Текст книги "Давай разрушим этот мир вместе (СИ, Слэш)"

Автор книги: neisa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Когда из костра вышла фигура, облачённая в чёрное, Бирн не удивился. Он даже не посмотрел в сторону гостя.

– Бирн… – позвал тихий голос.

И вот тут-то Бирн взметнулся вверх будто птица. Он перехватил ворот демона и слегка приподнял, заставляя того встать на носочки.

– Для тебя – Властелин, – прошипел он в лицо гостя.

От рывка капюшон сполз на спину, обнажая короткие белые волосы демона и такие же белоснежные, загнутые назад рога. Красные глаза яростно блестели, но ответил он совсем тихо:

– Я пришёл с миром, Бирн.

Бирн с силой отшвырнул демона, заставляя того врезаться в отвесную каменную скалу. Двэйн с трудом отлепился от гранита и, поправив плащ, потёр придавленное горло.

– Бирн, я хочу предложить союз.

Бирн медленно, будто пантера перед прыжком, двинулся по направлению к демону.

– Союз? – промурлыкал он.

Двэйн шагнул назад, снова упираясь плечами в камень.

– Бирн, – произнес он почти просительно, – мне не нужен герой. Если ты будешь служить мне, я сделаю тебя…

– Служить тебе? – спросил чародей тем же голосом.

– Бирн! – выдохнул демон, когда тонкие пальцы мага рванули его вверх, теперь уже за горло.

– Запомни, Двэйн. Раньше солнце упадет на землю, чем я стану служить тебе.

Он поймал взгляд Двэйна, в котором метались блики костра, и, повинуясь порыву, впился в губы демона поцелуем. Двэйн попытался отодвинуться, но лишь упёрся затылком в камень. Требовательный рот смял его губы, острые зубы чародея пронзили мягкую плоть, и Бирн тут же втянул в себя капельку крови, выступившую из ранки. Рука мага скользнула ниже, легко разрывая кожаную рубашку, скрывавшую тело Двэйна, нежно огладила мускулистый торс сверху вниз, затем впилась в него когтями и провела обратно, наверх, до самого горла.

Двэйн застонал – Бирн надеялся, что от боли.

– Пока жив этот мир, – сообщил чародей, с неохотой отпуская мягкие губы, – ты будешь служить мне.

Всё ещё удерживая демона одной рукой на весу, он внимательно разглядывал его лицо, вспоминая каждую чёрточку. Двэйн изловчился и ударил мага в живот, а затем разжал его рефлекторно ослабившие хватку пальцы. Всё ещё держась за горло, боком, он стал отступать к костру.

– Времена изменились, Бирн, – выдохнул он, – ты больше не властелин ада.

– Я всё ещё твой… – собирался ответить Бирн, но фигура демона растворилась в пламени.

Бирн упал на одеяло. Кровь стучала в висках. Нужно было попытаться уснуть.

 

***

Двэйн ворвался в свои покои будто вихрь и, с разбегу начертив пальцем пентаграмму в пространстве, потребовал:

– Явись! Сканлан!

Едва огненные линии успели проявиться на полу, в круг пламени практически рухнул худощавый юноша с длинными огненно-красными волосами. Из одежды на нём были лишь короткие шаровары такого же красного цвета и золотой амулет на шее.

– Что вы де…? – выдохнул инкуб, но Двэйн не обратил на это внимания.

Подхватив инкуба за талию, Двэйн молча швырнул его на постель лицом вниз и дернул вниз шаровары, разрывая тонкую ткань. Не раздеваясь, он встал на колени за его спиной, приспустил брюки и, грубо приподняв бёдра демона себе на встречу, с размаху вошёл в неподготовленного юношу. Вопль боли слился со звериным рыком Двэйна. Пальцы инкуба впились в шёлковые простыни в бессильной попытке преодолеть боль. Закрыв глаза, Двэйн жёстко вдалбливал себя в покорное тело.

– Ты! Будешь! Мне! Служить! – выдыхал он с каждым рывком, не слыша, как жалобно поскуливает жертва.

– Я служу вам! Служу, Двэйн! Вы мой господин!

