Текст книги "Теодор Грей. Если ты со мной...( часть 2) (СИ)"
Автор книги: NikiKro
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
Кира очень любила цветы, не важно ромашка это или алая роза. Я всегда видел неподдельный блеск в глазах, простой ни к чему не обязывающий поцелуй в щёку в знак благодарности был приятнее тысячи слов и признаний. В такие моменты я радовался как ребёнок вместе с ней. Она всегда была моей, я управлял ею, любил, желал, радовался вместе с ней, делился своими мыслями... Теперь ко всему этому можно приписать приставку «кода-то...». Цветы высылались обратно, звонки блокировались, ситуация накалялась.
Меня остудило заказное письмо, в котором чёрным по-белому было написано, что мой бракоразводный процесс начнётся в субботу утром. И в это не хотелось верить, я до конца думал, что Кира остынет, успокоится, поплачет, в конце концов, и я как и всегда смогу развернуть ситуацию в свою сторону. Она так много раз просила уйти и оставить её, что я со временем стал пропускать эти слова мимо ушей. Оказывается делал это зря.
Я иду спокойно и размеренно, и только звук соприкасающейся подошвы с кафелем говорит о том, что я иду. Только глухие звуки соприкосновения с этой планетой оповещают меня о том, что я всё ещё жив. А жить с каждым шагом хотелось всё меньше и меньше. Я не видел свою жену больше недели, как раз с того самого дня, когда её сестра буквально вытолкнула меня из квартиры Марты, а на выходе из дома меня обуяли журналисты. Не помню, как шёл до машины, помню только холод, точнее озноб от спокойствия в её лице. Сев за руль я вдруг подумал, что нужно дать Кире время успокоиться и остыть. Таким образом, я не докучал ей в течение недели, вплоть до того, как на мой рабочий стол легло заказное письмо.
Тёмный коридор и впереди дверь, ассоциации только с фильмом ужасов. Хотя так оно и есть. Мужчина должен быть сильным в любой ситуации, но идя по коридору, я вдруг почувствовал, что хочу убежать, просто скрыться, спрятаться, зарыться в одеяло и закрыть глаза. А когда открою их то ничего не будет, точнее, будет всё так же хорошо, как и было прежде. И не будет этой тягучей боли, слёз, криков, разочарованных взглядов, одиноких и холодных ночей.
Информация распространилась с силой ветра. Буквально все издания полоскали моё имя не только в грязи, но и разных по величине идиотских предположениях. Приплетались даже наркотики, разгульный образ жизни, в одном издании говорилось про СПиД. Нужно заметить, что я не занимался всем этим, точнее не читал и просил меня не отягощать информацией, не нужной мне. Но моя вездесущая сестра звонила буквально каждый день и сообщала не только тот бред, который разносили СМИ, но и пыталась помирить меня с Кирой. Попытки были тщетны, так как Кира не реагировала ни на что! За спину сестры я прятаться не хотел, но и признаться честно против её вмешательства не был. Думал, что возможно Фиби перетянет её на мою сторону, но если не перетянет, то хотя бы заставит задуматься над происходящим.
И всё-таки я открыл эту дверь, просто повернул ручку и открыл эту дверь. И сразу же наткнулся на спокойный взгляд своего адвоката. Чопорный мужчина шестидесяти лет встретил меня лёгким кивком головы, я ответил тем же.
Я не был готов ни морально не физически к этому дню и в самый последний момент взял адвоката с фирмы. Да я бы не брал никого, если бы Фиби не позвонила мне за несколько часов до судного времени и не напомнила, что сделать это нужно. Этот день должен был стать самым решающим в моей жизни. Когда-то раньше я думал, что самые значимые дни моей жизни были связанны с получением диплома, с первым днём вступления на руководящий пост. Тот день, когда я связал себя с Кирой вечными узами брака, перед богом и людьми. Смешно вспомнить в ту минуту, когда она сказала да, я вдруг подумал, что это навсегда, что никакая сила мира меня не заставит отвернуться от неё, а её от меня. И всё это прошло как дым, как миг, который я не успел поймать за хвост, как та удача, улизнувшая от меня... И самое страшное это то, что где-то там внутри я понимал, что все мои попытки тщетны и заведомо обречены на поражение.
