Текст книги "Попаданка. Джульетта и Принц Персии (СИ)"

Автор книги: O Simona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

  – Ты – другое, Габриэлла.

  – То есть, я не слуга и не охранник, – Габриэлла присела на каменную скамью. – Меня можно не замечать.

  Меня нет?

  – Не устраивай скандалы, Габриэлла, – Феодора поманила Габриэллу пальцем. – Мы с тобой не муж и жена.

  – Разве, а мне казалось, что именно муж и жена, – Габриэлла не тронулась с места. – Только кто из нас муж, а кто жена в твоей ролевой игре.

  – Хочешь осмотреть замок? – Феодора пропустила укол Габриэллы мимо ушей.

  – Уже не хочу, интерес пропал, – Габриэлла пробурчала.

  – С чего это у тебя он пропал, интерес, Габриэлла?

  – Чтобы что-то хотеть, нужно это знать, – Габриэлла все же поднялась с лавки.

  Возможно потому, что камень, в отличие от сиденья в лимузине, не подогревался. – Я же никогда не была в замках.

  Не могу сравнить твой замок с другими замками.

  – Вот и начни изучать замки, чтобы сравнить?

  – Зачем мне это нужно? – Габриэлла провела пальчиком по старинному дереву длинного стола. – Для меня одна съемная комната на двоих с Джульеттой – предел мечтаний.

  И то мы эту комнату тянем с трудом.

  Не люблю и не понимаю музеи и выставки, замки в том числе.

  Какой мне интерес до замков и музеев, если это не мое?

  Чтобы любить и интересоваться, нужно быть в теме.

  Я уже говорила, что меня интересовала чистота воды в нашей речке, вернее – не чистота, а отсутствие в тот момент, когда мы купаемся с Жулей, отсутствие загрязнения от комбината.

  Нам больше негде мыться, кроме, как в реке.

  – Зимой тоже?

  – Зимой мы купаемся в проруби.

  – Закаляетесь?

  – Подмываемся, – Габриэлла произнесла с сарказмом. – Поверь, если бы у нас с Жулей была возможность плавать в теплой воде джакузи, мы бы не полезли в прорубь.

  – Жуть! Я и не подозревала, что так люди живут.

  – Я тоже не подозревала, что люди могут жить в замках, Феодора.

  Поэтому, я скорее ненавижу замки и историю, чем интересуюсь.

  – Не интересуешься историей, Габриэлла?

  – Ха, история, – Габриэлла заглянула в каменную вазу. – Внутри пыльно.

  Горничные не убирают пыль?

  – В вазе прах моего дедушки Педручче, – Феодора засмеялась.

  – Фу, какая гадость, – Габриэлла отпрыгнула от вазы. – Извини, я хотела сказать, почему же эту вазу держите на видном месте и без крышки?

  – Традиция, – Феодора начала подниматься по лестнице на второй уровень замка. – Пепел каждый раз подновляют пеплом...

  – Пеплом других родственников?

  – Нет, пеплом из камина подновляют, потому что этот разлетается, – Феодора захихикала. – От пепла дедушки давно ничего не осталось.

  – Твой смех не вяжется с торжественностью момента по поводу кончины твоего дедушки.

  – Живые должны думать о живых, – Феодора скрылась в тени за настоящим горящим факелом.

  – Подожди, я боюсь одна оставаться, – Габриэлла помчалась за Феодорой. – В замке привидения.

  – Привидения сами нас боятся, – Феодора ответила серьезно. – Также как и ядовитые змеи, и королевские кобры.

  Змея в первую очередь пытается скрыться от человека.

  Когда уползти нет возможности, змея тогда огрызается и пытается укусить.

  – Что здесь? – Габриэлла вошла в большой каменный зал. – Что-то напоминает мне.

  – Подожди, когда включу свет, то ты вздрогнешь, – Феодора склонилась около старинного шкафа, открыла дверку.

  Наклонялась ниже и ниже, пока не дошла до самой нижней полки.

  Феодора что-то искала, бормотала, долго перебирала.

  Габриэлла обнаружила, что неотрывно смотрит на оголившуюся попку Феодоры.

  «Никакого намека на нижнее белье, то есть трусики, – Габриэлла сравнивала попку Феодоры с попкой Джульетты. – У нас бедра чуть уже, чем у нее», – Габриэлла под «нас» имела в виду себя и Джульетту.