Голос Сканлана лишь сильнее злил Двэйна. Он грубо перевернул обмякшее тело, бросая его на спину, и пригнул ноги жертвы к самой груди. Бросив короткий взгляд на сочащийся кровью анус, Двэйн навис над демоном и снова вошёл. На несколько секунд Сканлан замолчал, но когда снова попытался что-то произнести, массивный кулак рогатого демона впечатался в его лицо, почти сворачивая скулу.

– Ты будешь мне служить! – простонал Двэйн в последний раз и излился в горячее тело.

Он перекатился в сторону и медленно откинулся на подушки. Сканлан перевернулся на бок и свернулся крючком, плотнее прижимая колени к груди. Пустые глаза юноши смотрели в никуда.

 

***

Бирн не мог уснуть. Он несколько раз переворачивался с бока на бок, подкладывал мешок под голову и обнимал его руками. Но сон не шел. Перед глазами стояли красные всполохи в глазах Двэйна. Губы ощущали сладкий вкус его крови. Наконец он сел, высыпал содержимое мешка на одеяло и стал перебирать то немногое, что посчитал нужным взять с собой: смену белья – естественно, чёрного, тубус с картами, связку резинок для волос, кулёк с семенами подсолнуха – полузгать на досуге.

Взгляд чародея упал на узловатую верёвку, свернувшуюся среди мелочёвки. Бирн поморщился. Киган, конечно, посмеялся над ним.

Чародей отвернулся и стал смотреть на пламя костра. Спать по-прежнему не хотелось. Через некоторое время он, не отводя взгляда от пламени, неторопливо расстегнул рубашку и отложил в сторону. Собрал волосы в хвост и перекинул через плечо. Размял руки. Взял в руки верёвку и неловко нанёс первый удар. Чуда не произошло. На душе было так же тошно. Бирн повторил действие, но уже сильнее. В голове чуточку прочистилось. Это чувство ему понравилось, и он ударил ещё – уже в полную силу. Тело пронзила острая боль, и Бирн выдохнул. Это оказалось интересно.

Удар – боль. Он одновременно был тем, кто её причиняет, и тем, кто её испытывает. Это лишало его элемента неожиданности, но придавало странное ощущение власти над собой. Ещё удар. Он тихо застонал от пронзившего его чувства. Сознание опустело. Он весь стал болью.

– Шесть, – стал он считать вслух, – семь, восемь.

После десятого удара он перестал ощущать окружающий мир. Были только плеть и боль. Мучительное стремление закончить пытку – и остаться в ней навсегда.

– Пятнадцать, – выдохнул Бирн. Он упал на одеяло, тяжело дыша, и, не одеваясь, уснул.

 

ГЛАВА 3. Никогда не называй меня по имени

Бирн проснулся на удивление посвежевшим. За время путешествия он уже отвык спать столько, сколько ему было необходимо. Теперь же он сел, потянулся и сладко зевнул. Накинул рубашку и тут же почувствовал, что разодранная спина весьма странно реагирует на прикосновения шёлка. Но Бирн лишь повёл плечами, обулся, собрал вещи и двинулся вниз по дороге.

Он уже почти достиг подножия Сумрачных гор, когда понял, что опоздал: подъемный мост перед замком был опущен, цепи, удерживавшие его, оборваны. Тут и там валялись мёртвые тела бесов.

– Двэйн вас разбери, – пробормотал чародей.

Он сбросил мешок на землю, уселся на него и, опершись о посох, стал думать. И ждать. Наглость Двэйна перешла все границы – бесспорный факт. Предложить ему, Бирну, тысячелетия правившему адом, служить жалкой рогатой твари… Это просто не укладывалось у Бирна в голове. Демону следовало пасть на колени при виде Властелина и смиренно просить о прощении. Ведь, кроме прочего, он присвоил имя чародея, и теперь все его поражения – а Бирн уже видел, что их будет немало – припишут ему, Тёмному Властелину.

