Текст книги "Жизнь с вампиром (СИ)"
Автор книги: Натаниэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
Глава 15. Охота на оборотней. Первый ключ
Яркий свет неприятно бил по глазам, вызывая раздражение. Флоренс со стоном прижала ладони к лицу, не желая просыпаться из такого приятного сна – там был Рэнджин, его холодные, но неповторимые объятия, тихий шепот и нежная улыбка. Закрытая от всего мира комната предназначенная только для них, если бы это могло продолжаться бесконечно. Но реальность безжалостна. Вокруг был все тот же лес и стена импровизированной палатки. Тонкие струйки слез побежали по вискам, так всегда бывало по утрам, когда девушка забывала закрывать шторы на ночь, или долго не хотела вставать после пробуждения.
Флоренс перестала дышать, мгновение назад ей почудился запах готовящейся еды, такой аппетитный, что живот громко заурчал. Кто мог готовить тут кроме нее? Она резко подскочила, осматриваясь. Около костра сидела девушка с серебряными волосами, она что-то помешивала в небольшом котелке над огнем. Ее глаза цвета стали внимательно смотрели на содержимое котелка, она тихо напевала странную мелодию на непонятном языке, своим низким звучным голосом:
Omnia sol temperat
Purus et subtilis
Novo mundo reserat
Facies Aprilis
Ad amorem properat
Animus herilis
Et iocundis imperat
Deus puerilis*
Голос ее звучал тихо, но очень мелодично. Завороженная пением женщины, Флоренс чувствовала себя так, словно парит в облаках. Белизна снега заменяла небесные подушки, легкий ветерок гнал ее все дальше и дальше, ближе к ярким и чистым лучам солнца. Ей хотелось взмахнуть несуществующими крыльями и воспарить над землей, подобно Икару лететь за ярким солнцем, и упасть опаленной его огнем.
«Это латынь», – раздался внутри голос лисицы, что вывел девушку из транса.
– Кто ты? – Флоренс с трудом смогла произнести эту незатейливую фразу, слегка испуганным голосом, смотря на женщину.
Та перевела свой спокойный взгляд стальных глаз на нее и улыбнулась. Эта улыбка была до боли знакома, Флоренс едва не заскрипела зубами от натуги, пытаясь вспомнить, где она уже это видела. Почему только эта странная, словно слегка не естественная улыбка, вызывала в ней такие эмоции? Ни лицо, ни глаза, а лишь эта улыбка, словно высеченная в камне, а не на лице человека.
– Ты спасла меня, – сказала она своим низким чарующим голосом.
Флоренс попыталась вспомнить, о чем говорит эта женщина, когда она кого-то умудрилась спасти? В голове медленно всплыло воспоминание о раненном волке или, лучше сказать, оборотне.
– Ты тот волк?
– Волчица, да.
Флоренс пару минут пыталась переварить эту информацию. Ее жизнь все больше и больше становилась похоже на какой-то цирк или неудачную комедию. Раньше она лишь подозревала о вампирах, теперь же с каждым днем, в ее окружении становилось все больше волшебных существ, которых она могла встретить раньше лишь в книгах и фильмах. Будто страницы десятков фэнтезийных книг оживали и сливались с реальностью, изменяя ее под себя. Боги, демоны, маги, жрецы, теперь еще и оборотень. В голове неприятно гудело, девушка потерла пальцами виски, слегка сдавливая их. Трудно оставаться в своем уме, когда реальность сходит с ума.
– Поешь – полегчает.
Женщина выудила откуда-то чашку Флоренс и налила туда содержимое котелка. Горе спасительница осторожно встала со своего места и медленно приблизилась к волчице, та лишь только усмехнулась. Из чашки пахло слишком вкусно, девушка не могла сопротивляться столь заманчивому завтраку, даже если он окажется случайно отравлен. Вкус был еще более прекрасен, чем запах. Флоренс все черпала ложкой суп и никак не могла понять из чего же он состоит. Гамма необычных вкусов смешалась в столь незатейливом блюде, сваренном в обычном котелке над огнем. После такого ей будет очень стыдно готовить свою безвкусную бурду.
