Текст книги "Магические игры или тайфун по имени Нацу (СИ)"

Автор книги: Nikyliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Ты че, уголек, совсем зазнался? – Прорычал ему парень, но, не получив ответа, грубо схватил Саламандра за плечо и развернул к себе, – Да что с тобой происходит, черт тебя побери?

Нацу лишь вырвал плечо из его цепких пальцев и уже собирался снова отвернуться, как Грей грубо схватил его за шарф и потащил в сторону двора. Опешив, Нацу не успел начать сопротивление, как Грей сам отпустил его. Они оказались во внутреннем дворе гильдии, где было тише, чем в главном зале и никого, кроме них не было.

– Чего тебе? – безразлично бросил Нацу.

– Может, объяснишь уже? Какого черта с тобой стряслось? Если решил бросить Люси, то скажи ей это в лицо, как мужчина! Я уже не могу смотреть, как она убивается из-за такого, как ты! – Каждое слово Грея было для него как удар.

– Люси… Убивается? – Растерялся Нацу. Ему в голову, вдруг, прокралась надежда, что она скучает, ей плохо без него, но он тут же помрачнел, понимая, что она грустит по другому поводу. По тому, что, вдруг, узнала, что все это время она дружила с убийцей. – Я не могу.

– Чего ты не можешь? А бегать за ней и отбивать ее у Хибики ты мог? Значит, поиграл и бросил? Если бы не ты, она сейчас, возможно была бы счастлива с ним. Я, конечно, знал, что ты придурок, но не до такой же степени!

От слов Фуллбастера, Нацу неосознанно охватила ярость и ревность. Грей только что озвучит все то, о чем Драгнил старательно пытался не думать. Не осознавая, что творит, охваченный гневом, он кинулся на своего друга, занося кулак, который тут же покрылся пламенем. Но, вдруг, прямо перед лицом Грея, огонь потух, словно у его закончился заряд, а кулак лишь слабо мазнул Фуллбастера по лицу.

Это случалось с ним уже не в первый раз. С тех пор, как Нацу избегал Люси, его пламя словно потухло… Оно стало исчезать вместе с безграничной жаждой к жизни Саламандра. Оно стало потухать, словно тоскуя по той, что разжигала в его груди настоящее пламя.

****

От постоянных переживаний Люси, кажется, начала сходить с ума. Ей ежедневно мерещилось, будто за ней неотрывно кто-то следит. Чаще всего это случалось вечерами, когда она понуро сидела дома над чистым листом бумаги, пытаясь написать хоть что-то. Но как бы она не вглядывалась в окно, она никого не видела.

И в один прекрасный день, когда пошел уже второй месяц, она окончательно сломалась. В тот день, с самого утра и до вечера, лил дождь. Тогда она не пошла в гильдию, она не стала слоняться по городу, в надежде встретить его. Как же ей это все надоело. Надоело делать вид, будто с ней все в порядке. Надоело постоянно бежать за ним, когда он, очевидно, не желал, чтобы она его догоняла. Надоели эти слезы. Все случилось именно так, как она и опасалась с самого начала. Поддавшись чувствам и потеряв их, она, так же, потеряла и их дружбу. И как же паршиво от этого было на душе.

Она стояла у окна, прижавшись лбом к ледяному стеклу. Ночные фонари уже пролили свой печальный свет на темные улицы. Вода беспрерывно струилась по ее стеклу, теряясь где-то в темноте. Словно там же терялись и все ее мечты, и надежды. Там терялось ее счастье, в которое она так преждевременно поверила.

Теплый свет фонарей, так назойливо заглядывающий к ней в окно, еще больше напоминал ей о нем. Огонь в ее камине напоминал ей о нем. Вся ее реальность обернулась страшным сном.

Он мог бы объяснить ей все. Просто поговорить с ней. За что он причиняет ей эту боль? Она бы выслушала его, и они снова могли бы стать друзьями. Хотя, кого она обманывает. Она бы никогда больше не смогла улыбаться этим губам, которые так хотела бы поцеловать. Она так долго и бережно закрывала свое сердце, словно знала и берегла его для него. А оно, вдруг, оказалось ему не нужно.

