Текст книги "Жизнь с вампиром (СИ)"
Автор книги: Натаниэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
Девушка в очередной раз перевернулась, обдумывая ситуацию. Нет, Рэн, не может считать ее врагом. Они же семья! Или может? Сомнения терзали ее, и росли с каждым днем – словно дерево, рожденное яблоком раздора, пронзало корнями все ее нутро. Она должна продолжать верить Рэну, и, когда наступит время, он сам все расскажет. Наконец успокоив свои нервы, девушка провалилась в беспокойный сон со множеством лабиринтов и загадок. Тропинки вели в разные стороны, и каждый раз ей приходилось подолгу думать, куда свернуть, чтобы сделать правильный выбор. Крис наблюдал за ворочающейся девушкой, пока она не успокоилась и ее дыхание не выровнялось. Только после этого, он осторожно вышел в коридор и приложил телефонную трубку к уху.
Флоренс разбудил странный шум, словно кто-то что-то тихо нашептывал ей в ухо. Ее сонный взгляд медленно перемещался по комнате, в поисках источника звука, но никого не было рядом. Шепот доносился из коридора. Девушка прикрыла глаза, и прислушалась. Голос стал настолько четким, словно она сама стоит там и держит телефонную трубку. Это были голоса Криса и Рэнджина.
– Да она в полном порядке, но не думаете, что это несколько жестоко – так поступать с ней?
– Ничего не поделаешь, нам нужно проверить насколько она может контролировать силу лисицы. Если ее сила будет выходить из-под контроля каждый раз, когда Флоренс переполняют эмоции, то придется что-нибудь с этим делать. Но раз несмотря, ни на что, она сумела сдержать силу, значит, все же не стоит так сильно об этом беспокоиться.
Флоренс не верила своим ушам. Все эти несколько недель, что они игнорировали ее, они просто проверяли, насколько хорошо она может сдерживать Лисицу. На душе стало так неприятно, словно ее предали. Она пыталась повторять про себя давно заученную и придуманную мантру – «они делают это ради нее, ради ее же блага». Но почему-то уверенность в этом постепенно рассеивалась. Стало трудно дышать, а глаза неприятно щипало. Земля медленно уходила из-под ног, бездна была готова поглотить новую жертву, а девушке только и оставалось, что цепляться пальцами за край обрыва. Они ее семья, больше в этом мире у нее не было никого, они не могут так с ней поступить, правда?
«Видимо, мы остались вдвоем», – услышала девушка печальный голос Лисицы.
«Я уверена, они делают это ради того, чтобы защитить меня.»
«Ты весьма эгоистична, ты знаешь? Они делают это не ради тебя. Они делают это ради так называемого «всеобщего блага». Если моя сила, как они говорят – «выйдет из-под контроля», то все живое население будет в опасности. Ведь люди не могут так же хорошо сдерживать свои эмоции. У меня были сотни лет, чтобы этому научиться. А тебе едва стукнуло восемнадцать, и ты не знаешь, как твои эмоции взаимодействуют с моей силой. Хотя…»
Лисица замолчала, она что-то поняла для себя, словно после всех этих слов, мысль, что давно блуждала где-то на задворках сознания, наконец, смогла сформироваться.
«Печать трех ключей. Если один ключ от сердца, то значит, нам нужно попытаться понять, как твои эмоции связаны с моей силой!»
Лисица почти прокричала это, таким радостным голосом, что девушка не смогла сдержать легкой улыбки. В коридоре раздались шаги. Флоренс закрыла глаза, пытаясь успокоить сердце, которое сейчас грохотало как ненормальное. Стараясь дышать спокойно, она не заметила, что и правда сразу провалилась в глубокий сон. Благодаря Кэтсуми.
Лучи яркого солнца разбудили спящую красавицу. Она поморщилась, недовольно что-то пробормотала и отвернулась от раздражающих лучей. Флоренс подумала о том, что всегда закрывает плотные шторы на окнах так, чтобы ни щелочки не оставалось. Наверное, эта привычка досталась ей от Рэнджина, маленькие дети часто копируют привычки старших. Но тогда почему же ее будит сейчас именно яркий свет? Медленно пришло осознание, что она вчера осталась ночевать не дома, а после вспомнились и слова Рэнджина. Девушка, наконец, переборола себя, и открыла глаза, слегка щурясь. Она лежала даже не на кровати, а на какой-то странной доске. Флоренс резко вскочила и оглянулась. Вокруг ее небольшого ложа, которое находилось в развалинах неизвестного дома, стеной стоял заснеженный лес.
