Текст книги "Сон в зимнюю ночь (СИ)"
Автор книги: Ogee
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Юта было открыла рот с явным намерением возразить, но промолчала. То, что сейчас происходило, было самым длинным их разговором с того момента, как Юта переступила порог Сониной каюты на «Добивающем» после гибели Сноука, поэтому она твердо решила не лезть со своими напутствиями. А Соня, наверное, даже подбодренная ее молчанием, продолжала:
– Я пересказывать тебе не буду, но я очень давно читала книгу, в которой один персонаж рассуждал о своем отношении к жене. Там, правда, речь шла не совсем о любви, но тем не менее… Он говорил, что относится к жене как к части себя самого: «как можно сказать, что я люблю свою руку или ногу? А попробуй без нее…» Не ручаюсь за точность цитаты, но по смыслу так. Понимаешь? А у меня эту ногу отняли. И какой бы замечательный протез мне бы не поставили на ее место, настоящей он не заменит. Никогда. К нему можно привыкнуть, он может по всем характеристикам превосходить живую ногу. Ну, я не знаю… быть прочнее, надежнее, сильнее, но только его постоянно будет хотеться снять. Потому что в месте соединения будет болеть. Да, со временем и к боли можно привыкнуть и почти перестать замечать ее, можно притвориться, что мне удобно, комфортно и не больно, но это так навсегда и останется враньем… Поверь, я знаю, о чем говорю. Около десяти лет назад я потеряла маму. Она умерла скоропостижно, от инсульта. Я умом понимаю, что это нормально, когда дети хоронят своих родителей, ненормально – когда наоборот, но просто я считаю, что мы обе были слишком молоды для этого события. И тогда вся моя жизнь разделилась на «с ней» и «без нее». Хоть и есть поговорка о том, что время лечит, Ют, я наверняка знаю, что это не лечится. Да, острая боль от потери улеглась, затихла, но никуда не ушла. У человеческой памяти есть механизм забывания, причем в первую очередь он направлен именно на негативные, тяжелые моменты. Ну, вот, например. Женщины испытывают страшную боль во время родов, но при этом, родив одного ребенка, зачем-то рожают следующего. Если бы эти воспоминания не притуплялись, мы просто перестали бы размножаться… Причем, у людей, как бы помягче сказать, более физиологичных процесс забывания происходит намного быстрее, чем у развитых интеллектуально. Но у первых, правда, и сами физиологические процессы легче идут, потому что они тупо не задумываются о своих действиях, поступках и их последствиях. И еще… Я не принадлежу к категории женщин, которые не умеют быть одни. Которым, как собакам, всегда нужен хозяин, – Соня горько усмехнулась. – Поэтому, Ют, генерала не будет. Вот так.
Но Юта была намного старше Сони. И видела больше. И знала, что если генерал проявит меньше, как выразилась Соня, «физиологичности» и больше такта и человечности, думая при этом головой, а не другим местом, то, по ее мнению, у этой парочки было будущее. Пройдет время, боль утихнет. Соня сама об этом сказала. Во всяком случае, Юта за генерала искренне болела.
Они долго еще стояли у окна, прижавшись друг к другу, пока из соседней комнаты не услышали плач проснувшихся детей…
***
Перед своим отлетом Хакс зашел к Соне. Попрощаться.
– Я все-таки хочу оставить тебе датапад, – начал он. – Он определенным образом настроен, отследить его нельзя. Его можно и как коммуникатор использовать, но… Я бы хотел, чтобы ты могла видеть гибель Сопротивления. Ты сможешь наблюдать за атаками Старкиллера онлайн, – улыбнулся генерал. – Я напишу тебе сообщение… ну, какое-нибудь ничего не значащее, «как дела?», например, а ты будешь знать, что это – условный знак. Включишь и будешь смотреть. А по окончании работы его нужно перекодировать. Это просто, я покажу, как.
– Ладно, – она взяла протянутый планшет и прижала к себе.
– Можно, я просто буду тебе писать? – осмелев, спросил командующий.
– Ну, если хочешь, – женщина пожала плечом.
– Очень хочу, Сонь, – он нежно погладил ее по руке, которой она придерживала датапад.
– Я надеюсь, ты понимаешь, что я могу не ответить?