– Хватит… Слышишь? Хватит… – еле слышно прошептала она в дождь, – Уходи! – Последнее слово она прокричала с таким отчаяньем, что сама не смогла узнать свой голос. Она вложила в этот крик всю свою боль, будто это этот дождь – причина всей ее печали. Будто это он сейчас рвал ей душу изнутри. Будто это он оставил ее совсем одну.

Но дождь не ушел. Словно насмехаясь над ней, огонь в камине разгорелся все ярче, отчего девушке невыносимо захотелось оказаться от него подальше. Чертов огонь только и умеет, что разрушать, сжигать все, к чему прикасается. Огонь коварен. Он заманивает тебя к себе в ловушку, обещая тебе тепло и свет. Но, как только ты, доверившись ему, подходишь ближе, он обжигает тебя.

Ведомая неведомым ей порывом, она с силой распахнула окно. Ей хотелось только одного, уйти подальше, не видеть этот лживый огонь в ее камине. Неуклюже забравшись на подоконник, она подставила лицо под ледяные струи дождя, продолжавшего барабанить свою мелодию о мокрый асфальт.

Окончательно сойдя с ума, она стала забираться выше, цепляясь за чужие балконные решетки, намереваясь пробраться на крышу. Своим поступком она старалась перекрыть бушевавшее отчаяние в груди. И, отчасти, ей это удалось. Адреналин притуплял в ней опостылевшие ей чувства, а ледяной дождь приводил ее мысли в порядок.

Платье свисало с нее промокшей насквозь бесформенной тряпкой, но ей было все равно. Она легла спиной на шершавую черепицу крыши, и ловила лицом крупные капли. Это помогало ей освежить голову и мысли.

И снова это чувство, что за ней следят. Уже даже как-то смешно. Кому она вообще нужна? А что если…

Девушка приподнялась на локтях, напряженно всматриваясь в темноту. За стеной дождя увидеть что-то было просто невозможно. Девушка тяжело вздохнула. Отчаянная мысль закралась ей в голову.

«А что, если это Нацу?»

Если подумать, то эта идея не лишена смысла. Если он, действительно, избегает ее из-за чувства вины, то, вполне в его стиле, продолжать приглядывать за ней при этом.

«Идиот»

От этой мысли Люси стала злиться на него еще сильнее. Да как он, вообще, смеет? Оставлять ее одну, даже не поговорив с ней, не узнать от нее, что она не видит его вины за смерть ее матери. Но, после всего, она действительно винит его, только уже по другой причине. Винит за то, что он оставил ее, за то, что прячется от нее, за то, что делает ей так больно. Она не заслужила этого.

Очередная безумная идея закралась ей в голову. Еще неделю назад она бы тут же отвергла ее, но сейчас… Сейчас ей было настолько все равно, плевать что с ней будет, потому что ей надоели все эти страдания и мысли, терзающие ее и днем и даже во сне. Если она ошибется в своих догадках, то пусть ему станет стыдно! Может хоть тогда он поймет, что он просто непроходимый тупица!

Высота была не очень большой, всего лишь четыре этажа, но если упасть не удачно, то последствия могли быть очень печальными.

«Следи внимательно, Драгнил»

Девушка усмехнулась своей идеи, поднимаясь на ноги и подходя ближе к краю крыши. Если он, действительно, следил за ней, то пусть взглянет вот на это.

Широко расставив руки в стороны, словно распахнув крылья, Люси уверено подалась вперед, ловя лицом приятный ветерок, окутавший ее летящее вниз тело. Страха не было. Она так давно была пуста, не испытывая чувств, что сейчас она испытала невероятную эйфорию, чувствуя, как адреналин заполнил ее тело. Она летела вниз головой, но на губах ее застыла улыбка.

Она знала, что это случился, и оказалась права.

Еле теплые руки перехватили ее уже у самой земли. Странно, эти руки не были похожи на горячие ладони Нацу. Девушка прикрыла голову руками, перекатываясь вместе со своим спасителем по мокрому асфальту. Наконец, все прекратилось, а ее с силой подняли на ноги и прижали к стене.

