Текст книги "Теодор Грей. Если ты со мной...( часть 2) (СИ)"
Автор книги: NikiKro
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Он говорил бессвязно. Даже не особо членораздельно, словно говоря на другом языке, и каждый раз, чтобы понять смысл сказанного, приходилось вдумываться, чего я не хотел, но мозг упрямо переваривал информацию и выдавал правильный ответ.
Янг практически победно вскинул руки и повернулся к суду.
– Ваша честь, дамы и господа. Сейчас вы стали свидетелями того, как мой подзащитный признал свою вину в том, что был раздосадованным тем фактом, что Мисс Грей отказала ему после того, как дала надежду. И, следовательно, под действием аффекта он совершил данное злодеяние.
Ах вот к чему ты клонишь, что эта тварь, чуть было, не убила мою жену из-за аффекта? Сущий бред.
– И я прошу снисхождения для моего подзащитного, – спокойно сказал Янг и сел на своё место, при этом переглянувшись с Холлом.
– Суд удаляется для вынесения приговора – прошу всех встать, – убийственно спокойно и деловито сказал секретарь, и зал, повиновавшись сию же секунду, встал.
При оглашении приговора Кира ни на секунду не отпускала моей руки. Конечно же, его посадили, и надолго. В штате Массачусетс за попытку убийства светит достаточно весомый срок: насколько я знаю, он варьирует от отметки в 10 лет до отметки в 20. Вынося приговор, судья напрочь отсёк мольбы адвоката прислушаться к тому, что Холл был в состояние аффекта на момент совершения преступления. Судья, так же как и я, счёл, что наказание должно быть не менее суровым, чем сам поступок, и со всеми вытекающими Холл получил 16 лет строгого режима.
Я искренне уповаю на то, что высшие силы не выпустят оттуда этого, на тот момент, дряхлого старикашку для того, чтобы тот продолжил портить жизнь окружающим. На тот момент мне будет уже 40, и я приложу все свои силы для того, чтобы он не смог жить на этом свете. Если не жить, то существованием его жизнь будет назвать сложно… Так как я искренне верю в то, что такие люди не испытают на себе чувство вины или призрачного раскаяния. Хотя… кого я обманываю, я сделаю это не из чувства справедливости, а скорее наоборот.
Кира рядом со мной заметно расслабилась – не думаю, что это было злорадство, скорее облегчение. Или даже уверенность в том, что он в ближайшие 16 лет не встретится с ней даже взглядом.
Холл после оглашения приговора явно побледнел и, бросив злобный взгляд, во всеуслышание завопил. Это был настоящий истерический вопль человека, который обречён.
– Ты всё равно сдохнешь, сучка! И я спляшу на твоей могиле! – он протянул руку сквозь решётку и сжал кисть в подобии удушающего приёма. – Знай это, мразь!
Кира явно покачнулась, и я каким-то чудом удержал её в объятиях. Это было больше похоже на обморок. В тот момент я испугался и совершенно забыл про всё ещё кричащего Холла, которого выводят под конвоем.
Где-то на заднем фоне я слышал его вопли, но с каждой секундой они удалялись и удалялись и вскоре канули в бездну, именуемую тишиной.
Не успели мы приехать домой, как я был вынужден сразу же уехать. Банк задерживал перечисление только потому, что мой секретарь забыл дать мне бумаги на подпись. Исходя из того, что сумма была не мизерная, банк требовал моего участия.
– Я не надолго. Хочешь, я позвоню Слим?
Кира бросила на меня страдальческий взгляд и, отвернувшись, незаметно покачала головой. Я чмокнул её в макушку и удалился, проклиная всё на сете за то, что эта идиотка, которой я плачу зарплату, не может справиться с самым простым заданием.
Как я и обещал, времени ушло больше на дорогу, чем на решение проблем. И уже через 2,5 часа я вернулся в квартиру.
Всё ещё чертыхаясь, я прошёл внутрь, даже не замечая того, что в квартире стоит гробовая тишина. На секунду я задумался – «чем обусловлено затишье?» – и внезапно услышал тоненький голосок. Я его сразу же узнал: так напевать может только единственный человек.
