Текст книги "Никто не слышал мертвеца...(СИ)"

Автор книги: Nimbu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Горлышко указывает на Гоуста, – сказал Соуп, ухмыляясь. – По всем законам жанра, теперь ты обязана его поцеловать.

– С чего вдруг? – опешила я.

– Ты что, ни разу в “бутылочку” не играла? Это же подростковая игра.

– Ну, учитывая то, что я была особо охраняемым подростком, жившим в заточении, у меня не было друзей-сверстников, которые бы меня этой игре научили.

– Значит, пришло время. Целуй.

– Да я лучше гиену поцелую. Соуп сложил руки в виде крыльев и начал махать ими, издавая кудахчущие звуки.

– Издеваешься что ли? – я смотрела на Соупа во все глаза, не понимая, чего он добивается. – Если это так важно, может я тебя поцелую?

– Это будет слишком легко. Я офигела от ситуации и не понимала, почему молчит Гоуст. Думала, он первый заинтересован в том, чтобы никто не покушался на его личное пространство. А может он меня проверяет или ждёт, когда я приближусь, чтобы свернуть мне шею? Хрусть. Потом они скажут, что я на него напала, а он просто защищался. Или же он просто мужчина с суровым взглядом, которому не чуждо ничто человеческое и он рад вниманию со стороны симпатичной девушки? Вот пойди пойми этих мужиков. А Соуп, мерзкий интриган, пытается взять меня на “слабо”. В конце концов алкоголь сделал своё дело, включив режим “готова на всё” и, посомневавшись ещё буквально пару секунд, я, с грацией и скоростью гепарда, подползла к Гоусту и поцеловала его в маску, туда, где по моим подсчётам был рот. В комнате повисла звенящая тишина. Соуп застыл в позе “курицы”, а Гас выронил колоду из рук. На Гоуста я даже смотреть боялась.

– Охренеть, она это сделала, – нарушил молчание Гас.

– Ты вообще что ли бесстрашная?

– Так ты же сам…

– Да я же прикалывался, gòrach{?}[глупая]. Думал, тебе духу не хватит.

– А мне вот взяло и хватило. Гоуст поднялся с пола, на меня упала огромная тень. Я смотрела на него снизу вверх, всё ещё стоя на карачках. Вот сейчас он возьмёт меня за голову и размажет о стену. Но, вопреки моим ожиданиям, он всё так же молча вышел из помещения. Я пришла в себя и решила последовать его примеру. Выходя из комнаты, я сказала: – Придурки, – и громко хлопнула за собой дверью.

Комментарий к Часть 2

Может в следующей части добавим перчинки?

========== Часть 3 ==========

Я шла к своей комнате, стараясь сильно не заморачиваться на случившемся. Да, Соуп провокатор, но если бы вместо Гоуста был кто-то другой, вышло бы даже забавно… Додумать я не успела. Тяжёлая ручища Гоуста схватила меня за руку и затащила в свою комнату, припечатав к стене. Всё ещё будучи под влиянием бесстрашного алкогольного демона, я скорее растерялась, чем испугалась.

– Ай! Ты чего?

– Кажется, я предупреждал, чтобы никаких сюрпризов.

– Ты совсем что ли не умеешь развлекаться? Это же была игра.

– Любишь такие игры?

– Не знаю, не поняла ещё.

– Вот тебе совет на будущее, – он наклонился к моему уху и я почувствовала его горячее дыхание. – Предвидеть опасность – уже наполовину ее избежать. Вот блин! Да это же отличный совет, Гоуст, но, следовать ему я, конечно же, не буду. И вообще! Меня определённо возмущает его поведение. Что он себе позволяет? Там, значит, молчал, а теперь решил высказаться. Так, всё! Баста! Сейчас я расставлю все точки над ё. Я посмотрела на него с вызовом.

– Знаешь что? Побольше уважения к девушке, подарившей тебе свой первый поцелуй.

– Тебя об этом никто не просил.