– Ты совсем рехнулась? – Это был он. Он был зол, совсем как тогда, когда она одна вломилась в гостиницу к Мстящим вратам.

Она пораженно замерла на месте, не в силах вымолвить ни слова. Как же давно она его не видела, и только сейчас она поняла, насколько сильно его ей не хватало. Но обида засела глубоко в ее сердце.

Тишину разорвал громкий звук пощечины. Опешивший Нацу удивленно дотронулся до своей горящей щеки, к которой с силой приложилась Люси.

– Тебе какое дело, Драгнил? – В ее глазах он видел боль и обиду, от чего его сердце живо ухнуло вниз. И зачем только она заставила его выйти из своего укрытия? – Раз решил бросить меня, так уходи, чертова ящерица! Хватит уже следить за мной, и без того тошно!

Бросить ее? Он никогда не бросал ее, он всегда был рядом… Он не появлялся ей на глаза, как он думал, лишь для ее же блага. Он не знал, что сказать. Он оказался не готов к этой встрече. Было нестерпимо больно видеть ее такой. Ее холодные глаза, которые всегда смотрели на него по-другому… Что с ней стало? Она выглядела уставшей и измотанной. Внутреннее свечение, которое всегда изливалось из нее, сейчас просто потухло.

– Люси… – тихо начал он, невольно протянув к ней руки. Он сделал это быстрее, чем подумал о своих действиях. Впрочем, как и всегда.

– Что Люси? Я доверилась тебе, Нацу! Ты должен был поговорить со мной! Может быть тогда, ты бы узнал, что я вовсе не считаю тебя виноватым в том, что случилось! Как тебе это вообще могло прийти в голову? Ты хоть понимаешь, что я чувствовала? – Холодность ее голоса постепенно сменялась на боль. Она плакала, но дождь тут же уносил ее слезы. Нацу замер. Он ошибался, снова. Не желая причинять ей боли, он сделал все ровным счетом наоборот. Она еще что-то кричала ему, пытаясь подавить всхлипы. А он видел только ее, но не слышал. Ей было больно, и он был в этом виноват.

– Прости меня Люси, – тихо проговорил он, но она его услышала. Она перестала кричать на него, оборвавшись на полу слове. – Я думал, что так будет лучше, думал, что ты теперь ненавидишь меня.

– В следующий раз, лучше сначала спроси у меня, – холодно ответила она, сверля его взглядом. Но, неосознанно, ее голос слегка смягчился.

– Если сможешь простить меня, я обещаю больше никогда не делать тебе больно… Пожалуйста, прости, – наконец, он осуществил то, что преследовало его во снах вот уже больше месяца. Он бережно обхватил ее за талию и притянул к себе. Он боялся, что она оттолкнет его, жадно вдыхая ее запах. Но она замерла в его руках. Он уткнулся носом в ее мокрые волосы, и только сейчас почувствовал, как она дрожит. Температура его тела стала подниматься, в надежде согреть ее, уберечь.

– А если тебе снова придет в голову какая-нибудь «гениальная» идея? – Услышал он в районе своей груди, куда она мило уткнулась ему туда носом.

– То я обязательно расскажу тебе о ней, – он прижал ее еще сильнее, словно боясь, что она может исчезнуть, – Люси… – протянул он любимое имя. Девушка подняла на него глаза полные горьких слез. Он поочередно поцеловал ее в оба глаза, забирая губами ненужную влагу. Она сладко вздрагивала от его прикосновений. Затем он наклонился к ее губам, о которых так долго грезил, и которые сам же и отталкивал уже больше месяца. Поцелуй вышел таким трепетным и нежным, будто это был их первый поцелуй. У него в груди снова разгорелся пожар. Огонь так и стремился вырваться наружу, от переполнивших его эмоций. Но он не намеревался сжигать все, чего касался бы. Этот огонь желал лишь согревать и дарить свет.

Оторвавшись от ее лица, и задержавшись взглядом на ее глазах, в которых он едва не утонул, лишь увидев в них прежнее тепло и любовь, Нацу бережно подхватил промокшую девушку. Она послушно обвилась ногами вокруг его бедер и позволила ему отнести себя в дом, спасаясь от холодного дождя.