– Какого! Где я?!
Она произнесла это вслух, не ожидая ответа.
«Мы находимся на развалинах бывшего здесь когда-то храма. Недалеко от Саппоро.»
«Саппоро?! Ты с ума сошла? Это же территория нашего врага и безумно далеко от Токио!»
«Поэтому здесь и безопаснее. Враг переместился в Токио, думая, что ты все время будешь там, они не подумают, что ты рискнешь зайти на их территорию.»
Девушка потерла глаза. Она глубоко вздохнула, набирая полные лёгкие непривычно чистого морозного воздуха, и медленно выдохнула через нос.
«Ладно, но зачем мы здесь?»
«Для тренировки, и для разгадки ключей.»
«Здесь нет ни еды, ни воды, ни даже элементарных житейских условий.»
«Спустимся в деревню и купим еды, все остальное есть в лесах.»
«Ты хоть понимаешь, кому ты это говоришь, я никогда по-настоящему не жила в лесах. Я даже сомневаюсь, что смогу отличить съедобные грибы и ягоды от несъедобных. Даже не так, я едва смогла в принципе что-то найти в лесу, будет чудом если я не сломаю шею споткнувшись о ближайшую корягу, с моей-то удачей.»
«Ну во-первых, зима на Хоккайдо не такая как в Токио, я думаю ты уже заметила сугробы, так что ягод уже нет. И, во-вторых, ты забываешь, дорогая, кто я.»
Флоренс кивнула, смиряясь со своим положением. Правда, она же больше не обычный неуклюжий человек без знаний о внешнем мире, пусть Кэтсуми жила в другие эпохи, но всё же основные понимания об устройстве мира у неё были куда обширнее, чем у постоянно сидящей дома Флоренс. В голову скользнула другая мысль – Рэнджин будет вне себя, когда поймет, что она опять исчезла. Почему-то сейчас это волновало ее меньше всего, но нужно было оставить хотя бы записку.
«Сделано.»
Флоренс усмехнулась. Сделано значит. Что же, тогда это и к лучшему. Ведь ей и правда нужно сейчас разобраться с этим, тогда она будет больше приспособлена к опасности и может даже будет полезна во время сражений (если они состоятся).
Лисица спокойно указывала на нужные растения, а девушке приходилось собирать их и повторять по сотне раз названия и их свойства. И так изо дня в день: ранний подъем, унылый завтрак (все же им пришлось спуститься к ближайшей деревеньке за провиантом, одними травками не наешься), прогулка по лесу. Только лишь благодаря Лисице и еще парочке стащенных ей теплых вещичек из того магазинчика Флоренс не чувствовала холода. Ходить приходилось так много, что после таких прогулок Флоренс заливала в себя пресное варево и отключалась, разместившись на настиле из веток, прикрытых куском брезента. Она пока не до конца понимала смысла этих тренировок, и мысли то и дело возвращались к оставленному в Токио Рэнджину, но они быстро меркли, когда всё тело ныло от непривычной физической нагрузки. Правду говорили по телевизору, что чем больше нагружать себя физически, тем меньше будут беспокоить ненужные мысли. Теперь она знала об этом наверняка.
Флоренс постепенно перестала питаться только травами да консервами, она жарила на костре очищенного кролика (сколько же было мороки с его поимкой и свежеванием!). Отчего-то угрызениями совести от убийства милого крольчонка она не страдала, да по началу было трудно убить его, особенно когда он так испуганно смотрел на нее, но все же сделать она это смогла.
С каждым днем тело все больше привыкало к нагрузкам, и усталость уже не так сильно чувствовалась. Флоренс нашла небольшую речушку рядом, один из ее протоков образовал небольшое озерцо, очень похожее на горячий источник, вот только замерший. Но и это было разрешимой задачей, что несказанно радовало девушку, она могла принимать тут «ванну». Ей понадобилось лишь пара мгновений, чтобы сошла ледяная корка, и вода под ней превратилась в настоящий горячий источник. Лисица насторожилась. Она ничего не делала, а Флоренс уже могла черпать ее силы – это было неприятным открытием, но радовало, что девушка этого не осознает, и считает, что это лишь заслуга Лисицы.