«Это уж точно.»
Флоренс замерла.
«Точно – стыдно готовить?»
«Точно – бурду.»
Флоренс насупилась.
– Не вкусно?
Ее новая спутница не подозревала о внутреннем диалоге и приняла это на свой счет.
– Нет, нет. Что ты! Очень вкусно, спасибо за еду! Давненько я так хорошо не ела.
Флоренс улыбнулась, едва не во все тридцать два зуба. От непривычки аж слегка свело скулы, и улыбка стала чуть скромнее.
– Это меньшее, что я могу сделать для тебя, – благодарно произнесла волчица.
Они посидели пару минут в полном молчании. Девушка не знала, что сказать. Да и что скажешь в такой ситуации? Флоренс чувствовала себя как-то слишком глупо, сидя тут: около костра, вдали от дома, с волчицей-оборотнем рядом, и думая о том, какой же у нее получился вкусный суп.
– Эм, можно спросить? – из мыслей ее вывел все такой же мелодичный голос волчицы.
– А, да, конечно.
– Почему ты тут?
Девушка смотрела в ее большие серебристые глаза и не знала, что ответить. Если она скажет про демона, то быть может, обретет нового врага.
«Если бы она была нашим потенциальным врагом, я бы тебе ни за что не позволила ее спасти», – раздался голос Лисицы.
– Быть не может! – воскликнула волчица, полностью переменившись в лице.
В ее глазах светились лучики надежды и радости, перед Флоренс уже была не та далекая неприступная женщина, а совсем еще девчонка, как и она сама. Волчица в мгновение ока оказалась подле застывшей девушки. Флоренс удивленно взирала на повеселевшую волчицу, не в силах сдвинуться с места. Женщина тем временем впилась жадным взглядом в ее глаза, словно увидела в них что-то особенное. Носительница демона смутилась. Заняв оборонительную позицию – быстро отодвинувшись и прижав колени плотно к груди, девушка теперь взирала на оторопевшую волчицу.
– Что-то не так?
– Ой, прости, я тебя напугала, да? Просто так неожиданно, ко мне видимо, наконец, пришла удача. Встретить подобного себе.
– Я не подобна тебе, – как-то слишком обиженно произнесла темноволосая.
– Прости, прости. Перефразирую: встретить кого-то из другой расы.
– Другой ра…. Что? Как ты догадалась?
Флоренс не на шутку встревожило такое заявление. Неужели все могут читать ее вот так, как открытую книгу? Хотя, нет. Рэнджин не смог, значит, дело в чем-то другом.
– У тебя зрачки вертикальными стали, и контур стал ярко красным! – все тем же задорным веселым голосом почти прокричала волчица.
Своим поведением сейчас она немного напоминала Флоренс Хикару, хотя нет, в последней было куда больше яркости, чем в спасенной ей волчице.
«Кэтсуми!»
Та в ответ лишь звонко рассмеялась.
«Лучше заведи с ней дружбу. Оборотни могут быть отличными союзниками в войне, что нам предстоит.»
Война. Сердце девушки бухнуло, и внутри все похолодело. Прошла всего лишь несчастная пара дней, а она уже совершенно позабыла о проблемах с вампирами. Как же легко ее отвлечь.
– Что случилось? Я тебя обидела?
– Нет, – безжизненным голосом ответила девушка, – это не из-за тебя. Скажи, как ты относишься к вампирам?
– Сугубо отрицательно, конечно. Они наши естественные враги, – волчица продолжала внимательно смотреть в пустые глаза девушки. – Ну не то чтобы естественные, законы джунглей давно уже не действуют, но мы имеем иммунитет к их силе, и может противостоять им, почему нас и назвали естественными врагами.
Значит естественные враги, да? Ну и что же нам тогда с ней делать? Кто же захочет помогать своим врагам, тем более когда на кон придется поставить жизнь.
– Как тебя зовут? – почему Флоренс всегда забывала об этикете, когда дело доходило до знакомства с кем-то. Она постоянно пропускала момент, когда нужно было представиться и чувствовала себя максимально неловко, вспомнив об этом.
– Морико.