Он усадил ее на пушистый ковер перед камином, который уже успел потухнуть. Пламя послушно вырвалось из его ладони, снова разжигая камин, чтобы девушка могла согреться.

Закрывая окно, он украдкой взглянул на нее, съедаемый чувством вины. Она смогла простить его, даже после такой его глупости. Заслужил ли он ее? Но это было уже совсем не важно. Она подарила ему всю себя, доверившись ему, и он дал себе обещание оправдать ее надежды. Он больше никогда не совершит такой ошибки и не оставит ее одну. Она дала ему еще один шанс, и он обязательно воспользуется им.

Вернув жар своего пламени вместе с его Люси, он сразу же высушил их одежду, лишь присев рядом с девушкой, которая задумчиво смотрела на огонь. Она еле заметно вздрогнула, когда его пламя перекинулось и на нее, не обжигая, а даря тепло. Только его огонь горел для нее не для того, чтобы сжигать, а для того, чтобы светить.

– Я люблю тебя, – прошептал он, снова бережно прижимая ее к себе. Они все еще сидели у камина на ковре, оба заворожено смотрели на огонь.

– А я люблю тебя еще сильнее, – неожиданно отозвалась она, спустя достаточно времени, чего Нацу уже и не ожидал. Он считал, что не заслуживал сейчас этих слов от нее, но она подарила ему их. Она столько для него сделала. Она спасла его от смерти, она дарила ему свою любовь, хотя он этого совсем не заслуживал. Парень сжал ее ладонь в своих руках, медленно выводя большим пальцем по контуру знака гильдии на ее кисти.

Девушка медленно таяла от его прикосновений, по которым так отчаянно скучала все это время. Стена, выросшая между ними, рассыпалась. Она, действительно, простила ему все. И она чувствовала, что это было последнее испытание их любви, которое они прошли и победили. Вместе.

Они взахлеб рассказывали друг другу все то, о чем молчали весь этот месяц, словно никакого расставания и не было. Все это время они не выпускали друг друга из объятий, словно пытаясь наверстать все те дни, что провели в разлуке. Он снова нашел ее. Он не мог ей надышаться. Она спасла его дважды. Он бережно гладил ее маленькие руки, которыми она смогла удержать все то, что между ними было, и что он едва не разрушил.

Они и не заметили, как звуки дождя стихли, а с улицы донесся мелодичный звук гитары. Ребята с любопытством выглянули в окно и увидели, как по каналу медленно проплывает на байдарке мужчина, увлеченно играя на гитаре, не смотря на столь поздний час. Как ни странно, никто из соседей не стал возмущаться, выкрикивая в сторону музыканта проклятия за нарушенный сон. Голос мужчины завораживал, никому не хотелось прерывать столь волшебную песню. Она словно прогнала хмурый дождь, даря замерзшему городу долгожданное тепло.

Призраки снов,

Потерянный мрак,

В котором ты жила.

В мире зеркал

Кривых как дни, я отыскал тебя.

Не говоря не слова, Нацу озорно улыбнулся своей Люси и коротко поклонился ей, точно так, как она его, когда-то учила. Девушка тихонько рассмеялась, предугадывая его намерения. Сделав галантный реверанс, она протянула ему свою ладонь, которой он тут же завладел, второй рукой захватывая в плен ее талию и притягивая ее ближе.

Богиня, твой шаг дуновения ветра,

В желтеющей листве.

Я долго, подобно рассвету,

Сходил с небес к тебе.

Он медленно закружил ее по комнате, слегка неуклюже, чего она даже не замечала. Он, то кружил ее вокруг себя, то игриво отпускал ее на расстояние, тут же притягивая к себе, позволяя ей падать в его раскрытые объятия. Оба весело смеялись, делая наигранно вычурные движения. Карие глаза Люси светились от счастья, когда она чувствовала на своей щеке его горячее дыхание. Хоть танец и был скорее забавой, но у нее еще никогда не было танца лучше и чувственнее этого. Порой она замечала в его растрепанных волосах всполохи пламени, которые выдавали его чувства с головой. Между ними летали неосязаемые искры, накаляясь с каждым прикосновением.