Я пошёл на звук, и он привёл меня в кабинет. Дверь открыта нараспашку. Не успев даже переступить порог, я учуял отчётливый запах алкоголя. Запах ударил в нос с такой силой, что я невольно поморщился.
То, что я увидел далее, поразило меня куда больше, чем всё то, что было несколько мгновений назад.
Кира всё ещё в деловом костюме, именно в том, в котором была на заседании суда, сидит в моём кабинете. Точнее, сидит – это слабо сказано. Она лежит на моём рабочем столе, подложив под голову ноутбук, и смотрит в потолок. А рядом стоит бутылка мартини, точнее остатки от мартини. Указательный палец накручивает километраж на горлышке бутылки.
С минуту я не мог сказать ни слова: ничего вразумительного на ум не приходило. Я словно застыл на месте, стараясь найти верное решение. Конечно, вся эта ситуация её подкосила, и Кира решила утопить разочарование в «вине». Это можно объяснить, вот только это всё с ней не вяжется…
Пока я тихо размышлял, Кира повернулась ко мне и, глупо ухмыльнувшись – видимо, алкоголь уже давно подействовал – пролепетала: «оу.. муж пришёл!» и резко села на стол уже лицом ко мне. Пока она совершала данное действие, у меня отпали все сомнения в том, что она пьяна, и я бы даже сказал в стельку. Я медленно подошел и встал напротив, изучая лицо Киры.
Она глупо улыбнулась и выдала то, от чего у меня окончательно отвисла челюсть.
– А я вот тут, – она махнула рукой, разграничивая пространство своего обитания, так, что сама едва не свалилась с временного убежища, – привыкаю к холодной и жёсткой поверхности. Ну, чтобы быть готовой к исходу, – она улыбнулась ещё глупее, чем в прошлый раз.
– К какому ещё исходу? – сквозь зубы процедил я.
Шок ушёл – наступила эра негодования, даже злости. Терпеть не могу, когда мозги превращаются в желе, и оппонент уже ни черта не соображает в этой жизни.
– Как к какому? – Кира спрыгнула со стола и, слегка покачиваясь, подошла ко мне вплотную, при этом взяв меня за галстук. – Мистер Грей, какие вопросы вы задаёте?! Я-то думала, что ты всегда отличался сообразительностью, а на деле? – она хохотнула. – Собираюсь сдыхать! – словно выплюнув, сказала Кира.
Теперь понятно, чем обусловлена эта «непреднамеренная» попойка. Я и не думал, что её так заденут последние слова Холла. Чёртова мразь достаёт нас даже сейчас, когда его судьба на ближайшее время определена. Я прикрыл глаза, тщетно борясь с приступом гнева, который завладел каждой клеточкой моего тела.
Сейчас я зол на неё за то, что она ведёт себя не как собранная и уверенная в себе женщина, а как обычная испугавшаяся школьница. Ещё и смело констатируя такие факты! Стал зол на сто. Что она так спокойно со всем соглашается. Теперь её безропотность мне не кажется милой, точнее наоборот, одна для меня: глупая, идиотская и никому ни хера не нужная!
– Прекрати нести чушь, – голос режет метал. Я едва не скрипнул зубами. – Не выводи меня из себя! – уже более жёстче.
Конечно, на правах мужа и защитника, я должен был её успокоить, пожалеть, сказать, что всё будет хорошо. Но сейчас я выставил за дверь всю эту правильную хрень и действовал по зову эмоций. Больше всего мне хотелось проучить её или выбить к чертям собачьим всю эту хрень из головы.
На вышесказанное Кира всего лишь усмехнулась. Моё самообладание дало «течь», и я исключительно из морально-волевых качеств всё ещё стоял на месте.
– Посмотри на себя! – я сверлил её убийственным взглядом. – На кого ты похожа?!