– Ах так! Я попыталась отодвинуть Гоуста, но он только сильнее вжал меня в стену. Вот тогда я поняла – шутки кончились. Я замерла, готовясь к худшему, но отец всегда учил меня смотреть своему страху в лицо. И я посмотрела. Я заглянула Гоусту в глаза и увидела там… усталость. Такой смертельной усталости я ещё не видела. Моё сердце вдруг защемило. Мне стало неприятно, тоскливо, стыдно. Может, своим поведением я ранила его чувства. Казалось бы, сейчас мне стоило сказать ему: “– Я тебя не боюсь, мне тебя жалко”, но я не знала, как он на это отреагирует, ведь усталость не делала его менее опасным. Он даже лицо скрывает, что уж говорить о чувствах. Он никому не позволит копаться в своей душе. Я так и смотрела в его глаза, как завороженная, но страха больше не было. Я лишь спросила:

– Гоуст, с тобой всё в порядке? Не ожидая подобного вопроса, он ослабил хватку.

– Уходи, – сказал он и буквально выпихнул меня за дверь. Подобное поведение меня немного отрезвило и развеяло морок.

– Хам! – сказала я громче, чем следовало, и зашла в свою комнату. Я легла на кровать прямо в одежде. Как так получается, что живя среди толпы разномастных наёмников, я не испытывала и половины тех эмоций, которые испытываю среди этих четырёх мужчин? Меня прямо переполняет через край, скоро из ушей польётся. Пока я здесь и очень даже неплохо провожу время, но что потом? Что будет дальше, за пределами этих стен? Никогда ещё моё будущее не было таким призрачным. Призраки. Опять грёбаные призраки. Они были в прошлом, есть в настоящем и, видимо, мне от них не избавиться. Главное, самой не стать одной из них, а то с такими защитниками как Гоуст и врагов не надо. И где сейчас находится Макаров? Что задумал? ЦРУ и Браво охотятся на него, но все ли они понимают, что охотник в любой момент может превратиться в добычу, потому что Макаров никому не позволит уйти живым? А на мне так отыграется по полной. Бесит! Вот за что мне всё это? Сейчас мне необходимо выбрать сторону. Послать команду Браво и эту Ласвэлл ко всем чертям и будь что будет или довериться им и узнать, как я вообще попала к Макарову, будучи маленьким ребёнком, и помочь схватить этого урода за яйца. Мысли в хаотичном порядке скакали и перемешивались, мешая уснуть. Я тяжело вздохнула и встала с кровати. Мне нужен ещё алкоголь. Я вернулась в комнату отдыха. Соуп собирал бутылки и мусор в чёрный пакет, Гаса с ним не было. Он быстро посмотрел на меня и продолжил засовывать бутылки в пакет.

– Зачем вернулась?

– За пивом.

– Пиво кончилось.

– Понятно. Я подошла к столу и взяла пустые пачки от чипсов и пару пивных бутылок. Положив их в пакет Соупа, я пошла к следующей куче мусора. Мы убирались молча и, когда в комнате снова был порядок, мы устало уселись на пол.

– Признай, ты просто хотела со мной помириться, – насмешливо сказал Соуп.

– С какой стати?

– Потому что я очаровашка, на меня нельзя долго злиться. Я хохотнула и привалилась спиной к стене. Действительно, на него невозможно злиться.

– Я прощу тебя при одном условии.

– Я во внимании.

– Ты разрешишь называть тебя Джонни.

– Ни за что.

– Да почему? Это же твоё имя.

– Моё имя – Джон.

– Джон – это капитан Прайс. Вот ему Джон подходит больше. А ты, определённо, Джонни.

– Так, прекрати.

– Что прекратить, Джонни?

– Остановись.

– Почему, Джонни?

– Ну всё, я тебя предупредил.

– О чём предупредил, Джо… Он резко встал и поднял меня с пола, усадив задницей на стол. Он раздвинул мне ноги, оказавшись между моих бёдер.

– Как же ты меня бесишь, – сказал он и провёл губами по моей шее. – Тебя нужно наказать за непослушание. Он проник рукой под мою футболку, проведя немного шершавой сухой ладонью по спине и оставляя за собой дорожку мурашек.

– С поцелуями или без? – спросил Соуп.

– Что?

– Я спрашиваю, целоваться будем или так, без романтики? Какие твои предпочтения?

– Я не знаю. У меня пока нет предпочтений.

– В каком смысле? Ты что, с мужиком никогда не была?

– Нет.

– Вот чёрт, – он вынул руку из под футболки и отошёл.

– В чём дело?

– Я не стану твоим первым. Нет и нет, ни за что.

– Почему?

– Потому что я хочу слышать стоны удовольствия, а не крики мучительной боли. Да ещё эта ответственность… Вдруг ты станешь возлагать на меня слишком большие надежды.

– Вот ты, конечно, замороченный.