– Я все понимаю, Сонь. Но… я все равно буду ждать. Мне будет достаточно хотя бы…
– Да не будет тебе достаточно! – не выдержала она. – «Хотя бы» у тебя уже есть: и дружба моя, и хорошее к тебе отношение. Но тебе же не это нужно, как я понимаю?
– Я тебя люблю, – скороговоркой выдохнул он.
– Я знаю. Но время, чтобы это сказать, ты выбрал не самое подходящее.
– Я понимаю! И… я очень постараюсь не навязываться и не досаждать тебе… И я обещаю, что сотру в порошок тех, кто причинил тебе боль.
– Спасибо… – она едва заметно улыбнулась.
Соня отметила про себя, что генерал говорил как раз то, что ей хотелось бы слышать. Действительно, не навязывался. Действительно, был озабочен не своими, а ее чувствами. И это, безусловно, ее успокоило…
А с каким же азартом она наблюдала теперь за разгромом баз и флота Сопротивления! От ее былого безразличия не осталось и следа. Как и обещал, Хакс сообщал ей о начале атаки, она включала планшет, настраивала его так, как он учил, и смотрела, радостно взвизгивая при каждом точном попадании, кусая кулак, наблюдая за погонями и шепча: «Стреляй, Глеб Егорыч, уйдет!», искренне сокрушаясь, когда сопротивленцам все-таки удавалось улизнуть от карающих ударов Первого Ордена. И всегда после благодарила Армитажа.
Пока это был единственный повод для их переписки…
***
После прибытия из очередного, но в этот раз очень насыщенного событиями отпуска, Хакс зашел на доклад к Верховному Лидеру, чтобы сообщить о том, что готов с новыми силами приступить к несению службы, а также выслушать его новые распоряжения.
Они долго говорили с Кайло о делах, но, в конце концов, магистр не выдержал, привычно, как это у него всегда бывало, переведя разговор на баб.
– Ну что, я прав оказался? – Хакс не сразу переключился на резко сменившуюся тему и поэтому удивленно вздернул брови. – Чего молчишь?
– Она меня НЕ выставила, – тихо ответил он.
Генерал очень пытался быть серьезным, но глуповатую улыбку все равно скрыть от магистра не получилось.
– Вот придурок, – выдохнул Верховный Лидер, когда за командующим закрылась дверь, и сокрушенно покачал головой.
***
Спустя два месяца после визита Хакса Резиденцию навестил сам Верховный Лидер. Честно говоря, Юта уже сама хотела с ним связаться по каналу экстренной связи, которым ей было разрешено пользоваться только в чрезвычайных ситуациях. По мнению Юты, их ситуация неуклонно приближалась к этому статусу.
После нецеремонных приветствий Кайло прямо с порога задал вопрос:
– Как ваши дела?
Домоправительница нахмурилась.
– Да, честно говоря, дела так себе, Верховный Лидер. Я про Соню… Мы – ни я, ни врачи – не можем понять, что с ней происходит.
– Рассказывайте, я слушаю.
– Сначала, как только мы прилетели с ней сюда, конечно же, было тяжело. Но терпимо. Потом к нам генерал Хакс прилетал, и мне показалось, что она даже как-то ожила. Он ей все рассказывал, как вы Сопротивление бьете… Все, как он любит: с цифрами, графиками, – Юта слегка улыбнулась и покачала головой. – Но ей почему-то было интересно… А потом, уже после того, как генерал улетел, ей начали сниться сны…
Верховному Лидеру показалось, что Юта смутилась из-за того, что занимает его время какими-то бабскими глупостями, но Кайло в упор смотрел на домоправительницу и ждал продолжения.
– Это важно, мисс Айзи. Рассказывайте.
– Она рассказывала мне, что сон ей снится всегда один и тот же. Ей снится покойный муж. Как будто он возвращается. Она бежит к нему, встречает, он говорит ей, что вернулся насовсем и никогда больше ее не оставит. А потом она, естественно, просыпается. Эти сны имеют на нее очень сильное влияние: ее почти перестала интересовать реальность. Если бы не дети, я думаю, она целиком бы погрязла в своих иллюзиях. А так хоть они ее удерживают… Но, наверное, самое неприятное в том, что она отказывается верить в его смерть. Она говорит, что и раньше так было, когда она еще жила в другой Галактике: сначала это были сны, а потом они воплотились в реальность. Она ждет. Ждет его возвращения. С какой-то маниакальной упертостью. Она совершенно потеряла интерес к реальной жизни, она считает, что настоящая жизнь – только в ее снах.