Возьми мое пламя и сжалься.

Кровавый бутон моих сил.

Я умер, но ты не печалься,

Я все тебе простил.

Так жги мое сердце

Вальсом в темноте.

Я отблеском света

Прикоснусь к тебе.

Голос певца начал отдаляться, течение уносило его лодку все дальше, пока его голос вовсе не стих. А розововолосый парень все еще не прекращал обнимать светящуюся от счастья девушку, которая снова принадлежала только ему.

========== Глава 23. Сгорая ==========

После злополучных, и в то же время, судьбоносных Магических игр, которые помогли Нацу и Люси разобраться в своих чувствах, прошел год. Сильно ли изменилась гильдия за это время? Скорее нет, это, по-прежнему, был старый добрый Хвост феи, одна большая семья.

Сразу же после примирения Нацу и Люси, вся остальная гильдия вздохнула с облегчением. Об этом никто не заговаривал вслух, но все, каждый член гильдии, чувствовал это напряжение, эту черную тучу, повисшую над двумя их друзьями, а вместе с ними и над всей гильдией. Когда Люси перестала улыбаться, гильдия, словно, лишилась своего доброго сердца. Когда Нацу перестал быть центром всеобщего внимания, гильдия лишилась своей широкой души.

Когда, в один прекрасный день, они вошли в стены гильдии рука об руку, само здание очнулось от долгой спячки. Не сговариваясь, ребята закатили огромную пирушку, с которой Нацу и Люси, под шумок, быстренько слиняли.

Вдохновленный и, в то же время, оскорбленный тем, что его вечный соперник оказался первым, Грей, в этот же вечер, позволил себе украсть у Джубии поцелуй. Правда потом ему пришлось приводить в чувство лужу, которой она растеклась по холодному полу гильдии.

Гезил же, долго не церемонясь, вырвал книгу у Леви из рук, за что тут же получил ее маленькими кулачками по своей железной груди. Ну, что ж, возможно в следующий раз, у него получится лучше выразить свои чувства.

Первое время Нацу пытался запретить Люси ходить с ним на опасные задания, все еще помня ужасные видения, насланные на него Дредом. Но Люси сразу же отправила его в нокаут своим фирменным пендалем, возмутившись таким отношением к ней. Поэтому, этот вопрос Нацу больше не поднимал, в очередной раз восхитившись своей девушкой. К счастью, она стала более отходчивой по отношению к нему, и уже на следующий день она его простила. Вместе со всей своей командой, они отправлялись на все новые задания. Благодаря метке, Нацу стало гораздо проще уследить за Люси. Ее запах сразу же менялся, если ей грозила опасность. Так, не отрываясь от драки, Нацу лишь по запаху мог узнать, когда ей могла понадобиться его помощь. А, однажды, он и вовсе успокоился, когда в особо опасный момент, когда Люси не успевала вынуть очередной ключ, метка на ее шее загорелась, обволакивая огнем тело девушки и отбрасывая от нее всех врагов.

Что же касается их взаимоотношений, они, по-прежнему, были самыми лучшими друзьями друг другу. А их любовь лишь добавила им, и без того крепким узам, новых ярких красок. Все между ними было гармонично, словно, наконец, все встало на свои места, подарив обоим какой-то теплый покой. А мелкие ссоры, которые неизменно возникали между ними, были только кстати. Они помогали парочке помнить, что это все происходит на самом деле, отрезвляя их от такой сильной любви, помогая окончательно не потерять от нее голову.

Помня старый урок, Нацу старался особо не приставать к Люси, когда они находились не наедине. Хотя и давалось ему нелегко, и спустя месяц, и три, и десять месяцев, он все еще невыносимо нуждался в ней, в ее ласке, в ее губах. Лишь иногда, когда уже не оставалось сил терпеть, он невзначай брал ее за руку, крепко сжимая ее тонкие пальцы, на что она отвечала ему ласковой улыбкой. Она улыбалась ему какой-то особенной улыбкой, которой улыбалась так лишь ему одному.

Он очень редко баловал ее подарками, но, казалось, ей это было и не нужно. Гораздо больше она ценила в нем то, что он больше никогда ничего не скрывал от нее. Да он и не мог, это было не в его природе.

