Текст книги "Бабочка (СИ)"

Автор книги: natatka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Часть 1 ==========

Истекали последние минуты, отведенные Вэй У Сяню на пребывание в крошечном, высотой с палец человечке, которого он сам же недавно вырезал из бумаги, а он так и не обнаружил ничего подозрительного. Возможно они ошиблись и ищут не там? Как бы то ни было, пора было возвращаться назад в гостевые покои и в свою телесную оболочку, которую все это время охранял Лань Ван Цзи.

Трепеща рукавами точно бабочка крыльями, он проскользнул в просвет между нужной дверью и порогом, вспорхнул к потолку и увидел самого себя, разметавшегося по кровати, и Лань Чжаня, который обеспокоенно посмотрел в сторону его тела своими светлыми глазами, укоризненно покачал головой и направился к постели.

Вэй У Сянь охотно бы понаблюдал за тем, что тот станет делать, но сейчас действительно падали последние песчинки в часах. Он спикировал вниз и с едва слышным шуршанием прилип к лопатке собственного тела, чтобы в следующий миг оказаться придавленным немалым весом к матрасу.

Благо, это небольшое неудобство не помешало его душе снова занять любезно предоставленную Мо Сюань Юем физическую оболочку, по которой она уже успела порядком соскучиться. Однако, чего он точно не ожидал, так это того, что тело все еще пребывает в состояния оцепенения. Он буквально оказался заперт внутри!

В душе поднялась волна паники. А что если это навсегда? Вдруг его душа все-таки пострадала где-то в пути? Может он опоздал или нынешнее золотое ядро попросту не выдержало последствий его вылазки? Мужчина изо всех сил постарался замотать головой, открыть глаза, сделать хоть что-нибудь! Сердце заколотилось как сумасшедшее.

Он успел совсем отчаяться, впасть в ужас, ощутить удушье… и все это буквально за считанные секунды… когда вдруг почувствовал на себе прохладные руки. Он ожидал, что длинные пальцы отыщут точку пульса, чтобы понять, что пошло не так, однако этого не случилось. Лань Ван Цзи даже не подозревал о том, что его друг уже снова с ним и просто решил придать его телу благопристойную позу, чтобы к возвращению Вэй У Сяня оно лежало на кровати как положено.

Эта догадка так развеселила невольного узника собственного тела, что у него даже слегка дрогнули ресницы в попытке выдать мысленную улыбку. Вот только нефрит Ордена Гу Су Лань не смотрел ему в лицо. Он осторожно приподнял и переложил его ногу, свесившуюся с кровати, стремясь к тому, чтобы все, что его окружает, было в безупречном порядке. Ненадолго задержал ладонь на бедре и неспешно отнял руку. Казалось бы, обычное прикосновение, но оно успокоило мечущегося внутри недвижимого сосуда Вэй У Сяня. Оно означало, что все в порядке, его друг непременно бы почувствовал неладное. Значит надо просто переждать и способность двигаться вернется сама собой. Однако это не значило, что он просто смирится и бросит попытки дать Лань Чжаню знать о своем бедственном положении.

Новое касание ощущалось ярче. Хань Гуан Цзюнь распрямил его руку в локте, прохладные пальцы охватили ладонь легко перемещая ее. Непосредственное прикосновение кожи к коже взволновало мужчину гораздо больше, чем он мог ожидать. Возможно оттого, что он весь обратился в осязание и слух?

Было что-то странное в том, чтобы позволять Лань Чжаню по собственному усмотрению распоряжаться его телом. Вэй У Сяню мастерски удавалось не думать о том, как он поступил с другом на том постоялом дворе окаянном, воспользовавшись его состоянием, и почти не мучиться угрызениями совести до этого момента. Хвала богам наутро Хань Гуан Цзюнь ничего не вспомнил, иначе… Нет, его пугало не то, что вторая смерть вышла бы страшнее и непригляднее первой, а то, что этот достойный и в высшей степени благонравный заклинатель никогда бы его не простил, сколько бы раз их души ни переродились.