Нет, я не планировал сдаваться, и был настроен во, чтобы то ни встало вернуть её! Даже если она этого не захочет! Рассматривался вариант с прямым физическим воздействием, но так она просто будет меня ненавидеть. Я стал, зависим от этой женщины, болел ею. Может быть верно, кричали издания, я и правда наркоман?
Кира стояла ко мне спиной, сложив руки на груди. В тёмно-синем костюме с распущенными волосами и когда она обернулась для того чтобы посмотреть кто вошёл, я забыл как дышать, просто забыл как я мог смотреть на что-то иное чем моя жена. В этот момент я забыл обо всех тем днях, которые прошли обо всём том, что я натворил и что творится сейчас. И я вернулся на несколько лет назад в то время кода мы были счастливы.
Последние лучи солнца блуждают по комнате оставляя причудливые узоры не только на постели, но и на оголённых руках и шеи моей любимой. Я мог смотреть на неё вечно и вечно радоваться тому, что она у меня есть. Кто-то сказал, что сильные мужчины не могут иметь слабость, так вот я гордился своей слабостью, более того, она придавала мне сил идти дальше.
– Кира... – я нежно погладил её по волосам.
Она была такая нежная в лучах заката, такая милая и невинная, такая моя. Иногда мне было страшно её касаться, казалось, что вот как только я её коснусь, она растает или растворится. А терять я её ненамерен! Пусть разверзнется земля или цунами поглотит этот мир, я до конца, до последнего буду держать её за руку.
– Кира...
Не удержался навис сверху и провёл губами по ключице. Кира улыбнулась, и приоткрыла глаза. Сонная, размякшая после сна она казалась мне более притягательной, чем в красивой одежде. Нас разделяла только простынь и удержаться от прикосновения я не смог. Округлости моей девушки будоражили меня днём и ночью, я просто не мог не реагировать на неё по-другому. Не мог или не хотел, какая разница.
Левая рука опустилась на грудь и как только я коснулся тела прошёл небольшой разряд, и глаза мои полыхнули пламенем наваждением. А Кира игриво – предостерегающе покачала головой.
– Ты меня эксплуатируешь. – прошептала Кира.
– Всего немного. – я уже её не слышал, плавно передвигая ладонью с одного холмика на другой. – я просто люблю тебя, поэтому мне можно простить.
– Нет, это я тебя люблю!
– Хм... вот сейчас проверим насколько сильно, ты меня любишь!
А дальше разделяющая нас простынь полетела ко всем чертям.
Я вспомнил этот момент и внезапно улыбнулся, но Кира улыбкой на улыбку не ответила, просто отвернулась от меня продолжая упоительно смотреть с девятого этажа на улицы Сиэтла. Я дал себе до жути романтическое обещание:» Пусть разверзнется земля или цунами поглотит этот мир, я до конца, до последнего буду держать её за руку». Хмыкнул... и прогнал глупое воспоминание своей беспечности.
Кто-то сказал о том, что нужно сесть, я слышал всё в прострации, как будто бы это говорила не мне. Не нам...
Кира села напротив меня, и я ожидал чего угодно, только не такого отрешённого взгляда. Так близко и так далеко. Чисто физически я мог да неё дотянуться, взять за руку. Но вот огромная пропасть между нами вынуждала меня сидеть на месте и созерцать как женщина, моя женщина поджигает мост не оставляя мне возможности дойти до конца. А на том конце она, моя жизнь, мои цели, все, что делает меня человеком, все, что делает меня живым.
Кто-то что-то говорил, я никого не понимал или не хотел понимать, но на фразе « Бракоразводный процесс вступает в силу после подписания соответствующих документов, ознакомьтесь». Вдруг очнулся, вынырнул из небытия.
– Ты действительно этого хочешь? – я сказал это так тихо, что услышать могла только она.
Кира молчала и смотрела на меня. Шли секунды тишины, даже адвокаты перестали разбирать бумаги, затихли и мне даже показалась, что в этом помещение дышу только я.
