Текст книги "Мамихлапинатапай (СИ)"

Автор книги: norman123

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Краски ==========

Манхэттен – остров, расположившийся к западу от Бруклина, всегда притягивал к себе туристов и жителей остальных боро Нью-Йорка своим великолепием. Огни манхэттенских высоток видны на километры вокруг, а вид на них со стороны Верхней бухты запечатлён многими художниками и фотографами.

Алек любит Манхэттен. Всегда любил и восхищался им. Именно поэтому, когда сестра предлагает переехать в Бруклин в более просторную и уютную квартиру, он отказывается.

Дома на Манхэттене стоят настолько близко друг к другу, что иногда зазоры между ними составляют не больше метра, и соседи могут заглядывать друг к другу в гости. И Алек как раз живёт в такой квартире. В которой всего две спальни, гостиная и кухня, а вместо ванной – душ, который часто ломается. Но Алек не променяет эту квартирку ни на что другое, так как до Центрального парка, где он любит бегать по утрам, рукой подать – всего пять кварталов.

Алек – молодой художник, который только полгода назад закончил Школу Изобразительных искусств. С тех пор он несколько раз выставлял свои работы на выставке, а сейчас пишет портреты на заказ. Жизнь его налаживается, в средствах он не нуждается и спокойно живёт в своё удовольствие.

***

– И мы такие кружимся в танце, – мечтательно улыбается Иззи, – он перемещает свою руку мне на бедро, сжимает другой мою талию…

– Стоп! – выкрикивает Джейс, тихо посмеиваясь. – Ты сейчас нам сон рассказываешь или свою эротическую фантазию?

Девушка хватает диванную подушку и кидает в сводного брата. Алек смеётся, подхватывая его смех.

– Прости, Иззи, но это и правда больше смахивает на секс, – пожимает он плечами.

– Вы ничего не понимаете! – восклицает брюнетка. – Танец – это страсть.

Она тянет Алека за руку, заставляя подняться на ноги, и, положив руки ему на плечи, начинает ритмично двигать бёдрами. Джейс хохочет ещё громче. Алек пытается подхватить ритм сестры, но каждый раз только наступает на её ноги, при этом кривя лицом, нервно кусая губы и кидая убийственные взгляды на блондина.

– Ангелы, Алек, твоё лицо… – хохочет тот, хватаясь за живот. – Тебя будто пытают!

– Ты сам-то можешь танцевать сальсу? – недовольно бурчит Алек, старательно двигая бёдрами и руками. – Это не так-то просто, знаешь ли.

– Не-е-ет, – растягивая буквы, улыбается блондин, – этот танец не для меня. Мне больше нравится прижиматься всем телом к девушке, а не трясти возле неё задницей.

– Бёдрами! – поправляет его Иззи. – И Алек это делает нереально сексуально!

Брюнет фыркает и хватает сестру за руку, начиная её вращать вокруг собственной оси. Он кладёт свою ладонь ей на талию, останавливая, и, подкинув вверх на несколько сантиметров, подхватывает другой рукой под коленом, и Иззи выгибается в спине и вытягивает руку вперёд, заканчивая танец и замирая в позе.

– Браво! – восклицает Джейс, громко хлопая, и встаёт с дивана. – Изабель – десять из десяти за технику исполнения, а также за артистизм. Александр, – он опускает ладони вниз и понижает голос, – боюсь, вам нужно ещё поработать над собой.

– Да иди ты, – толкает его Алек в плечо, смеясь, и блондин улыбается в ответ.

– Мальчики, вы тут развлекайтесь, – тараторит Изабель, глядя на наручные часы, – а у меня встреча через десять минут. Заболталась я с вами.

Она хватает сумочку с дивана и, чмокнув братьев в щёки, исчезает за дверью.

– Чем будешь заниматься? – спрашивает Джейс, падая обратно на диван и закидывая ноги на стол. – Планы есть?

– Хотел почитать, а вечером выйти в парк, – он подходит к окну и смотрит на плывущее к горизонту солнце. – Думаю, сегодня будет красный закат. Такое нечасто увидишь.

– Как же тебе будет весело, – безэмоционально говорит Джейс. – Зануда!