Он не мог даже пальцем пошевелить, не то, что сказать что-то и потому думал, думал, а мысли и сами рады были лезть в его голову. Ван Цзи тем временем не торопился выпускать его руку, а ведь было время, когда он старательно избегал даже самых легких прикосновений и всячески сторонился Вэй У Сяня. Чем же он заслужил право чувствовать лежащую на своей ладони руку друга?

«Не заслужил», – подсказал внутренний голос. И за это ему ужасно захотелось отвесить себе хорошую оплеуху. Он даже испытал облегчение, когда Лань Чжань отпустил его руку. И вместе с этим необъяснимое чувство утраты. Когда это Старейшина И Лин, наводивший на людей ужас даже спустя много лет после своей смерти, превратился в Вэй-сюна, который нуждается в том, чтобы Хань Гуан Цзюнь держал его за руку?

Ван Цзи тем временем очень бережно оправил его одежду и, как будто прочитав его мысли, заключил его руку в свои ладони. Это было вовсе не обязательно, чтобы просто уложить его надлежащим образом. Вэй У Сянь ощутил легкое поглаживание, приятное и в то же время немного щекотное из-за того, что при каждом движении подушечки пальцев проскальзывали по венкам.

Вот оно! Наконец, Хань Гуан Цзюнь поймет, что он здесь! Однако не успел Вэй У Сянь как следует обрадоваться, что вот-вот обретет свободу, как понял: как же Лань Чжань догадается, что с ним что-то не в порядке, если он совершенно успокоился и расслабился рядом с ним?

Мужчина слегка пошевелился, и в следующий момент руку что-то пощекотало. Что-то гладкое, как длинные волосы, прямые и послушные от природы. По стечению обстоятельств именно такие были у обоих нефритов Ордена Гу Су Лань. Вэй У Сянь даже подумал, а не подменил ли брат его Лань Чжаня потому что, будучи трезвым, он бы ни за что бы не стал без нужды прикасаться к лежащему без чувств заклинателю, не имея цели передавать ему свои духовные силы.

Услышав шаги за дверью, Лань Чжань поспешно положил руку Вэй У Сяня вдоль тела и отошел от него. Звук сперва усилился, а когда начал отдаляться, кровать слегка прогнулась под весом человека, присевшего на ее край. Лань Ван Цзи стал приглаживать его волосы, а Вэй У Сянь принялся вспоминать, делал ли он это раньше, когда на всю ночь лишал его способности двигаться.

Он действовал очень бережно, освобождая пряди из-под спины и укладывая их, слегка расчесывая и разглаживая пальцами. Мягкие терпеливые движения были далеки от того, как орудовал гребнем сам Вэй У Сянь. Казалось, доверься он умелым рукам друга и тот как по волшебству обратит его непослушную вечно растрепанную шевелюру в шелк.

Лань Ван Цзи убрал волосок с его лица, чтобы не щекотался. Он был так близко, что можно было уловить тонкий аромат сандалового дерева, который успел стать таким привычным, в некотором смысле даже родным… Прикосновение было легче дымка благовоний. Вэй У Сянь был уверен, что оно не повторится и затаил дыхание, почувствовав это снова.

Лань Чжань будто слепой изучал черты лица Мо Сюань Юя наощупь. Вэй У Сянь в первое время так же исследовал красивого молодого мужчину, которым стал и быть которым уже почти привык. Какое-то время уйдет на работу с золотым ядром, чтобы войти в прежнюю силу, но достигнуть былого уровня мастерства – это не то же самое, что его повысить. На это не требуется многих лет упорных тренировок, совершенствующих тело и дух.

Лань Ван Цзи самым бесстыдным образом касался его лица: подбородка и щек, мягко очерченных бровей и даже дрогнувших век. На губах его пальцы застыли, слегка сминая, проверяя, насколько они мягкие и упругие.

«Ай-яй-яй, Хань Гуан Цзюнь, что ты себе позволяешь? – подумал пораженный до глубины души Вэй У Сянь. – На самом деле это действительно ужасно смущает…»

Старейшина И Лин действительно питал слабость к женщинам и считал себя весьма искушенным в любовных утехах. Однако такое он испытывал впервые. Кто-то без спросу изучал его, исследовал, трогал… ужасно захотелось облизнуть губы, но язык и челюсти не слушались. Это оцепенение уже не пугало, как в первый момент, а только слегка раздражало и отвлекало от того, что было действительно важно. А может наоборот заставляло чересчур концентрироваться на происходящем.