  «У нее» – у Феодоры.

  – Нравится? – Феодора медленно обернулась.

  – Замок, обстановочка, впечатляет, – Габриэлла отвела взгляд. – Да, нравится.

  – Я не о замке и обстановочке, Габриэлла, – Феодора печально улыбнулась. – Замок всем нравится уже несколько столетий.

  Я спрашиваю о другом.

  – О чем же, Феодора, о другом спросила? – Габриэлла почувствовала, как кровь неконтролируемо приливает к щекам. – Я ничего не вижу, кроме замка.

  – А я?

  – Что ты?

  – Меня не видишь?

  – Врать не стану, – Габриэлла захихикала. – Я любовалась твоей попкой.

  – Честно?

  – Я же сказала, что врать не стану.

  – Нравится моя попка? – в голосе Феодоры зазвенели колокольчики.

  – Спортивная, гладкая, красивая попка.

  – Ну, и?

  – Что ну, и, Феодора?

  – Ты сравнивала мою попку с попкой твоей сестры и со своей попкой?

  – Феодора, ты очень проницательная гадалка, – Габриэлла постучала пальчиками по гранитной столешнице. – С чем же мне еще сравнивать, если я других девичьих попок не видела.

  – А не девичьих?

  – Глупый вопрос, Феодора, и не к месту.

  – Все вопросы глупые, – Феодора распрямилась и пригладила ладошкой юбочку. – Если человек спрашивает, то, значит, он что-то не знает.

  Если что-то не знает, и не может догадаться, то он глупый.

  Поэтому вопрос выражает степень глупости человека.

  – Ты философ, Феодора?

  – Я девушка.

  – Только не подумай, что, если я любовалась твоей попкой и сравнивала ей с нашими, – снова «нашими», – то это что-то значит более глубокое.

  – Как с замками, Габриэлла, только наоборот.

  – Не поняла, причем здесь замки, Феодора.

  – Ты говорила, что тебя не интересует то, что ты раньше не видела, например замки.

  Что, будто, мой замок тебе не интересен, потому что ты от него не получишь никакую выгоду.

  Но попки ты видела, по крайней мере, две – свою и Джульетты.

  Теперь увидела третью – мою.

  У тебя интерес к моей попке, согласно твоей же теории, должен быть выше твоего интереса к замку.

  – Ты очень ловко завернула, Феодора, – Габриэлла засмеялась. – Но поверь, ничего, кроме любования и эстетического удовольствия от рассматривания твоей идеальной попки я не испытываю, и вряд ли испытаю.

  – Покажи свою попку, Габриэлла.

  – Что? – Габриэлла вздрогнула.

  «Сама напросилась, и сама доигралась».

  – Ты разглядывала мою идеальную попку, получила эстетическое удовольствие, – в голосе Феодоры не слышно страсти и игривости, что успокоило Габриэллу. – Теперь я должна сравнить твою попку.

  Поверь, я тоже не испытываю ничего, кроме любопытства.

  – Я думаю, что у тебя опыт больше, и есть с чем сравнить, с множеством, – Габриэлла не договорила, повернулась и приподняла край платья:

  «Когда не видишь того, кто тебя разглядывает, не смотришь в его глаза, то не так уж и стыдно»

  – Худая попка очень высокой девушки, – через пару минут Феодора произнесла ровно.

  – Я уязвлена, только и всего? – Габриэлла опустила платье и повернулась к Феодоре.

  – А что ты хотела, Габриэлла?

  – Ну, хотя бы ты соврала, что у меня пусть не самая красивая девичья попка, которую ты видела, но она очень даже ничего.

  – Не напрашивайся на комплимент.

  – Могла бы и обмануть меня.

  – Хорошо, я говорю, что у тебя пусть не самая красивая девичья попка, Габриэлла, которую я видела, но она очень даже ничего, – Феодора засмеялась.

  – Так не считается, потому что ты опоздала, и я тебе подсказывала, – Габриэлла жеманно надула губки.

  – Но ты же хотела, чтобы я тебе соврала по поводу твоей попки, когда я сказала правду.

  Правда тебя не устроила.

  Теперь ты думаешь, что я лгу, и это тебя не удовлетворяет.