– По-твоему, веселее напиться в хлам в ближайшем пабе? – выгибает бровь Алек. – Я давно не писал пейзажи.

– У тебя выставка месяц назад была, – возмущается блондин. – И там были всякие дома и природа.

– Она была тематической, Джейс, – поправляет его Алек. – И там мы представляли Нью-Йорк нашими глазами.

– Да-да, помню. Там ещё была эта цыпа, которая не захотела со мной потанцевать, – он фыркает. – Возомнила себя единственной девушкой вечера.

– Клэри отказала тебе, потому что ты вёл себя по-хамски.

– Точно, Клэри! – вскрикивает Джейс, щёлкая пальцами, словно только вспомнил её имя.

– Не притворяйся, что забыл, как её зовут, – Алек поднимается на ноги. – Думаю, что чтение книги я отложу на потом, а сейчас двинусь в парк, ты со мной?

Джейс вздыхает, словно соглашаясь на пытку, и кивает головой.

***

Солнце наполовину скрылось за горизонтом, и Алек стоит на холме в Центральном парке возле мольберта и смешивает красные, жёлтые и оранжевые цвета, пытаясь найти тот идеальный оттенок. Его волосы и лицо вымазаны в краске, а одежда ею пропахла, и парень часто потирает грязными пальцами лоб, отчего тот ещё больше пачкается.

Джейс лежит рядом на пледе и лениво щурится, иногда бросая взгляд на картину и вставляя свои такие необходимые комментарии. Алек держит в зубах кисть и пальцем водит по нарисованному небу, добиваясь плавных переходов оттенков и не обращая на брата внимания.

– Добавь синий, Алек, – в очередной раз говорит Джейс. – Небо не может быть таким красно-оранжевым и без синего. Синий нужен всегда!

– Отвали, Джейс, – бормочет брюнет, не отвлекаясь от картины.

– Капельку совсем, – не унимается блондин. – Немного во-о-он там, слева.

– Я сказал, отстань.

Джейс поднимается на ноги и подходит к мольберту. Пора брать дело в свои руки! Он выхватывает кисть из губ брата и мажет синим по холсту.

– Ты совсем спятил?! – выкрикивает Алек, глядя, как капля синей краски скользит через пейзаж, портя весь вид. – Ты же всё испортишь так!

– Ничего не испорчу, – выдаёт Эрондейл и, высунув язык, принимается закрашивать белый холст синей краской.

– А ну, отдай! – кричит брюнет и вскидывает руку, чтобы выхватить кисть, но Джейс вовремя реагирует и мажет и по ней синим.

– Ещё шаг, и ты весь будешь цвета своей ориентации! – угрожает он, выставляя руки вперёд.

– Ах, так?! – Алек хватает тюбик с розовой краской.

Он приближается на пару шагов, и Джейс успевает взять голубую краску. Он запрыгивает к брату на спину и щедро мажет краской по волосам, иногда запуская в них ладонь, чтобы сделать их более лохматыми. Алек, в свою очередь, выдавливает всю краску блондину на футболку, которая, как он знает, его любимая, и обмазывает ею белобрысые брови. Они пачкают друг друга, носясь по лужайке, как дети, весело выкрикивая и хохоча.

Домой возвращаются усталые, грязные и с улыбками от уха до уха. У входа на станцию метро Джейс прощается с братом и скрывается в толпе, спускающейся вниз.

Солнце почти село и теперь окрашивает оранжевым цветом лишь верхушки небоскрёбов. Алек идёт вдоль улицы, держа мольберт под мышкой. Сумка с остальными принадлежностями свисает через его плечо и иногда больно ударяет по бедру при ходьбе. Люди провожают его удивлёнными взглядами, и он улыбается ещё шире, видя своё отражение в витринах магазинов.

Дом, в котором он снимает квартиру, построен из тёмно-красного кирпича. Его огибают с разных сторон пожарные лестницы, выкрашенные в чёрный цвет. Рядом же стоит дом более элитный – светлый и с большими окнами, обрамлёнными белоснежными камнями, которые сверкают в свете солнца. Алек всегда хотел зайти внутрь и посмотреть, какие там квартиры. Наверное, просторные и светлые, как и сам дом.