Девушка только сейчас осознала, что совершенно не знает, сколько прошло времени с тех пор, как она покинула Токио. Считать дни она не догадалась, а вернее будет сказать даже не подумала об этом. Еще оставался вопрос: как покинула? Кэтсуми воспользовалась ее разбитым состоянием, и поменялась местами, нечеловеческая скорость позволяла ей перемещаться на большие расстояния всего за пару часов.
«С таким же успехом мы могли бы просто воспользоваться Синкансэном», – заметила девушка.
«Ага, и нас быстро бы отследили», – парировала Лисица.
Она еще позволила себе зайти в магазин, если взлом с последующей кражей можно назвать простым походом в магазин. Нужно было переодеться, было бы очень неприятно щеголять в шортиках и топике по такому холоду. Надо отдать ей должное, вкус у Кэтсуми был отменным, девушка была одета не только практично, но и весьма-таки стильно, что было ужасно не привычно, после тех лоли-нарядов, что покоились в ее шкафу дома. Флоренс была теперь одета в черные утепленные брюки с множеством красных карманов на пряжках, в сапоги на шнуровке чуть ниже колена, с кожаными ремешками поперек шнурков. Водолазка с V-образным вырезом под черной курткой, запястья слегка сжимали резинки, что говорило о новизне одежды. Флоренс сейчас больше была похожа на якудза, чем на простодушную девчонку, особенно с длинными, слегка растрепанными волосами, ниспадавшими на грудь, раскосыми глазами с красной крапинкой вокруг зрачка. Хозяин местной лавчонки как раз, по-видимому, решил, что она из одного из кланов – он бегал вокруг нее, пытаясь угодить, и даже дал весьма солидную скидку.
«Скажи, почему именно глухой лес?»
«Сама еще не поняла?»
«Что за привычка отвечать вопросом на вопрос!»
Девушка надулась, уходя с головой в теплую воду. Значит, как говорится в подобных случаях: если не понимаешь сам, бесполезно объяснять. Как-то так, подобную цитату она прочла в какой-то книжке популярного японского писателя, но как бы она не вертела в голове слова, точной формулировки вспомнить не могла, но даже так, смысл был понятен. После водных процедур, девушке вновь пришлось собирать травы, раньше она даже представить не могла, что зимой что-то растет, кроме елок.
«Не понимаю, откуда ты все это знаешь?»
«Хм, не всегда мир был настолько технологичен как сейчас, принцесса, раньше приходилось самим добывать пропитание и не только.»
«Но всё же, зачем мы забрались в эти дебри?»
«Какой же ты нетерпеливый ребенок! Хорошо, взгляни на деревья.»
«Ёлки?»
«Конечно, здесь не меньше тридцати разных видов хвойных, но ели, действительно, тоже есть. Ты задумывалась, почему так много верований завязано на них? Раньше люди не могли объяснить, почему эти деревья единственные живут и зимой и летом, и связывали это с духами, чем сильнее люди верили, тем сильнее деревья накапливали в себе эту веру. Постепенно хвойные деревья стали своего рода вместилищем для духовной энергии. Никто точно не может сказать, какую силу они хранят в себе. Но здесь ее концентрация наиболее высокая во всей Японии. Со временем, ты сама научишься это ощущать.»
В ответ на столь длинный монолог, Лисца получила лишь испуганно удивленный взгляд девушки.
«Да, предстоит тяжелая работа.»
В голове Флоренс тут же пронеслись сцены из знаменитых фильмов, где главных героинь заставляли бегать до седьмого пота, махать руками и ногами, разучивая различные виды ударов. Это было бы здорово, хоть и тяжело. Очень тяжело. Боже, да ей до сих пор трудно просто ходить по лесу часами, не то что уж бегать, и учиться боевым видам искусства.
«Ты можешь представлять себе что угодно, но я не собираюсь становиться для тебя Пэй Мэйем из фильма «Убить Билла». Я лишь хочу понять, насколько мы можем взаимодействовать друг с другом. Нам нужно научиться чувствовать и понимать друг друга, только так мы сможем противостоять врагам, даже если печати не спадут. Но да, тебе бы не помешало на самом деле иметь хотя бы малейшую физическую подготовку. Так что, все же начнем с легкой пробежки, а там посмотрим».
Рэнджин потягивал виски. Его взгляд был устремлен в потолок, Крис в очередной раз извинялся, и проклинал сам себя за свою безалаберность.
