ясность генерал.
Хакс протянул к ней руку, она подошла и устроилась на широком подлокотнике его кресла. Он тут же обнял ее за талию одной рукой, а другой взял ее руку и поднес к своим губам, целуя каждый пальчик.
Кайло удивленно посмотрел на друга. А тот был настроен решительно: в этот раз он действительно бросал всех рыцарей Рен в полном составе во главе с их магистром на растерзание тви`лечкам. Он понял, что уговаривать Хакса что-нибудь соврать Соне и отправиться развлекаться с ними было совершенно бесполезно, и поэтому магистр, даже как-то расстроившись, сказал, обращаясь к своему ренятнику:
– Парни, мы его теряем! – и обернулся на Хакса. – Ты знаешь, мне твоя предыдущая жена больше нравилась!
Соня улыбнулась, оценив незамысловатый юмор Верховного Лидера, а Хакс вскинул свои белесые брови:
– Кайло, нет, ты серьезно, что ли, думал, что я с вами полечу?! Я любимую женщину в течение четырех месяцев только в виде голограмм видел! – он для надежности еще ближе привлек к себе Соню, всем своим видом давая понять, что если он куда и полетит, то только с ней.
Кайло сокрушенно выдохнул:
– Нет, всё! Был мужик – и нет мужика! Обабился совсем. Хакс, а кто нас, пьяных, будет в шаттл грузить? Ты же ведь самый стойкий к алкоголю среди нас!
Армитаж ненадолго задумался:
– Ну… используйте Силу! Или погрузочных дроидов!
Он поднялся из кресла, не отпуская Сонину руку, и потянул ее за собой к выходу из столовой. Армитаж уже взялся за ручку двери, когда Кайло их окликнул издевательским таким тоном:
– Сонь, ну что, нам-то можно улететь?
Она даже не обернулась:
– Да летите вы, куда хотите! Мне вообще до вас дела никакого нет!
***
Через две стандартные недели Соня с Хаксом прибыли на Корусант. Суд должен был состояться только через три недели, а пока они обживали свой новый дом: шикарные, в духе Новой Республики, апартаменты в самом престижном секторе верхнего уровня Корусанта. Женщина смутно вспоминала, что что-то подобное видела в трилогии приквелов «Звездных войн». Кроме облаков и торчащих из них соседних зданий из их панорамных окон ничего видно не было.
– Покажи мне, где ты будешь работать, – попросила Соня.
– Вон там, – оторвавшись от выцеловывания ее плечика, Армитаж указал на соседнее здание.
– Близко! Здорово! А где здание Сената?
– Вон там, видишь?
– Вижу. Там внутри красиво, наверное…
– Да как в фильме вашем, абсолютно так же. Скоро увидишь…
***
Суд состоялся практически сразу после подписания акта о безоговорочной капитуляции Сопротивления. Соня заняла свое место на одной из репульсорных платформ. Вокруг нее опять было плотное кольцо охраны, а далеко внизу перед ней – человек двадцать «галактических преступников» во главе с Леей Органой. Там также были и «лучший пилот Сопротивления», и беглый штурмовик, и Роуз Тико… Но Сонино внимание было приковано только к Рей…
Соне совершенно было неинтересно слушать речи обвинителей и адвокатов, но она для себя решила, что честно высидит все заседания, хотя она уже знала, чем все это закончится…
Она была рада тому, что ее лицо почти полностью скрывал капюшон: иногда она не могла сдержать слез, когда в процессе бесконечных речей и допросов опять упоминалось имя ее покойного мужа и обстоятельства его гибели.
Но Соня уже готова была сдаться и разрыдаться на весь Сенат, когда во время допроса Рей судья задал ей вопрос, она ли нанесла Верховному Лидеру Сноуку ранение, приведшее к его гибели, а та спокойно ответила:
– Да, Ваша честь.
Соня что есть силы стиснула зубы… и вдруг услышала откуда-то из-за спины, слева:
– Смотри!
– Что? Куда?
– Да вон, справа, видишь? Это вдова старого Верховного Лидера! А теперь она спит с его цепным псом!