Ничего не изменилось, кроме затуманенных глаз и наиглупейшей улыбки, которую она выдавливала каждый раз, когда я что-то говорил. Я постарался её задеть с целью отрезвить разум. Но эффект оказался обратным. Кира отпустила мой галстук, оттолкнула от себя и всё ещё с той же пьяной ухмылкой сказала:
– А что? Уже не устраивает? – она толкнула меня ещё раз. Глаза пылают гневом, и Кира совершенно не собирается сбавлять обороты. – Можешь не смотреть мне в глаза! Я, наверное, сразу разденусь, чтобы тебе было проще оценить по достоинству свои вложения.
И со злобой принялась практически вырывать пуговицы с шёлковой блузки, попутно стаскивая пиджак. Я секунду наблюдал за этим и, возможно, так бы и продолжил, если бы не последняя реплика, которая окончательно снесла мне крышу.
– Что ты стоишь, Грей? Или, когда перед тобой раздеваются, у тебя не срабатывает инстинкт размножения? Учти, когда я сдохну, то уже не смогу расплачиваться с тобой этим методом! Как одна из твоих шлюх!
Ярость затуманила мой разум окончательно, и сквозь непроглядную алую дымку я ни черта не видел света спасения. Спасения скорее для меня, чем для неё. Воспитание и собственные принципы не давали мне даже призрачной возможности остудить её пыл физическим воздействием, и, следовательно, я придумал куда более действенный способ.
В тот момент я даже не задумался на тему того, с каким конкретно смыслом были сказаны слова. На какую часть мозга они хотели воздействовать. Я разозлился на её беспомощность, хотя это чрезвычайно глупо: злиться только из-за того, что какой-то человек поддаётся буйству своих эмоций, ибо я сам поступил так же…
Закинув Киру на своё плечо, я потащил её в ванну. Сначала она смеялась, потом стала вырываться и кричать что-то нечленораздельное. Неся её на плече через всю квартиру, я даже не вспомнил о том, что прохожу мимо камеры, и, возможно, сейчас Браян видит всё это на своём экране. Какая-то часть мозга заострила своё внимание на этом аспекте, но в целом я не придал этому значения, соответственно, не заметил. Сейчас для меня это не является приоритетом.
Включив на полную мощность холодную воду, я практически зашвырнул её в душевую кабинку. Взяв в руки орудие «мести», принялся нещадно поливать Киру холодной водой. Не обращая внимание на неистовый вопль и слабые попытки вырваться. Кира старалась закрывать себя руками, но вскоре промокла и, успокоившись, прикрыла ладонями лицо и окончательно замолчала. Увидев, что Кира утихомирилась и спокойно стояла под ледяными струями, я со злостью швырнул своё орудие о стенку кабинки и услышал отчётливый треск стекла. Видимо, нам будет необходимо заменить всю кабинку, но это всё мелочи.
Развернувшись, я даже не бросил взгляд на неё. Выйдя из ванной, я прямиком отправился к бару. Сам не знаю зачем я сделал этот агрессивный выпад. Где-то в глубине я сожалел о содеянном. Слишком мизерная часть моего сознания была на стороне Киры и жалела её за срыв, но другая сторона сознания рвала всё в клочья, не оставляя ничего живого на своём пути.
Это грубо. Но гораздо «нежнее» того, что я мог выписать ей пощёчину, что непременно отрезвило бы её разум. Но оставило неизгладимый след после себя. Просидев за барной стойкой около 20 минут, я внезапно очнулся из небытия безумства и вспомнил про свою жену. Которая до сих пор не подавала признаков жизни.
После последний мысли я выпил залпом оставшуюся порцию терпкого коньяка, не удосужившись положить в рот даже дольку лимона. Я направился в ванну. Проходя мимо камеры, я на секунду остановился и характерно показал пальцем на свои часы, при этом показав два пальца – всё это действие символизировало следующее послание: «будь готов через 2 часа». Надеюсь, Браян меня понял, иначе его непонимание я не вынесу.