Ветерок дыхания, теплый, чуть влажный, легко коснувшийся щеки заставил его внутренне затрепетать. Снова почувствовать себя беззащитной бумажной куколкой. Он бы застыл, ощущая вес прядей чужих волос, заструившихся по плечу и шее… Да, если бы только мог пошевелиться, непременно бы оцепенел.

Лань Ван Цзи был непозволительно близко, настолько, что Вэй У Сяня обволакивает исходящий от него запах сандалового дерева. Он представил, как друг выглядит сейчас, его позу, которая совсем не вяжется со спокойным, даже умиротворенным выражением красивого лица. То, как спускаются с его плеча волосы, поддерживаемые неизменной лобной лентой, как струятся его белые одежды, ниспадая на кровать, широкий рукав укладывается на грудь заклинателя, которому остается неподвижно лежать и чувствовать, как Лань Чжань медлит, как колеблется, но все равно наклоняется еще ниже.

Вэй У Сянь многое бы отдал за то, чтобы узнать, закроет он глаза или же будет наблюдать за его лицом, когда наконец решится сделать то, что задумал. Губ снова коснулись пальцы, как будто проверяя, что это не исчезнет, что можно и надо только решиться, а уж решительности Лань Чжаню не занимать.

Поцелуй сперва показался легким, как утренняя греза, однако легкого касания губами губ Лань Ван Цзи показалось мало. И едва только он осмелел, как Вэй У Сянь почувствовал, что его отпустило. Плеснула хвостом по волнам памяти давно забытая детская сказка и вновь скрылась, уступая место паническим мыслям: «Если я застану Лань Чжаня в такой момент, мне конец, но я ни за что не смогу притвориться спящим». И все-таки он закрыл глаза, иначе бы непременно понял, что Вэй У Сянь застукал его за неблагопристойными деяниями.

Мужчина с трудом подавил истерический смешок, когда понял, что друг просто не знает, как ему быть дальше. Вэй У Сяню и раньше не было равных, когда дело доходило до безумств, но теперь он чересчур вжился в роль сумасшедшего, раз набрался смелости решился ответить на поцелуй, возможно последний в своей жизни.

Однако вместо того, чтобы схватиться за Би Чэнь и убить сначала нежелательного свидетеля своего грехопаденья, а потом и себя, чтобы кровью смыть этот позор, Хань Гуан Цзюнь просто отпрянул и, не то потеряв равновесие, не то запутавшись в полах одежды, неизящно шмякнулся на пол.

– Вэй Ин, – пролепетал он, не зная, как оправдаться. В один миг оказалось, что Лань Ван Цзи способен не только к публичной демонстрации чувств, но даже может впасть в краску.

– Ты спас меня от кошмаров, гэгэ, – Вэй У Сянь проворно поднялся с кровати и опустился перед Лань Ван Цзи на колени. Поймал конец его лобной ленты, зная, что это удержит его от попыток к бегству. – Позволишь мне тебя отблагодарить?

========== Часть 2 ==========

Вэй У Сянь чуть не прыснул со смеху. В прошлый раз он видел друга настолько потерявшим над собой контроль, когда сам же подсунул ему книгу порнографического содержания с обложкой, имитирующей буддистский трактат. Только набор эмоций, отражавшихся на его обычно бесстрастном лице, был несколько иным.

– Давай я помогу, – сжалился над ним Вэй У Сянь. – Так я сэкономлю нам массу времени, и тебе не придется на ходу сочинять отговорки. В конце концов, это мне пристало нести околесицу, так ведь? – вопрос был риторическим, ведь это он столько времени разыгрывал из себя сумасшедшего. Тон его стал серьезным, но в глазах плясали смешинки: – Итак, сперва ты должен сказать, что это я сам во всем виноват. Ты ничегошеньки не знал о технике, которую я так беспечно применил, не дав себе труд рассказать, как все будет проходить. И по моей вине ты очень за меня волновался и переживал, сидел здесь, не находя себе места, держал меня за руку.