Соня сжала кулаки и постаралась успокоиться. Нечего распускать нюни перед этими козлами. А поплачет она дома…
***
Спустя еще одну стандартную неделю сопротивленцам был вынесен вполне ожидаемый приговор: им великодушно была дарована жизнь, правда, в строгой изоляции от других людей на одной из необитаемых, но пригодных для проживания планет Внешнего Кольца…
– Ты недовольна? – Хакс повесил в шкаф свою форму и обернулся к Соне.
Та метнула на него тяжелый взгляд:
– А ты?
Генерал вскинул брови.
– В общем… конечно же, да, я доволен… Первый Орден победил: это, несомненно, добавило нам сторонников. Системы одна за другой признают нашу власть и присоединяются к нам. Мы стоим на пороге образования Новой Галактической Империи… Естественно, я доволен! А оставленная в живых кучка террористов является лишним доказательством наших гуманных принципов. Тебе же знакомо понятие «гуманизм»?
– А то! У моей земной подружки был младший брат, так мы как-то раз застали его за этим занятием.
Шуточка получилась не очень смешной, но таким образом Соня четко давала понять генералу, что даже если она и была знакома с этим понятием, то в корне была не согласна с его принципами. И их применением в данной конкретной ситуации.
– Таким было условие их сдачи, Сонь. Как бы мы выглядели в глазах всей Галактики, если бы нарушили данное слово?
Генерал отдавал себе отчет в том, что убедить Соню ему вряд ли получится, тем более, что он обещал ей… Обещал уничтожить тех, кто причинил ей боль. А сейчас исполнить своего обещания не мог.
– Сонь, они навсегда, пожизненно, лишены свободы. Поверь, это даже страшнее, чем смерть…
– А если они сбегут? – Соня в упор смотрела на Хакса.
– Нет, что ты, это совершенно невозможно!
– А… если они все-таки предпримут такую попытку?
Он наконец понял, к чему она клонит.
– Есть стандартная инструкция. При попытке к бегству они будут уничтожены. Но система их охраны построена так, что пытаться бежать бесполезно. Если им только не поможет кто-то…
Соня метнула на мужчину очень выразительный взгляд и тут же отвела глаза…
***
Нет, конечно же, нет, она не зудела у Хакса над ухом, не толкала его на то, чтобы он, нарушив все приказы, инструкции и достигнутые договоренности, отдал приказ организовать сопротивленцам побег и перебить их на месте, как вомп-крыс. Он ее и без слов понимал. А также он понимал, что эта женщина рано или поздно подведет его под монастырь…
Она не поднимала больше этой темы и даже однажды ночью сказала Армитажу, тесно прижавшись к нему:
– Прости меня… И не слушай, пожалуйста, весь бред, который я несу в гневе. Бог с ними. Они сдались, они изолированы от общества, в этой изоляции они и закончат свои дни… А всё остальное – это только мои внутренние проблемы, которые я не имею права вешать на тебя. А я вешаю… И делаю тебе больно… Прости, мой хороший… Я справлюсь… Просто опять это всё…
Она уткнулась лбом в его плечо, а генерал тут же обнял ее. Она пристроила голову у него на груди.
– Я все понимаю, родная…
А что он еще мог ей сказать? Что этот маховик уже раскручен? Что если он обещал, он любой ценой свое слово сдержит? Ведь недаром огромное количество агентов, как завербованных, так и внедренных, работали внутри Сопротивления на победу Первого Ордена… Ведь недаром эта работа разъедала, как злокачественная опухоль, ряды повстанцев… И уж кому, как не Хаксу было знать, что на свободе осталась еще масса бывших бойцов Сопротивления, мелкая рыбешка, обезглавленная и недовольная результатом этой войны. А еще были сочувствующие, которые при определенном стечении обстоятельств легко могли перейти в статус бойцов… Если только найдется лидер, способный опять объединить их и повести за собой… Поэтому меры нужно было принимать… Целую систему мер…
Нет, ей совсем не нужно об этом знать. В конце концов, Рен говорил, что у него сильная ментальная связь с ней. Еще не хватало, чтобы он подозревал ее в чём-то…
***
И вскоре случилось то, что, в принципе несложно было предвидеть, и поэтому все меры к недопущению этого вроде бы были приняты, но вот поди ж ты…
Всем находящимся в ссылке сопротивленцам удалось сбежать. Их освободители действовали слаженно, профессионально и технично. Они каким-то образом умудрились преодолеть щиты этой планетки, перебили всю охрану и дружненько смылись.