Верховный Лидер, жуя губу, переваривал услышанную информацию.
– Понятно… А где она сейчас?
– А вот это, собственно говоря, самое нехорошее. Она спит. Добудиться ее совершенно невозможно, мы чего только не пробовали. Мы всегда ждем, когда она встанет сама, но я боюсь, что в один совершенно не прекрасный момент она просто не проснется.
Кайло решительно поднялся:
– Пойдемте, покажете…
Когда они зашли в ее спальню, Соня, как и говорила домоправительница, спала. Ее сон был настолько глубоким, что больше походил на летаргию: полная неподвижность, поверхностное дыхание… Он сосредоточился и поднес ладонь к ее лицу…
– Вот сука!
Юта аж отпрыгнула от испугавшего ее магистра и с удивлением уставилась на него.
– Это Рей! Она проникла в ее сознание, прочитала ее воспоминания и внушает ей эти образы, фактически сводя с ума! Выйдите, пожалуйста… Я сейчас попробую ей помочь…
Юта послушно вышла и закрыла за собой дверь, оставив крохотную щелку.
Как ей показалось, времени прошло не меньше часа, прежде чем она услышала голос магистра:
– Со-онь… Сонька! Вставай! Кум приехал, а ты дрыхнешь!
– Охренел совсем! – глухим после сна голосом воскликнула Соня. – А ну выйди отсюда быстро! Дай, я оденусь!
Выставленный из Сониной спальни улыбающийся Верховный Лидер развел руками:
– Вуаля! Я надеюсь, теперь мусорщица оставит ее в покое!
Юта благодарно похлопала Кайло по руке.
***
Домоправительница была довольна, что в их жизни закончился хотя бы один кошмар. Она нежно погладила Соню по плечу.
– Ты так вскрикнула, когда Кайло разбудил тебя… Он тебя испугал?
– Было бы, чего бояться, – фыркнула Соня. – Этот козлина меня за грудь ущипнул!
После тщетных попыток сдержаться Юта все-таки расхохоталась.
========== 13. ==========
То ли просто столовка крайняя,
То ли типа кафе-буфет.
То ли первое было свидание,
То ли первый совместный обед.
Ты сдувал с моих плеч пылинки.
Но внезапно в какой-то миг,
Спецобслуживанье. Поминки.
Замечательный романтИк.
Из живых было в зале двое,
Кроме нас только скорби мгла.
Я столкнулась взглядом с вдовою,
Сто пудов с одного котла
У меня на столе «филадельфия»,
У нее на столе кутья.
С «филадельфией» делаю селфи я,
Она дарит платки друзьям.
Мой период «лавстори» близок,
У нее, так уж вышло, финал.
За меня парень платит визой,
У нее предоплата. Нал.
Совесть сбила меня в сутулость,
Ты мне начал лопатки мять.
Тут чуть видно она улыбнулась:
Что-то вспомнилось ей, видать.
Мы ушли, и тупая жалость
Улеглась. Мы наелись всласть.
У кого-то жизнь продолжалась,
У меня она началась.
А. Аксенова
Спустившись в столовую, Соня с экономкой застали Кайло с воспитанницами Юты за столом. Те дожидались их прихода и коротали время за милой беседой: Рен острил, девушки хихикали.
Обед прошел в теплой, дружественной обстановке. Кайло был гвоздем программы, свадебным генералом и массовиком-затейником в одном лице. Рассказанных им баек, впоследствии многократно переосмысленных и гипертрофированных, девушкам наверняка хватит до следующего его визита, когда бы он ни произошел: через два месяца или четыре года…
А Соня с Ютой только переглядывались…
***
Всю вторую половину дня Рен провел в раздумьях. О Хаксе, о новых возможностях Ордена… и о себе.