Его же квартира встречает его полумраком, и он, не включая свет, сразу же идёт в душ. Краска легко сходит, как только Алек наносит растворитель, и утекает вместе с водой в канализацию. Распаренный и свежий, он выходит из душа в одном полотенце и успевает принять входящий звонок от Джейса.

– Какого чёрта, Алек, я не могу отмыть себя от розовой краски? – гневно кричит тот в трубку, и Алеку приходится отстранить телефон, чтобы совсем не оглохнуть. – Я уже и щёткой себя тёр, ничего не выходит.

– Нужен специальный раствор, Джейс, – усмехается брюнет, расчёсывая волосы.

– И где мне его взять?

– В специальном магазине.

– Ещё хоть одно слово «специальный», – шипит Джейс, – и я тебя привяжу голого к дереву.

Алек хмыкает.

– Во время гей-парада, Алек, – добавляет блондин. – Представь, что там сделают с твоей сладкой попкой.

Лайтвуд закатывает глаза.

– Ты можешь приехать ко мне сейчас и помыться здесь.

– Жди, – бурчит Джейс и бросает трубку.

Алек усмехается и идёт к тумбочке, что стоит возле окна, чтобы положить телефон, но взгляд цепляется за окно напротив, и он так и остаётся там. Напротив видна квартира, очень светлая и со вкусом обставленная. Из окна виднеется половина кровати и часть комнаты, не заставленная мебелью. Именно там он впервые видит его.

Алек ещё не знает, что именно этот миг изменит его жизнь навсегда, но отчётливо ощущает, что именно этот человек способен взорвать его привычки и устои, так сильно закореневшие, запустившие побеги в его жизнь.

Он танцует под латиноамериканскую музыку, подмахивая бёдрами и ловко переставляя ступни ног, и плавно двигает руками. Его волосы растрепаны от резких поворотов и теперь вихрем кружатся вслед за парнем, иногда падая на его глаза. На нём нет ничего, кроме спортивных штанов, и его голый торс навсегда приковывает взгляд Лайтвуда к себе. Чуть виднеющиеся кубики пресса соблазнительно блестят от пота, и Алек чувствует, как кровь приливает к паху, а полотенце натягивается от проступающего возбуждения.

Он мигом мчится в ванную и встаёт под холодный душ, смывая своё напряжение в теле, но кровь разгорается всё сильнее, особенно от того, что перед глазами до сих пор мелькает незнакомец, соблазнительно покачивая бёдрами.

И с того дня это всё и начинается. Алек словно с ума сходит. Он не может думать о чём-то другом, все мысли занимает тот парень с грацией кота и гибким телом, прогибающимся под музыку.

Интересно, будет ли он так же прогибаться подо мной? – вопрос, который одновременно смущает и возбуждает парня.

Он не хочет быть каким-то сталкером и лезть в чужое пространство, но любопытство берёт верх, и Алек каждый день, выключив везде свет, дожидается парня в своей квартире, чтобы посмотреть на него, узнать о нём больше. Незнакомец – азиат с прекрасными глазами зелёного цвета, смуглый и очень яркий. Его волосы, всегда уложенные в затейливую причёску, его одежда, часто обнажающая бронзовую кожу, его смех, когда он приходит не один.

К нему часто захаживает одна пара, которые практически всегда держатся за руку, и Алек спокойно относится к этому, понимая, что это точно его друзья. Но однажды появляется блондинка, откровенно одетая и громко смеющаяся. Её смех звоном стоит в ушах, и Алек ещё долго потом слышит его в кошмарах. Девушка всегда остаётся на ночь. Девушка всегда ходит по дому в одном нижнем белье. Девушка всегда кидается на шею его незнакомцу. Она раздражает Алека, и он ненавидит её всеми фибрами души.

Однажды азиата нет дома на протяжении нескольких дней, и это сводит с ума. Алек бродит по квартире, утыкаясь головой в стены и углы, а потом хватает мольберт и краски и рисует. Изумрудно-зелёные глаза и бронзовую кожу. Гибкое тело и длинные пальцы. Пальцы, которые веером раскрываются при плавных движениях кисти. Пальцы, каждый из которых Лайтвуд мечтает поцеловать, облизнуть, взять полностью в рот и пососать, словно леденец.