– Оставьте нас на несколько минут. – не сводя взгляда с Киры сказал я.
И окружающие нас люди в виде двух адвокатов ретировались за дверь. И как только шаги в коридоре стихли, я заговорил не своим голосом. Не таким уверенным, не таким властным. Это был голос человека, который осознает свою безысходность и просит в последний раз подать ему глоток воды.
– Давай поговорим.
Кира слабо улыбнулась и, я вдруг подумал, что не всё потеряно. В душе расцветала возможность всё вернуть.
– А раньше мы не разговаривали? – Кира приподняла бровь. – Насколько я помню, ты не упускал ни единой возможности доказать мне что я совершаю ошибку. Прямо таки доказать мне это. – и фраза упрёка. – Я не твои подчиненные и следовать твоим указаниям не обязана.
Надежда с треском рухнула вниз и глухим «плюх» разбилась о жёсткие рамки реальности. В глазах Киры была небывалая решимость, я буквально не верил своим глазам. Последнее время я действительно не узнавал человека, с которым связал свою жизнь.
– Ты пока ещё моя жена. – упрямо заявил я.
Кажется, я сжал кулака так сильно, что костяшки пальцев побелели. Кира бросила взгляд на мои руки и, подняв глаза, не менее уверенно заявила:
– Определяющее слово «пока».
Спокойствие стремительно меня покидало, я чувствовал, как мир вокруг меня медленно меняет окрас. И самое важное я понимал, что взорвись я сейчас, всё будет гореть синим пламенем и я вместе с ним.
– Ты действительно хочешь уйти от меня? – это был единственный вопрос на который я так и не получил внятный ответ.
«Я не могу тебя отпустить, не могу понимаешь».
– А ты ещё не понял? – Кира подалась вперёд.
– Нет! Я хочу услышать это от тебя. – Кира молчала. – Хорошо я продолжу! – и всё-таки во мне полыхала злость.– Кира, тебе было плохо со мной, я не любил тебя? Не уважал тебя? Не жил тобой, в конце концов! – на последней фразе я вскипел и с силой ударил кулаком по столу.
Кира буквально подпрыгнула на месте. Испугалась, причём сильно испугалась, так как глаза округлись и моя жена отпрянула. Возможно, хотела сбежать и тем самым прервать развод, чего я и добивался. Кира просто не дала мне времени на реабилитацию, развернула свою бурную деятельность настолько быстро, что я и опомниться не успел, как сел в кресло напротив неё и вот уже в нескольких секундах от того чтобы подписать себе пропуск в ад.
– Прости. – тихо сказал я. Молчание, гнусное и тихое. Слышно только дыхание, моё судорожное и её прерывистое. Раньше такое дыхание было только тогда, когда в наших телах бушевала страсть, а не страх и обида. Я просто не могу себе позволить отпустить её, это выше моих сил. – Может быть, хватит выдерживать многозначительную паузу!?
Меня опять стало колотить. И видит бог, я держался из последних сил.
– Что ты хочешь от меня услышать Тед? – с нажимом сказала Кира. В глазах я видел только решимость, от любви и былого вожделения я не видел и следа. Как быстро всё поменялась, как скоро закончилось наше время. – Правду! – Я не могу так жить! Я не могу жить с человеком, который меня предал. Оставалось давить на разум, так как про любовь говорить было страшно. Да я понимал, что придел человеческому терпению всё же есть, я и сам никогда не отличался терпимостью, и всё время не мог понять, как она могла столько вынести. И самое главное, почему только сейчас взорвалась, почему? – Это не повод сбегать!
– Это повод расстаться! – Парировала Кира. -Да как ты не понимаешь, я не смогу смотреть на тебя и не представлять как ты спишь в объятиях другой.
Кира отвела взгляд, и я четко увидел, как из глаз покатилась слеза.
– Это твои заморочки! Из-за такой глупости брак не рушится! –настаивал я.