Кира сидит на холодном белоснежном кафеле, укутанная в огромное махровое полотенце. Вокруг образовалась лужа, куда я сразу же и угодил. Вода всё ещё медленно капала с волос, текла по лбу, а с ресниц капала чёрная тушь. Оставляя за собой иссиня-чёрные отметины в виде дорожек на щеках девушки. Меня пробрала не вышеупомянутая картина, а сверкнувшие болезненным блеском глаза.
– Ж-ж-жес-токо… – клацая зубами, проговорила Кира и снова отвела взгляд.
Я сел напротив жены на корточки и, всё ещё злясь, прошипел.
– Что с тобой происходит? Ты даже не можешь себя контролировать! – Кира вскинула голову и одарила меня смертельно обиженным взглядом. Глаза источали гнев. – Куда делась собранная и непоколебимая Кира? Что с ней стало?
Масло в огонь подливал не внешний вид моей избранницы, а моё упрямство доказать, что она ни черта не права и должна следовать моим «рекомендациям».
– Может быть, она просто устала быть непоколебимой, – прошипела Кира.
Клацанье зубами мигом испарилось, видимо, от того, что вместе со злостью в кровь поступил адреналин. Ну, или алкоголь начал согревать…
– Соберись! Мне претит мысль застать тебя в таком виде ещё раз!
О последней сказанной фразе в мою сторону я старался не упоминать, но мысленно хотел крикнуть. «Не смей говорить мне подобного! Никогда». Но держался. Так это, конечно, не назовёшь, но я уже перестал быть похожим на разгневанного быка. Слово «шлюха» впечаталось в моё сознание. Но я, как мог, старался абстрагироваться от него и пытался давить на то, что она не может себя контролировать и впадает в истерику, а я таким методом стараюсь вывести её из «порочного» круга. Кажется, у меня вышло. Кира прищурилась, а я встал с корточек и, выходя из ванной, сказал:
– Мы вылетаем через 3 часа – будь добра, соберись не только с мыслями.
– Слушаюсь и повинуюсь… – прошипела мне напоследок Кира.
Я не обратил должного внимания на этот кратковременный выпад в мою сторону: сейчас меня мало интересовала её эмоциональная активность. Попросту говоря, я и так приложил к её успокоению не мало сил и сам чувствовал себя разбитым. На самобичевание не хватало ни сил, ни желания, поэтому я отправился в кабинет и, закрыв дверь, услышал отчётливый звук босых ног на гладком паркете. Мысленно выдохнув, порадовался тому факту, что она хотя бы додумалась пойти переодеться. Я решил посвятить себя проекту отца и сверить новые сметы для отеля, так как подрядчик меня не впечатлил своим «сказочным» рассказом про бушующими перспективы! Слишком услужливый – иногда это наталкивает на мысль с весьма неоднозначным исходом.
В ближайший час я планировал забыть вспышку своей агрессии, неумолимую глупость Киры. Скорее всего, она привыкла к тому, что я всё время подавляю её интересы, и сейчас был переломный момент. Я всё понимаю: человеку нужна разрядка, понимание или просто минуты одиночества, чтобы прийти в себя. Но Кира переплюнула все мои теории и выдала свою, метнувшись за секунду от горячего к холодному…
«Каждый человек сам виноват в своих проблемах» – это была последняя мысль, которая меня посетила перед тем, как перед моими глазами открылся документ…
====== Глава 28 ======
Мы оделись весьма и весьма неприметно, а именно, как обычные туристы, которые знать не знают, кто такие «Греи». В чёрной кепке и тёмно-синем спортивном костюме Кира была похожа на девочку-подростка, а не на шикарную женщину. Было интересно наблюдать за таким перевоплощением. Конечно, если учесть то, что в Бостоне достаточно жаркий день, и в этом одеянии, как минимум, «тепло», но от критики я воздержался, хотя тихонько посмеивался. По моему мнению, вид был весьма эксцентричен…
Тёмные очки скрыли красные глаза, а запах недавних деяний практически испарился. С бутылкой воды и натянутым по самые не могу капюшоном она спокойно прошла в салон нашего личного самолёта, и как ни в чём не бывало, вальяжно развалилась на кресле, даже не сняв солнцезащитные очки.