Сегодня в клубе играла рок-группа – заняв почетное место диджея на сцене, молодые парни что-то кричали в микрофоны. Компания вампиров расположилась вокруг самого дальнего столика, на мягких диванах, слегка задвинув ширму.
– Отвратительный был план, – произнесла Кейко.
Она постукивала черным ногтем по отполированной поверхности стола, никто, пожалуй, не ожидал, что именно она скажет это.
– Что ты имеешь в виду? – непривычно раздражённым тоном произнесла Кидо.
Казалось, сегодня все просто поменялись характерами.
– Ваш страх, – Кейко с отвращение выплюнула эти слова Хикару в лицо.
Вампирши потеряли контроль, клыки стали удлиняться, зрачок наливался красным. Карин сидела напротив Кейко, она держалась руками за голову, ее пальцы нервно сжимались и разжимались, пропуская сквозь себя шелковые пряди волос.
– Чего ты хочешь от нас? Эта девочка носит в себе демона! Да не просто демона, а одного из самых страшных и сильных! Что будет, если она взбунтуется! Если сможет преодолеть печати и возьмет верх над телом Флоренс. Она уже делала это, и не раз… – Карин запнулась.
– Могут погибнуть невинные люди, – подхватил Куро. – Тем более, она вполне может быть не на нашей стороне, а значит использовать всю услышанную информацию против нас.
Кейко расхохоталась, ее лицо искривила злая ухмылка.
– Вы все просто трусы! Всегда так, когда нет контроля – остается страх. А вы не подумали о чувствах девочки? Особенно ты! – ее озлобленный взгляд переметнулся на Рэнджина.
Никто из них никогда так грубо не говорил с ним.
– Ты права.
Его взгляд встретился с взглядом женщины, не отводя глаз, он все с той же невозмутимостью продолжал смотреть прямо на нее.
– Понимаешь это, но все равно спокойно сидишь тут и пьешь?
– Если мы начнем панику, они поймут, что мы потеряли девочку и сами начнут искать. Пока пусть наш оборотень походит в ее облике.
– Что ты собираешься делать?
Он положил маленькую записку на столик. На ней была всего пара иероглифов, написанных явно в спешке:
«С ней все будет нормально, мы на одной стороне, пока.»
Вампиры посмотрели на маленький клочок бумажки, потом на него.
– Ты же не верил лисице, – уже спокойно произнесла Кейко.
– Не в ее интересах сейчас убивать или еще как-либо вредить Флоренс. Скорее наоборот, ей нужен предлог, дабы быть под нашей защитой.
– Твои слова все равно не меняют моего отношения к вам, – взгляд темных глаз прошелся по затихшей компании. – Вы были готовы предать члена нашей семьи из-за того, что она оказалась носителем лисицы.
Девушка развернулась на каблуках и скрылась среди толпы. Никто не мог произнести ни слова, осознание того, что Кейко была полностью права обвиняя их в трусости не придавало никому сил. Наоборот, вампиры раньше считавшие себя вполне сильными чувствовали, как нечто намного более могущественное вторглось в их жизни. Лисица была права обвинив их в том, что за свои грехи они не раскаиваются, а наоборот упиваются тем, что считают себя намного сильнее людей. Боже, да кто из них хотя бы раз за последнее время не кривил губы при виде слабых людишек снующих в центре Токио? Гордыня.
– Что мы будем делать? – тихо, почти жалобно, произнесла Карин.
– Продолжать попытки задобрить охотников: мы все еще у них на хорошем счету. Они пока не верят королю Хоккайдо – в свое время он совершил пару ошибок, что подорвало его репутацию. Но первое, что я хочу узнать от вас всех – готовы ли вы будете принять Флоренс обратно, несмотря на лисицу внутри? Ответ Кейко я уже услышал.
– Конечно, она всегда будет частью нашей семьи, – быстро ответил Крис.
Его глаза горели, он сжимал кулаки и выглядел сейчас не как взбалмошный мальчишка, а как взрослый, готовый преодолеть любые препятствия, мужчина. Это сильно задело Рэнджина, он и не заметил, как этот мальчишка превратился в красивого сильного мужчину, впервые он вел себя настолько серьезно, его чувства были настоящими, а значит, Флоренс для него была куда более ценна, чем очередная игрушка. И это привело старшего из вампиров в бешенство, правда никто этого не заметил – многолетняя выдержка давала о себе знать.