Скорее всего, я действовал не верно. Возможно, нужно было встать, подойти, заключить её в объятия. Дать возможность в очередной раз поплакать на моём плече, успокоить, наговорись всяких глупостей, заставить поверить в то, что я всё ещё её люблю и исправлюсь. Меня отягощала моё положение. Я был виноват, меня буквально обложили со всех сторон. Но как истинный лидер, я не смотрел вокруг, а упрямо шёл напролом, пытаясь перешагнуть возникшую преграду. Преграду я видел и осознавал – это её решимость и непреклонность в совершаемом действие.
– Оставь мня. – Кира опустила глаза – Я больше так не могу, отпусти меня. Кира никогда не умоляла меня, никогда не опускалась до мольбы. Но сейчас я услышал именно это. И непонятное чувство жжения в области лёгких сказало мне о том, что отпустить всё-таки нужно, что хватит ломать её изнутри. Понимал и вместе с тем не мог это сделать, просто не мог.
– Нет. – упрямо заявил я.
И она применила самое действующее оружие против меня.
– Я не люблю тебя. Понимать, что тебя не любит любимая женщина ужасно. Я всегда боялся себе это представить, видимо от того, что Кира всегда говорила мне обратное. Она меня любит, так же сильно, как и я её. И даже мои деньги не испортили её. Мне всегда казалось, что будь я простым нищим клерком или механиком, Кира всё равно бы меня любила. Я бы приходил домой после тяжёлого дня и меня встречала кутерьма наших детей и любящая жена в кухонном фартуке. А из небольшой кухни сочился запах индейки.
– Врёшь.
Зелёные глаза одарили меня призрением и мне словно плюнули в лицо следующей фразой:
– Я люблю другого!
Сам не понимая происходящего я представил Киру в объятиях другого. Щелчок отрезвил меня, я почувствовал, что что-то больно врезается в подушечку пальца. Опустив взгляд на руки, я вдруг обнаружил, что сломал карандаш. Отбросив остатки от канцелярского изделия, зло посмотрел на Киру и практически прошипел.
– Имя!
Между нами давно пробежавшая кошка и видимо она решила, вернулась обратно и пробежала снова.
– Не твоё дело. Оставь меня и мою семью в покое! Оставь меня, я знать тебя не хочу. Я тебя ненавижу! Ты – циник! Я живу в аду! Оставь меня. – слова лились нескончаемым потоком, захлёстывали, били больно по ушам.
Я знал, что никого у неё нет, я бы почувствовал подлог, непременно бы понял, что меня вертят вокруг пальца. Так же как и Кира поняла, что я не совсем честен с ней.
– Ты действительно этого хочешь?
Вот и настала та минута, минута «х».
– Да, я хочу, чтобы ты ушёл из моей жизни навсегда. – Кира смотрела на меня в упор и проговаривала каждое слово, так чтобы я услышал не только интонацию, но и понял смысл сказанного. – Просто растворился в пространстве. Сделай так чтобы я больше тебя никогда не видела на своём пути! Больше никогда. Оставь меня, слышишь?!
– И ты не будешь жалеть. – я спросил это скорее для себя, чем для того, чтобы остановить её.
– Никогда!
И тут я понял, что прежней она никогда не станет. Больше никогда не обнимет меня, не скажет что любит. Почему это происходит со мной! В душе я сопротивлялся, не хотел её отпускать. Но та решимость в её глазах и нескончаемый поток ненависти говорил о том, что мне нужно остановиться и в первый раз сделать, так как хочет она.
И она отказалась от всего. От любого имущества, от моей фамилии от всего, то когда-то нас связывало. Просто вычеркнула из своей жизни меня, мою семью, даже те деньги, на которых я настаивал, всё...
Передо мной лёг лист формата А4 именно он являлся последней инстанцией в бракоразводном процессе. Ручка застыла в нескольких миллиметрах от бумаги. Что-то мешало мне поставить подпись. И я знал, что мне мешало... но, чёрт возьми, сделать ничего не мог. Это разрывающая безысходность, она просто душила меня, я горел изнутри.