Кайло вполне отдавал себе отчет, что Хакс, идя на такие резкие перемены в своей жизни, прежде всего, пытался разделаться с финансовой зависимостью от семьи жены. А откупаясь его заводами от Первого Ордена, он приобретал себе право на простое человеческое счастье.
Кайло думал: а сам бы он смог так? Вот так вот, одним махом сжечь мосты, выкинуть прошлое на помойку, причем без всяких надежд на светлое будущее…
Да смог бы. Но ему для такого шага нужен был стимул не меньше, чем у Хакса…
Кайло в какой-то степени чувствовал себя обязанным другу. Да даже в большой степени. Генерал сделал Первому Ордену слишком роскошный подарок. А ведь мог просто оставить все это богатство себе и диктовать условия. А еще было бы, чем удивить его Сонечку. Да только Сонечка могла не заценить. А вот сделать вывод: «Да Вы, батенька, беспринципный мудак!» вполне могла. А Хаксу нужны были выводы противоположные. То, что ей могло быть вообще все равно, он, видимо, тоже предполагал, но, тем не менее, надеялся на благоприятный для себя исход… Мечтатель…
Рену помочь другу очень хотелось. Вместе с тем, он боялся своим вмешательством навредить. Но попробовать в любом случае стоило…
Он хотел поговорить с ней наедине, поэтому пришел в ее спальню во время послеобеденного отдыха. Дети спали, а она сидела у окна, ковыряясь с очередным рукоделием.
Магистр начал свою речь без всяких вступлений.
– Сонь, я сейчас расскажу тебе кое-что, а что с этим делать, ты решай сама, хорошо?
Естественно, Соня догадывалась, о чем, точнее, о ком пойдет речь, но решила все-таки не пресекать беседу на корню…
И Рен начал рассказывать… Про их знакомство с Хаксом одиннадцать лет назад. Про недолгий период взаимного узнавания и долгий период дружбы. Про то, сколько раз друг друга спасали. Про совместные боевые рейды и совместные загулы. Про то, что знали друг друга, как облупленных, и безоговорочно друг другу доверяли… И, наконец, про то, что…
– Сонь, он очень тебя любит. Я не удивлюсь, что с ним это вообще в первый раз. Во всяком случае, на моей памяти точно… Он всю жизнь свою перевернул…
Соне слушать, видимо, надоело. Она поморщилась.
– Что перевернул, Кайло? Хотя, нет, не отвечай. Мне не интересно…
– Так… постой… Он что, не сказал тебе? Он развелся с женой! Даже не надеясь на то, что ты когда-нибудь ответишь ему взаимностью. Просто потому что…
Дальше Кайло формулировать не стал, а то начал бы повторяться. И так все понятно.
– И к богатствам тестя теперь он не имеет никакого отношения… Хотя, честно говоря, он и раньше ими никогда не пользовался, хотя имел возможность.
Ее сначала что-то дернуло спросить «А дети?», но… Вон ее дети, в конце концов, вообще отца ни разу не видели. И не увидят. И поэтому она сидела и молчала.
– Можешь ничего не отвечать. Просто подумай. Подумай о нем, о себе, о детях. Я вижу его мысли и чувствую намерения… Он любит тебя с самой первой вашей с ним встречи, с того раза, когда увидел тебя первый раз. Помнишь, когда ты на Старкиллер прилетела?.. Ладно, я не собираюсь тебя уговаривать… Решай сама…
***
Кайло решил, что улетит на следующий день. Он уже собирался лечь спать, когда почувствовал, что вокруг стало как-то слишком тихо.
– Ну, здравствуй, мой преданнейший ученик!
Магистр аж подпрыгнул. И обернулся на звук. От стены его комнаты отделился сияющий голубым светом призрак Силы.
– Учитель! Вот так встреча…
Первая мысль Кайло, когда он увидел призрак своего почившего наставника, была: «А почему он не красным светится?»
Сноук не стал утруждать себя церемониями приветствий.
– Как я понял, твой командующий к моей жене яйца подкатывает?
– Учитель, – слегка поморщился Кайло. – Извините, что напоминаю, но не к жене, а к вдове. Уже полгода, как вдове. С двумя детьми, между прочим. И только не говорите, что Вы раньше не замечали его… отношения к ней!
Голубоватое свечение призрака начало искрить.