Двэйн просто напрашивался на наказание. Он напрашивался на наказание всегда, но теперь в особенности. Самым правильным было бы заявиться в Пандемониум и выжечь подчистую всех этих копошащихся психов, возомнивших себя его преемниками. Бирн с тоской посмотрел на свою правую руку, где красовалась Печать Праведного – здоровенное уродливое клеймо с символикой церкви. Мало того, что печать сковывала изрядную долю его силы, она же удерживала его от проникновения в Ад. Фактически его карьера как Тёмного Властелина была окончена. Но за те триста лет, что прошли после его встречи с Солнцеподобным Ниулом, он ни разу об этом не пожалел.

Поначалу, конечно, было довольно паршиво. Людишки, копошащиеся вокруг и плевавшие на него, навевали тоску. Убивать их ему запретили строго-настрого – под угрозой расчленения и захоронения частей по всему свету. Но все-таки даже такой приговор был чистой воды помилованием. Бирн отлично понимал, что сам он никогда бы не оставил такого врага в живых.

А потом он привык. Тем более, в мире обнаружились и другие приятные вещи кроме убийства людей. Он не любил животных, от них плохо пахло. Драгоценные камни тоже стоили для него очень немного – он навидался их столько же, сколько жестокости и смертей. Но вот растения… Их постепенный рост изо дня в день как нельзя лучше соответствовал его долгой, а теперь ещё и размеренной жизни. Он мог часами следить, как поднимается из-под земли стебель проса, и это казалось ему куда лучшей судьбой, чем вечное заточение в этой самой земле без рук и ног.

Люди и животные могли быть суетны, растения – никогда. Растениями нужно было уметь управлять – осторожно и грамотно, как и людьми. Нужно было знать, когда сеять и когда поливать. Как соблюсти меру. Они чутко реагировали на смену погоды, приток воды, даже на присутствие живых существ – но молчали, не раздражали его бесполезными разговорами.

Он совсем не скучал по своей прошлой жизни Властелина: интриги, недоверие, постоянная злоба – всё это утомило его уже давно. Особенно его раздражали Герои. Все они считали, что стоит победить Тёмного Властелина, и в мире наступит эра вечного благоденствия, а в аду вырастут цветы и запорхают бабочки. Никому из них не приходило в голову, что не Властелин делает Ад Адом, а Ад создаёт Властелина, потому что нуждается в нём. Ведь без сильной и жестокой руки демоны, умертвия, злые духи – все те, кто был слишком неуправляем для жизни на земле, начнут истреблять друг друга. Но не истребят до конца, нет. Они будут втягивать в свои войны всё больше и больше невинных, превращая землю в новый Ад.

Бирн воздохнул. Герои этого не понимали. А вот он мог бы быть дальновиднее. Властелин мёртв – да здравствует Властелин. Ближайшее окружение неизбежно должно было начать передел власти. И рано или поздно кто-то из них стал бы новым Властелином. Но Двэйн? Бирна вновь охватила ярость. Бирн предпочёл бы видеть на своём троне самого мелкого из бесов, но только не Двэйна. Он всё понимал и не собирался претендовать на престол, но… Но… Двэйн? Бирн едва слышно зарычал, не замечая, как трещит под пальцами драгоценное дерево.

– Ты выжил, Тёмный? – услышал он удивлённый возглас совсем рядом.

– Меня не так-то легко убить, – отчеканил Бирн привычную фразу и только потом поднял глаза на говорившего.

Компания героев устало тащилась по дороге. Вещмешки, набитые награбленным, оттягивали спины.

– Что с Эльвирой? – спросил он.

– Эльвирой? А, эта… – Алистир был непривычно весел и разговорчив, утро у него явно удалось. – Разорвали её на части и сбросили в ров.

– Мир её праху, – прошептал Бирн едва слышно.

– Что ты там бормочешь? Никак проклятье новое придумал?

Бирн резко поднялся и шагнул к путешественникам. Что-то было в его лице, что заставило их сделать синхронный шаг назад. Тиэль вскинула лук и натянула тетиву – но так и не выстрелила. Несколько секунд Бирн молча смотрел на Алистира. Затем чародей отступил назад и тихо сказал:

– Я просто спросил – куда теперь?

Алистир поправил мешок за плечом.

– Мы нашли карту, где отмечены три тюрьмы. Нужно освободить узников, – ответил за него Киган.