Он тратит кучу бумаги за несколько ночей, и на листках только глаза, сверкающие в обрамлении чёрных ресниц и такого же цвета теней, рассыпанных на верхних и нижних веках; пальцы, которые сводят с ума и заставляют думать о таких пошлых вещах, что невольно краснеют уши; гибкая спина, которую так и хочется проверить на прочность. Он вывешивает все свои работы по дому, и Иззи и Джейс только смеются над ним, предупреждая о праве незнакомца написать на него заявление.

Теперь сон приходит к нему, лишь когда гаснет ночник на прикроватной тумбочке незнакомца, да и в нём его вечно преследует он. Алек не может поверить, но сильно бьющее сердце в груди и отсутствие здорового сна и трезвости ума говорят об обратном. Влюбиться с первого взгляда – возможно.

***

Через некоторое время Алеку удаётся организовать сольную выставку, и она проходит с успехом. Картины раскупаются, а его имя пестрит на первых страницах газет и журналов об искусстве.

– Ты бы лучше их тоже продал, – качает головой Джейс, видя, как Алек заботливо стряхивает пыль с картин, вывешивая их в самом центре выставки. – Тебе же предлагали за них хорошие деньги.

– По-моему, вывеска “не подлежит продаже” должна говорить сама за себя, но ты почему-то всё равно каждый раз треплешь мне нервы, – огрызается Алек. – Эти картины – всё, что есть у меня от него.

– Тогда тебе давно пора наведаться в соседний дом, братец.

– И сказать, что я уже почти два месяца слежу за ним, как какой-то маньяк? Ну, уж нет.

Джейс лишь раздражённо фыркает, но больше к этой теме не возвращается.

Они устраивают небольшой праздник в квартире Алека, куда приглашены лишь самые близкие: Джейс, Иззи с Саймоном. Алек так же зовёт Клэри, которая, собственно говоря, и помогла ему в организации выставки.

Шампанское льётся рекой, и громкий смех разрезает привычную тишину квартиры. Как и стоны, и скрип кровати после ухода гостей, когда Джейс вжимает Клэри в матрас в постели Алека, даже не потрудившись спросить у того разрешение.

Впрочем, Алеку всё равно. Он сидит в кресле у окна тёмной гостиной и, потягивая остатки пенного прямо из бутылки, наблюдает за своим незнакомцем. Сегодня он чем-то опечален, об этом говорят его глаза, полные грусти и боли, и Лайтвуду стоит огромных усилий не встать и не кинуться к нему, чтобы защитить от всех невзгод крепкими объятиями.

Он остаётся. Сидит на месте и продолжает смотреть, гадая, соберётся ли когда-нибудь с духом, чтобы признаться.

========== Движения ==========

Комментарий к Движения

Ноутбук мне ещё не вернули, поэтому я с телефона.

И поэтому пишу то, к чему у меня нет заготовок.

Так что старые фанфы пока остановлены, НО НЕ ЗАБЫТЫ, дорогие;)

Ловите новую главу:*

Магнус любит свою новую квартиру, в которую въехал не более недели назад. Она просторная и светлая, и половина окон выходит на солнечную сторону, поэтому он может любоваться закатами. Рассветы он не встречает ввиду банальной неспособности вставать раньше полудня.

Магнус любит своих друзей – Катарину и Рагнора, которые помогают ему обжиться и навещают довольно часто, чтобы тот не чувствовал себя одиноким, не забывая давать ему нагоняй за очередной раз, когда он принимает свою девушку обратно. Магнус думает, что любит Камиллу. Думал. Свою сумасшедшую бывшую, которая разбивает его сердце, проводя много ночей не в его постели. Магнус ненавидит себя за то, что прощает и продолжает эти погрязшие во лжи отношения.

Магнус любит предзакатные прогулки по парку. Потому что в это время парк освещён оранжево-красными лучами, такими тёплыми, такими нежными, дарящими городу буйство красок. Магнус любит бродить по аллеям и тропинкам и наблюдать за людьми. Он идёт через небольшую поляну, которая плавно перетекает в невысокий холм, и именно там впервые видит его.