Хотелось взвыть, крикнуть, схватиться за голову из-за тягучей боли в груди. Хотелось что-то сделать, остановить это безумие. Не выдержал, поднял голову и посмотрел на неё. Просто посмотрел и сердце сжалось. Перед глазами промелькнула её улыбка, я словно услышал дивный смех, представил наших детей, весело играющих в снежки около дома в Аспене.
Передо мной сидела не восемнадцатилетняя девчонка готовая от любви ко мне была готова на всё. Не та девушка, которая сражала меня одним только дуновением от взмаха своих ресниц. Я любил её, я люблю её, но она меня видимо нет. И было бесконечно жаль от того, что я всё это время ломал её своей же любовью. Как мне захотелось вернуться на четыре года назад и всё поменять. Изменить себя, своё отношение к ней. Плюнуть на этот никому не нужный спор и начинать любить её ещё тогда. Почему я был настолько глуп? Так хотелось всё вернуть и исправить все свои ошибки и как мне сейчас жаль, что об исправление ошибок я подумал только сейчас.
– Ты действительно этого хочешь?
Кира кивнула, и я размашисто подписал свой «пропуск».
Уходя, уговаривал себя не оборачиваться и в самый последний момент обернулся. Кира смотрела на меня внимательно, и я не мог понять, что она чувствует, о чём думает. Неужели она рада? Несколько секунд показались для меня вечностью.
– Будь счастлив. – тихо сказала она.
И тут я понял, что счастья мне без неё не будет. Просто не будет никогда. Я отпускал её, по её же желанию. Кира так просила меня это сделать, что сейчас выполнив её просьбу, я чувствовал, что сделал это зря. Так хотелось верить в то, что она сделала всё это только из-за обиды и вот-вот растает. Может быть не сегодня и не через неделю. Хотелось бросить пафосную фразу « я тебя никогда не забуду и всегда буду ждать» или « Без тебя у меня не будет счастья», но вместо всего того, что я чувствовал, я сказал то, что, наверное, должен был сказать в подобной ситуации:
– Взаимно...
Дверь закрылась, а я развязав на ходу галстук пошёл прочь. Теперь у меня нет семьи, нет любви, нет ничего, что держит нормального человека на земле. Никогда не думал над суицидом, но сейчас хотелось сделать именно это. Я искренне считаю таких людей слабаками, ведь из каждой ситуации есть выход. А сейчас почему то сам подумал на счёт этого.
Не помню, как очередная бутылка с дорогим ромом оказалась в моей руке. Умирать мне видимо рано, но и иной жизни я не хотел. Сейчас я был в пьяном угаре, в пустующей квартире пространство заполняла только музыка, кажется, она играла на запредельной громкости. Громкие басы били по голове, и в какой-то момент мне искренне захотелось, чтобы удары были настоящими. В какой-то момент я встал и ухмыляясь, тому, что стоять, в общем-то, не могу, поплёлся на террасу. Помнится, будучи студентом, я вкачивал в себя цистерны с горючей жидкостью и не падал... видимо старею, может быть из-за этого от меня уходят женщины!?
Холодный воздух ударил в лицо, я покачнулся. Город всё ещё жил своей жизнью, конечно сейчас ведь только семь часов вечера. Где-то там внизу мирно брели люди, ездили машины, вывески различных магазинов взывали к покупателям и только я осиротевши смотрел на это всё с огромной высоты.
Я выдирал её из своего сознания, вытиснял образ насильно! Но каждый раз, когда в голове возникало её имя, перед глазами вставала та, самая первая фотография, которая в последствие перевернула мою жизнь. Сейчас только фотографии в моём компьютере напоминали мне о том, что она была в моей жизни. И кольцо... пытался его снять, оно предательски поддалось, но в самый последний момент я остановился и вернул его обратно.
Не отпустил бы, никогда не отпустил! Но вот только она не хочет, а я не могу её ломать. В конечном итоге, если я привяжу её к себе она превратиться в скучную домохозяйку с вечными комплексами неполноценности. Да я люблю её за то, что она просто есть, но ломая её, буду делать больнее себе.