***
Этот инцидент произвел эффект разорвавшейся бомбы. Вся галактическая пресса просто сошла с ума.
Целый день, находясь на службе, Хакс морально готовился к разговору с Соней.
– Как такое могло произойти, просто объясни мне?! – губы у Сони дрожали. – А как же «стандартная инструкция»?!
– Рен отменил… Он запретил их уничтожать…
– Это из-за матери?
– Скорее всего, но он говорил, что наша основная задача – в любом случае выполнить договоренности… Ну, там… «вся Галактика смотрит» и так далее…
– Неужели он не понимает, что именно его подозревают в организации побега остатков Сопротивления?! И опять в оппозиционной прессе ликование: «Искра, из которой возгорится пламя, опять вспыхнула в Галактике!» А есть просто очень непрозрачные намеки на то, что Кайло Рен не потерян для Света! Вот это пишут. А ты слышал, что о нем говорят?! Что это именно он организовал своей мамаше сначала курорт, а потом вояж! Да кто после этого будет к нему серьезно относиться?!
Хакс хмыкнул.
– Да если по заявлениям прессы судить, к нам ко всем нельзя серьезно относиться, – он старательно пытался увести Соню от этой темы. – Вон хотя бы про нас с тобой… Ты же наверняка видела, что пишут… про нас?
А Соня видела. И среагировала мгновенно:
– На мой взгляд, лучше прослыть шлюхой, чем предателем, не находишь?
Хакс дернулся, как от удара, но промолчал.
– Прости, – тут же спохватилась Соня. – Но мне совершенно наплевать, что про меня говорят. Ну кто я такая? А он своими действиями подрывает…
Армитаж прервал ее:
– Я говорил ему то же самое…
– И?
Хакс выждал паузу и сказал, понизив голос:
– И он все-таки подписал приказ об их уничтожении. Всех.
Как ни странно, Соня даже облегчения не почувствовала. Только… опустошение. Она тяжело опустилась на диван. Хакс сел с нею рядом.
– Сонь, операция началась уже… А еще… ты как-то говорила, помнишь, когда мы только прилетели сюда, не Корусант… что хотела бы еще раз побывать на Земле…
Соня напряглась.
– Помнишь, когда… Сноук забрал тебя с Земли, Первый Орден оставил там разведчиков? Их было двенадцать человек. Я получил разрешение от Рена эвакуировать их оттуда.
Она пристально смотрела в глаза Армитажа и ждала продолжения.
– Мы с тобой полетим за ними вместе, ты сможешь побывать там, где хотела. И когда хотела… Я помню, что ты мне рассказывала о своей маме. Мы будем на Земле как раз в день ее памяти… План операции утвержден уже, и дата вылета назначена.
Соня не верила своим ушам.
– А как ты Кайло уговорил-то на это?!
– Ну, я привел ему аргументы… и просто попросил.
– Как?
– Ну… вот так!
Хакс принял пафосную позу и протянул Соне руку, пародируя Кайло Рена из восьмого эпизода, сложил брови домиком и сказал:
– Пожалуйста!
Соня расхохоталась, тут же повиснув у Хакса на шее и мгновенно забыв о беглых сопротивленцах…
========== Эпилог ==========
Улетай! Не болтай,
Что здесь тесно.
Где у Севера край,
Неизвестно…
О.Митяев
Каждый год в день смерти Сониной мамы вся ее семья в полном составе ездила на кладбище. Нет, конечно, они бывали на кладбище и в другое время, но это было таким обязательным семейным ритуалом. Этот раз был двенадцатым.