В благодарность за все, что она для него сделала, ему очень хотелось сделать для нее что-то, что сделало бы ее очень счастливой. Но он не знал что, ведь он не очень хорошо разбирался в тонкостях девичьей души. Долго думая, кто мог бы ему помочь, он решил обратиться к Эрзе. Ведь, не смотря на ее внешнюю твердость, она должна была понять его как никто другой, она знала его с самого детства.

Именно она помогла Нацу выбрать для Люси кольцо. Оно было тонким и изящным, как и сама Люси. Единственный камень, который находился в оправе кольца, сверкал на солнце так, как сияет ее улыбка только для него.

Не смотря на всю внешнюю беззаботность Саламандра, он волновался. Он еще никогда так не волновался, никогда в его руках находились жизни его друзей, никогда он вступал в смертельную схватку. Он даже и представить себе не мог, что его сможет выбить из колеи подобное! Он не раз ругал себя за это, терпел насмешки Хеппи и Грея, которых, по глупости, посвятил в свои планы.

Прошел уже почти год с тех пор, как он смог смело называть ее своей, а она его своим, но она по-прежнему смешно ругалась, когда он забирался к ней в постель. Она все еще была не готова, а он готов был ждать ее столько, сколько нужно, потому что он был перед ней в огромном долгу.

Ведь он снова не сдержал свое слово. Ей еще не раз приходилось плакать из-за него. Ему пришлось открыть в себе новое, доселе неведомое ему чувство, о котором он предпочел бы никогда не знать. Люси называла это ревностью. Иногда, когда с ней пытались заговорить какие-то парни, у него просто сносило крышу. Кровь в его венах сразу же превращалась в кипящую лаву. Тогда он уже не ведал, что творит и говорит. И она плакала. И она, каждый раз, прощала его. Раз за разом.

Это было еще одной причиной, почему он стал носить с собой обручальное кольцо, пытаясь подгадать момент и задать ей главный вопрос. Ему хотелось заявить всему миру о том, что эта девушка принадлежит только ему. Тогда эти отвратительно пахнущие особи мужского пола станут обходить ее стороной, лишь завидев кольцо на ее пальце.

Но у него каждый раз ничего не выходило! Словно все сговорилось против него, отчего, с каждым разом, ему становилось все страшнее. Первый его облом случился спустя десять месяцев по окончанию игр. Тогда он позвал ее в самый дорогой ресторан в Магнолии под предлогом огромного голода. Такого страшного голода, что до места поскромнее он просто не дойдет. Все шло хорошо, пока неуклюжий официант не пролил на Люси стакан с соком. Вся ее майка намокла, и стало видно нижнее белье, на что тут же обратила внимания вся мужская часть заведения. Тогда Нацу ничего не осталось, как разгромить там все к чертям. Люси не разговаривала с ним целую неделю.

После в город приехал передвижной Луна-парк и Грей посоветовал ему сделать это на колесе обозрения, мол, он видел подобное в каком-то фильме. Нацу так воодушевился этой идеей, что совсем позабыл о том, что на аттракционе его скосило транспортной болезнью, и всю поездку он провел в, мягко говоря, невменяемом состоянии.

И это продолжалось невыносимых два месяца. Два месяца личного ада для Саламандра. То во время пикника у моря, их, вместе с едой, смывает особо огромная волна. Пикник в лесу так же не задался. На запах Люси вышло целое стадо Вулканов, которых Нацу пришлось отгонять от девушки. Он даже пытался уединится с ней в подсобке гильдии, куда заманил ее под предлогом помощи Мире. Но туда тут же начали любопытно заглядывать все, кому не лень! Тогда Нацу пришлось смахнуться со всеми, кто посмел ему помешать.

Но он не отчаивался. В тот день, когда он пытался придумать новый план, его отвлек мастер Макаров. Тот сообщил, что настало время очередных Магических игр. Король и вся организация была тщательно проверена советом и им лично. На этот раз в команду вошел Лексус со своими громовержцами и Гажил. Предыдущим участникам, которым хватило и прошлых игр, дали возможность посмотреть на это с трибун.