Хочу ли я начать вёс с начало? Хочу ли попытаться забыть Киру и найти другую девушку, которая заполнит мою душевную рану? Ответы на эти и на многие другие вопросы я не знал и сейчас будучи пьяным, знать, особо не хотел.
***
Я устало смотрю на табло выискивая среди множества информации, ту которая нужна именно мне. Ужасно хочу спать, глаза буквально слипаются.
– Вот объясни мне Кира! – устало перевожу взгляд на Сару. – Зачем уезжать от одного придурка к другому? – негодовала сестра.
– Не говори так про отца. – сил на сопротивление не оставалось, я была готова соглашаться с чем угодно лишь бы от меня отстали.
Сара искреннее ненавидит нашего родителя. В этом она сильна. Никогда не сможет простить предательство. Даже в детстве, если мама её чем-либо обидела, то Сара долго обижалась, слишком долго. В этом наше отличие, я слишком мягкотелая в этих делах.
– Хорошо! Тогда скажи мне зачем? – Сестра легонько тряхнула меня за плечи – Кира, зачем?
Сара упрямо стояла на своём. Сейчас я была искренне рада, что вылет моего самолёта буквально через несколько минут и долгих разговоров не предвидится. Сегодня я слишком вымоталась, слишком устала...
– Так будет проще. Там он искать меня не станет.
И я вспомнила глаза Теда. Полные ненависти, злости, ярости. Такого его я боялась, знала, что меня не обидит, но всё равно боялась.
– Ублюдок. – прошипела сестра.
– Хватит...
Сестра отвернулась от меня, а я закрыла глаза и мысленно была на другом краю света и почему то улыбнулась.
– А что с Гарвардом? Бросишь учёбу? – спокойно спросила сестра.
– Просто переведусь на удалённое обучение.
Глаза всё же пришлось открыть, объявили посадку на самолёт. Мы прибыли в аэропорт за час до регистрации, мне почему-то всё время казалось, что он обязательно последует за мной, последнее время я стала параноиком.
Сестра крепко обняла меня:
– Береги себя, слышишь!
Я улыбнулась последним наставлениям. Предательская слезинка скатилась по моей щеке, глаза защипало, стало страшно...
– Всё будет хорошо, теперь всё будет хорошо...
Я говорила это как заклинание, будто бы скажи я это ещё сто раз и всё будет именно так.
Через несколько минут я сидела в уютном кресле. Достав новомодный гаджет из сумки последний раз, посмотрела на фотографию своего бывшего мужа и, пропустив ещё одну слезинку, отформатировала накопитель. Осталось только кольцо, от него избавиться не смогла, слишком оно мне было дорого, и дело совершенно не в цене.
Достала кольцо и улыбнулась, вспомнив как Тед дрожащими пальцами одевал его на мой палец. Не смогла скрыть его с глаз, просто повесила на цепочку, теперь его место не на безымянном пальце, а в виде кулона на моей шее, точнее около сердца.
Чисто интуитивно приложила руку к тому, что является самым дорогим в моей жизни и снова как мантру шёпотом проговорила слова:
– Всё будет хорошо...
Самолёт взлетел, я закрыла глаза...
Комментарий к Глава 34 Следующая глава последняя...
====== Глава 35 ======
В каком-то смысле я ненормальная, помешанная, нестандартная. Слишком люблю скорость, это моя слабость, моя страсть, моя стихия. Именно на недопустимой скорости я чувствую себя свободой, парящей над миром людей. Парящей над теми, у кого заботы, проблемы, дела, обязанности, житейские заморочки.
Будь я мужчиной то непременно учувствовала в каких-нибудь запрещённых гонках и сшибала немереную кучу денег. Мне нравится скорость, только на скорости я могу расслабиться, задуматься о своём, хотя всё должно быть по-другому, ведь потеряй я концентрацию, то попаду в аварию. Сара говорит, что за рулём я теряю саму себя, она ошибается именно садясь за руль я себя обретаю. Истинную себя!
Лихо, лавируя меду машинами на автостраде я забываю обо всё, в душе уже не скребут кошки, мне снова хочется жить, парить, мечтать. В такие моменты я забываю про свою обиду, разочарование, мне не хочется забиться в угол! Мне хочется жить и радоваться этой жизни.