  – Устраивает, не устраивает, удовлетворяет, не удовлетворяет, – Габриэлла вглядывалась в полумрак танцующих теней. – Вернемся к моей сестренке.

  Пока мы здесь попками меряемся, она, возможно, страдает.

  – Ты страдаешь, Габриэлла?

  – Я?

  – Да ты.

  – Я не страдаю.

  – Вот и твоя Джульетта не страдает сейчас.

  – С чего этот вывод? – Габриэлла прищурила глаза. – Ты что-то знаешь о Джульетте?

  Она в твоем замке?

  Графиня де Монсоро – твоя подружка?

  – Ни разу не попала в цель вопросом, Габриэлла.

  – Так почему ты уверена, что Джульетта сейчас не в беде и не страдает?

  – А ты подумай, Габриэлла.

  – Подумала, и ничего не додумала.

  – Еще подумай, Габриэлла.

  – Еще... – Габриэлла вскрикнула и хлопнула ладошкой по лбу.

  Звонкий шлепок унесся эхом в зал. – Поняла.

  Я же сама говорила, что мы с Жулей чувствуем друг дружку на расстоянии.

  Что мы – одно целое, одна девушка.

  Если я не в беде, то и она не в беде.

  – Может быть, ты придумала, что у тебя есть сестра близняшка?

  – Ты же сама видела нас вместе в клубе, ты говорила.

  – Да, а, если и я придумал, что у тебя есть сестра близняшка.

  – Феодора, ты имеешь право на мистику, – Габриэлла выставила перед собой раскрытые ладони. – Ты выросла в замке с привидениями.

  Но у меня вся мистика заключается в том, что на ценнике молоко стоит пять песо, а пробивается за девять.

  Вот и вся моя мистика, Феодора.

  Поэтому, не придумывай, что мы придумали Джульетту.

  – Я включу свет? – Феодора подошла к выключателю, замаскированному под камень стены.

  – Твой дом... прости... твой Замок, зачем ты меня спрашиваешь, включать ли тебе свет? – Габриэлла пожала плечами. – Ты – хозяйка.

  – Тогда включаю, – Феодора торжественно нажала.

  – Ой, что это? – Габриэлла прижала ладошки к щекам. – Как это?

  Зачем это? – Габриэлла захлопала в ладоши. – Я потрясена.

  Здесь же полностью обстановка клуба, где мы были.

  – Не очень удивишься, Габриэлла, если я скажу, что клуб принадлежит мне.

  – Теперь не удивлюсь, а раньше бы не поверила, – Габриэлла опустила руки. – Зачем же ты платила по счету в своем клубе?

  Почему официанты не воздавали тебе почести?

  – Я не хочу афишировать, что я владелица, – Феодора прошла к барной стойке. – Мне иногда хочется побыть обыкновенной.

  – Как я тебя понимаю, – Габриэлла театрально подняла руки. – Всего лишь побыть обыкновенной!

  Завидуешь мне, что я обыкновенная?

  – Ты не обыкновенная, Габриэлла.

  – Не обманывай меня и себя, Феодора.

  Какая же я необыкновенная из деревни.

  – Ты же одно и тоже со своей сестрой близняшкой.

  – Мы уже обговорили это.

  – Так вот сейчас твоя Джульетта не совсем в обыкновенной роли и в необыкновенном месте.

  – Что с ней? – Габриэлла сразу насторожилась.

  – Сначала, я тебе расскажу, – Феодора встала за барную стойку. – Тебе что налить, Габриэлла?

  – Ты на себя принимаешь роль бармена Кондрата, Феодора? – Габриэлла лукаво улыбнулась. – В этом заключается ролевая игра, что ты бармен, а я – это я?

  – Да, в этот момент я бармен Кондрат, – Феодора без стеснения разделась за барной стойкой.

  Наклонилась, и стала натягивать на себя форменную одежду бармена клуба. – А ты, это ты, Габриэлла.

  Еще месяц назад этой обстановки не было в зале.

  За месяц все быстренько сделали один к одному, как в клубе.

  Пришлось снести две старинные стены.

  Но задумка стоила игры.

  – Конечно, зачем же замку лишние стены? – Габриэлла произнесла, словно серьезно.