– Ну вот… А у Сонечки даже могилки нет, – прогнусила свекровь Сониной сестры, Ленки, которую сестра с отцом непонятно за каким хуем взяли с собой.
– Да она и не хотела, – выпуская струю табачного дыма, отозвалась Ленка. – Она хотела, чтобы ее кремировали.
Она подкурила еще одну сигарету и воткнула ее фильтром в снег у подножия материного памятника.
– Ну вот, и кремировать не получилось… Может быть, она все-таки живая? – не унималась свекровь.
– А если живая, то я ее сама кремирую. Найду суку, блядь, и кремирую…
Но Лена в то, что сестра жива, совсем не верила. Была бы живой – дала бы о себе знать. Хотя… разные, конечно, обстоятельства могут быть…
– А как ты думаешь, она все-таки умерла или без вести пропала?
Свекровка была чемпионкой по задаванию дурацких вопросов.
– Нет, блядь! Ее, как ее Леша сказал, затянул энергетический луч. В космический корабль инопланетян. Вот так вот! И не ебет. Хорошо еще, что этому чудаку на букву «М» хватило мозгов в ментовке эту пургу не нести. Хотя… было бы весело, если б его в дурку закрыли.
– А что он там сказал?
– Что-что… что оделась и ушла. Куда – не сказала. А он подумал, что к соседке. Ну а к кому можно уйти зимой в легкой куртке и домашних тапочках? А когда хватился, только утром, первого января, потому что уснул, смотря телевизор, ее и след простыл…
Сонин отец стоял рядом с Ленкиным мужем, не подходя слишком близко к могиле жены. С некоторых пор он стал очень странно относиться к смерти и покойникам: его охватывал совершенно неконтролируемый страх. Соня его прекрасно понимала – сама испытывала то же самое. А раньше ничего подобного с ними не было. Они даже, когда умерла Сонина мама, и гроб с ее телом стоял в зале их квартирки, препирались с отцом, кто в эту последнюю ночь, когда мама была дома, будет спать рядом с ней на диване. Папа тогда победил… А теперь он даже к могиле подойти боялся. Более того, у них это одновременно началось, Соня почувствовала. Они никогда на эту тему не разговаривали, но она очень хорошо понимала, что в данный момент чувствует ее отец…
***
Соня с Хаксом стояли буквально метрах в десяти от могилы ее матери. Их скрывало от посторонних глаз энергетическое поле, но они сквозь него видели все очень хорошо. Они с Хаксом застали как раз приезд ее родственников, и поэтому решили подождать в стороне. Все это время Соня объясняла генералу, кто кем в ее небольшой семье приходится, включая и тех, кто сейчас стоял около могилы, и тех, кто в ней лежал…
Соня нервно переступала с ноги на ногу.
– Можно я к ним подойду? – она обратилась к генералу, совершенно не надеясь на положительный ответ, но все-таки попробовала.
Армитаж вздохнул.
– Сонь, ну нет. Ты хочешь, чтобы трупов на этом кладбище прибавилось? Хоть отца своего пожалей…
– Я уже жалею… что мы прилетели сюда. Я зря тогда тебя об этом попросила. А теперь… опять буду думать о них… скучать…
– Ну, тогда, может, пойдем? – Армитаж попытался взять ее за руку, но она отдернула ее.
– Нет, подожди…
Соня смотрела, как ее родственники садятся в машину, прекрасно отдавая себе отчет в том, что, возможно, никогда их больше не увидит.
«Прощайте… Пусть все у вас будет хорошо…»
Соня с тихой грустью проводила взглядом удаляющуюся машину. Кладбище было огромным, и у людей, не знающих его истинных размеров, могло сложиться впечатление, что оно раскинулось от горизонта до горизонта. И сейчас, когда автомобиль Сониных родственников свернул за угол, потерявшись среди памятников и редких деревьев, казалось, что на нем в этот утренний час не было ни одной живой души. А возможно, так и было на самом деле. Кладбище это давно было закрыто. В нескольких километрах от него уже лет пятнадцать «обживалось» другое, но родственные захоронения на этом, старом, все еще были разрешены. Именно по этой причине Сонина мама делила свой последний приют с почившей родней своего мужа, Сониного отца: его тетей и бабушкой.