Как только я сбавляю скорость то перед глазами возникает недавнее открытие, которое в последствие изменит мою жизнь. Но вот только сейчас я об этом не знаю...
Несколько недель назад практически зареклась себе, что любовь не для меня. Хотя... любовью это не назовёшь, я просто очень привыкла к Джастину, даже слишком. Может быть и хорошо, что он изменил мне? Говорят, что ни делается, делается к лучшему. Было ли мне больно, было... осталась тяжесть, но её можно пережить. Ни я первая, ни я последняя переживаю боль предательства. С каждым днём обида притупляется, но вот месть... Это противное чувство обиды порождает другое чувство, чувство мести. Причём мести на таком же гнусном уровне.
Сестра с самого утра крутилась у зеркала, что на неё похоже. Сара очень любит красивые вещи, красивый макияж, она не приемлет потёртые джинсы, маячку на тоненьких бретельках, а о кедах я вообще молчу. Моя сестра эстет во всем, что связано с одеждой, парфюмом и макияжем. Я никогда не видела её неухоженной с куцем хвостиком, заспанной. Сара всегда умела подать себя. Я же не любила нескончаемый шопинг, литры духов, пёстрые вещи, даже если они являются трендом. Мама говорит, что встречают по-одёжке. Видимо так оно и есть. Потому, что прежде замечают Сару, а уж потом меня. Кто-то говорит что я серая мышка не осознавшая свой потенциал. Может быть они и правы, я действительно не выделяюсь на фоне остальных, иногда даже напротив стараюсь нацепить кепку, для того чтобы слиться с фоном.
Джастин всегда говорил, что мне идут юбки и платья, но привыкла я к кедам и шортам. Поэтому на репетициях всегда танцевала так. Сестра меня ругает и на все значимые мероприятия одевать меня именно она. Я обычная девушка, у меня обычные вещи, обычные проблемы. Но когда я одеваю красивое платье из гардероба сестры, то во мне просыпается француженка, правда не надолго... А когда снимаю с себя красивое платье, то родные джинсы на аркане тянут меня в свои объятия и в этом вся я.
Не замечая никого я прошла по нашей комнате и дальше продолжая слушать музыку чрез плеер села на кровать, с улыбкой наблюдая, как сестра примеряет разные наряды. Причём разброс был грандиозным от действительно откровенных, до более сдержанных. Кажется, я просидела так минут двадцать. Сара что-то мне говорила, но поняв, что я в наушниках просто подошла и выдернула у меня из рук плеер.
– И что это за вопиющий факт человеческой активности направленный на подавление моей личности посредством физического воздействия?
Сестра зло закатила глаза. Ей не нравится, то как я могу «заворачивать» слова, сестра говорит, что это ничто иное как позёрство.
– Ты кроме своих книжек и музыки вообще ничего не знаешь и не слышишь! – фыркнула Сара.
Мы любили болтать о всякой чепухе, но когда сестра уехала в Бостон общаться мы стали в разы меньше, может быть и зря. Моя сестра самая лучшая сестра в мире. Она моя наставница, мой идеал женской целеустремлённости, самая красивая, самая умная. Я люблю её иначе просто не должно было быть. Мы слишком разные с ней, я никогда не стремилась быть любимой кем-то, не стремилась к большим деньгам, красивой одежде. Сара же напротив любит лоск, ей самое место на обложке глянцевого журнала.
Прямо сказать общаться у меня желания не было ни малейшего и только из-за настойчивого взгляда я спросила.
– Куда-то собираешься? У Тебя свидание?
Сара всплеснула руками, на лице отразилось негодование. Я явно разочаровываю её своей невнимательностью, к тому, что она говорит.
– Можно подумать ты не знаешь!
Невинно пожимаю плечами, даже не пытаясь вспомнить. Сегодня я устала. Постоянная зубрёжка не оставляет мне сил, я просто устала от нескончаемых книг, уроков французского, танце. Хотя нет. Танцы я бросила с того самого момента когда увидела в студии своего парня страстно целующегося с солисткой. Вспомнив это меня передёрнуло, стало неприятно. Очень.