Бирн вздохнул. Конечно. Если есть узники – их нужно освободить. А то, что никого не сажают в тюрьму за красивые глаза, им в голову не приходит.

– Вперёд, – скомандовал отряду Алистир, – нужно пересечь горы до темноты.

 

***

– Властелин? – ушки беса возбуждённо подёргивались, но из-за двери он выглядывал с опаской.

Поговаривали, что Двэйн был не в настроении ещё с вечера.

– Говори, – бросил демон, возлежавший на кровати с кубком в руке. У его ног скорчилась обнажённая фигурка инкуба.

Бес осторожно пересёк порог спальни и замер, всё ещё придерживаясь рукой за дверь.

– Хорошие новости, повелитель, – сказал он и замолчал, ожидая реакции. Властелин изогнул бровь и повторил:

– Говори.

– Эльвира, самозвано объявившая себя Повелительницей Тьмы, разорвана на части и сброшена в воду. Уже завтра её части достигнут океана, и никто не сможет её оживить.

Двэйн усмехнулся.

– Не хочешь ли ты сказать, что это ваша заслуга?

– Много моих братьев полегло в битве в Сумрачных Горах! – обиженно заявил бес.

– Конечно. А то, что на горном перевале я встретил вашего «чокнутого мага», никак с этим не связано. Вон отсюда! – рыкнул он и, не дожидаясь, пока закроется дверь, запустил когтистые пальцы в волосы Сканлана.

Инкуб мелко задрожал. Двэйн приподнял его голову и дернул в направлении своего паха. Юноша торопливо и послушно освободил плоть демона из свободных штанов и приник губами к головке, но Двэйн с силой надавил на его затылок, заставляя одеться горлом на член, резко и до конца.

– Проклятый Бирн, – прошептал Властелин, наслаждаясь тем, как хрипит инкуб на его плоти.

Стоны Сканлана тёплым ветерком проходились по коже, создавая незабываемое ощущение. Он слегка отпустил затылок юноши, позволяя ему отстраниться, и тут же насадил его обратно. Когти инкуба вцепились в бёдра Двэйна в попытке оттолкнуть господина, но лишь разорвали нежную кожу. Это ещё больше завело демона, он чуть ослабил хватку на затылке и уже сам несколько раз толкнулся бёдрами в податливое горло. Резко выдохнул и выпустил струю тёплого семени.

– Бирн… – прошептал он, – устраняешь конкурентов… плевать… ты будешь служить… мне.

 

***

– Киган, – позвал Бирн храмовника, идущего чуть впереди него.

Киган обернулся и замедлил ход, равняясь с магом.

– Ты же понимаешь, что я не похищал Аэринн? – спросил он для затравки.

– Конечно. Если бы ты её похитил, то не шлялся бы с нами по буеракам.

– Хорошо, – согласился Бирн. – И ты, надеюсь, не думаешь, что я собираю Армию Тьмы, чтобы уничтожить вас?

Киган пожевал губами.

– Положим, если ты этим занимаешься, то очень хорошо маскируешься. Но утверждать ничего не могу.

– Отлично. Я всегда знал, что ты умнее всей этой компании вместе взятой. Тогда скажи мне вот что. С чего вы решили, что Аэринн у Чёрного Властелина?

– Когда её похитили, её отец организовал погоню. Они нагнали отряд бесов, но девушки уже не было.

– Тебе не кажется, что ни один суд в мире не признал бы вину с такими уликами?

Киган фыркнул.

– Мы не на суде.

– Снимаю вопрос. Спрошу по-другому. Почему ты решил, что бесы служат Тёмному Властелину?

– Я не решал… Наш предводитель – Алистир.

– Ну да, ну да. Тогда спрашивать «почему», конечно, бесполезно. И всё-таки, – поторопился продолжить маг, замечая раздражение на лице клирика. – Представь на минуту… скажем… мм… что Тёмный Властелин не один?

Киган посмотрел на мага с недоумением.

– Что за бред? – раздражение храмовника достигло предела, и Бирн понял, что дальнейший разговор бесполезен.