– Ты далеко живешь?
Волчица внимательно смотрела на девушку, словно пытаясь разглядеть в ней что-то, но не найдя ответа на свой вопрос, ответила:
– Я живу в этих лесах. К сожалению, мой дом сожгли эти ужасные вампиры. И теперь я осталась одна. Не ожидала если честно, встретить подобного себе.
– Я не подобна тебе. Я не оборотень. Я носитель демона. Что за вампиры сожгли твой дом?
Девушка следила за волчицей, пытаясь уловить реакцию на свои слова, но та лишь улыбнулась в ответ.
– Это я поняла. Но мы созданы были в одном мире и всегда сражались бок о бок, защищая хозяйку. Не думай, я не настолько стара, чтобы помнить такие подробности. Я просто очень хорошо знаю нашу историю возникновения и то, почему мы были сосланы сюда, на Землю. А вампиры… Что-то происходит, я чувствую, вернее мы все почувствовали, только предпринять ничего не успели. К нам в дом наведалась неприятная компания вампиров, не знаю чем мы им не угодили, у нас был договор, как и у всех разумных магических существа «пакт о ненападении» на себе подобных и людей.
Флоренс кивнула, она догадывалась, кто стоит за этим нападением, но говорить ничего не стала.
– Значит, ты не боишься меня? – Флоренс попыталась немного перевести тему.
– С чего бы? Демоны может и своенравны, но далеко не глупы, чтобы пользоваться своей силой во вред себе же, уничтожая приютившую нас Землю. Дедушка всегда говорил: «Это место стало нашим новым домом, и мы должны беречь его». Демоны, пусть и имеют свой какой-то призрачный мир, о котором, кстати, никто толком и не знает, все же приняли Землю как свой второй дом, пусть и не хотят об этом сильно распространяться.
Голова гудела. Как же ей все это надоело! Так хотелось закрыть глаза и отключиться от этого мира, забыть обо всем произошедшем, проснуться в своей кровати от надоедливого звонка будильника. Апатия все больше завладевала Флоренс, слишком много событий произошло за последнее время, все это сбивало с толку, выбивая почву из-под ног. Все меньше становилось друзей и больше врагов. Ей элементарно было не с кем поговорить. Она подозревала всех, и все подозревали ее – в чем, это уже отдельный вопрос. Девушка не знала, что делать, с чего начать, у нее не было никаких идей. Единственным четким желанием оставалось нежелание развязывать войну. Нужно было найти выход из сложившейся ситуации без кровопролития – это она могла для себя решить, неплохое начало. Да вот только как это осуществить, когда у тебя из союзников которым ты можешь точно доверять не осталось никого. Даже Лисицы, пусть она обижается, но Флоренс не могла доверять ей всецело.
Девушка встретилась взглядом со спокойными глазами Морико, она будто видела ее насквозь, все так же мягко улыбаясь. Черт! Где она видела эту улыбку? Но в голову так ничего и не приходило. Да, доверять первой встречной все свои секреты явно не стоило, волчица могла быть подсадной уткой, ловушкой, устроенной ее матерью.
«Хм, не думала, что именно ты будешь так здраво мыслить. Ведь и правда, силы вампиров нам неизвестны до конца, может быть и ловушка.»
Лисица внутри напряглась.
«Поменяемся местами.»
«Хорошо.»
– Если ты не против, с тобой пообщаюсь именно я.
– Так и подумала, что вы захотите лично поговорить со мной, – девушка в уважительном жесте склонила голову, – я давно искала встречи с вами, пусть вы и не знаете меня, но я слышала рассказы о вас с самого дества.
Флоренс совершенно не слушала их разговор, ее мозг просто отказывался воспринимать информацию. Собственные чувства и мысли затопили ее с головой, не давая даже вздохнуть. Ей нужно было разобраться в этом, пока лисица отвлеклась. Все же, в ней осталась толика здравого смысла, может это передалось от Рэнджина, но она не хотела, чтобы Лисица знала обо всем.