Через так называемый аксессуар я не мог разглядеть, куда и, собственно, зачем Кира смотрит; она просто замерла в одном положении и долгих 20 минут до взлёта не подавала признаков жизни. Последнее время меня стал поражать тот факт, что она до сих пор может удивить меня – я устал себе это повторять.
Даже если взять в пример тот вопиющий случай с Джастином, иногда мне действительно кажется, что я её совсем не знаю. Те тараканы, что обитают в её голове, явно не настроены со мной «подружиться». Может быть, это и хорошо: так бы она мне быстро надоела, а сейчас её идиотские выходки пробуждают во мне достаточно весомый интерес к её персоне. Я не знаю, как живут другие, я не знаю, как будем жить мы ещё через несколько лет, я не знаю, чёрт побери, что будет через 20 лет. Но знаю, что сейчас она нужна мне со всеми своими «вывертами». Возможно, это одна из сторон неконтролируемой страсти. То, что она меня выводит – меня заводит! Осознание этого пришло не так давно – возможно, я хочу подавить её этим. Ведь в сексе я являюсь доминирующей «особью».
Хоть где-то беспрекословно – это меня радует. Ведь обладание чем-либо порождает новое желание – это обладание всем и, к тому же, беспрекословно. А упорство, даже незначительное, вызывает в моём сознании приступ злости, так как в такие моменты я считаю, что она вступает со мной в косвенное взаимодействие. Да и полное мне не нужно: я хотел беспрекословного повиновения. Возможно, тут закралась суть моего недавнего выпада. Сущность моя такова – с ней либо мириться, либо нет. Люди не меняются, просто с возрастом добавляются новые «заковырки».
Всё время до Сиетла, а это порядком шесть с половиной часов, она не сказала ни слова, а если что-то и говорила, то это было больше похоже на мычание, так как ответы в виде «Угу» и «Ага» – это вообще не ответы. Всё ещё поддетый её словами, а точнее играющий роль мученика и оскорбленного высокоморального человека, я листал очередную экономическую сводку. Оскорблённым себя не чувствовал, но для полноты картины изображал и это. Показать, что она права – сродни расстрелу. Кира, конечно, поймала меня на месте преступления, точнее какая-то сволочь, которую я не могу найти, помогла ей с этим. Признавать своё поражения я не мог, поэтому сижу и тихо играю свою главную мужскую роль. На Оскар не надеюсь, но вот от фанатов не отказался бы.
Я надеялся, что с погружением в сон вся спесь сойдет, и она снова станет прежней. Но мои предположения были не обоснованы, так как Кира стойко игнорировала меня и под конец перелёта вовсе отвернулась от меня. Мучить разговорами я не стал, да и зачем? Конструктивного разговора с человеком, который этого не желает, всё равно не добьешься. Да и особым желанием я не горел: меня вполне увлекал разбор и рассуждения про себя на тему ВНП и ВВП, хотя внутренний валовой продукт казался мне более перспективным в плане развития, но без национального продукта он, мягко говоря, ничто… Всё в этом мире, не важно в живом или экономическом, всё взаимосвязано. Так же, как и моя судьба переплелась с маленьким клубком ненасытного и когда-то словоохотливого человека.
В психологии есть такое упоминание, что сын выбирает себе супругу по примеру, который видит на протяжении всей своей младенческой жизни. Соответственно, если спроецировать это рассуждение на мою скромную персону, то получается, что Кира – это подобие моей матери. Странно, раньше я никогда не замечал за мамой тягу к безрассудным действиям, ну, кроме того, когда надо было спасать мою весьма взбалмошную тётушку.
Мимо проносились пустынные улицы, кое-где горели вывески клубов и кафе, что так манили посетить их. Но сегодня я слишком устал, да и компания ничего кроме негатива не предвещает... Чувствую усталость и неуёмное желание приобщиться к сонному царству.
Даже если ты летишь в собственном самолёте, это ещё не значит, что полёт пройдёт на высшем классе, и тело с радостью воспримет информацию о необходимости просидеть несколько часов подряд. Благо Браян подумал заранее на счет транспортировки нас в «отчий» дом, и моя Audi показалась сразу же после того, как я спустился с трапа.