У него голубые глаза и лохматые волосы. Его одежда перепачкана краской, она есть и на лице, несколько капель блестит в волосах. Лучи путаются в них, придавая красноватый оттенок, и отражаются в его глубоких глазах, и он весь светится. Магнус замирает, видя, как брюнет сосредоточенно наносит краску, ведёт пальцами по холсту. Он склоняется над мольбертом и дует на свежие мазки, и его губы блестят от частого облизывания и немного припухли от того, что парень нервно кусает их, когда что-то не получается, а Магнус забывает, как дышать. Парень выпрямляется и тыльной стороной ладони сгоняет пот со лба, оставляя жирную линию оранжевой краски.

Магнус настолько увлёкся, что замечает блондина возле него, только когда тот становится рядом с художником. И необъяснимая волна ревности захлёстывает его, которую он гонит прочь, когда наглый блондин начинает обливать краской брюнета, а потом ещё и запрыгивает на него.

«Конечно, у такого красавца не может не быть парня», – говорит он сам себе и, развернувшись, идёт к выходу, не желая видеть, как двое парней весело хохочут и носятся друг за другом по лужайке.

Манхэттен зажигает свои огни, освещая людные улицы, пока не на полную мощь, потому что солнце ещё наполовину выглядывает из-за горизонта. Магнус идёт вдоль дороги, и мысли о том брюнете не дают ему покоя.

«Ты даже не знаешь, как его зовут», – рассуждает он про себя. «И он не один, ты не мог просто взять и подойти».

Но мысли не уходят, а продолжают настойчиво лезть, провожая его до самого порога квартиры.

Магнус любит танцевать. Это то, что снимает с него напряжение, то, что освобождает от непрошенных мыслей, то, что помогает забыться. И он редкий человек, потому что его хобби является и его работой. Он владелец и преподаватель танцев в собственной студии.

Но сегодня танцы – это то, что распаляет его сильнее. Потому что мысли о чумазом голубоглазом парне не спешат покидать его голову, подкидывая ему красочные картинки, и он продолжает думать о нём. Мечтать. Представлять, как бы его руки сейчас опоясывали его талию, а бёдра притирались к его бёдрам. Звуки латиноамериканской музыки обволакивают его тело, и он прибавляет громкость и растворяется в ней. Движение руками, ногами и тазом, прикрытые глаза, пот, стекающий по телу, и сбившееся дыхание – да, танцы для Магнуса – это вся его жизнь.

Позже вечером, сидя за чашкой чая у окна, он видит в квартире соседнего дома знакомые белобрысые волосы и наглую ухмылку. Тот самый блондин, чёрт его дери! Всего три окна квартиры Магнуса выходят на эту сторону: спальня и два в гостиной, и квартиру напротив можно рассмотреть тоже через три окна. В одном явно спальня, и в ней тот наглец, обнажённый и с полотенцем на бёдрах, хвастается своим мокрым телом, словно полотенце создано для того, чтобы висеть на нём, а не для вытирания.

Всё окончательно обрывается внутри, когда в комнату заходит не кто иной, как сам художник. Его волосы влажные, и на нём лишь шорты. Магнус прячется в темноте своей спальни и наблюдает, как парни в квартире напротив о чём-то спорят, а потом весело смеются, и блондин, закинув руку художнику на шею, ведёт его куда-то вглубь квартиры, где Магнус не может за ними наблюдать.

Магнус понимает, что это глупо – вот так следить за неизвестным человеком, но перебороть своё любопытство не может. Голубые глаза слишком чётко врезались в память и с этого дня начинают свою жизнь под закрытыми веками Магнуса. И сводят его с ума.

Парень напротив часто дома днём, но не по вечерам. Квартира темна в вечернее время суток, и это злит Магнуса до дрожи в пальцах и скрипа зубов. Блондин часто мелькает в квартире, и это тоже раздражает. Однажды Магнус видит там девушку, которая очень похожа на художника, за исключением глаз. Та весело хохочет, хватая в объятия двух парней, и мысль о том, что, видимо, сестра одобряет блондина, режет сильнее ножа.