Рэнджин. Он навсегда останется для нее номером один в этом мире, с его рассуждениями и мыслями. Только из-за него, девушка продолжала сомневаться в правильности своих действий. Но липкий, неприятный, еле уловимый страх, что исходил от Рэнджина, и более видимый от всех остальных, все еще отдавался болью. Пусть это была уже не та боль, что она испытывала в начале, лишь легкая неприязнь. Она понимала их, по крайней мере, пыталась понять. Посмотрев на ситуацию с их стороны, Флоренс тоже не была уверена, что сразу же бы приняла демона без опасений. Хотя, именно так она и сделала, но тогда ей было всего пять, и чувство собственной безопасности и понятия происходящего там, были почти равны нулю. Да и то, что Рэн и остальные были вампирами, она приняла сразу… Все-таки она не может поставить себя на их место. В ней не было этого сугубого отрицания и боязни, даже сейчас она умудрилась спасти оборотня, а не убежать сломя голову, при виде огромного волка.
Может быть, с ней было что-то в корне не так. Например, у нее какая-нибудь проблема с мозгом, или восприятием реальности, или еще что. Скорее всего, проблема заключается именно в ней, а не в окружающих. Иначе и быть не может, ведь только она так реагирует на происходящее. Взгляд Флоренс блуждал по не имеющей ни начала, ни конца темноте. Что в ней не так? Она пару раз медленно вздохнула и выдохнула, сменила свое положение, с трудом подняв голову и туловище, почему-то они казались ей неимоверно тяжелыми. Девушка села в позу лотоса, ее взгляд устремился на стеклянную поверхность. Она очень сильно искажала внешнюю тьму, придавая ей легкие блики, и тьма переставала там быть абсолютной. Тьма. Только что Флоренс осознала, насколько же темно внутри нее. Если она правильно понимала, то это место и есть ее внутреннее «святилище». Ведь лисица заточена именно в глубине ее сознания. Значит ли, что внутри нее живет лишь абсолютная тьма? Это осознание свалилось на нее тяжким грузом, придавая и без того тяжелому, как казалось телу, еще большую тяжесть.
«Меняемся обратно.»
«Хорошо.»
И вот она вновь видит перед собой ярко освященную поляну и лес. Волчицы нигде не было, но почему-то сейчас это ее не сильно заботило.
«Какие наши дальнейшие планы?»
«Может, для начала просто прогуляемся по округе?» – это было неожиданно, услышать от Лисицы подобное предложение.
Флоренс лишь заторможено кивнула, и встала с нагретого места. Тело пронзил неприятный озноб, это было странно, учитывая, что температуру ее тела поддерживает Кэтсуми.
«Что случилось?»
«Не могу точно сказать, но это очень похоже на то, что ключ двинулся в замке», – слегка севшим голом произнесла Лисица.
Флоренс вновь переместилась в свое сознание. Вокруг зеркала появилась рама из печатей, и по обе стороны две золотые двери без ручек, лишь с непонятными символами на их месте.
«Вон та, левая.»
Девушка аккуратно подошла к двери и внимательно смотрела на символы: они двигались, медленно, но верно, они ползли в сторону зеркала.
«Что там?» – казалось Лисица пыталась выглянуть из окна, но стекло не давало ей такой возможности.
«Какие-то символы, и они ползут в твою сторону.»
«Что там написано?» – Кэтсуми встала вплотную к разделяющему их стеклу, и прошлась пальцами по ледяной поверхности.
«Без понятия, какой-то очень уж странный язык, сплошные закорючки.» – Флоренс чуть склонилась, упираясь руками в колени, она прищурилась, будто это могло помочь ей понять неизвестный язык.
«Подойди к зеркалу, поменяемся местами, хотя стой.»
Лисица перевела взгляд: с ее стороны тоже проявилось две двери, аналогично как на той стороне, только они были серебристо-черными. Кэтсуми подлетела к той двери, что была обратной стороной той, у которой сейчас стояла Флоренс. И правда, по ней медленно двигались символы, чем ближе они становились к краю, тем бледнее была надпись.
«Невозможно, – на выдохе произнесла лисица. – Это эльфийский.»