Он устроился поудобнее, по-прежнему предусмотрительно не выпуская конца белой ленты из рук. Хань Гуан Цзюнь вспомнил о приличиях и расположился напротив него чинно и с абсолютно прямой спиной, как за чайным столиком. Не предпринимая попыток отвоевать лобную повязку, привел одежду в порядок. Мужчина внимал каждому его слову с надеждой, затаившейся в глубине светлых глаз вместо того, чтобы холодно окоротить.

– Потом, дай-ка подумать, – он сделал небольшую паузу, играя пальцами с полоской ткани, которая казалась легкой и летящей, но только не тому, кто теперь не понаслышке знал какой прочностью она отличалась. – Потом тебе вспомнилась та детская сказка, в которой была заснувшая беспробудным сном дева, а спасти ее мог только ее суженный, конечно же неземной красавец. Все говорят, что в Ордене Гу Су Лань не бывает некрасивых людей. Так что по всему выходит: ты вовсе не хотел украдкой похитить у меня поцелуй, а просто пытался спасти меня, так?

Лань Ван Цзи издал невнятный звук в знак согласия, несмотря на то, что Вэй У Сянь увязывал вместе вещи, которые друг с другом никак не сочетались. Похоже, мужчина понемногу оправлялся от потрясения и даже перестал опасаться, что его друг выкинет что-нибудь, за что потом будет стыдно не ему, а Лань Чжаню. Воодушевленный его реакцией, Вэй Ин продолжал:

– Я должен буду сделать вид, будто поверил, и мы оба сможем лечь в постель, потому что сейчас уже девять вечера, а наутро забыть обо всем, как будто бы это был сон, – похоже его слова вдохновили Лань Ван Цзи, тот слушал и даже одобрительно кивал. – Но разве я могу так поступить после того, как ты связал меня лобной лентой, да еще столь туго, что…

– Я… связал тебя… чем?.. – с трудом, очень медленно выговорил заклинатель, будучи близким к тому, чтобы призвать Би Чэнь. В атмосфере повисло ощущение неминуемой опасности, как перед грозой. Наверное, Лань Ван Цзи тоже это почувствовал – дышал он так, словно ему не хватало воздуха, хотя окно гостевых покоев было открыто.

– Я хотел сказать, – поспешно затараторил Вэй У Сянь, заговаривая собеседнику зубы. – После того, как я стянул с тебя лобную ленту Ордена Гу Су Лань. Ты помнишь, когда нам было семнадцать и, мы явились на Совет Кланов в Ци Шане? – он уловил чуть заметный кивок и этот взгляд, устремленный куда-то вдаль сквозь завесу времени. – Ты конечно помнишь, а я как честный заклинатель, не могу поступать с тобой настолько бессовестным образом.

– Мгм, – многозначительно сказал Хань Гуан Цзюнь, что бы это ни значило.

– И потому в качестве своих искренних извинений и в знак сердечной благодарности за мое спасение я прямо сейчас тебя поцелую, – радостно сообщил о своем решении Вэй Ин и мог поклясться, что в первый момент друг всецело поддержал его инициативу.

А после, когда смысл сказанного, наконец, дошел до него, а Вэй У Сянь приступил непосредственно к действиям, у Хань Гуан Цзюня получилось только невразумительное мычание, вроде как протестующее, но уверенности в этом не было. Однако и отличная же возможность ему выпала убедиться в своей правоте – Лань Чжань действительно закрывал глаза в такие моменты. Вернее, он так оторопел, когда Вэй У Сянь смял его губы своими, что и вовсе зажмурился.

Если бы он только знал, что целовать Лань Ван Цзи так приятно, то ни за что бы не отказывал себе в этом удовольствии в прошлой жизни. Когда он украл первый – подумать только, первый! – поцелуй Лань Чжаня, это было почти невинно, он мог лишь гадать, каков будет вкус, проведя языком по сомкнутым губам. А когда тот поцеловал его сам, Вэй У Сянь выдал себя и все закончилось слишком быстро. Теперь они оба могли в полной мере распробовать друг друга.