– Слезай. Я слезла со стола и заправила футболку в штаны. Мы глупо переминались с ноги на ногу, но потом Соуп предложил:

– Может, выпьем?

– Ты же сказал, что пива нет.

– Есть кое-что получше. Пошли. Он привёл меня в свою комнату и открыл тумбочку.

– Шотландский виски. Изумительный, – он смотрел на бутылку, как на одно из чудес света. – Стаканов нет, будем пить так. Он сделал первый глоток и протянул бутылку мне. Я приняла её и, отпив немного, зашлась в приступе кашля.

– Ничего, привыкнешь. Мы немного помолчали. Это молчание тяготило.

– Может, ты хочешь узнать что-то обо мне? – спросила я.

– Нет, потому что тогда мне придётся рассказать что-то о себе.

– Это будет честно.

– Хочешь поговорить со мной по душам?

– А ты большой знаток человеческих душ?

– Нет, но если тебе нужна жилетка – я рядом. Выслушаю, возможно, дам совет. Я смотрела в сторону, избегая пересекаться с Соупом взглядами.

– Мне страшно, – призналась я.

– Чего боишься?

– Сама не знаю. Может, боюсь узнать правду о себе. Вдруг у меня есть родители, которые меня ищут.

– Это же замечательно.

– Да, но… Вдруг я им не понравлюсь. Вдруг им не понравится то, какой я стала.

– А какой ты стала?

– Для вас я преступница.

– Ты для нас свидетель, а не преступница. Если ты не за одно с Макаровым, конечно.

– Я с ним не за одно, честно.

– Значит, всё будет хорошо.

– Надеюсь. Мы ещё немного помолчали, осушив бутылку на треть и тогда я решилась спросить:

– А Гоуст?

– Что, Гоуст?

– Ну, расскажи о нём. У него есть имя?

– Есть.

– Какое?

– Не скажу.

– Почему?

– Это не моя тайна.

– Понятно. А что ты можешь о нём рассказать?

– Ничего, потому что я о нём ничего не знаю. А даже если бы и знал, всё равно бы не рассказал.

– А ты видел его без маски?

– Видел.

– Что, страшненький?

– Наоборот, слишком красивый, – усмехнулся Соуп.

– Смеёшься надо мной?

– Даю тебе пищу для твоих эротических фантазий.

– Вот спасибо, без тебя я бы не справились. А у него есть жена? Девушка?

– С какой целью интересуешься? Я дико смутилась, пряча смущение за глотком виски.

– Да просто…

– Так, мне всё понятно. Гоуста заарканить решила. Вот все вы девчонки такие. Вам чем недоступнее, тем интереснее.

– Ты сам от меня отказался.

– И теперь точно об этом не жалею.

– Пф-ф, – я закатила глаза.

– Ладно, пора расходиться, а то от Прайса влетит.

– Спокойной ночи, Джонни, – я чмокнула его в щёку и быстро выскачила за дверь. Сняв одежду, я блаженно улеглась на кровать. Думать ни о чём не хотелось. Пьяная нега затуманила мозг. Я постаралась удалить из головы абсолютно все мысли и, кажется, задремала, но проснулась от шороха. Я привстала на кровати, оперевшись на локти и осмотрела комнату. Темно и тихо. Но вот снова раздался шорох.

– Кто здесь? – я подтянула одеяло к подбородку. Вдруг, из темноты вышел… Гоуст.

– Я тебя ждал, – сказал он, подходя ближе.

– Зачем?

– Мы не закончили начатое. Гоуст стянул с меня одеяло и провёл рукой по моей ноге, начиная с щиколотки.

– Что ты делаешь? – пискнула я.

– Ты же сама этого хочешь.

– Нет, не хочу.

– Лгунья. Я чувствовала, как во мне начинает закипать кровь. Когда его рука оказалась в самом эпицентре моего желания, я раздвинула ноги чуть шире, чтобы показать, что он может действовать решительнее.

– Поцелуй меня, – томно сказала я. Гоуст наклонился ко мне и стянул маску, но вместо лица у него оказалось сплошное чёрное пятно.