Она никак не ожидала встретить здесь этот язык, тем более, что она никогда не знала его в совершенстве. Глубоко вздохнув, лисица попыталась выудить из своей памяти, хотя бы те небольшие знания этого языка.
«Эльфиский?»
«Тсс.»
Девушка замерла в ожидании. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Лисица вновь заговорила.
«Чувство, что испытали обе, приоткроет дверь, во тьму какой-то долины, и покажет истинный путь. Всегда ненавидела эти пророчества и высокопарные эльфийские речи. Вроде и звучат красиво, а никогда не понятно, о чем они. Но похоже, мы смогли приоткрыть одну из дверей, главное теперь понять, как ее отворить до конца.»
Флоренс продолжала следить за бегущими непонятными символами, постепенно их скорость снижалась, пока они не остановились, дверь приоткрылась. Девушка не знала, как бы изогнуться, чтобы хотя бы краешком глаза посмотреть на то, что находиться внутри. Но все ее манипуляции были напрасны, она так и не смогла разглядеть ничего в небольшую щелку.
«Чувства, что испытали обе, – медленно повторила Лисица. – Что ты чувствовала пару минут назад? О чем ты думала?»
Девушка, наконец, оставила в покое злосчастную дверь, и подошла к зеркальной поверхности, она пустым взглядом смотрела куда-то вдаль. Кэтсуми, нервно постукивая пальцем по сгибу локтя, ждала ответа.
«Я думала о том, что со мной что-то не так, потом, подумала, неужели во мне лишь тьма.»
Кэтсуми пораженно смотрела в глаза девушке. Та все так же неподвижно стояла, смотря в пустоту.
«Знаешь, мне теперь кажется, что из-за всего этого в итоге я останусь совершенно одна. И мне становится безумно страшно», – Флоренс почти неслышно произнесла эти слова.
Но Лисица слышала их так, словно девушка кричала ей это в ухо. Словно, она вновь переместилась в то время, когда только попала на Землю. Ее собственные мысли тысячу лет назад. Как вообще такое возможно? Она жила с этой девчушкой столько лет, но она никогда не замечала за ней столь пессимистичных мыслей. Может, это было лишь благодаря тому вампиру. Неужели ее так сильно подкосило из-за последних событий? Пожалуй, было бы странно, если бы они на нее никак не повлияли. Но самым большим ударом для нее стало то, что ее любимый Рэнджин отвернулся, забыл о ней. Теперь в его глазах она была лишь отражением великого огненного демона, который мог стать погибелью для этого мира. Кэтсуми стало даже жаль девчушку. Но не настолько, чтобы перестать думать об этих дверях и возможности их открыть. Интересно все ли ключи работают по этому принципу? Нет, пожалуй, только ключ сердца, видимо он отвечает за чувства. Естественно, кто бы мог подумать, что чувства человека и демона будут хотя бы похожи, а тем более, что они сольются воедино.
Символы вновь пришли в движение после слов девушки, и спустя пару мгновений дверь распахнулась. Флоренс согнуло пополам. Внутри будто все вспыхнуло огнём, она схватилась руками за живот, рот распахнулся в немом крике. Кажется, Лисица что-то кричала. По венам словно струилась лава, живот сводило в неимоверной боли, сердце бешено колотилось. Девушке казалось, что ее вот-вот вывернет, спазмы шедшие от желудка заставляли ее корчиться все сильнее. Перед глазами была пелена слез, но даже сквозь нее она поняла, что видит заснеженный лес. Глаза резало теперь еще и от яркого полуденного солнца. Флоренс упала на колени, ей чудилось, что еще чуть-чуть, и она будет изрыгать пламя, словно дракон. Но этого не происходило, лишь незатейливый завтрак запятнал белоснежный ковер.