– Мы идём в клуб, забыла?
И тут я стала вспоминать воодушевлённый рассказ сестры о каком-то красавчике на которого она омет виды. Жажда денег всегда пугала меня, точнее меня пугала жажда денег Сары. Да я понимаю, что в нашем положение нам нужны деньги, но вот так нестись сломя голову, я видимо неспособна.
– А... это ты всё про того, красавчика миллиардера? – я закатила глаза.
Все хотят жить красиво и я тоже, но не такой, же ценной! Наверное, я никогда не смогу лечь в постель с нелюбимым мужчиной, а жить с не любимым даже за огромные деньги и подавно! – Сына миллиардера! – пафосно заявила сестра, вновь отворачиваясь к зеркалу. – У его папочки столько денег, что заживём мы долго и счастливо.
Я люблю свою сестру, даже очень, но не спросить я не могла.
– с чего ты вяза, что он на тебе женится? Я так понимаю, он молодой значит непостоянный... – начала анализировать я. – А вообще кто он?
Сестра хмыкнула каким-то своим мыслям, а когда развернулась ко мне её лицо приняло зловещее выражение.
– Ещё как женится, я залечу от него! И чтобы не раздувать скандал его папаша мне на блюдечке подаст! – упрямо заявила сестра.
Сестра всегда добивается своего. Может быть, и этот план удастся. После недавнего расставания со своим женихом, Сара совсем слетела с катушек.
– Так кто он, мой будущий зять?
Почему-то захотелось на него посмотреть, просто из любопытства. Интересно какой он? Неужели действительно такой красавчик? Или это простое воображение.
– Грей! – сестра нетерпеливо теребила молнию на платье, от чего становилась злее и отвечала соответственно в такт – И плевать я хотела, что он молодой... Хотя и не малолетка же он...так выскочка, врят ли пока что-то из себя представляет. И вообще! Что ты спрашиваешь меня! Иди загугли, мне нужна информация.
От смеха я прыснула. Боже мой...
– И как же ты решила брать Бастилию, если даже не знаешь в какой она стране!
Сестра одарила меня недовольным взглядом, после чего взяла очередное платье и стала одевать его.
– Иди, говорю!
Пришлось подчиниться и сходить за ноутбуком. Я смутно помнила кто такие Греи. Пару раз что-то слышала о их семье, кажется, слышала. Но познания мои заканчивались на смутных газетных заголовках. Следовательно, интерес мой рос в геометрической прогрессии.
– Как его зовут?
– Кого? – смутилась сестра, а я улыбнулась.
– Зятя моего!
– Теодор Грей. – спокойно ответила сестра.
«Хм... не очень распространённое имя». В поисковую строку сразу же вбила его имя. Упрямо пологая, что Goggle отобразит нужную информацию сразу. Точнее не совсем сразу...
Не удержалась и зашла в топ самых завидных женихов Америки, просто это была одна из первых ссылок по моему запросу. В топе нашла пару подходящих имён, пока смотрела, забыла, как его зовут, пришлось возвращаться обратно для того, чтобы посмотреть. И наконец-то перед моими глазами возник он.
– Это он? – спросила я не отрываясь от ноутбука.
Сестра через секунду оказалась около меня и с улыбкой смотрела на сероглазое создание человечества. И да, она не соврала, он был хорошо собой. Просто хорош и всё на этом.
– С кем мы пойдём в клуб? – не отрываясь от фотографии, спросила я.
– С ним!
Следующие несколько часов мы, а точнее я занималась тем, что выискивала информацию про Теодора. И нашла очень многое. Он действительно красив, учится в Гарварде, периодически работает у отца на фирме и что немало важно, то является любителем красивых женщин. Вся та информация, что прошла через мои руки, прямо таки кричала о его любвиабильности. Посмотрев на него впервые я подумала, что в такого парня можно влюбиться, не только из-за денег, скорее из-за его внешней красоты. А сейчас смотря на все его выходки с девушками, я почувствовала отторжение.