– Подумай, священник, – сказал он, ускоряя шаг и оставляя Кигана позади. – И если что надумаешь – то пару возможных Властелинов я знаю по именам.

 

***

За день они не только преодолели горный склон, но и вдоль него прошли до берега реки Синеглазки. Алистир уверял, что до тюрьмы рукой подать, а там – на сей раз абсолютно точно – они обнаружат прекрасную и невредимую Аэринн. Весь остаток дня Бирн был молчалив и мрачен, однако разницы никто не заметил. Герои суетливо разбивали лагерь. Тиэль и Алистир отправились на берег ловить рыбу. Клейна они взяли с собой – «учиться». Гном копался в серебряных фляжках, найденных им в замке Эльвиры. Киган взялся сварить суп и теперь шинковал засохшие овощи в медный котелок.

Когда все разбрелись по спальным местам, на карауле остался один Алистир. Некоторое время светлый и тёмный не моргая смотрели друг на друга. Затем Алистир зевнул и, облокотившись боком о дерево, сладко засопел. Бирн облегчённо вздохнул, слегка отсел от огня и стал ждать.

– Я заставлю тебя признать мою власть, Бирн, – сообщила фигура, выступая из огня и не здороваясь.

– Ты пришёл говорить со мной? – спросил Бирн и улыбнулся из-под капюшона.

– Да, – подтвердил Двэйн.

– И на что ты готов, чтобы я тебя выслушал?

Двэйн явно не ожидал такого поворота разговора.

– Ты… согласен на сделку?

– Я не говорил, что согласен. Но я, возможно, выслушаю тебя.

– Чего ты хочешь? – спросил Двэйн, уже подозревая неладное.

Однако голос Бирна имел на него странное воздействие – одновременно успокаивая и возбуждая, приводя в ярость и подчиняя.

– Для начала я хочу видеть, с кем говорю, – сообщил Бирн.

Двэйн медленно опустил назад капюшон. Бирн улыбнулся. Его мальчик совсем не изменился – в отличие от него самого.

– Сними плащ, – сказал Бирн. – Я хочу убедиться, что это ты.

Руки Двэйна замерли на серебряной броши, изображавшей голову быка.

– Ты сошёл с ума, – выдохнул он.

– Хочешь говорить со мной? – спросил Бирн.

Двэйн помедлил ещё секунду. Затем брошь расстегнулась, и чёрная ткань упала на землю, обнажая мускулистый торс и затянутые в кожаные брюки стройные бёдра.

– Покажи мне, – потребовал Бирн.

– Здесь? – чародей видел, что глаза демона пылают ненавистью – и желанием.

– Не заставляй повторять приказы, – сказал Бирн ровно, но он видел, как содрогнулось тело демона.

Бирн медленно расстегнул ремень и слегка приспустил пояс брюк.

– Не вижу, – сообщил Бирн.

Двэйн шёпотом выругался, опасаясь, что кто-то из героев проснётся и застанет владыку ада в весьма неприглядном виде. Он ещё ниже опустил брюки и сделал шаг по направлению к Бирну. Загрубевшие пальцы мага легли на изощрённый след от ожога чуть ниже косточки на бедре демона – будто кто-то приложил к коже раскалённую печать или брошь в виде птицы, раскрывшей крылья в полёте. Пальцы скользнули чуть ниже, заставляя Двэйна резко выдохнуть… А после недовольно зашипеть, когда рука исчезла.

– На колени, – сказал Бирн, и Двэйн сам не понял, по какой причине колени его тут же коснулись острых камней.

Бирн нежно дотронулся пальцами до подбородка демона, приподнимая его лицо и заставляя снова посмотреть себе в глаза. Другой рукой он прошёлся по затылку Двэйна. Взъерошил белоснежные волосы и слегка царапнул ногтем основание рогов, где кожа была особенно чувствительна. Двэйн тихонько застонал и прикрыл глаза от удовольствия.

– Смотреть на меня, – голос Бирна оставался ровным. Он обволакивал сознание Двэйна, словно погружал его в тёплую воду. Красные очи демона открылись и уставились в серые, будто пеплом припорошенные глаза мага.

– Скольких ты уже назвал своими слугами? – спросил Бирн, не меняя тона.