Бледные губы оказались мягкими и прохладными, Вэй У Сянь буквально млел от того, как это ощущение сочетается с освежающим ароматом сандалового дерева, окутывающим их. Мужчина широко распахнул глаза, когда почувствовал чужой язык, пробравшийся в его рот и начавший там хозяйничать. Вэй У Сянь ответил ободряющим взглядом, как бы говоря: «Все ведь хорошо, нечего пугаться». Он выпустил ленту, чтобы коснуться кончиками пальцев безупречной нефритовой кожи, такой гладкой, что хотелось трогать еще и еще. Лань Ван Цзи как будто каким-то образом почувствовал, что свободен, и отпрянул.

– Вэй Ин, – сбивчиво проговорил он и дотронулся до губ очень осторожно, будто они вдруг стали чужими.

– Сколько правил Ордена Гу Су Лань мы нарушаем? Я не читал, что еще успели увековечить на Стене Послушания за время, пока… – он собирался, но просто не смог сказать то, что уже было на языке, и в попытке как-то смягчить подобрал другие слова: – Меня не было.

– Учитывая, что мы злоупотребляем чужим гостеприимством? – ему показалось или губы Лань Ван Цзи тронула улыбка. И он еще раз проверил, на месте ли они. – Хватило бы, чтобы познакомить тебя с дисциплинарным кнутом.

– Ай-яй-яй, Хань Гуан Цзюнь, одного меня? Какая вопиющая несправедливость! – Вэй У Сянь состроил обиженную физиономию, а потом склонил голову на бок и пытливо посмотрел на друга: – Для тебя это слишком, Лань Чжань?

– Мгм, – сказал тот, когда для наглядности Вэй У Сянь повторил его движение, дотронувшись до своих губ.

Вэй Ин крепко задумался. Он не привык много анализировать, просчитывать свои ходы и предугадывать что-то наперед. В голове его словно воздушные змеи в небе над Пристанью Лотоса затанцевали мысли, но мало было поймать за хвост любую из них и смотреть, что из этого выйдет. Поначалу он сомневался. Просто смотрел в лицо Хань Гуан Цзюня, по которому трудно было что-либо прочитать, и пытался понять его. Вспоминал Лань Чжаня, когда тот захмелел, и то, как он реагировал на его выходки. Тогда Вэй У Сянь дурачился, целуя друга и не думал, как далеко это может зайти для них обоих…

С этими мыслями пришло неприятное чувство, что он ужасно подвел Лань Ван Цзи в прошлой жизни. И что самое ужасное, в этой продолжил в том же духе, хоть тот об этом и не помнит. Они были ужасно разными и одно сплошное недоразумение, что этот добродетельный заклинатель решил, будто его судьбой может оказаться столь беспутный человек, как Вэй Ин, зло во плоти, кого ни спроси.

«И все же это именно то, чего хочет Лань Чжань», – убежденно подумал про себя Вэй У Сянь, прежде чем отринуть сомнения и высказать вслух мысль, которая немного смущала его самого.

– Я кое-что придумал, – он старался звучать бодро, хоть настроение Лань Ван Цзи его и беспокоило. Как он отреагирует? Вэй У Сянь подобрался поближе к нему, все еще сидящему на полу, несмотря на то, что его уже никто не держит. – Когда я лежал там, все ведь было в порядке? – спросил он осторожно. – Тебя не тревожило то что, ну, что волнует сейчас?

– Думаю, что так, – Хань Гуан Цзюнь немного колебался и явно не понимал, к чему друг клонит.

– Тогда давай сделаем вид, что я как та дева из сказки заснул беспробудным сном или что-то в этом духе? – предложил он и очень вовремя почувствовал, что Лань Ван Цзи потянулся к уже знакомому месту на пояснице. – Лань Чжань, только не это! – возопил он с неподдельным испугом, чуть ли не повалившись на пол. – Лань Чжань, ты не можешь поступать со мной так жестоко! Только не после того, чего я натерпелся, когда очнулся здесь в темноте совсем один-одинешенек и не мог пошевелить даже кончиком пальца! Лань Чжань!

– Потише, прошу тебя, – попросил Лань Ван Цзи, поспешно убрав руку. – Представь, что о нас подумают. А если кто-то решит войти?