Кожаный салон и урчание двигателя медленно приводило меня в порядок – я стал забывать, что потратил бесценные часы в самолёте… Один светофор сменял другой, мы ехали одни, так как я отправил Браяна домой, и, следовательно, машины сопровождения у нас не было.
Журналисты уже «прочуяли», что мы прилетели и осадили нашу квартиру, поэтому появляться там особого желания я не испытывал. И мы, а точнее я решил, что оставшийся вечер мы проведём в обществе моих родителей, если не застанем их спящими, так как время уже позднее. Завтра у меня внеплановый выходной – могу себе позволить…
Какая-то часть моей души скучала по младшей сестре. Последний раз, а именно неделю назад, я видел её через видеосвязь. Джейн обладает поразительной способностью зреть в корень. Всего девять лет, а она уже без проблем может определить по какому поводу у меня та или иная реакция. Конечно, из-за всепоглощающей любви к младшей сестре я не мог признать очевидного: она просто хорошо меня знает, и я считал её способность талантом. Что касается Фиби, то последние несколько месяцев сестра была скрытная и озлобленная. В перипетии её жизни мне было влезать некогда, да и, прямо сказать, огромного желания я не испытывал.
Последний звонок Люка (очередного охранника) ознакомил меня с тем, что сестра прилетела практически за несколько часов до нашего прилёта и, отказавшись ехать к родителям, поехала в Эскалу. Для меня это показалось странным, но сегодня сил на это не было, и я хотел быстрее оказаться в царстве Морфея…
Уже порядком расслабившись, я безмятежно наблюдал за тем, как мимо нас проносятся фонарные столбы, билборды, магазины, дома и те небольшие кучки «прожигателей» жизни, что в столь поздний час веселятся на полную катушку.
Спокойным ребёнком я никогда не был и в подростковом возрасте попил не мало крови у своих родителей. В 16 лет ты ещё ничего толком в этой жизни не понимаешь, а то, что не доступно, имеет величайшую тягу. Кажется, я попробовал всё, ну или почти всё, благо воспитание отца сказалось. Что такое хороший коньяк, я знал давно; плотские утехи, нескончаемые тусовки в клубах, новые люди, разные девушки. Всё это было мне доступно – я пользовался этим на все 100 процентов. Хотел бы я вернуться в это время? Нет, определённо нет: тогда я так же, как и они, прожигал жизнь – сейчас я живу. Я живу не для того, чтобы дожить до вечера и напиться в усмерть, а для того, чтобы воплотить свои притязания на этот мир, стремиться, добиваться. Жить ради цели, ведь без цели человек не живёт, он выживает!
Остановившись на очередном светофоре, я просто не мог не обратить внимание на подвыпившую парочку, что, еле переплетая ноги, переходила дорогу. На вид им было не более 16 лет. Парень больше похож на ручную обезьянку у репера на руках, чем на представителя мужского пола. Мне даже показалось, что он является представителем какой-либо субкультуры. Возможно, это просто принадлежность к вышеупомянутому направлению в музыке, а может быть обычные «понты». Девушка, идущая в обнимку с мистером икс, показалась мне весьма симпатичной. Длинные русые волосы, короткая юбка, что так прекрасно демонстрирует длинные ноги. Вообще-то на этом я своё изучение прекратил, так как почувствовал на себе испепеляющий взгляд своей жены. Кира практически всем корпусом повернулась ко мне, оценивая масштабы поражения, которые коснулись моего непоколебимого несколько секунд назад выражения лица. Челюсть у меня, конечно, не отваливалась, так как видел и получше, но вот оценивающее-ехидное выражение явно присутствовало, так как краем глаза я заметил, что Кира едва ли не захлебнулась от ревности.
Заставлять кого-то ревновать я никогда не стремился, так как считал это полнейшей глупостью. Хотя сам постоянно испытывал свои нервы на прочность, когда ревность моя доходила до апогея.