– Пять кланов… – дыхание Двэйна сбивалось от близости знакомого тела. Он давно уже забыл, зачем пришёл сюда, и не понимал, зачем нужен этот разговор.

– Назови.

– Суккубы… Ифриты… Два клана бесов… Горные ведьмы…

– Всего-то? За триста лет? – Бирн был искренне удивлён, и голос его слегка изменил интонацию, но Двэйн этого не заметил.

– Я ждал тебя, – с некоторой обидой произнёс он, но и это осталось незамеченным.

– Кто кроме тебя называет себя Тёмным Властелином? – продолжил допрос Бирн.

– Многие… Эльвира… Но ты уже убил её. Король кицунэ… Неумерший Сандро… Праотец вампиров… Старший ифрит говорил, что он будет править сам…. Но теперь он прикован цепью в моей тюрьме. Ты же… Ты же не хочешь выпустить его, Бирн?

Бирн нежно погладил щёку демона. Затем изогнул запястье, и из рукава его выпрыгнул изящный серебряный кинжал. Слегка надрывая кожу, Бирн провёл лезвием от виска до подбородка демона. Приблизил губы к царапине и с упоением слизнул выступившую каплю крови.

– Никогда, – сказал он тихо, почти мурлыкая. – Никогда больше не смей называть меня по имени. Ты понял меня, Двэйн?

В глазах демона загорелся страх, когда лезвие спустилось ниже, коснувшись его шеи. Другая рука мага надёжно удерживала подбородок Двэйна. Секунду Бирн рассматривал, как плещется ужас в красных зрачках. Потом наклонился вплотную к лицу демона, так чтобы дыхание коснулось его губ. В следующий миг он резко оттолкнул Двэйна сапогом, заставив проскрести руками по щебёнке, чтобы не упасть в огонь.

– Мразь, – бросил демон, моментально приходя в себя и вскакивая на ноги.

Тиэль, спавшая чутче других, зашевелилась и подняла с одеяла лохматую голову.

– Что тут происходит? – пробормотала она, протирая сонные глаза.

– Повелитель Ада зашёл ко мне потрахаться, – бросил Бирн, внимательно наблюдая за реакцией Двэйна.

– Что? – изумлённая девушка наконец оторвала голову от земли, но демон уже исчез. Тиэль мрачно посмотрела на Бирна. – Ты вконец сбрендил, Тёмный?

– Похоже на то, – согласился он.

Голова снова упала на одеяло. А Бирн стёр краем рубашки кровь с кинжала и вновь закрепил его на запястье. Затем подошёл к костру и поднял с земли забытый плащ с серебряной брошью. Отойдя подальше в темноту, он аккуратно свернул мягкую ткань, положил под голову и уснул.

 

ГЛАВА 4. Поклянись на пламени

Увидев выходящего из портала Двэйна, Сканлан съежился и попытался заползти под кровать, однако демон не обратил на него никакого внимания. Двэйн подошёл к столу, взял в руки золотой кубок и раздавил его в когтистых пальцах. Отбросив бесполезный теперь предмет прочь, он подхватил стоявшую там же бутылку вина и, зубами вырвав пробку, влил в себя добрую половину. Остатки напитка полетели вслед за кубком – рассыпая в воздухе брызги красные, как кровь.

Затем демон подошёл к зеркалу и посмотрел на своё отражение. Он считал себя красивым. Безусловно, он считал себя и сильным. Двэйн слегка повернул голову и провёл пальцем вдоль длинного пореза. «Тогда какого властелина только что произошло?» – вопросил он сам себя. Некоторое время он смотрел на своё отражение, прокручивая в голове последние две встречи с Властелином.

Бирн выглядел не слишком хорошо. Вернее, правильно было сказать, что Бирн выглядит отвратно. Лицо чародея приобрело зеленоватый оттенок, кожа обрюзгла, и хотя Двэйн не мог сказать, что тот сильно постарел, двадцать лет он бы ему не дал. У губ мага залегли неглубокие, но заметные морщины, а взгляд стал мягче. Этот новый мягкий взгляд отчего-то пугал Двэйна больше, чем прежний – от такого Властелина он уже не знал, чего ждать.