Убедившись, что они остались на этом участке совершенно одни, Соня с Хаксом, просочившись между невысокими оградками, подошли к могиле ее матери. Видимо, летом сюда никто не приезжал: из снега торчали огромные, почти в человеческий рост, стебли каких-то немыслимых сорняков, которые одни хорошо росли на этом кладбище, а вот деревца, кусты сирени, да и просто «капустка» приживались очень плохо. Недаром это место в народе получило название «Жареный бугор»…
– Привет, мам, – Соня чмокнула в щеку изображение молодой женщины на овальной фотографии, прикрученной к покрашенному серебрянкой металлическому памятнику в виде неправильной трапеции.
– Твоя мама красивая, – произнес Хакс.
В ответ Софья грустно улыбнулась.
– Когда она умерла, ей было сорок восемь, а на этой фотографии ей тридцать семь, на год меньше, чем мне сейчас…
Армитаж не хотел ей мешать, но все-таки подошел еще ближе и обнял Соню со спины.
– Я сейчас даже представить боюсь, что ты могла здесь остаться, и мы бы никогда не встретились.
Она оглянулась на него и накрыла его руки своими:
– Я тоже…
Очень скупые, но такие искренние проявления ее любви всегда заставляли сердце генерала почти выпрыгивать из груди. Он очень хотел ее чем-нибудь порадовать, отвлечь от грустных воспоминаний, но, правда, не знал, чем.
И вдруг придумал…
– Ты не утратишь связь с Землей и ее культурой, со всем, что тебе дорого. Что мы, в конце концов, зря, что ли, спутники разместили на орбите этой планеты?! И… скоро же новый эпизод «Звездных войн» выходит. Мы же будем с тобой смотреть, правда?
Соня в задумчивости уставилась на мамину фотографию… А про «Звездные войны» она совсем, похоже, забыла…
– Судя по анонсам в местных голосетях, – продолжал Армитаж, сверившись с информацией в своем датападе, – премьера назначена на восемнадцатое декабря 2019 года. Это через три земных недели, Сонь. Да, там еще пишут, что первый показ пройдет в Великобритании. Сонь, а Великобритания – это где?
На русском кладбище ориентироваться просто. Покойники всегда лежат головой на запад, ногами на восток, а в этих самых ногах у них стоит памятник, поэтому Соня, все еще глядя на мамину фотографию, безошибочно махнула куда-то в сторону северо-запада. Армитаж проследил за ее жестом. Честно говоря, он думал, что она ему эту самую Великобританию на карте какой-нибудь покажет…
– А ты хотел бы организовать трансляцию самой первой премьеры? – заинтересовалась Соня. – Ты уже придумал, как?
– Да мне-то что придумывать… – отозвался Армитаж. – Вон разведке задачу поставим, и пусть они думают. Способов есть… миллион.
Генерал поежился.
– У вас здесь как на Старкиллере…
Действительно, конец ноября в этом году выдался снежным и холодным.
– Здесь не всегда так, – отозвалась она. – На Старкиллере все время зима, а здесь и тепло бывает. А летом здесь хорошо… Пыльно, правда. Степь…
И тут у генерала сработал коммлинк. Он дотронулся до гарнитуры, практически незаметной в ухе, и отошел от Сони на несколько шагов.
Хакс напряженно выслушал доклад и, сказав «Принято, капитан», отключился.
Он опять вернулся к женщине и снова так же обнял ее со спины.
– Сонь, похоже, у меня хорошие новости! – сжимая ее в объятьях, генерал ткнулся поцелуем в Сонин затылок.
Она, естественно, допытываться не стала: он сейчас не выдержит и сам все расскажет.
– Все сбежавшие… уничтожены. Почти все: в живых осталась только бывший генерал Лея Органа. Она уже доставлена в новое место ее содержания. На курорт оно теперь похоже мало.