На этот раз никаких сюрпризов не предвиделось, и игры проходили в обычном режиме. После первого испытания, на котором победу одержали Саблезубые, Люси тихонько отвела Нацу от толпы, которая намеревалась праздновать даже проигрыш. За ее спиной виднелся небольшой рюкзачок, а сама она выглядела немного смущенной.

– Я тут подумала… Не хочешь сходить со мной в одной место?.. На пикник?

В чем вопрос, конечно же, он этого хотел. Он всегда был рад остаться с ней наедине, ведь только тогда он мог в полной мере насладиться сладостью ее губ, чувствовать, как ее прохладные руки перебирают его волосы…

Хеппи лишь фыркнул, когда понял, что на этот раз его с собой не берут. Обозвав их сладкой парочкой, кот бодро отправился за остальной гильдией.

Она не говорила ему, куда они направляются, да ему, собственно, это было и не важно. Хотя нет, главное, чтобы она не потащила его за покупками. Этого он не любил. Тогда приходилось часами выжидать ее у примерочных, иногда нахваливая очередной, выбранные ею, наряд. А ему, на самом деле, было все равно, она была прекрасна в любой одежде.

Когда они пришли на место, Люси выглядела слегка смущенной. Сначала Нацу не понимал в чем дело, обычная поляна. Но когда он увидел дерево, то сразу все понял. Это была та самая поляна, на которой они разыграли для Аски свою свадьбу. Парень лишь усмехнулся. Сама того не осознавая, она мастерски помогла ему осуществить свой коварный план.

Он старался выглядеть непринужденно, чтобы не выдать своего волнения. Он активно обсуждал с ней первое испытание и то, каким оно было легким по сравнению с тем, что было у них. Он даже не сразу накинулся на еду, которую она для него приготовила, но, уловив ее удивленный и слегка обиженный взгляд, поспешил исправить это недоразумение.

– Люси, как ты это делаешь? Такого мяса, как у тебя, я еще нигде не пробовал! – И он не врал ей. Отчасти, ее вкусная еда заставляла его когда-то врываться к ней в дом, чего она так не любила. Девушке льстили его слова. Нацу был скуп на комплименты, поэтому эти его слова она смело могла считать за высшую степень похвалы, – Обещай, что будешь готовить его для меня всю жизнь… И не давать его Грею!

Они расположились как раз в том месте, где когда-то прошло их «обручение», аккурат под раскидистыми ветвями дерева. Идеальнее момента просто и быть не могло! И погода была на его стороне. Ясное небо, легкий теплый ветерок, слегка растрепывающий ей волосы. Парень невольно засмотрелся на Люси. Как же ему с ней повезло, кажется, она стала только красивее за этот год, расцвела.

– Ты не могла бы положить мой шарф к себе в рюкзак? Боюсь испачкать? – Люси немного удивилась его просьбе, ведь раньше он никогда не снимал свой шарф во время еды, но спорить не стала, прекрасно понимая любовь Саламандра к своему шарфу.

Он протянул ей аккуратно сложенный шарф и дождался, пока девушка отвернется к своему рюкзачку. Воспользовавшись тем, что она на него не смотрит, он кинулся к своей походной сумке. Когда Люси повернулась, он все еще рылся в нем, начиная закипать от гнева.

«Неужели опять?!»

Кольца не было на месте! Парень начал судорожно вспоминать, куда он его дел. Вот он собирает вещи в дорогу до столицы, вот он достает кольцо из кармана и кладет коробочку на стол, чтобы потом спрятать его понадежнее в носок. Вот он складывает носки, закрывает рюкзак, а про кольцо благополучно забывает…

– Нацу, ты что-то потерял? Давай, я помогу, – послышался сзади голос Люси, но он ей не ответил, продолжая шарить рукой в рюкзаке, словно кольцо могло туда телепортироваться.

Появилось желание просто схватит уже эту Люси и без спросу и отнести ее в ЗАГС. Ну, сколько уже можно его мучить? Вдруг он задел рукой что-то на дне своей походной сумки. Вытащив это «что-то» на солнце, но так, чтобы Люси не видела, он понял, что это пластмассовое кольцо с фольгой, имитирующей камень. То самое кольцо, которое Люси выиграла в автоматы год назад для их игрушечной свадьбы. Неужели оно провалялось там, на дне, целый год?