Двэйн заметил, что про себя начинает называть чародея именно так – Властелин, и, гортанно рыкнув, смёл с туалетного столика бесполезную мелочёвку. Он вспомнил руку, лежащую на его горле. Сила Бирна по-прежнему оставалась нечеловеческой, но будь это тот, старый Бирн, у Двэйна не было бы ни единого шанса вырваться. А тут… Тут он сделал это, как только захотел… Вывод, к которому пришел Двэйн в результате этих своих рассуждений, ему остро не понравился. Выходило, что рядом с Бирном его удерживала не сила, а именно это странное тепло, расходившееся по телу демона от пальцев чародея. Это была магия, которой он не знал.

Собственную неудачу в первую встречу Двэйн мог себе объяснить – демон не ожидал нападения, не сразу сообразил, что Бирн ослаб, и потому повёл себя как дурак. Но то, что произошло только что, не укладывалось у него в голове никак. Каким надо быть идиотом, чтобы демонстрировать врагу свои давние шрамы. Он будто был под гипнозом – иного объяснения Двэйн не видел. А уж окончание вечера и вовсе тонуло во мраке абсурда.

– В следующий раз я убью его, – сказал себе Двэйн. – Однозначно, в следующий раз я его убью.

Поразмыслив, Двэйн начертил в воздухе пентаграмму и бросил в пространство:

– Ронан!

Подтянутая фигура в алом плаще появилась в спальне и замерла в учтивом поклоне.

– Властелин, – услышал он мягкий голос.

– Запрягай дрейков. Мы едем на охоту.

 

***

Утро для Бирна началось с душераздирающего вопля и свиста стрелы. Он рывком сел и, выдрав тонкое древко из чёрной ткани, бережно разгладил плащ, служивший ему подушкой.

– Стерва, – констатировал он спокойно. Утро, начавшееся с Тиэль, предвещало плохой день.

– Это всё он, – тонкий палец с обломанным ногтем уставился ему в грудь, – я видела, что он не спал.

Бирн, наконец, проморгался и осмотрелся кругом. Четыре пары глаз испытующе смотрели на него. К удивлению Бирна, к экзекуции собирался присоединиться даже Бударих.

– Она и вас так будит? – спросил маг, переводя взгляд с Алистира на Кигана и обратно.

На остальных ему было плевать – гнома всегда можно подкупить, а Тиэль переубедить всё равно нельзя. Но что бы ни происходило вокруг, Бирн не сомневался, что прокурором его станет Алистир, а адвокатом Киган – именно на них предстояло произвести впечатление.

– У нас пропали все деньги и драгоценности. Всё самое дорогое и лёгкое, – сказал Киган, разрывая напряжённое молчание.

Чародей расхохотался.

– И только? – спросил он. – И что – я, по-вашему, проглотил все ваши побрякушки? Заметьте, я-то здесь, а цацек ваших нет. А вот кое-кто другой, кажется, смылся. Вас-то тут четверо.

Путешественники неловко переглянулись. Тиэль опустила лук, но стрелу с него не убрала.

– Чё-то это… – пробормотал гном и потёр лысую макушку. – Кажись, мы маху дали, а, ребята?

– Клейн не мог этого сделать, – отрезал Алистир, всё ещё буравя Бирна тяжёлым взглядом. – Он – хороший мальчик. Мы спасли его от голода, и он был нам благодарен.

Бирн, не удержавшись, хрюкнул. Киган прокашлялся и положил руку на плечо рыцаря.

– Знаешь, Ал, гном прав – мы, кажется, правда малость… погорячились.

Алистир ещё некоторое время в упор смотрел на чародея, затем со звоном убрал меч в ножны и отвернулся. Бударих ещё раз почесал затылок и побрёл прочь – пересчитывать остатки трофеев.

– Я всё равно за тобой слежу, – отчеканила эльфийка и только потом убрала стрелу в колчан.

Киган не сказал ничего.