– Замечал… И очень жалею, что тогда еще мер не принял!
Рен закатил глаза и по инерции стал впрягаться за друга, как будто Сноук реально мог достать его с другой стороны Силы:
– Ну каких мер, Верховный Лидер!..
– Прогиб засчитан, Кайло! Мне приятно, конечно, но Верховный Лидер, насколько мне известно, теперь ты… Каких мер… таких! Как только почувствовал, нужно было радикально решать вопрос… чтоб нечего подкатывать было!
– Учитель! Она одна, а он любит ее!
– Во-первых, она не одна, а с детьми. А во-вторых… А она-то его любит?
– Она любит Вас, – парировал магистр. – И это не изменится. Ни через год, ни через двадцать. Но ей, несомненно, будет легче, если с ней рядом в ее горе будет любящий ее человек. Да поймите Вы наконец: она не живет почти!
– А ты, значит, учишь ее, как жить надо?!
Кайло решил для себя, что это, видимо, был риторический вопрос, поэтому отвечать не стал и предпринял попытку немного сменить тему:
– А… я спросить хотел… Вы видите ее?
– Нет, – призрак нахмурился. – Я вижу только тебя. Это из-за связи «учитель-ученик», я думаю… Я надеялся, что смогу хотя бы детей видеть, но нет. Здесь все не так, как я себе представлял…
Рен обрадовался, что его отвлекающий маневр удался.
– Ваши дети необыкновенно наделены Силой… – продолжил магистр их беседу.
– Они – будущее этой Галактики, Кайло. Их обучение лежит на твоих плечах…
– Я все понимаю, Учитель. Я осознаю эту ответственность. Я сделаю все, что от меня зависит… А еще… Можно мне… – Кайло видел призрака Силы первый раз, и любопытство перевесило инстинкт самосохранения. – Можно мне до Вас дотронуться?
– Валяй, – разрешил Сноук.
Пальцы Рена тут же предсказуемо прошли сквозь полупрозрачную фигуру. А потом еще раз. И еще.
– Вы же с той стороны никак не можете оказывать влияние на мир живых? – упиваясь своей безнаказанностью, поинтересовался магистр.
В ответ Сноук, чуть двинув рукой, послал в Кайло разряд молний.
– Ай! Я понял, Учитель! Я все понял! – Рен вскинул руки в жесте «Сдаюсь!»
Бывший Верховный Лидер впал в тяжелые раздумья. Помолчали.
– Кайло, – наконец заговорил Сноук. – У меня есть просьба к тебе… Я хочу, чтобы ты сказал ей… Передай ей…
Конечно, Кайло было жаль и Соню, и Сноука, но он решительно перебил своего Учителя:
– Я ничего не буду ей передавать, – твердо сказал он.
Сноук метнул на него испепеляющий взгляд, но Кайло решил не отступать.
– Ну как Вы себе это представляете?! «Соня, твой покойный муж хочет передать тебе через меня привет и грозит, что если не передам, он будет доставать меня молниями Силы даже с ее изнаночной стороны»?! А потом она, проникшись ложными надеждами, опять впадет в отчаяние, слезы и истерики?! Нет. Умер – значит умер. Все. И еще… Учитель, давайте начистоту: Вы можете вернуться оттуда, где Вы сейчас находитесь?
– К сожалению, нет, – весь вид призрака говорил о том, что он действительно сожалеет. – Но ты, говнюк, сюда рано или поздно попадешь!
Кайло поморщился:
– Вы мне еще спасибо скажете, Учитель!
– Увидим, – тяжело выдохнул Сноук. – Увидим!..
***
Если раньше Хакс, скрываясь за ворохом работы, старательно игнорировал свои ежеквартальные краткосрочные отпуска, то теперь он, наоборот, ждал их, как одержимый (хотя, собственно, почему как?) и копил к ним отгулы. Собственно, очередной отпуск, в который собирался отбыть генерал, был следующим после его последнего посещения Резиденции. А что он собирался именно туда, никто и не сомневался. Обнадеженный Сониным «Нравится!», командующий торопился навстречу своему счастью.
Кайло смирился с одержимостью Хакса, но все же пытался удержать его от того, чтобы генерал не выглядел в глазах возлюбленной полным придурком.