– Он увидит двух заклинателей сидящих на полу посреди гостевых покоев, – резонно заметил Вэй У Сянь и демонстративно потянулся, заведя одну руку за голову, а второй опираясь на пол позади себя, отчего его одеяние слегка распахнулось, съехав с плеча. – Ты прав, Лань Чжань. Уже давно девять, время отдыхать…

– Нет, – твердо сказал Хань Гуан Цзюнь.

========== Часть 3 ==========

Лань Ван Цзи практически никогда не поддавался на провокации со стороны Вэй У Сяня, хотя тот порой из кожи вон лез, лишь бы добиться от него реакции. Он ожидал чего угодно: что Хань Гуан Цзюнь и правда ляжет спать и заодно уложит его, даже напоминания о том, что они не просто так сюда прибыли и последующей ночной охоты прямо на территории Башни Кои. Шутка ли – где-то здесь была припрятана последняя часть тела Не Мин Цзюе, его голова, хоть пока заклинателям и не удалось ее обнаружить…

Но вот он уже лежит на кровати в гостевых покоях и не может поверить в происходящее. Затея уже сама по себе выглядела сомнительно и странно, не говоря об участии в ней Лань Чжаня. Тот стоял над ним точно изваянный из нефрита. Спокойный и горделивый, безупречный в своем траурном облачении.

– Ты можешь лежать спокойно? – попросил заклинатель ровным тоном, как будто готовился проводить над ним ритуал изгнания, например.

Вэй Ин уже и сам понял, что неосмотрительно обрек самого себя на настоящее испытание. Оказалось, что быть обреченным лежать в одной позе из-за стечения обстоятельств или произвола одного заклинателя, установившего комендантский час; и самому сохранять неподвижность – это совершенно разные вещи. У него начало затекать все тело разом, а еще зачесались такие места на теле, о которых он доселе и не подозревал. Хотелось поерзать и покрутиться, но он подавил это желание. Сначала ради Лань Ван Цзи, потому что он попросил.

– Ван Цзи-сюн, – начал канючить он примерно через минуту потому что тот явно погрузился в созерцание, а Вэй У Сянь не был ни цветущим лотосом, ни горным ручьем, куда как более подходящим для любования.

Он проследил за тем, как Лань Чжань протягивает руку, чтобы оправить его одежду. Движение легкое, выверенное, никакой суеты, да он как будто играл на гуцине, а не… не делал то, что он делал и еще только собирался сделать. А именно сейчас он собирался прикоснуться к его губам, призывая соблюдать тишину. И это простое касание запечатало их не хуже, чем заклятие молчания.

– Притворись спящим, – попросил Хань Гуан Цзюнь, легко скользнув прохладными подушечками длинных пальцев по его чересчур потеплевшей щеке.

Вэй У Сянь попробовал припомнить, когда ему доводилось делать это? В детстве? Когда еще были живы его родители и надо было лежать подле отца тихо-тихо, так, чтобы не дрогнули даже ресницы и дышать очень ровно и медленно. Маленький Вэй-сюн знал, что тогда папа возьмет его своими сильными руками и отнесет в постель. Потом это закончилось…

– Лань Чжань, – протяжно затянул он, повернув голову за ласковой рукой, что тут же ускользнула от него. – Я же не смогу держать глаза все время закрытыми!

К его радости Хань Гуан Цзюнь поступил именно так, как он и рассчитывал, не понадобилось даже подсказок. Он прошуршал своей лобной лентой и мягко завязал ему глаза. Теперь Вэй У Сянь не мог бы любоваться его спокойным, умиротворенным лицом, но через просвет около носа имел возможность видеть его руки.

– У него теперь твои глаза, – проронил Лань Ван Цзи, привычно разгладив повязку, но не притрагиваясь к коже. Конечно он заметил выражение недоверия и пояснил: – Я сразу заметил некоторое сходство, но теперь…

Он не договорил, а Вэй У Сянь не поддержал этой темы. Разговор ни к чему бы не привел. Лань Ван Цзи и так видел, что он привык к новому телу и бед не знает. В высшей степени глупо и неблагодарно горевать из-за того, что молодой господин Мо ростом не вышел, когда он дал Вэй Ину шанс вернуться, о котором тот и не помышлял.