 

***

Тюрьму штурмовали с гиканьем и непристойными песнями – пел Алистир, а Бударих прихлопывал ему на припеве. Это был, видимо, какой-то древний гимн героев. По крайней мере Киган, который шёл в самом конце отряда, смущённо держась рукой за лоб, объяснил Бирну происходящее именно так. Сам Бирн тоже старался не лезть вперёд, и на лице его играла брезгливая улыбка.

Первые стражи – двухметровые железные големы – рухнули под напором бравых путешественников довольно легко. Второй уровень защиты представлял собой массивную, обитую железом и закрытую на магический замок дверь. Хотя Бирн знал отпирающее слово, он около получаса стоял, привалившись спиной к мокрой стене, и смотрел, как гном и рыцарь лупят тяжёлым оружием просмолённое дерево. В конце концов они его ни о чём не спрашивали.

Когда дверь, наконец, поддалась под напором сил света, и из тьмы за порогом на освободителей набросилась пара крупных рогатых демонов, Бирн поднял заклятье невидимости и тенью скользнул внутрь. Не привлекая к себе внимания остальных стражей, он миновал несколько поворотов, коридоров и лестниц и, оказавшись напротив ряда камер, снял покров невидимости. Все темницы оказались заполнены. Здесь были и люди, и демоны, и просто ссохшиеся трупы. Бирн остановился у самой дальней и постучал по решётке.

Внушительного вида дух в золотых браслетах с красными камнями и в таком же ошейнике возлежал в углу на груде камней.

– Идвин, – позвал Бирн, – проснись.

Секунду ифрит лежал неподвижно, затем огненный хвост взметнулся вверх и, нарисовав спираль в воздухе, замер. Идвин завис у дальней стены, лицо его выражало подозрение.

– Бирн? – спросил он неуверенно.

– Хвост оторву, – монотонно сообщил Бирн.

– Простите, – легко согласился ифрит, понимая, что не в его положении спорить, – Властелин? Я думал вы… з-э… отошли от дел.

– Продолжай так думать. Я пришел предупредить тебя, что через несколько минут здесь будет отряд светлых идиотов, борцов за справедливость. Ты же, наверное, хочешь жить?

– Да, Властелин, – на сей раз Идвин думал недолго.

– И готов служить мне?

– Всегда, – ифрит склонился в поклоне.

– Поклянись на пламени.

В ладони Идвина вспыхнул огонь, и он произнёс несколько слов на тягучем языке ифритов.

– Хорошо, – сказал Бирн. – Я открою решётку. Ты отправишься к Двэйну и присягнёшь ему на верность. О нашем разговоре ты не скажешь ни слова.

– Властелин! – теперь пламя вспыхнуло в глазах Идвина. – Вам я служил много веков. Но…

– Ты пойдёшь к нему, – повторил Бирн медленно, но с отчётливой угрозой в голосе. – И присягнёшь на верность. Или останешься здесь ждать Хранителя меча. Ты понял, Идвин?

Ифрит послушно склонил голову в поклоне. Бирн прицелился и ударил посохом в сплетение железных прутьев. Решётка рассыпалась на части. Идвин покинул камеру и поспешно исчез вдали. Бирн же опустился на каменный пол и стал ждать. Стоны узников навевали на него дрёму, и вскоре он уснул.

 

***

Бирн отлично выспался. Ему не мешали эльфийки, демоны и прочая нечисть. Единственная загвоздка состояла в том, что герои, которые должны бы были уже устроить в тюрьме тотальную зачистку, почему-то до сих пор не спустились на нижний уровень.

Бирн хмыкнул в недоумении. Встал, потянулся и стал подниматься по бесконечным лестницам.

Поднявшись к выходу из подземелья, он в недоумении огляделся. Безусловно, здесь состоялась великая битва – тут и там были разбросаны куски плаща Алистера и перья из волос Тиэль. Однако трупов нигде не было видно – ни демонов, ни героев. В недоумении Бирн пересёк подъёмный мост, соединявший тюрьму с берегом реки, и осмотрелся ещё раз. Довольно далеко к югу упирался в небо серый дымок. Бирн поспешил туда. Ещё недавно он был бы только рад избавиться от своих приключенцев, но теперь у него появились другие планы. Он добрался до лагеря, когда солнце уже клонилось к закату.