– Она тебе пишет что-нибудь? – как бы между делом поинтересовался он у командующего.
– Да, мы переписываемся иногда…
Прямо в глаза генерал не смотрел, и поэтому магистр заподозрил неладное. И проник в сознание Хакса. Тот среагировал мгновенно:
– Убирайся!
– Хакс, – Кайло устремил на друга сочувственный взгляд. – Она благодарит тебя за твой «ратный труд» и желает дальнейших успехов? Нет, серьезно?
– Победы Первого Ордена над террористами-сопротивленцами – хороший повод для переписки… А когда мы с ней будем чаще видеться, возможно, она привыкнет ко мне и…
– Привыкнет?! Я тебе могу еще один способ подсказать, чтобы она быстрее привыкла! Увези ее из Резиденции в какое-нибудь другое тайное место, изолируй от всего мира и пристегни наручниками к кровати! А что? Хороший способ «привыкнуть»! Даже срабатывает иногда! «Стокгольмский синдром» называется! Я читал где-то…
Генерал низко опустил голову и молчал. Рен из всего увиденного и услышанного сделал однозначный вывод, что друг нуждался в помощи более опытного в амурных делах товарища и с видом «Ща научу!» принялся его пылко наставлять. С такой же пылкостью, как раньше отговаривал. Если бы слившийся с Силой Верховный Лидер слышал того сейчас, то Рен точно получил бы от него энергетического пинка…
– Для начала попроси мисс Айзи посодействовать… Ну, чтобы она не мешалась под ногами вместе со своими компаньонками. Хакс, чуть меньше нытья, чуть больше куража! Девушкам это нравится! Прояви инициативу, а не таскайся за ней! Пригласи ее погулять, например… Не называй это свиданием, а просто прогулкой! Да, вот еще что! Ты ей и детям какие-нибудь подарки приготовил? Только не дари ей каких-нибудь безумно дорогих украшений или чего-нибудь обязывающего – может послать.
Хакс достал из кармана голопроектор и, демонстрируя его Рену, включил.
– Вот! Здесь детские всякие фильмы, мультики, игры развивающие…
Необыкновенной красоты трехмерное изображение каких-то фантастических существ вращалось над ладонью Хакса под медитативную музыку.
Рен присвистнул, завороженно наблюдая за картинкой:
– Ух ты! Прикольная хрень! – он приобнял Хакса за плечи. – Вот я бы тебе точно дал!
– Пошел в задницу! – хоть и сквозь зубы, но все-таки беззлобно процедил Армитаж, уставший от бесконечных пошлостей магистра.
– Нуууу… этот вариант тоже обсуждается!
Хакс закатил глаза.
***
Очередное прибытие Хакса в резиденцию было ожидаемым. Он предупредил. Вернее, даже спросил Сониного разрешения.
Та, прочитав его сообщение, с обреченным видом тут же показала его Юте. Ну, а домоправительница, тараща глаза, долго брызгала слюной и говорила, что если Соня будет продолжать вести себя, как принцесса Несмеяна, или будет хамить влюбленному мужчине, то она, Юта, вообще перестанет с ней разговаривать, уволится и уйдет на пенсию. И вообще.
Соня угрозам вняла, отправив генералу приторное сообщение о том, как его здесь все ждут, заслужив очередной укоризненный взгляд экономки.
К прилету Хакса подготовились тщательно: вся усадьба просто сияла чистотой, а лужайку за домом Юта проверила лично, чтобы в этот раз – никаких казусов!
Встречать генерала прислуга выстроилась в ровную шеренгу…
***
Порывы романтика-генерала впечатляли: он все-таки решился пригласить Соню на прогулку. Он уже было собрался выслушать от нее какую-нибудь колкость, но она совершенно непредсказуемо согласилась. И все было бы хорошо, если бы гулять они собрались по территории усадьбы. Но Хакс вознамерился вывезти Соню в ближайший городок…
Софья, уже одевшись, наблюдала из окна беседу Хакса с Ютой. Она не слышала, о чем они говорили, но Ютино напряжение и через тройное остекление чувствовалось.