– А-а-а-а-а! – закричала я и… проснулась. Скинув одеяло, я подбежала к окну и открыла его. Пытаясь выровнять дыхание, я прикрыла глаза, подставив лицо ночному воздуху. Что же такое у меня в голове, раз мне приснилось ЭТО? Но, должна признать, что мне понравилось. Даже слишком. Возбуждение всё ещё пульсировало между ног. Хоть мужчины ко мне и не прикасались, но я научилась обходиться и без них. Я вернулась в кровать и, проведя рукой по груди, спустилась ниже. Поглаживая себя сквозь ткань намокших трусиков, я прикусила губу от удовольствия. Как бы я не пыталась сконцентрироваться на образе Соупа, он никак не желал задерживаться в моих мыслях. Его место упорно занимал другой.

– Гоуст… – прошептала я и проникла рукой под трусики. Водя пальцами по влажным складкам, я хотела, чтобы это были не мои пальцы. Я чётко рисовала в воображении всё то, что хотела бы, чтобы Гоуст со мной сделал. Спазм наслаждения заставил меня выгнуться и громко простонать. От страха, что кто-то услышал, я резко закрыла рот рукой, второй всё так же крепко сжимая простынь. Когда дыхание пришло в норму, я погрузилась в глубокий сон.

Утром меня разбудил стук в дверь.

– Ника, вставай, завтрак проспишь, – крикнул Гас. Я с трудом открыла глаза. Осознание того, где я и кто я, пришло не сразу. Я облизнула пересохшие губы таким же пересохшим языком. Из меня как будто всю жидкость выкачали. Сушняк – верный спутник похмелья. Теперь я испытала это на себе. Что ж, с боевым крещением меня. Я буквально вывалилась из кровати и открыла дверь, не сильно заботясь о своём внешнем виде. Гас посмотрел на меня с удивлением. Рядом с ним стоял Соуп, чуть дальше, равнодушно прислонившись плечом к стене, стоял Гоуст.

– С дороги, – сказала я и прошла мимо мужчин. Зайдя в душевую, я открыла кран с холодной водой и встала под ледяные струи. Я открыла рот, жадно глотая водопроводную воду. Я думала, что хуже мне уже быть не может. Больше никакого алкоголя! Закрутив кран, я вышла из душевой. Меня встретил Соуп, протянув мне полотенце.

– Сп-пасибо, нап-парник, – сказала я, стуча зубами от холода.

– Даже не буду спрашивать, как ты себя чувствуешь.

– Вот и правильно.

– Пошли. Позавтракать всё равно надо. Прайс ждёт.

– Ладно, только переоденусь.

– Да иди уже так, пусть капитан тоже посмотрит на твои прелести. Гас с Гоустом, явно, оценили. Я вспомнила, что стою в одном нижнем белье, но сейчас не это беспокоило меня больше всего.

– Как избавиться от похмелья?

– Пара таблеток аспирина вернут тебя к жизни, – он протянул мне небольшой флакончик. Я схватила таблетки и высыпала на ладонь две штуки. Не без труда проглотилив их, я вернулась в комнату и оделась.

В столовой уже практически никого не было. Прайс, Гоуст и Гас сидели за столом. Гоуст, наверное, уже позавтракал, потому что подноса перед ним не было. Мы с Соупом взяли свои порции и присоединились к остальным.

– Ника, – кивнул мне Прайс. Я тоже ответила сдержанным кивком, стараясь лишний раз не открывать рот. Лениво ковыряя овсянку, я поглядывала на Гоуста. Теперь мои ощущения при виде него были похожи на прыжок с большой высоты, когда сердце замирает, дыхание перехватывает, желудок скручивает, а душа уходит в пятки. И если виной этому не похмелье, значит я по уши влюбилась и с помощью аспирина от этого не избавиться. Поздравляю, Ника, ты – идиотка. В столовую вошёл солдат, перебивая поток моих мыслей.

– Вас хочет видеть агент Кеслер, – сказал солдат, обращаясь ко всем нам. Что-то мне подсказывало, что это всё ни к добру. Отставив завтрак в сторону, мы отправились в переговорную, в которой уже сидел Кеслер. Увидев его, я затаила дыхание. Он ещё ничего не сказал, но непонятно откуда взявшееся чувство тревоги, заставило меня тихонько дрожать под его пристальным взглядом.

– Ласвэлл на связи, – сказал он и повернул к нам ноутбук.

– Кейт, что случилось? – спросил Прайс, садясь ближе к ноутбуку.

– Макаров угнал самолёт. На борту были люди. Много людей.

– Гражданиские?

– Да, это был обычный пассажирский рейс. Все разом посмотрели на меня. Ну, отлично. Доказывай теперь, что не верблюд.