  – Когда мне было восемнадцать лет, год назад, я встретила графиню де Монсоро.

  "Пусть Феодора выговорится.

  Станет мягче и добрее.

  Главное, что мы дошли до графини де Монсоро", – Габриэлла приняла стакан.

  Осторожно отхлебнула:

  – Вода?

  – Я подумала... подумал, – Феодора ответственно играла бармена Кондрата, – что вода сейчас тебе больше всего понравится.

  – Угадала, – Габриэлла хихикнула. – Угадал.

  – Как встретила, нас свели с графиней де Монсоро, – Феодора оперлась локтями о барную стойку. – Меня позвала мама и говорит:

  "Феодора, мы с отцом отправляемся жить в джунгли.

  Кто знает, вернемся ли мы, или захотим остаться там до самой смерти.

  Одна у нас забота – о тебе, Феодора.

  Если ты скажешь, что исполнишь все, что мы тебе говорим, то мы с отцом тогда сможем отправиться в джунгли, хоть сейчас.

  Но, если начнёшь капризничать, и будешь непослушной девочкой, то мы останемся и испортим тебе молодость старческими придирками и наставлениями",

  «Конечно, обещаю, – я поцеловала маму. – Уезжайте, дайте мне вздохнуть спокойно».

  "Тогда ты после нашего отъезда вступаешь во владения нашими родовыми замками, Феодора.

  Обязана осматривать все комнаты, залы, подземелья, сокровищницы, произведения искусства.

  Но никогда не заглядывай в последнюю комнату в длинном коридоре.

  Там спрятан портрет Принца с Золотой горы.

  Если ты увидишь этот портрет, то загоришься страстной любовью и упадешь без чувств.

  Тебе будет грозить большая опасность.

  Ты должна уберечь себя от этого, Феодора".

  "Обещаю, что не стану заглядывать в последнюю комнату в длинном коридоре и разглядывать портрет Принца с Золотой горы, – я засмеялась. – Мама, я не бедная Золушка.

  Принцы, сейчас, в основном все не очень богатые.

  Наше же богатство превосходит..."

  «Красота – главное богатство», – мама поцеловала меня.

  Так я отпустила родителей жить в джунгли.

  Вечером того же дня старый дворецкий, родня которого жила в замке с самого начала, показывал мне мои владения.

  «Феодора, – дворецкий Фирс сердито кашлял. – Здесь ступенька, не споткнись», – каждый раз Фирс предупреждал меня, как маленькую.

  Я фыркала, но время от времени спотыкалась о ступеньки и падала головой в спину или ниже спины Фиса.

  Он водил меня повсюду: и наверху и внизу.

  Показывал все сокровища и роскошные залы.

  Но не открыл только ту комнату, где находился опасный портрет Принца с Золотой горы.

  Поставлен портрет был так, что как только откроешь дверь, так сразу его и увидишь.

  И был портрет написан живыми красками, в реалистичной манере.

  Принц на портрете выглядел шикарно.

  Но это я узнала чуть позже.

  Я заметила, что Фирс все время проходил мимо заметной двери и ни разу ее не открыл.

  Похвальная служба моим родителям.

  И я маме обещала, что не войду в ту комнату.

  «Фирс, почему ты ни разу не распахнешь передо мной двери этой комнаты? – я подшучивала над Фирсом. – Ты спрятал там свою любовницу из пятнадцатого века?».

  «Там находится нечто, или некто, может быть, моя любовница, которую ты испугаешься, Феодора», – Фирс тоже любит соленую острую шутку.

  «Я осмотрела все свои владения и хочу взглянуть на портрет Принца с золотой горы». – Я подошла к двери и сделала вид, что ее открываю.

  "Юная леди Феодора, – Фирс схватил меня за талию и оттащил от двери. – Портрет написан самим Леонардо да Винчи.

  Портрет настолько древний, что рассыплется от одного только вашего дыхания".

  «Фирс, я обещала маме, что не буду любопытной, – я с хохотом вырывалась из рук дворецкого. – Но, неужели, мое дыхание шумное, как у коровы, что оно разрушит портрет Принца с Золотой горы?»

  «Ты не корова, Феодора», – дворецкий прибалдел.

  Он увидел, как край моей короткой юбки зацепился за крюк в стене.