А Соне было очень интересно побывать за пределами имения: раньше она его никогда не покидала. Какое-то смутное сомнение ее все-таки терзало, но она списала это на расставание с детьми, с которыми не разлучалась с самого их рождения. А может, просто волнительно было идти на свидание с генералом, хоть он это и называл просто прогулкой… Соня так и не снимала с запястья устройство для экстренной связи с Кайло и вызова помощи, которое он вручил ей уже почти год назад, когда она прилетела сюда впервые, и сейчас беспокойно теребила его.
***
Маскировка у них была так себе: Хакс просто переоделся в гражданскую одежду, видимо, в надежде слиться с местными. Только цвет волос был у него слишком приметным. И, естественно, Соня не верила, что на этой планете никто и слыхом не слыхивал ни про Первый Орден, ни про «Хоснианского палача». Поэтому, когда они вышли из какого-то местного бара, маленького, но, как оказалось, очень уютного, и им дорогу перегородили трое крепких парней, Соня чисто рефлекторно вдавила «тревожную кнопку» своего коммлинка…
***
Пробуждение от парализующего выстрела было… непривычным. Не тяжелым и не болезненным, просто казалось, что руки и ноги стали слушаться не сразу, и все.
Армитаж очнулся раньше Сони и сильно нервничал, ожидая ее пробуждения. Женщина попыталась оценить ситуацию: у Хакса руки были скованы наручниками за спиной, а у нее – наоборот, спереди. Да и сами наручники у нее были легче: два относительно тонких браслета, соединенных между собой короткой цепью, все-таки давали Соне намного больше простора для каких-либо действий, чем оковы генерала.
Она огляделась. Все пространство вокруг – небольшая камера максимум три на три метра, правда, с «удобством» в углу – что-то типа биотуалета, но без всяких там ширм и перегородок.
«Ну, хоть так, – решила она. – Уже что-то».
– Как думаешь, где мы? – заговорила она, одновременно пытаясь сесть поудобнее.
– Думаю, что на корабле, – Хакс сокрушенно уронил голову на грудь. – Какой же я идиот…
– Ну, тогда следующий вопрос: как ты думаешь, куда нас везут?
– Вот и мне хотелось бы знать… Но если рассуждать логически, то нас, скорее всего, похитили охотники за головами…
Соня внимательно смотрела на генерала и ждала дальнейших объяснений.
– Я руководствуюсь простой логикой, – стал рассуждать он. – Нас не трогают, хотя наверняка видят, что мы очнулись… Не применяют никакого физического воздействия – значит, у них есть заказчик, которому мы нужны в относительной сохранности…
– А что это может быть за заказчик?
– Во-первых, работорговцы… Правда, сексуальное рабство я исключил бы – мы с тобой по возрасту в эту категорию не вписываемся.
– Ну вот, а я уж надеялась, – хмыкнула Соня.
Хакс грустно улыбнулся в ответ на ее шутку.
– Во-вторых и в-последних – это Сопротивление. Это самый плохой вариант, но самый вероятный… Глупо… как же глупо… – генерал очень жалел, что не мог спрятать лицо в ладони, и поэтому просто отвернулся. – Я подверг тебя опасности вместо того, чтобы оберегать…
– Не грызи себя, ладно? Уже все произошло, повернуть время вспять мы не можем. И пока не можем даже предположить, что с нами будет. Нам остается только ждать…
Хакс не понимал, куда испарилось его хладнокровие: он сдерживался, конечно, но был почти на грани истерики. Зато Соня, казалось, не боялась и не волновалась совсем. И еще и его умудрялась успокаивать. Он попытался внять ее словам. Конкретно в данный момент ничего не происходило, а что будет дальше… посмотрим.
Они молча сидели какое-то время, пока Хакс не почувствовал неприятные симптомы вполне естественных позывов в районе мочевого пузыря. Их, конечно, можно было игнорировать, но недолго. Он завозился, пытаясь усесться поудобнее.
Они вынуждены были сидеть прямо на полу, потому что никакой мебели в их камере не было. Соня повернула голову к генералу. Тот старательно избегал ее взгляда. Она догадалась…
– Арми… Позволь мне помочь тебе.
Хоть это было почти незаметно в тусклом освещении камеры, но Соня заметила, как вспыхнули щеки генерала.
– Позволь мне, – тише повторила она.