Соня хмыкнула:
– Представляешь, а в земной реальности все наоборот… Все живы, а артистка, исполняющая роль Леи, умерла еще до выхода на экраны восьмого эпизода. Вот так… Я даже предположить боюсь, как они в девятом выйдут из этого положения: ходили слухи, что Лея Органа там чуть ли не центральный персонаж… Ну, наверное, придумали что-нибудь…
Потом она все-таки решила уточнить:
– Ты говоришь, убиты все, кроме Органы? А Рей?
У Сони с ней были личные счеты. Кайло сказал, что именно она нанесла смертельное ранение Вэйну, а на суде мусорщица сама это подтвердила. Соня не успокоилась бы, пока эта тварь была жива…
– Она убита. Для ее уничтожения не требовался форсъюзер: во-первых, ей вживили блокирующий Силу чип, кстати – Лее тоже, а во-вторых, для верности накачали подавителями… Представляешь, Кайло говорил, что его в детстве такими пичкали. Я видел, как на них реагировала мусорщица: поверь, это зрелище не для слабонервных. Но она, в конце концов, взрослая баба, а его мамаша родного ребенка этой хернёй… С генами Вейдера пыталась бороться. Он говорил, что они – мать его и дядя – первый раз ввели их ему, когда ему шесть лет было. Они не могли контролировать мощь его Силы и поэтому боялись его. Сонь, поверь, реакция на этот препарат – это очень больно… Я вообще не понимаю, как он рассудком не повредился. А Кайло, тем не менее, все равно очень трепетно к ней относится…
Именно поэтому в самом начале операции по поиску беглецов Хакс и отдал приказ любой ценой сохранить жизнь предводительнице Сопротивления.
Соня нахмурилась:
– А я вообще удивляюсь, как он выжил-то с такими отмороженными воспитателями! То травят какой-то хренью, то наперевес со световым мечом лезут…
– Сноук нашел его как раз тогда, когда Рену исполнилось шесть. И был с ним все время. Можно сказать, что это он воспитывал его, а не родственники, хоть он и присутствовал тогда в его жизни только в виде «голоса в голове»… Мне Рен рассказывал…Так что я думаю, что выжил он благодаря ему.
Ее глаза наполнились слезами. Генерал, заметив это, сильнее сжал ее в своих объятиях. Он сам напомнил ей о погибшем муже, который незримой тенью все еще продолжал стоять между ними.
– Родная моя… Все, больше не будет смертей. Война окончена. Все враги повержены. Воссоздаваемую под эгидой Первого Ордена Империю ждут мир, покой и процветание…
Соня, слегка поморщившись, прервала его:
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Не понимаю, кем ты меня считаешь: дурой или ребенком? А может, ты просто по инерции митингуешь? Или очередную речь репетируешь? Неужели ты думаешь, что я не понимаю, что всегда будут недовольные, всегда будет опасность… для меня опасность… потерять тебя?
Соня развернулась в кольце его рук и тесно прижалась к Армитажу. Он, немного отстранившись от нее, обхватил ее лицо своими огромными ладонями.
– Все будет хорошо! Я обещаю! Ты веришь мне?
Она не верила, но все-таки кивнула. Какое-то время они еще смотрели друг другу в глаза, но потом она опустила взгляд и прижалась лбом к его щеке.
– Армитаж, мне нужно еще кое-что тебе сказать, – Соня почувствовала, как он напрягся. – У меня… задержка…
– Что? – он не сразу понял, что она имеет в виду.
– То, Арми. Что слышал.
– И… большая?
– Три недели.
– Сколько?! Это же… как там это рассчитывается? Почти полтора месяца беременности, так?
– Да меньше все-таки, наверное… Я, честно говоря, не сильна в этих гинекологических премудростях.
– И как долго ты собиралась молчать?!
– Честно говоря, вообще не собиралась. Очень хотела сразу рассказать. Но из-за этого ты мог отменить этот полет…
– Безусловно! И отменил бы! Потому что это опасно! Это может навредить тебе… и малышу!
– Ну, вот поэтому и не сказала. Я слишком хотела здесь побывать, – это раз. Я не вижу в этом перелете никакой опасности, – это два. Ну, а в-третьих, я собиралась сделать обследование, как вернемся.