Магнус не понимает. Действительно не понимает, как такой светлый и невинный на вид парень мог связаться с наглым и вечно ухмыляющимся придурком, от которого за километр несёт фразой «Я здесь самый крутой». Магнус не хочет думать, за что его мог полюбить художник. И этим вечером он пускает к себе Камиллу, чтобы как следует оттрахать её с закрытыми глазами, под веками которых, как уже известно, живут глаза художника.

Магнус хочет узнать парня ближе. Знать его привычки и любимые вещи, знать, умеет ли тот танцевать, знать, какую музыку предпочитает. Поэтому он пытается рассмотреть его квартиру. Она явно не большая, но уютная и на стенах картины, которые, как думает Магнус, он написал сам. Он часто наблюдает, как парень занимается этим.

Он так часто думает о художнике, что уже начинает чувствовать себя маньяком, который следит за своей жертвой.

***

– Это смешно, Магнус, – говорит Рагнор, когда друзья в очередной раз навещают его. – Ты не знаешь о нём ровным счётом ничего. Невозможно любить человека в таком случае.

– А как же та самая любовь с первого взгляда, о которой ты мне постоянно твердишь? – возмущается Катарина, хмуро глядя на своего жениха поверх кружки.

Рагнор лишь фыркает и отворачивается.

– Я знаю его, – улыбается Магнус.

Он стоит на кухне и опирается поясницей о тумбу. В руках чашка ромашкового чая, а на лице влюблённая улыбка.

– Он художник, – еле слышно произносит он. – Знаете, когда он рисует, то начинает, как все, кистью, а потом закусывает её между зубов и рисует пальцами, – азиат хмыкает и продолжает. – У него собирается складка, – он подносит палец к месту между бровями, – вот здесь, когда он усердно старается. Ещё он всегда пачкается в краске. Он не может просто написать картину и остаться чистым. Ему это не дано!

Магнус не рассказывает друзьям, как часто мечтает о том, что бы они вытворяли обмазанные краской и полностью обнажённые. Это слишком интимное. Нет, Магнус не из робкого десятка и далеко не стеснительный, и, наверное, будь это кто-то другой, он бы поведал обо всём в мельчайших подробностях. Но это он. И этим всё сказано.

– Ты действительно влюбился, – шепчет Катарина, щурясь и внимательно изучая лицо друга.

– Действительно, – кивает Магнус и счастливо улыбается, закусывая губу, чтобы не дать улыбке расползтись от уха до уха.

– Вот это да! – восклицает Рагнор. – Парень одним своим видом залечивает твоё сердце, а ты так и будешь всего лишь наблюдать за ним?

– Я не могу просто появиться у него на пороге и сказать, что влюблён в него на протяжении двух недель. Это будет слишком странно. Тем более, у него есть парень.

– Это поправимо, – улыбается Катарина. – Пора пустить в ход тяжёлую артиллерию, Магни.

Парни весело хохочут, и только сейчас, в компании друзей, Магнусу удаётся не обращать внимания на тёмные окна в квартире напротив.

***

Это была бессонная ночь. Магнус просто сверлит пустым взглядом потолок и старается не двигаться, чтобы не разбудить Камиллу, спящую рядом. Она устроилась на его руке, и азиат как можно тише вытаскивает её из-под шеи девушки.

Магнуса тошнит от себя. Но забыться и выплеснуть всю злость Камилла помогает, поэтому Бейн позволяет ей приходить снова и снова, и теперь они уже поменялись ролями, и он её использует. Как бы там ни было, сейчас девушка цепляется за ускользающую руку, и Магнус готов отгрызть её и сбежать, лишь бы не провести ни минуты дольше в постели.

Город ещё не проснулся, и редкие машины проезжают мимо дома, поэтому Магнус надевает толстовку и выходит на улицу. Воздух свежий, ещё не испорченный выхлопными газами и запахами уличной еды, и Магнус вдыхает полной грудью, накидывает капюшон и бежит лёгким бегом в сторону Центрального парка.