Загорелся зелёный свет светофора, и машина плавно тронулась с места, а Кира села поудобнее и наконец-то сняла капюшон, удостоив меня первой за несколько часов фразой.
– Я хочу поехать сегодня к маме: она очень соскучилась.
Что касаемо моей челюсти, теперь я чувствовал, как она медленно ползла вниз, а глаза наливались кровью…
– Мы практически подъехали! И вообще, когда ты мне хотела это сообщить? – процедил я сквозь зубы, стараясь сконцентрироваться на дороге.
– Примерно сейчас, – как ни в чём не бывало ответила моя жена, а я почувствовал неприятное чувство! Было ощущение того, что что-то прошло мимо меня. И это что-то, развернувшись на 180 градусов, пнуло меня под зад коленом, оповещая о том, что нужно было быть внимательнее!
– Кира, – на имя был сделан основной акцент – время одиннадцать часов ночи! – я попытался образумить её.
Да и отпускать не хотелось: она всё-таки моя жена! Тут больше сыграл мой эгоизм – это я мог признать ещё на берегу.
– Это что-то меняет?
Оторвавшись от пустых улиц Сиэтла, я наткнулся на окативший меня с ног до головы холодный ливень. От моей некогда милой супруги веяло холодным, я бы даже сказал ледяным потоком ветра. Не говоря ни слова и нарушая все возможные правила, я развернул машину. Действие было резковатое, глупое и необдуманное, к тому же подвергало опасности и других автолюбителей, которым посчастливилось выехать на пустующую автостраду. Всё та же подвыпившая парочка, услышав визг колес, развернулась и с интересом наблюдала за тем, как мой новоприобретённый джип рассеял «туман» от собственных кульбитов и с невероятной скоростью умчался вдаль.
На всё это я не обратил внимание и, вцепившись руль так, что побелели костяшки пальцев, молча вёл машину в противоположном направление от мягкой и тёплой постели…
К Марте я не относился ни плохо, ни хорошо, проще говоря, никак. Конечно, на свадьбе я благодарил её за то, что она подарила миру такое создание, как Кира. Буквально сыпал комплиментами, а Сара демонстративно отвернулась и фыркнула, когда услышала следующее « … Я благодарен вам за то, что вы доверили мне её, и обещаю, что никогда не позволю себе даже призрачной возможности упустить её из виду». После этой фразы отец едва ли не укатился под стол от смеха. А Марта поняла, что из моих «клещей» Кира едва ли вырвется. Не думаю, что она испугалась, скорее должна быть благодарна: я же, в конце концов, не место любовницы ей предложил!
После свадьбы мы виделись несколько раз, помнится я даже оплатил ей полный ремонт квартиры. Идея была другой, но Марта наотрез отказалась покинуть своё жилище и переселиться в более комфортабельное. Я пытался настаивать, но всё безуспешно…
Так вот, наши отношения отношениями назвать было сложно. Я её не видел, да и видеть желания особо не было: меня вполне устраивало её чадо. Но при любой возможности Марта расплывалась в улыбке и обязательно заточала меня в «родственные» объятия, что вызывало бурю эмоций у моей матери. Анна, однажды расчувствовавшись, проронила слезу – мило, но не более…
Последнее время Кира очень щепетильно относилась к вождению: сама не садилась, но каждый раз вжималась в сидение, что вызывало у меня, как минимум, улыбку на лице. Моё вождение никогда не подвергалось критике из вне, только Фиби могла вспылить и развизжаться на весь салон, чтобы я сбавил скорость. А мне нравилась её реакция, да и доводить сестру до белого колена в 16 лет казалось мне весёлым занятием. Она даже жаловалась на меня отцу, но это безрезультатно…. Как и, собственно, само возмущение.
В себе же я был уверен, даже больше сказать, самоуверен. Если я не буду уверен в собственных действиях, тогда кто будет? Та, что уже страдает фобией? С этой мыслью я покосился в сторону своей жены, что так же безмятежно смотрела в окно. Но вот руки сжались в кулаки, и это верный признак волнения… Я сбавил скорость…
– Неоправданная агрессия, дубль два, – тихо прошептала Кира.