Буря внутри начала отступать. Не в силах удерживать себя, Флоренс упала на бок, ее голова болезненно дернулась и больно ударилась о промерзшую землю. Она больше не чувствовала свое тело, словно кукла, она лишь смотрела на окровавленные руки. Откуда на них кровь? Перед глазами все плыло, ни одной мысли в голове, лишь жажда скорой смерти, дабы прекратить эти мучения. Флоренс даже не могла провалиться в спасительное беспамятство, что-то настойчиво удерживало ее разум в сознании, причиняя еще большую боль. Девушка слышала какую-то мелодию, кажется, это была колыбельная, что иногда напевал ей Рэн, когда она не могла уснуть. Такая ненавязчивая спокойная мелодия, она принесла с собой облегчение, и девушка, наконец, смогла вздохнуть полной грудью. Боль отступила, но она все так же не могла пошевелиться, но и сознание не теряла. Она просто лежала и смотрела на белый снег, на ели и на бегущую к ней волчицу.
Флоренс желала одного, чтобы этот волк перегрыз ей горло и больше не нужно было беспокоиться о чем-либо. Тьма смыкалась перед глазами, кто-то звал её, пытаясь перекричать завывание ветра. Тьма – и больше ничего.
– Ааа, – яростный вопль разнесся по дому.
Темные глаза женщины засияли кровавым цветом, она сжимала зубы до скрипа, прожигая злым взглядом свою руку, на которой было три иероглифа, один из которых медленно таял в течение нескольких секунд, после чего бесследно исчез.
– Что случилось? – услышав крик, Рюу немедленно материализовался подле вампирши.
– Кто-то снял одну из печатей! Ты понимаешь?! Одна печать снята! Нам нужно действовать, иначе…
Она не договорила, истеричный смех эхом прошелся по квартире. Рюу с ужасом смотрел в исказившееся лицо своей любимой. Сейчас она не была так прекрасна и вызывала у него лишь чувство страха. В последнее время он все чаще задумывался: как он мог ее полюбить?
Мужчина помнил первую встречу в лесах Хоккайдо, потерянную и несчастную вампиршу, которая почти всегда плакала, и не позволяла приблизиться к себе. А что было потом? Рюу свёл брови, потом был запах вишни и тмина, шелест бамбуковых деревьев и страсть, которой он не испытывал ни разу за всю свою долгую жизнь. Червячок сомнения врезался в подкорку сознания вампира. Почему он раньше не задавался подобными вопросами?
Морико поднесла к губам Флоренс кружку с каким-то вкусно пахнущим травяным отваром. Она попыталась как можно аккуратнее сглотнуть, чтобы не подавиться. Тело все еще не слушалось ее после приступа. Она лишь лежала и смотрела на то, как женщина что-то варит в котелке, а солнце медленно, но верно уходит в закат. Отвар имел приятный мягкий вкус, правда, кроме, пожалуй, мяты, девушка не смогла распознать ничего. Основная боль ушла, но еще с периодичностью отдавалась в кончиках пальцев, неприятным покалыванием, но это было куда лучше, выворачивающей твои внутренности боли. Женщина иногда спрашивала, как Флоренс себя чувствует, но язык, как и все тело не слушалось ее. Она подавала знаки лишь моргая.
Наступила ночь, и девушка, наконец, провалилась в долгожданный сон, только и он принёс за собой череду ужасных ведений. Вой сирены, звук выстрелов и странное здание, шпиль которого почти касался неба. Она видела то, чего не имела права видеть, размытые видения, вероятности будущего, но не осознанно, а потому они были пока безопасны.
Утро принесло с собой неимоверное облегчение: боль бесследно испарилась, все тело наполнилось непривычной легкостью, казалось теперь Флоренс весит чуть больше пушинки. Прошлый день, наполненный кошмаром и нескончаемой пыткой, закончился, и девушка могла теперь спокойно открыть глаза, не боясь больше вновь скрючиться в три погибели. Яркий свет заливал заснеженную поляну, глаза неприятно защипало от переизбытка света. Флоренс сидела и смотрела в пол не в силах поднять взгляд: при малейшем движении в глазах моментально появлялась резь. С этим пришлось помучаться, но время лечит, и вот уже она могла спокойно осмотреться: неподалеку был разведен костер, и в котелке над ним что-то дымилось. Вот только ничего кроме этого девушка не увидела. Куда делась Морико?