  Крюк предназначен для приковывания к цепи узников.

  Юбка треснула и опала на камни с тихим шорохом.

  Фирс на время потерял дар речи.

  "Фирс, если ты сейчас сойдешь с ума от моей красоты, то я не смогу объяснить полицейским твою гибель, – я засмеялась. – Мне не будет ни дня, ни часа покоя, пока тебя будут хоронить.

  Поэтому открывай дверь, иначе я не сойду с этого камня".

  Понял Фирс, что лучше на меня смотреть, чем со мной разговаривать.

  Он с тяжелым сердцем нашел в портмоне золотую электронную карточку.

  Открыл дверь комнаты и вошел туда первый.

  Фирс думал, что я за его узкой спиной портрета не увижу.

  Но я заглянула через дворецкого.

  Фирс в этот момент чихнул от пыли, которая залетела в его ноздри.

  Даже седые волоски в ноздрях не спасли Фирса от чиха.

  От ураганного чихания старого дворецкого краска с портрета слетела.

  Я не увидела изображение Принца с Золотой горы.

  Но под первым слоем краски проступило изображение прекрасной дамы.

  Эта дама настолько меня поразила, что я упала на камни без чувств.

  Фирс вызвал слуг, и меня отнесли на кровать.

  Первое, что я увидела, когда очнулась, это был Фирс.

  Он именно отвечал на вопрос «Что», а не «Кто».

  Фирс в это время был похож на мумию.

  «Феодора, случилось огромное несчастье, – мумия ожила. – Что теперь со мной будет?» – Старик дворецкий неотрывно пялился на меня.

  Я обнаружила, что лежу на покрывале обнаженная.

  "Кто эта дама, которая оказалась изображена под Принцем с Золотой крыши? – Я не стеснялась дворецкого.

  Фирс купал меня с детства. – Мой интерес к этой даме так велик, что, если бы все бактерии могли разговаривать, то они бы все равно не смогли полностью выразить мой интерес.

  Я готова заплатить любые деньги, чтобы узнать родословную этой дамы..

  Фирс, ты преданный дворецкий нашей семье".

  «Я предан замку, леди Феодора».

  "Наша семья владеет этими замками долгое время, Фирс.

  Ты купал меня с детства, знаешь каждую мою черточку и каждый изгиб моего характера.

  Ты обязан мне помочь узнать об этой прекрасной незнакомке с портрета".

  Долго думал Фирс над нежданно нависшей над ним проблемой.

  "Все вопросы с женщинами решаются деньгами и золотом, – наконец, Фирса осенило. – У тебя много золота, леди Феодора.

  Закажи себе домашние изделия отлить из золота: столы, стулья, посуду.

  Если найдешь даму с портрета, то нам будет не стыдно пригласить ее в замок.

  Еще закажи ювелирам, чтобы они отчеканили и отлили диковинные золотые украшения – фантастические.

  Мы откроем ювелирные магазины по всему миру.

  В какой-нибудь из ювелирных твоих салонов, Феодора, прекрасная дама зайдет полюбопытствовать".

  Я сделала заказ ювелирным мастерам, чтобы они исполнили мысль моего дворецкого.

  При этом ювелиры должны работать без сна, чтобы все это было сделано быстро.

  Золотую мебель и посуду я оставила в замке.

  Ты, Габриэлла, если тебе интересно, можешь потом взглянуть на нее.

  «Мне интересно золото, Феодора», – я засмеялась.

  "Но это позже, Габриэлла, а сейчас я продолжаю свой рассказ о прекрасной даме с портрета.

  Портрет, несомненно, еще несет историческую нагрузку и бесценен.

  Возможно, что прекрасную даму рисовали вместе Боттичелли, Леонардо да Винчи и Рафаэль.

  Я открыла сеть ювелирных салонов по всему миру.

  Они, кстати, приносят мне огромную прибыль.

  Но что деньги, по сравнению с мечтой?

  Вот в одном из городов салон посетила леди, похожая на изображению на портрете.

  Конечно, она не могла быть той самой, с портрета, но я искала ее дальнюю праправнучку.

  Немедленно я и Фирс отравились в Йоханнесбург.

  Я набил сумку золотыми изделиями и вышла на центральную площадь города.

  В это время к колодцу подошла очень красивая девушка с золотыми ведрами.