Он мог бы еще немного порассуждать о превратностях судьбы и, возможно, сделал бы интересное открытие, но вместо этого полностью сосредоточился на том, что делал Лань Ван Цзи. Это было похоже на легкий массаж. Множество прикосновений, в которых до этого момента Хань Гуан Цзюнь долгое время себе отказывал.

Он положил руку ему на грудь, туда, где теперь не было шрама от ожога, и тем не менее оба его помнили. Провел до живота, разглаживая одеяние, зачем-то забрался кончиками пальцев под пояс. Вэй У Сянь прикрыл глаза, чтобы попробовать почувствовать это, как когда-то в прошлой жизни. Лань Чжань был словно соткан из снега и льда, но от его прикосновений по телу Вэй Ина всякий раз разлились мягкие волны тепла, надо было лишь поймать это ускользающее ощущение.

Он очень постарался, буквально обратился в осязание. Одежда мешала. Нужно было скинуть хотя бы верхнюю, чтобы все чувствовать яснее, но ему было совестно перед Хань Гуан Цзюнем, несмотря на то, что они оба были мужчинами и к тому же тот уже видел его совсем без одежды, когда-то в холодном источнике.

«Вот оно!» – мысленно возликовал Вэй У Сянь. Было приятно до мурашек, когда Лань Чжань пробрался в его рукав, погладив запястье и следом ладонь. Хотелось ухватить его за руку и продлить это ощущение, но Вэй Ин только расплылся в блаженной улыбке. Прохлада на коже и мягкое упругое тепло, раскатывающееся под ней, по всему телу. Голова немного закружилась и пришлось открыть глаза, чтобы убедиться, что он еще не летит с кровати.

Лань Ван Цзи тем временем слегка распахнул ему ворот, который до этого сам же поправлял. Следующим местом, до которого он дотронулся, было горло и небольшая впадинка между ключиц. В этот раз что-то пробежало по позвоночнику и вернулось, заставив Вэй Ина затаить дыхание, пока это чувство не рассеялось где-то в районе лопаток.

Если бы Лань Чжаню вздумалось сдавить его горло, Вэй У Сянь не был бы против, это прогнало бы наваждение, которому он поддался в чужих руках. Однако не было ни боли, ни удушья, только ласка, от которой он совершенно перестал контролировать свое дыхание.

Лань Ван Цзи склонился к нему, едва ли намеренно щекоча рассыпавшимися волосами шею, и прикоснулся губами к обнаженной груди прямо под ключицей возле сердца. Внутри заныло и Вэй У Сянь сам не знал отчего. Из-под повязки он успел разглядеть лицо Лань Чжаня. Кому-то другому оно могло показаться холодным и бесстрастным, но кажется он начал учиться читать на нем тени эмоций.

Хань Гуан Цзюнь был похож на водоем, спокойную гладь которого не тревожат узкие лодки. Если смотреть, на поверхности видны лишь лотосы и солнечные блики, но это еще не значит, что где-то в изумрудных глубинах не таятся рыбы. Вэй-сюн вырос у воды, был отменным пловцом и не понаслышке знал, что на глубине скрывается целый мир.

Губы к губам. Он все гадал, когда Лань Ван Цзи, наконец, решится поцеловать его, а теперь вдруг стало горько. Он так давно был знаком с Лань Чжанем, но не знал его, не стремился смотреть внимательно и замечать, как делал это Лань Хуань, не пытался понять, что у него на душе. До самой смерти не давал себе труда не то, что нырнуть в это озеро, а даже из любопытства сунуть голову под воду с мостков. Все его наблюдения были стихийными, носили случайный характер, а выводы зачастую бывали поспешны, когда надо было остановиться и приглядеться.

Он немного выждал, а потом слегка разомкнул губы, очень стараясь отвечать на поцелуй так, чтобы не показаться чересчур напористым, не спугнуть. Его невыразимо влекло к Лань Чжаню все эти годы с самого начала, а он не понял, пока не поцеловал его… и даже когда сделал это.