Возможно, она надеялась, что я не услышу, но, к моему глубочайшему сожалению, все рецепторы обостряются в те моменты, когда я зол. А сейчас именно тот момент – я поистине ощущаю, как собственная злоба растекается по затёкшему телу, тем самым подогревая его.
– С чего бы это ты стала так рьяно тыкать меня носом? – эту фразу я выпалил в таком накале, что сам ощутил вкус яда на языке.
– А с чего бы и нет! – съязвила Кира, а я боролся с мыслью развернуться ещё раз.
– Следи за своим тоном!
Кира замолчала, а я прибавил газ, вымещая свой гнев на бездушной машине. Хотя некоторые уверены, что у машины есть душа, я же считаю это полным бредом, не заслуживающим моего внимания. Так как не могу думать ни о чем, кроме того, что Кира вот так просто «кинула» меня сегодня, даже не удосужившись сообщить заранее! Решаюсь включить музыку, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
Музыка сразу же охватила всё пространство между нами, заполонила его. Под действием гнева я даже не стал вдаваться в подробности того, что сейчас играет – кажется, это какая-то ария.
– Останови вот тут.
Я непонимающе уставился на жену, но просьбу выполнил. Audi медленно остановилась у круглосуточного гипермаркета, и Кира сразу же выскользнула из салона, напоследок бросив:
– Пойду развлекусь…
Вроде бы под нос, но в то же время так, чтобы я тоже был в курсе.
У входа в магазин столпилось несколько страждущих до женских тел людей, и мне ничего не оставалось, как выйти следом за ней. Кира, как ни в чём не бывало, продефилировала мимо «молодёжи» и скрылась за стеклянными дверьми.
Звук включённой сигнализации заставил несколько подростков повернуться в мою сторону и умолкнуть, но этого оказалось мало.
Под свиты в сторону моей жены я подошёл к тем же пресловутым дверям и, развернувшись, окатил малолетних утырков волной презрения, тех, до кого ещё не дошло, что девушка-то не одна! После того, как за мной закрылись стеклянные створки, я услышал гогот и, покачав головой, пошёл на поиски Киры. Видимо, гормоны бьют со страшной силой… Зная все данные своей супруги, я должен был их понять… Даже будучи в «растрёпанном» состоянии и чёрной кепке, что прикрывала её выразительные глаза, она смогла произвести впечатление… Да, Кира может подать блюдо с кисло-сладким соусом!
Сам я не мог вспомнить, когда в последний раз самостоятельно ходил по гипермаркету, а особенно по продуктовому! Во-первых, для мужчины это не обязательно. Во-вторых, за меня это делала домработница, и этим всё сказано.
Кира в своём репертуаре, а именно парила над всем земным. Я следовал за ней, словно навязчивая тень. Она, конечно, понимала, что так просто я от неё не отстану, да и, кажется, это её забавляло. Проходя мимо множества отсеков с разнообразными продуктами, Кира остановилась у отсека с чипсами. «Чипсы? С чего бы это». Поразмыслив немного, она взяла «Эстреллу» и направилась к кассе. Свой немой вопрос я так и не задал.
Кассир, девушка 24-28 лет, спокойно посмотрела на нас, пробив пачку чипсов, вручила Кире чек и напоследок нехотя сказала:
– Спасибо за покупку.
Кира широко улыбнулась и пошла к выходу, оставляя за собой приятный шлейф. Мне показалось, что это «Нина Ричи». Хотя я не эстет, да и особой проницательностью в плане оценки женских духов не имел. Я делил всё на два: либо плохо так, что нос свербит, либо хорошо.
Под хрумканье чипсов мы подъехали к дома моей «любимой» тёщи. Кира была налегке, так как таскать с собой кучу вещей считала невыносимой ношей, да и зачем: в нашей квартире и так находился склад, даже если одевать разные вещи каждый день, то хватило бы на несколько лет. Платья я не считал, но один раз, по чистой случайности, открыв шкаф, обомлел.