– Ты что-нибудь об этом знала? – спросил Кеслер.

– Нет. Я бы сказала, честное слово.

– Если ты врёшь, то клянусь, – Аллан встал со своего места, приближаясь ко мне, – тебя никто и ничто не спасёт. Я попятилась назад, но, к с своему удивлению, увидела перед собой спину Гоуста, который встал между мной и Алланом. Он что, защищает меня? От удивления я лишь хлопала глазами.

– Давайте успокоимся, – сказал Прайс, вставая с места. – Ника, если ты что-то знаешь…

– Да вы серьёзно? Думаете я что-то скрываю? – я вышла из-за спины Гоуста. – Я же помочь пытаюсь.

– Да вот только пока ничем не помогла, – уже спокойнее сказал Аллан.

– Потому что Макаров не посвящал меня в свои дела. Он не готовил из меня приемницу.

– Ты должна была что-то слышать или видеть, даже чисто случайно.

– Ты не дал мне времени подумать, а сразу накинулся, как пёс бешеный.

– Ну так думай. Я даю тебе ровно сутки.

– А что потом?

– Узнаешь. Кеслер вышел из переговорной. Ласвэлл, до этого молча наблюдавшая за происходящим, вновь подала голос.

– Самолёт пропал с радаров. У нас есть подозрения, что его где-то посадили.

– Требования? – спросил Прайс.

– Никаких. И мы не знаем, на каком аэродроме можно незаметно посадить Боинг. Сейчас ищем любую информацию.

– Держи нас в курсе. Ласвэлл отключилась. Все, находившиеся в комнате, молчали. Я решила нарушить молчание.

– Мне жаль.

– Ника, – Прайс посмотрел на меня.

– Да? Было видно, что Прайс хочет сказать что-то мотивирующее, но в то же время не хочет давить на меня. Уловив это, я не стала дожидаться, когда он ответит на вопрос.

– Мне нужно побыть одной. Он молча кивнул и я ушла в свою комнату. Я думала и думала, пытаясь собрать мысли воедино. Макаров. Самолёт. Вот нахрена ему самолёт? Похищение с последующими требованиями? Не-е, слишком мелко. Чего он хотел? Показать, что он может это сделать? Нет, всё не то. Вдруг, меня как обухом по голове стукнуло. Я резко села в кровати. Мне вспомнился случай двухлетней давности: мне нужно было поговорить с Макаровым и, когда я зашла к нему в кабинет, он убирал со стола какое-то наброски. Точно помню, что на них был изображён самолёт. Тогда я не придала этому значения и больше даже не вспоминала. Вот бы взглянуть на те наброски. Я выскочила из комнаты как ужаленная и начала долбиться в дверь капитана.

– Прайс! Капитан Прайс! Тишина. Должно быть они в переговорной. Я побежала туда. Мужчины сидели с угрюмыми лицами, но заметив моё состояние, встали с мест. Аллан тоже был с ними.

– Я вспомнила! Вспомнила! Я видела самолёт.

– Где? – оживился Аллан.

– На чертежах. Они были у Макарова в кабинете.

– Ты их хорошо помнишь?

– Нет, видела только мельком.

– Тогда чем нам это поможет?

– Мы можем их достать.

– Как? Они наверняка давно уничтожены.

– Это можно проверить.

– Что ты предлагаешь?

– Когда мы переезжали, наёмники перевозили много вещей. Макаров был уверен, что туда вы не доберётесь, а значит, мог отправить туда что-то важное. В конце концов, он обычный человек и ему тоже свойственно ошибаться.

– Где конкретно искать?

– Не знаю, но Макаров всегда говорил: “-Если хочешь что-то спрятать – спрячь у всех на виду”.

– Есть хоть какие-то предположения?

– Если я окажусь на месте…

– Собирайся.

– Вот так просто?

– Вот так просто. Времени у нас не так много, некогда торговаться. Браво тебя сопроводят.

– Хорошо.

========== Часть 4 ==========

Умереть за любовь не сложно.Сложно найти любовь, за которую стоит умереть. Фредерик Бегбедер

Гул лопастей военного вертолёта не успокаивал, а напрягал всё сильнее по мере приближения к месту назначения. Снова вернуться в тот дом… Но я сделаю это. Я хочу, чтобы моя семья, если она существует где-то там, мной гордилась. Хочу, чтобы мной гордились Браво. Может, это эгоистично, что в такой ситуации я больше думаю о себе, чем о людях в том самолёте, но одно другому не мешает, верно? Я забочусь о своём будущем, попутно помогая им. Надеюсь, они ещё живы.