Флоренс сбросила с себя одеяло и поднялась. После столь бурной ночки, ей явно нужно было посетить само созданный горячий источник, пахло от нее явно не розами, заодно поищет волчицу, если та, конечно, не ушла совсем. Но желание сбросить сию же минуту с себя всю пропитавшуюся потом одежду, было сильнее желания найти новую спутницу; хотелось намылить жесткую губку и отскрести от себя невидимую прилипшую грязь.
«Я и забыла, насколько ты брезглива, девочка», – раздался насмешливый голос Лисицы.
Флоренс не думала, что будет рада услышать голос демона (все же с ней явно что-то не так). Она предстала перед зеркалом, улыбаясь, смотря на Кэтсуми которая, скрестив руки на груди, в ответ улыбалась ей.
«Одна дверь открыта – сердце. Мы должны были понять чувства друг друга, и у тебя это получилось достаточно хорошо, правда и неожиданно для меня. Что же, осталось еще две, и тогда мы станем единым целым, уже без каких-либо ограничений.»
«Что мы будем делать?»
Лично у нее совершенно не было по этому поводу идей. Она была рада, что одна печать пала. Ненависть помогла ей приоткрыть две другие печати, а значит, ключ нужно лишь подтолкнуть. Помимо проблемы с печатями, где-то были вампиры, которые так и мечтали, поймать ее. Но почему-то на душе стало так легко и светло, настроение было подстать яркому солнцу и белому снегу, внутри все сверкало.
Перерождение. Ей казалось, что сейчас она взлетит вместе с холодным ветром, словно одна из этих снежинок, и умчится вместе с ними в неизвестность. Страх испарился, и вместо него пришло чувство уверенности. Правда, не понятно в чем, но это было куда лучше той непреодолимой депрессии и тяги к саморазрушению.
«Думаю, нужно попытаться разгадать следующие печати.»
«А я думаю, нам нужно вернуться, я так хочу увидеть Джин-тяна! Безумно соскучилась по нему, словно целую вечность не виделись!»
Флоренс сама не поняла, откуда вдруг появилось это чувство переполняющее ее. Отчего-то ей казалось сейчас это самым важным делом в ее жизни, будто если она не увидит его в скором времени, то потом не увидит вовсе. Окончание мысли она пропустила сквозь себя настолько быстро насколько могла, не хотелось думать в такой прекрасный день о чем-то неприятном. Ей хотелось побыть обычным ребенком – поесть мороженного, понаблюдать за спорами между Крисом и Хикару, и за тем как Кейко, хмурясь, что-то записывает в свой блокнот, иногда бросая гневные взгляды в сторону слишком шумной парочки. Просто посидеть рядом с Рэнджином, хотя бы недолго, хотя бы одно мгновение, насладиться единением с ним с его душой и мыслями насколько это было возможно.
Лисица наблюдала за сменой эмоций на лице девушки. Неужели она и правда так сильно любила этого вампира? Это, лишенное чувств, чудовище. Да, Кэтсуми никогда не испытывала к вампирам положительных чувств, они вызывали в ней какую-то непреодолимую неприязнь. Будь ее воля, она бы первым делом избавилась на месте богов именно от этих тварей. Но ничего не поделаешь, изгнанницей оказалась она сама, а вампиры выбрали более удачную сторону. Тут еще по случайному стечению обстоятельств, ее носитель оказалась любительницей вампиров. Лисица поморщилась. Нужно было выбить из девочки эту любовь, любой ценой.
Почему же те две печати не видно так же в виде дверей? Это оставалось для Лисицы загадкой. Остался разум и тело. Если для чувств они должны были понять друг друга, то что могут означать разум и тело? Тогда богиня сказала, что разум уже приоткрыт. А это значит, что ключ плавает где-то совсем близко. Нужно было только протянуть руку в нужную сторону и схватить его. Только эта игра больше была похожа на то, когда пытаешь достать из воды что-то скользкое, и ты вроде берешь его в руки, и уверенно тянешь, но оно каждый раз выскальзывает. Так было сейчас и в мыслях Лисицы. Ей казалось, что она вот-вот ухватиться за эту призрачную мысль, но она упорно ускользала сквозь пальцы, не желая подчиняться.