Это совсем не похоже на Магнуса, но он теперь совершенно другой, более погруженный в себя и мысли. Это раньше он вставал не раньше обеда, а лишь потом брёл в свою студию, где преподаёт. Теперь же сон настигает его после целой череды мыслей, и он забывается им, беспокойно и ненадолго. Сон рассеивается ещё до рассвета, и Бейн теперь может любоваться и им, поэтому по утрам убегает в парк, чтобы привести мысли в порядок.

Дыхание, быстрый бег, вдох-выдох, раз-два-три, пульс стучит в ушах. От этого, правда, легче, и Магнус останавливается, чтобы восстановить дыхание. Парк почти пустой. Редкие хозяева собак, да такие же, как и он, бегуны. Ветер обдаёт холодком горящее лицо, и он скидывает капюшон с головы, чтобы освежить голову.

Взгляд бегает по деревьям, лавочкам, фонарям, а потом цепляется за знакомую фигуру, и только что восстановившееся дыхание снова сбивается. Спутать невозможно. Это он.

Чёрные волосы топорщатся в разные стороны и напоминают воронье гнездо. Сколько раз мечтал Магнус запустить в них пальцы – не сосчитать. Спортивные шорты, обнажающие накаченные голени, покрытые волосами. Магнус уже не один раз представлял, как будет больно тянуть их, а парень вдыхать воздух сквозь стиснутые зубы, потому что боль и удовольствие – две стороны одной монеты, а дразниться во время секса Магнус любит. Упругая задница маячит перед зелёными глазами, и хоть Бейн и держится на расстоянии, залипать на то, как поочередно чуть приподнимаются ягодицы, ему удаётся без большого усердия. Толстовка чуть задирается, когда художник начинает разминаться и делает наклоны в разные стороны, и Магнус еле успевает прийти в себя, потому что ноги уже несут его в сторону своей фантазии.

С этого дня Магнус официально полюбил утренние пробежки. Он поджидает художника в проулке между их домами, а потом, чувствуя себя долбанным психопатом-преследователем, бежит следом. Он представляет, словно они бегают вместе, хоть он и держится всегда на расстоянии. Представляет, что они давно пара. И пусть никто и не поверит, но в это время Магнус – самый счастливый человек на свете.

***

В квартире напротив играет громкая музыка, но гостиную видно только через одно окно, поэтому Магнус может лишь изредка смотреть на веселящихся там людей. Сегодня есть незнакомцы: рыжая девушка и парень-шатен в очках. Он вздыхает и наливает себе бокал вина, устраиваясь на диване в гостиной. Свет приглушен, и в квартире полная тишина, так что услышать смех с соседней квартиры не составляет труда.

Также не составляет труда услышать, как блондин бросает кого-то в кровать, громко рыча, и Магнус может видеть спальню парня. Уголок кровати, но невозможно рассмотреть, кто там лежит, но почему-то сомнений нет: там он. Блондин стоит вполоборота и медленно стягивает с себя одежду.

– Ты же хочешь меня, детка, – улыбается он, стаскивая штаны. – Я вижу по твоему взгляду. Сколько же в нём похоти! – и практически набрасывается на художника сверху.

Магнус вскакивает с места, поспешно закрывая окна, потому что стоны, которые блондин заставляет его издавать – это последнее, что ему хотелось бы услышать.

Это больно. Это почти физическая боль в груди. Камнем давит на сердце. И Магнус просто забивается в угол дивана, накрываясь с головой пледом. Ему бы просто пережить эту ночь. Дальше всё снова будет хорошо.

Ему в голову даже не приходит, что за последние два месяца это первый раз, когда он видит блондина в постели, и, возможно, виной тому вино, а не глупое влюблённое сердце.

***

Об этой выставке напечатано почти в каждой газетёнке, и Магнус и сам не знает, почему решил посетить её, потому что он даже имени автора работ не удосужился посмотреть. Просто забрёл сюда, желая стать хоть немного ближе к искусству. К искусству, не к тому парню.