– Да. Вы когда-то приняли нас хозяин, не думаю, что мы чем-то лучше Флоренс, – произнесла Хикару.
Карин и Куро молча кивнули, соглашаясь со словами девушки. В их глазах больше не было того липкого страха и неприязни, в глазах вновь заиграли опасные искорки.
– Вот и отлично.
Рэнджин раздал мелкие задания вампирам, и они покинул его, только Карин задержалась.
– Что будешь делать с обещанием, данным хозяйке? Или ты готов будешь убить Флоренс вместе с лисицей?
– Я никогда не смогу причинить ей вред. Карин, – мужчина запнулась, в его глазах промелькнула такая тоска, что женщине захотелось прижать его к себе и говорить о том, что всё будет хорошо, – я не знаю, что делать. – Эти слова явно дались ему не без труда, но взгляд вновь стал привычно отстранённым.
Карин смотрела на него. Впервые она видела его в таком виде, он и правда не знал, что делать. Всегда уверенный в себе, сейчас мужчина был на распутье, что делало его совсем беспомощным. В его глазах застыла печаль, он думал о чем-то своем и больше не произнес ни слова.
– Мы все знаем, что демону нельзя жить в этом мире, – тихо произнесла Карин в конце концов.
Он кивнул и закрыл глаза. Его прекрасное лицо исказила гримаса неведомой до этого момента боли. Карин стало ужасно его жаль, но иного выхода она не видела. Одна жизнь или жизнь многих, они все знали, каков будет ответ. Но лучше от этого не становилось.
Флоренс тяжело дыша, сидела на небольшом камне у берега безымянной для нее речки. Она чувствовала приятную легкость, несмотря на смертельную усталость и небольшое жжение в груди. Голова слегка кружилась, но блеск речки и сияние белого света наполняли ее невообразимой свежестью. Она будто бы переродилась. Мир вокруг больше не казался таким враждебным, как раньше. В голове мелькали воспоминания из детства – лес всегда был ее миром, так осталось и до сих пор.
«Да уж, хиленькая ты. Но все же твое настроение улучшилось и это добрый знак. Будем работать, и мы сможем победить.»
Девушка кивнула. Вдруг в груди кольнуло, перед ее взором предстал образ Рэнджина. Непреодолимая тоска и боль разлилась по всему телу. Она опустила взгляд, на глаза навернулись слезы. Плохое предчувствие. Флоренс всегда понимала, что никогда не сможет быть с таким как он, с таким далеким и прекрасным. Он был для нее целым миром, а она для него лишь ребенком, о котором он обещал позаботиться покойной тетушке Анн. Лишь на миг она представила, что больше никогда его не увидит. И внутри все словно исчезло, пустота. Так и будет. Если он оставит ее, то внутри будет лишь дыра.
«Я заполню ее.»
Голос Лисицы прервал ее мысли. Да, она права. Они всегда будут друг у друга, даже если Рэнджин решит больше никогда с ней не связываться.
«Скорее он попытается убить нас.»
«Нет! Он никогда такого не сделает!»
«Ты так в этом уверена. Но ты не знаешь, ради чего он живет. Ты же знаешь закон: ради жизни многих, убьют одного. Этим одним будешь ты.»
Флоренс продолжала смотреть на воду. Слова Лисицы стихли, и она осталась один на один со своими мыслями. Воспоминания из детства, те летние деньки в парке аттракционов с Рэнджином, музыкальные сессии и многое другое. Она смотрела свою жизнь, словно кино. Поверхность реки стала для нее персональным кинотеатром, уносящим в даль всплывающие вновь и вновь воспоминания.
Начало темнеть. Они переместились на прежнее место ночлега и развели костер. Девушка куталась в теплое одеяло, не смотря на то, что была одета. Так она чувствовала себя более защищенной. В голове играла музыка и переливались строчки и Флоренс не сдержалась, запела, тихим срывающимся голосом:
В дали в стране, что скрыта во тьме,
Течет река, в которой вода, подобна слезе,
Живет народ уж тысячи лет
И свой покой скрывает в воде.
Поет струна, играет гармонь,
Танцуют все, кто мог быть собой.
Народ закрыт, в тени под горой
Не знает свет, что правит Землей.
Они не знают, что свет, а что тьма
Не знают разницы, зла и добра
Поет струна, играет гармонь,
Танцуют все, кто мог быть собой.