– Всем приготовиться, – сказал Прайс, когда вертолёт начал снижаться. – Ника, держишься за нами.

– Я поняла.

– Вперёд! Вертолёт сел метрах в пятистах от дома. Мы осторожно пробирались вперёд, прячась в опустившися сумерках. В доме всё так же горел свет, но не было видно движения. Все его обитатели были холодны и неподвижны. Все, кроме меня. Браво вошли в дом первыми.

– Чисто! – сказал Соуп. Я зашла в дом следом, стараясь внимательно смотреть себе под ноги. В доме стоял гнилостно-приторный смрад, я прикрыла нос рукавом.

– Рассредоточимся. Ника, пойдёшь с Гоустом. Я беспрекословно кивнула и пошла на второй этаж. Макаров в этом доме не жил, но я почему-то была уверена, что начинать надо именно отсюда. Я переворачивала вверх дном комнату за комнатой, но всё было тщетно. Никаких документов, рисунков, схем. Вообще ничего. Неужели здесь успели подчистить? Я устало села на диван и подпёрла голову ладонями.

– Ничего нет, – констатировала я. Гоуст молча стоял у двери, но вдруг он выпрямился и сказал:

– Сиди здесь. Он быстро спустился вниз, где уже собрались остальные.

– Машина, большая, – сказал Соуп.

– Готовимся к бою, – скомандовал Прайс и Браво затаились у окон. Я сидела не дыша. Кто-то знал, что сюда обязательно вернутся и ждал. Похоже, мы вляпались.

– Выходите, тогда мы вас, может быть, не убьём, – послышалось с улицы. – Даю минуту на размышление. Браво не сдвинулись с места. Я не видела, сколько человек находится на улице, но понимала, что их в разы больше. Хотя, когда Браво пришли сюда первый раз, они тоже были в меньшинстве. Эти ребята своё дело знают. Раздались первые выстрелы и крики с улицы. Я прижалась к стене, не рискуя даже подойти к окну. Браво действовали чётко и уверенно. Кто-то проник в дом, но застать их в расплох не смог. Дом пополнялся новыми трупами. Смерть – неотъемлемая часть жизни, но вряд ли кто-то из тех, кто пришёл за нашими головами, думал о ней филосовски. А я вот думала. Каждому из нас положено прожить ровно столько, сколько нам отмерили сверху и ни минутой больше. Пусть моя жизнь будет короткой, но я счастлива, что мне довелось встретить в ней таких людей, как Прайс, Соуп, Гас, Гоуст. Глядя на них, я больше не боюсь умереть за свою новую идею и новую цель. Жаль только, что мы пришли сюда и не получили то, что так отчаянно искали.

Вскоре пальба сменилась одиночными выстрелами. Я осторожно вышла на лестницу и спустилась до середины, чтобы меня не было видно из окон. Вдруг, боковым зрением я заметила движение. Со стороны кухни в нашу сторону полз какой-то недобиток. Он держал в одной руке пистолет, а второй держался за простреленное бедро. Он остановился и поднял руку с пистолетом, пытаясь прицелиться. В моей голове завыла серена и шестерёнки пришли в движение. Адреналин выбрасывался в кровь бешеными дозами, выводя мои реакции на новый уровень. Я посмотрела на Браво. Они не видели и не слышали его. Если я сейчас крикну, то не спасу их, а сделаю только хуже, ведь этот ушлёпок может начать палить без разбора. Всепоглощающий страх проник под кожу и расползся по телу, отрывая мясо от костей, выворачивая наизнанку. Гоуст. Он стоит к нему ближе всех. Если в него попадут… Нет, не позволю. Я рванула вперёд и с силой врезалась в Гоуста, отталкивая его с линии огня. В этот момент раздался выстрел. Гоуст повернулся в сторону стрелявшего и всадил пулю ему прямо между бровей. Я облегчённо выдохнула и отошла в сторону, тяжело дыша. Улыбаясь как сумасшедшая, я не сразу поняла, почему мужчины смотрят на меня, как на привидение.