И тут Нацу охватит какой-то воодушевленный порыв.

«Я аж воспылал»

Он сжал кольцо в кулак и уверенно повернулся к своей девушке, которая с любопытством наблюдала за ним. Его лицо озарила счастливая улыбка. Вот оно, сейчас… Он серьезно взглянул Люси в глаза, чем заставил девушку настороженно напрячься. Серьезный взгляд Саламандра ничего хорошего не сулит. Но не в этот раз, Люси.

– Люси… Я не мастер говорить красивых слов. Но ты – лучшее, что случилось со мной. Знаю, что тебе со мной не легко, но знаешь… Я обещаю, что никогда не оставлю тебя, я хочу всегда быть рядом с тобой, хочу всегда называть тебя своей. Я очень люблю тебя, и… Прошу тебя всегда быть рядом со мной, ты мне нужна. Люси, ты согласишься стать моей женой? – Слова впервые лились из него, они лились из его сердца. Нацу протянул Люси кулак и разжал его. Было страшно, как Люси отреагирует на столь нелепое кольцо, ведь все должно было быть иначе…

Но все его страхи рассыпались, лишь из глаз Люси полились слезы. Она пораженно смотрела на него, прикрыв ладонью губы. Но она плакала от счастья. Девушка немного растерялась по началу, смысл его слов начал доходить до нее только сейчас. Счастливо рассмеявшись сквозь слезы, она кинулась ему на шею, стиснув ее в крепких объятьях.

– Люси… – недовольно пробубнил Нацу, зажатый в ее тиски, – Ты мне так ничего и не ответила.

Девушка опомнилась и спешно отстранилась от него, погружая слишком большое для ее пальца кольцо, на свой безымянный палец.

– Да, – коротко ответила она, тут же завлекая довольного и, вздохнувшего с облегчением Нацу, в страстный поцелуй.

Люси была так счастлива неожиданным шагом Нацу, которого она, к своему стыду, не ожидала, считая парня слишком несерьезным. Он превзошел все ее ожидания, она была бескрайне счастлива.

Нацу не торопился прерывать поцелуй. Ему казалось, что так она еще никогда его не целовала. Она отдавалась ему этим поцелуем со всей своей страстью, словно обнажая перед ним свою душу, которая безумно любила его. Рвано выдохнув ей в губы, он почувствовал, как пульс застучал у него в висках, повышая его температуру. Он даже и не понял, как оказался над девушкой, которую повалил на спину, нависая над ней и продолжая жадно целовать, будто пробовал ее впервые. Она слегка царапала его напряженную грудь, словно провоцируя его, словно играя с огнем. Все лишние предметы были сметены с покрывала, сиротливо забытые в траве.

Нацу закинул ее слегка дрожащие ноги себе на спину и вжался в девушку всем телом, продолжая нападать на ее губы, изредка переключаясь на тонкую шею. Девушка приветливо откидывала голову назад, открывая ему полный доступ к своей шее и ключицам. Когда он спустился рукой по ее талии к бедру, Люси издала еле заметный стон, тут же покраснев. Это было уже слишком, чем она только думает?

– Люси, если не остановишь меня сейчас, пеняй потом на себя, – выдохнул он ей в раскрасневшиеся губы.

С секунду девушка задумалась, но, приняв решение, тут же прильнула к его губам, заставляя кровь в его венах закипать. Она полностью доверила себя ему, окончательно и навсегда.

– Я… аж… воспылал, – хрипло прорычал Нацу, стаскивая со своей невесты одежду.

Лишь почувствовав в своих объятиях обнаженную Люси, которая тяжело дышала, полностью отдаваясь в его власть, Нацу не успел заметить, как все его тело покрыл огонь, перебрасываясь и на тело девушки. Он испугался лишь на миг, но увидев, как огонь загорелся и в ее глазах, парень отбросил все сомнения. Они слились воедино, охваченные его пламенем, которые олицетворяли собой все его чувства к ней.