Кто-то звал с той стороны девушку, ах да, она совсем забыла про волчицу. А ведь эта Морико тоже противник вампиров, может, стоит ее попросить о помощи в переубеждении девушки? Пусть ее мать и ее друзья вампиры, это не значит, что она должна их… Боже! Как она могла не подумать об этом! Ведь это было же так очевидно! Ладно, Флоренс – она не так уж много еще знала, но она-то, она-то! Как могла не подумать, забыть просто об этом! Мать девочки – вампир, а отец – человек! Девочка же дампир!
Какой же беспросветной дурой ощущала себя Лисица обнаружив такую очевидную истину – Флоренс лучший охотник на вампиров! В ее крови заложено это, нужно было лишь напомнить ей, подсказать – кровь дело сильное, кровь помнит все в отличие от разума. Только что-то протестовало внутри против этой мысли, но Кэтсуми уже была захвачена своей идеей слишком сильно, чтобы прислушиваться к необоснованным сомнениям.
Девочка же, окрыленная счастьем, вернулась на землю, оставляя демона наедине со своими планами на будущее.
Перед ее взором предстало взволнованное лицо Морико.
– Ты как?
– Просто отлично! Будто крылья появились!
– Не удивлюсь, если они появятся, – усмехнулась женщина.
Флоренс приняла от нее чашку с едой, они ели в полном молчании. Девушка только сейчас осознала, что последние пару дней ее кормит волчица, кажется, она самостоятельно не готовила целую вечность, а прошло-то всего ничего с их знакомства – пара дней. А интересно, сколько прошло дней с ее исчезновения? Девушка попыталась прикинуть в уме, но так и не смогла нормально посчитать. Чувство времени исчезло, и она сейчас не может ответить ни который час, ни какой день недели, и вообще тот ли еще год. Был декабрь, когда она с Крисом ходила в караоке, близилось Рождество, тогда сейчас вполне мог быть уже новый год, пришествие которого она пропустила.
Флоренс казалось, что все это время она бредила или спала, что все это происходило и не с ней вовсе, а с каким-нибудь телегероем. Резко пришло осознание простой истины – нужно было возвращаться, иначе она уже не сможет этого сделать. Рэн, Рэн, Рэн. Она думала только о нем, сейчас все ее мысли крутились лишь вокруг этого вампира. Да что же с ней такое? Почему все чувства настолько обострились, она словно открыла клетку, которую так долго держала закрытой. Сейчас…. Сейчас она бы спокойно могла сказать ему о своих чувствах, без каких-либо сожалений.
– Я собираюсь вернуться в Токио, – произнесла Флоренс по окончанию трапезы.
Волчица, собирающаяся пойти помыть чашки, замерла.
– Почему?
– Там мой дом и моя семья. Но я думаю, ты можешь пойти со мной! Рэн добрый, и ты если захочешь, сможешь нам помочь. А если нет, думаю он может помочь отыскать твоих соплеменников, я уверена, что ты не одинока.
Глаза волчицы источали такую благодарность, что не передать словами.
– А кто этот Рэн?
– Да, правда Рэнджин вампир. Но он и его друзья, они – это будет звучать по-детски – они хорошие.
На лице женщины появилась неприязнь, потом она для себя что-то решила и все же кивнула положительно, хотя слегка неуверенно. Она не могла оставить эту девочку одну, тем более, после стольких лет поисков, после стольких лет в окружении только лишь лесов да охотников, которые уже наступили ей на хвост, не без помощи этих крови жаждущих тварей, конечно.
– Я не могу обещать, что буду любить твоих вампиров, но, по крайней мере, помогу уничтожить других. И так же, не обещаю, что мы потом останемся друзьями с твоими вампирами.
– Я… – Флоренс не знала, что ответить на ее слова. – Хорошо, я буду очень рада, если вы все же найдете общий язык.
Флоренс улыбнулась женщине, та улыбнулась в ответ. Как много улыбок за сегодняшний день, а ведь он только начался. Можно считать это хорошим знаком.
– Когда выдвигаемся?
Девушка задумалась, а потом просияла.
– Да хоть прямо сейчас! Правда, я не знаю, где тут ближайшая станция.