Помещение оформлено оригинально: квадратной формы, яркие стены, забрызганные белой краской, на которых выставлены пейзажи, свисающие светильники в форме белых шаров. В центре белые глянцевые стены, заворачивающиеся в спираль, на которых вывешены портреты неизвестных людей. На их лицах разные эмоции, начиная от дикого смеха и заканчивая слезами. Это всё так чётко представлено, что Магнус слышит громкий смех с картины, на которой щекочут мальчугана, и чувствует боль старой женщины, одетой в чёрную одежду. Он представляет, что у неё погиб ребёнок, потому что в руке она сжимает деревянную игрушку, перетерпевшей много времени.

Далее белый цвет разрывается на сотни пушистых зонтиков из одуванчика, которые разлетаются ещё дальше по уже абсолютно прозрачной стене. Здесь вывешены портреты семьи художника, и Магнус прикладывает огромные усилия, чтобы не уронить челюсть на пол, потому что видит там брюнетку и блондина с квартиры напротив. Становится ясно, кто автор выставки, и, видимо, сама судьба прислала его именно сюда, к его любимому художнику.

Парень очень любит свою семью, и об этом говорит то, с какой точностью выведены их образы, насколько живые эмоции на их лицах. На одной картине девушка в лёгком платье скрывает лицо рукой, но улыбку всё равно видно, на другой – она вместе с блондином балуется на диване. Также здесь есть та рыжеволосая и парень-шатен. Все они предстают наблюдателю группой и в одиночку. Магнус хмурится, когда видит портрет блондина. Он смотрит в сторону, а на фоне закат. Глаза опущены, и их наполовину скрывает чёлка. Губы растянуты в чувственной улыбке.

Руки так и чешутся схватить этот чёртов портрет и ударить им об стену, разорвать в клочья, потому что он выставлен именно здесь – художник уже считает его своей семьёй!

Магнус через силу заставляет себя идти дальше. Стены начинают темнеть, а потом и вовсе становятся чёрными, и он заходит в тупик – небольшую комнатку – центр спиралевидного помещения. И сердце затихает, глаза вылезают из орбит, а руки начинают нервно дрожать.

Вся комнатка завешена им.

Его пальцы, раскрывающиеся веером и сжимающие простыни. Его глаза, горящие ярко-зелёным пламенем в темноте и сверкающие в свете солнца. Его тело, выгибающееся дугой в постели и извивающееся в танце. Все эти картины разбросаны по всем стенам в хаотичном порядке – так, что голова идёт кругом. На многих изображены отдельные части его тела, но есть и цельные, на которых Магнус делает самые разные вещи: спит, ест, сидит за ноутбуком или смеётся, закатываясь на полу.

Художник словно наблюдал за ним некоторое время, и эта мысль пронзает так неожиданно, что сердце резко щемит, скручиваясь в тугой узел, и внутри становится тепло.

Магнус внимательно рассматривает абсолютно все творения автора, но одно из них выделяется ярче других, приковывая к себе азиата. Здесь Магнус танцует. Он изображён в профиль, его тело прогибается в пояснице, но плечи расслаблены. Его волосы растрёпаны и вихрем кружат вслед за поворотом головы, откинутой назад. Глаза прикрыты, а на губах блаженная полуулыбка. Одна рука заведена за голову, а пальцы другой прищёлкивают в такт музыке. Колени согнуты под небольшим углом, и он стоит на носках.

В голове Магнуса начинает играть музыка, под которую он танцевал в тот день, когда впервые увидел художника в парке, и он не может удержаться. Пара движений бёдрами, и уголки губ резко дёргаются вверх, и он смеётся. Счастливо и искренне. Теперь можно не бояться быть отвергнутым.

========== Взгляд ==========

Комментарий к Взгляд

Это должна была быть чистейшая романтика, но вовремя подкинутое видео с Гарри у шеста выбило из меня весь флафф, так что, любовь моя, это всё только ради тебя;)

Это последняя глава, мои дорогие, а я сижу на телефоне и, похоже, начну писать с него, потому что вдохновение сейчас со мной. Ловите:*

Алек чёркает ручкой по документам о продаже картин, параллельно отмечая их в списке своих работ. Он продал больше половины, подарил семейные портреты родным и друзьям, а также отправил несколько родителям, которые живут в другом штате.