– Что? – спросила я и вдруг почувствовала, что по моему виску стекает что-то горячее и густое. Я машинально провела пальцами по виску и посмотрела на них. – Кровь, – озвучила я и так очевидный факт. С детства не переношу вида крови. Неужели я сейчас действительно умру? Прайс подошёл ко мне и помог присесть. Осмотрев мою рану, он сказал:

– Пуля прошла по касательной. Жить будешь, но шрам останется.

– Буду носить его с гордостью, – улыбнулась я.

– А ты смелая, – сказал Соуп.

– И глупая. Я повернулась на голос Гоуста.

– Мне кажется или я вижу в твоих глазах осуждение? – спросила я.

– Тебя могли убить.

– Тебя тоже. Соуп, скажи ему.

– Сегодня ты спасла одного из нас, так что с этого дня можешь называть меня Джонни, – шутливо сказал он, переводя разговор в более мирное русло.

– А меня – Кайл, – подключился к нам Гас.

– Ну надо же, какая честь, – я подмигнула мужчинам. Я ждала, когда Гоуст тоже предложит называть его по имени, но этого не произошло. Мне помогли подняться. Проверив двор на наличие оставшегося врага, Браво вызвали вертолёт, который забрал нас минут через пятнадцать. Сидя в вертолёте, я думала, что вот теперь я точно бесполезна и ЦРУ не обязательно больше носиться со мной как с писаной торбой. Всё, finita la commedia{?}[комедия окончена]. Спишут, как отработанный материал, потому что пользы от меня абсолютный ноль. Жаль конечно, потому что я уже привыкла к рассудительному Прайсу, весёлым Соупу и Гасу, грозному и молчаливому Гоусту. Особенно к Гоусту. Я даже не поняла, в какой момент стала зависима от него, как от наркотика. Жизнью ради него рискнула. Может потому, что от него в этом мире пользы будет гораздо больше, чем от меня. А может потому, что я просто не могла позволить ему умереть. Без каких-то особых причин. Спасла, потому что на тот момент могла это сделать. Они ведь тоже рискуют из-за меня, а на добро надо отвечать добром.

Когда мы вернулись на базу, Прайс пошёл докладывать Ласвэлл о проведённой операции, всех остальных он отправил отдыхать. Гоуст был чернее тучи. Окинув всех угрюмым взглядом, он ушёл в свою комнату. Да уж, вот это благодарность. После того, как мне обработали рану, я аккуратно приняла душ и залезла под одеяло. Сон сморил меня достаточно быстро и я погрузилась в пустоту. Проснулась я среди ночи от непонятного шума.

– А-а-а, – из комнаты Гоуста раздался сдавленный крик. Я соскочила с кровати с бешено колотяшимся сердцем и подошла к смежной стене, прислушалась. Крик повторился снова. Я отпрыгнула от стены, лихорадочно соображая, что же мне делать. Самым разумным было бы разбудить Прайса и сказать ему о происходящем, но я, видимо, не совсем разумная. Я вышла из своей комнаты и тихонько открыла дверь в комнату Гоуста. Света, падавшего из окна, было достаточно, чтобы рассмотреть обстановку в комнате. Гоуст лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Я подошла ближе. Его голая спина блестела от пота. Маски на нём не было, взмокшие волосы торчали в разные стороны. Я осторожно коснулась его плеча.

– Гоуст, ты… “В порядке?”, хотела спросить я, но уже лежала, прижатая к кровати и задыхаясь от тяжести его тела.

– Что ты здесь делаешь? – процедил он сквозь зубы.

– Ты кричал.

– И ты опять решила засунуть нос не в своё дело.

– Я просто испугалась. Думала, с тобой что-то случилось. Я говорила с ним, не до конца понимая, что вижу его лицо полностью: глаза, нос, губы.

– Не смотри на меня!