Мелодия в голове стихла. Девушка почувствовала сильную усталость, все тело ломило. Она легла на свое импровизированное ложе и сон накрыл ее. Неясные образы мелькали перед глазами, страх сводил с ума. Кошмарный сон поглотил девушку, ее тихие вскрикивания пронзали ночную тишину. Лисица не могла пробиться к ней в разум, чтобы разбудить. Несколько часов девушка металась по своей импровизированной кровати не в силах проснуться и прекратить свои мучения. Лисица ждала, прикрыв глаза, она думала о своем: о том мире, в котором она родилась и который уничтожила, сколько прошло времени с тех пор, но память оставалась все так же безжалостна. Не бывает единственно правильных решений, это она знала не понаслышке, и когда придёт время выбирать, кому-то обязательно будет больно.
Утро пришло не с восходом солнца, а с резким криком. Кто-то в лесу кричал. Девушка распахнула глаза, и вскочила.
«Что происходит?»
Она еще не отошла ото сна и была готова сорваться и бежать, куда глаза глядят, но Лисица не дала ей этого сделать.
«Успокойся! Ты проснулась! Этот крик доноситься со стороны ручья, если поспешим, может, сможем узнать, в чем там дело.»
Флоренс быстро привела свои мысли в порядок, быть может, сейчас там нужна ее помощь – не время рассиживаться и жалеть себя! Девушка закинула небольшую сумку за спину и ринулась что есть мочи в сторону, откуда пару минут назад доносился крик. Еще не рассвело, но ее глаза горели ярким огнем, и тьма сама расступалась перед ней, не в силах воспрепятствовать. Достигнув предполагаемого места происшествия, Флоренс, скрываясь среди густых хвойных ветвей, пыталась разглядеть, что же происходит на берегу. В реке лежал огромный серый волк, ручей обмывал его, превращаясь дальше в кровавую речку. Больше никого не было видно. Флоренс пробил холодный озноб, этот волк был размером с небольшую машину. Страх боролся с желанием помочь, здравый смысл на пару с Лисицей кричали ей убираться оттуда, но жалость выиграла этот бой. Девушка осторожно раздвинула кусты, и все так же в полуприсяде медленно приближалась к берегу.
– Хей, я хочу тебе помочь, не бойся, – произнесла девушка, неосознанно считая, что волк ее поймет.
К ее великому счастью он перестал рычать и лишь подозрительно косился на нее.
«Уходим отсюда немедленно, это не просто волк, это оборотень, он тебя убьет!»
«А ты на что?»
«Я не всесильна, глупый ребенок! А оборотни обладают ничуть не уступающей мне реакцией и скоростью.»
«Ну и пусть! Сейчас он ранен, и ему нужна помощь.»
Флоренс подошла к огромному зверю. В боку его застряла стрела. Девушка собрала всю силу и мужество в кулак, и, обхватив, как получилось, волка, потащила его на берег. Он рычал и завывал. А Флоренс все приговаривала: «придется потерпеть, иначе я не смогу тебе обработать рану». Он рычал, но не трогал ее, позволяя вытащить себя на сушу. Наконец, справившись со своей задачей, девушка достала из-за спины сумочку, которая являлась мини-аптечкой. Достав оттуда антисептик, вату и бинты, она подсела прямо к брюху животного.
«Что делать?»
«Ты у меня спрашиваешь?»
«Ну, а у кого мне еще спрашивать?» – невинно отвечая вопросом на вопрос, произнесла девушка.
«Что б тебя, вот ведь головная боль. Ладно, делай вот что.»
Лисица скривила недовольную гримасу, но все же медленно диктовала девушке, последовательность действий. Самым тяжелым, оказалось, аккуратно вытащить стрелу. Волк взвыл.
– Тише, тише. Уже все. Сейчас обработаю, будешь как новенький.
Ему повезло, стрела не вошла глубоко, лишь чуть дальше наконечника. Трясущимися руками, Флоренс еле-еле выполняла задания лисицы. Откопав на дне сумочки иглу, она стерилизовала ее. Подавив рвотный позыв, девушка начала свою мини-операцию. Если бы не помощница внутри, девушка бы потерла сознание еще в самом начале, но взяв тело девочки под контроль, Кэтсуми умело и быстро зашила рану и перебинтовала ее. Флоренс потеряла сознание.