Он совершенно не знал, как поступить. Ее предложение было самым очевидным в их ситуации, но у него, честно говоря, были мысли побарабанить ногой в дверь, привлечь внимание их похитителей, попросить снять наручники…
Она как будто бы услышала, о чем он думал. И еще она понимала, что, скорее всего, их похитители за ними сейчас внимательно наблюдают.
– Арми, они специально сковали твои руки именно так… чтобы поиздеваться. Да, они скоты… Но мы-то можем людьми остаться? – он повернул к ней голову и она поймала его полный отчаяния взгляд. – Вставай!
Она поднялась первая. Он все еще сомневался.
– Скажи, а ты разве не помог бы мне?
– Я готов сделать для тебя все, что угодно, но я никак не предполагал… что мы окажемся в настолько унизительных обстоятельствах…
– Ой, я тебя умоляю! Чего же в них такого унизительного? Что за нами подглядывают? Так это их проблемы: не хотят – пусть не смотрят! – она потянула генерала к отхожему месту и ловко принялась расстегивать ему штаны. – Ну а что до нас с тобой…
Соня извлекла его член из белья, и генерал наконец получил возможность расслабиться…
По окончании процесса она повторила свои действия в обратном порядке.
– Ну вот! Все! Видишь – ничего страшного!
Она улыбалась, как ни в чем не бывало.
– Спасибо… Прости, – он не знал, куда девать глаза.
– Не за что! – легко отозвалась Соня. – Честно говоря, идя с тобой на свидание, я предполагала, что по окончании нашей прогулки твой член окажется у меня в руках… и не только. Так что, все нормально!
Может, освобождение мочевого пузыря помогло, но Хакс наконец-то почувствовал, что психоз отступает. Он взглянул на свою спутницу. Она шутила, пыталась его поддержать, а он, как дурак, продолжал ныть.
– Прости, – опять извинился он. – Я так хотел, чтобы наше первое свидание тебе понравилось…
– А мне и понравилось! Только обстоятельства сложились так, что наши отношения стали развиваться слишком стремительно: после того, что между нами было, Вы, генерал, теперь просто обязаны на мне жениться!
Он не мог ее обнять, но очень хотел. Она сама обняла его, насколько ей позволяли ее оковы, а он уткнулся носом ей в шею. Они тихо смеялись, как будто боясь привлечь внимание своих похитителей.
Соня, прижав Армитажа к себе еще крепче, вдруг выдала:
– Вот Кайло сейчас, наверное, психует!
– Сонь, я боюсь, он пока даже не знает о том, что случилось. Просто я сказал мисс Айзи, что мы можем остаться ночевать в городе, так что…
– Честно говоря, я надеялась, что все-таки знает. Я, как он меня учил, послала сигнал тревоги.
Хакс медленно отстранился от женщины:
– Какой сигнал?!
Соня продемонстрировала ему свой браслет. Ее коммлинк действительно был больше похож на украшение, чем на средство связи.
– Вот… Он мне давно уже вручил эту штуку. Сказал, куда нажать в случае чего. Говорил, что должен замерцать голубой огонечек, – Соня еще раз взглянула на свое «украшение». – Вроде мерцает.
– А когда ты его активировала?!
– Когда те трое нам дорогу преградили…
– Сонь… ты чудо просто! У нас теперь есть надежда, что нас все-таки спасут! – генерал смотрел на нее с привычным Соне восторгом и обожанием.
– А как ты думаешь, сколько времени длится действие парализующего выстрела? Сколько мы здесь? – спросила она.
– Это практически непредсказуемо: от нескольких минут до нескольких часов. А если нам еще и вкололи что-нибудь… Дай, я посмотрю, – Хакс, щурясь, попытался разглядеть Сонину шею на предмет следов от инъекций. – Вроде чисто все. Сонечка…
Генерал перевел взгляд с ее шеи на губы…
Да, это было не самое романтичное место в Галактике. Да, они находились в смертельной опасности. Да, их первый поцелуй вполне мог стать последним… Но им обоим, совершенно непонятно почему, было очень хорошо…
Они одновременно почувствовали легкий толчок.
– Из гипера вышли, – оторвавшись от Сони, констатировал Армитаж.
Не прошло и минуты, как в их камере почти погас свет.