– Так, постой… Ты еще не делала никаких обследований?!
– Нет. Ты бы узнал, если бы я посетила медблок.
– Нет, ты посмотри! Все продумала! Это просто… верх безответственности… – выдохнул Хакс, обреченно глядя на любимую. – Вот сейчас только до крейсера доберемся, и я тебя сдам меддроидам!
Соня оправдываться за свое поведение явно не собиралась. Она склонила голову набок, глядя генералу в глаза.
– Возможно, я выбрала не самое подходящее место, чтобы сообщить тебе эту новость, но зато у тебя есть уникальная возможность попросить моей руки у моей мамы! Ну, в нашей культуре положено так. Не гарантирую, что она ответит, но мы можем расценить ее молчание как знак согласия!
Соня не могла обойтись без черного юмора даже на кладбище.
Он изо всех сил сжал ее в объятьях:
– Ты… серьезно сейчас?
– Да какие уж тут шутки, генерал! – вскинула брови Соня.
– Как же я тебя люблю, дурочку! – выдохнул он, обнимая ее и одновременно косясь на фотографию «тещи». Он тяжело вздохнул, справляясь с волнением, и все-таки решился. – Сонь… Ты выйдешь за меня?
Он почти прошептал ей это на ухо, как будто бы боясь или стесняясь собственного голоса. Или все-таки Сонину маму.
Вообще-то, про предложение руки и сердца на кладбище она действительно пошутила. Ну просто чтобы слегка сменить тему и прекратить поток его нотаций. И даже хотела продолжить шутить дальше в духе «Да ты теперь вообще просто обязан!», но, чуть отстранившись от Хакса и заглянув ему в глаза, поняла, что это было плохой идеей: он так побледнел, что у него даже губы побелели.
«Вот мне только не хватало, чтобы он у меня тут в обморок рухнул!» – Соня даже слегка испугалась.
– Конечно, мой хороший! Конечно! – поспешила ответить она, обхватив его лицо ладонями и растирая его щеки большими пальцами, пытаясь вернуть им нормальный цвет. – Ты чего разволновался-то так?
– Я, вообще-то, первый раз ЭТО делаю, – он все еще был очень смущен.
– Ну, дай бог, не последний! – Соня похлопала генерала по плечу. Он, конечно же, хотел ей возразить, в ужасе вытаращив на нее глаза, но она его все-таки опередила, состроив снисходительную гримасу. – Арми, я пошутила!
Наблюдая за сменой эмоций на лице Армитажа, она почти смирилась с тем, что ей придется всю их совместную жизнь объяснять ему, когда она говорит серьезно, а когда смеется…
***
Соня оттерла мамину фотографию от своей губной помады.
– Ну что, мамуль, пока… Нам пора. Полетели мы…
Она на прощанье опять прижалась к портрету, но на этот раз щекой…
Перешагнув через низкую оградку и утопая почти по голень в снегу, они двинулись в сторону шаттла. Хакс аккуратно поддерживал Соню под локоть. Всходя по трапу, Соня обернулась, окинув взором мрачный кладбищенский пейзаж.
Пока они поднимались в плотных слоях атмосферы, Соня все время смотрела в окно, испытывая дежавю: стремительно удаляющаяся земля, уменьшающиеся крыши зданий промзоны… Прямо как почти два года назад, в ту самую лучшую в ее жизни новогоднюю ночь, которую она никогда не сможет забыть…
Ее волнение затихало по мере того, как они приближались к крейсеру, на котором им почти целую стандартную неделю придется добираться домой…
Генерал, сидевший на соседнем кресле, взял ее за руку и переплел с ней пальцы. Соня теснее придвинулась к Хаксу, а он повернул к ней голову и прижался губами к ее лбу.
– Ну, вот и всё… – выдохнула Соня. – И пусть они там снимают теперь, что хотят…
Комментарий к Эпилог
Ну вот и все! Я сделяль!)
Благодарю всех, кто комментировал, лайкал и просто читал!