– Ладно. Хорошо. Я не буду смотреть, только успокойся. Я отвела глаза в сторону, но соблазн рассмотреть его получше был настолько велик, что вытеснил даже страх. Я снова посмотрела на Гоуста. Прекрасен. Увидев его один раз, я без труда узнала бы его в городе с миллионным населением, если бы снова встретила на улице в толпе. Я смотрела, не в силах больше оторвать от него взгляда. Тяжесть его тела больше не напрягала, а приятно волновала. Гоуст взял меня рукой за горло и легонько сжал. Наверное, я должна была испугаться, но не испугалась. Наоборот, я испытала прилив дикого возбуждения и прикрыла глаза, томно простонав. Мой стон он воспринял как призыв к действию. В следующее мгновение я почувствовала на своих губах горячий и абсолютно дикий поцелуй. Такой необузданный, страстный, как будто он вложил в него всего себя. Я обхватила его широкую шею руками, прижимаясь крепче. Мне так хотелось быть не просто ближе, а стать единым целым. Хотелось слиться в этом безумном порыве. Гоуст водил руками по моему телу, вызывая вспышки желания, которое уже невозможно было сдерживать. Мы приближались к точке невозврата, но абсолютно не думали о последствиях. Гоуст стал требовательнее в своих прикосновениях. Я вскрикнула. Этот контраст боли и удовольствия сводил с ума. Парой резких движений Гоуст оставил меня без футболки и нижнего белья, а его руки с ещё большим энтузиазмом принялись изучать неизведанное. Он смял мою грудь, продолжая истязать мои губы. Между ног у меня уже образовался настоящий водопад. Я потёрлась о него, чувствуя силу его возбуждения. Наконец-то он готов капитулировать передо мной. Я потянулась к резинке его белья и немного потянула её вниз, давая понять, что этот кусок ткани нам больше не нужен. Гоуст понял меня и избавился от ненужного элемента одежды. Его довольно внушительный горячий орган прижался к моему входу.

– Сделай это быстро, – прошептала я. Упрашивать его не пришлось. Толчок и мой взгляд помутнился от боли. Гоуст зажал мне рот рукой, пока я привыкала к ощущениям. Двигаться он не перестал. Наоборот, с каждой новой фрикцией он ускорялся, проникая всё глубже. Мысли о боли отошли на второй план. Было так приятно чувствовать его на себе и в себе. Гоуст убрал руку и я прижалась губами к его груди, пытаясь заглушить стоны. Ещё несколько глубоких толчков заставили меня выгнуться и протяжно простонать. Сдерживаться я уже не пыталась. Пусть хоть весь мир узнает, насколько мне сейчас хорошо. Гоуст уткнулся лицом в простынь рядом с моей головой и глухо простонал, содрагаясь всем телом. Мы лежали так минут пять, пытаясь выровнять дыхание. Потом Гоуст откинулся на подушку и прикрыл глаза. Я легла рядом с ним и погладила по голове, зарываясь рукой во взъерошенные тёмно-русые волосы. – Теперь моя очередь тебя защищать. Спи, а я буду охранять твой сон, – сказала я, слушая размеренное дыхание. Что же могло сниться этому большому и страшному мужчине, вселяющему в других страх и ужас? Какие кошмары мучали? Что он пережил? Через что ему пришлось пройти? Почему он стал таким? Я ведь совершенно не знаю этого человека. Может, у него есть семья. Или была. Может, он пошёл воевать только потому, что искал смерть как спасение, но, по иронии судьбы, стал лучшим в своём деле. Гоуст. Безымянный призрак, как загнанный в угол зверь, которому уже нечего терять.

========== Часть 5 ==========

Комментарий к Часть 5

Часть небольшая, так как я была ограничена во времени. Писала на ночь глядя, поэтому прошу прощения за ошибки ))) Он пытается запугать вас – верный признак, что он сам боится.Утлки Коллинз

Утром я открыла глаза, почувствовав копошение рядом с собой. Гоуст сидел на кровати, натягивая на себя одежду. Маска уже была на нём.

– Почему ты ещё здесь? – спросил он.

– Мы же…

– Вытряхивайся из кровати и иди к себе.

– Ты меня выгоняешь? – я чувствовала, как слёзы начинают наворачиваться на глаза.

– Выгоняю.

– Почему?

– Потому что никто не должен узнать о том, что здесь произошло. Не хочу, чтобы тебя видели выходящей из моей комнаты.

– Ты меня стыдишься? Ах, ну да, конечно! Я же для тебя подельница Макарова. Разве я не доказала, что я не такая, как он? А может мне стоит стать такой? Оправдать твои ожидания? Ведь лучше быть, чем слыть.

– Убирайся.

– Почему ты меня отталкиваешь?!

– Я сказал, вон отсюда!

– Пошёл к чёрту! Я стянула с кровати одеяло, так как моя одежда пришла в негодность, и, обернувшись им, быстро выбежала из комнаты. Забежав к себе, я закрыла дверь и сползла по ней, душа желание разрыдаться в голос. Я считала эту ночь волшебной, не смотря на то, что Гоуст был далеко не нежен со мной.