  Она набирала в них ледяную воду.

  Девушка уже собиралась уходить, когда заметила меня.

  Я смотрела ей в глаза, она любовалась мной.

  «Кто ты, прекрасная туристка?» – девушка поставила тяжеленые золотые ведра с водой на землю и склонила прекрасную головку к правому плечу.

  «Я – представительница ювелирный фирмы», – я не солгала.

  Разве хозяйка ювелирных салонов не является представительницей своей фирмы?

  Я открыла сумку и показала девушке золотые изделия.

  "Ах, какие замечательные золотые вещички, – девушка перебила тонкими пальчиками ювелирные украшения.

  Но при этом неотрывно смотрела мне в глаза. – Меня зовут Валькирия".

  «Редкое имя, – я провела пальцем по губам девушки. – Оно столь же редкое и экзотическое, как мое имя».

  «Мне не терпится узнать твое имя, прекрасная туристка», – девушка поцеловала мою руку.

  «Феодора, зови меня, как назвали родители, Феодора».

  «Феодора, твои золотые игрушки настолько прекрасны, что ты должна показать их моей госпоже», – Валькирия покраснела.

  Она взяла меня за руку и повела на край города, в район, где находятся виллы зажиточных горожан.

  Когда я вошла в усадьбу, я окаменела.

  Прекрасная дама с портрета стояла около пальмы и поливала ее из шланга.

  "Графиня де Монсоро, – Валькирия присела перед хозяйкой. – Я привела к вам представительницу ювелирной компании.

  Она прекрасна, и имя ее мелодичное – Феодора".

  «Я вижу, что представительница прекрасна, – та, которую назвали графиня де Монсоро, приблизилась ко мне. – Что же ты покажешь мне, юная леди?»

  «Что я покажу тебе? – я сразу перешила на ты с графиней, словно миллион лет мы знакомы. – А что бы ты хотела увидеть от меня?»

  «Я уже вижу, что ты сама – золото, – графиня смотрела на меня с легкой весенней грустью. – Я покупаю весь твой товар и не торгуюсь».

  «Хватит ли у вас, графиня денег?» – я произнесла нелепое.

  Хотя не знала в тот момент, что денег наших у графини де Монсоро не было ни цента.

  Но она умела обставлять дела так, что ей все все давали.

  Тут выступил вперед мой дворецкий Фирс и поклонился графине де Монсоро:

  «То, что находится в сумке представительницы нашей компании Феодоры, это малая часть сокровищ, которые мы можем вам показать, прекрасная графиня».

  «Покажите мне все, – графиня де Монсоро приблизила ко мне свое лицо. – Феодора, я хочу видеть все».

  "Звучит двусмысленно, графиня, – я пролепетала.

  Чувствовала себя, как школьница на экзамене перед небесно восхитительной преподавательницей. – Не все открыто глазу нашему.

  Нечто лежит не на поверхности, а глубоко внутри".

  «Не на поверхности, а глубоко внутри, Феодора».

  «Не на поверхности, а глубоко внутри, графиня де Монсоро».

  «Не все золото, что блестит».

  «Что же еще блестит, графиня?»

  «Твои глаза блестят, Феодора».

  «И только глаза блестят?»

  "Феодора, ты почти дочь для меня, – дворецкий Фирс вклинился в нашу загорающуюся беседу. – Графиня, вы для меня, как сестра.

  Но, если вы будете выяснять отношения под палящим открытым солнцем Африки, то нас всех скоро хватит солнечный удар.

  Не проще ли перейти в наш самолет и там беседовать и наслаждаться видом золотых изделий?"

  Предложение моего дворецкого поколебало уверенность графини де Монсоро в себе.

  Я видела, как бушует пламя страсти в ее прекрасных очах.

  Но не знала причину этого пламени.

  Была ли я причиной, или золото? – Феодора замолчала и вытерла тыльной стороной ладони слезы.

  – Феодора, ты плачешь? – Габриэлла отставила пустой стакан.

  – Ничего не было, Габриэлла, – хозяйка замка улыбнулась сквозь слезы. – Нет у тебя сестры.

  Не было у меня встречи с графиней де Монсоро.

  И нас, судя по всему, нет.

  Все это выдумки проказницы Судьбы.