Поцелуй был медленным и осторожным, как греза, подкравшаяся под утро, когда в окно уже заглядывают солнечные лучи и птицы будят громким щебетом. Кто бы мог подумать, что холодный и отстраненный Хань Гуан Цзюнь способен быть таким… чувственным. И как только Вэй У Сянь углядел эту сторону его натуры, когда, повинуясь порыву, пририсовал Лань Чжаню на портрете цветок в волосах.

Даже почувствовав капельку влаги на щеке Вэй У Сянь не пошевелился. Лань Ван Цзи все решил сам, но столько лет держал в себе. Ждал, даже когда уже пора была забыть, и сейчас пытался не сколько убедиться, что Вэй Ин вернулся, сколько выразить то, что так долго травило душу.

Время слов непременно настанет. Потом, когда они будут нужны Лань Чжаню. Тогда Вэй Ин непременно скажет, что они вместе и что будет рядом. А еще что ему больше не придется выносить все одному. А потом он извинится за то, что был таким остолопом, и они непременно проспят завтрак вдвоем в этой постели.

========== Часть 4 ==========

Когда Лань Ван Цзи отстранился, Вэй У Сяню показалось, будто он исчез, бесшумно растворился в воздухе. Было невыносимо лежать, не ощущая больше его близости и прикосновений. Если Лань Ван Цзи опять решил страдать от боли в одиночестве, ему ничего не остается, кроме как нарушить правила игры. Однако не успел он воскликнуть: «Не уходи» или потянуться к повязке на глазах, как его рука оказалась в плену прохладных ладоней и все снова стало хорошо потому, что Лань Чжань вернулся к нему, присел на кровать рядом, давая хорошенько почувствовать себя.

Заклинатель уже справился с нахлынувшими чувствами. Когда он прижался щекой к его ладони, Вэй Ин не удержался и погладил большим пальцем безупречную кожу. Легонько, ведь он как-никак спал. Следующим, что он почувствовал, были теплые губы, ищущие линию жизни, прерывистую в том месте, где закончился путь Мо Сюань Юя и продолжился – Вэй У Сяня. В прошлый раз ему показалось, что это щекотно, а теперь стало совершенно очевидно приятно. Может оттого, что в первый раз того же места Лань Ван Цзи касался только подушечками пальцев? Ощущать на коже его дыхание тоже было восхитительно.

«Интересно, можно ему сказать? – подумал он, слегка облизнув губы кончиком языка. Держать его за зубами было просто невероятно трудно! – Спящие ведь иногда болтают во сне».

Это маленькое незначительное движение не укрылось от внимательного взгляда Хань Гуан Цзюня. И похоже оно натолкнуло его на какие-то мысли, потому что следом чуть влажных губ коснулись подушечки пальцев. Вэй У Сянь слегка лизнул их, ожидая, что Лань Чжань отдернет руку, как это уже было. Однако он только глубоко вдохнул и выдохнул.

«Посмотреть бы, какое у тебя будет лицо!» – Вэй Ин растянул губы в улыбке и повторил это нехитрое действие чуточку настойчивее. Вкус был приятным, самую чуточку солоноватым. Кожа чуть загрубела от игры на гуцине, но похоже Лань Чжань тщательно следил за тем, чтобы не утратить чувствительность из-за мозолей.

Вэй У Сянь принялся с упоением исследовать, насколько Хань Гуан Цзюнь восприимчив к подобного рода ласкам. Конечно, он отлично владел собой, но если вслушиваться, пусть и не в биение сердца, как советовал Лань Чжань, а в дыхание, оно тоже многое могло поведать о его настроении.

Вэй У Сянь высунул язык, чтобы лизнуть чуть выше и снова спрятал его за губами. У Лань Ван Цзи были такие красивые длинные пальцы, что он уже помышлял о том, каково будет вобрать их в рот и слегка пососать. И неважно, что так делали некоторые женщины, и где именно он это видел в прошлой жизни, сейчас казалось весьма заманчивым попробовать это самому. Но только он подумал слегка разомкнуть губы в качестве приглашения, как на них настойчиво надавили.

«Ай-яй-яй, Хань Гуан Цзюнь, что ты себе позволяешь? – в который раз подумал Вэй У Сянь, охотно пропустив в рот кончик указательного пальца и плотно охватив его губами.