Спасибо вам!)
========== После девяти ==========
Не удержалась. Честно, думала, что дождусь выхода девятого эпизода, и тогда… Но в этом мини-сиквеле я собрала некоторые предположения, домыслы и спойлеры, просочившиеся в Сеть, ну и вот что вышло…
***
У Дарта Вейдера в столе
Всякого навалено:
Карты разные галактик
И портрет Гагарина…
На Корусант Соня с Армитажем вернулись уже в статусе мистера и миссис Хакс. Пламенное желание генерала жениться немедленно Соня хотела было притормозить, но потом прикинула, во что могло вылиться их бракосочетание на планете-столице, и решила, что «корыто сойдет». А летали они на Землю – ни много ни мало – на «Добивающем». Соня порадовалась, что не на «Господстве»: его капитан, Пивей, регистрировавший ее предыдущий брак, возможно, и не стал бы ее осуждать, но точно умер бы со смеху. Капитана «Добивающего» Соня знала хорошо, хоть и знакома была с ним недолго: именно на этом корабле она родила своих детей…
***
Кайло встречал их на посадочной платформе.
– Все-таки зажали свадьбу! – Верховный лидер широко улыбнулся, протянув руку Хаксу. – Поздравляю!
Генерал ответил на приветствие, но, как выяснилось, Рену мало было просто рукопожатия: он тут же сгреб Армитажа в охапку. Соня терпеливо подождала, когда мужчины наобнимаются и нахлопаются друг друга по спинам. Они отсутствовали всего две стандартные недели, а Хакс с Реном встречались так, как будто вечность не виделись.
Когда они, наконец, оторвались друг от друга, она тоже подошла и обняла Рена.
– Кайло, спасибо тебе! Спасибо…
– Да за что, Сонь? – он чуть отстранился от нее, чтобы посмотреть в глаза.
– И за свадебное путешествие, и за… Рей… Кайло, мне это было очень важно…
Ей не нужно было ему объяснять – он прекрасно знал, о чем она думает. Это не было тупым желанием отомстить. Это было сродни подведения черты под окончившимся этапом жизни, а у Сони было полное ощущение, что только так можно было закрыть эту тему раз и навсегда. Сейчас она понимала, что ей действительно полегчало. Да, пока они летели с Земли на Корусант, Соня неоднократно, анализируя свое отношение к смерти Рей, вспоминала свою земную подружку-психолога Женю, которая наверняка попыталась бы уверить ее, что если ей и стало легче, то это только на время, что гибель Рей – это еще одна смерть, только умножающая боль (ведь кому-то же стало от этого больно), и ею нельзя ничего исправить, воскресить мужа, ну, и так далее… Но… да пусть и на время! Но она почувствовала… не просто облегчение. Как будто отдала долг. Как будто приобрела право жить дальше… Без Вэйна…
Кайло прижал женщину к себе и на автомате гладил ее по волосам, смотря поверх ее головы на Хакса.
Рен не мог не признать: после карательной акции по уничтожению сбежавших сопротивленцев критиков новой власти заметно поубавилось. Вернее, притихли они. И этим, и многим другим он был обязан другу. А уж за то, что генерал Органа осталась жива, магистр почувствовал себя просто вечным должником Армитажа.
– Так, ну что, внутрь пошли! – спохватился Кайло и потянул новобрачных за собой, к входу в здание, которое было определено как Дом Правительства Первого Ордена. Уверенно вышагивая по его коридорам, Хакс ликовал. Скоро, совсем скоро Орден будет реформирован в Новую Империю. Начнет свою работу обновленный Имперский Сенат (да-да, Сенат! Они же, в конце концов, не тираны-узурпаторы какие!), в Галактике будет установлен новый порядок… Он даже не заметил за своими радужными мечтами, как они дошли до кабинета Кайло.
Соня тактично уселась на диван, давая возможность мужчинам обсудить первоочередные вопросы, но разговор о делах как-то не шел. Армитаж клятвенно заверил друга, что свадьбу они все-таки отпразднуют, да так, что вся Галактика вздрогнет.
